– Черт тебя дернул после этого пойти прогуляться – тебя сбила машина, точнее ты под нее упала. Ты лежишь в больнице, в коме третий день, а все что здесь происходит – лишь плод твоего воображения.

Ольга невольно вздрогнула, вспомнив свет фар автомобиля и визг тормозов.

– А почему ты не ответил на мое письмо? – неожиданно для себя спросила девушка.

– Наверное, потому что я два года как похоронен. Покончил с собой, знаешь ли, – грустно улыбнувшись, ответил Влад.

Девушка недоверчиво вгляделась в голубые глаза возлюбленного в поисках притворства.

– Но ты же здесь. Я тебя чувствую. Я держу тебя, – с этими словами она крепче сжала объятия.

– Я – лишь продукт твоего поврежденного рассудка, – заметил он.

Девушка оторвалась от созерцания лица Влада и вгляделась в окружавшую их темноту. Но руки не разжала, намертво вцепившись пальцами в спину возлюбленного. Тьма резко рассеялась вспышкой света.

Ольга сжала пальцы в кулаки и поняла, что руки опустели. Она открыла глаза и с трудом сфокусировала зрение.

– Неужели пришла в себя, – сбоку раздался неприятный женский голос.

– Мама? – хрипло спросила девушка, направляя замутненный взор в сторону звука.

Ольга несколько раз моргнула и смогла разглядеть свою мать, сидящую в кресле у кушетки в тошнотворно стерильной палате. Мать сильно постарела с момента их последней встречи.

– Где он? – оглядываясь кругом, спросила девушка.

– Кто? – раздраженно уточнила женщина.

– Влад! – воскликнула Ольга, садясь на кровати, вырывая катетер и сбрасывая провода приборов.

– Что же ты делаешь? – вскакивая, закричала мать. – На помощь! – заголосила она, выбегая в коридор.

– Я хочу к нему! Я хочу быть с ним! – словно в бреду проговорила Ольга и, шатаясь, подошла к столу у окна.

Кровь стекала по руке на пол. Собрав все силы, девушка забралась на стул, затем на стол и выпрыгнула в окно. Дребезг бьющегося стекла заполонил собою все. Осколки летели вместе с Ольгой. Казалось, она летит целую вечность. Встреча с асфальтом стала ее заключительным воспоминанием.

Через три дня родственники и друзья собрались на кладбище. Хоронили в закрытом гробу – слишком изуродованным было тело, чтобы выставлять его напоказ. Уже после того как гроб спустили в могилу, к собранию присоединился худой бледный мужчина.

– Влад? – приблизившись, уточнила Женя.

Мужчина кивнул.

– Если бы ты приехал раньше, она была бы жива! – гневно выпалила подруга усопшей и, толкнув его плечом, отошла в сторону.

Он лишь потупил взор. Больше с ним никто не разговаривал. Влад постоял в стороне до момента возложения венков и удалился. Ему в спину послышались неодобрительные шептания.

Ночью над свежей могилой появились люди с лопатами.

– Да, это здесь. Выкапывайте! – распорядился Влад, высветив фонариком фотографию Ольги на табличке, подвешенной к деревянному кресту.

Двое крепких мужчин стали разрывать недавно сформированный холм. Когда могила была разрыта, гроб, обитый красным бархатом, не без труда достали из ямы и уложили в катафалк. Влад сел за руль. Машина тронулась с места, покидая молчаливое и унылое кладбище, и влилась в поток слепящих фарами автомобилей. Город утопал в ночной жизни, отсвечивая яркими заманчивыми вывесками развлекательных заведений. Машина свернула на малоосвещенную улицу частного сектора. Небольшие деревянные домики перемежались с пустырями, на которых свет фар выхватывал из темноты пепелища. Влад заглушил мотор у небольшого, слегка покосившегося домика. Единственным источником света служила Луна, которая то и дело пряталась за облаками. Мужчины достали гроб из машины и занесли его на огороженную территорию через калитку, которую Влад предусмотрительно подпер камнем. Распахнув входную дверь, он прошел вглубь дома и поспешил зажечь свечу, оставленную на круглом столе. В доме пахло сыростью и плесенью. Из окна сквозило. Старая ситцевая занавеска в мелкий цветочек затрепетала от сквозняка. Мужчины внесли гроб в комнату и поставили на скрипучий дощатый пол.