– Здравствуй, Захария, – нисколько не величаясь, поприветствовал Всевышний визитера. – Я – Господь. Нет-нет, не подумай чего. Господь, это мое собственное имя, данное мне маменькой при рождении и к слову «господин» оно не имеет никакого отношения. Так и зови меня.
– Хорошо, Господь, – согласился ангел, чувствуя, как постепенно скованность куда-то отступает.
– Ты не обижайся, что я назначил тебе встречу здесь, в этом парке, – сказал он, усаживаясь на лавочку и делая пригласительный жест ангелу. – Просто я каждое утро перед работой здесь делаю пробежки. А в дом не зову, потому как маменька моя затеяла очередной ремонт, и теперь там, как после пожара.
– Это верно, – согласился ангел, – недаром говорят, что два ремонта равносильны одному пожару.
– И не говори, – вздохнул Господь. С этим, чисто обывательским вздохом последние преграды между ними рухнули. Захария еще раз подумал, как нелепо и смешно выглядит со стороны их парочка, где один разговаривает, как ни в чем не бывало, свободно расположившись на лавочке, а у другого во время разговора идет изо рта пар.
Он во все глаза смотрел на того, о встрече с которым еще вчера, даже и помыслить не мог в самых своих смелых мечтах, а сегодня он – рядовой, в общем-то, ангел, сидит с Творцом всего сущего, на лавочке и ведет незатейливые беседы на бытовые и приземленные темы. Тут было от чего закружиться голове. Господь, деликатно выдержал паузу, давая гостю, как следует рассмотреть себя, а затем продолжил:
– Я знаю, что тебя привели ко мне заботы о тех мирах, с коими ты неразрывно связан. Поверь, эти вопросы заботят меня не меньше чем вас.
– Мы, твои создания из двух миров, как слепые в незнакомом лесу ищем и никак не можем найти к тебе дорогу. Мы смиренно просим тебя не оставлять нас в лесу, а протянуть своим детям руку и вывести к свету.
– Эка ты завернул, – восхищенно тряхнул головой Господь, – как поп с амвона. Надо же, как быстро вы люди учитесь подобострастию!
– Я – не человек, – робко заметил Захария.
– Как говорил один мой знакомый, бомжующий на Казанском вокзале в Москве: «Все мы – люди, все мы – человеки», – с усмешкой проговорил Бог.
– Но ведь мы действительно твои создания, по образу и подобию… – завел вновь свою шарманку Захария, но Господь быстро поставил его на место.
– Вот только не надо об этом! Знаю я вас. Все вы с этого начинаете. Сначала говорите: «Мы твои создания, Господи!» А заканчиваете одним и тем же: «… а значит, одень, обуй, и выведи нас в люди!» Скажу тебе честно, к созданию людей я абсолютно не причастен, по крайней мере, в том виде, в котором вы себе это представляете. Моим скромным желанием была всего лишь защита докторской диссертации, посвященной изучению так называемых «пороговых цивилизаций» основанных на сложных углеродных соединениях. Но на предзащите мою диссертацию «прокатили». Буквально, в прямом и переносном смысле. Черных шаров оказалось больше чем белых. Прокатили с формулировкой « Представленные материалы и выводы соискателем степени доктора биологических наук не нашли достаточно убедительного подтверждения на практике», – с явной обидой в голосе проговорил Господь.
– И как же теперь? Что будет с диссертацией и докторской степенью? – с участием спросил Захария.
– Да и шут с ней, с этой степенью. Так или иначе, но я ее получу в соответствии с принципом doctor honoris causa.
– Почетного доктора наук по совокупности заслуг, – машинально перевел Захария, знавший латынь с рождения.
–Члены комиссии просто не поняли, что дело дурацкой диссертацией просто уже не ограничивается. Мне уже хотелось не тупо констатировать, а разгадать загадку их саморазрушения, ну и выработать рецепты их спасения. Конечно, пришлось несколько вмешаться на генном уровне в конструкцию их тел. Для чего пришлось привлекать специалистов со стороны. Ну а дальше все пошло по накатанной, с лавинообразными изменениями, как в физиологической структуре homo sapiens, так и его высшей нервной деятельности. Поэтому, однажды начавшийся грандиозный эксперимент потребовал как соответствующего контроля, так и увеличения штата помощников. В результате чего и появились на свет вы. Вот вас-то как раз и можно с полным правом назвать нашим творением. Я говорю «нашим», ибо справедливости ради надо отметить, что к вашему созданию многие из нас приложили свои руки. Между вами и нами гораздо больше общего, чем между нами и людьми. Мы создали вас на основе нашей физиологии, разве, что, из материала попроще, чем мы сами.
– Выходит мы просто роботы? – как-то растерянно и обреченно воззрился он на Господя.
– Нет, конечно. Вы – искусственно созданные люди.
– А какая разница тогда между нами и роботами?
– Принципиальная. У роботов нет свободы воли. Их деятельность жестко регламентирована законами робототехники. Азимова почитывал? Там у него довольно толково все описано.
– Да. Но создав нас, вы оставили за собой безусловное право отдавать нам приказы, обязательные к исполнению, за невыполнение которых тут же следуют репрессалии, в том или ином виде.
– Да. Приказы. Как отдают их старшие по званию младшим. Да ты и сам сейчас опровергаешь свои мировоззрения.
– Каким образом?
– А таким, что ты сейчас сидишь тут со мной и пытаешься спорить. Где это видано, чтобы роботы спорили?!
– А ведь верно, – почесав затылок, несколько приободрился Захария.
– А ты, хоть полковник и кавалер, но я все ж таки для тебя генералиссимус, и ты обязан выполнять мои приказания, как старшего по званию, так и по выслуге лет. Вот женишься на Ирии и будешь еще выполнять и ее приказы, – уже явно съехидничал Всевышний.
– Ой, а откуда вы… хотя, что я говорю?! Вы же Всеведущий, – слегка пунцовея лицом от смущения, проговорил ангел.
– Ты мне эти библейские догмы оставь! – вспылил Господь. – Всеведущий… Вот сказал, так уж сказал. Да я, если хочешь знать, о твоем существовании узнал всего месяц как, – слегка слукавил он. – Нет, ну формуляр на тебя, как и положено, был заведен с твоим рождением, но только я в него до недавних пор и не заглядывал даже. Вас, людей, на земле порядка семи миллиардов, да в Раю что-то около восьмисот миллионов. Мне что, за всеми за вами пригляд иметь, что ли прикажешь? Так ведь и рехнуться можно. Или ты думаешь, у меня других занятий нет, как за вами в общественной бане подглядывать?!
– А чем же тогда я своей скромной персоной так вас заинтересовал? – не удержался от любопытства Захария.
– Все просто, как коровье мычание. Примерно с месяц назад по вашему календарю, секретарша моя сообщает, я тогда был дома, что получено горячее молитвенное прошение от архангела Гавриила о ниспослании ему Божьей помощи во спасение. Естественно, что молитвы от ангелов такого чина имеют по их регистрации право приоритета при рассмотрении. Что, блин, думаю такое?! Чтобы архангел вопил, как щенок, придавивший ненароком лапку? Да никогда такого не происходило. Вот я и заинтересовался. Прибегаю, тапки роняя на ходу, подключаю аппаратуру и вижу всем известную картину под названием «Приплыли». Мои серафимы занимаются охмурением моего же архангела, и все это в обход меня, любимого! Каково!? Вот тут и всплыло твое имячко.
– Так значит это вы стояли за теми перипетиями с наездом джипа?
– Ой, только не притворяйся, что понял это лишь сию минуту! – погрозил ему пальцем Господь. – Со мной-то уж хитрить не надо. Ты это понял еще тогда, когда в первый раз просматривал запись с Т-сканера вместе с Левушкой. Просто тогда твоя догадка имела расплывчатые контуры, но твоего ума хватило еще тогда понять, что за этим делом стоят силы куда более мощные, чем это можно было себе представить.
– Но зачем им все это понадобилось?! Неужели же из-за глупого пророчества?! – воскликнул Захария, чувствуя, что сейчас получит исчерпывающий ответ на так долго мучавшие его вопросы.
– Так ли уж глупого? – подмигнул ему Бог. – Пока, во всяком случае, все складывается так, как ими и было предсказано.
– Но…
Но Господь не дал ему договорить:
– Тут, прежде всего, сыграл фактор банальной ревности серафимов. Ведь как было раньше? Передать прошение Всевышнему – к ним, выслушать волю Всевышнего – к ним, отправить ангела-хранителя на Землю – к ним, доставить нужные образцы и материалы с Земли – опять к ним, получить информацию о действиях ангела-хранителя – снова к ним. Они с самого начала осознавали свою крайнюю необходимость. Так не долго и забронзоветь. А тут еще и ореол таинственности вокруг их деятельности. Отсюда и берет истоки их снобизм и завышенная самооценка. Каюсь, сам виноват, что вовремя не углядел за этим процессом. Но со временем оказалось, что и остальные райанцы не пальцем деланы. Изучив теорию ротонных тоннелей, вы изобрели механизмы их создания и управления, а потом пошли дальше и на использовании их сверхмалых колебательных процессов научились изготавливать сканирующую аппаратуру, следовательно, и в просьбах проследить за тем или иным процессом, отпала необходимость. Мощная вычислительная техника помогает вам моделировать примерные сроки жизни и формирующийся характер реципиентов, а значит и надобность в их предсказаниях постепенно сходит на нет. Что за ними остается? Консультационная тематика? Но это уже для них несолидно. Человечество в своем развитии зашло в глобальный тупик, а вместе с ним и Рай оказался на пороге стагнирующих процессов. И тут ты вылезаешь со своими прожектами по спасению всего и вся. Вот они и почувствовали, что в их существовании вообще может отпасть всяческая необходимость.
– Да, но прожекты, как вы сказали, у меня в голове появились уже после возвращения. Значит, дар предвидения у них все же имеет место быть?
– А разве я это отрицал? – сделав удивленное лицо, произнес Господь. – Для тех, кто тысячелетиями привык шастать по дорогам времени и пространства, это не такое уж и большое чудо. Другое дело, как далеко заходит это предвидение. Представь себе человека, стоящего у развилки дорог. Он смотрит направо – видит дорогу, ведущую направо. Смотрит налево – видит дорогу, ведущую налево. Но как далеко он видит процессы, происходящие на этих дорогах, с учетом его роста? Метров на сто или двести. Не больше. Но дорога-то гораздо длиннее и эти метрами не ограничивается. А дальше – полная неизвестность. Вот их роста как раз и хватило, чтобы окинуть взором временную дорогу на несколько дней вперед.
– Аналогию я уловил, – задумчиво почесав подбородок, произнес ангел. – А вот, что касается прожектов, то, увы, подкачал. Прожекты остались в голове, я так и не успел выстроить из них стройную концепцию.
– Пустяки, – улыбнулся Господь, – ничего не осталось лежать втуне. Все это время, начиная с момента твоего прибытия, я был рядом с тобой. Был твоими глазами и ушами. Все запоминал. И скажу даже большее, многое из тех предложений, в выработке которых ты принимал участие, мне понравились, и мы пожалуй применим их на практике. Спасибо. Ты очень мне помог. Да что мне? Ты, в сущности, помог обоим мирам.
– Но как же вы все это проделали, а я даже и не заметил? Ведь вы только что говорили о свободе воли, – произнес Захария, упрямо не желая глотать сладкую конфету похвалы.
– Кажется, я переборщил в оценке твоих умственных способностей, – поморщился Создатель.
– Ты Устав ангельской службы хорошо ли знаешь? – пытливо глядя в глаза стеклами своих очков, спросил Господь.
– Ну да. В принципе, – неуверенно ответил ангел.
– А тот раздел Устава, что посвящен статуту наград? – вкрадчиво продолжил Бог.
– Эээ…
– Не эээ, а что там сказано про Большую Ангельскую Звезду?! Какими преференциями обладает ее кавалер, кроме бесплатного проезда в общественном транспорте?
– Ну-у, еще правом напрямую обращаться к Всевышнему по любому поводу без предварительной записи и участия посредников.
– Умнеешь, прямо на глазах! – хлопнул себя Бог по коленке и засмеялся.
– Не понял, – выдавил из себя Захария, при этом его лицо было настолько глупым, что Бог аж сплюнул с досады.
– Да, тьфу на тебя! Лучше бы ты был умным роботом, чем глупым человеком!
– Вы не поняли. Я хотел сказать, что, во-первых, еще не успел обратиться к вам, а во-вторых, наградили меня в пятницу, в то время, как по-вашим словам вы стали пастись в моей голове чуть ли не с самого прибытия.
– Во-первых, перестань мне «выкать», а то у меня возникает ощущение, что я тут не один с тобой. Во-вторых, напряги свои ячейки памяти, и вспомни какие перипетии, по словам твоего шефа, произошли с его ходатайством о твоем награждении. Ходатайство в обход службы доставки почты, которой управляют серафимы, сразу оказалось у меня. Я, честно говоря, удивлен тому, что для Гавриила это стало новостью, ведь он также, как и ты является кавалером этой награды. Тут видимо, либо старику напрочь отбило память, либо он опять взялся хитрить и изворачиваться. С этим я еще разберусь. А теперь вспомни, когда ты сел за стол в своем кабинете и решил написать докладную на мое имя, какую фразу ты произнес, перед тем, как приступить к работе? – Господь замолчал, давая Захарии припомнить в подробностях первый вечер после своего возвращения.
– Вроде как «Господи Всемогущий и Всемилостивый Создатель наш», ну должен же я был написать какую-нибудь «шапку» к докладной?!
– Вот! – поднял Господь указательный палец. – Эта ключевая фраза, как раз и есть тот самый пароль, который соединяет меня напрямую с просящим. И одновременно она дает мне доступ к его мыслительным процессам, для получения и обмена информацией. Запомни это на будущее. А что касается твоих оскорбительных, с моей точки зрения, инсинуациях о том, что я якобы без спросу копошился в твоих мозгах, что противоречит свободе воли, которую я сам и декларировал, то скажу тебе одно: сам-то ты чем занимался на протяжением почти трех тысяч лет? Я в отличие от тебя, поступками реципиента не руководил, а просто воспользовался тобой как ретранслятором.
– Ладно, Гоосподь, не обижайся ты на меня. Что взять с глупого ангела, который три с лишним тысячи лет провел в боях и походах?! А?!
– Не обижайся, не обижайся, – проворчал Господь, но в его нотках Захария почувствовал что тот уже и без того почти не сердится. – Вот, все вы так! Сначала наговорите, сами не знаете чего, а потом бежите: «Прости нас, Господи!» Ладно. В следующий раз за такое, не посмотрю на твои раскачанные мышцы, врежу по фэйсу. Что-то мне в последнее время понравилось это делать…
– Договорились! – заулыбался Захария. – Ты прав, Господь. Глуп я, и потому вот уже который день маюсь в догадках, ну ладно, решили меня серафимы немного подставить, чтобы лишить награды, а значит иметь право напрямую обращаться к тебе, но зачем они все это так усложнили?
– Тут в двух словах не объяснишь, – сразу как-то поскучнел лицом Создатель. – Ну да, ладно. Попробую, как смогу. Только учти, что я по профессии не темпоролог, а биолог, поэтому объясню, как сам все это понимаю. Время, вернее его событийная составляющая, подобна фракталу. Наглядным примером, которого может служить простая ветка дерева. Имея единую отправную точку, какого либо события, оно, это событие, постоянно разветвляется по головокружительной экспоненте. С каждым мгновением порождая отдельную и независимую реальность, которая имеет единое отправное прошлое, реперную точку, но постоянно разветвляясь, все больше и больше отличается от первоначального события. К тому же само время достаточно аморфно и неустойчиво. С его течением отдельные событийные эпизоды деформируются, оплывают и растворяются в канве общей направленности. Серафимы, ввязываясь в это дело, что-то слышали об этом краем уха, но точно понять процессы времени так и не смогли. Не хватило ни ума, ни терпения. Они решили несколько изменить общий ход времени, чтобы предотвратить, предсказанное ими же самими событие. Знаешь, в середине ХХ века на Земле с расцветом фантастической литературы было очень модно писать о путешествиях в прошлое, о встречах со своими далекими пращурами или даже с самим собой для изменения нежелательного хода истории. Одно время даже была очень популярна дискуссия в околонаучных кругах на тему: что будет, если путешественник в прошлое нечаянно убьет своего дедушку? Довольно занимательное чтиво, скажу я тебе. Ничего не будет. Причем, по двум причинам. Во-первых, как я уже сказал, время фрактально. А значит одновременно существуют миллиарды миллиардов дедушек, которых срочно требуется кокнуть обиженным наследникам, обойденным в завещании. Убийство одного дедушки в одном из фракталов ничего не даст. Время этого даже не ощутит. Во-вторых, если представить себе время в качестве реки, то сколько бы ты не мутил воду в его устье, вода на всем протяжении своего течения не замутится. Мутить надо ближе к истоку. Однако, камень способный взбаламутить реку на всем ее протяжения должен быть величиной сопоставимой с величиной русла реки в ее истоке. Иными словами, нужно убить миллиарды дедушек, причем как можно ближе к «кроне» событий, а не рубить ветки. Опять скажу, что серафимы о чем-то подобном подозревали, поэтому на всякий пожарный случай решили подстраховаться, продублировав это печальное событие еще девять раз. Но что такое девять раз по сравнению с миллиардами? Пшик. Я сел за руль того проклятого джипа всего один раз и то, лишь для того, чтобы документально зафиксировать это событие и иметь законный повод к твоему заслуженному награждению. А потом бросил все силы для того, чтобы удержать этот единственный момент от растворения, пока ты не спеша брел по коридорам, трепался с шефом и его секретаршей.
– Зачем?! – не удержался от восклицания Захария, хотя уже и сам догадывался.
– Затем, чтобы ты смог еще раз увидеться с дочерью. Она хорошая девчушка, и я верю, что из нее вырастет настоящий человек. Но опоздай ты еще хотя бы на полчаса, и даже моих возможностей не хватило бы для удержания в поле зрения именно этого маленького ручейка времени, ибо даже Юпитер уступает дорогу Хроносу. Эту временную точку уже не найдешь ни с какой бы то ни было могучей вычислительной техникой. Этот момент или уже растворился или просто затерялся. Осталась лишь запись на флэшке.
– Скажи, Господь, – страстно воскликнул ангел, не заметив, как ухватил того за рукав, – мне ведь не почудилось, когда я увидел, что она говорит со мной и смотрит в мою сторону?! Неужели она, правда, видела меня?! И если «да», то, как такое возможно через такое расстояние и время?! Ответь, пожалуйста! Мне очень важно это знать!
– Да что ты в меня вцепился, словно клещ?! – отстраняя руку ангела от своего рукава, слегка смутился тот. Тут дело не менее сложное, чем предыдущее, почесал он свою переносицу.
– Прости меня, но я все время вижу перед собой ее глаза, – разжимая пальцы и прикрыв свои глаза, произнес Захария с болью.
– Понимаю, – с сочувствием произнес Бог, – я и сам побывал однажды в этой шкуре, там на Голгофе, и мне было гораздо хуже чем тебе. Вокруг твоей дочери столпились просто зеваки, а вокруг моего ребенка была толпа ревущая: «Распни, его!»
– Я помню, нам тогда не дали пробиться ближе к месту казни. Лишь Иосиф Аримофейский…
– Да-да, – перебил его Бог, кивая.
С минуту сидели, молча, вспоминая и переживая каждый свою личную трагедию. Две трагедии, разнесенные по времени объединили двух несчастных отцов. Первым нарушил молчание Господь:
– Я, конечно, постарался сделать все, чтобы ты смог на нее посмотреть. Ты же видел, как я расталкивал их, чтобы освободить просвет. А все, что произошло между вами, даже для меня до сих пор остается загадкой. Я видел, как она смотрела в твою сторону, но утверждать, что она видела что-то, тем более, тебя, не берусь, – беспомощно развел он руками. – По всем научным канонам этого быть просто не могло. Вы с ней находились в совершенно разных временных точках. Исходя из постулата о фрактальности времени, два события, имеющие единую отправную точку, не могут быть параллельны, а ведь параллельность событий является единственным критерием видимости параллельными мирами друг друга, потому что события, принадлежащие даже двум соседним фракталам, тотчас разлетаются навсегда в разные стороны. Но параллельных миров не бывает. А значит, и видеть она тебя никак не могла.
– Почему не бывает? – спросил, будто сморозил глупость Захария.
– Потому что, во-первых, Вселенная не дура, – разом окрысился Господь на ангела, – чтобы тратить ресурсы на дублирование одинаковых процессов. А процессы в параллельных мирах должны быть непременно одинаковыми до тождества. Ведь если в одном мире по этой вот лавочке ползет гусеница, а в другом – муравей, то это уже будут не параллельные миры. А во-вторых, в школе надо было лучше учиться…
– Куда уж еще лучше?! – обиделся Захария, который будучи во всех своих ипостасях старался хорошо учиться.
– А так! Из курса школьной геометрии известно, что две прямые, принадлежащие двум пересекающимся плоскостям не могут быть параллельными. Как раз тебе прямая аналогия с событиями принадлежащими разным потокам времени, не являющимися параллельными.
– Почему не могут?
Господь поглядел на него соображая, кто из них двоих все же бо;льший идиот. Решив про себя, что с ним все в порядке, уже с сочувствием посмотрел на собеседника. А тот, как ни в чем не бывало, тупо ждал от него ответа. И дождался:
– Потому что есть такая теорема!
– И что из того? – беззаботно ответил ангел. – Из каждого правила есть свои исключения, просто надо знать, где их найти.
– Ты хочешь сказать, что знаешь исключение из этой теоремы? – выпучился на него Господь.
– Ну да, – невозмутимо подтвердил тот.
– Откуда ты можешь знать исключение из этой теоремы, если даже я его не знаю?! – не на шутку вспылил Всевышний.
– Оттуда же откуда и ты – из школьной программы, – ничуть не смущаясь, поведал ангел.
– Если ты сейчас же, сию минуту не подтвердишь мне свои слова, то помяни меня, я надеру тебе уши, чтобы даже ночью они светились, как габаритные огни! – взвился Бог.
– Хорошо, – согласился Захария. – У тебя есть при себе клочок бумаги и карандаш?
– Мы уже миллион лет как отказались от производства бумаги. У нас оставляют мнемозаписи на кристаллах кварца, – скептично поморщился Господь.
Захария начал озирать окрестности в поисках чего-нибудь подходящего для демонстрации своих познаний в области геометрии. Долго искать не пришлось. Невдалеке от того места, где они сидели, находилась площадка присыпанная чем-то похожим на песок. Возможно, это он и был. Видимо парковые устроители собрались организовать что-то вроде детской песочницы, но по какой-то причине не завершили ее обустройство. Он глазами указал Богу направление на нее, а сам стал искать подходящий прутик, упавший с дерева. Поиски прутика тоже не затянулись, и он вскоре присоединился к Создателю. Подойдя к площадке, стал ногами разравнивать песок, ничуть не заботясь о том, что он может попасть в туфли. Бог также присоединился к нему, и уже через минуту площадка была готова.
– Представим себе две пересекающиеся плоскости, – начал он и принялся, как мог схематически изображать их на песке, водя по нему веткой. Получилось нечто вроде полуоткрытой книги. – Назовем их соответственно ; и ;. Проведем произвольные прямые, принадлежащие каждой из плоскостей. Для удобства восприятия назовем их соответственно А, принадлежащую плоскости ; и В, принадлежащую плоскости ;. Это выглядит так: А ; ;, В ; ;. Наша задача заключается в том, чтобы найти условия при которых прямая А была бы параллельна В. Это выглядит так: А ll В. Для этого нам необходимо выбрать произвольно две точки на прямой А. Для удобства назовем их А1 и А2. И соответственно две произвольные точки на прямой В. Для удобства назовем их В1 и В2. В результате у нас получилось два отрезка А1А2 и В1В2 возможность параллелизации которых нам предстоит доказать при определенных условиях. Теперь соединим попарно точки А1 с В1 и А2 с В2. Таким образом, у нас получилось еще два отрезка А1В1 и А2В2. А если глядеть шире, то мы имеем четырехугольник А1А2В1В2. Четырехугольник, как мы видим, имеет неправильную форму. Для того, чтобы получить удовлетворяющий нас результат, необходимо применить правило параллелограмма, в котором все противоположные стороны параллельны друг другу и имеют одинаковую величину. В нашем случае этому удовлетворяют только два условия. Это когда отрезок А1В1 ll А2В2 и тот же самый отрезок А1В1=А2В2. Однако эти стороны неправильного четырехугольника не удовлетворяют данного требования вследствие произвольности выбранных точек на прямой В. Следовательно, прямые А и В, принадлежащие своим плоскостям должны быть так расположены друг относительно друга, чтобы удовлетворить требованиям предъявляемым к «правилу параллелограмма, и соответственно точки В1 и В2 на прямой В должны быть выбраны так, чтобы отрезок В1В2=А1А2, а четырехугольник А1В1В2А2 обрел черты свойственные параллелограмму. Соответственно, если отрезок принадлежащий одной прямой параллелен отрезку принадлежащему другой, то и прямые будут параллельны. Только при соблюдении вышеперечисленных двух условий, когда отрезок А1В1 ll А2В2 и тот же самый отрезок А1В1=А2В2, прямые А и В будут параллельны, а значит могут образовать третью плоскость ;, которой обе будут принадлежать и которая будет пересекать собой плоскости ; и ;. Других вариантов, удовлетворяющих первоначальному условию не имеется, в принципе.
Таким образом, заканчивая, скажу, что правило параллелограмма универсально и применимо во всех мирах и временах соответственно. Аплодисментов не надо. Dixi.
Бог походил вокруг схематичного изображения пересекающихся плоскостей, туда и сюда понаклонял голову, что-то прикидывая про себя, а потом, почесав затылок, нехотя признал:
– Да. Уел ты меня, уел. Ничего не скажешь. Так, пожалуй, придется со временем признать и существование параллельных Вселенных.
Затем развел руками, как бы еще раз признавая победу Захарии, и пошел, не оглядываясь назад по направлению к лавочке, на которой они только что сидели. Захария последовал за ним. Господь на ходу спросил:
– И откуда же у тебя такие познания?
– Я же говорю, что во всех школах неплохо учился. У ангелов прилежание в крови. Да и по последней специальности, артиллерист все-таки, а там одной арифметикой не обойтись.
– Да. Так вот, возвращаясь к твоей Инессе, – произнес Бог, опять усаживаясь на свое место, – как я и говорил, научного объяснения этому феномену у меня нет. Зато есть антинаучное.
– Какое?! – воскликнул Захария, жадно вытягивая шею в сторону говорящего.
– Любовь, – тихо и коротко ответил ему Господь.
– Что-что? – переспросил ангел, думая, что ослышался.
– Любовь, говорю, – повторил он тем же тоном. – Современная наука, пока еще отрицает, какую бы то ни было силу этого чувства. Однако, я верю, что не за горами тот момент, когда на нее обратят серьезное внимание и тогда начнут измерять ее вкривь и вкось, градуировать и присваивать степени. И меня, честно говоря, это пугает.
– Почему?!
– Потому что, когда для нее, ученые с большими степенями и невнятным произношением, установят шкалу и выведут постоянную, то она просто умрет. А пока, хоть это и антинаучно, но признаем шепотом, что она является единственной силой, способной пусть и не победить, но хотя бы противостоять беспощадному Хроносу. Во всяком случае, для тебя будет лучше, если ты будешь уверен в том, что она сумела разглядеть тебя сквозь время и пространство.
И все ж тебя я ищу по свету,
Опять тебя я ищу по свету,
Ищу тебя среди чужих
Пространств и веков , –
закончил он словами хорошо всем известной песни.
– Спасибо, – прошептал ангел и еще раз повторил уже громче, – спасибо за надежду. Но все же моя печаль, это только моя печаль, к обсуждению которой я надеюсь еще вернуться. А сейчас, пользуясь уникальным случаем, я хотел бы вернуться к основной проблеме, которую я так и не мог тебе ясно сформулировать.
– Говори, – подбодрил его Господь.
– Я хотел у тебя спросить: есть ли какая-то божественная формула, по которой людские души попадают в Рай? И если она есть, то нельзя ли как-нибудь ее подправить, чтобы, как можно больше людей попадало к нам в Рай? Это я говорю к тому, чтобы избежать крайнего сценария, предложенного мужем Станы. Да и вообще, интересно знать критерий, по которому они отбираются. Уж больно он не постоянен.
– Видишь ли, Захария, – тут Бог на несколько мгновений остановился, чтобы ясней сформулировать свой ответ, – я не открою тебе большого секрета в том, что признаюсь: НИКАКОЙ ФОРМУЛЫ БОГА НЕ СУЩЕСТВУЕТ. Тут чисто физические законы из раздела, посвященного механике, который проходят школьники в седьмом классе. Еще раз повторюсь – я не физик, поэтому попытаюсь объяснить, так как сам себе это представляю. Сущность людей, или по-иному говоря, их души, состоят из кварков, встроенных в их организм и удерживаемых натяжением внутреннего электромагнитного поля, управляемого в свою очередь высшей нервной деятельностью человека. Из общеобразовательного курса физики, известного даже на Земле, мы знаем, что кварки являются фундаментальными частицами в, так называемой, Стандартной модели. Они обладают собственным электрическим зарядом, кратным e/3, и не наблюдаемы в свободном состоянии, но входящие в состав адронов (сильно взаимодействующих частиц, таких как протоны и нейтроны). Кварки представляются бесструктурными, точечными частицами, что давно проверено экспериментально вплоть до масштаба примерно 10-16 сантиметра, что примерно в 20 тысяч раз меньше размера протона. Даже на Земле ученые знают, о как минимум одиннадцати разных «сортах» кварков различающихся по «аромату» и «цвету». Светлые и с тонким запахом кварки обладают бо;льшим электрическим зарядом нежели темные и с тяжелым запахом, так называемые антикварки – античастицы с противоположными квантовыми числами. Каждому кварку соответствует свой антикварк. Кварки взаимодействуют друг другом, часто составляя цепочку из двух-трех, а то и большего их количества. Они участвуют в сильных, слабых, электромагнитных и гравитационных взаимодействиях. Сильные взаимодействия способны изменять его цвет, но не меняют аромат. Слабые, наоборот, не меняют цвет, но могут изменить аромат. Необычные свойства сильного взаимодействия приводят к тому, что одиночный кварк не может удалиться на какое-либо существенное расстояние от других кварков, а значит, кварки не могут наблюдаться в свободном виде. Поясню для наглядности. Когда человек спит, то его высшая нервная деятельность ослабевает, а значит и электрическое магнитное поле его тела тоже, но не исчезает полностью. Не имея возможности далеко отлучаться от тела, кварки как бы парят над ним. В это время человек во сне может ощущать некое парение и взгляд на самого себя со стороны. Поэтому сон иногда и называют «малой смертью». Когда же человек умирает по настоящему, то его высшая нервная деятельность исчезает, а вместе с ней и электромагнитное поле, удерживающее кварки в теле. Они получают свободу. Вот тут и начинается самое интересное. В общей своей составляющей, кварки имеют довольно внушительную массу – от нескольких десятых грамма, до трех, а то и пяти грамм. Это люди доказали, когда поставили эксперимент по взвешиванию в барокамере умирающих и уже мертвых. И сравнили полученные результаты. Еще раз напомню – кварки очень сильно взаимосвязаны друг с другом, даже если и не находятся в одной сцепке. Еще одно замечательное свойство кварков заключается в том, что они носят на себе отпечаток мыслей и поступков людей, совершенных ими в процессе жизни и никуда со временем не деваются. Этакая домовая книга человеческой судьбы, из которой не вырвешь страницу, и не исправишь, уже написанное, когда-то в ней. По глазам уже вижу, что догадался о дальнейшем. Да. Люди, ведущие, мягко скажем, неправедный образ жизни, имеют в своем составе антикварки наиболее темных цветов с наиболее резкими запахами, но имеющих меньший заряд и бо;льшую массу. А значит подняться им значительно труднее, чем светлым. К тому же все плохие, с точки зрения общепринятой космической морали, человеческие поступки образуют из темных и дурно пахнущих антикварков более сложные цепочки, состоящие из двух-трех, а то и более антикварков, нежели светлые. Опять поясню на примере для наглядности. Когда школьник уступает место в автобусе престарелой бабушке, то его поступок прост и не имеет под собой никакой подоплеки. Совершая этот поступок почти на автомате, он меньше всего думает о том, что про него напишут в «Пионерской правде». Или солдат-ветеран, бросающийся на гранату, случайно выпавшую из рук неумелого первогодка, не имеет никаких «задних» или «передних» мыслей, как только спасти стоящих рядом сослуживцев, ценой своей жизни. Поступок прост и оценивается в один светлый кварк с сильным зарядом, но малой массой. В силу своего мощного заряда. Он способен вытащить за собой немалое количество своих «собратьев». А теперь рассмотрим другое дело. Племянник, убивший тетку из-за богатого наследства. Мотивов и подоплеки, хоть отбавляй. Тут тебе и само убийство, и корысть, и зависть, и желание возвыситься над другими, и, разумеется, страх разоблачения. Сколько я насчитал? Пять мотивов. И это только навскидку. Значит, пять темных и вонючих антикварков, да еще и в сцепке друг с другом! Представляешь, сколько подобного «висело» на каком-нибудь Гитлере со своими подручными?! Да такие цепочки утянут на дно любое количество светлых кварков. Дело сепарирования и оседания кварков – небыстрое. Длится примерно сорок дней. Поэтому и считается, что сорок дней душа находится возле тела. Когда процесс заканчивается, то легкие светлые кварки, сбросившие с себя груз темных антикварков, имея сильный заряд, устремляются к верхним слоям атмосферы, к куполу Земли, которую по меткому выражению профессора Вернадского называют ноосферой. Там они и составляют энергоинформационное поле. Мы же со своей трубой ротонного тоннеля, всего лишь придаем светлым кваркам, тоже находящимся в сцепке, необходимое ускорение. Вот в принципе и все. Нет никакой формулы, никакого моего участия и театральных постановок с Последним Судом и прочей церковной дребеденью. Доступно?