– Девочка уходит домой. – глухо прорычал Кирилл. – Или бошки оторву.
– Да пошёл ты! – заявил борец с руками. – Ты ей папка что ль?
Кирилл ощутил, как глаза затуманивает пелена бешенства, и сделал ещё шаг вперёд. Его кулаки напряглись. Никогда на ринге он не ощущал такой злобы – даже, когда Вадик пытался его спровоцировать. Сквозь злость часть его разума равнодушно оценила, что эти голые парни – довольно подтянутые и крепкие.
Толстяк уже поднялся на ноги и попытался неловко ударить Кирилла сбоку. Кирилл коротко дёрнул рукой, ударив кулаком в нос наотмашь. Толстяка чуть развернуло, его глаза закатились и он осел на пол. Причина любого нокаута – удар мозга о череп. Точный удар сбоку в нос – работает не хуже, чем сильный прямо в лицо. Недаром такой удар любил Брюс Ли.
Голый парень тоже высоко оценил эту технику. Это можно было понять по тому, что он вдруг спрыгнул с Тани и с кровати – и даже не стал одеваться. Он чуть пригнулся, поднял руки в боксёрской стойке и сделал осторожный шажок навстречу Кириллу.
“Боксёр, бьёт только руками” – пренебрежительно подумал Кирилл.
– Ки-я! – ответил на его мысли оппонент.
И резко выбросил вперёд ногу.
Та просвистела сквозь воздух по широкой дуге. Отличный, хорошо поставленный удар – но начинать с него нерационально, если противник готов и ожидает подвоха. Кирилл ожидал – правда, вот, ошибся в оценке, поэтому готовился к ударам руками.
Удар ногой застал его врасплох.
Однако, хорошая реакция Кирилла позволила одновременно отшатнуться, уклониться и сделать полшажка назад. Пятка противника просвистела рядом, задев плечо. Неприятно – но терпимо.
Кирилл выпрямился, замахиваясь кулаком для резкой контратаки – и увидел, что второй парень в шортах уже прыгает на него с кровати пяткой вперёд. Кирилл лишь успел выставить впереди скрещённые руки.
Парень, хорошо разогнавшийся для прыжка, со всей дури врезался пяткой в локти Кирилла, и того вынесло за дверь. Он осознал, что падает.
Тело Кирилла, приученное к падениям, само сгруппировалось, и он погасил часть энергии падения ладонями, одновременно сгибая спину. Чуть охнул, ощутив удар копчиком – но не ударился им об пол со всей дури, а прокатился круглой спиной. И, чуть приподняв руки над плечами – превратил падение в кувырок назад. И даже встал на ноги. Та-дам!
Он опять оказался около туалета, в центре квартиры. Заколдованное место…
Сбоку в коридоре запоздало взвизгнула Вика.
Второй парень, кстати, тоже уже приземлился – но это только в кино, если ты ударил, то ты в домике, и тебе не считается. В реальности удар пяткой в стену – это удар стенкой в пятку. Третий закон Ньютона для кикбоксёров.
А у Кирилла были весьма набитые, жёсткие руки и ноги, вполне сравнимые со стенкой. Поэтому второй парень сейчас слегка прихрамывал и морщился, потирая ногу. А вот нечего было выпендриваться и по кровати прыгать. Но он всё равно попытался разбежаться и врезать Кириллу теперь уже кулаком, пытаясь поймать того в головокружении после удара и падения.
Однако Кирилл уже был собран и больше не собирался недооценивать противника. Он увернулся от удара, заблокировал, ударил в ответ. Они обменялись несколькими атаками. Парень был мельче и быстрее Кирилла, но прихрамывал, да и подготовлен был похуже. Его друган вышел из комнаты и попытался обойти соратника сбоку, но коридор был не очень широкий – это проблема подобной планировки. Однако, если они сейчас начнут координироваться, то могут получить преимущество. Поэтому Кирилл сделал то, что ему всегда говорил делать тренер.
Использовал мозг.
Кирилл шагнул резко вперёд, замахиваясь. Противник попытался отшагнуть, ступил на повреждённую пятку, запнулся, ахнул, раскрылся. Кирилл коротко ударил его в живот. Противник охнул и согнулся. Его голый напарник по постельным делам дёрнулся обойти друга сбоку – но Кирилл тоже сдвинулся и пнул согнутого прыгуна ногой – классический прямой удар. Тот отлетел прямо на голого друга, впечатав того спиной в косяк. Оба охнули и сползли на пол.
– Кирилл, сзади! – вскрикнула Вика.
Кирилл не стал оборачиваться назад – это зачастую означает пострадать от той атаки, о которой тебя предупредили. Он вначале быстро шагнул вперёд, только потом разворачиваясь. Сзади от кухни нёсся парень с ранее печальными глазами – сейчас в его глазах было возмущение, а в руках его был кухонный нож. Дело серьёзное…
– Ааааа! – кричал паренёк на бегу.
“Что ж ты делаешь, сопляк тупой. Они используют твою квартиру, держат тебя за уборщика, валяют девчонок в постели твоих родителей – а ты их защищаешь” – так мог бы сказать Кирилл. Но он был не мастак говорить.
Вместо этого он ещё увеличил дистанцию – просто шагнув вбок, вдоль изогнутого, словно окоп, коридора. Да, такая вот неудобная для бега планировка. Зато полезно при близких взрывах или атаках с ножом.
В результате гостеприимный, но неловкий хозяин ударился с разгону о стенку между туалетом и душем. И охнул. Но нож не выронил. Тот, кстати, оставил зарубку на стене.
Тут к нему подскочила Вика. Она размахнулась и врезала парню бутылкой вина по голове. Бутылки отлично разбиваются в кино, нокаутируя противников. Здесь же – бутылка издала глухой стук, голова парня мотнулась, и он осел – но не потерял сознание. Лишь осоловело огляделся, потрогал пальцами макушку – и увидел на них кровь.
– Мама, – сказал печальный, побледнел, и вот тут уже потерял сознание.
– Как я его, а? – гордо сказала Вика, покачиваясь.
– Молодец, – Кирилл устало показал большой палец.
Он пошёл в комнату одевать Танюшку. Та уже храпела на большой кровати. Везёт же людям, никаких страданий… Зато и одевать её так было не в пример легче. Было бы ещё, что одевать – а то лишь футболка с ремнём…
Было уже довольно темно, когда Кирилл с Танюшкой на одном плече и сумкой на другом вышел из чужого подъезда. Вика, пританцовывая и напевая, шла рядом, периодически начиная ржать и вспоминать “как мы их, а?”
А иногда требовала Кирилла её поцеловать. Тот лишь отмахивался, обещая “завтра всё обсудить”. Вика пыталась проводить их домой, но, когда они проходили по её району, то Кирилл настоял, чтобы та двинулась к себе. Вика упиралась, пока он не пообещал ей свидание в награду за послушание. Тогда она радостно чмокнула его в щёчку и упорхнула. Кирилл устало поулыбался ей вслед.
Дотащив Таню домой, он бросил её на её кровать. Мать уже спала. На столе в кухне стояла бутылка вина. Кирилл вздохнул, разбавил вино водой и убрал в холодильник. Взял тазик и поставил рядом с Танюшкой. Принял, наконец, короткий, но очень приятный душ, смывая пот…
И с наслаждением завалился спать.
Он проспал целых пять часов до того, как городской телефон в квартире начал трезвонить. В детстве Кирилл лишь накрывал уши подушкой – ведь телефон всегда берут родители. Теперь же он сразу подрывался на звонок первым – особенно сейчас, когда у матери и сестры похмелье.
– Алё, это Кирилл, – устало сказал он. – Вам кого?
– Кирилл, срочно беги! Милиция! Тебя ищут! – услышал он сбивчивый нервный голос Вики.
Лёшик и туман
Лёшик спал и видел сон.
Он шёл по туманному лесу. Нет, не так. Не совсем так. Лес не был покрыт серым хмурым туманом, даже наоборот – светило яркое тёплое солнце, щебетали птицы и всё такое. Но все деревья леса были смутными туманными образами. Лишь одно дерево было чётким, реальным, настоящим – и огромным. Казалось, что все остальные деревья – лишь тени или отражения этого большого дерева.
И Лёшик шёл не по лесу – он шёл вокруг этого огромного дерева, шёл по его корням, шёл, переступая через его корни и иногда – поглядывая наверх. Там было красиво. Солнечные лучи играли в высокой и далекой серебристой кроне, пуская серебристые блики. Меж серебристых листьев сверкали, словно тысяча маленьких солнц, золотые искорки – наверное, плоды.
Красота!
Остроконечное ухо Лёшика вдруг дёрнулось – он услышал где-то впереди тонкий, звонкий звук. Замер, прислушался. Мелодичный звук повторился – и он, почему-то, был приятен слуху. Лёшик зачарованно двинулся вперёд.
Вскоре дважды острое ухо Лёшика распознало звук – это был девичий смех, мелодичный и звонкий, словно колокольчик. А ещё – плеск и журчание. А ещё – тихие трели дудочки, которые вначале Лёшик и не признал среди пения птиц.
И вскоре Лёшик, наконец-то, увидел что-то новое – на огромном корне древа росли трава и кусты. За кустами блестела и журчала вода, и именно там раздавался девичий смех. А когда Лёшик подошёл к кустам – то увидел за ними прекрасную картину.
Между гигантских корней гигантского дерева переливалось в лучах солнца небольшое озерцо, окруженное кустарником. В озере плескалась прекрасная обнажённая девушка – среднего роста, загорелая блондинка с жёлто-зелёными глазами. Стройная, но при этом крепкая и подтянутая. Её ноги и ягодицы были мускулистыми – а грудь небольшой, но полной и круглой. И самое приятное – между её золотистых волос торчали остроконечные звериные ушки. Неужели эльфийка? Приснится же такая прелесть!
Лёшик просто стоял за кустами и любовался этим мирным и интимным зрелищем. Девушка плавала, ныряла, лежала на воде и гонялась за рыбками – и он рассмотрел её всю. Лёшик мог бы стоять так бесконечно. На него никто не обращал внимания. Ну то есть, тут никого и не было, кроме прекрасной купальщицы.
Лёшик даже забыл, что здесь находится кто-то ещё – тот, кто играет на дудочке. Мелодия той звенела и переливалась, сплетаясь со смехом, пением птиц и журчанием воды. Пока вдруг не прекратилась.
– Ты устал? – певучим голосом спросила эльфийка, глядя на Лёшика.
Он напрягся и покраснел – неловко вышло. Всё же, подглядывать нехорошо. Он уже открыл рот, чтобы извиниться и представиться – но один из плотных кустов между ним и эльфийкой пошевелился. То, что Лёшик воспринял вначале как изгиб корня или мшистый пень, увенчанный кустом – распрямилось и оказалось тёмно-зелёной спиной человекообразного существа, сидевшего на краю пруда. Точнее – это была древесная спина с длинными травно-мшистыми волосами поверх неё. И на ней рос куст. Давно спину не мыл, грязнуля! А ведь на берегу пруда сидит.
– Мои силы на исходе, – проскрипел замшелый гуманоид на берегу. – Нам пора.
Эльфийка грустно глянула наверх, и Лёшик тоже машинально поднял взгляд. Туман, который покрывал ранее весь мир, кроме огромного дерева – теперь покрыл и его крону. В сером мареве мерцали, угасая, золотистые огоньки. Солнце в ветвях погасло – наверное, зашло. И серебристая листва исчезла, бесстыдно оголив огромные ветви. Лёшик осознал, что стало темнее.
Девушка ловко подплыла к собеседнику, и положила голову ему на колени, скрывшись за древесной спиной. Лёшик осторожно сдвинулся чуть в сторону, чтобы снова видеть её лицо.
– Вот бы ещё чуть-чуть… – тихо сказала она.
Одна её рука лежала под ухом, на бедре собеседника, а другая свисала вниз. Девушка задумчиво водила пальцами по воде пруда.
– Уже скоро, милая… Уже скоро. – проскрипел собеседник. – У нас будет новая земля.
– Да, – прошептала она еле слышно. – У нас будет новая кровь.
Она поглядела прямо в глаза Лёшику и грустно улыбнулась.
Лёшик стоял, как завороженный, глядя в её прекрасные глаза. Мир вокруг быстро темнел. Сверху опускалось серое туманное марево. Пруд перестал журчать и вода постепенно исчезла под корнями.
Ощутив холодное дуновение ветра, Лёшик на миг отвлекся от печальной улыбки – а когда снова посмотрел на эльфийку и её друга – свет перестал падать на них. Потемнев, они словно превратились в грубые деревянные статуи. Лёшик моргнул – и статуи превратились в прихотливые изгибы толстых корней в густеющем тумане. Гуманоидные фигуры в них теперь угадывались совсем плохо.
Лёшик постоял ещё немного у огромного серого дерева, печально глядя на высохший пруд – а потом серый туман покрыл всё вокруг и он заснул.
***
Лёшик открыл глаза. Было ещё раннее утро, и за окном всё было серым. Слабый туман медленно отступал с улиц. Он улыбнулся уходящему сну – это был прекрасный, хотя и грустный сон. Другие сны Лёшика про эльфиек были не такими загадочными – они включали в себя более приземлённые и конкретные подвиги и приключения. Хотя эльфийки там тоже нередко оказывались обнажёнными. Только вот в прежних снах Лёшик был главным героем – а здесь он оказался, в лучшем случае, на роли незваного зрителя. Лёшик вздохнул, перевернулся на другой бок – и попытался снова заснуть. Может, эта эльфийка приснится ему опять? И они окажутся в пруду вдвоём?
Лёшику чрезвычайно не хотелось думать о том, что может принести сегодняшний день. О мести вчерашних нападавших. Он не был точно уверен, кто вчера его осаждал – но догадывался по голосам и поведению.
Полежав так некоторое время, Лёшик осознал, что не может заснуть. Похоже, он больше не сможет спрятаться от жестокой реальности в этом декадентском золотом пруду сна. Поворочался – и решил вставать. Глянул на часы – пять утра, ух!
Но, если так подумать, то пять утра – это идеальное время, чтобы вернуться за своими новенькими стрелами, спрятанными в песке… Вряд ли Пахан бегает в лесу по утрам – не тот типаж. Там же унижать некого, кроме собачников. А собачки Пахану не позволят на себя безнаказанно гавкать…
Да и Бобик вряд ли на пробежки выходит – он в этой банде танком работает. Его дело – броня, устрашение и грубая сила. Скорость сюда не вписывается.
А вот Вадик… Лёшик скривился. Этот гад точно может выбежать в лес в пять утра. Нет, конечно, вероятность с ним столкнуться низкая – но ведь ненулевая же! По совокупности факторов, ага? Лёшик, конечно, будет на велосипеде – но одному откровенно страшно.
…Кстати, Рафик упоминал, что в солнечное время суток он уже на ногах. Надо родителям помогать, да и электричество они экономят – а ему учиться надо. Вот и сидит с учебниками до заката и от рассвета. Только у него мобильника своего нету – но он дал городской номер. И мобилу отца – на крайний случай.
Петю ещё можно дёрнуть. Он, правда, любитель посидеть у компьютера по ночам и одновременно не любитель пробежек – но как-то прихвастнул, что зимой с утра бегал в лес снегом обтираться. Лёшика передёрнуло. Снегом! Бррр. Ну вот пусть теперь покажет, как он с утра в лес бегает…
Есть ещё Алиса – бойкая, спортивная – и Вадика не боится. Одна проблема – Алиса дрыхнет по утрам так, что из пушки не разбудишь. Да и не по утрам тоже. Любит Алиса поспать. Но при этом – днём она вовсе не ленивая, а наоборот. Просто вот такой у неё цикл зарядки-разрядки батареек.
Мысленно собрав команду поддержки, Лёшик воспрял духом. Он поднялся и двинулся на кухню – одновременно накидывая на своем Samsung Note СМС-сообщение для друзей. Пока они проснутся, пока соберутся… Можно успеть покушать!
Война войной – а завтрак важнее расписания!
Но едва Лёшик успел нацелиться на тройной бутерброд с хлебом, маслом, колбасой и сыром (Мак отдыхает!), его телефон заиграл тему эльфийского замка из «Героев-Пять». Пожалуй, в иное время Лёшик бы не стал сразу брать трубку – а насладился бы прекрасной мелодией вместе с бутербродом – но сегодня ему очень нужна была помощь друзей, и он не мог позволить себе упустить их. Лягут снова спать и что тогда?!
Надо брать!
– Амхвло, – всё же не удержался он от большого куска бутера.
– Это Рафик, – избыточно представился Рафик, высвеченный на экране как «Рафик срочняк». – Что случилось?
– Нжмхна ф леф, – начал Лёшик, не теряя ни секунды жизни зазря.
Но Рафик не потерпел такой невежливости:
– Тебя поймали и душат, я правильно понял? Держись, я вызываю пожарных!
Лёшик опешил и перестал жевать. Помолчал. Подвинул языком откушенное и спросил свободной половиной рта:
– А почему тогда пожарных?
– Ну как же, – обстоятельно пояснил Рафик. – Приедут, вставят тебе шланг, включат воду, и ты, наконец, сможешь говорить.
Лёшик хмыкнул:
– Остроумно. Ладно, такая тема – я вчера в лесу стрелы потерял ночью, нужно толпой вместе прокатиться за ними. Ты можешь?
Рафик чуть помолчал:
– Это важно? – уточнил он после паузы.
– Ну, – замялся Лёшик. – Опасаюсь этих… Хулиганов.
Рафик хмыкнул:
– Петю с Алисой позовёшь?
– Конечно! Но Алиса наверняка дрыхнет ещё.
– Не повезёт кому-то с женой, – вздохнул Рафик. – Моя мать уже сделала завтрак, обед и ужин, а сейчас снимает бельё.
– Зато красивая.
– Спасибо.
Оба помолчали, думая о совершенно разных прекрасных женщинах, снимающих бельё по совершенно разным поводам. В тишине Лёшик машинально начал жевать.
А потом подал голос:
– Тогда через полчаса у Алисы? От неё ближе до леса.
Лёшик решил, что надо закругляться – а то рискует подавиться во время разговора. Невозможность жевать, когда бутер уже во рту, сводила его с ума.
– Договорились. Беру её велик и еду. До встречи!
– Ба-бай! – Лёшик даже не стал сам бросать трубку, доверив это Рафику.
Так, а что там с Петей?
Петя и лопаты
Петя проснулся. Его глаза всё ещё были закрыты, но он услышал во сне неприятный вибрирующий звук. Это не был привычный звук будильника на мобильнике. Это был сам чёртов мобильник.
У Пети была старая, но надежная Нокия с серым экраном. Неубиваемый кирпич, потенциальное оружие современного хипстерского пролетариата. У Пети она была в старом пластиковом чехле – и с ремешком. Сквозь дрёму ему подумалось, что можно было бы соединить две Нокии цепочкой, и получить нунчаку, к которой не придерётся милиция и директор школы. Оружие для устрашения хулиганов и злодеев…
Нокчака.
Всё это плыло в его разуме, пока Петя доставал телефон из чехла и вглядывался в СМС-сообщение.
Лёшику срочно нужна помощь. Ночью в лесу на него напали хулиганы, он сбежал, нужно вернуться туда, чтобы собрать стрелы. Ого!
Петя чертыхнулся и откинулся на подушку. Лёг он поздно, голова была тяжелой и выспался он весьма хреново. Блин, может не ехать? Это ночью во тьме Лёшику нужна была поддержка друзей, а сейчас-то что? Можно просто не отвечать и всё… Потом скажет, что спал. Очень соблазнительная мысль!
Но чему тогда научится Эл1с?
Петя недовольно наморщился, а потом вздохнул. Придётся, похоже ехать. Нельзя рисковать во время обучения Искусственного Интеллекта! Он может стать негуманным!
Петя не торопясь сел, а потом стал аккуратными движениями снимать с лица электроды. Потом он вытащил провода из разъема шлема. И в конце – снял с головы конструкцию из кожаных ремней, проводов и электродов, которую называл шлемом. Всё это было нужно, чтобы регистрировать Петину мозговую активность, слабые токи на коже головы, движения лицевых и мимических мышц. В общем – всё, что можно было в домашних условиях прочитать с головы и из головы спящего человека. В том числе – и его речь. Как произнесённую тихим спящим голосом, так и оставшуюся неслышным движением мышц лица и шеи.
Все ночные данные уже ушли в программу Эл1с на компьютере. Ну, теперь пусть переваривает в течение дня. Пусть и дальше выстраивает внутри себя модель человеческого мозга.
Родители не мешали Петиным экспериментам. Мать была лишь рада, что дети сидят у компьютера, а не шляются по подворотням в плохой компании («Алиса, конечно, из хорошей семьи, но я бы предпочла девочку из хора…»). Отец же по-своему гордился, что сын тоже идёт по инженерной стезе – может, и Нобелевку заслужит! Жаль, правда, что это не мешало отцу гонять будущего номинанта копать огород…
Кстати, Пете Нобелевка казалась вполне достижимой целью … Но он целился на иную вершину. Его манила слава Стива Джобса, Илона Маска и Билла Гейтса. Хотя, конечно, в лучшем случае его ждала судьба Стива Возняка, Пола Аллена… И других малоизвестных инженеров, чей труд был украден или задёшево куплен энергичными бизнесменами, которые стали на этом миллиардёрами.
Этого бы не хотелось. Поэтому – Петя уже заранее прикидывал, как не позволить украсть свой труд. Как самому стать миллиардером, любимцем миллионов и иконой мира высоких технологий.
Петя мечтал создать настоящий Искусственный Интеллект и стать первопроходцем в этой области. И миллиардером, куда без этого.
Но если, всё же, его изобретение украдут и скопипастят – то тогда можно, на худой конец, работать задорого в Гугле. Если миллиардером стать не выйдет – придётся стать миллионером. Но это неинтересный вариант. Даже не стоит о нём думать!
Петя встал, помахал руками, кинул косой взгляд на второй этаж кровати – там спал следующий по старшинству брат Пети – Лёва. Болезненно скривился, вспомнив вчерашний конфликт, проверил дверцу шкафа. Вздохнул, махнул рукой – перемелется, мука будет.
И пошёл чистить зубы и кушать. А заодно – набирать ответ Лёшику на кирпичной Нокии, буква за буквой.
Как в каменном веке. Только каменного стилуса не хватает, чтобы набивать черты и резы на кирпиче. Но можно взять у Лёшика стилус от его лопатного Самсунга, ха-ха.
Петя поулыбался, потом чуть завистливо вздохнул. Ничего, однажды он сам себе на хороший смартфон заработает! А пока – надо помочь незадачливому лопатоводу выкопать его стрелы. Лопата большая, один не удержит!
Пора уже записывать эти шутки про Лёшикову лопату. Это же бесконечный источник света в тёмном царстве!
***
Через полчаса друзья собрались у подъезда Алисы. Рафик терпеливо ждал их всех, приехав первым. Лёшик, приехавший вторым, пританцовывал от нетерпения. Петя, который жил ближе всех к Алисе, но приехал последним – даже заметил и пошутил:
– Ничего, сейчас в лесу сходишь!
– Смешно, – изобразил встречную ироничную улыбку Лёшик.
Было шесть утра, солнце уже взошло, но все поеживались от утренней прохлады. Кроме, естественно, закалённого Пети, который успел принять ледяной душ и приехал в лёгкой футболочке. И в кедах без носков! Лёшика аж передёрнуло – он-то был одет в курточку, и даже новый обруч с ушками натянул поглубже на уши – чтобы не холодил осенний ветерок.
Ну а Петя расслабленно наслаждался солнечным осенним утром. Нежно-розовые краски рассвета в бирюзовом небе наполняли его душу умиротворением, ощущением прекрасного и тем душевным томлением юности, когда всё прекрасное хочется разделить с кем-то прекрасным. Он оглянулся на подъезд:
– Алиса как там?
– Не знаю! – нервно махнул рукой Лёшик. – На СМС не ответила. Дрыхнет, небось.
– Может, сон очень хороший, приятный, – заступился Петя и мечтательно улыбнулся.
– Ага, – согласился Лёшик. – Небось снится чьё-то лицо и ласковые ручонки.
Лёшик подмигнул, а Петя прицельно глянул на него. Ну, держись, друг!
– Поехали! – решил Лёшик, собравшись с духом.
– Я бы ещё подождал… – протянул Петя, поглядывая на окна Алисы.
– По любому валим, – не согласился Лёшик.
Он увидел, как в окнах первого этажа заколыхалась штора и появилось любопытное старческое лицо. Это Петю бабки почему-то любили – а Лёшика они считали то ли чокнутым, то ли наркоманом, то ли всё сразу. И ладно бы боялись – так нет! Бабки видели в нём безопасного дурачка и обменивались жалостливыми шепотками за спиной. Одновременно они избегали интеллектуальной конфронтации, в которой Лёшик мог бы показать, что он поумнее их будет. Лёшика это всё бесило – но сделать он ничего не мог.
Однако, подшутив над Алисой с Петей, Лёшик ступил на опасную тропу. Он избежал унизительно-жалостливого внимания старушек – но на всю дорогу стал объектом шуток Пети про лопатофон. Рафика это тоже устраивало – и он улыбался. Ну а Лёшик мрачнел с каждой секундой.
При этом они спокойно и без происшествий добрались до лучно-шашлычного места, но теперь оставили велики прямо под рукой – у песчаного склона, куда вчера вонзились стрелы. Лёшик вчера обжёгся и сегодня дул на воду, чтобы не остаться без велосипеда. Поэтому Рафик и Петя сейчас стояли у великов. Рафик оглядывал склон, а Петя снова погрузился в созерцание утренней природы. Птицы уже чирикали, стрекотали и каркали. Солнце забралось на дальние сосны и золотые искры плясали в ветвях, заставляя приятно щуриться. Красота…
– Нету стрел, – потерянно сказал Лёшик. – Блин! Твари!
Петя оглянулся. Ещё на подъезде к поляне они нашли испачканный обруч с ушками. Потом на склоне Лёшик сразу увидел изолоновый кубик и две сломанные стрелы. Очевидно, их вчера растоптали со злости. А может – просто наступили в темноте, когда случилась заварушка, о которой Лёшик поведал друзьям при встрече. Две или три штуки он вчера смог увезти – в колчане и в фонаре.
А вот остальных восьми стрел не было.
Лёшик точно помнил, что вчера в свете фонаря хвостики стрел торчали плотной группой из склона. Совсем чуть-чуть торчали, но он запомнил место и сегодня бы их нашёл.
Однако вот – не нашёл.
Теперь Лёшик сидел на корточках и просеивал пальцами песок рядом с кубиком. На его лице было мучительное, страдальческое выражение. Стрелы – штука недешёвая. А ёще они цветные и красивые, они приносят радость – и их жалко, как любимую игрушку. И не как любимый мячик, а как любимый автомобиль, смартфон или ноутбук. У мужчин любимые игрушки с возрастом дорожают…
– Помогите искать! – Лёшик обернулся к друзьям.
Петя хотел было пошутить про то, что у Лёшика есть ещё неиспользованная лопата фирмы Самсунг – но удержался. Больно уж расстроен был друг. Рафик молча пошёл помогать. Петя вздохнул и тоже присоединился.
Вместе они копались в песке минут десять. Отошли назад, к стрелковому рубежу, поглядели на склон издали. Поставили велик Лёшика к дереву у рубежа, направив разбитый фонарь на склон. В общем – попытались восстановить картину происшедшего, чтобы найти точку попадания первых шести стрел.
Но ничего не помогло.
А Рафик ещё и подсчитал в уме, добавив ложку дёгтя к бочке дёгтя:
– Тут в кубе две сломанных, а было три. Или четыре? Неважно, главное то – что кроме двух сломанных ещё должна была остаться минимум одна. А значит – мы зря ищем, потому что их кто-то точно вытащил.
– Не знаю, – опустил голову Лёшик. – Может, с граблями приехать и просеять песок?
Он, похоже, очень боялся мысли, что стрелы забрали вчерашние хулиганы. Рафик с Петей переглянулись и вздохнули:
– Ну, ты не бойся, их мог кто угодно забрать, – успокоил его Рафик. – Собачник какой. Или лесник!
– Ага, пришёл лесник, и разогнал фашистов с партизанами, – подмигнул Петя.
– Ага, или инопланетяне прилетели, – хмуро взглянул Лёшик.
– Точно! Две сломали, а шесть потеряли! – щёлкнул пальцами Петя.
Рафик заулыбался, а Лёшик насупился.
– Не смешно.
– Давай объявления тут и в парке расклеим? – предложил Петя. – Вон, Рафик профи.
– Рафик глянул на него укоризненно. Он, конечно, брался за разные подработки, и объявления расклеивал, но нелегко принимал, когда над этим шутили. Загоралась иногда у него этакая горская гордость. Впрочем, от друзей было не так обидно. Они понимали положение семьи и шутили намного мягче, чем другие сверстники. Кстати о положении. Сегодня ведь ему мать вести в школу. Вот блин!.. Рафик тяжело вздохнул. А тут и Петя погрустнел:
– Меня больше волнует, что сегодня эти уроды опять к нам прицепятся. У них теперь и на тебя, Рафик, зуб, и на тебя, пресветлый эльф. Или теперь ты ночной эльф?
Лёшик лишь махнул рукой. Петя привычно пытался поднять настроение друзьям, но те совсем пали духом.