В моей шкуре

Андрей (Нелли)

Вопреки воле и желанию, Виола потощала меня в магазин одежды, потому что те вещи, что любила носить она сама, не предназначены для офиса.

Я очень упрямый, несмотря на правоту сестры, и долго отказывался «выходить в таком виде на улицу». Однако Виола привела сотню причин, по которым я не мог поступить иначе. Главный довод – шантажистка – моя карьера. По словам сестры я, уважающий себя мужчина, должен нацепить женскую юбку и высокие каблуки, чтобы не потерять лицо.

– Посмотрись в зеркало! Ты самая настоящая женщина! – вопила она, тыча пальцем мне в грудь – на два холмика, которые я не прочь бы взять в руки, если бы они теперь не были моими.

В машине я ёрзал, чувствуя себя не в своём… Я итак не в своём теле! Даже если я скажу, что «нахожусь не в своей тарелке», то и тогда смысл не изменится.

На светофоре с машиной Виолы поравнялась затрёпанная «волга». И что вы думаете? Водила начал лыбиться, подмигивать и отпускать в мой адрес пошлые словечки, типа: «Эй, куколка, хочешь?»

«А ты по роже хочешь?» – ответил я.

На этом разговор был окончен. «Какая грозная бабёнка!» – возмутился лохматый водила и уехал вперёд.

– Хоть кто-то способен защитить женский род от хамов, – прокомментировала Виолетта, довольная происходящим.

– Я смотрю, ты рада, что я стал… девочкой!

– А чего мне печалиться? Мозг пока ещё твой.

– Виолетта Фалева, ты – коза.

– От козы слышу.

Резонно.

В магазине я перемерил десятки костюмов и блузок. Я же не ношу что угодно, мне нужны вещи хорошего качества известных марок. Ширпотреб не стану покупать. И комфорт для меня много значит, поэтому выбирал исключительно брючные костюмы тёмных цветов. Но Виола потом крутила у виска и злостно возмущалась, что я мрачный тип. Подкинула в мою кучу пару комплектов с юбками и добавила туфли на… Тут мои глаза стали широченными. ВЫСОКИЙ КАБЛУК?!

– Нет, ты не заставишь меня это надеть. Знаешь же, что я никогда не носил эти… как ты их там назвала? Карандаши? И тем более, не умею ходить на каблуках!

Виолетта при этом пыталась жестами напомнить, кем я представляюсь людям в данный момент. Тогда я и заметил удивлённый взгляд продавщицы.

«НосИЛ».

– Э… люблю говорить в мужском роде, не обращайте внимания. Богатый русский язык!

Девушка согласно кивнула и отошла к стойке, хихикать со своей коллегой.

– Давай хотя бы туфли возьмём не на каблуках? – сквозь зубы процедил сестре. И получил строгий отказ.

– Представь, в «Омега Плюс» появляется женщина, как мы договорились – родственница Андрея Фалева. Это должно быть эффектное появление. А тут появится колхозница в балетках.

– Угу. Очень будет эффектно, если я завалюсь у всех на глазах.

– Не завалишься, – доказывала Виола. – Это дорогая обувь и колодка у них устойчивая, а каблуки прочные.

– Зато у меня ноги не привыкшие.

– Не бурчи…

Подошла продавщица и спросила, будем ли мы покупать вещи.

– Ну, может, без юбок обойдёмся? – взмолился, выдав физиономию кота из «Шрека». Но видимо женская рожа не сработала и Виола скрутила дулю.

– Не смотрите на него… неё. Э… невестка. Они с братом так похожи, что уже путаюсь, – быстро сообразила моя сестра и сунула девчонке вещи.

Распрощавшись с приличной суммой на карте, я выругался. Вот ещё одна причина, по которой не хочу жениться. На женщин много денег уходит. Это ведь не последний магазин. Виола пообещала накупить косметики и всякой девичьей хрени.

– Невестка, значит? – двигаясь к машине, с нотками иронии в голосе, спросил я.

– Ну, что в голову пришло. – Виолетта открыла заднюю дверцу, сгрузила все покупки и вдруг замерла, о чем-то задумавшись. – Фалев? Невестка… Точно же! У меня есть идея получше.

И я её выслушал.

Глава 4

Ника (Николай)

Танька живёт в хорошем районе, в парковой зоне: там всегда тихо, чистый воздух, рядом полно элитных магазинчиков. Хотя сама квартира маленькая, не светлая, но с минималистичным дизайном, что-то в духе дорого-богато. Моя подруга приверженка чистоты, любит пастельные тона и яркие пятна в интерьере. Всегда нравилось у неё бывать. Уютно и везде порядок, вот точно, как в её бухгалтерских отчётах.

Я пришла рано. Подруга наверняка ещё у косметолога, но идти мне всё равно некуда, поэтому сунула руки в брюки и стояла так на лестничной площадке, пока Таня не объявилась.

Сначала я услышала знакомые шаги, а потом мелькнуло её красное пальто с широким пояском. Неужели она поняла, что болотный цвет давно не в моде? А то в последнее время только и носила то мешковатое мерзкое пальто. На голове чёрный берет, а в руках полные сумки с покупками, из чего я сделала вывод, что Танька забежала в соседний супермаркет. Рот автоматически наполнился слюной.

Заприметив меня, то есть незнакомого мужчину у двери своей квартиры, Танька замедлила шаг, в недоумении уставившись на мою скромную персону. Я уже как мантру повторяла себе, что Вероники больше нет, а я превратилась в груду мышц и… не будем упоминать то, что мне пока ещё мешается между ног.

– Вы к кому? – быстро обронила Таня.

– К тебе.

– А мы на «ты»?

– Сколько себя помню – да.

С одной стороны забавно наблюдать её реакцию, разогрев не помешает. И я добавила:

– Класса так с девятого.

– Послушайте, мужчина, я вас не знаю. Впервые вижу. И на одноклассников моих вы не похожи.

– А на одноклассниц?

Таня рот раскрыла от удивления.

– Тем более! Чего вы хотите? – в голосе подруги появилась тревога. Бросив пакеты с покупками на пол, она полезла в сумку. Зачем? За ключом? За мобильником? За… Ох же черт! Она носит при себе газовый баллончик!

– Нет! – я выставила руки вперёд. – Прошу тебя, Тань, только не брызгай в меня этой дрянью. Я не воровка… э… то есть, не вор. Тьфу! Дай сначала объяснить.

– Ну, валяй, – осторожно брякнула подруга, но баллончик не убирала.

– По идее, я должна была прийти сюда с Артёмом, но мама не разрешила ему со мной идти.

Таня замахала руками, словно веером. Да, понимаю. Тут любому жарко станет.

– Что за бред?

– Давай в квартиру зайдём?

– Ага! А потом ты меня изнасилуешь, зарежешь и украдёшь ценные вещи!

– Ценными вещами ты называешь допотопный компьютер? Или почерневшее золото? Боже, Тань, да у тебя из ценных вещей – только гардина дорогущая.

– Кто ты такой?

– Вероника.

Таня рассмеялась коротким истерическим смехом, который стих так же внезапно, как и начался. Я могла бы последовать её примеру, да только грустно как-то за себя, и обидно.

– Это розыгрыш?

– Нет. Таня, я серьёзно. – Достав свой мобильник, открыла переписку и протянула ей. – Утром проснулась в таком виде. Мне нужна твоя помощь.

Из квартиры напротив выглянула старушка. Вполне вероятно, что она всё это время подслушивала и подсматривала в глазок.

– Полицию вызвать? – обратилась она к Тане. Хорошо хоть спросила! А то бывают такие старушки: видят дым и сразу к телефону, а разобраться ума не хватает.

Танька быстро опомнилась.

– Нет, баба Клава. Это мой друг, – ответила она и пихнула меня в квартиру. А в прихожей начала разглядывать оценивающим взглядом с ног до головы.

Смущённая её поведением, я отвернулась в сторону.

– Отцовская одежда.

– А там… – она кивнула на ширинку: – Тоже поменялось?

– Блин, Таня! Только об этом и думаешь! Да-да! Я стала мужиком… даже там. А ещё я весь день ничего не ела, замёрзла и устала.

– Ладно, не кипишуй. – Она выразительно смерила меня взглядом, затем пригласила на кухню.

Я помогла разобрать покупки, почистила картошку и сделала сырно-колбасную нарезку, чем ещё больше убедила подругу, что это я – Вероника Эрдели. Мы часто ужинали у неё дома и нарезка у меня получалась восхитительная, поэтому со временем это стало моей обязанностью.

– И как дальше жить собираешься? – спросила Таня, помешивая картошку на сковороде. У меня от запахов желудок свело.

– Понятия не имею. Домой не могу вернуться, потому что родители не поверят. Мама разбираться не станет, а просто вызовет полицию.

– Да… мама у тебя бойкая. Так живи у меня.

– А Сашка твой?

Таня пожала плечами, затем ответила, с грустью глядя на медленно зажаривающийся картофель.

– Сашка сейчас в командировке. Его ещё неделю не будет, а потом что-нибудь придумаю. – Затем чуть веселее добавила: – У меня в шкафу есть кое-какие его вещи. Он что попало не носит. Рубашки дорогущие, и тебе должны быть в пору.

– Спасибо, – слабо улыбнулась.

Наконец, стол накрыт и я с аппетитом поедала все, что попадалось под руку. Щеки были набиты едой, но как будто и не едой – а смехом, счастьем. Танька посмеялась, сказав, что даже аппетит у меня теперь мужской. Ага! Попробовала бы она с утра до вечера походить голодной!

– Между прочим, – я ткнула в подругу вилкой, – у меня и раньше был хороший аппетит.

– Да, помню. – Таня подумала немного, затем горько вздохнула и жалостливо посмотрела на меня: – Эх, Ника, кто же с тобой такое сотворил?

Наверное, я сочла себя в чём-то виноватой и сразу как-то уменьшилась в размерах, сгорбилась и поникла головой.

– Вот и я не знаю – кто…

Андрей (Нелли)

Как там Виола говорила?

«Вырисовывай походку».

Я ей карандаш что ли, походку вырисовывать? Иду, жив пока и ладно.

Передо мной открылись створки лифта и, мысленно выругавшись, нырнул за всей толпой в кабинку. До третьего этажа чувствовал себя сардиной в масле. Ещё мужик вылупил свои глазища, так бы и врезал по наглой роже, да кулак в размерах уменьшился. К счастью, это всё – сотрудники бюро трудоустройств. Так что до своего этажа ехал я и ещё какая-то баба в зеркале.

Поглядывала на меня и лыбилась своими красными губищами. Чёрный хвост болтался за спиной. Серый костюм сидел в принципе неплохо. Но юбка узкая, зараза. Ходить приходилось мизерными шажочками.

Лифт остановился, звоночек звякнул и двери разъехались. Я шагнул в ад.

Пока шёл к кабинету, никто на меня не обращал внимания. Мимо проходили знакомые лица, я им кивал по привычке, а они мимо пролетали. Я им устрою ещё кузькину мать!

Однако стоило коснуться двери, как ко мне тут же подлетела секретарша Полиночка и с выпученными глазами крикнула:

– Туда нельзя!

Я всем станом развернулся к ней.

– Андрея Юрьевича ещё нет. Вы по делу?

Мысленно я похвалил свою секретаршу за работу, но с этого момента мне предстояла тяжёлая участь.

– Теперь я вместо него, дорогуша, – сообщил в лоб, развернулся и вошел в кабинет. Девушка влетела за мной.

– Но Андрей Юрьевич не собирался…

– Полина! – грозно перебил её. Так та и замерла на месте. Черт! Я же не знаю её имя! – Андрей в срочном порядке уехал. До его возвращения здесь работать буду я.

– Вы… А вы?

– Нелли Фалева – жена Андрея.

Полина упала в обморок.

Ника (Николай)

Кто-то известный пел: «Надежда умирает последней». Вот и этим утром я надеялась проснуться в своём теле.

Открыв глаза, обнаружила над собой Таньку. Она то ли разглядывала меня, то ли разбудить хотела?

– Ты чего?

– Ничего, – смутилась подруга.

– А чего висишь надо мной?

– Разбудить хотела.

В принципе, я так и подумала.

– Тань?

– Угу.

– Я ещё мужчина?

– И чертовский привлекательный мужчина, – хихикнула подруга.

Поднявшись с дивана, я медленно поплелась в ванную.

– Имей в виду, если решишь в меня влюбиться, то сначала надо спросить разрешения у того типа, чьё тело я таскаю.

– Любишь ты всё усложнять, – буркнула Таня и сделала последний штрих тушью. А я скрылась в ванной.

Писать стоя. Мать моя – женщина! Это попытка номер сто. Вчерашний вечер, после четырёх банок пива, я ходила сидя. Потом Таньке пол мыла. Сейчас стою и думаю, как мужчинам не повезло. А ещё этот утренний стояк не позволяет направить струю в нужное русло. Опять пришлось отмывать Таньке стены и пол в туалете.

Выбравшись из ванны, я надела шмотки Танькиного другана и чувствовала себя в них намного комфортнее, чем в батином тряпье. Доковыляв до кухни, обнаружила Таню за столом. Крепкий кофе ожидал меня там же – на столе.

– Пей и выдвигаемся, а то я опоздаю, – сказала подруга, дожёвывая булочку. – Сегодня сделаю копию ключа, чтобы не было проблем. Но если вдруг Саня вернётся в моё отсутствие, скажешь, что родственник. Он мою семью всё равно не знает.

– Хорошо. Стоп.

Таня воззрилась на меня, хлопая черными ресницами.

– Ты поедешь на работу, а я куда?

– Пф… Ты тоже на работу поедешь.

– Я?!

– Кроме нас с тобой тут больше никого нет.

– Таня, – кажется, я занервничала и в груди заскребло, – как я появлюсь перед Русланой? Что я ей скажу?

Моя подруга всегда отличалась сказочным спокойствием. Вот, кому следовало бы превратиться в мужика! Танька знает, как выкрутиться из любой ситуации.

– Боже, Ника, какая ты несообразительная! Скажешь, так и так… Вероника уехала на неопределённый срок, позвонить не может, попросила меня заменить её в кафе. А дальше ты продемонстрируешь все свои навыки… У Русланы не останется выбора. – Она помолчала, затем абсолютно серьёзно добавила: – Приготовься, Руслана тебя ещё решит в постель затащить.

– Чего?! Ну тебя!

Подруга не со зла, но я обиделась. Надулась, как маленький ребёнок и бурчала всю дорогу всякую дребедень. Таня вызвала такси и уехала в свою контору, а я поплелась в кафе попытать счастье с Русланой. Деньги-то нужны, в конце концов!

Андрей (Нелли)

В моей жизни ни одна женщина не падала в обморок, поэтому паника настигла меня мощной волной, сметая последние обрывки самообладания.

Я начал кричать и звать на помощь. От меня самого толку мало. Хотел присесть, да побоялся, что юбка треснет по швам. Завтра надену брюки!

Но на месте я не сидел, набрал в рот воды из графина, что всегда стоит на столике у стены, и прыснул прямо Полинке в лицо. Думаете, она очнулась? Нет!

Вот хоть убейте, но не понимаю я женщин. Неужели, если Андрей Фалев женится, это будет катастрофой века? Я влюбчив, да, но никогда не заикался о том, что не женюсь. Как и все нормальные люди мечтал и мечтаю обзавестись семьёй.

Наконец, кто-то из сотрудников помог Полине прийти в себя, затем её вывели из моего кабинета. Вздохнув с облегчением, я пошёл к столу, пробурчав под нос:

– Вот же слабый народ…

Я даже не догадывался, что за моей спиной кто-то стоит.

– Можно узнать, что за чудо из чудес уготовило нам счастье встретиться?

Знакомый голос заставил меня развернуться на одних каблуках, забыв, что они высокие, и неудачно. Один каблук всё же съехал в сторону и я подвернул ногу. Сергей подхватил меня под локоть.

– Руки! – грубо вякнул, испепеляя друга взглядом из-под накрашенных ресниц.

– Простите. – Серёга немедленно отпрянул от меня. – Всё хорошо? Не больно?

– Выживу. Слушай, Лупинос, давай ты оставишь меня пока одно… ДНУ… Одну?

– Кто ты такая? – Его голос прозвучал несколько суровее, чем следовало. – Насколько я знаю, это кабинет Андрея, и только он называл меня по фамилии. Я же вижу тебя впервые в жизни. Ну-ка, напомни, когда мы успели закентоваться с тобой?

– Мне Андрей про тебя рассказывал. И называл только фамилию, прости, – быстро нашёл ответ.

– И где же сам Андрей?

– Уехал. Срочно. Очень срочно.

Пронзительные карие глаза с подозрением смотрели на моё лицо.

– И как же ты меня узнала?

– О Господи, Серёга, я тебя умоляю… – Тут я заметил, что он удивлённо приподнял брови. Черт! Я не справлюсь. – Ладно, не только фамилию, но и имя. Андрей так много о тебе рассказывал, что я просто привык… ЛА… И живём мы в век технологий. Он показывал мне твои фотки, да и мобильник его у меня.

– О как! – Серёга скрестил на груди руки, а полы его коричневого пиджака приподнялись, выставляя грешное пузо напоказ. – Значит, ты хочешь сказать, что ему и позвонить нельзя?

– Нельзя. Он не хочет никого видеть. Придёт время, и он позвонит сам. Мне… – Я демонстративно сел за стол и достал папки, с которыми собирался работать. Но Лупинос не уходил. Впервые он меня серьёзно раздражал. – Я могу поработать?

– Ты не сказала ни своего имени, ни кем приходишься Андрею. Я его друг и имею право знать.

Поджав губы, я уставился на него со скрытой иронией, затем прямо спросил:

– А в обморок не упадёшь?

– Я тебе, что, девчонка какая-нибудь? – обиделся друг.

– Ну, тогда приятно познакомиться. Нелли Фалева, жена Андрея.

Услышав эти слова, он слегка пошатнулся, оперся рукой о стену. Я поторопился поднести стакан с водой. Серёга отмахнулся.

– Мне бы чего-нибудь покрепче, – сказал он, затем сел на стул и расслабил узел на галстуке. – Почему… Почему он мне ничего не сказал?

– О чем?

– О том, что женился, черт возьми!

Я судорожно вспоминал слова Виолы. Ведь это она придумывала мне текст. Но я все к чертям позабыл.

– Я сам… Сама так захотела. И давай не будем об этом. Вернётся Андрей, тогда и поговорите. А мне работать надо.

Сергей ушёл, ничего не сказав. А я уронил голову в ладони и закрыл глаза, с ужасом осознавая, что объяснился лишь с двумя людьми, а впереди ещё целый коллектив.

Глава 5

Ника (Николай)

Я топталась около кафе примерно час. За это время успела изучить вывеску «Люди как Люди» вдоль и поперёк. Действительно, все тут люди как люди, а я шут гороховый, потому что была бабой, а теперь…

Подобравшись к окну, пробила почву. За баром стоял старый добрый Дёня переставлял бутылки со спиртным. Техничка, которая убирала кафе по утрам, с наушниками в ушах водила по клетчатому полу шваброй, а значит, она не слышала, как громко отчитывала Руслана Алинку. А я слышала, потому что у Русланы голос, как у главнокомандующего.

Я разрывалась между желанием зайти и желанием убежать. А что, если у Русланы нет настроения, и она набросится на меня, как боксёр на грушу, чтобы душу отвести? Она может!

И только я успела об этом подумать, как до моих ушей донёсся её крик:

– Где Вероника, мать вашу? Сколько раз ещё она будет опаздывать? Совсем стыд потеряла девица! Пусть только явится, я устрою ей хорошую жизнь.

За два дня я впервые улыбнулась типу в отражении стекла. Ох, какая же это сладостная улыбка, прямо ми-ми-ми. Если Руслана доберётся до Вероники, то ей несдобровать. А пока моё тело разгуливает в какой-то части Москвы с мужскими мозгами, я абсолютно недосягаема.

Пока я ликовала, Руслана успела набрать мой номер. Пришлось отойти от окна. Выдохнув «С Богом!», ответила:

– Алло?

От ёлок, которые росли вдоль тротуара, на окно нашей кафешки падала тень, поэтому, даже оказавшись в стороне, я смогла разглядеть вытянувшееся лицо Русланы.

– Здравствуйте! Мне нужно поговорить с Вероникой Эрдели.

– К сожалению, её нет, – ответила я. Шаг за шагом подбиралась к входу. Мне необходимо поймать момент, чтобы появление оказалось менее пугающим. – Она в срочном порядке уехала присматривать за больной бабушкой.

– И что, даже телефон не взяла?

– Не взяла. Ей он там не нужен. – «Как же это устрашающе прозвучало, – подумалось мне – словно я, то есть Ника, отошла в вечность». – Но вы не волнуйтесь, она обо всем позаботилась.

И тут я торжественно открыла дверь и вошла, продолжая говорить в трубку.

– Вероника попросила заменить её на неопределённый срок, если вы, конечно, – я улыбнулась ярчайшей улыбкой, на какую была способна, – не станете возражать, Руслана. – А потом вдруг, вспомнив, что я мужчина, схватила её руку и приложила губы к тыльной стороне, едва не сморщившись. Мысленно я даже поплевалась. Затем выпрямилась и представилась: – Николай Эрдели – двоюродный брат Вероники. Мне как раз нужна работа и предложение сестры пришлось весьма кстати.

Руслана стояла с открытым ртом. Дёня замер с двумя бутылками вина, и у меня возникло ощущение, что он готов их выпить прямо сейчас. А Алина присела на ближайший стул, схватившись за сердце. И только пухленькая уборщица продолжала своё дело, наплевав на весь белый свет. А потом ещё и запела: «О боже, какой мужчина-а-а. Я хочу от тебя сына-а…» Причём ясно же, что в детстве ей на ухо медведь наступил.

Мы все уставились на неё, и только тогда до женщины дошло, что увлеклась маленько.

– Ну так что скажете, уважаемая Руслана Дмитриевна? – вновь повернувшись к ней, деловитым тоном спросила я, отмечая, как от звука своего рокочущего голоса по телу прошла тёплая волна. – Вы меня принимаете?

Отмерев, Руслана разволновалась, начала заикаться, запинаться, поэтому я махнула Алине:

– Принеси воды!

Та подскочила, словно на пружинах и забежала за бар, где стоял графин с водой.

Когда Руслана отошла от шока, я услышала её вердикт:

– Дам тебе испытательный срок. Посмотрим, на что ты способен, Николаша.

Андрей (Нелли)

Бесову приспичило провести срочное совещание. Именно сегодня, когда на мне юбка!

Я ввалился в зал совещания, стараясь не поднимать головы. Не хочу видеть, как директора пялятся на мою новую морду. И тем более Бесов. Все мысли были только о том, как бы поскорее отыскать «шутника», который сотворил со мной такое. После работы я намерен этим заняться. Ещё не знаю как, но завтра «жену» Фалева сдует ветром.

Понятия не имею, специально или случайно, сел напротив Серёги и растёкся в кресле, совсем забыв о том, что расставлять ноги по своей прежней привычке нельзя. Заметив каменное лицо Авдонова, сидевшего по левую руку, я подтянулся и предпочёл закинуть ногу на ногу, облокотившись локтем на правый подлокотник кресла. Авдонов продолжал таращиться на меня. Мне даже показалось, что у мужичка морщин прибавилось. Теперь он выглядел явно старше своих лет. Серёга, видать, уже почесал языком по всем углам. Хотя… это могла быть и Полина.

– Ну, что, все в сборе. Давайте начнём.

Бесов не изменял своему стилю: серый дорогой костюм и чёрная рубашка с белым галстуком – словно негатив черно-белого фото. Мрачное одеяние делало его серые как пасмурное небо глаза тусклыми и невыразительными. Бесов начал рано седеть. Ему сорок восемь лет, а борода уже полностью седая. Коротко стриженые волосы оставались в большей степени черными, но, попадая на свет, переливались серебром.

У Бесова, на самом деле, всего лишь сорок пять процентов акций, но благодаря дочери, у которой в наличии было десять процентов, считалось, что у него контрольный пакет. Ведь дочурка учится в Европе, и ей глубоко фиолетово, что творится в компании. Однажды она может изъявить желание работать здесь на правах владельца акций. И тогда Бесов не сможет один принимать решения. До этого времени я планировал переплюнуть его.

Если превращение не затянется, то мадам Бесову будет легко «оседлать», заманить в любовные сети и обвести вокруг пальца. Надо будет, женюсь. Она отдаст мне свои акции. Я сровняюсь с Бесовым. Потом вытащу козырь – Лупинос. Серёга по доброй дружбе продаст свои пять процентов. И всё в полном ажуре, то есть «Омега Плюс» станет моей…

– Уважаемая?

Самые сладкие мечты моей жизни были внезапно прерваны самым неожиданным образом. Ладонь хлопнула с шумом по поверхности гладкого стола. Маленькие серые глаза уставились на меня. Но я покрутил головой по сторонам на всякий случай, затем спросил:

– Это вы мне?

– Вам. Повторить вопрос?

– Э… Если можно…

Бросил взгляд на Серёгу. Так и хотелось стереть с его лица ухмылочку, которую он ловко спрятал, кашлянув в кулак.

– Как вы здесь оказались? – повторил Бесов. – Это деловое совещание и на нем присутствуют только…

– … Акционеры компании и другие директора, – закончил за него и встал. Как же мне ненавистен голос, который слышу каждый раз, когда открываю рот. – Меня зовут Нелли. Фалева. Я временно заменяю Андрея.

– Простите? А сам Андрей где?

– Уехал.

– Вы сказали – Фалева? – спросила одна из женщин-директоров.

– Да-да, Нелли Фалева.

– Жена Андрея. – Теперь со своего места поднялся Лупинос. – Представляете, вчера наш Андрей был неженатым человеком, расстался с подругой и сказал мне, что пока с него достаточно отношений. А сегодня перед нами объявляется его жена. Хочу обратить ваше внимание, у неё мобильный телефон Андрея. А ещё…

– А ещё, – я встал так, что наши лбы вот-вот столкнутся, – это не твоё дело, когда и на ком женю… женится Андрей. У него, в конце концов, могут быть тайны.

– У него могут быть тайны от кого угодно в этой компании, но только не от меня, – парировал Сергей. И кого я называл другом?

– Ты не пуп земли! А Андрей, как ни крути, человек со своими желаниями и…

– Для меня ты, – он ткнул в мою грудь пальцем, – самозванка.

– Утихомирьтесь, – скомандовал Бесов, а после того, как Лупинос вернулся на своё место, обратился ко мне: – Ожидайте в моем кабинете, госпожа Фалева. Думаю, мы во всем разберёмся.

– Но, я должен… должна присутствовать на совещании, – негодовал я. – Ведь я пропущу что-нибудь важное!

– В данный момент, я не могу допустить, чтобы вы здесь присутствовали. Покиньте зал совещания и ожидайте меня в кабинете.

Неистовство охватило меня, словно лихорадка. Стиснув зубы, я вышел из помещения.

Спускаясь по мраморной лестнице, оступился и едва не улетел вниз. Решив, что ходить на каблуках, не имея шанса сделать широкий шаг, благодаря узкой юбке, опасно, я снял туфли и дальше пошёл босиком, игнорируя косые взгляды работниц.

В кабинете Бесова набрал номер сестры.

– Виол, кажется, у меня проблемы.

– Юбка треснула по швам?

– Нет.

– Косметика размазалась?

– Нет.

– Началась менструация?

– Не гадай, Виол! Я в кабинете начальника. Сейчас он потребует предъявить документы или доказательства того, что брак существует. А как я это сделаю, если в моей сумке лежит паспорт на имя Андрей Фалев?

– Во-первых, братец, на хрена ты взял с собой паспорт? Кому собрался его предъявлять, скажи на милость?

– Ну…

– Баранки гну! – отозвалась сестра. – Я думала, что ты изменился только внешне, но по всей видимости, часть мозга тоже телепортировала из твоей башки. – Молчание в трубке. Я мог представить лицо сестры в этот момент: губы сжаты в тонкую полоску, брови нахмурены, глаза прищурены и смотрят зло и цепко. – Ладно. Есть у меня один человек. Скажи, что завтра будут документы, а сегодня в спешке забыла.

Спокойнее ли мне стало?

А вот и нет. Чувствую испарину на лбу.

– Ладно, Виол. Если что, то я тебе позвоню, ну там… подтвердить.

– Фалев, не очкуй. Помни одно: перед мужиками грудь вперёд, подбородок вверх и невинная улыбочка. Все, мне пора. До созвона.

Грудь вперёд?

Я глянул на внушительный бюст и выпятил его. И надо же было такому случиться! Когда я глазел на свои сиськи, дверь открылась и вошел Бесов.