– Знаешь в чем твоя проблема? – надменно обращается Андрес к Сергею. – Ты ничего не можешь сделать нормально. Сплошные косяки. Смс отправил не на тот номер, предал Виктора, рассказав всё Лизе, потом предал Лизу с Жаклин расколовшись Виктору…
– Что? Виктор всё знает? – Лиза начинает нервничать.
– По-твоему откуда я узнал о ваших замыслах?
– Почему тогда он не остановил нас?
– Я не знаю. Знаю только, что Глеб будет в бешенстве… этот Бал его детище.
Моя голова раскалывалась, во рту был привкус гари, а в маленькой подсобке, набитой мной, Андресом, Лизой и Сергеем, было так душно, что у мужчин на лбах выступили капельки пота. Я прислонилась к стенке, ноги стали подкашиваться, в глазах двоится. Вдруг, я перестала слышать своих друзей, в ушах возник белый шум, а картинка перед глазами стала гаснуть, но я всё еще была в сознании.
Не знаю, сколько времени прошло, но зрение постепенно стало возвращаться. Сначала яркий свет ослепил меня, затем нечеткие очертания силуэтов. Это уже явно была не темная подсобка, но где я находилась, я ещё не понимала. Осязание вернулось самым первым, я поняла, что сижу развалившись в большом кресле. Затем зрение – я находилась в бальном зале, на паркете, вокруг стояла толпа людей, оживленно разговаривающих и хихикающих. В самом центре этой толпы стояло кресло, а в нем развалившись с запрокинутой головой сидела я. Слух вернулся в последнюю очередь – резко вместо белого шума в голову ударили громкие голоса, смех, звук бокалов и ругань всех присутствующих. Я быстро выпрямилась и схватилась за волосы, отчего стало ещё хуже, голова закружилась и меня повело в сторону. Скрючившись, как усохшая бабка, я прижалась к металлической ручке кресла, а смех раздавался всё громче и жестче. Эти люди вокруг смеялись над моей беспомощностью, как недавно смеялись над той девушкой в белом дурацком платье. Я хотела рыдать, бежать или уползать отсюда, но не могла даже пошевелиться. Когда это закончится, когда эти голоса замолчат? Неужели никто мне не поможет?!
Кто-то потянул мою руку, заставив меня поднять голову и выпрямиться. Вот она, помощь!
– К сожалению, моя спутница не выдержала напряжения.
Это был голос Глеба. Он стоял рядом со мной, положив одну руку на свой выпирающий живот и размахивая другой, словно шпрехшталмейстер, обращался к публике.
– Не жалеете ли вы о выборе спутницы на этот год? – раздался вопрос из толпы.
– Я всегда очень серьезно подхожу к выбору девушки… Я уверен, что это всего лишь недоразвумение.
По толпе прошла волна умиления, словно он только что спас пушистого котенка. Глеб повернулся ко мне и улыбка исчезла с его лица. Жесткий взгляд пронизывал меня насквозь, я словно вдавливалась в кресло под его натиском.
– Но не будем о грустном. У нас для вас приготовлено последнее представление! Попрошу публику расступиться и освободить паркет.
Я почувствовала облегчение, решив, что я сейчас отойду или отползу, в зависимости от способности управлять телом, и на этом мой позор будет завершен, однако Глеб так не считал. Он грубо взял меня за локоть, заставив резко встать, и прошипел на ухо: «Ты достоишь этот вечер до конца, а потом с тобой сделают то, что и со всеми облажавшимися.»
– Что именно? – прохрипела я.
– Заставят отработать хорошо проведенное время, – ухмыльнулся Глеб и потащил за собой, крепко сжимая мой локоть.
Паркет опять был пустой, вокруг него снова выстроилась стена из участников этого проклятого бала. Глеб притащил меня на ступени около входа, по которым я недавно грациозно ступала в своем элегантном синем платье. Сейчас же я держалась из последних сил, немного благодаря Глебу, который до боли сжимал мой локоть.
– Этот вечер был слегка омрачнен небольшим происшествием, – на этом моменте Глеб ещё сильнее сжал мою руку. – Однако, не стоит волноваться, дым появился по вине повара, который вовремя не выключил плиту. Уверяю вас, эта бездарность уже уволена. – По залу пронеслись нестройные аплодисменты. – А сейчас, хотелось бы преподнести от себя лично подарок в виде представления! Введите мишек!
Заиграла музыка распахнулись двери и на паркет выскочили три бурых мишки разодетые в яркие рубахи и украшенные противно звенящими колокольчиками.
В голове пронеслись ужасные воспоминания. Тогда, на хуторе я уже это видела. И как я могла забыть, что за человек передо мной?!
Началось представление, один из мишек прихрамывал и из-за этого был не таким проворным, как остальные два. Дрессировщик, после каждой неудачи, наклонялся к этому мишке, словно желая шемпнуть тому что-то на ухо и незаметно подставлял электрошокер к бедному животному. После данной процедуры, медведь становился более активным, но затем снова медлил и ситуация повторялась.
Публика верещала от восторга, музыка громыхала, я глотала горькие слезы из последних сил держа себя в руках. «Ну же, давайте скорее» – повторяла себе я, поглядывая на входную дверь.
Кольцо, через которое медведи прыгали до этого, подожгли. Наставал самый ответственный и ужасный момент; медведь с хромой лапой мог не перепрыгнуть кольцо. От напряжения я не заметила, как сама сжала руку Глеба, который всё ещё держал меня.
– Всё равно его пристрелят! – проорал сквозь шум Глеб.
Я в ужасе повернулась к нему и увидела, как распахнулась входная дверь и множество людей в черных масках и с автоматами в руках разбежались по залу, как муравьи по коробке с сахаром. Глеб отпустил мою руку и застыл в изумлении, через секунду его повалили на пол. Я уже было обрадовалась, но меня вслед за Глебом прижали лицом к полу. Сквозь слезы, выступившие от обиды и напряжения, я увидела, как медведей уводят из зала вместе с их дрессировщиками, на которых надели наручники, всех присутствующих сгоняют в один угол, чтобы никто не ускользнул и лишь один человек стоит в тени с бокалом виски и ухмыляется. Этим человеком был Виктор.
The end
– Вы уж простите, что так получилось. Мы не могли позволить, чтобы кто-то выскользнул из зала.
– Я понимаю, но валить на пол то зачем?
– А как иначе? Вы же стояли под руку с главой контрабандой мафии!
– Я была в бальном платье и на пятнадцатисантиметровых каблуках, что я, по вашему, могла сделать?
– О, вы женщины и профессионального спринтера способны на каблуках обогнать, если очень захотите.
Я сидела в кабинете очень крутого полицейского, который возглавлял операцию по задержанию контрабандной мафии.
– И что теперь будет с ним?
– С Глебом? Мхм… – Полицейский раздумывал, открывать мне эту информацию или нет. – Видишь ли, мы задержали почти всех его пешек, кто выполнял грязную работу, но Глеб умён и хитер. Он так наладил сообщение, что шестерки даже не знали, кто стоит во главе – он никогда с ними лично не встречался…
Полицейский сделал паузу.
– Но вы знали.
– Да… Но доказательств не было. А потом вы передали нам информацию и появилась зацепка.
– До этого вы не знали о бале?
– При чем тут бал? – удивился полицейский.
– Как причем? А разве не по этой причине вы устроили захват? – Тут уже настал мой черед удивляться.
– С чего бы это?
– Ну как? Они же прячут камеры и незаметно снимают всё… даже в туалете.
– Да практически все в курсе, что зал утыкан камерами, – отмахнулся полицейский. – Признаться я даже сам как-то смотрел один выпуск. Жаль, только раз в году он выходит.
– Но… Вы знаете, что делают с девушками, которые не выдерживают это… это… «шоу»? – Я не знала, как ещё выразить свою мысль, настолько меня шокировали слова полицейского. Он вопросительно посмотрел на меня в ответ.
– Их заставляют «отрабатывать» весело проведенный вечер.
– Каким же образом?
– Я не знаю, каким, но это незаконно…
– Послушайте, – перебил меня мужчина. – Никто никогда не обращался к нам с заявлениями, которые могли бы быть, если бы дела обстояли так, как утверждаете вы.
Я опешила, было бесполезно спорить – если даже правоохранительные органы не видят ничего плохого в этом мероприятии, то что говорить о других.
– Тогда почему вы его задержали?
– Из-за медведей!
– ???
– В нашей стране эксплуатация животных в качестве цирковых артистов запрещена. Пока его задержат по этой статье, а дальше он расскажет, о своих махинациях… не захочет рассказывать, так его заставят. В любом случае, это уже наша головная боль, а вам я выражаю благодарность за выполнение гражданского долга и помощь в задержании опасного преступника, – с наигранной улыбкой произнес полицейский и уставился в экран. Я поняла, что разговор на этом закончен и побрела к выходу.
Была уже полночь, время, когда золушка потеряла туфельку, а карета превратилась в тыкву. Мы были с ней похожи, только я потеряла веру в порядочность и сама превратилась в овощь, по которому изрядно потаптались. Ночь была тихой, на небе красовалась полная луна. Говорят, что именно она заставляет некоторых людей совершать глупые и необдуманные поступки. Было бы хорошо, если бы во всем можно было обвинить луну. Но в реальном мире, мы сами должны отвечать за свои действия. Я считала себя несчастной обманутой девушкой, которой разбили сердце и использовали в своих целях. Но после такой бурной ночи, я взглянула на некоторые вещи с другой стороны – мне было хорошо с Андресом, он появился внезапно, словно яркое пятно упало на серые страницы моей жизни. За недолгое время произошло столько событий, сколько не происходило за последние несколько лет. К сожалению, я думала только о плохих вещах, как предательство или обман, но, хороших было больше: трепетное ожидание встреч, радость поцелуев, тепло обниманий. Не знаю, что чувствовал Андрес, но я была счастлива. Надо уметь получать выгоду из отношений и быть немного эгоистом, чтобы в полной мере прочуствовать радость и зарядиться энергией любви.
– Говорят, из-за полнолуния многие люди ведут себя словно полоумные, – раздался сзади голос Андреса.
– Да… – не отрывая взгляда от неба, произнесла я.
– О чем думаешь? – Андрес присел рядом со мной на ступеньки полицейского участка. Я проигнорировала его вопрос, по правде говоря, произошедшие события сильно вымотали меня. Подумать время будет, а сейчас стоит просто раслабиться. Некоторое время мы сидели в тишине, как вдруг меня осенило:
– А Виктор? Какую роль он играл: положительную или всё-таки он отрицательный персонаж?
– Ты всё еще думаешь, что жизнь делится на черное и белое?
– Нет. Но я точно знаю, что есть плохие поступки и есть хорошие, а также есть люди, которые постоянно совершают плохие поступки…
– Как Глеб?
– Как Глеб.
– Чтож… Наверное, Глеб, действительно отрицательный персонаж. И он понесет наказание за это.
– А Виктор?
– Виктор с Глебом были напарники в бизнесе… Но последнее время Виктору надоело этим заниматься, он хотел вытащить свои деньги и улететь туда, где морской бриз колышет верхушки пальм, а из окна собственной виллы открывается вид на внутренний дворик, по которому, виляя хвостом, бегает и играет с детьми лабрадор.
– У него есть дети?
– Нет, но рано или поздно все к этому приходят. А Виктор уже не молод, он хочет просто красиво пожить… И у него всё для этого было, только вот Глеб уперся и не выпускал Виктора из бизнеса, угрожая сдать того властям.
– Но вышло всё иначе.
– Да, благодоря тебе. Пока Глеб следил за каждым твоим шагом, твои друзья устроили пожар на кухне, а группа захвата смогла пробраться на мызу незамеченными.
– Но как я оказалась в зале… на кресле? – Я вспомнила толпу и этот ужасный смех. Меня еще долго будет передергивать от этих воспоминаний.
– Ты уверена, что хочешь знать?
– Нет, но всё равно расскажи.
– Глеб в бешенстве ворвался в подсобку и выволок тебя на середину зала…
– Но я была без чувств… И вы его не остановили?
– Нет… Если честно, твой обморок сыграл нам на руку, пока Глеб самоутвержался за твой счет, мы смогли дать сигнал группе захвата. Ты герой!
Я чувствовала, что Андрес говорит это от чистого сердца.
– Спасибо за искренность.
– Жаклин?
– А?
– Всё кончено.
– Ага.
– Так может мы сможем…
– Нет.
– Почему так резко? Может стоит попробовать начать всё с начала? Я поступил ужасно, но я тоже был заложником ситуации. Знаешь, как мне было тяжело врать тебе о бале тогда у подьезда? Я видел твоё отвращение ко мне, я и сам себя презирал…
– Так ты догадался, что я всё знаю?
– Я заподозрил… Я не знаю, что происходило у меня на кухне, но ты явно убегала в спешке.
Я вспомнила, как залезла на стул и полетела с него с упаковкой муки. Я совсем забыла об этом.
– Ты улыбаешься.
– Да-а-а… Глупо это всё вышло. Получается, мы оба непутевых актера.
– Просто пойми, я не мог допустить, чтобы с Марьяной и Евой что-то случилось.
– Эта девушка – Ева, просто чекнутая.
– Она моя бывшая…
– Оу. Ну это многое объясняет. – Я вспомнила сцену в больнице. – Одного понять не могу, как Глеб узнал, что это за мной тогда гнались собаки?
– Бинокль. Ты обронила раритетный бинокль, который Виктор дарил Сергею.
– И вы натравили на меня собак!
– Глеб натравил, он думал, что это Сергей.
– И Виктор его не остановил? Разве они с Сергеем не любовники?
– Виктор женат на Настасье, она любовь всей его жизни. А Сергей лишь временное развлечение.
– Они ходили на сеанс к психологу, чтобы наладить отношения.
– Не знаю, некоторые слишком заигрываются, не замечая предела.
– Эта девушка, Настасья, она говорила о том, что тоже когда-то учавствовала в подобных мероприятиях.
– Именно там они и познакомились с Виктором.
– Он использует её, как трофей. Даже платья за неё выбирает. Видно же, что ей не комфортно в столь открытом наряде.
– Жаклин, не все девушки настолько самодостаточны и умны, как ты. Некоторых вполне устраивает жить за счёт нелюбимого человека, потакать его прихотям, если надо, оголяться.
– Зачем они доводят себя до такого?
– Скажу больше – для многих такая жизнь – это цель.
– Для таких, как Мила?
– Точно. А этот бал для неё, способ засветиться, чтобы её заметил «папик».
– Что она имела ввиду, говоря, что Глеб должен был выбрать её? Постой, тогда на хуторе… Это был, типо, кастинг, что ли? – озарило меня.
Андрес виновато опустил голову.
– Мне угрожали. Ты злишься?
Разумеется, знать, что тебя обманывали, тобой пользовались и не ценили чувства – не самое приятное ощущение и в любой другой день я бы, скорей всего, закатила скандал с гневными криками, потоком слёз и разманной тушью, но, испытав всевозможный спектр эмоций за один вечер, моё ранимое сердце передало брозды правления холодному разуму, который способен был признать, что эта авантрюра разожгла во мне страсть к мужчине, к любимому делу, к жизни.
– Нет, напротив. Я рада, что всё наконец прояснилось.
– Жаклин, прошу тебя, подумай о моём предложении, не руби с плеча. Тебе нужно время, чтобы прийти в себя и я готов ждать…
– Это ни к чему, – перебила его я. – Я благодарна судьбе за то, что ты появился в моей жизни. Да, ты прав, мир не делится на черное и белое, но время проведенное с тобой, я буду хранить в памяти, как чудесные светлые моменты моей жизни. Это действительно были невероятные ощущения, и, несмотря на то, что в этой истории по прежнему так много не раскрытых вопросов, я постараюсь запечатлить в своей памяти только лучшее.
– Ты говоришь в прошедшем времени.
– Да. Этот жизненный этап пройден вместе с тобой. Но спасибо… Я стала на пару сантиметров выше.
* * *
Жизнь шла своим чередом. Люди рождались, сходились, ссорились, мирились. Со�