Вопрос был явно риторический. Пригласив Одноухого следовать за ним, Арнольд отвёл его в кустарник, где указал на открытый люк.
– В тайное место пойдём здесь, но дай мне слово, что ты закроешь глаза и не будешь пытаться узнать дорогу туда.
– Даю. – пообещал Одноухий.
– Будет темновато, так что держись за мой хвост, пока я не скажу: «пришли». – проинструктировал напоследок Арнольд.
Они спустились в коллектор теплоцентрали. Одноухий пристроился сзади, и закрыв глаза, послушно ухватился зубами за хвост Арни. В нос ему ударил запах дорогого шампуня, напомнивший ему ванную комнату в доме девочки Зои. «Арнольд домашний кот». – догадался Одноухий. Он представил его в роскошных комнатах особняка, на бархатном пуфике, среди чашек с различной едой и авторским лотком с дивно пахнущим наполнителем. Запах дал ему ещё одну тему для размышления. Что общего у него с этим породистым ухоженным сибаритом? Неужели всё так просто и однозначно? Одноухий прогнал эту мысль. Он верил, что Арни испытывает к нему вполне дружественны чувства. За своими рассуждениями, он совсем забыл о цели, ради которой отправился в путь, и когда услышал: – «пришли», не сразу понял – куда.
Одноухий открыл глаза. Перед ним был большой зал, заполненный переплетениями труб, лестницами и техническими площадками оснащенными множеством больших и малых вентилей. По бетонному покрытию пола дефилировали представители кошачьего бомонда города. Под аркой труб, у входа в зал, стояли двое охранников, которые напряглись увидев чужака, но услышав от Арнольда: – «Этот со мной», пропустили их в зал. Арнольд, прихватив Одноухого за ошейник, сразу направился к большой группе богемного вида завсегдатаев, сидящих на ступеньках широкой лестницы, и представил своего нового знакомого.
– Вот господа, хочу представить вашему вниманию этого удивительного индивида. Зовут его Одноухий, что как видите подтверждается отсутствием одного из этих органов. Он прибыл к нам из заштатного городка, который находится выше по течению реки. С ним многое случилось. Не смотря на свою молодость, он успел отличиться в битвах. Он убивал, чтобы не быть убитым, ему с детства приходилось искать себе пропитание, его преследовали за нестандартный окрас. Унижали и насмехались. Наконец, он был изгнан из племени.
Во время этой проникновенной речи, Одноухий заметил странный блеск в глазах слушающей публики. Дамы: поджарая абиссинская, и похожая на серую цигейку британская короткошёрстная, стреляя глазками в его сторону, что-то шептали друг дружке. Упитанный вислоухий шотландец, с характерным недовольным выражением на мордочке, перестав жевать, спросил.
– Вы что же, насмерть убивали этих.. как их?..
– «Дрыщей». – подсказал Одноухий, и не удержавшись, добавил – Они умываются своей мочёй.
Услышав эту пикантную подробность, женская половина слушателей, изобразив отвращение на мордочках, разразилась возмущёнными комментариями. Коты видимо, приняв сказанное за юмор, развили тему, и как мастера, поднаторевшие в злословии, украсили подробностями ниже пояса.
– Они могли бы убивать врагов своим запахом. – смеясь выкрикнул лежащий в цветнике из пушистых бирманских кошечек, серый мэйн-кун. Кисточки на его ушах затряслись и Одноухому показалось, что они вот-вот отпадут.
Арнольд наклонился к Одноухому.
– Это Брендон, его хозяин очень известный продюсер. К стати, бойлерная, где мы находимся, принадлежит тоже его кинокомпании. Поэтому Брендон здесь хозяин. Справа от него Алиса. Живёт у Бранко. Следующая, её дочь Камилла – живёт у дочери Бранко. Бранко это звезда экрана. Вон тот «перс» принадлежит актрисе Явотской, а «таец» рядом с ним – художнику Раменцу. Остальные, просто завсегдатаи этой тусовки.
Одноухий глядел на веселившуюся компанию. Встретившись взглядом с абиссинкой смутился, увидев, как та недвусмысленно подмигнула ему. Он отвёл глаза в сторону, а когда вернул их обратно, встретился с насмешливым взглядом опытной самки, не привыкшей к отказам. Его выручил Арнольд. Он проследил взгляд Одноухого и сообщил.
– Это Марго. Занимательная штучка. Только гляди в оба.
– Что такое? – насторожился Одноухий, поглядывая на абиссинку.
– У неё хозяин – сущий зверь! Он боец ММА. Прибить нашего брата ему, что муху прихлопнуть. Так что имей это ввиду, когда перейдёшь от переглядываний к делу.
Одноухий, представив себе хозяина Марго, твёрдо решил вести себя осмотрительнее и не давать абиссинке никаких авансов. Арнольд, тем временем, провёл своего протеже к кормушке, где россыпью лежали разноцветные кулинарные изыски от лучших производителей кошачьих кормов. Широко раскрыв глаза, Одноухий глядел на подушечки со вкусом кролика, рыбы и лобстеров, кусочки печёночных блинчиков, бараньи и телячьи колбаски и верх мечты – тарталетки с чёрной икрой. Таких деликатесов Одноухий никогда не видел. Его растерянный вид позабавил собравшуюся компанию. Вислоухий ухмыльнулся и язвительно заметил.
– Вот деревня! Что на ваших помойках такого не встретишь?..
Брендон одёрнул шотландца, и видя, что гость готов ответить, примирительно сказал.
– Не обращай внимания, Велес шутит. Угощайся.
– Да. – с готовностью подтвердил Велес, видимо, поняв, что пережал. – Я всегда шучу, но не всегда удачно. Мир?
– Мир. – согласился Одноухий. Он принял из лап шотландца тарталетку и присел у края кормушки. Краем глаза он заметил, что находившийся рядом персидский кот вздрогнул и поспешил отодвинуться подальше. Одноухий не придал этому значения. Мало ли кто не желает сидеть с ним рядом. Зато к нему подошла Марго.
– Привет красавчик! Тебе удалось расшевелить местное болото. Ты классный! Проводишь меня домой?
Одноухий вспомнил предостережение Арнольда, но по мимо своей воли ответил.
– Да.
– Ну ты пока отдыхай, силы тебе понадобятся – улыбнулась абиссинка, и покачивая поджарым задом, не спеша удалилась.
«Она права. Надо подкрепиться» – решил Одноухий, и проводив даму взглядом, полез в кормушку. Он ловил на себе благожелательные взгляды и постепенно, освоившись, уже не чувствовал себя стеснённым. Ему задавали вопросы, он отвечал. Ел и отвечал. Вскоре он почувствовал, что наелся на всю оставшуюся жизнь. Он оглянулся в поисках своего друга. Арнольд, стоящий рядом, улыбнулся, и положив лапу ему на спину, начал издалека.
– Ну, как вам мой герой? Не правда ли он весьма самобытен? – Арнольд обвёл собрание торжествующим взглядом. – По мне, он ничем не уступит старой полукровке, которая, по словам Велеса, могла предсказывать будущее, или трёхпалому циркачу, которого привёл Кир. Наш с вами спор подошёл к концу. Пора подводить итоги.
Наступила тишина. Одноухий, только теперь поняв, что был одним из участников в этом споре, застыл с набитым ртом. Арнольд, оказывается его использовал! Наверно вид у него был совсем дурацкий, потому что глядя на него «перс» Кир, который до этого сторонился его, расхохотался и выкрикнул.
– Он наверняка думал, что прибыл сюда, как равный!
Вслед за ним рассмеялись остальные. И он услышал о себе многое.
– Наверно из дворян.. – хохоча поддержал Кира Велес. – Только какой-то захудалый.
– И воняет.. – добавил Кир и театрально зажал свой курносый обрубок.
– Наивный, жалкий провинциал.. почти в один голос отозвались подружки Брендона.
Арнольд поднял лапу, призывая к тишине и сказал.
– Ну полно, успокойтесь. Давайте наконец, решим, кто выиграл наш спор. – затем, бросив Одноухому, – Извини старик, без обид – так было надо. – продолжил. – Давайте проголосуем.
– Я – за Одноухого. – сказала Марго. – Он славный.
– Я за циркача – сказал Кир.
– Кто бы сомневался. – отозвался Арнольд, имея в виду, что трёхпалый циркач протеже Кира.
Голосование продолжилось и к финалу сложилось в соотношении – два к пяти. Таким образом, большинство голосов было отдано за Одноухого.
Арнольд сияя обнял своего протеже.
– Мы выиграли! Ты сделал всех!
В ответ на его ликование, Одноухий, попытался высвободиться. Он ещё не знал, как реагировать на открывшиеся факты. Первым желанием было порвать это сытое общество на мелкие кусочки и уйти с гордо поднятой головой, но поостыв, он понял, что этим вряд ли, что добьётся. Ещё можно сделать вид, что ничего не произошло и разыграть ситуацию до её логического завершения. Можно было прикинуться дурачком.. Одноухий выбрал второе.
Он высвободился из объятий Арни, и обращаясь ко всем участвовавшим в тотализаторе, начал свою речь.
– Большое спасибо за ваши голоса. Я горжусь, что вы поставили меня выше трёхпалого инвалида и заговаривавшейся старой девы. Я пришёл первым! Выходит заслужил приз.
«Я собью вам спесь» – решил про себя Одноухий. – «Чем не утешение поиметь кошку из высшего общества. Держись Марго!».
– Что за приз ты хочешь? – спросил несколько удивленный Арнольд. Для него слова Одноухого были неожиданны.
– Я хочу, чтобы ты и остальные поклонились мне – сказал Одноухий на полном серьёзе.
В ответ раздался новый взрыв хохота. К ним потянулись любопытные завсегдатаи богемной тусовки.
– Что?! – воскликнул отдышавшись Брендон. – Ты это серьёзно?
– Вполне. Вы слышали древнее пророчество? – задал вопрос Одноухий обращаясь ко всем собравшимся в бойлерной. – Это пророчество говорит о том, что появится Белый принц, который..
– Причём тут Белый принц? – перебил его Брендон. – Где он и где ты. Не много ли ты на себя берёшь, самозванный мессия!?
– Я не утверждаю, что избранный, но я видел места, откуда пошло наше племя. А насчёт принца.. – Одноухий пожал плечами. – Он учил уважать друг друга и говорил, что все коты равны между собой. Поэтому я тоже хочу уважения. Это не много.
Одноухий закончил. Наступила тишина, в которой явственно было слышно, как бежит и капает вода из плохо прикрученного крана.
– Ты, верно, пошутил? – всё ещё надеясь на это, спросил Арнольд. – Тогда это блеск.
– Нет, это не шутка, но это уже не важно. – ответил Одноухий. Теперь он ясно понял, что здесь ему уже ничего не изменить. Эти, полные спеси, представители высшего света вряд ли его услышат. Они понимали другой язык. Он отыскал глазами Марго и сказал. – Пошли что ли..
Боец ММА неплохо зарабатывал. В элитном районе недалеко от киностудии его дом находился между коттеджем звезды экрана Бранко и домом хозяина Велеса, который, по словам Марго, занимался недвижимостью. Перед входом в дом Одноухий заробел, но Марго успокоила его. «Он где-то дерётся» – объяснила она отсутствие хозяина, и указав Одноухому на низкий диванчик, покрытый пушистым белым покрывалом, сказала: – «Нам сюда».
Утром, взглянув на спящую абиссинку, Одноухий подумал, что ничего такого, о чём так восторженно рассказывал Прищуренный, он не ощутил, хотя понял, что процесс этот весьма полезен для здоровья. Он без сожаления покинул ложе греха.
Глава 5
Оказавшись на улице, Одноухий вздохнул полной грудью воздух свободы и направился навстречу зарождавшемуся дню. Позади остались не сбывшиеся мечты, горечь изгнания, презрение и спесь представителей высшего света. Впереди маячила надежда на лучшее, неожиданная любовь и звезда Кац. Мегаполис разочаровал. Он открылся ему своей безжалостной неприглядной правдой, где гонка за богатством превращала людей в потребителей, лишённых духовности и сочувствия, а их питомцев в жалкое подобие своих хозяев. Он понял, что не здесь произойдут главные события его жизни. Одноухий остановился и закрыл глаза. Попытался представить себе место, где хотел бы оказаться, и решив похулиганить с судьбой, вслепую продолжил свой путь. Ему стало весело. Он крутил уцелевшим ухом, шёл по бульвару, наталкиваясь то и дело на столбы и скамейки, но упрямо шёл не открывая глаз. Ударившись, в очередной раз, обо что-то твёрдое, он услышал.
– Бедный, кто же тебя так?
Одноухий быстро открыл глаза и обмер – это лицо он видел много раз. Правда, на афишах, человек выглядел по другому: смешная шляпа и накладной нос делали знаменитость более реальной, чем здесь на бульваре. Человек встряхнул седыми волосами и присел на корточки, оказавшись почти нос к носу с Одноухим.
– Так что же ты мне поведаешь о себе. – спросил человек с афиши.
Он погладил Одноухого по голове и сказал.
– Как тебя зовут я, кажется, знаю.. Одноухий, верно?
Одноухий кивнул.
– Надо же, ты понял меня – улыбнулся человек. – Похоже, ты подойдёшь мне для номера. Можешь звать меня Директором. Только не господин Директор – этого я не люблю. Просто Директор.
Квартира, куда привёл его человек была полна кошек. Уже в прихожей Одноухий встретился с двумя метисками, которые отнеслись к нему с настороженным любопытством. Они прошли по дуге мимо него, и вернувшись на место, уставились сначала на хозяина, а потом на гостя.
– Вот, знакомьтесь, это Одноухий. – представил его Директор.
Затем указав на производное от сиамца и обычной русской, сказал.
– Это моя умница Алиса. А это – Директор перевёл взгляд на «полуперса» – Безумный Макс – самый отчаянный кот в моей копилке. Не смотря на свою пушистость, он отважно прыгает в пылающий обруч.
В дверях комнаты появились ещё трое, пролетарского вида, котов, которые так же изучающе уставились на Одноухого. Директор представил каждого. Это были играющие роль «ковёрных», рыжий Бим и серый в яблоках Бом, а так же полосатый наездник на собаках кот Мурзик. После этого Директор ушёл на кухню, а обитатели квартиры обступили новенького. Алиса, оглянувшись вслед ушедшему хозяину, сказала.
– Он хороший. Только очень наивный: дожил до седых волос и не понял, что нас бесполезно дрессировать. Мы ведь, если работаем на манеже, то уж не по его желанию, а тогда, когда нам это выгодно. Сделаешь хорошо – получишь вкусняшку. Вот и весь фокус.
– Точно! – оживился Мурзик – все думают, как это Буцефал позволяет ездить на себе коту. А всё просто, он хоть и собака, прости господи, но с ним у меня договор. Половину того, что получаю за номер, отдаю ему. Все довольны – он, я и хозяин. Хозяин от того, что его дрессура работает, Буцефал от того, что поел, а я от того, что доволен хозяин.
– Поддерживаем – отозвались Бим и Бом. – Мы тоже на манеже делаем, что хотим. Если бы люди понимали наши диалоги, то, возможно бы, задумались о происхождении видов, и пересмотрели теорию Дарвина.
– А в целом у нас взаимно выгодное сотрудничество. – подитожила краткий экскурс в цеховые секреты Алиса и предложила Одноухому рассказать о себе. Он начал оправдываться, что ничего примечательного в его жизни не происходило, кроме того, что родился он белым, в племени, где этот цвет презирали, и что видимо, из-за этого обстоятельства вся его жизнь пошла наперекосяк. Здешнее общество восприняло его беды, как свои. Сразу выяснилось, что гонениям подвергались почти все. Мурзика, например, чуть было не разорвали собаки. Спасибо Директору, которого судьба направила в пустынный переулок, как раз в тот момент, когда свора собиралась прикончить несчастного. Он разогнал собак и забрал Мурзика с собой. По иронии судьбы, коту было суждено оседлать одну из собак этой стаи. Директор выкупил Буцефала из отстойника, по ошибке или намеренно, названного «последним приютом». Он спас его. Вне стаи пёс превратился в послушного и добродушного «Трезора», из которого Мурзик мог вить верёвки. Безумный Макс был предательски брошен на улице, когда хозяева переезжая в далёкие страны, не захотели взять его с собой. Дворовые коты единоутробные братья Бим и Бом тоже хлебнули лиха сверх меры. Всех их в разное время подобрал Директор. Теперь они служили в цирке, где у Директора было целое отделение из двух дюжин номеров. Алиса, к примеру – угадывала буквы, картинки, составляла кубики из слов и многое другое, что было не под силу даже смышлёным шимпанзе. Мурзик скакал на Буцефале перепрыгивая через препятствия, а Безумный Макс блистал в огненном шоу. В цирке жила ещё целая команда по футболу. Десять молодых, обученных толкать мяч котов, два тайма по пять минут носились по манежу с резиновым мячом. Они делали это так самозабвенно и бестолково, что публика падала со смеху. Успех был феноменальным. Это обстоятельство задевало самолюбие остальных участников представления. «Десять бугаёв, выпучив глаза, носятся по арене..» – скептически удивлялась Алиса, комментируя футбольные страсти и пожимала плечами: – «Они даже до трёх считать не могут». «Увы, зритель уже не тот». – поддакивал Безумный Макс.
Дальнейшие разговоры были прерваны появлением Директора.
– Пора завтракать! – крикнул он и широким жестом пригласил компанию на кухню.
Первыми метнулись к еде братья Бим и Бом, за ними, соревнуясь в скорости, остальные. Одноухий пристроился за Мурзиком, и достигнув стены, где стояли миски с едой, сунулся сначала в одну, потом в другую миску. Получив тычок от Алисы, потом пинок от Безумного Макса, он заметался у стены натыкаясь на хвосты, пока наконец, не услышал голос хозяина.
– Вот твоя миска.
Одноухий подошёл к эмалированной посудине, подозрительно похожей на ночной горшок и уставился на хозяина.
– Ну уж извини, завтра куплю тебе что-нибудь по пристойнее. А пока ешь отсюда. – и выпрямившись крикнул, чтобы слышали все. – Сегодня начинаем работать с новым номером! Мне будут нужны Алиса, Безумный Макс и Мурзик. Бом и Бим работают по старой программе.
После завтрака Директор отвёл названных артистов в гостиную. На диване, где кучей лежали всевозможные костюмы и аксессуары, он выбрал несколько приглянувшихся ему вещичек, подозвал к себе сначала Алису, и надев на неё цветастую юбку, какую носят цыганки, заставил её покрутится перед ним. Довольный содеянным, он добавил ещё пару аксессуаров: красную короткую кофту и большую серьгу. Он разложил перед ней карты и дал ей команду: – «Гадай!». Алиса перевернула карты: вышли король, туз и десятка пик. Директор захлопал в ладоши и счастливо засмеялся.
– Одноухий тебе конец! Умри! – Он схватил Одноухого, и перевернув его на спину, принудил принять позу покойника. За неимением гроба, временно сгодился большой пенал от полутора литровой бутылки подарочного «скотча». В ней, не без труда, Одноухий принял требуемое положение, скрестил на груди лапы, куда Директор вставил сломанную ручку от скакалки, которая должна была, изображать горящую свечу.
– Вот это дело! – пропел над ним мастер дрессуры. – Только теперь глазки надо закрыть и к гробик с колёсиками сделать.
Он обернулся к Безумному Максу.
– Ты будешь тащить гроб. А ты – Директор перевёл взгляд на Мурзика – Будешь играть на шарманке.
Эту сценку хозяин гонял до вечера, Алиса и Безумный Макс, вспотели, и чтобы закончить издевательство, сделали так, как он хотел. Довольный Директор облегчённо вздохнул, погрузил ораву в машину и отбыл к вечернему представлению в цирк. Когда Минивен подъехал к заднему двору, старый седоусый служитель открыл ворота и Одноухий увидел, как по-приятельски переглянулись хозяин со стариком. Машина затормозила возле заднего крыльца огромного здания цирка. Они вошли внутрь. В нос ударили резкие запахи навоза, Одноухому поначалу казалось, что он попал на скотный двор, но когда на него с глухим рёвом в одной из клеток кинулся дальний родственник, изменил своё мнение и стал на всякий случай, держаться поближе к Директору. По длинному коридору прошли мимо разминавшихся гимнастов, потом Одноухий, задрав голову глазел на проплывавшего мимо слона. Служитель в чалме и ливрее вместе с ламой направлял его к тяжелому красному занавесу, за которым находился вход на арену. Слон тяжело вздыхал и отмахивался от служки огромными ушами. Директор поздоровался с распорядителем и спросил.
– А где мои футболисты?
Тот улыбнулся, показал рукой на клетку у стены, в которой волнуясь в предвкушении игры, метались все десять игроков.
– Надеюсь их не кормили?
– Ну как можно, Юрий Иванович! Я же всё понимаю. Они ели только утром, и то немного. Так что злы. – уверил Директора распорядитель.
– Это хорошо! Сытый артист – плохой артист.
Директор оглянулся.
– Ну что котятки, пойдём приводить себя в рабочее состояние. Все в «гримёрку»!
Он широким шагом, направился к винтовой лестнице, ведущей на второй этаж, где находились администрация и комнаты артистов цирка. Следом за ним, как привязанные потянулись артисты труппы. Одноухий насчитал двадцать четыре ступени, что подняло его в глазах Алисы, которая в своих познаниях математики не продвинулась дальше дюжины. Комнатка Директора, по коридору четвёртая справа, была ещё более захламлена, чем гостиная в его доме. Он подошёл к туалетному столику, уставленному всевозможными пузырьками, и скинув на пол пурпурные бархатные штаны с золотыми лампасами, сел в кресло и посмотрел в зеркало.
– Боже мой! Во что я себя превратил! – воскликнул он, всплеснув своими пухлыми ручками и делая страдальческие глаза.
Но похоже, это была просто обычная прелюдия. Выдохнув с шумом воздух, Директор взялся за дело и вскоре перед Одноухим явилось лицо человека с афиши. Ещё несколько деталей в виде желтого сюртука с зелёными пуговицами, красных широких штанов и мятой с высокой тульей шляпы, дополнили образ популярного дрессировщика. После этого Директор занялся своими артистами. Вопреки ожиданиям Одноухого, он надел на Алису чёрные штаны, такую же курточку, академическую шапочку и круглые очки. Мурзику достался кожаный пояс с саблей, а Безумному Максу пожарная каска. После этого он обернулся к Одноухому.
– Ты пойдёшь со всеми. Будешь привыкать к публике.
Оказавшись в центре арены, на виду у нескольких сотен глаз, среди гула и рукоплесканий зала, Одноухий, как и предполагал хозяин, впал в оцепенение. Его ослепили десятки прожекторов и в голове мгновенно родилась мысль о бегстве. Он припал к ковровому покрытию, готовый в любое мгновение метнуться за тяжёлый занавес, подальше от страшного круга, но спокойный взгляд Директора удерживал его на месте. С удивлением и завистью он смотрел, как деловито и точно работает Алиса, и когда Директор глазами указал ему где сесть, будто под гипнозом послушно занял своё место. Алиса сорвала аплодисменты и села рядом с Одноухим. Настала очередь Безумного Макса. Он, балансируя пушистым хвостом, залез по лестнице на высокий подиум и по команде начал скакать с тумбы на тумбу через препятствия. Публика принялась охать и ахать, когда Директор поджог кольцо и жестом пригласил кота прыгнуть. Безумный Макс собрался в комок, превратившись в шерстяной шар, прыгнул, вытянувшись в длинную дымчатую линию, между языками пламени. Одноухий заметил, как на выходе из кольца, задымились и вспыхнули несколько волосинок на его брылях и тут же погасли. Прыгун благополучно приземлился на тумбе. Зал взорвался. Директор незаметно сунул ему в рот «вкусняшку», обернулся к публике, кланяясь и раскинув руки, благодарил за овации. В это время занавес раздвинулся ровно настолько чтобы из кулис проскользнул новый артист и на арену стрелой выскочил Буцефал с ярко красным седлом, взнузданный, как скакун. Мурзик, приготовившись запрыгнуть ему на спину, ждал приказа, и когда Директор щелкнул кнутом, он, как подорванный сорвался с места, и в три прыжка оказался на Буцефале. Проскакав круг, потом второй, прижавшись к шее пса он ждал первого препятствия. Когда впереди увидел стоящего Директора с кнутом вытянутым вперёд на уровень груди, Макс прыгнул, и перемахнув препятствие, благополучно приземлился на спину Буцефала. Под рукоплескания зала наездник пошёл на второй круг. В этот раз он сделал сальто. Поднявшись в седле Мурзик проскакал по арене под восторженные крики трибун. Впереди был третий круг. Там его ожидало серьезное испытание: прыжок и сальто назад. Директор должен был немного придержать Буцефала, чтобы номер вышел без помарок. Мурзик не сомневался в успехе, и когда закрутившись в сальто, увидел блестящие от возбуждения глаза хозяина, понял, что всё будет хорошо. Но он приземлился не идеально. Ему пришлось вцепиться когтями в шею Буцефала, чтобы не съехать за бордюр арены, пёс от неожиданности заскулил, и рванулся вперёд, подпрыгивая и лягаясь почище дикого мустанга. Положение Мурзика стало критичным, ещё несколько секунд таких прыжков и наезднику не усидеть в седле.
– Боже мой! Да остановит кто-нибудь этого идиота! – потеряв над собой контроль, возопил Директор, и тут же, с удивлением увидел, как Одноухий сорвался с места и в два прыжка оказался перед мордой Буцефала. Тот замер, как вкопанный. Не переставая улыбаться публике, Директор подошёл к Буцефалу и начал его успокаивать. Мурзик благополучно спрыгнул на арену и спрятался за спиной хозяина. Буцефал дрожа от стресса и возмущения попытался ухватить кота за ногу, но наткнувшись на протянутую руку Директора, почувствовал запах «вкусняшки», и замахав хвостом, принял лакомство. Конфликт был потушен. На арену, под звуки известного футбольного марша и неистовые крики трибун, выбежали десять котов в синих и красных футболках, с номерами и логотипами легендарных команд. Были установлены ворота. Директор, превратившись в арбитра, подбросил мяч вверх, дал свисток и игра началась. Футболисты сворой носились за красным резиновым мячом, без всяких правил и комбинаций, перемещаясь от одного края площадки к другому, мяч метался между участниками и каждый из футболистов старался боднуть его вперёд. В конце-концов обе команды, под крики зала, вместе с мячом влетели в ворота одной из команд, продолжая, как заведённые долбить мячом в сетку и Директору пришлось вмешаться чтобы вытряхнуть всю компанию обратно. Подняв руку вверх, призывая зал к вниманию, он указал на середину поля. В ответ на это, часть зала, засвистела и потребовала отменить гол, крича: – «Нечестно!» и «Судью на мыло!». Пошумев, зал успокоился. Директор вбросил мяч и беспорядки на арене начались вновь. Два раза ситуация повторилась, и когда счёт достиг трёх голов в одни ворота, он развёл руки и приказал поменять ворота местами. В итоге матч закончился вничью. Ворота убрали, и под хохот публики, все десять футболистов погнали мяч за кулисы, где, наверно забили свой последний, седьмой мяч.
В «гримёрной» Директор устало опустился на кресло, закрыл глаза и сказал.
– А ты Одноухий, оказывается хитрый малый. – Он открыл глаза, повернул голову и в упор посмотрел на кота. – Ты ведь, понял меня. Ну что скажешь?
Одноухий спрятал глаза. Он действительно понял, что закричал хозяин. Он действительно начал понимать людскую речь – теперь почти всё сказанное людьми. Может это передалось ему от девочки Зои, или он, действительно избранный, легендарный Белый Принц. Он уже не раз задумывался об этом. К тому были причины и знаки.
– Увы, – вздохнул Директор – Но ты не можешь говорить.
Он отвернулся к зеркалу и стал смывать свой грим.
С этого момента между Директором и Одноухим сложились совсем непростые отношения. Скажем, вместо прямых приказов, хозяин озадачивал его фразами: – «Что ты думаешь, как ответит на эту репризу Безумный Макс», или «Какое из перечисленных действий на этот вызов ты предпочёл бы». Одноухий всё больше удивлял своего хозяина своей понятливостью и безукоризненным исполнением приказов. Он учился быстро, и демонстрируя стремительный рост, так потряс дрессировщика, что уже в следующее воскресение, он вывел его на манеж. Номер был простым и суть его состояла в том, чтобы артист должен был выбрать правильный ответ на одну из предлагаемых ситуаций. К примеру, он показывал Одноухому картинку и тот, увидев разъярённого льва, в панике бежал прочь и прятался под лавку, на следующей картинке была прелестная кошечка, увидев которую, Одноухий, как заправский ловелас, начинал тереться о изображение, издавать глухие стоны и, вообще, изображать крайнюю степень возбуждения. Он извивался и трясся, в общем вёл себя так, как рассказывал об этом Прищуренный. Следующая картинка показывала атомный взрыв и Одноухий, издав предсмертный крик, переворачивался на спину, высунув язык и дёргал лапами. Публика оценила актёрский талант Одноухого рёвом восторга, волна оваций полетела по дуге амфитеатра, зрители были поражены тонкой игрой и юмором, с которыми исполнялись номера. Потом Одноухий стрелял из пушки, ездил на трехколёсном велосипеде, и под конец, ушёл с арены на передних лапах. Это был успех, Директор сиял. Зрители, забыв про футбол, вызывали номер на бис, и дрессировщик, снова и снова, давал команду Одноухому делать сальто и становиться на передние лапы. Одноухий устал, зрительская любовь начала надоедать, не так он представлял себе плоды успеха. Достигнув очередной раз кулис, он стрелой пустился на второй этаж, чуть не сбив по пути двух лилипутов и остановился у дверей «гримёрки». Здесь он отдышался и лёг. Сердце бешено колотилось, бока ходили ходуном, а перед глазами плясали огни прожекторов. Оказывается успех не имел ничего такого, что хоть сколько-нибудь приносило ему удовлетворение и пользу. Он ощущал, как давит на него необходимость кривляться перед толпой, и понял, что больше это терпеть не намерен. Внизу арена взорвалась аплодисментами и криками зрителей. Футбольный матч начался и непостоянная толпа приветствовала новых кумиров. Поняв, что здесь ему делать больше нечего, Одноухий встал и направился к выходу. Он уходил без обиды и сожаления. Ему не было жаль Директора и упущенной возможности стать великим артистом цирка. Он знал, что поступает правильно, потому что никто не мог открыть его предназначения, кроме голоса, который подсказывал, что делать дальше. Сейчас этот голос говорил ему: – «Иди».
Глава 6
К утру, когда на открывшемся далёком горизонте появился ослепительный шар солнца, на окружной дороге, он увидел Ведуна сидящего на опоре моста.
– Извини что не признал тебя сразу, – без предисловий начал старый колдун – Я хоть и о трёх глазах, но не всё мне доступно, так глубоко я не мог взглянуть. Я извиняюсь.
Одноухий не ждал такого поворота. Увидев колдуна он был уверен, что нарвётся на очередную порцию брюзжания и услышав такое, вынужден был сесть.
– Это что значит. Я что, сплю?
– Я сам не всё знаю. Поступило распоряжение от Демиурга.. Тебя подвергнут испытанию.
– Подожди, что за испытание? – не поняв, спросил Одноухий.
– Похоже ищут реинкарнацию мессии. Тебя выбрали претендентом.
На сморщенной мордочке Ведуна появилось неподдельное удовлетворение от этой новости. Он даже вздохнул от облегчения.
– Что же дальше? Что мне делать? – спросил Одноухий.
– Тебе надо перейти мост, там тебя ждут. – с готовностью ответил Ведун и добавил не без ехидства – Теперь тебя будет вести другой проводник.
Одноухий взглянул на мост. Конструкция моста уходила вдаль, на другой берег и конец его терялся в дымке. Он втянул носом воздух, и явственно почувствовав запах перемен, с тревогой подумал о том, что ждёт его на том берегу. На это ответа не было. Туман с реки скрывал большую часть моста. Одноухий очнулся и встретился взглядом с глазами старика. Ведун сидел, как поседевшая мумия и глядел на него, с нетерпением ожидая завершения контакта. Одноухий кивнул ему и сказал.