Времена лета

– Ну а как нам проникнуть хотя бы в одну из этих параллельных миров, если они вообще существуют?

– Всё происходит на уровне элементарных частиц и квантов. Квант-это частица может присутствовать в разных полях: электромагнитных, гравитационных, а так же в квазичастицах. Кварк-это то, из которых образуются элементарные частицы, затем атомы, молекулы, ну а потом разные химические и органические соединения. Был бы у нас аппарат, позволяющий управлять этими частицами, так как нам это нужно. Тогда мы бы возможно, могли получить доступ к этим параллельным мирам. Если, конечно, учёные, которые потратили уйму времени на разработки квантовой механики, не ошибаются насчёт этого.

– А если вместо нашего чудо аппарата, наши ученые-кипяченые создадут очередную атомную бомбу? Или, вернее сказать, квантовую?

– Это вряд ли. У ядерного оружия, качестве взрывчатого вещества выступают уран или плутоний. При образовании цепной реакции деления их тяжёлых ядер высвобождается колоссальное количество энергии, и за чего происходит взрыв. Квант же-неделим и не имеет составных частиц. Так же, как я уже сказал, квант-это лишь обобщенный термин частиц, которые могут присутствовать в различных полях. В электромагнитном поле-это фотон. В гравитационном-гравитон. Количество энергии в этих частицах- слишком мала, чтобы создать аналог атомной бомбы и ее подобных. Хотя, все ещё возможно. Наука не стоит на месте. Кто знает, возможно скоро создадут какой-нибудь квантовый компьютер.

– Вот как.-коротко ответил я, стараясь переварить все сказанное. В голове как будто не хватало нескольких шестерёнок, чтобы запустить механизм анализа информации. Но подобное трудно осознать в полной мере, опираясь только на логическое мышление.

Илья никак не среагировал на такие заявления от нашего представителя мира науки. Возможно, что прожженного опытом тяжёлой жизни, его не удивишь подобными теориями, либо же он просто не верил. Он тихо елозил черпаком по кастрюле, размешивая смесь из свеклы, капусты, картошки и бобов. На второе планировалась картошка с рыбой, которую, судя по запаху, извлекли из пучин самых смрадных водоёмов. Надеюсь, она не отравлена какими-нибудь радиоактивными отходами и у меня не отрастёт третья рука или вторая голова. Хотя, не зря ведь говорят, что одна голова хорошо, а две-ещё лучше.

На обеде, я ковырял ложкой эту рыбу и размышлял о сказанном Федором.

~А что, если это не выдумки? И такое действительно возможно. Мог ли бы я встретиться со своим двойником из другой вселенной? И если да, то как бы протекал наш разговор? Сказать «Привет, я-это ты из другого мира. Меня зовут Сергей. Люблю читать фантастику, занимаюсь рисованием и немного увлекаюсь музыкой. А ты чем любишь заниматься?» было ненамного бредовее самой такой возможности даже на гипотетическом уровне. Очень сомнительно то, что мой «двойник» поверит в мои рассказы. Даже если я докажу это, рассказав обо всем, что я о нем заню, он скорее либо сочтет меня за психа, либо испугается. Признаться честно, я бы и сам не поверил такому. Однако, почему это сразу должен быть «двойник». Может быть, Сергей из другого мира будет немного похож на меня или вовсе отличаться до такой степени, что мы просто не узнаем друг друга. И если мы каким-то образом встретимся, сможем признать друг друга как одну и ту же личность, не нарушит ли это законы мироздания и не создат ли коллапс в простстранственно-временном континууме?»

Из потугов мыслей меня прервал подсевший ко мне Андрей.

– Слушай, ты послезавтра днем не занят? Мне бы тут помощь не помешала.

– Да пока нет, а что?

– Да мне тут надо радиодетали для блоков питания камер достать, а то мои все выгорели. Там совсем немного нужно: трансформаторы, предохранители, конденсаторы и несколько десятков диодов.

– А разве всего этого добра у вас нет в вашей мастерской?

– Трансформаторы старые и никуда, кроме как на металлолом, не годятся. А все остальные детали-не того номинала, что мне нужны.

Я, недолго подумав, дал согласие.

– Ну допустим, я пойду с тобой. А во сколько и где мы встретимся?

– Встретимся в 2 часа дня возле старого забора с кустами ежевики и надписями.

– Но ведь в 2 часа у нас тихий час. Нам нельзя в это время ходить по лагерю. Вожатые и сторож будут ходить по территории и следить за пионерами.

– Именно поэтому, мы и пойдем в это время. Нас никто не будет доставать своими поручениями. Да и вообще, в это время мы можем делать, что хотим. Все остальные подробности я раскрою тебе потом, когда встретимся.

– Значит встречаемся послезавтра у забора с ежевикой в 2 часа.

– Да.

– Договорились.

Мы пожали руки друг другу и я понятия не имел о том, с кем я имею дело до одного момента. Но об этом позже.

Вечером, я зашёл к себе в комнату и расслабленно лег на кровать, готовясь к предстоящему дню.

– Послезавтра я буду вынужден отлучиться на какое-то время во время тихого часа. Так что, если вдруг, нашу комнату проверят, а меня не окажется на месте, то передай, что мне стало плохо и я пошел по нужде надолго. А если предложат вызвать врача, скажешь, что ничего страшного нет.

– Так. А что это у нас за секретики? Куда это тебе надо отлучиться? Неужели с кем-то уже шашни начал крутить?

– Тебя это не должно касаться. Просто сделай так как я попрошу, ладно?

Вова надул губы от обиды и протяжно произнес: «Ну лааааадно!» Затем, он принял озадаченный вид и сказал.

– Но тогда и ты должен будешь кое-что сделать. Достанешь мне конфет?

– И где я тут тебе достану? Столовую обкраду?

– Ну, можно и так.

– Нет! Я на такое не согласен!

– Без награды никакого уговора не будет! – он показал мне язык.

– Эх. Ну хорошо, убедил. Надеюсь, ты все сделаешь гладко. Не так, как на море.

– Ой ладно тебе! Что ты так увязался ко мне с этим морем? Я же уже извинился не один раз и сказал, что больше так не буду. Мне что теперь, кровью на пергаменте расписаться, чтоб ты мне поверил?

– Ну, можно и так.-с ухмылкой съязвил я.

12 июля 1984 года.

В этот день я умудрился приболеть. Видимо не стоило пить много холодной воды. Нос был заложен и почти не чувствовал запахов. Все чего я хотел, это лечь и никуда не выходить. Но я вспомнил о нашей договоренности с Андрюхой. Приняв нужные лекарства, я собрался с силами и пошел завтракать. Утро и первая половина дня прошли непринужденно. Нас сильно никто не загружал. Поэтому, отдыхать в тихий час не хотелось совсем. Надев маску, я подошёл к назначенному времени к нашему месту встречи, но Андрея нигде не было. Я глянул на часы. Прошло 7 минут. Где же его носят? Пока я его ожидал, я решил сорвать несколько плодов сочной ежевики. Его вкус был бесподобен. Вспомнилась бабушкина деревня и ее оладушки с вареньем из ежевики. От таких воспоминаний непроизвольно потекли слюнки и захотелось вновь есть. И пока я пребывал в этом экстазе, на мгновенье, краем глаза, я заметил шевеление в кустах. В месте сорванной кисти ежевики я едва различил кусок оптической линзы и только через несколько мгновений я понял, что это очки. Я заметил едва уловимый взглядом жест рукой, которым прячущийся зазывал к себе. Я прошел в этот кустарник.

– А к чему такая маскировка, Андрюх?

– Ты лучше глянь сюда.-он указал рукой на огромную дыру, которую все это время прикрывали кусты.– А ты чего в маске? Заболел, чтоли?

– Да ерунда. Я быстро поправлюсь.

– Следуй за мной. За темноту не переживай. Я взял с собой фонарик.

Мы прошли через эту дыру в узкий проход. Внутри было темно и тесно. Это была какая-то пещера. Сверху нас недружественно приветствовали отростки-сталактиты.

Прошло несколько минут молчания, прежде чем я спросил.

– Ты так и не сказал мне, куда именно мы идём, и что это за пещера такая?

– А ты не заметил, пока сюда шёл? Этот забор ограждал небольшую горку, внутри которой открыли шахту, которую немногим позже закрыли. Вот, посмотри.-он указал рукой на инструменты труда: кирки, взрывчатку, тележки, заполненными углём.

– А почему ее закрыли?

– Я не в курсе. Кто знает, возможно здесь был какой то инцидент, и рабочие его покинули, может быть, что-то ещё.

Закончив рассказ, мы оказались на какой-то развилке. «А тут у нас ещё лабиринты есть»

– И куда нам теперь идти, товарищ Семенков?

Андрей посветил в сторону стенки справа от нас. На ней виднелась перечёркнутая метка.

– Видишь. Тут уже кто-то был до нас и воспользовался своей системой меток. Будем ориентироваться по ней. Так что, думаю, не заблудимся.

– Будем надеяться. Интересно а эта каска ещё работает? -я достал строительную каску и нажал кнопку на фонаре. Увы, чуда не произошло. Ещё моему взору попался непримечательный клочек бумаги, торчавший из кармана рабочей куртки и лежащие инструменты покрытые пылью и ржавчиной от времени. В ней неаккуратным почерком была написана дата и следующее описание происходящего.

«День 65. 1963 год. Я отрабатываю свою последнюю смену в этом месте. Плевать, что будет дальше и сколько бы мне не заплатили за эту работу. Я уйду отсюда. Либо уволюсь, либо сам оставлю вещи и уйду! Я так больше не могу! Эти голоса и тени. Они преследуют меня! Манят к себе. Они принимают силуэты и голоса красивых девушек. Но откуда, черт возьми, взяться в шахте красивым девушкам, которые оказываются жуткими фуриями??! И опять эта тварь! В общем, я принял решение. Завтра иду к директору писать заявление и будь что будет! Будь проклят этот чертов металлозавод!»

– Эй! Ты там собираешься идти?

Я взял бумажку и аккуратно сложил её в карман.

– Ты мне так и не ответил. Куда мы сейчас должны идти?

– Как только мы выберемся из этой пещеры, то попадём на пустырь. Там будет стоять одинокое здание. Туда мы и направляемся. Кстати, знаешь почему я уверен, что мы не заблудимся по этим меткам? Потому что их рисовал я.

– Ну да. Сам себя не похвалишь.

Так мы прошли ещё минут 15, несколько развилок, затем мой товарищ начал уставать, облакачиваясь по стене.

– Уже устал? Мы же всего минут двадцать от силы ходим. Иди тебе плохо?

– Нет, просто странное самочувствие. Как будто вокруг помутнение, все идёт кругом и… что то не так. Какая-то тут уж слишком гнетущая тишина.-его слова отдались гулким эхом по стенам пещеры и помимо них, единственное, что сбивало гробовую тишину- звуки падающих капель воды сверху. Я присел рядом и начал его распрашивать.

– Слушай, а может быть у тебя клаустрофобия?

– Не знаю, но я уже хочу выбраться отсюда. Давай, пошли. Нечего тут прохлаждаться. Он встал, встряхнул с себя шорты и мы пошли дальше.

Мы шли и шли, пока не услышали странные пищащие звуки. Это были летучие мыши. Стая летучих мышей.

– Мыши! Надо их прогнать! Быстрее! Дай мне тряпки что нибудь, к чему ее можно привязать.

Я достал свой пионерский галстук и палку от кирки, которую взял ещё у развилки, привязал к ней галстук.

Андрей судорожно начал доставать из карманов шорт зажигалку. Но пока он рылся в кармане, стая летучих мышей уже добралась до нас. Как стая голодных коршунов, они измывались и кружили над своей жертвой, стараясь задавить её страхом. Пока Андрей отбивался руками, я махал палкой во все стороны, чтобы отбить кровососущих тварей. Из кармана Андрея выпала зажигалка. Я, быстро чиркнув по ней несколько раз, смог зажечь маленький язычок пламени, поднес его к привязанному галстуку и смастерил что-то наподобие факела. Вооружившись им, я быстро отогнал крылатых кровососов и чуть не подпалил волосы Андрею. Не успели мы отмахнуться, как на нас начала налетать новая стая. Свет факела погас, а зажечь новый мы бы не смогли, так как галстук уже выгорел, а зажигалка никак не хотела загораться. Мы принялись бежать. Параллельно, я все же смог залечь факел из второго галстука и отмахнуться от новой стаи. Казалось бы. Опасность миновала. Однако мой приятель вел себя неадекватно, словно подхватил паническую атаку. Он продолжал орать и хотел убежать от меня. Я остановил его сделал пару оздоровительных пощёчин, чтобы он пришел в себя. Это помогло. Он присел и обхватил лицо руками.

– Извини, что хотел убежать. Просто эти летучие мыши очень страшные и их было так много.

– Ничего. Я понимаю. Ладно, давай вставай. Кажется, мы нашли выход.-я указал рукой на свет в конце туннеля. Мы прошли через него и вышли на пустырь, окружённый кронами высоких тополей. Вдали было видно большое здание, состоящее из двух примыкающих зданий.

– Нам туда.-указал пальцем Андрей.-Раньше здесь находился металлобрабатывающий завод. Видимо, он обрабатывал металл из этой самой пещеры. А рядом с ним пристроили ещё один цех по производству радиоэлементов. Это место закрыли из-за какого инцидента. В газетах говорится, что тут случился пожар по техническим причинам. Было много погибших. Никто не знает, выжил ли кто-то. Местные радиолюбители поговаривают, что тут до сих пор остались радиодетали разных марок в складах. Днём там ещё можно ходить. Но ночью там становится очень страшно. Поэтому, я и взял тебя с собой. Вдвоем-сподручнее.

– Ясно. Ну и как мы сюда войдём?

Андрей взмахом головы указал на разбитый оконный проём на высоте второго этажа. Видимо, много кто сюда приходил.

– Если ты меня подсобишь, то я смогу взабраться к проёму, а затем я перехвачу тебя оттуда.

– Годится.-Андрей сел мне на плечи. Затем, его ступни уже оказались на них. Я почувствовал неприятную, давящую боль. Ему было ненамного лучше. Пару секунд он раскачивался, стараясь удержать равновесие как на доске для сёрфинга. Затем, он дотянулся пальцами до края рамы, вцепился в неё и залез. Потом уже подсобил меня.

В два прыжка мы оказались внутри пустого зала. Судя по аппаратуре, это был производственный цех. Андрей посмотрел по сторонам, поправляя очки и указал пальцем на зелёную дверь. Дёрнув ручку двери, нам открылся длинный коридор, который из-за отсутствия прохода дневного света, был тёмным и зловещим. Андрею было это явно не по душе. Ему уже хватило той пещеры и летучих мышей.

– Слушай! А когда мы заберём, что тебе нужно и выберемся отсюда, мы как добираться обратно будем? Я в пещеру не полезу, да и ты тоже.

– Придется пройти через лес. Это будет дольше, чем идти через пещеры. Но ты прав. Пожалуй, мы больше не пойдём туда.

– Ясно. А вот и то, зачем мы пришли.-я упёрся в металлическую дверь с надписью «склад радиоэлектронных материалов».

С большим усилием мы открыли её. Склад казался по размерам ещё больше, чем сам цех. Все полки и стеллажи были обставлены различным добром. Было много и тех, что пустовали. Видимо, кто-то тут постарался. Сам склад оказался ещё в более менее добротном состоянии, по сравнению с цехом.

– И как только все это осталось целым и невредимым?

– Честно? Я и сам не знаю. Наверное, потому что он был построен из противопожарных материалов. Так, нам тут надо отыскать 40 предохранителей, 80 диодов, 20 трансформаторов и 50 конденсаторов Потом, ещё надо взять штук 50 резисторов.-он начал перебирать в мешочек все ему необходимое.

– А зачем мелочиться? Давай разом заберём всё, сколько сможем?

– Нельзя так. У нас есть старший по складу. Он проверяет в конце каждой смены наличие и количество материалов. Если его окажется больше, чем есть в списках инвентаризации, то он будет задавать неудобные вопросы, по типу «а откуда у вас его столько». А если он узнает о том, откуда мы его берём, то сообщит вожатой и наша лавочка накроется. Вот тогда, начнутся проблемы.

– То есть. Ты хочешь сказать, что мы сейчас воруем?

– Я не стал бы называть это воровством. Мы берём то, что нам необходимо на нужды во имя технологий и науки. Да и посуди сам-завод заброшен, здесь никого нет и тут столько добра зря пропадает! Эх, найти бы тут ещё матрицу для камер…

Наш разговор прервали шаги. Медленные, шоркающие и тяжёлые, будто бы тот, кто ковылял ногами, носил тяжёлые берцы со стальным передником и кевларовым покрытием. Мы замолкли и быстренько спрятались за ближайшими стеллажами. Шаги прекратились. Их обладатель бурчал под нос какую-то мелодию и начал проходиться по складу. Вместе с ним, в помещении ударил сильный запах табака. Похоже, что это был местный сторож. Было довольно страшно в этот момент. Очень не хотелось показаться ему на глаза, поэтому мы оба прикрывали друг другу рты. Затем, он тихо сказал: ~Странно, здесь никого нет. Видимо, показалось.~

Он развернулся и пошёл в обратном направлении. Он всё отдалялся и его шаги стихли. Мы вышли из-стеллажа, и прождав минут 20, начали потихоньку удаляться отсюда.

Но стоило нам миновать одну угрозу, как тут же появилась другая: во дворе начали кружить собаки. Они явно были не в хорошем настроении. Едва завидев нас, они бросились в бешеный лай. И пытались допрыгнуть до нас. Нас отделяло где-то полтора метра. В прыжке эти собаки свирепо скалились и можно было увидеть целый ряд их острых зубов.

– Только этого нам не хватало. И что будем делать?

– Снимать штаны и бегать! Будем отбиваться чем есть. Но сначала, их надо чем-то отпугнуть.-Андрей взял в руки кочергу и бросил ее в сторону стаи. Те только отошли назад, но затем снова столпились и пытались допрыгнуть до нас. Так, давай вернёмся на склад и найдем там всякие трансформаторы, катушки. В общем все что тяжелое и точно их отпугнёт.

– И ты хочешь, чтобы все это добро пропало?

– А я, смотрю, тебя устраивает перспектива остаться здесь на весь день. Да и не факт, что эти собаки устанут. Может они нас всю ночь будут караулить.

– Подожди! Есть идея получше. Если это цех, то где то тут должен быть и холодильник. Там наверняка что-то должно было остаться.

– Ага, а ты не думал, что он мог давно взлететь на воздух вместе со всем цехом. И даже если он каким-то чудом окажется целым, его содержимое уже давно поели черви или оно само разложилось.

– Убедил. Давай кидать в них все подряд. В ход пошло все, что попадала под руку. Трансформаторы с катушками, куску стекла, арматуры и плитки. Это на какое то время отпугнуло собак. Мы быстро спрыгнули вниз. Ногам было больно от такого давления на них, но боль была терпимой. Не успели мы пройти пару десятков метров, как тут же компания дворняжек нас окружила.

– Слушай меня внимательно. Быстро снимай свою рубашку и наматывай на руку. Я сделаю то же самое. Как только собака набросится на тебя, тут же подставляй руку с рубашкой. Ни в коем случае не подпускай её к другим частям тела! Если начнет тянуть руку за собой-тяни к ее к себе! Так она на ней зациклится. Бей в нос, глаза, живот, но не со всей силы. Быстро дай мне свою рубаху и зажигалку.

Мой напарник послушно дал мне то, что я попросил и сделал так как я сказал. Я намотал на близлежащую палку рубашку и поджёг её. Своим импровизированным факелом я отмахивался от стаи как мог. В конце концов, нам удалось их окончательно отогнать. И как только мы собрались уходить, нам на плечи легли громадные грубые руки. А басистый голос с хрипотцой восклицательно оросил нас: «Так так! И что же это мы тут делаем?»

Мы обернулись. На нас смотрело угрюмое, сморщенное лицо со шрамом. Его кожа была бледная, словно у призрака. Андрей хотел было убежать, но завидев злых собак, передумал. Бледный мужчина басистым голосом сделал звучание, похожее на рык собаки: «А ну прочь отсюда! Уходите!» Собаки покорно послушались своего хозяина. От такого рыка и самому можно ненароком вздрогнуть.

– Так, а теперь вы мне скажете, кто вы такие и что тут забыли, либо я вас запру в кладовке и оставлю там до прихода милиции.

– Не надо, пожалуйста! Мы просто шли сюда взять несколько радиодеталей, только и всего.-мы показали содержимое мешка.

– Вы знаете, что эта территория охраняется? Раньше здесь работали люди, а теперь вы обворовываете это место-он тяжело вздохнул.-Ох, ребята. Что же мне с вами делать.. Я, смотрю, вы, судя по форме, пионеры. А пионерам так не подобает себя вести.

– Простите нас, пожалуйста. Мы так больше не будем.

Он посмотрел на нас укоризненным взглядом и сказал.

– Ладно, идите за мной! Сейчас вам дам форму.

Мы собрали за ним в сторону сторожки. Он протянул нам две дырявые рубахи. Они были старые и обветшалые Такое ощущение, что эта одежда сгорела при пожаре.

– Надевайте. Возвращать необязательно. Но чтобы больше я вас здесь никогда не видел!

– Хорошо!

Обратно мы шли молча через лес. Время приближалось к полднику. Стоило нам направиться в столовую, как тут же мы встретились лицом к лицу с нашей вожатой. Ее взгляд был грозным и свирепым, как у быка, загнанного в корриду, дразнимого красной тряпкой.

– Уж не хотите ли вы объясниться, где вы были??

– Елена Михайловна-начал я.-Разве Вова вам не говорил? Мне нужно было отлучиться в туалет по нужде. Видимо, что-то не то съел сегодня.

– И ты действительно думаешь, что я в это поверю? Не было тебя там! Мы проверяли. И что это тряпье вы надели на себя? Значит так! Если вы мне сейчас же не признаетесь, всю оставшуюся смену будете сидеть в своих комнатах и выполнять общественные работы. А если будете нарушать дисциплину, то мы добавим вам ещё больше работ.

– Но мы же не в армии, чтобы за малейшую провинность нам ужесточали наказание!

– Через несколько лет, вы пополните рядом нашей армии. И там вы познаете все прелести воинской дисциплины на целых два года.

Андрей вскрикнул: «Это не моя вина! Это все он! Он заставил меня пойти туда! Я этого не хотел!» И тут же побежал наутёк. Такой подставы от него я никак не ожидал. В этот момент я был озлоблен настолько, что хотелось догнать и навесить ему тумаков. Однако из транса злобы меня вывел голос вожатой.

– Может, ты мне объяснишь, что случилось?

– Да что тут объяснять-то? Мы пошли с ним на заброшенный завод взять радиодеталей для его проектов. Мы прошли туда через темную пещеру, отбивались от летучих мышей. Потом, отбивались от собак, используя наши рубашки и галстуки. Нас встретил сторож и дал нам эти рубахи.

– Я надеюсь, это вся правда.-сказала с недовольным и сердитым взглядом вожатая.-а теперь скажи, как и где вы прошли через эту пещеру?

– Она спрятана за кустами ежевики возле исписанного забора.

– Ясно.-она вздохнула.-Так, завтра утром подойдёте к моему домику с зелёной крышей и верандой с виноградной лозой. Вас не покусали? Может, вас в медпункт провести?

– Всё с нами в порядке. Просто Андрей перепугался до жути в той пещере.

– Вот и славно. А наказние я вам обоим ещё придумаю. Если не явитесь, будет только хуже.-с ядовитой усмешкой сказала она. Это усмешка не предвещала ничего хорошего.

– А теперь-свободен!

Весь остаток дня я провел в смятении. Что произошло с Андреем? Почему он так поступил? Надо бы с ним разобраться. Но позже.

13 июля 1984 года

Утро и мое настроение, несмотря на солнечный день были прискверные. Я подошёл к домику вожатой, но Андрея там не было. Видимо торчит в своем клубе с ранья. Я постучал в окно. На крыльцо вышла вожатая.

– Так так! А второй виновник торжества не вышел? Ну что ж. Начнем без него. Ты пока иди в столовую. Будешь помогать Илье разгружать сахар.

Мы пошли с ней в сторону столовой. К заднему входу уже подъехал грузовик с кучей мешков сахара.

– А зачем нам столько, Елена Михайловна?

– Как зачем? У нас тут ярмарка профессий на носу! Надо будет подготовить сладостей для приезжих детишек! Это ещё не всё. Нужна будет ещё глазурь, мука, творог и многое другое. Но это всё приедет потом. Сейчас пока что только сахар. Где этот негодник Андрей? Я сейчас его прибью!

Мы с Ильёй начали разгружать мешки. Благо, они были не слишком тяжёлые. Весили максимум тридцать килограмм. Однако их количество было настолько велико, что создавалось ощущение, будто к нам приедет батальон из тысячи человек. Где-то через полчаса подошла Елена Михайловна.

– Странно, Андрея нет ни в комнате, ни в клубе. Фёдора тоже нет на месте-он разбирается с аппаратурой в кинозале. Я спросила у него, где Андрей. Тот сказал, что куда-то пошел.

– Вот как! Может, от стыда сквозь землю провалился.

– Ладно, ты пока отдохни, я его поищу. Если через час не найду, пришлю тебе помощника.

Я вышел на улицу, присел на лавку. Солнце било мне в лицо тёплыми лучами сквозь кроны деревьев. Ко мне подсел Илья, достал сигарету и закурил.

– Что-то случилось?

– Долго рассказывать-я рассказал ему все произошедшее за вчерашний день.-Знаешь, после этого для него даже хорошо, что он не пришёл. Потому что иначе, при встрече я бы сломал ему нос за такое.

– Да, конечно он нехорошо поступил. Но прежде чем ты начнёшь вымещать на нём злость и обиду, думаю, тебе стоит выслушать его. Может, у него найдётся объяснение своему поступку.

– Думаю, ты прав.-раздалься звук открытия входной двери. В столовой неожиданно оказался Андрей.

– Вот он! Лёгок на помине! Ну и где тебя носило?

– Послушай. Мне так неловко… Насчёт вчерашнего. Ты попал под раздачу, а я тут… Ну, в общем…

– Да не мямли ты! Говори, как есть.

– Прости меня, Серёга! Мне правда очень стыдно за вчерашнее. Я сам не знаю, что на меня нашло тогда. Это все из-за той пещеры.

– Извинения приняты.-равнодушно ответил я. Хотя в душе я его не простил. Я такой человек. Когда дело касается провинности, то надо доказывать свое исправление поступками.

– Послушай меня. Там, в пещере, я действительно очень сильно напугался. Затем паника прошла и вернулась, когда нас уличила вожатая. Я не мог взять себя в руки.

– Не хочу слышать твои оправдания! Если хочешь исправиться-помогай мне разгружать груз и сеять сахар.

Он послушно выполнял мои поручения. Было так приятно, когда часть обязанностей взвалили на кого-то другого. Всё, чего мне не хватало-это лечь на шезлонге со стаканом вишнёвого сока с трубочкой. Я решил взять небольшой перерыв и прошёлся по улочкам. Пусть Андрей не расслабляется. Я присел на скамейку и тут же ко мне подошла Макото.

– Привет. Ты сейчас свободен?

– Привет. Вообще-то, мне уже скоро пора идти дежурить. Ты что-то хотела?

– Да. Мне не хватает человека для репетиции в честь парад профессий. Я была бы рада, если ты придёшь со мной на репетицию.

– Но ведь вожатая будет против. Да и наказан я.

– Вот как! А за что ты наказан? А, впрочем, не важно. Айда за мной! Вожатой я скажу, что ты мне помогаешь. Она тебе это зачтёт.

Невольно согласившись, я пошёл за Макото. Она вошла внутрь, я обратил свой взор на стоящих на подоконнике пару пышных букетов с лилиями, перевязанные лентами.

– Вижу, у тебя есть свои поклонники.

– Что есть, то есть. Вот, бери тот стул и присаживайся.

Я присел на стул.

– А ты на каком инструменте играешь?

– Могу только на гитаре.

– Здорово. Можешь сыграть не песню, которую ты хорошо знаешь? Любую! Я с удовольствием послушаю.-она взяла из подставки гитару и подала ее аккуратно мне.

Перебирая струны, я крутил колки, пытаясь настроить струны на нужный лад.

Сжав пальцы посильнее, я начал исполнять аккорды боем. Мелодия приобрела мотив.

– А у этой мелодии есть песня? Можешь её исполнить?

– Чтож, постараюсь.-я продолжить бить по струнам.

«Я не люблю фатального исхода

От жизни никогда не устаю

Я не люблю любое время года

Когда веселых песен не пою

Я не люблю холодного цинизма

В восторженность не верю, и еще

Когда чужой мои читает письма

Заглядывая мне через плечо

Я не люблю, когда наполовину

Или когда прервали разговор

Я не люблю, когда стреляют в спину

Я также против выстрелов в упор

Я ненавижу сплетни в виде версий

Червей сомненья, почестей иглу

Или когда все время против шерсти

Или когда железом по стеклу

Я не люблю уверенности сытой

Уж лучше пусть откажут тормоза!

Досадно мне, что слово честь забыто

И что в чести наветы за глаза

Когда я вижу сломанные крылья

Нет жалости во мне и неспроста —

Я не люблю насилье и бессилье

Вот только жаль распятого Христа

Я не люблю себя, когда я трушу

Досадно мне, когда невинных бьют

Я не люблю, когда мне лезут в душу

Тем более, когда в нее плюют

Я не люблю манежи и арены

На них миллион меняют по рублю

Пусть впереди большие перемены

Я это никогда не полюблю»

Тут я, закончив, обратил внимание на глаза Макото. Они пылали зелёненькими искорками. Было видно, что она была в восторге.

– Довольно глубокая песня. Видно холерическое и, в какой-то степени, циничное отношение автора к реальности.

– Это Высоцкий. Хороший был музыкант. Жаль, умер рано. У меня дома лежат видеокассеты с его песнями. Если хочешь, я их привезу в следующую смену.

– Очень приятно познакомится с творчеством ваших музыкантов. У вас много выдающихся писателей, музыкантов и творцов. А давай я теперь исполню свою песню.

Она развернулась к роялю, поправила гортань и начала исполнять песню.

«Раздаются эхом волны, сгущаются черные тучи.

Мы должны были с тобой играть на пляжу.

Я уверен, что кто-то разбитый любовью

Ради сплетен нас разлучит.

Твое тело ещё не усохло

И не время ему усыхать

Когда чувствуется в груди тепло рассвета

Капли воды танцуют на песке

Мы знаем без лишних слов, что это-уходящее лето.

Дорогая, разве ты не видишь

Что я пытаюсь заставить его сиять?

Дорогая, будь со мной

Давай с тобою вместе радоваться его мгновеньям.

Шумный бриз морской-предвестник дождя

Я и моя девушка идём в отель.

Она с тоскою смотрит на пляж сквозь окно.

И я не увижу её больше в купальнике вплоть до разлуки.

Мы выпьем горячий чай и примем душ.

Но моя любовь по прежнему тоскует по уходящему лету.

Дорогая, разве ты не видишь

Что я пытаюсь заставить его сиять?

Дорогая, будь со мной

Давай с тобою вместе радоваться его мгновеньям.»

Она закончила играть и повернулась ко мне. Пока она играла, могу поклясться, что её игру на рояле и бархатистый голос слышали далеко далеко, в отдельных уголках вселенной. Никогда я не слышал голоса столь проникновенного и изящного. Даже ангелы бы восхитились её красотой.

– Я не очень хороша в составлении рифм, так что я перевела дословно.

– Всё равно, вышло замечательно.-я искренне улыбнулся и похлопал в ладоши.-Вообще, я считаю, что умение грамотно перевести и переделать перевод на стихотворный лад-это два отдельных вида искусства.

– Спасибо. Я рада, что тебе понравилась. Это была Наоко Кен. Она очень популярна у нас в Японии.

– Здорово. Было бы не плохо, если бы ты смогла привезти что-нибудь оттуда. Просто мне всегда была интересна восточная культура. И ты тоже очень интересная.

– Спасибо за комплимент. Насчёт сувениров, будь уверен, не к следующему, так через лето, я обязательно что-нибудь тебе привезу. В этом можешь даже не сомневаться.

– В прошлый раз я не успел с тобой толком поговорить. Ты-японка и очень хорошо знаешь русский. Твои родители, наверное, русские?

– Мои дедушка с бабушкой эмигрировали с моим отцом из Японии в СССР во время Второй мировой войны. Они поселились в небольшой деревеньке на Дальнем востоке. В этой деревеньке была своя отдельная община, состоящая из японцев. Там они занимались своим ремеслом. Они кое-как выучили ваш язык. Когда отец вырос, он стал моряком и отправился в дальнее плаванье. Вернувшись после очередного плаванья в деревню, он встретил мою маму. Она была русской. Он описывал её, как красавицу, снизошедшей с небес. Они начали встречаться, несмотря на дальнейшие командировки отца. Потом, они поженились и родилась я. Для мамы это было неожиданностью, потому что она сама была ещё студенткой, но оставить меня она не могла и не хотела. Да и папа говорил, что ребенку нужен полноценный родитель, который всегда будет за ним приглядывать и растить. Когда отец возвращался, мама забирала нас много раз в путешествие. Показывала ваши города и края. Нам очень понравилась Россия. Хотя, ваш язык был очень сложным и непонятным для меня. Ещё, отец опробовал ваши блюда и добавил их в свой список рецептов: борщи, рассольник, вареники, оливье стали для него новым увлечением. Потом, он решил вернуться на родину и открыла свой ресторан русской кухни, и знаете что? Ваша кухня оказалась очень популярна у нас. По крайней мере, в нашем городе. Мать занималась со мной уроками русского языка. Честно говоря, мне он давался с большим трудом. Несколько лет я проучилась в русской школе. Но у меня была неважная успеваемость. Однажды летом, года два тому назад, мама отправила меня в этот лагерь. Она считала, что, пообщавшись с местными ребятами, я смогу подтянуть свои знания русского языка. И мне здесь очень понравилось. Столько всего нового для меня. Это просто неповторимый опыт и ощущения. С тех пор, я каждое лето сюда приезжаю. В этом году, правда ребятишек стало меньше, чем обычно. Но это-ничего. Мне не важно сколько людей соберутся, главное, чтобы рядом были самые близкие.