Было воскресенье, на улице светило солнышко, но дул сильный порывистый ветер. Мы договорились с Лизой встретиться на улице; как обычно – она шла к моему дому, я к её и где-то на середине мы встречались.
Закутавшись в шарф по самые уши, я вышла из дома и пошла озарять этот мир. Это настроение напомнило мне совсем недавний фрагмент моей жизни, когда я также шла по улице, улыбаясь и разглядывая людей. Тогда я шла в салон красить свои волосы в рыжий цвет. А ведь действительно, с того момента моя жизнь координально изменилась. Не зря говорят, что новая прическа – новая жизнь.
Я шла по парку мимо лавочек, на которых восседали либо старушки, либо молодые мамочки с колясками. Ребетня резвилась: кто на площадках, кто бегал или катался на роликах вдоль дороги. Раньше я почему-то не ходила через парк, а сейчас удивлялась, как можно было не замечать жизнь, что царила в этом месте. Да, именно жизнь. Тут были все: младенцы в колясках и старики с палочками, спортсмены и книголюбы, школьники и влюбленные пары. В дали от шумных дорог, расположившись между жилыми домами, парк был сердцем микрорайона. Деревья тянулись вдоль дорожек, создавая уличный уют, виднелись скамейки в укромных местах, а со множества песочных площадок разносился детский заливистый смех, заставляя прохожих улыбаться. Я отметила про себя, что этот парк станет моим фаворитом в списке лучших мест для прогулок.
Через некоторое время я встретилась с Лизой. Она очень замерзла, нос был красный, а зубы стучали, и мы приняли решение зайти в ближайшее кафе.
– Ты прям светишься, – произнесла Лиза потирая руки и дрожа. – Ну рассказывай.
И дальше последовал монолог о вчерашнем вечере. В основном, в своём повествовании я пыталась передать всю ту романтичную атмосферу, что царила на протяжении нашей в Андресом прогулки.
– Серьезно, мне было с ним так легко, – закончила я. Лиза тем временем уже отогрелась чаем и бесшумно водила ложкой по кружке. Я ожидала услышать от неё восторженный ответ, но Лиза достаточно сухо произнесла: «Ну, здорово. Рада за тебя», – и принялась разглядывать меню. Меня это задело, ведь я ей только что душу раскрыла, выложила все свои эмоции, а мне в ответ «Здорово». Это неправильно. По-моему мнению.
– И всё?
– Что ты ожидаешь услышать от меня? – не отрывая взгляда от меню произнесла Лиза.
– Я не знаю, что именно, но мне кажется, ты как-будто не рада за меня, – подозрительно сощурив глаза сказала я. Лиза на меня посмотрела и наигранно рассмеялась.
– Жаклин! Конечно я рада за тебя! Я рада, что наконец кто-то смог тебя оживить. Ты так расцвела и это очень здорово!
– Я ненавижу, когда ты говоришь слово «здорово», это значит, что ты лукавишь.
– Я просто переживаю… Мне кажется… Ты его слишком плохо знаешь.
– Но ведь мы все поначалу друг друга не знаем. Для этого и ходят на свидания, – удивилась я.
– Наверное, ты права, – заключила Лиза. Было видно, что она не хочет спорить, но и своего мнения не поменяла. Меня не устраивало такое положение вещей. Я была уверена, что её сомнения беспочвенны, поэтому спустя несколько минут болтовни на отвлеченные темы, я не выдержала и спросила:
– Всё-таки объясни, что тебе не нравится в Андресе?
– Ты серьезно? Опять? Я же уже сказала, что всё окей, – закатила глаза подруга.
– Нет, я вижу, что-то не так.
– Зачем тебе это? Ты же уверена во всем. Это всего лишь мое мнение, даже не то чтобы мнение, просто мне показалось, что…
Это был редкий момент, когда Лиза не знала, что сказать. Она начинала говорить кучу лишних слов, чтобы успеть придумать какой-то вариант, более менее устраивающий все стороны.
– Лиз, скажи прямо. Я не обижусь.
Она вздохнула, понимая, что я от неё не отстану.
– Правду? Только помни, я не хотела этого говорить, – я кивнула в ответ. – Я боюсь… как бы это всё не было частью плана.
Я сначала вылупилась на неё, а потом громко рассмеялась, так что на нас начали оборачиваться люди. Лиза смотрела на меня с непониманием – она не ожидала подобной реакции.
– Я думала, ты в меня вилкой кинешь, но истеричный смех… что-то новенькое.
– Я смеюсь, потому что это нелепо. Невозможно так играть, это всегда видно, когда человек неискринен. Да и зачем это всё? У них мои документы, я уже точно никуда не денусь. Через неделю я улечу в Лондон, познакомлюсь с Мадхупом и прилечу обратно.
– С Мадхупом, – Лиза возвела глаза к потолку. – Если у вас так всё хорошо с Андресом, не думаешь, что он не станет отправлять тебя в Англию?
– Почему? – удивилась я.
– Ну как почему. Если девушка небезразлична парню, то он будет её оберегать от неприятностей, а эта женитьба – одна сплошная западня.
– Я не вижу ничего… – начала я, но Лиза перебила.
– Дело не в том, что ты не переживаешь, проблема в том, что он не волнуется. Будь я парнем, я бы не хотела, чтобы моя вторая половинка выходила замуж за какого-то Мадхупа.
Я задумалась. Правда была в её словах, но наши отношения так стремительно развивались, что эта мысль ещё не успела созреть в моей голове, зато теперь, она там поселилась и, чем больше я буду её думать, тем крепче она будет оседать в моем разуме. И зачем Лиза это сказала?!
Больше мы не возвращались к этой теме, но позднее, уже идя домой, я не была такой безмятежно счастливой и безупречно спокойной, какой я шла навстречу к Лизе. Мы проговорили с ней о шмотках, сплетнях и работе чуть больше двух часов и сейчас я сидела у себя на кухне, пила чай и пыталась посмотреть сериал. Однако мысли мои летали и серии были безнадежно упущены. Впрочем моя жизнь сейчас и сама была ничуть не хуже сериала. Тут я решила поискать в интернете всякие полезные статьи на тему: «Должен ли вам что-то мужчина в начале отношений». Пролистав несколько первых заголовков, что мне выдал гугл, я решила, что это глупо и отложила ноутбук. Просидев некоторое время глядя в окно, меня озарило – у меня же есть друг-гей. Я быстро схватила телефон и набрала Сергея.
– Привет! – раздался дружелюбный голос в трубке.
– Привет! Я сейчас так рада, что у меня есть друг гей! – радостно сообщила я.
– Я приму это за комплимент.
– Вот скажи, мужчина в самом начале отношений должен что-то женщине?
– Что ты подразумеваешь под началом отношений? Для кого-то начало уже после секса, а кто-то и свадьбу считает не поводом, чтобы сближаться, – ударился в философию Сергей.
– Ну… скажем так, мы ещё даже не говорили об отношениях, – промямлила я.
– Женщины! Отношения ещё даже не в официальном статусе, а они уже их усложняют.
– Тут ситуация непростая, – начала оправдываться я.
– А у вас по другому бывает? – съехидничал Сергей.
– Ты мне поможешь?
– Ты слишком мало информации дала. Так определенно сложно что-то сказать. Вплане чего мужчина что-то должен? Ну должен отвечать за свои слова, быть сдержанным и так далее.
– Допустим. Чисто теоретически. Девушка ввязалась в какую-то… авантрюру. Но это было ещё до начала отношений. Должен ли парень как-то уберечь эту девушку? – я очень тщательно подбирала слова, чтобы Сергей не догадался, в чем дело. Но всё равно завеса тайны была приоткрыта.
– И в какую авантрюру ты влипла?
– Это не важно.
– Хм… Скажем так. Если у одного человека серьезные намерения по отношению к другому, то он не захочет, чтобы у кого-то из них были неприятности.
Я прикусила губу. Уже второй человек считал, что забота друг о друге превыше всего. Поблагодорив Сергея, я повесила трубку и принялась ходить из угла в угол, обдумывая слова Лизы и Сергея. Дурацкая ситуация. С одной стороны, я была человеком ответственным, и раз я уже сама согласилась на брак по расчету, то и мне выполнять все условия. Я не привыкла расчитывать на чью-то помощь, тем более, когда я была уверена, что она мне не нужна. Сильная независимая женщина с хорошей работой, с машиной и амбициями. Я могла сама переустановить виндовс и собрать комод из Икеи, но лежа ночью под пледом и залипая в очередную драму, я, как и любая другая девушка, хотела знать, что у меня есть крепкое плечо, моя опора и поддержка, мой криворукий сборщик мебели или недоайтишник, который будет пыхтеть над комодом и бороться с виндовсом с помощью ютуба. Черт побери, я хочу быть женщиной рядом с мужчиной, пахнуть нежностью и создавать гармонию. Я не хочу участвовать в махинациях. Я не хочу замуж за Мадхупа.
Неделя счастья
Последующие три дня пролетели как в тумане. Я приходила на работу, выполняла только свою норму и постоянно болтала с Сергеем. Он стал моим хорошим другом, что ужасно раздражало Милену. Раньше все сплетни обсуждались с ней, теперь же она не понимала, что происходит, но виду не подавала. Я никому не рассказала, что Сергей голубой, а он – о моих намечающихся отношениях. Со стороны, коллеги, наверное, думали, что мы с Сергеем встречаемся, но нас это ничуть не растраивало, а только забавляло. Мартин, наш босс, был ужасно недоволен мной. Он видел, что я не стараюсь, и постоянно фыркал. У меня была своя позиция на этот счет – я не собиралась возвращаться в привычный режим, пока мне не поднимут зарплату, хотя бы до того уровня, что я получала раньше.
Каждый вечер в 8 часов за мной заезжал Андрес. Мы никогда не договаривались, куда пойдём, но каждая прогулка получалась настолько насыщенной, что я убедилась – главное не где, а с кем находишься. Мы проводили время вдали от суеты и столпотворений, только я и он. Это были интимные прогулки, нас ничто не отвлекало и мы вполностью могли насладиться общением друг с другом и, что больше всего мне нравилось, у нас не возникало неловких пауз, когда не знаешь, что сказать. Казалось, даже если иссякнут все возможные темы для болтовни, если все мысли будут высказаны, а мнения выговорены, мы всё равно не сможем замолчать, пойдем на второй круг или придумаем что-то новое. Это особенный кайф, поймать одну волну.
В среду вечером мы приехали на небольшую полянку, находившуюся на холме и окруженную лесом, внизу протекала узенькая речка, журчание которой доносилось до нас хрустальной мелодией. Чуть дальше виднелась полоса густого леса, а за ней море. Мы проводили восхитительный закат: ярко красные, лиловые, желтые цвета заполняли всё небо. Краски сливались и становились ещё ярче. По мере того, как солнце опускалось всё ниже, на небе начинали преобладать преимущественно розовые оттенки. И вот ещё немного, последние мгновения, яркая вспышка осветила небо в последний раз, и солнце скрылось за горизонтом, а небо погасло. Впервые мы просто молча наблюдали за этой красотой и было так уютно, словно я в дождливый холодный день прибежала промокшая с улицы и, запахнувшись в теплое одеяло, уселась в кресло пить горячий чай.
– Неужели закаты каждый вечер. Почему я раньше этого не замечала?
Мы сидели на траве, рука Андреса находилась на моей талии. Он повернулся и его лицо оказалось на растоянии пары сантиметров от моего. На секунду взгляды встретились, я ощутила его дыхание, легкая дрожь пробежала по моему телу, и наши губы сплелись в поцелуе. Мягко и нежно, чувствуя друг друга, мы становились ближе, разрушая барьеры. Тепло разлилось по телу, наполняя его любовью. Когда наши губы рассоединились, Андрес крепко прижал меня к своей груди и я, закрыв глаза, закопалась лицом в его свитер. Дыхание стало глубже, словно легкие до этого не работали на максимум. Вот что значит, любовь в голову ударила. Я была самой счастливой и хотела, чтобы это мгновение не заканчивалось никогда.
В тот вечер, я звонила Лизе и орала в трубку о том, что влюблена, о том, что уйду со своей осточертевшей работы и открою собственный бизнес. Подруга понимающе слушала меня и не перебивала. Возможно она просто поставила телефон на громкую свзязь, а сама ушла в душ, но это было не важно. Эмоции разрывали изнутри и мне необходимо было их куда-то выпустить.
В четверг мы отправились в парк аттракционов. Разноцветные огни на фоне темного неба придавали парку особое настроение, таинственное и манящее. Единый страх сближает, и я сама убедилась в этом на американских горках, где неизвестно ещё, кто из нас двоих, громче кричал. Разумеется, мы не смогли пройти мимо «палаток для лохов», как выразился Андрес. Это такие уличные увеселения, когда ты должен либо попасть в лунку мячиком, либо сбить башню, либо утку выловить. Только всем известно, что выйграть не так просто, как кажется, ведь в каждой игре свой подвох: то мячик отпрыгивает от лунки, то башня намагничена, то утка «сдохла». Но несмотря на этот заведомо известный обман люди всё-равно открывают свои кошельки ради «вооон того милого единорожика». Нам победа была не важна, мы просто дурачились и спорили, кто больше шариков закинет в лунку. В итоге Андрес всё-таки сумел забросить один мячик и нам вручили маленького медвежонка. Такой простой подарок и такое большое воспоминание об этом дне.
В этот вечер эмоций было через край, как и после нашего первого поцелуя. В тот раз я молча утопала в блаженстве, в этот – меня переполняло веселье и радость, а смех, словно не умещаясь в груди, лился с моих губ. Я давно так искренне и по-детски заливисто не хохотала; смотрела на моего Андреса и не замечала никого вокруг – а никто и не нужен был, словно целый мир крутился вокруг нас, а мы находимся в эпицентре. Словно всю жизнь его знала, такой родной, удивительный и мой. От каждого его прикосновения, простого объятия пространство вокруг наполнялось сумасшедной энергией, словно кто-то наконец додумался изобрести вечный двигатель основаный на любви. Удивительно, как она способна открыть в человеке то, что он сам о себе не знал.
В пятницу днем Андрес написал смс, что сегодня встретится не получится. Я заметно приуныла, но потом решила, что так даже лучше. К тому же Сергей сказал, что небольшая разлука делает отношения только крепче. Поэтому весь вечер я посвятила себе: набрала ванну, включила музыку и налила бокал вина.
Глава 3
Просто хутор
Субботнее утро началось со звонка. Хватаясь памятью за сон, сквозь который настойчиво пытался донестись звон телефона, я пыталась запомнить, на чем прервали моё сновидение, чтобы потом его досмотреть.
– Мда… – не разглядев, кто звонит, промямлила я.
– Ты спишь? – раздался бодрый голос Андреса. – У моего приятеля сегодня день рождения и нас пригласили. Извини, что я так поздно сообщаю об этом, так получилось.
Он так быстро протараторил свой текст, что я даже уловить не успела, что от меня хотят.
– Андрес, это ты?
– Эммм…
– Да шучу, шучу. Нуу дава-а-ай, – сказала я, потягиваясь и утыкаясь носом в подушку.
– Тогда я через час заеду.
– Всмысле?
– Всмысле что?
– Через какой час? Я в постели ещё, – занервничала я.
– Ну это же отлично. В постели я тебя ещё не видел, – заговорческим тоном произнес Андрес. Как хорошо, что он сказал это по телефону, потому что я в момент покраснела от носа до ушей. – Давай через два часа. Только будь точно готова… И да, надень удобную обувь. Мероприятие проходит на хуторе.
– Постой, я правильно тебя поняла, что день рождения твоего друга будет на хуторе…
– Да.
– Но хутор это место, где обитают курицы, свиньи и коровы? И куча грязи?!
– Именно. Через два часа, дорогая, – и он положил трубку.
Я была обескуражена. С одной стороны, раз мы едем на праздник к его другу вместе, значит мы уже в статусе пары. Это хорошо. Но мы едем на хутор и это плохо, очень плохо. Ещё раз прокрутив разговор в голове, я вспомнила фразу Андреса про постель и опять зарылась носом в подушку.
Итак, у меня было два часа на то, чтобы привести себя и квартиру в порядок. Причем надо было не просто почистить зубы и заправить постель, а подготовиться гораздо тщательнее, ведь, кто знает, возможно именно сегодня я приглашу Андреса подняться к себе домой на чай.
С уборкой пришлось повозиться, мне не хотелось, чтобы Андрес, открывая дверцу кухонного шкафа, был завален бутылками, что я уже месяц не могу отнести в автомат по приему тары. Дурацкий магнитик с моей фотографией в купальнике и мартышкой на плече, я тоже убрала. Эта фотография мне никогда не нравилась, я казалась себе упитаной, но это был единственный магнитик, который мог удержать мои счета, что я вешала всегда на холодильник, дабы не забыть их оплатить. Кстати, счета тоже пришлось убрать.
Закончив уборку, я оглядела квартиру и сама удивилась, насколько она преобразилась. Ничего лишнего, всё на своих местах – мечта перфекциониста. У меня оставалось 40 минут на себя. В режиме армейца, не желавшего получить наряд, я приняла душ, побрила все причинные места, намазалась вонючками, что пылились на полках и выбрала наряд на сегодняшний не совсем обычный вечер. Только я залезла в джинсы и футболку с V-образным вырезом, как пришла смс от Андреса, что он внизу. На ходу влезая в кроссовки и застегивая кожаную куртку, я вышла из дома и отправилась на обыкновенный, казалось бы, день рождения.
* * *
Путь на хутор оказался веселым. Мы всю дорогу пели песни и дурачились. В какой-то момент у нас полетел монитор и музыка перестала воспроизводиться. Тогда нам пришлось петь акопелло, что было просто ужасно, но весело. Через полтора часа мы были на месте.
Медленно проезжая по сельской дороге через поле, я разглядывала маленькие домики, разбросанные по всему периметру поля.
– Там они хранят сено, – пояснил Андрес.
Территория была просто огромна. Куда ни глянь, везде поля и сараи для сена. Через несколько минут мы подъехали к жилому дому. Сказать, что я смутилась, ничего не сказать. В моём понимании хуторской домик, это такое одноэтажное деревяное сооружение, которое покрыто мхом и навозом. Из всего этого с увиденным совпадало только одно – дом действительно был деревянным. Массивные брусья выступали на углах огромного трехэтажного особняка. На окнах стояли деревяные ставни ручной работы, у каждой из которых был индивидуальный рисунок. Я не очень разбиралась в резке по дереву, но даже такой делитант, как я, мог понять, что работа тяжелая, крапотливая и высокооплачиваемая. По периметру всего дома были усажены клумбы с цветами, пока что ещё зелеными. Было видно, что за клумбами тщательно ухаживают – на земле не было ни единой травинки. Ко входу в дом была выведена дорожка, усыпанная мелкими камушками. Мы оставили машину на специально отведенной парковке рядом с домом и пошли по дорожке ко входу. Андрес взял меня под руку.
– Как тебе? – он кивнул на дом.
– Кажется, мне следовало надеть платье в пол, – тихо сказала я. Андрес в ответ улыбнулся.
– Это ни к чему. Глеб не любит пафоса.
Только после этой фразы до меня дошло, что я абсолютно ничего не знаю ни об имениннике, ни о людях, что будут на празднике. «Какая же я дура, мы ехали сюда час, а я даже не удосужилась поинтересоваться о людях, в чьей компании мне предстоит провести сегодняшний день!»
Мы прошли через парадную и оказались в небольшом холле. Внутри всё также придерживался некий охотничий стиль: чучела животных, шкуры и дерево. Очень много дерева. Из холла наверх по бокам вели две лестницы, как в мультиках про диснеевских принцес, и одна вниз. Но мы остались стоять. Буквально через минуту перед нами появился мужчина. Высокий, до неприличая упитанный, с редкой светлой бородкой и светло-рыжими волосами. Черты его лица были достаточно крупными, но назвать его брутальным, язык не поварачивался. Он больше смахивал на очень упитанного ребенка-переростка, с пухлыми щеками и мягкой, не знавшей работы, кожей. В моем воображении он не сочитался с этим домом, мне было бы понятнее увидеть такого человека в замке в стиле барокко. Однако этот легкий диссонанс быстро испарился, как только человек с молочной кожей начал говорить басом.
– Надеюсь, хорошо доехали? С погодой повезло нам, погуляем! Как вас зовут, милая леди? – забаритонил мужчина протягивая мне руку ладонью вверх.
– Жаклин, – я протянула свою руку в ответ, мужчина наклонился и притронулся к ней губами.
– Глеб. Скромный человек, которого вы не обделили своим вниманием, – представился он, расползаясь в широченной улыбке. Не знаю, почему, но по спине у меня пробежали мурашки. Его улыбка вызвала у меня отвращение и хотелось поскорей выдернуть руку из его мягкой, как желе, руки. Когда мы с Андресом прошли в комнату, а Глеб остался в холле, я немного выдохнула. Мне было досадно, что хозяин дома вызвал во мне столь неоднозначные эмоции, и я решила, что в следующий раз, постараюсь больше к нему проникнуться.
Одна комната перетекала в другую, каждая из них была проходной. Мы шли, как по музею, повсюду висели какие-то ружья, картины, стояли массивные дубовые столы и стулья. Я шла и задавалась только одним вопросом «Нафига? Это считается модно? Если да, то пусть я буду самым отсталым человеком на земле, но жить в такой безвкусице, я не соглашусь, даже, если мне заплатят».
– А кто-то ещё будет? – спросила я, разглядывая вытянутую и причудливо изогнутую чашу, в которой плавало нечто густое и темное, похожее на кисель.
– Это кровь дикого волка, – спокойно пояснил Андрес.
– Мерзость! – не скрывая своего отвращения, воскликнула я несколько громче, чем следовало бы.
– Если ты хочешь, мы можем уже выйти на задний двор, я думаю, там уже кто-то есть.
Услышав, что праздник будет не в этих ужасных помещениях, я заметно повеселела. Всё это убранство начинало давить на меня, что даже в висках появилась тупая боль, а грудь сдавило.
Выйдя на улицу, я пришла в себя и постаралась отделаться от неприятных ощущений после экскурсии по дому. Что ни говори, а воздух здесь был восхитительный. Наполненный девственный чистотой и свежестью, он словно проникал в мои отравленные пылью и выхлопными газами легкие и мягко обвалакивал их. Хотелось надышаться этой свежестью на всё дальнейшее существование в загазованом городе.
На заднем дворе стоял одноэтажный домик, выполненный всё в тех же традициях – из дерева. Мы обогнули его, и с другой стороны оказалась терраса, где стояли уже накрытые столы и сидело несколько человек: две молодые пары и трое мужчин лет сорока. Андрес представил меня, а также сам представился одной из пар, по-видимому их он тоже видел в первые. Незнакомая пара достаточно сухо нас поприветствовала и дальше продолжила свой разговор, не обращая ни на кого внимания. Мы сели за стол рядом с мужчинами и начали разговор. Я достаточно быстро нашла общий язык с ними, а также с девушкой, которая была со своим молодым человеком. Сначала мы разговаривали на общие темы: о погоде, о настроении. Но потом разговор вдруг перетек в дискуссию о том, нужен ли современному обществу театр. Вообще я не очень разбиралась в светских развлечениях, но театр я любила всем сердцем и просто не могла остаться в стороне в этом вопросе.
– Зачем люди ходят в теарт? В кино гораздо интереснее, – рассуждал один из мужчин.
– В кино одни спецэфекты, – спорила девушка, которую звали Настасья.
– Так в этом то и вся соль, – один из друзей решил поддержать мужчину. Ярко, мощно и крупным планом. В театре такого не увидишь. Там думать надо, проникаться, а в кино наслаждаться.
– А как же игра актеров? В кино куча дублей, а в театре у актера есть только один шанс, только одно мгновение, чтобы донести до зрителя смысл своего слова. Второго дубля не будет, есть только сцена и зал, актер и зритель. Никаких отвлекающих маневров. Вот где настоящая игра! – подытожила я. Тут сзади меня кто-то захлопал, это был Глеб, который пришел во время моей речи, и стоял всё это время за моей спиной.
– Такая юная леди, а как красиво говорит, – слащаво произнес мужчина. Хоть это и был комплимент, хоть я и дала себе обещание, отнестись к нему со всей душой, Глеб меня ужасно раздражал. Его вид, поведение, слова – всё меня отталкивало от этого человека и хотелось просто встать и уйти. Но вместо этого я слегка улыбнулась и посмотрела на Андреса. Лицо его в этот момент напоминало морду чеширского кота. Тогда я решила, что ему просто приятно, что его девушку приняли в кампании.
Глеб сел в центре стола, к нему подбежал молодой паренек, официант, осведомиться, можно ли уже подавать горячее. Глеб, не удостоив официанта даже взглядом, махнул рукой в знак согласия. За считаные минуты весь стол наполнился явствами. В момент, когда на середину стола водрузили голову свиньи, Глеб и трое мужчин радостно заопладировали. Глеб был очень доволен и несколько раз повторил: «Только сегодня зарезали, только сегодня.» Мужчины в знак уважения покачали головами, кто-то дополнил «Добротный был хряк».
От увиденного у меня встал ком в горле. Я не была вегитарианкой и ела курицу, говядину и нежирную свинину иногда тоже. Но есть голову? Как кому-то может нравится такое зрелище?
Я оглядела стол в поисках чего-нибудь не мясного и не мариновоного: вокруг были одни соленья, маринады, свиные уши, языки и прочие части тела бедного животного.
«Кажется я останусь голодной» – решила я и мельком посмотрела, что едят остальные: Глеб навалил себе огромную порцию мяса, такого жирного, что когда он откусывал кусок, а ел он руками, то жир стекал по его бороде. Меня передернуло от такого зрелища. Я посмотрела на трёх мужчин: все они тоже ели мясные блюда, но более цивилизованным способом – вилкой и ножом. Неприветливая пара в углу до сих пор о чем-то перешептывалась и до еды им не было дела. Настасья пила вино и мило улыбалась – её ничего не смущало. Я повернулась к Андресу и столкнулась с ним взглядом, он смотрел пристально и испытывающе, и мне захотелось сьежиться в маленький комочек и укатиться подальше от этого места. Я понимала, что надо хотя бы создать видимость, будто я что-то ем, но меня словно парализовало, мозг посылал сигнал рукам, чтобы те поднялись, но они напрочь отказывались подчиняться. На помощь пришел Андрес. Он привстал, взял со стола глинняную чашу и положил мне на тарелку салат. Я улыбнулась и уткнулась носом в блюдо. Это был горячий салат и надо отдать должное, весьма неплохой, если бы у меня был аппетит, то я бы его весь съела.
За это короткое время никто не проронил ни слова, все увлеченно набивали свои желудки. Чуть поодаль музыканты играли классическую музыку. В моей голове никак не сочетались голова свиньи и Моцарт, но со временем я отошла от шока и повнимательней огляделась. Вокруг террасы расположилась небольшая полянка, окруженная со всех сторон густым лесом. Трава на полянке была гладкой и ненатурально зеленой, из чего я сделала вывод, что здесь явно поработали садовники. Сама терраса была таких больших размеров, что в ней могли поместиться две моих квартиры.
– Я предлагаю поднять бокал за нашего всеми любимого Глеба! – громко и с легкой нервозностью вдруг сказала девушка, что до этого не проронила ни слова.
– За Глеба! – поддержала её Настасья и подняла уже второй бокал вина. Я последовала её примеру. Вслед за нами свои бокалы подняли и все мужчины. Глеб расплылся в жуткой улыбке, между зубов у него застряли куски еды, а в уголках рта скомкался белый налет.
Единственной причиной, по которой я всё еще находилась в этом месте, был Андрес. И хотя я искренне не понимала, как его, такого образованного, умного и ухоженного может связывать этот дикий, мерзкий тип, я старалась держаться вежливо и мило улыбаться, а когда ситуация становилась невыносимой, например Глеб открывал свой рот, я просто начинала пить вино.
Вскоре официанты унесли подносы с мясом и начались светские беседы. Мужчины обсуждали ружья, охоту и ещё много разных вещей непонятных женскому мозгу. На моё удивление, разговор очень бодро поддерживала девушка, чьего имени я до сих пор не знала. Казалось, она знает даже больше, чем заядлый охотник Глеб. Я же придерживалась политики молчания – чем хуже ты разбираешься в какой-то теме, тем крепче держи рот закрытым. Впрочем, это не мешало мне опустошать бокал.
– Ты не многовато уже выпила? – подняв бровь осведомился Андрес. В его тоне не было укора, скорее он забавлялся. Я чуть склонила голову в его сторону, Андрес последовал моему примеру – наклонился так, что наши лбы соприкоснулись. Его глаза сверкали то ли от веселья, то ли от выпитого Мартеля.
– Знаешь, если бы можно было вернуться в прошлое, я бы напилась ещё на вьезде в хутор.
Андрес оценил шутку, подавив смешок. Мне стало чуть легче от того, что Андрес понимает ситуацию и не осуждает меня.
Затем объявили перерыв и мужчинампредложили покурить сигары. Мне было очень приятно, что Андрес предпочел прогуляться со мной. Когда мы отошли на приличное расстояние, чтобы не быть услышанными, я начала расспрашивать своего спутника о его столь странном рыжеволосом друге.
– А ты давно знаком с Глебом?
– Достаточно, – сухо ответил Андрес.
– Это близкий друг?
– Нет. Иногда видимся.
– А остальные? – не унималась я.
– Ту парочку я вижу первый раз.
Андрес неохотно отвечал на мои вопросы, даже, можно сказать, они его напрягали, но я ничего не могла с собой поделать, фразы сами выскакивали из моего рта. С каждой реплкой его брови всё ближе сдвигались к переносице, а дыхание становилось глубже и медленнее. Внезапно, он повернулся ко мне и крепко прижал к своей груди; от неожиданности я просто повисла на его руках. Он быстро прижался губами к моей макушке и также резко разжал свои объятия. Опешив и не успев ничего спросить, я заметила переваливающегося с ноги на ногу Глеба. Он шел к нам. К сожалению.
– Жаклин, у вас такое редкое имя, – обратился ко мне Глеб.
– Спасибо.
Повисло неловкое молчание. Возможно, неловким оно было только для меня, ведь Андрес и Глеб смотрели вдаль, как ни в чем не бывало, и их лица были полны спокойствия и безмятежности. Я немного постояла и эта тишина стала для меня просто невыносимой. Я осведомилась, где находится уборная и удалилась.
К счастью, мне не пришлось заново проходить комнаты ада, так как уборная находилась рядом со входом в главный дом. Уже выходя из него обратно на улицу, я немного замешкалась в проходе и стала случайным свидетелем разговора той странной парочки.
– Значит, старайся сильнее, – раздраженно произнес мужской голос.
– Я делаю всё, что могу! – пискляво ответила ему девушка.
– Мила, это твой последний шанс отработать деньги, иначе…
– Да уж лучше на панель, задолбал ты уже пугать.
Послышались быстрые шаги и хлопок дверью. В след за девушкой вышел и мужчина. Тогда я не придала значения этому разговору, решив, что это просто личные выяснения отношений.
Когда я вышла на улицу, Андрес и Глеб о чем-то очень оживленно беседовали. Я обрадовалась здоровому общению и решила присоединиться к их разговору. Однако, стоило мне подойти, как оба мужчины затихли.
– О чем вы беседовали? – как можно ненавязчивее поинтересовалась я.
– О, милая Жаклин! Какой у вас красивый цвет волос! – проигнорировав мой вопрос, начал умиляться Глеб.