–…твои братья убили его! Ты омерзителен мне! – Говорил он статуи.
«– Она этого не заслуживает!» – Думал Пьедестал.
Но не успел он возмутиться, как старик взял камень с пола и со всего размаху бросил его, но в силу уже почтенного возраста он не смог осилить бросок и влепил камнем прям в нашего героя.
«– Это не справедливо!» – Выкрикнул Пьедестал, он впервые ощутил боль.
– Так тебе и нужно! – Крикнул в ответ старик.
Для этого Циклопа не было разницы, между пьедесталом и статуей, оно для него одно целое, но попал он в Пьедестал и оскорбил его. Наш герой слабо развит эмоционально и помочь ему некому, а одиночество лишь давит на него. Что и привело к сомнениям к себе.
«– Может он обращался не к статуи, а ко мне? Может он ненавидит меня?»
Годы шли дальше, но старик больше не появлялся, но наш герой ничуть не скучал по нему и даже не желал его видеть, ведь его вид бы напомнил ему, что он омерзителен старику.
Наконец всё переменилось и на место прежних одноглазых пришли другие, уже с двумя глазами и доспехами по ярче, они выгнали всех старых и сожгли их дома, а на их месте возвели новые. Статую, с которой он уже сросся, сбросили и на её место поставили новую, вновь собралась толпа, но уже из рыцарей. Наш герой испугался, что они начнут биться и тут появиться много мертвецов, а он их боится больше смерти, но всё оказалось куда хуже. Двуглазые подняли крики, возвеличивая Кроноса и Урана, а после в их честь достали со своих мешков головы одноглазых и бросили к подножью статуи. Сотни голов с мёртвым глазом глазели на Пьедестал, а в их взоре был первобытных страх и смертельная белена. Этот вечер наш герой пережил с трудом и криками, которых ни один Титан не слышал, а зеваки лишь рассказывали:
– Ты, наверное, доволен, что у твоего подножья столько голов мерзких Циклопов!
– Так им и нужно!
– Больше голов больше радости!
– Меньше Циклопов, больше Титанов!
– Голову Циклопа, БАМ, и Титану радость!
…
А один как закричит:
– Смотрите! У него улыбка!
И давай всей толпой глазеть на нашего героя и статую.
А Пьедестал плакал, и плакал всей душой, но слёз не лил. Может если бы у него получилось проронить хоть одну настоящую слезу, то ему стало легче, выплакав частичку расстроенной души, но он не мог.
Наконец этот день закончился, головы пособирали и унесли, а город наново заселили, только уже войнами. Пьедестал боялся, что эти головы будут приносить каждый день, боялся, что будет приносить новые головы и показывать ему, но нет.
«– Два глаза хуже одного!» – Восклицал наш герой, но он вскоре понял, что не прав. Шли дни, а двуглазые вели себя как и одноглазые, только моргали в два раза чаше, да и головой вертели реже, а так всё тоже самое. Так же не замечали его и даже мысли не мыслили, что он может существовать и все как один восхищались новой статуей, уже третья статуя стояла на нём, а ни разу с ним и не говорили.
Каждое пиршество его радовало и пугало. Собиралось куча народа веселились, танцевали, пили и играли, у Пьедестала не так уж много развлечений было, кроме как наблюдать за Титанами, а с другой стороны, он боялся, что кто-то вновь принесёт ему голову и бросит, заплескав его кровью, но к счастью такого не происходило.
Спустя сотни лет размеренной и спокойной жизни к старым, пришли новые: такие же по размерам, но маленькие ростом, как букашки по сравнению с человеком, наблюдать за ними было интересней, чем за большими, можно было рассмотреть поближе, да и смотреть на кого-то с высока поднимает тонус. Они веселились, но не как старые – только по большим праздникам – а всё время; игрались, бросались разным и пускали в друг друга разное. Пьедестал даже полюбил их, они ему казались похожими на своих отцов, только не такими жестокими, они ещё ни одно существо при нём не убили, а лишь веселились и радовались.