Незавешенные зеркала

Когда он получил видео, на котором его дочь читает требования похитителей, то некоторое время стоял в замешательстве, а потом решил обратиться к опытному Гарибальди. Тот, как обычно, торчал в кафе около суда, на его столике стоял графинчик водки, яичница на сковороде и квашенная капуста в тарелке. Адвокат готовился к своему выступлению в суде, ища вдохновения, его взгляд был устремлён куда-то вдаль. Седые не расчёсанные волосы, дёрганные движения и небритое лицо делали его похожим на приближённого эсера Бориса Савенкова, планирующего очередной террористический акт. Время от времени Гарибальди посещала мысль, и он делал заметки в своём блокноте, для того чтобы стимулировать работу мозга наливал себе рюмку водки и одним залпом выпивал. Увидев Теодора, адвокат жестом пригласил присесть того на свободный стул, а когда тот расположился спросил: «Чего-нибудь будешь клевать, судья? У меня лично перед заседанием просыпается зверский аппетит и хочется подготовится в одиночестве к речи в суде, так что выкладывай, что у тебя побыстрей и уходи».

Теодор молча показал ему видео со своей дочерью, Гарибальди от удивления открыл рот, и чтобы прийти в себя быстро влил туда рюмку водки. Закусив квашеной капустой и куском яичницы, он изрёк: «Впервые сталкиваюсь в своей практике с киднеппингом, я думал, что всё знаю в этой жизни, но мы с тобой юристы, поэтому будем здраво рассуждать. В нашем районе, да и в городе в целом я не припомню ни одного такого случая. Даже в лихие девяностые, когда страна была в руках криминала, детей не воровали с целью выкупа, это было не по понятиям, по которым жили бандиты. В наше время случаются случаи киднеппинга, но похищают детей нефтяных магнатов и алигархов, а занимаются этим представители силовых структур, имеющие техническую и информационную поддержку. Все хотят быть богатыми и ни в чём не нуждаться. Но ты, Теодор простой судья, потихоньку получающий взятки от людей, которым грозит тюрьма. В нашем районе есть публика богаче тебя на уровень, а может быть и на два, имеющая отпрысков похуже твоей Майи. Взять хотя бы председателя торговой палаты с его сыном наркоманом, который сейчас лежит в клинике, или дочь директрисы торгово-развлекательного комплекса „Орфей“, она с дружками вчера ночью на маминой „Ламборджини“ врезалась в машину ДПС ради прикола. Ты пришёл ко мне, чтобы я посоветовал, что делать, но я в растерянности и могу сказать только одно, не обращайся к ментам. В этом случае и они сдерут с тебя большие деньги, особо ничего не сделав, это знают все обыватели и на помощь правоохранителей не рассчитывают. В этой истории меня настораживают два момента: Майя не очень испугана, когда читает послание похитителей и откуда они узнали номер твоего личного телефона, который известен узкому кругу людей. Из этого вытекает вывод, а не сама ли девчонка организовала своё похищение ради собственного обогащения, я слышал о таких случаях. Представь, что ты обратился за помощью к властям, у них возникает вопрос: откуда у простого районного судьи, живущего на зарплату один миллион долларов. Начнутся проверки, понаедут комиссии и станут копать, а когда всё гавно вылезет наружу, мы не досчитаемся многих наших коллег, я пару раз проходил через такие чистки». Гарибальди налил себе рюмку, но Теодор опередил его, влив её содержимое в себя, ему захотелось напиться, нанюхаться до одурения кокаина, только что бы поскорее забыть весь этот кошмар. Адвокат осуждающе посмотрел на него и сказал: «Мне в последнее время снятся странные сны, сегодня ночью, когда заснул, я увидел себя со стороны, но это был не дёрганный адвокат-алкаш, погрязший в коррумпированном болоте, а маленький мальчик Вова Грибов, который искал грибы и заблудился в лесу. Неожиданно он вышел на полянку, на которой стоял роскошный особняк, внутри его мальчика встретили приветливые люди, которые накормили его, одели в красивую одежду и пригласили сыграть с ними на улице. Там они образовали круг, вокруг него стали водить хоровод и тут Вова увидел, как эти смеющиеся люди превращаются в злобных монстров, которые кривляются и издают ужасные звуки. Некоторое время мальчик стоял с закрытыми глазами, боясь смотреть на этих чудовищ, но когда решился, то они стали для него милыми зверюшками, с которыми хотелось поиграть, и Вова стал водить с ними хоровод, постепенно превращаясь в такого же монстра. Я проснулся, когда было ещё темно и долго лежал, бессмысленно глядя в потолок, может скоро Люцифер заберёт меня в своё царство и напускает на меня такие сновидения, как думаешь, Теодор?». Но судья ответить не успел, раздался звонок и подняв трубку он услышал мужской голос: «Я звоню вам Теодор Казимирович, чтобы удостовериться, что вы поняли серьёзность ситуации, в которую попала ваша дочь и готовьте деньги для её выкупа». Судья не дал ему договорить: «Послушайте, не знаю вашего имени, я честный судья и не владею миллионами долларов, а честно выполняю свой долг перед народом, который поставил меня на этот пост». Раздались гудки, человек бросил трубку, а Гарибальди сам налил судье рюмку, а когда тот выпил, сказал: «Молодец Теодор, здорово можешь говорить речи, только надо было попросить незнакомца дать поговорить тебе с дочерью».

Майя слышала ответ отца, потому как незнакомец в маске поставил телефон на громкую связь и когда он вышел из комнаты обратилась к Свете: «Ты слышала, какая он сволочь, правда говорят, что поляки за копейку удавятся. С каким бы удовольствием я прибила папашу-судью и мамашу-шалаву, но жалко, что не смогу, потому как скоро убьют меня из-за жадности этого крохобора». Светлана неожиданно встала из своего угла и направилась к подруге, присев, она стала ножницами срезать стяжки с её рук и ног. Потом присев рядом предложила сигарету удивлённой Майе, а когда та закурила, то сказала: «Не обижайся подруга, но весь этот спектакль был разыгран для того, чтобы показать, как к тебе относится твой отец. Я прошла через это и сделала так, что мои предки сейчас лежат на кладбище и мне абсолютно их не жаль, каждый получает то, что заслужил. Мы с тобой станем взрослыми, у нас будут дети, которые, возможно, тоже отправят своих матерей и отцов в другой мир, посчитав их такими же гадами, какими были их бабушки и дедушки. Мы живём давно в преисподней, только не в недрах Земли, а на её поверхности, распространяя вокруг себя зло и порчу. Но у меня появились друзья, которые открыли мне двери в другой мир, где можно принять любой образ и сыграть понравившуюся тебе роль. Это психи-бродячие артисты, у которых не существует моральных норм, и они плюют на все законы общества. По воле случая я стала участницей одного представления, во время которого лишила жизни отца и мать, первое время я хотела их смерти, потому что они подтолкнули меня на этот поступок, но вскоре поняла, что быть с ними – это шанс уйти от этого однообразного существования в этом опостылевшем городе. Я хочу взять тебя с собой, Серафима Кондратьевна не против, мы уедем далеко-далеко, станем актрисами, а потом ты вернёшься и рассчитаешься со своими родителями». Майя выслушав подругу, затушила окурок об плинтус и обняв Свету сказала: «Если б ты знала, как мне всё здесь надоело, я даже один раз хотела наглотаться снотворного, чтобы заснуть и больше не видеть опостылевших мне рож и не слышать их голоса». Они вышли из помещения, Майя поняла, что всё это время находилась в одной из комнат квартиры Светы, где недавно на кухне пили Мадеру, только теперь там сидел симпатичный мужчина и улыбался, похититель был без маски, пил чай и указывал подругам на два свободных места. Когда они присели, он налил им чай и сказал: «К сожалению, больше ничего не нашёл, Света жила в спартанской обстановке и не баловала судьбу. Меня зовут Марк и я вас скоро убью, только не надо шуметь и суетиться, чай, который я вам налил, отравлен и вы скоро умрёте». Майя с ужасом отставила свою чашку, а Света с удовольствием выпила всю до капли, сказав: «Скоро встречусь с родителями, будет о чём с ними поговорить». Её подруга посмотрела на неё, потом на Марка, а вскоре все трое хохотали от души. Отсмеявшись Света, сказала: «Марк наш режиссёр, он немного сумасшедший, но Серафима Кондратьевна, профессиональный психиатр, быстро вылечивает его. Именно она открыла мне глаза на эту жизнь, окружающих людей и на это время, когда люди живут, как хищные звери инстинктами, стараясь во время своей жизни загрызть как можно больше себе подобных».

Эпилог

Две девочки с задумчивым видом наблюдали, как проворная белка спустившись по стволу сосны не решается ступить на землю, с опаской поглядывая по сторонам. Клиника Серафимы Кондратьевны находилась в красивом трёхэтажном особняке, принадлежавшим когда-то большому чиновнику из правительства Москвы, но как это часто случается, он попал в немилость начальству, следственные органы выяснили его причастность к хитроумным схемам воровства бюджетных средств, и он после суда сел в тюрьму, а недвижимость конфисковали. Доверенное лицо Серафимы Кондратьевны купил его вместе с прилегающей территорией, на которой расположился заповедный сосновый лес. Чиновник не успел распродать земли национального парка, как хотел, поэтому вокруг клиники, с красивым названием: «Приют Ангелов», кроме реликтового леса ничего не было и попавший сюда впервые человек думал, что он в раю.

Света закурив, сделала затяжку и передавая сигарету Майе, сказала: «Мне кажется, что эта старая карга Серафима что-то подмешивает нам в еду, мне уже не хочется никого прибить, я читаю лирические книжки, а вчера выиграла у Марка в карты на раздевание». Затянувшись, Майя от удивления забыла выпустить дым и стала сильно кашлять, это понравилось Свете, и она с улыбкой продолжила: «Он мужик без комплексов, я вдоволь налюбовалась его мужским достоинством и предложила сделать ему минет, но он отказался, оказывается по местным законам сексуальная связь между пациентами запрещена, но тут есть комната, где каждый желающий может себе выбрать любую игрушку для утех». Белка наконец соскочила на землю и остановилась в нерешительности, словно забыла для чего она спустилась с вершины дерева. Майя передала сигарету подруге и показав белке язык, улыбнулась: «Марк классный, я бы ему дала, вчера разговаривала с пацаном с первого этажа, по имени Саймон, и он сказал, что все эти порядки для лохов, пациенты втихаря потрахиваются и потребляют наркоту. Вообще эта клиника больше похожа на школу киллеров: молчаливый персонал, тренировки по стрельбе и рукопашному бою, мне кажется нас готовят грабить банки». Девочка встала с лавки и сделав жёсткое лицо, крикнула: «Всем на пол, это ограбление, одно движение, и я стреляю». Белка испугалась и прыгнув на ствол понеслась к верху, но остановившись на полпути стала смотреть на людей. Майя присела и закатила глаза: «Мне нравятся мастер классы Марка, он говорит, что в каждом человеке живут артисты, просто это сволочная жизнь не даёт им самореализоваться. Мечтаю вернуться в наш город и опустошить мошну своего папаши-судьи, а потом прибить его вместе с гулящей мамашей, ты Светка для меня яркий пример девчачьей смелости и отваги». Её подруга кинула окурок в траву, ответив: «Наша Серафима Кондратьевна всю жизнь лечила психов, а к старости сама сбрендила и организовала этот приют маньяков, чтобы изучать их. Только как-то странно она это делает, толкая их на новые убийства, тут у всех рыльца в пушку, твой знакомый Саймон, талантливый химик, травит людей, а наш пенсионер-философ задушил несколько старичков в доме престарелых. Я ещё при первой встречи заметила у Вадима Львовича сильные руки, поэтому советую тебе закрывать свою комнату изнутри на ночь, пока тебя кто-нибудь из местных обитателей не прирезал. Но всё равно мне нравится здесь среди этой публики, это как фан-клуб любителей творческих убийств, в котором каждому уготовлена своя роль. Марк многое рассказал о них, чувствуя, что я не лучше этих пациентов, поэтому подруга давай наберёмся терпения, будем ждать своего выхода перед зрителями и постараемся не разочаровывать их своей игрой». К ним подъехал электрокар, которым управляла Серафима Кондратьевна, женщина посмотрела на девочек и в её глазах отразилась такая радость, какую можно увидеть только у родственников после долгой разлуки: «Смотрю я на вас девочки и сердце переполняется гордостью за молодое поколение: красивые, стервозные, независимые и безжалостные – такие должны быть люди в этом мире. Печально другое, я не молода и не увижу расцвет вашей деятельности, когда на Земле останутся только два типа людей – волки и овцы. К моему глубокому сожалению, ещё не придумали эффектного средства омоложения, а хочется до конца напитать вас определёнными знаниями, которые помогут занять вам лидирующие места в обществе будущего. У молодых людей красивые тела, большие амбиции и пустые головы, а у нас, стариков, уже дряблый организм, куча болезней, но имеется богатый жизненный опыт, выстраданный на собственных ошибках, хочется что-то оставить после себя. По этой причине я и собираю в своей клинике одарённых психов, потому как знаю, что будущее за вами и вас ничего не остановит по пути к своей цели. А пока спешу вам сообщить, что Марк уже написал сценарий для Майи и она с сегодняшнего дня приступает к репетициям, а ты Цветик поедешь со мной и Саймоном в нашу культурную столицу на гастроли». Серафима рассмеялась и показала подругам на места пассажиров, когда все разместились, колёса электрокара тихо зашелестели по дорожке, посыпанной гравием.

Наблюдавшая за людьми белка, увидев, что никого нет, опять спустилась на землю и стала нюхать воздух. Вдруг там, где только что сидели девочки, она учуяла новый запах, но от него у неё начался озноб и появилось чувство тревоги, чтобы не испытывать судьбу она стремительно влетела на ствол дерева и остановилась в размышлении, что это было? Наконец она поняла, что так пахнет ЗЛО и что надо поскорее убегать из этого леса, пока она не стала сама частью его.

НЕЗАВЕШЕННЫЕ ЗЕРКАЛА

1

Геннадий Васильевич Шаталин недавно встретил свой день рождения и теперь, сидя в гримёрной смотрел на своё зеркальное отражение. Он считал себя эзотериком и, занимаясь психодуховной практикой верил, что зеркало действует магически на людей с тонкой психикой. Гена с детства знал, что зеркала – это портал в другой мир, войти куда могут только души умерших, если после кончины не завесить зеркала полотенцами, попав в зазеркалье души мертвецов не находят дороги обратно и не обретают покоя. Так сказала мама на похоронах дедушки, когда он спросил о завешенных зеркалах в доме. Она работала логопедом в детской поликлинике, а отец был художником и часто брал с собой сына на природу, где Гена, затаив дыхание смотрел, как он рисует пейзажи. Сколько ни пробовал мальчик рисовать, ничего не получалось, по ночам долго не мог заснуть и плакал от бессилия, засыпая на мокрой от слёз подушке. Когда он представлял, что родители рано или поздно умрут, он опять начинал плакать, представляя свою одинокую жизнь в этом мире. Отец был творческим человеком и чувствовал тонкую душевную организацию своего сына, понимая, что того ждёт нелёгкая жизнь в современном обществе. У них дома часто собирались художники, поэты, скульпторы и писатели, посиделки длились до полуночи, во время которых творческая богема устраивала что-то вроде артистических капустников, на которых шутили и проводили импровизированные представления. Гена претворялся спящим, но сам всё прекрасно слышал, и не видя говоривших представлял себе этих людей сам. Воображение мальчика рисовало внешность гостей, соответствующих их голосу, именно тогда он понял, что некоторых людей лучше слушать, чем видеть. Все эти странные гости в странных одеждах, когда приходили к ним, вызывали чувство страха и он сразу убегал к себе в комнату. Но спустя время мальчик прислушивался к их общению между собой и ему хотелось вырасти таким же умным и необыкновенным человеком. Ему было десять лет, когда он положил на стол учителю литературы своё сочинение: «Приют мастеров», в котором с художественным вымыслом описал квартиру старого библиотекаря, где любила собираться потрёпанная жизнью вымирающая интеллигенция небольшого городка. Гена не знал, что пожилой учитель литературы и русского языка живёт один и любит принимать по субботам таких же одиноких стариков, с которыми был знаком. Этот рассказ занял на городском конкурсе молодых писателей первое место и невысокий, худощавый Гена чувствовал себя скованно в окружении старшеклассников во время вручения почётных призов и грамот. На церемонии присутствовала заведующая отделом культуры администрации района, высокая грудастая женщина с лицом сфинкса. Вручая мальчику статуэтку пегаса и грамоту, она погладила его по головке и произнесла: «Молодец дорогуша, продолжай в том же духе», всем остальным лауреатам конкурса она сказала тоже самое. Потом подойдя к микрофону и окинув своим взором собравшихся в зале, она выдавила слезу, смахнула её приготовленным платочком и начала свою речь словами: «Какая в нашей стране растёт талантливая молодёжь…».

Гена смотрел со сцены на своих родителей и видел их радость, радовался сам, ему казалось, что он нашёл своё призвание в этом мире, которое поможет самореализоваться и сделать жизнь интересной. Его сверстники гоняли мяч во дворе, бегали купаться на море, а он гулял по городу, ища сюжеты для своих рассказов. Сидя на лавке в городском парке он слышал обрывки разговоров гуляющих там людей и воображение рисовало их характерные особенности: весёлые или грустные, равнодушные или любознательные. Если детвора была всё время в состоянии праздничного познания этого мира, а их родители старались сделать этот праздник ярче, то пожилые люди смотрели вокруг себя с уставшим видом, потому что видели это, как кино много раз, и оно успело их утомить. Именно в парке Гена впервые встретил двух странных музыкантов, мать и дочь, стоящих под раскидистой пальмой и играющих удивительную музыку. То, что это мать и дочь было видно по одинаковым чертам лица, манере держаться, даже взгляд у обоих был какой-то печальный, не совсем соответствующий настроению гуляющих в парке людей. Мать играла на баяне, а её дочь на балалайке, Гена не любил отечественную попсу и западный рок, от них болела голова и начинали путаться мысли. Но то, что играли эти музыканты было другое, попурри на тему русских народных песен неслось по парку, наполненному звуками музыкального ширпотреба и напоминало пение соловья среди каркающей стаи воронья. Эти двое были виртуозами своего дела, особенно девочка, извлекающая удивительно красивую музыку из своего трёхструнного инструмента. Гена слушал их и ему казалось, что эти люди очень стесняются играть перед гуляющей публикой, потому как стараются не смотреть на людей и скорее всего выступают здесь из-за нужды. Он хотел подойти к открытому футляру для баяна, куда отдыхающие кидали деньги и уже приготовил свои, которые ему дали родители на мороженое, но тут, как из-под земли выросли два охранника в форме. Маленькая толстая женщина и длинный прыщавый парень, с дубинками на боку, во всю старались произвести впечатление строгих стражей порядка, которые намерены оправдать доверие руководства городского парка отдыха. Разговора не было слышно, но мать с дочерью стали собираться и вскоре направились к выходу из парка, Гена пошёл за ними, не понимая, зачем он это делает. Музыканты расположились в подземном переходе и стали играть, акустика здесь была великолепная и складывалось впечатление, что слушаешь студийную запись русской народной музыки. Было видно, как она поднимает настроение прохожим, некоторые задерживались послушать, а потом бросив деньги в футляр баяна шли дальше по своим делам. Но праздник длился недолго, появились два патрульных полицейских и мать с дочерью опять стали собираться, на выходе из подземного перехода они остановились в раздумье и тут к ним подошёл Гена: «Вы меня извините, но мне очень нравиться ваша игра и я видел, как вам не дают играть перед людьми. Тут есть место недалеко, около кафе- кондитерской „Лакомка“, вы будете играть, а я стану чуть дальше и маякну, если увижу ментов, но они там редко ходят, потому как в этом месте вкусно пахнет и там всегда много детей». Вскоре около кондитерской зазвучала музыка и Гена охраняя покой исполнителей заметил, что собралась публика и даже кто-то танцует, часа через два, когда начал накрапывать дождик, он подошёл к месту выступления и увидел мать, разговаривающей с очень полной женщиной в белом халате, дочь стояла рядом и улыбалась. Когда полная женщина ушла, новые знакомые пригласили Гену в кондитерскую отведать пирожных, ему было неудобно, но почему-то хотелось побыть подольше с этими людьми. Официантка принесла большое блюдо с разными пирожными и заварной чайник с чашками под напиток, Гена чувствовал себя немного скованно, а когда назвал своё имя, то услышал: «А меня зовут Марина Павловна, а моя дочь Люба, очень хорошая девочка и очень добрая, как ты, Гена. Немногие отважатся подойти к незнакомым музыкантам и предложить свою помощь, на такое только способны порядочные и добрые люди. Мы приехали сюда из маленького городка под Красноярском, где я преподавала в школе музыку, а Люба училась и играла в ансамбле русских народных инструментов. Мой муж, Любин папа, был бригадиром на лесозаготовках, но случился несчастный случай, и он погиб во время работы. Компания отказалась выплачивать компенсацию, и я обратилась в суд и с этого времени начался кошмар: меня уволили с работы, от нас отвернулись друзья и коллеги мужа по работе, потому как почти всё население городка работало в этой компании и люди просто боялись потерять работу. У меня был нервный срыв, а когда немного оклемалась решила с дочерью поехать на юг, к морю, немного отогреться от зимних холодов и прийти в себя от пережитого. Но тут люди такие же равнодушные к чужому горю, как и у нас, они живут для себя, не замечая красоты местной природы и тёплого южного климата, о котором мечтает каждый сибиряк. Мы с Любой целыми днями нежились под солнцем и купались в море, но деньги скоро закончились, пришлось играть на улице, зарабатывая на еду и оплату съёмного жилья. Дальше ты всё сам видел, как здесь относятся к уличным музыкантам, которые, по словам стражей порядка, своим видом портят настроение отдыхающим, хотя, если дать деньги тем же полицейским, они отстанут, но мне почему-то стыдно это делать, и неудобно перед дочкой». Люба улыбнулась и добавила: «Женщина в белом халате – это владелица кондитерской, она предложила нам с мамой играть на детских праздниках, которые проводятся в „Лакомке“, теперь у нас есть работа и всё это благодаря тебе Гена, ты наш ангел-хранитель, у тебя даже лицо, как на иконе, бледное, с большими красивыми глазами, когда мы с тобой вырастем, то обязательно поженимся». Мальчик чуть не подавился кремом, а девочка звонко рассмеялась, не обращая внимания на строгий взгляд матери, которая, впрочем, тоже вскоре присоединилась к её веселью.

Гена шёл домой и думал, что человеческая жизнь состоит из вот таких встреч с разными людьми и что он будет писать рассказы о их переживаниях, радостях и крахе надежд. В голове уже созрел сюжет и придя домой он решил написать о Марине Павловне и её дочери, взяв в руки ручку почему-то вспомнилась старая балалайка девочки с потёртыми ладами и видевшими виды баян её матери, их отчаянные попытки найти место, где можно было заработать денег на кусок хлеба. Через неделю он дал почитать своё произведение учителю по литературе, тот взял рукопись домой, а на следующий день перед уроком сказал Гене: «Ты удивительный мальчик и пишешь необыкновенные человеческие истории, к сожалению, сегодняшнюю публику не интересуют люди, хорошо понимающие эмоции других и умеющие сопереживать, поэтому тебе будет нелегко жить в окружении толпы, падкой на скандалы и громкие заявления российских звёзд. Живи своей жизнью и не меняйся, именно такие люди сохраняют остатки духовности в этой стране, у тебя дар видеть то, на что другие не обращают внимание. И не работай на клавиатуре, есть в стуке по клавишам что-то механическое, не от сердца, как будто стучишь донос на соседа, и не хочешь, чтобы тебя опознали по почерку».

Следующий рассказ Гена написал про двух пожилых людей, русскую пенсионерку и старика-узбека, работающего дворником в ЖЭКе. Женщина каждое утро выходила во двор со своим облезлым котёнком и ждала, пока Азиз подметёт свой участок, потом он садился к ней на лавку, и они тихо разговаривали, поглаживая Мурзика. Но однажды женщина не пришла на их место, и дворник вскоре узнал, что она скончалась и весь дом видел, как он один сидел на лавке и плакал, закрыв лицо руками. Он взял себе старого кота и тот послушно следовал повсюду за новым хозяином, а дворник разговаривал со своим другом и чувствовал, что тот его понимает.

Когда мама прочла этот рассказ, то расплакалась на кухне, чтобы сын не видел её слёз, а потом сказала супругу: «Гена сильно отличается от сверстников, потому что слишком рано стал видеть переживание людей и чувствовать их боль. Не надо быть психологом, чтобы понять, что наш мальчик пропускает через себя их страдания и я боюсь, что это может отразиться на его здоровье». Так и случилось, Гена потерял аппетит, стал редко улыбаться, не хотел выходить из дома и оживал только тогда, когда садился за свой письменный стол. Отец поступил, как творческая личность, он завесил стены комнаты сына своими картинами, на которых изображал море, в лучах заходящего солнца, парящих над водой чаек, яхту, несущуюся на всех парусах к горизонту и лицо мамы Гены, доброе и с еле заметными смешинками в голубых глазах. Мальчик, приходя домой со школы попадал на выставку картин своего отца и в него вселялся позитив и желание сделать что-то хорошее для близких. Однажды известный в городе бизнесмен и владелец художественной галереи был в квартире Шаталиных и в приоткрытую дверь увидел висящие в комнате Гены картины его отца, он недолго думая приобрёл их все, кроме одной. Отец отказался продавать картину на которой было изображено лицо его супруги, Гена был в школе и на освободившиеся места повесил новые свои произведения живописи. Когда появился сын, родители извиняющимся тоном рассказали, что получили хорошие деньги за работы отца, а у него висят теперь другие. Гена впервые за последнее время рассмеялся и сказал: «Может я заряжаю всё вокруг себя каким-то позитивом, и мы скоро станем миллионерами и у нас будут деньги на издание сборника моих рассказов». Через несколько дней отец в разговоре с супругой задумчиво говорил: «Это мистика какая-то мою картину: „Ночной штиль“, где изображено море в лунную ночь никто не брал, а после того, как она повисела в комнате сына, была куплена сразу компанией морских пассажирских перевозок, теперь висит в их головном офисе на видном месте». Мать Гены, с улыбкой, ответила: «Для любой матери её дитя необыкновенное и талантливое, но наш Гена, действительно мальчик особенный, поэтому давай найдём издателя и выпустим его книгу, хотя бы небольшим тиражом». Сборник рассказов вышел, и учитель литературы попросил мальчика расписаться на его экземпляре, а в школе Гена получил почётное прозвище Драматург.

Как-то в школе классный руководитель объявил, что перед ними выступит священнослужитель и проведёт лекцию об истоках христианства и религии в целом. В класс вошёл невысокий полный человек с жиденькой бородкой и потным лицом, поздоровавшись с детьми, он бросил взгляд на припаркованный на улице Lexus. Гена сидел у окна и увидел еле заметную озабоченность в глазах лектора, когда едущая по дороге поливалка обдала его автомобиль фонтаном воды. Вытерев пот со лба тот начал свою лекцию и ребятам стало скучно, потому как говорил он прописные истины, давно известные всем ещё с детства. Отец Андрей, как он себя называл, по мнению Гены, в прошлом был лектором Российского общества «Знание» и осуществлял просветительную работу среди населения, основываясь на материале, которое давало ему начальство. С детства он был убеждённым атеистом, бил в барабан на пионерских сборах и клялся в верности КПСС, будучи комсомольцем. Но ветер перемен задул в другую сторону и общаясь по роду службы с людьми, он расстёгивал верхнюю пуговицу рубашки, чтобы те видели цепочку, на которой висел крестик. Это был один из тех одарённых пустобрёхов-конъюнктурщиков, которые во все времена составляли свиту правящей власти и которые никогда не имели своего взгляда на окружающие реалии жизни. Заканчивая свою лекцию он, вытерев в очередной раз потное лицо сказал: «В вашем классе учится Геннадий Шаталин, книгу которого я прочёл и, скажу честно, был шокирован одним его рассказом, речь идёт о рассказе „Пророк“, где юноша в непозволительном тоне отозвался о священнослужителях и о вере вообще…».

В рассказе «Пророк» была описана жизнь молодой супружеской пары из небольшого европейского городка, где население устало от поборов бургомистра и святош из лютеранской кирхи. Супруги ушли в лес, построили там дом и зажили счастливо, общаясь с Богом напрямую и он их услышал, хозяйство разрасталось, появились дети и вскоре вокруг них стали селиться другие люди из городка. Городок опустел, всё население ушло к новому пророку, который давал землю и благословение, но ему надоело делать добро, он растолстел, перестал работать, создал полицию и принялся обирать людей, которым раньше помогал, этот рассказ-притчу Гена написал под впечатлением услышанной от отца истории о его бывшем друге, который став депутатом, превратился в толстого чиновника, плюющего на нормы общественной морали и нравственные ценности.

Высказав своё отношение к творчеству Гены, лектор собрался уйти, как услышал: «Извините отец Андрей, а какой у вас сан в церковной иерархии и накануне какого великого праздника мы живём?», видя, что отец Андрей растерян, Гена добил его новостью: «Ваш Lexus грузят на эвакуатор, поэтому не утруждайте себя ответом, а спешите спасать свою собственность». Лектор подбежал к окну, тихо выругался и пулей выскочил из класса. Классный руководитель подождал, когда стихнет смех и торжественно произнёс: «Шаталин получает 5 по обществознанию и пускай скажет, какой скоро христианский праздник, чтобы мы все знали». Гена пожал плечами и ответил: «А Бог его знает, я этого отца Андрея на понт взял». Классный отсмеявшись промолвил: «Пятёрка отменяется, но, чтобы весь класс прочитал рассказы Шаталина, книжку я вам дам свою, но с возвратом».