–Это выход.– Согласился Мормон.
–Ладно. Давайте немного отдохнем, а потом поедем, на лыжах покатаемся, коль мы все равно здесь.– Сказал Отец, поднимаясь из-за стола.– Встретимся в базе через десять минут.
Выход принял гостей с Земли, отправив Отца в его апартаменты, Мормона же с Пальмой в другой, который они занимали на правах супругов.
Оказавшись в своем номере, Отец увалился на широкую кровать, на которой без особых неудобств могла разместиться какая-нибудь китайская семья, и надел шлем, чтобы очутиться в глобальной базе данных.
Вот она настоящая ноосфера, думал Отец. Это вовсе не тот жидкий слой умов, населяющих поверхность Земли. Это– ноосфера, захватившая все известное разумное сообщество. Она включает в себя не только солнечную систему с ее могучим научным потенциалом на всех планетах и планетоидах, но и мириады других миров, населенных разумными существами. Это и система Веги с ее удивительной планетой Адло, населенной разумными рептилиями, это и система Канопуса с ее негуманоидной расой огромных жаб, это и Альтаир с его длинноногими птицами, по строению напоминающими фламинго, это и Поллукс Близнецов, обитатели которой похожи на людей, это и Ахернар Эридана, так же населенная гуманоидной расой. Еще тысячи миров, объединенных глобальной базой данных были частью единой ноосферы, о которой в тихом двадцать первом веке имели лишь пространное представление.
Отец встретился с Мормоном, который принялся составлять план разоблачения федеральной тайны о неведомых Инвизах. Странник, не теряя времени даром, проверил состояние своего банковского счета. Он значительно уменьшился благодаря некоторым путешествиям Отца на Адло, Плутон и на Ганимед, где рассчитывал потратиться еще. Оставалось чуть больше четырех тысяч кредитов. Отец перевел две тысячи на счет Трибуна, помня о своем обещании. Тысячу перевел Мормону. Захотелось сделать другу свадебный подарок. Теперь у них в ближайшем будущем предстоят траты. Скоро у них появится маленькая дочка, которую нужно будет содержать. Оставшуюся тысячу Отец перевел Рыжей. Пусть и ей достанется что-нибудь от неудавшегося мужа.
Мормон немедленно обратился к Отцу.
–Отец, твои проделки с деньгами? Зачем ты мне перевел свой счет?– Возмутился друг.
–Не переживай. Если бы ты знал, какую часть своего счета я тебе перевел, ты бы тогда обиделся. Все нормально. Это маленький подарок вам на свадьбу.– Улыбнулся Отец.
Мормон для вида еще немного поворчал, затем с благодарностью принял подарок.
–Давай, не отвлекайся. У нас еще много дел.– Попросил Отец.
Оставалось немногим больше двухсот кредитов. Отец решил, что будет благоразумным немного оставить себе, чтобы расплатиться за гостиницу и прокатиться на горных лыжах. Когда ему еще раз выпадет случай покататься на Ганимеде по аммиачному искусственному снегу? Наверное, судьба, не очень щедрая на богатства, другого шанса не предоставит. Пары сотен кредитов погоды не сделают, хоть и сумма не велика, но на несколько недель хватит.
Отец вернулся к Мормону. Он уже закончил построение модели разоблачения федеральной службы. Все работало. Особых сложностей не возникнет. Федералы узнают, что все тот же хулиганствующий ортодокс– Отец выложит все данные. Санкций к его наказанию выписать никто не посмеет. Пути борьбы с обнародованными данными в глобальной базе данных окажутся недостаточными, потому что несколько тысяч человек примут участие в изучении параллельного мира.
Прекрасно, подумал Отец. Он занялся подготовкой рекламных баннеров с приглашением принять участие в грандиозном изучении неведомых Инвизов на самых распространенных путях информационных потоков. Мормон краем глаза смотрел за действиями Отца, кое-где одобряя его шаги, а местами и подправляя некоторые неточности.
–Готово.– Сказал Отец.– Пускаем?
–С Богом.– Ответил Мормон.– Давай, запустим федералам занозу.
Отец подключился к своему компьютеру, расположенному в конверторном пространстве на Земле и начал копировать файлы. Мормон заметил активность автоматической антивирусной службы глобальной базы и начал построение нескольких барьеров, на борьбу с которыми службе понадобится некоторое время. Отец дублировал все данные на нескольких узлах информационных потоков, тем самым, усложняя и без того трудную задачу по искоренению несанкционированной информации. Вслед за данными, снятыми следящей аппаратурой спасательного шлюпа, Отец начал выкладывать в глобальную базу описание и технические схемы установки цватпахов. Затем выложил и уже разработанную им модель параллельного мира, прототип которой он составил на федеральном корабле темпоральной службы. Немедленно активировались федералы, стараясь зачистить все то, что выложил Отец.
Когда все данные уже разлетелись по сети глобальной базы данных, Отец позволил себе расслабиться. Он наблюдал, какой фурор произвели выложенные им данные. Файлы копировались всеми оперативниками базы данных, которые были заинтересованы насолить несносным вездесущим федералам. Федералы начали немедленный поиск нарушителя правил пользования сетью глобальной базы. Отец не стал скрывать свою к этому причастность. И если бы он стоял на горе и размахивал флагами, громко крича: «Это сделал я», федералы бы нашли его еще позже.
Немедленно был заблокирован канал связи Отца с глобальной сетью, но дело было сделано. Теперь, в этом можно было уже не сомневаться, многими тысячами оперативников проблема изучения параллельного мира перестала быть проблемой.
Отец понял, что доступ в глобальную базу данных ему закрыт навеки, или, по крайней мере, на ближайшие пять тысяч лет. Что ж, думал Отец, вы хотели со мной поиграть в кошки-мышки. Интересно, каетесь ли вы, что со мной обходились без должного уважения? Пусть теперь у вас печенка попрыгает вокруг серповидной связки от возмущения.
Отец снял с головы шлем. Теперь с Мормоном будет связаться труднее. Гораздо проще это делать через глобальную сеть. Переживем, думал Отец, и не такое случалось.
Он слез с кровати, сбросил с себя всю одежду и отправился в душ. Теплая витаминизированная вода уносила с собой его дрожь и волнения. Он стоял под теплыми тугими струйками воды и представлял, что же сейчас происходит в ноосфере. Наверное, есть операторы глобальной базы данных, которые помогают вникнуть в проблему параллельного мира, находящиеся за много световых лет от Земли от мест, где рвался пространственный и временной континуум нашей вселенной. Может, где-нибудь, забившись в скалах, какая-то неведомая разумная лягушка надела сейчас свой шлем и разрабатывает новые алгоритмы и логические цепи, описывая и моделируя новый параллельный мир. Пусть новое открытие всего разумного населения галактики будет знать, что путь в гиперпространство недалек, пусть они устанавливают новые правила его использования и развития. Пусть военные и федералы, наконец, не будут в тайне исследовать неведомый мир, чтобы потом развернуть его против самого же себя.
Для этого стоит жить. Для этого стоит родиться, пройти миллиарды километров, сотни лет времени, чтобы, наконец, создать что-то, что не будет использовано для войны, для истребления себе подобных. Это самое грандиозное открытие никогда не станет монополией федералов и военных. Пусть это, наконец, послужит им хорошим уроком.
Отец мог бы себе предположить, как могли федералы использовать параллельный мир для шпионажа, шантажа и нарушений прав разумного существа. Нет. Теперь с этим покончено навеки. Этот континуум слишком много видел войн и несправедливости, чтобы еще и новый параллельный мир отдать на откуп злу.
Отец включил в душе вид лагуны какого-то тропического моря. Теперь он стоял под водами теплого водопада. Вокруг летели брызги воды, ровным слоем ложась на прибрежные камни. Было тепло и душно, как перед ливнем. Пусть будет так. Он подставлял искаженное улыбкой лицо под тугие струнки падающей воды и веселился. Бурный поток разгоряченной под южным солнцем воды падал на него с высоты нескольких метров. Вокруг в буйстве цветов и растений носились едва заметные в клубящемся тумане водопада стайки колибри, на ветках сидели любопытные попугаи Ары, разглядывая веселящегося под водопадом человека.
Здорово. Отец хотел петь. Скоро, очень скоро откроется тайна параллельного мира. Даже если он очень не опытный оператор глобальной базы данных смог построить модель параллельного мира, то оперативники со стажем это сделают лучше него. Они докажут, что это Инвизы украли брата. Они помогут его вернуть. Интересно, что скажет Мормон?
Насухо обтеревшись полотенцем, Отец закутался в теплый махровый купальный халат и устроился на диване напротив телевида.
–Компьютер, дай мне Мормона.– Сказал он.
Засветился синий логотип оператора телевизионной связи, вскоре сменившийся озадаченным лицом друга.
–Ну, как дела в базе?– Весело спросил Отец.
Его епитимья нисколько не огорчила странника.
–Гудит как улей родной завод,– с улыбкой сказал Мормон,– а нам не все ли, ядрен компот…
–Так держать. Как федералы?
–Беснуются, только поделать ничего не могут. Это было что-то!!! Жаль, что ты не видел. Около пяти секунд база не работала. Они пытались перехватить все посты, которые ты выложил.– Мормон усмехнулся.– Представляешь? Пять секунд! Этого вообще никогда не было. Были сбои раньше, но они исчислялись тысячными долями секунд, а тут целых пять! Ну, Отец, держись. Сдается мне, они очень на тебя разозлились.
–Ничего, у меня шкура толстая. Тем более что скоро меня отправят восвояси. Я для них хорошая щепка ниже поясницы.– Отец указал Мормону на то самое место, где будет очень неуютно, случись там оказаться щепке.– Да и я человек не злопамятный– отомщу и забуду.
–Да,– сказал Мормон,– вот дела. Ты столько шума наделал. Это однозначно вызовет резонанс в массах.
–Я надеюсь остаться героем.– С бравадой воскликнул Отец.
–Только бы не посмертно.– Не весело усмехнулся Мормон.
–Долго ли ждать теперь результатов?
–Кто его знает? Но народу задействовано даже больше, чем я предполагал. Пацифисты, хиппи, зеленые, свободные аналитики, да все, кого знаешь, включились. Там только свинец не плавится, такие, брат, страсти.
–Ну, ладушки. Дали немного народу зрелищ, пора и отдохнуть.– Сказал Отец.– Как на счет горных лыж и бобслея?
Добравшись на туристическом каре до горной гряды, искусно сделанной гением прогрессивной мысли, Отец с Мормоном остались возле подъемника, несшего в прозрачных кабинках горнолыжников. Пальма осталась в гостинице, сославшись на плохое самочувствие. У женщин очень много объективных причин оставаться дома: плохое самочувствие, плохое зрение, плохое обоняние и плохое чувство юмора.
–Ну, что, Мормон, прокатимся, или тут стоять будем?– Спросил Отец.
С вершины горы казались много круче, чем выглядели снизу. Крутизна склонов несколько компенсировала низкое тяготение, а на некоторых участках трассы горы казались почти отвесными. Трассы пролегали меж берез и сосен. Так было привычно глазу Земным любителям спуска с заснеженных вершин. Деревья были голографическими, и незадачливый лыжник мог проехать сквозь них, ни мало не причинив себе вреда.
Отец взялся за палки и оттолкнулся от порожка, на котором остался стоять Мормон. Его понесло. Розовый снег снопами брызг разлетался от широких пластиковых лыж. Адреналин выбился из клеток надпочечников и просочился в кровь. Зрачки сузились, сердце забилось в ритме степа, из горла вырвался крик ужаса и восторга. Отец не был искушенным горнолыжником, однако часы, проведенные в конвертерном пространстве, не прошли для него даром. Он притормаживал обеими парами лыж, менял галсы, чтобы не набрать критическую скорость. На каждом повороте странник ощущал чудодейственное влияние антигравитаторов, которые стабилизировали его пространственную ориентацию, не давая возможности упасть. Скорость была велика, это возбуждало Отца и толкало на подвиги. Он проследовал к трамплину, который стоял чуть в стороне от трассы и, взлетев по нему, полетел вниз головой. Не будь антигравитаторов, ему пришлось бы туго, однако охранные системы сработали четко. Отец плавно опустился на розовый аммиачный снег, будто поддерживаемый некой невидимой сильной и ласковой рукой.
В шлемофоне зазвучал голос автомата службы безопасности: «Отдыхающий такой-то, вы получаете предупреждение за нарушение правил спуска на лыжной трассе такой-то…». И так далее и так далее. Отец понял, что такие штучки здесь не проходят. Автомат доложил Отцу, что при повторном нарушении правил спуска, Отец лишится возможности пользоваться услугами горнолыжного курорта на весь сезон. Что ж, пусть будет так, подумал Отец. Здесь слишком много внимания уделяется безопасности отдыхающих, наверное, так и должно быть во всех цивилизованных мирах. Отец не стал прекословить, тем более что один фурор он сегодня уже успел устроить. Одного раза хватит.
В небе поднимался огромный круг Юпитера. Его самого еще не было видно, только розовый расчерченный яркими полосами край наползал из-за горизонта. Солнце клонилось к закату, однако темнее не стало. Отраженный от гигантской газовой планеты свет да висящие в пространстве фонари на антигравитационной платформе освещали трассу достаточно. По краям горы чернели пушки для изготовления искусственного аммиачного снега.
Отец завершил свой спуск в спасательной сетке, которая ограничивала дальнейший спуск. Он остановился и посмотрел на склон горы. По розовому спуску несся Мормон, меняя галсы и скорость. Он взметал огромные кучи искрящегося розового аммиачного снега. Отец был доволен. Такой прогулки ему не забыть никогда. Жаль, что никому о ней нельзя будет рассказать в тихом двадцать первом веке, когда он туда вернется. В противном случае может случиться так, что одетый в рубашку с длинными рукавами, завязывающимися за спиной, странник будет получать множество уколов и таблеток, от которых будет всегда хотеться спать, язык вывалится изо рта, и на грудь будут течь слюни. Пусть лучше никто не узнает, что он, Отец, спускался по искусственному розовому склону в скафандре на горных лыжах, на Ганимеде, на третьем и самом большом спутнике Юпитера. Пусть он в своих мечтах будет возвращаться сюда и спускаться снова и снова, и чтоб никаких уколов.
Внизу простирался горный ландшафт, украшенный голографическими березами и соснами, которые синхронно покачивали ветвями на воображаемом ветру. Слева от Отца раскинулась еще одна горнолыжная трасса для детей и подростков. Здесь клоны не были такими внушительными, как те, на которых только что спускался Отец и Мормон. Эта трасса была заполнена довольными и гордыми за своих чад родителями и маленькими комочками, одетыми в белоснежные фосфоресцирующие скафандры. Отец с грустью смотрел на счастливых родителей и веселых детишек, спускающихся с горы. Как было бы здорово покататься на лыжах с сыном здесь, с маленьким сыночком, которому не будет суждено в жизни узнать, что такое отцовская нежность и любовь. Было бы здорово обхватить его и катиться на санях с горы, громко смеясь и любуясь красотами самого большого спутника Юпитера.
Справа от детской трассы за небольшой рощицей голых берез располагался зверинец. Частью это были голографические репродукции живых своих Земных двойников, но были и клетки с животными, привезенными из далеких миров Млечного Пути, способными выдерживать низкие температуры и непритязательными к ядовитой атмосфере спутника. Здесь в вольерах, огороженных сосновыми бревнами, бродил бизон, рядом плевался белой голографической слюной верблюд. За сеткой из прозрачного волокна по розовому снегу бегало несколько зайцев вперемешку с гусями и утками. В другом вольере бродила цапля на своих тонких и длинных ногах, делая вид, будто собирает насекомых в аммиачном снегу. С цаплей расхаживал павлин. Он редко осчастливливал посетителей видом распушенного дивного своего хвоста, большей частью он бродил низко опустив голову, словно стесняясь своего невольничьего положения. Далее шли клетки с косулей и молодым пятнистым оленем. Чуть в стороне в огороженной кованой клетке сидел огромный бурый медведь. На табличке значилось: «Барин». Он ходил из угла в угол, не находя себе места от безделья. Рядом в клетке поплоше резвился маленький медвежонок Тимошка, который старался во всем подражать своему старшему собрату, только нет-нет срывался на детские выходки. В другой стороне в клетках бесновались волки, тигры и пума, которую звали Василиска. Возле кошек стоял вольер с Рыжей лисицей Матреной и тремя енотовидными собаками, которых никак не звали. Далее шли клетки с привезенными реальными зверями, о которых Отец не имел ровно никакого представления.
Страннику было не понятно, зачем голографические звери находились за реальными железными решетками и сеткой. Проще было задать программу компьютеру, чтобы звери не выходили за отведенное им в парке место. В результате такого решения парк потерял бы режимный оттенок и стал бы живее. Ответа не нашлось.
В шлемофоне послышался голосок какой-то девицы информационной службы:
–Господин Яшин, вас просит на связь некто, кто представился Трибуном. Предоставить связь?
–Нет.– Ответил Отец.– Передайте, что я принимаю душ и освобожусь только через трое суток.
Некоторое время в эфире было тихо, затем голос девицы продолжил:
–Господин Трибун настаивает на соединении с вами. Он говорит, что дело очень важное и в ваших интересах с ним связаться.
–Передайте господину Трибуну, что я сам скоро его найду, если он так сильно просит.– Сказал Отец.
В динамиках шлема снова заиграла музыка, видимо информационная служба отключила Трибуна, заботясь о неприкосновенности отдыха курортника. Хочет за деньги поблагодарить, решил Отец. Будет. Не о чем беспокоиться. Я лишь сделал то, что обещал.
Отец сделал около десятка спусков с горных вершин Ганимеда, пока не почувствовал дикий голод и усталость. Добравшись до ряда скамей, что стояли рядком у подножия спуска, Отец отстегнул лыжи и стал дожидаться Мормона. Отец видел, как от уступка, что стоял на самой вершине горы, отделилась фигура друга и понеслась вниз по розовому склону. Мормон петлял, то сбавляя скорость, то набирая ее. Он взлетел на трамплин, который оказался непокоренным Отцом, сделал полный оборот вокруг головы, плавно приземлился на лыжи и продолжил спуск. А он не плох на лыжах, подумал Отец. В конверте можно будет потренироваться на досуге, если будет время.
–Молодец, Мормон. Я думал, ты плохо катаешься.– Воскликнул Отец.– А ты совсем кататься не умеешь.
–Спасибо.– Поблагодарил за столь изысканный и необычный комплимент Мормон.– Ты для первого раза тоже не плох.
Друзья сидели, переводя дух на скамье, и наблюдали за спусками других любителей горных лыж. Какой-то чудной и дерзкий подросток на сноуборде проскочил насквозь березовую рощицу, стоявшую в ложбине. Деревья ответили лишь ленивыми взмахами своих черных голых ветвей. За такие нарушения мальчишке грозило предупреждение или лишение прав пользования, но, видимо, мальца это беспокоило меньше всего.
–Я предлагаю кого-нибудь съесть. Мне хочется плоти.– Воскликнул Отец.
–Я думаю, Пальма нас уже заждалась.– Вторил ему Мормон.
–А мне кажется, что она пугает фаянсовый трон. Что-то ей лихо сегодня.
Друзья отправились к транспортерной ленте, ведущей к гостинице. Решено было осмотреть окрестности курорта вживую, чтобы получить эстетическое удовольствие от прогулки по свежим аммиачным испарениям. Устроившись в креслица, прикрепленные к транспортеру, друзья двинулись на юг.
–Трибун что-то звонил.– Сказал Отец.
–Что ему из-под тебя нужно?– Спросил Мормон.
–Кто его знает?– Пожал плечами Отец, но движение было скрыто скафандром.– Я ему со своего счета денег перевел. Наверное, хочет поблагодарить. Кто его знает? У этого человека в голове бегает огромный червяк. Никто не знает что у него на уме.
–Ты все свои деньги перевел? Себе совсем не оставил?– Мормон пристально посмотрел на Отца.
–Деньги– это зло. Богатство вот здесь.– Отец ткнул себя в голову.
–Ты много сегодня выпил?– С иронией в голосе спросил Мормон.– Ладно. Не будет денег, всегда помогу. Обращайся.
–Надеюсь, не придется. Мормончик, давай, сейчас как придем, проверишь, что там наши хакеры в базе нарыли. Может, мы уже что-то пропустили?– Сказал Отец.
–Мне, если честно, самому интересно.
Мимо проплыл парк с аттракционами. Здесь были и маленькие детские горки и площадки, качели и карусели, клоуны и зазывалы, которые приплясывали на розовом снегу в костюмах зайцев и каких-то неведомых героев будущего, о которых Отец имел весьма пространное представление. Парк зеленел голографическими клумбами с травой, усыпанной слезами утренней росы. В воздухе кружили воздушные шары и бумажные змеи вперемешку с голографической рекламой развлекательной индустрии парка. Здесь виднелось огромное несколько десятков метров высотой колесо обзора с прозрачными пластиковыми кабинками, вместо привычных открытых металлических платформ. Чуть в стороне стояла огромная вышка тарзанки, с которой нет-нет кто-то падал вниз головой. Вокруг тарзанки была раскинута платформа искусственной гравитации, чтобы прыжки не были похожими на воздушные полеты во сне.
–Пойдем пару раз спрыгнем?– Предложил Отец.
–А как ты потом скафандр чистить будешь? Изнутри это сделать не так просто.– Засмеялся Мормон.
–Потерплю как-нибудь до дома.– Сказал Отец.
–Давай уже сейчас начинай терпеть. Без тарзанки как-нибудь обойдемся. Если я еще хоть пять минут проведу на ногах, мне придется их отрезать и выбросить собакам.– Замотал головой Мормон.
Вот уже и показались строения гостиничного комплекса, который с удовольствием принял горнолыжников, вернувшихся невредимыми с ядовитых аммиачных склонов.
–Встречаемся через…– Отец задумался.– Скоро увидимся…
Мормон вяло кивнул ему рукой и скрылся в выходе. Отец последовал пешком. В номере странник скинул, наконец, скафандр, который сейчас казался тяжелыми средневековыми доспехами, таким же неуклюжим и громоздким. Набрав программу возле стойки органического синтезатора, Отец заказал кусок отварной свинины в специях, краюху белого хлеба и три луковицы. Пока синтезатор готовил блюда, Отец принял витаминный теплый душ с легким электрофорезом. Как утверждают любители, слабый едва ощутимый электрический ток во время душа хорошо тонизирует.
Вытеревшись насухо пушистым полотенцем, Отец подошел к терминалу компьютера.
–Компьютер, соедини меня с Мормоном.– Попросил он.
–Вам оставлено сообщение от господина Трибуна.– Сообщил приятный женский голос компьютера.
–Включить сообщение.– Скомандовал Отец.
На экране появился несчастный хакер в своем реальном обличии в теле, на которое не без сожаления смотрят даже мухи. Одет он был в балахон, не знавший стирки со дня своего создания. Трибун смотрел с экрана, будто чего-то ждал. Наконец, сделав непонятный жест рукой, по всей видимости обозначавший приветствие, начал:
–Отец. Здорово.– Трибун тянул слова, будто старался не пропустить ни единого значимого звука, чтобы смысл фразы, не дай Бог, не затерялся.– Я до тебя уже пытался дозвониться. Ты принимаешь душ…
Трибун хмыкнул себе в нос, и скривился, будто ему было очень больно. Затем так же медленно продолжил:
–Не кажется ли тебе, что сидеть в воде трое суток это– перебор. Смотри, вырастет хвост водяной. Я к тебе по делу звоню. Дело важное. Постарайся меня найти, только просмотришь это сообщение.
Трибун помялся на своих длинных и почти воздушных ногах, и немного погодя, потеряв равновесие, едва не упал. Чудом устояв, он что-то тихо пробурчал и продолжал:
–Заметь. Это я тебе звоню, потому что вопрос очень важный.
Отец слушал его тягучую речь и решил все-таки присесть на край своей кровати, чтобы не упасть, когда придет время заснуть, слушая это сообщение.
–За деньги спасибо. За это я тебя отдельно поблагодарю, только звоню я не за этим.
Отец зевнул, затем встал, подошел к зеркалу и стал расчесываться, чтобы движениями себя несколько оживить.
–Я хочу тебе сказать что-то очень важное. Только это не для телевида разговор. Тебе нужно срочно со мной связаться. Это касается лично тебя, потому что если ты мне не позвонишь, может случиться кое-что непоправимое.
Отец направился к выходу, чтобы сменить уже опостылевшую одежду, но застал перед черной пастью выхода.
–Надеюсь, что ты не будешь пользоваться выходом. Это для твоей безопасности.
Отец резко обернулся на экран телевида, с которого вещал едва живой Трибун.
–Тебе ни в коем случае нельзя пользоваться выходом. Запомни это хорошенько. Никогда, до тех пор, пока ты со мной не свяжешься. Эта вся канитель из-за твоей выходки с федералами. С ними так нельзя.
Отец приблизился к экрану телевида и стал пристально наблюдать за едва заметной мимикой Плутонеанского хакера. Трибун едва раскрывал рот и от этого стал похож на чревовещателя, у которого невесть откуда вываливаются слова. На лице Трибуна появилось выражение озабоченности, которое хакер, не привыкший к Земным привычкам скрывать свои чувства, сдабривал поднятием бровей и размахиванием руками.
–Федералы такое не прощают. Тебе придется с ними считаться, хочешь ты этого или нет. Больше пока я тебе ничего не скажу. Надеюсь, что ты все-таки выходом не пользовался и мысли такой у тебя не появится, не то случится непоправимое.
По шкуре пробежала волна недовольства, и все мелкие волоски на спине встали, словно дождевые черви в ливень. Знакомое чувство страха овладело Отцом. Что-то это не похоже на Трибуна. Человек, для которого не существует практически никаких границ, встревожен, и встревожен очень сильно. Это ясно и без знания человеческой психологии.
–Свяжись со мной по телевиду. В базу тебе дорога заказана. Даже я не смог тебя распоролить. Федералы задействовали какую-то новую систему защиты от несанкционированного доступа в базу. Я ее, понятно, взломаю, но на это уйдет много времени, которого у тебя нет.
Отец принялся надевать свою одежду, которую он по старой привычке побросал на кресле, а не воспользовался услугами выхода, который по требованию аннигилирует старый хлам. В комнате вдруг стало холодно, или это оттого, что Отец был напуган озабоченностью странного хакера.
–Отец, береги себя. Ты знаешь, я за любой бунт, кроме голодовки…– Начал Трибун и попытался улыбнуться.
Отец тоже улыбнулся. От тонкого хакера слова о голодовке звучали как вселенский вызов самой Ее Величества Иронии.
–… как меня найдешь, я тебе скажу, что нужно будет сделать. Держись меня, и ты не пропадешь. Я тебе обещаю, хоть и не люблю давать обещания никому.
Загорелся синий логотип оператора связи, Трибун пропал. Отец очень надеялся, что он все еще жив. Что он еще придумал? Может, что-то накопал в базе, это за ним не заржавеет. Выходом пользоваться нельзя. Это ясно. Последуем его совету. Отец вспомнил, что последний раз пользовался выходом несколько часов назад, когда выложил в базу все сведения и они с Мормоном пошли кататься на горных лыжах. Видимо само провидение оберегло Отца от посягательства на его жизнь. Конечно, может так статься, что Трибун нехотя сгущает краски и жизни Отца ничто не грозит, однако рисковать не хотелось. С гор Отец с Мормоном добрались до гостиницы на транспортерной ленте. Даже когда они очутились в вестибюле гостиницы, Мормон пошел выходом, а Отец пошел пешком по лестницам. Значит судьбе так угодно, чтобы Отец еще оказался не у дел.
–Компьютер, соедини меня с Мормоном.– Попросил Отец.
Он решил сначала выяснить, как обстоять дела в глобальной базе данных. Что уже успели выудить из ноосферы отряды добровольцев, пожелавших помочь Отцу и насолить федералам.
Мормон показался немедленно.
–Отец, я уже в базе.– Послышался голос друга.– Тут для тебя очень много интересного, жаль, что ты сам не можешь этого посмотреть.
–Так ты мне расскажи. Ты же теперь мои глаза и уши.– Попросил Отец.
–Слушай. Ты сидишь?– Спросил Мормон.
Отец присел на край кровати.
–Вот так хорошо.– Продолжал Мормон.– Слушай внимательно. Твоя схема параллельного мира терпимая, ее взяли за основу, чтобы не тратить время на основные алгоритмы. Теперь ее доделали. Сейчас уже математическая модель пространства почти готова. Не хватает деталей, но и их скоро разработают. Но это не главное. Теперь разрабатывается план проникновения в гиперпространство. Все сходятся во мнении, что в точке прохода это будет максимально реальным, поскольку там Инвизы уже изменили пространственный континуум нашего мира.
–Мормон…– Отец хотел попросить друга говорить медленнее, поскольку едва улавливал смысл сказанного.
Отец по себе знал, что в глобальной базе данных мыслительные процессы обретаю немыслимые скорости, и ограничены лишь артикуляционным аппаратом человека, чтобы образы приняли речевую форму.
–Не перебивай.– Рявкнул Мормон.– Когда ты летел с Цватпы, ты побывал в конвертерном пространстве Инвизов, до этого ты уже дошел и сам. Но чтобы проникнуть в их континуум, нужны другие характеристики напряженностей полей и полярности некоторых узлов в твоей установке. Этим сейчас занимается инженерная группа, которая ее обслуживает. На это уйдет некоторое время, но затянуться– не затянется, будь покоен. Так что скоро дорога в параллельный мир откроется. Теперь насчет твоего брата.
Отец насторожился. Именно это и нужно узнать вперед всего на свете.
–Брата твоего взяли Инвизы. Как я сам до этого не додумался, просто удивительно? Какой-то молодец нашел простое тому доказательство. Смотри сам. В тот момент, как в машине твоего брата вспыхнуло что-то, твой брат находился на одной линии с точкой прохода и разрывом в нашем пространственном континууме. Понимаешь? Они из точки прохода на какое-то время разорвали наш континуум и забрали твоего брата. Зачем они это сделали, никто пока не знает, но задача это решается.
–Да уж скорее бы.– Пробормотал Отец.
–Слушай дальше, это еще не все. Ты сам придумал алгоритм, исходя из которого следует, что время в параллельном мире ведет себя очень странно.
Отец вспомнил. Это действительно так. Это объясняло, почему Инвизы иногда предвосхищали вопросы, которые ученые нашего мира им задавали некоторое время спустя. Этим объяснялось и то, что послания имели на первый взгляд хаотический характер. Предположив не постоянное прямолинейное течение времени, все сообщения выстраивались в единую логическую цепочку, которая дальше поддавалась осмыслению. Такое поведение времени можно найти и в нашем континууме. К примеру, в один и тот же миг время имеет разные характеристики на Земле и в Магеллановом облаке, поскольку оно напрямую зависит от скорости объекта и вселенных. Возможно такие же процессы происходят и в параллельном мире.