– Ты же знаешь, что я простил тебя, – он хотел было взять ее за руку, вновь прикоснуться к этой персиковой коже, но официант подошел так не вовремя, поставив перед ними еду.
– Знаю, – в себя бубнила Женя, вяло нарезая стейк. Аппетит что-то резко пропал.
– Приятного аппетита.
– И тебе.
***
– Помнишь кунсткамеру? – они медленно шли к этому музею, вдали уже показалось знакомые двери, но Саша сбавил шаг, видя, как Жене трудно идти.
– Помню, – улыбаясь ответила она, пряча лицо в ворот. Промозглый ветер пробирал до костей. Пусть шуба была и длинная, но ноги, прикрытые лишь тонкими капроновыми чулками, жутко замерзали из-за противного ветра, что забирался под подол.
– Может, прогуляемся, когда будет более сговорчивая погода? – он еще раз предложил свою руку, чтобы ей легче было идти по неровной кладке. В первый раз она отказалась, ссылаясь на то, что сама справится, но сейчас, потупив взгляд с пару секунд, неловко взяла его под руку. Тело пробила мелкая дрожь от тепла ее тела, от робких прикосновений, от такого родного запаха. – Я провожу тебя. Где ты остановилась?
– Тут недалеко. На Невском, – смущенно пробормотала Женя, несмело шагая рядом. Она давно себе запретила думать о чём-то подобном, лишь мечтать, но как же она была сейчас счастлива. Просто прогуливаясь рядом с ним, просто держа за руку, просто ощущая его тепло. – Саш, не думаю, что это – хорошая идея…
– О чем ты? – он непонимающе скосил на нее взгляд.
– Встречаться еще…
– Если скажешь, что не хочешь этого, я уйду. Обещаю, – добавил он, заметив ее смущенный взгляд. Саша снисходительно улыбнулся, держа путь к Невскому проспекту. Она не ответила, разрываясь между «нет, не уходи», что кричало ей сердце, и «да, нам надо остановиться», на котором настаивал разум.
Они шли непозволительно медленно, навстречу серому морю прохожих, что обтекало их со всех сторон. Словно пытались утонуть, раствориться навеки. Но все хорошее быстро заканчивается. Отель, действительно, находился недалеко. Им всего-то нужно было пройти вдоль Александровского парка, и вот – на углу уже возвышалось помпезное здание, обложенное крупным серым камнем.
– Хороший отель, – заметил Саша и пошел внутрь. Женя пыталась возразить, что-то сказать, что дальше она дойдет сама, но он решительно шел через огромный холл с массивными золотыми колоннами прямо к лифту.
– Зачем? – неуверенно спросила Женя, но не могла отделаться от дикого предвкушения чего-то большего. Так волнующе, но до скрежета зубов правильно. «Господи, что ты несешь? У тебя – муж, дети…»
– Да брось. Давай ещё выпьем,– уже шагнув в лифт, спросил Саша. – Какой этаж?
– Шестой, – потянулась к кнопке Женя, но Саша ее опередил.
– Значит – люкс, – усмехнулся он.
– А ты – частый гость этого отеля?
– Было дело, – легко улыбнулся Саша, стараясь не выказывать, как он был счастлив, что она согласилась побыть с ним. Пусть маленькими шажочками, но он вновь возвращал ее в свою жизнь, и пока Женя явно не сопротивлялась.
А что до отеля – он бывал тут. Он водил сюда девушек. Он не мог вести их свой дом, не позволял никому спать рядом с ним в его постели. Это – негласное правило, которого он всегда придерживался. Но Жене не обязательно было это знать.
Очнулся Саша от своих мыслей лишь тогда, когда она отпустила его руку и прошла вперед. Он молча шел следом, любуясь на ее изящную и легкую походку. Так непривычно видеть ее такой. Она сильно изменилась, но ей шла элегантность, мягкость в макияже и волосах. Чего только не было у нее на голове, припомнил Саша: и красный, и синий, и фиолетовый, и зеленый, и невозможно длинные волосы, и состриженные налысо. Не говоря уже о многочисленных татуировках и пирсинге. Он всегда полагал, что таким способом она пыталась добавить себе очки опасности, но никогда не говорил ничего против ее смен имиджа. Не важно, как она выглядела, в душе она всегда была нежной и доброй.
Женя достала ключ-карту и замерла, задерживая дыхание, словно готовилась прыгнуть в ледяную воду. Разрешала себе эту вольность, разрешала эту слабость. Но слишком долго она терзала себя, хотелось наконец-то поговорить, высказать все, что накопилось, и пусть все случится одним днем. Она должна это отпустить.
Дверь открылась, пропуская их в номер. Замок тихо щелкнул, словно говоря – пути назад нет.
Они зашли в номер и Саша порывисто развернул ее к себе лицом и приник к холодной от мороза щеке, вдыхая до боли знакомый запах. Ее, еще секунду назад такое стойкое, желание выпить по бокальчику и распрощаться, улетучилось. Женя обхватила его лицо ладонями, не в силах поцеловать. Деля с ним воздух, она несмело провела рукой по его колючей щеке, взметая воспоминания, словно кучу палых листьев. Еще мгновение, еще чуть-чуть, и сухая пожухлая листва могла стать пышной кроной их дерева любви.
Мех ее шубы нежно щекотал его щеки, а он все смотрел на нее. Словно время сейчас пошло для них вспять.
—Не думай ни о чем… – тихо шептал он. – Просто будь собой.
Такая обыденная фраза, такая простая, но сказанная им, была – словно бальзам на разодранную до мяса душу. С ним. Только с ним она могла быть собой, только ему открыть свое сердце и душу. Пусть все летело в бездну, она хотела быть с ним, хотела хотя бы на эту ночь почувствовать себя счастливой, сбросить эту глупую маску.