когтями правой руки по одному из камней, из которых была сложена несокрушимая
городская стена Хут-Ка и на нем немедленно появились глубокие борозды. Спутник
Марты удовлетворенно, тихо рассмеялся, подпрыгнул и стал легко взбираться по
отвесной стене, цепляясь когтями за глыбы. В неверном свете Тхор, он был похож на
огромного, серого нетопыря, неумолимо ползущего к свой жертве. Так, похоже, никем не
замеченный, Второй Отец быстро добрался вершины стены, не останавливаясь, в одно
движение пересек ее и решительно прыгнул вниз, распростав руки. Его бурнус раскрылся, но оказался не одеждой жителя далекого Мариба, а большими, перепончатыми крыльями, на которых, существо по имени Яр, умело пользуясь восходящими и нисходящими
потоками, целеустремленно заскользило по воздуху в сторону пустыни. Пролетев две
тысячи имперских локтей, он стремительно, как коршун, спикировал вниз и оказался
стоящим перед громадным каменным изваянием крылатого льва с лицом человека, которое уже было здесь, когда первые жители Тукана, многие тысячи разливов Геона
тому назад пришли в эти места. Эта циклопическая статуя сразу же навела на них такой
страх и почтение, что они дали ей целых два имени – «Отец ужаса» и
«Ночной душитель» …
Яр подошел к изваянию, встал перед ним на колени, опустил голову и с какой-то тоской в
голосе тихо произнес:
– Здравствуй, отец. Я опять пришел к тебе…
Но «Отец ужаса» загадочно молчал в ответ. Так они и остались в одиночестве, существо
по имени Яр стоящее на коленях, с опущенной головой и громадное изваяние, крылатого
полульва, получеловека, мечтательно смотрящее на звезды…
Когда полная Тхор неумолимо переместилась в созвездие Черепах, за спиной Второго
Отца Великого Дома Ибер послышался шорох песка под ногами одиноко бредущего
человека. Шорох приблизился, и кто-то мужским голосом произнес:
– Я не думаю, что это место удобно для молитвы ночью, странник…
Яр не оборачиваясь, отчетливо произнес в ответ:
– Зато это место хорошо для откровенных бесед с главой моего грязного клана Смотрящих
и Изменяющих и Верховным жрецом храма Тира…
Он поднялся, неторопливо развернулся в сторону путника, осмелившегося ночью выйти в
пустыню, и стал перед ним во всем своем первозданном виде, который открывал только
по необходимости…
Глава 4
Перед путником, во всем его пугающем, истинном обличие стоял Второй Отец Великого
Дома Ибер. Он был три головы выше самого высокого мужчины Терры и с идеальным
телом атлета. Громадные крылья, сотканные из серебристого света за его спиной, казалось
одновременно были и в этом мире, и в каком-то другом. Белые, волнистые волосы
водопадом падали с головы, доходя до пояса. Из-под большого лба мыслителя и
философа, светясь холодной древней мудростью, смотрели миндалевидные, с разрезом до
висков золотистые глаза, с вертикальными, черными зрачками. Взгляд этих глаз
мгновенно проник в саму суть личности и крови путника пришедшего к «Отцу Ужаса»,
отметая все второстепенное и не главное. Проник, сделал выводы и исчез, оставив после
себя ментальный запах увядших цветов, легкого разочарования и иронии.
Пришедший мужчина торопливо воткнул в песок посох с навершием в виде головы совы, на который опирался, сложил руки перед грудью, встал на одно колено и склонился
бритой голой в низком поклоне:
– Силы, крови тебе, Второй Отец Великого Дома Ибер. Приказывай.
Яр плавно перетек в свою человеческую ипостась и стал выглядеть как обычный, высокий
и сильный мужчина. Он коротко и деловито приказал жрецу:
– Иди за мной, Нахти.
Спутник Марты сделал несколько шагов к статуе «Отца Ужаса» и без страха сел у ее
основания, опершись о камень спиной. Следовавшему за ним Нахти он показал на место
возле себя:
– Садись и начинай мне подробно рассказывать о нынешнем Императоре. Не упуская не
одной, пусть и кажущейся тебе незначительной детали.
Жрец поспешно уселся рядом и немедленно стал говорить. Уже на востоке начало
розоветь небо, когда он закончил свое повествование. Терпеливо дождавшись его
последнего слова, Яр заложил руки за голову и несколько мгновений сидел в
задумчивости с закрытыми глазами, а потом пробормотал:
– Значит, устроил он все в катакомбах…
– Да, великий. Нашел он их десять разливов Геона тому назад и объявил государственной
тюрьмой для особо опасных врагов Империи. Я вначале не придал этому значения, но
потом сопоставил некоторые факты и решил все же проверить, чем он там занимается.
Охрана катакомб настолько продумана, что мне только с помощью магии удалось
проникнуть внутрь. Увиденное потрясло меня, но я, следуя приказу, который получил еще
мой предшественник, ничего не предпринимал до тех пор, пока не началось практическое
воплощение. И только после этого послал сигнал опасности тебе и Первой Матери…
Яр еще некоторое время сидел смежив веки, затем, видимо придя к определенному
решению, глубоко вздохнул, открыл глаза, и положил тяжелую ладонь на плечо жреца:
– Ты правильно сделал, Нахти, что вызвал меня и Первую Мать. Из-за того что Санахт
единовластный владыка в этой части бурно рожающей хезуров Терры, направление его
мыслей, а главное действий, угрожает власти не только Дома Ибер, но и всем остальным
Домам. Поэтому мы будем действовать по следующему плану. Ты представишь меня
Императору как купца и в тоже время как посланника храма Тира с далекой фенешийской
провинции за Великой Зеленью. Но для этого, мне для начала надо будет отплыть из Хут-
Ка. Сделаю я это как купец, решивший торговать зерном Тукана, скажем в Димашке. А
посему с сегодняшнего дня будешь помогать Уоти, с которым ты уже знаком, тайно
снарядить торговый корабль. Где-то через полнолуние после отплытия на нем, я вернусь в
новом обличие в столицу, и открыто приду в твой храм с неким посланием и
подношениями. Там и состоится наше, якобы, знакомство, после которого ты
отрекомендуешь меня Санахту.…
Главный жрец в задумчивости поводил концом посоха по песку:
– Мне позволительно будет задать свой вопрос, Второй Отец?
– Говори…
– Может быть, решить проблему с Санахтом ты поручишь мне? Убить Императора, несмотря на всю его многочисленную охрану, тайной службе храма Тира не составит
никакого труда. На трон я посажу другую династию, и через шесть полных лун никто и не
вспомнит о том, что делал, а тем более, с кем делился своими мыслями нынешний
владыка Тукана. А кто вспомнит, для тех всегда найдется голодный крокодил в Геоне.
Яр недоуменно, как учитель, услышавший от успешного ученика очень глупый вопрос, посмотрел на жреца:
– Сколько разливов Геона ты возглавляешь храм Тира, Нахти?
– В общей сложности это продолжается триста разливов, величайший. Уже в шестой раз я
занимаю должность Верховного жреца. Но мне периодически приходится уходить в тень, инсценируя свою смерть, чтобы не вызывать подозрений в своем долгожительстве.
Однако я все равно остаюсь при храме, в разных личинах, вплоть до храмового раба или
простого писаря, чтобы тайно управлять им.
Спутник Марты удрученно покачал головой:
– Ты главный жрец человеческого бога мудрости, в котором есть капля крови Дома Ибер, а мыслишь одним днем как простой пахарь. Поистине, мать природа сыграла с вами злую
шутку. Вы хезуры, можете быть как гениальны, так и непроходимо глупы. Но как же все
непостижимым образом сочетается в одной расе, а!? Запомни жрец, на оставшееся тебе
время жизни простую истину – смерть разумного существа не означает смерти идей, озарений, которые это существо породило. Однако если сам носитель крамольных мыслей
добровольно наденет на себя рабский ошейник ограничения, когда сам станет ярым
противником своих прежних откровений, когда сам предложит уже неопасную для нас
новую альтернативу своим прежним озарениям, то тогда можно считать, что мы добились
своей цели. Это я и хочу сделать с Императором…Теперь понятно?
Яр искоса посмотрел на рядом сидящего жреца. Тот в глубокой задумчивости,
переваривая услышанное, ничего не ответил, только выводил посохом на песке
замысловатые фигуры. Потом, внезапно поняв, что его ответа ждет сам Второй Отец
Дома, а он действительно, как простой пахарь, не понимая с кем ведет беседу, абсолютно
непочтителен, ойкнул и упал на колени:
– Прости, величайший. Крови, силы тебе. Но твоя мысль была так глубока…
Яр внимательно его оглядел и вздохнул:
– Ладно, поднимайся. Это моя вина. Я все время забываю, что жизнь твоя коротка и ты из
грязного клана. Хоть его и глава. Ты приучен мыслить только категориями действий, а не
идей, которые правят тысячи разливов Геона. Хорошо, буду тогда говорить понятным
тебе языком. Скажи мне жрец, что произойдет, если бог Шу, бог солнца и света, внезапно, по какой-то причине решит, что свет и солнце не нужны?
Верховный жрец в ошеломлении и страхе непроизвольно прикрыл рот ладонью и
прошептал:
– Это было бы ужасно, Второй Отец…
– И почему же?
– Потому что тогда, он стал бы страшнее своего вечного соперника Сешта – бога смерти и
тьмы. Этот новый Шу все знал бы о свете и солнце, и смог бы навечно от них избавится, чего никогда не сможет Сешт.
– Ну, последнее усилие, жрец…
Нахти несколько мгновений проникновенно смотрел в себя, а потом радостно рассмеялся:
– Я окончательно понял твой замысел с Императором, великий!
Яр довольно похлопал в ладоши:
– Наконец-то…
А потом, внезапно, абсолютно по-свойски, склонился к жрецу, ухмыльнулся гнусной
улыбкой бандита из самого низкопробного припортового кабака и прошептал:
– Да, конечно, можно было бы устроить здесь, в Тукане маленький конец света. С резней
всех и вся, начиная с Императора и заканчивая последним рабом на выгребных ямах. С
пожарами и погромами от истока Геона до его устья. Чтобы кости людей и животных
вдоль всех дорог и только сытые падальщики в небе. Но это бы было очень нудно и
скучно, Нахти. Ты себе просто не представляешь – насколько скучно. А нам с Первой
Матерью совершенно не чуждо такое понятие как – «развлечение»…
Вечером того же дня старший ученик выложил перед своим учителем и наставником два
медных браслета:
– Их вчера, как взятку за проезд, дал некий высокий мужчина. Он возглавлял караван, пришедший с запада по Императорской Дороге. Вместе с ним ехали писец и женщина.
Караван охраняли девятнадцать наемников. При появлении этого мужчины деревянный
браслет, который вы передали, учитель, не просто нагрелся, а обжег руку младшему
ученику, играющему роль начальника караула западных ворот.
Ако, не притрагиваясь к браслетам, приказал:
– Зажги в комнате все светильники, Кеб. И дай мне стекло, которое увеличивает предметы.
Оно лежит в сундуке слева от тебя.
Старший ученик поднялся с циновки, на которой сидел, быстро зажег светильники и
передал жрецу стекло. Ако взял один из медных браслетов и начал его внимательно
рассматривать. Изучив первый браслет, он так же долго и внимательно рассматривал
второй. Наконец он вернул оба браслета на столик и аккуратно положил рядом с ними
стекло:
– Это очень старые вещи, Кеб. Их возраст не менее тысячи разливов Геона. Такие
браслеты были в ходу, когда Тукан еще не был единым государством. Они должны были
стать непригодными для ношения за это время. Значит, эти браслеты лежали там, где не
было движения воздуха, сам он был сух, и при этом отсутствовала влага. Получается, что
этот высокий мужчина совершенно недавно их достал из какого-то тайника и почистил.
Рассказывай дальше.
Старший ученик достал из-за пояса четки и сосредоточенно перебрал несколько бусин:
– Второй наш человек у ворот отследил движение каравана в городе, наставник. После
того, как караван вошел в город, он свернул на юг, двинулся в направлении богатого
квартала на берегу Геона и там вошел в одно из имений, которое, оказывается, недавно
было куплено…
Жрец быстро перебил старшего ученика:
– Кем куплено?
– Это я сейчас выясняю, учитель…
– Выясняй быстрее. А тот, второй наш человек, я надеюсь, не использовал при слежке
магию?
– Нет, не использовал, учитель. Он полностью закрылся, как и ученик, выполнявший роль
стража, и действовал как обычный человек. Проследив за караваном, он поставил в
известность меня, и я немедленно прибыл в тот квартал лично.
– Говори дальше, Кеб…
Старший ученик перебрал еще несколько бусин на своих четках:
– Я, под видом нищего, разместился недалеко от того дома, в который прибыл караван.
Свою магию я также полностью закрыл, но оставил возможность воспринимать чужую.
– И что это дало?
– Многое, учитель. В том доме оказался маг с таким же зверочеловеческим рисунком
магии, как и у мага их храма Тира. Мне это удалось узнать, потому что он, видимо, по
неосторожности, два раза открылся. И это еще не все…
– Даже так?
– В доме были две персоны, которых я не смогу назвать людьми.
– Поясни свою мысль.
– Если мной, как магом, личность обычного человека воспринимается в зеленом свете, то
личность человеческого мага и его магия, когда они себя открывают, видятся внутренним
зрением фиолетовыми. Маг из храма Тира, когда он творил волшбу на крови, и
прибывший маг воспринимаются бордово-красными… Эти же двое…Они как некая серая
субстанция, внутри которой заключен очень мощный и ослепительно белый огонь… Кто
они, учитель?
Главный жрец храма Сешта пожевал в раздумье старческими губами:
– Вначале закончи докладывать, Кеб, а потом я тебе расскажу все, что знаю. Что ты еще
узнал?
Старший ученик задумчиво посмотрел на четки, а потом решительно засунул их за пояс:
– Вчера вечером тот мужчина, который возглавлял прибывший караван, покинул свое
имение. Он вышел за ворота… и все…
– Что значит «и все», Кеб?
– Он мгновенно исчез из моего поля зрения. Вот он стоит, и через мгновенье его нет.
Просто растворился. Его не стало видно ни обычным зрением, ни магическим. Я даже не
понял, как он это сделал. Но есть, как мне кажется, одна важная деталь. По сообщению
наблюдателя за храмом Тира, почти в тоже время жрец Нахти тайно покинул храм и в
одиночку вышел из города через западные ворота. Однако наш человек посчитал
правильным не следить за ним в пустыне. Сегодня утром оба они, и главный жрец храма
Тира, и этот высокий, опять объявились в столице.
Ако, сложил ладони под подбородком и закрыл глаза, задумавшись. Через некоторое
время, не открывая глаз, он попросил:
– Кеб, мальчик мой, налей-ка мне вина. Того, что недавно нам прислали с островов на
Великой Зелени. Кувшин с ним в арке над сундуком, из которого ты достал стекло, увеличивающее предметы. А потом принеси две писчие кисти и к ним – синие и красные
чернила.
Старший ученик поставил перед главным жрецом храма Сешта простой серебряный
кубок, наполнил его доверху вином, а потом принес кисти с чернилами. Ако открыл глаза
и с наслаждением сделал несколько глотков. Затем обмакнул кисти в чернила и положил
на столик перед собой, соединив их концы под прямым углом:
– Смотри и слушай внимательно. Маг, волшбу которого на крови ты наблюдал возле
храма Тира, – это Нахти, главный жрец храма. Второй маг, проявивший себя в имении, в
которое прибыл высокий мужчина, – это писец. Деревянный браслет так нагрелся при
прибытии каравана, потому что тех, кого мы разыскивали, – двое. Это опять-таки высокий
предводитель каравана и женщина с ним. Это их вызывал главный жрец храма Тира, используя свою кровь для вызова. А его волшба показалась тебе противоестественной, потому что Нахти, как и писец, сопровождающий караван, – не совсем люди.
– А?..
Жрец поморщился:
– Погоди, не перебивай. Выслушай до конца. Кисти, которые лежат на моем столике, изображают нашу магию, человеческую, и магию Нахти с писцом. Кисть в красных
чернилах – их магия. В синих – наша. Как видишь – они лежат в разных плоскостях.
Поэтому ты не можешь понять свойств их магии. Она просто другая…
Ако взял кисти со стола, кряхтя, поднялся, подошел к стеллажу в комнате. Стеллаж
занимал всю стену, а на его полках, с пола до потолка, плотными рядами лежали свитки.
Главный жрец храма Сета небрежно засунул кисти для письма в один из них:
– Все эти свитки, вместе с текстами – это образ, пример, подобный тем двоим – мужчине и
женщине. Их способностям. Знаниям. Возможностям. Заметил, как легко затерялась в них
наша магия и магия Нахти в виде двух маленьких писчих кистей? Поэтому ты не смог
понять и увидеть сущность предводителя каравана с его спутницей, и они тебе увиделись
как некая серая субстанция, внутри которой заключен очень мощный и ослепительно
белый огонь.
Когда ты совершаешь магический ритуал, ты тратишь на это свои силы. Много сил. Для
них же пользоваться магией – естественно, как дышать.
Старший ученик в растерянности покачал головой:
– Так кто же они тогда, учитель? Боги?
Жрец, тяжело опираясь на посох, вернулся на свое место, кряхтя сел и понизил голос до
шепота:
– Нет, они не боги, Кеб. Они… они Хозяева. Боюсь, как ни кощунственно это звучит в
устах главного жреца бога Сешта, даже богов они придумали для нас, людей, исходя из
каких-то своих целей…
Они появляются всегда там и тогда, когда мы, люди, подходим к какому-то этапу своего
развития. Я рассказываю тебе это потому, что приходит твое время, а мое заканчивается, как это ни печально. Считаю, что ты достоин того, чтобы стать Главным жрецом храма
Сешта и Верховным магом страны. Поэтому слушай и запоминай. То, что я тебе сейчас
расскажу, мне тоже когда-то рассказал мой учитель, от которого я принял должность
главного мага Тукана.
Ако в задумчивости несколько раз передвинул кубок с вином с места на место, собираясь
с мыслями, а потом поднял тяжелый взгляд на старшего ученика:
– Кроме нас, людей, Кеб, на всех известных и неизвестных человечеству землях живет еще
одна раса разумных существ. Они называют себя Высокородными или «чистыми».
Внешне – они похожи на нас. Когда захотят. История их существования насчитывает
миллионы разливов Геона. Скорее всего, когда они появились и Геона-то еще не было.
Живут «чистые» неизмеримо продолжительнее, чем мы, обычные люди. Они думают по-
другому. У них совершенно непонятная для нас логика поступков. И главное – у них
совершенно другая мораль. Если предположить, что нами, людьми, движут три базовых
чувства – голод, страх смерти и желание продолжать свой род, – то у них на первом месте
стоит потребность доминировать над остальными существами. По своей природе они –
хищники. Живут они так называемыми «Домами», во главе которых стоят обычно
мужчина и женщина, называющие себя Первая Мать и Второй Отец. Каждый такой Дом
объединяет несколько кланов подобных существ. На примере кистей, спрятанных в
свитках, я тебе показал, насколько способности, знания, возможности членов таких
кланов, не говоря уже о Первой Матери и Втором Отце, превосходят наши…
Главный жрец храма Сета поднял чашу с вином, задумчиво в нее посмотрел, потом
вздохнул и отставил чашу в сторону:
– Слушай дальше… Около десяти тысяч разливов Геона тому назад, между «Домами» на
Терре, как они называют наш мир, вспыхнула война. Это произошло на земле за Большой
Водой, лежащей к западу от Афра, которую называют Землей Пернатого Змея, или на
местном наречии – землей Кукулькан. По неизвестной причине Дом под названием Пикчу
восстал против других Домов. Война была жестокой и Дом Пикчу начал ее проигрывать.
Когда поражение стало неминуемым, Первая Мать и Второй Отец этого Дома применили
оружие под названием «оружие последнего дня». Одним из многих последствий
применения этого оружия стало изменение жизненного кода женщин и мужчин всех
Домов, после чего те потеряли способность рожать и зачинать детей своей расы. Даже
более того. Оказывается, что, кроме нашего мира, существует еще множество миров, как
две капли воды похожих на Терру, но разумных существ в них совершенно нет. В них, в
тех мирах, так же течет Геон, так же красиво-ужасна великая пустыня Ха, так же
величественна Великая Зелень. Так вот, эта раса Высокородных могла перемещаться
между этими мирами тем, что они называют Тропами, и жить в этих мирах по принципу: Пять Домов – один мир. Это давало им возможность, как хищникам, не конфликтовать и
вроде как делить охотничьи территории с одной стороны, а с другой продолжать
размножаться. Применение же Домом Пикчу «оружия последнего дня» не только
разрушило детородные функции их расы, но и изменило жизненный код всех
Высокородных, участвовавших в войне с Домом Пикчу. Причем изменило так, что они
потеряли способность перемещаться Тропами между этими мирами, оставив возможность
передвигаться только внутренними Тропами Терры и еще одним миром – очень похожим
на наш. По сути, все воевавшие тогда Дома, оказались заперты в лабиринте, из которого
нет выхода. И у них сейчас единственная цель – преодолеть последствия применения того
оружия.
Первый ученик напряженно поддался вперед:
– А откуда у вас эти знания о Высокородных, учитель?
Ако досадливо поморщился:
– Имей терпение выслушивать собеседника до конца, Кеб. Учу я тебя, учу…
Так вот – около двух тысяч разливов Геона тому назад жрецы храма Пернатого Змея земли
Кукулькан совершенно случайно нашли библиотеку Дома Пикчу и свитки дневника, который вела Первая Мать этого Дома до самой своей смерти. Большинство знаний из той
библиотеки так и не удалось расшифровать, хотя бы потому, что в библиотечных записях
используются понятия совершенно чуждые для нас. Мы просто не понимаем, о чем идет
речь. Но то, что жрецам Кукулькана удалось понять, оказалось не просто откровением, а
целым прорывом. Оказалось, что, пусть хоть и очень малая, но часть людей имеет то, что
мы называем магическими способностями. И при должном усердии и длительных
тренировках эти способности можно развить и преумножить, став такими же магами, как
становятся магами по рождению дети от связей между Высокородными и людьми. О
такой способности людей, видимо, преследуя свои цели, главы Дома Пикчу не оповестили
другие Дома. И наличие магов среди людей может явиться очень неприятным открытием
для Высокородных. Если же к этому присовокупить ту часть знаний, что удалось
расшифровать в библиотеке Дома Пикчу, то у нас, людей, появился ощутимый шанс сразу
и далеко шагнуть вперед в наших познаниях об окружающем мире и самих себе.
Жрецы храма Пернатого Змея поступили мудро и жертвенно. Они разделили библиотеку
Дома Пикчу на несколько равных долей и отправились с ними в разные части Терры, для
того чтобы под видом жрецов того или иного местного Бога создавать магические школы
из людей, способных к магии, и исподволь, незаметно, начать передавать людям знания из
библиотеки. Здесь, в Тукане, такими жрецами являемся мы, жрецы Бога смерти и
разрушения Сешта. Согласись, что это довольно мудрое решение. Ну, кто будет искать
распространителей знаний среди последователей бога смерти? При Императоре Санахте
нами были созданы все условия, чтобы, пользуясь не только его безграничной властью, но
и вечной тягой к новому, внедрить часть, пусть и небольших, но нужных людям знаний.
И сразу же появились эти двое – мужчина и женщина. Боюсь, что нас посетили сами
Первая Мать и Второй Отец какого-то из оставшихся на Терре четырех Домов,
считающие, что мы, люди, можем начать слишком быстро развиваться, что мы можем
стать их прямыми конкурентами, пока они заперты здесь, в этом мире. А это прямая
угроза существованию их вида. Расы. Ведь, как известно, выживает всегда только
сильнейший и самый умный.
Первый ученик внезапно попросил:
– Учитель, а можно и мне немного вина?
Главный жрец храма Сешта вздохнул и с досадой шлепнул себя ладонью по
морщинистому лбу:
– Прости, мой мальчик, старого недотепу, забывшего законы гостеприимства. Я все еще
воспринимаю тебя как нескладного подростка, первый раз пришедшего на первый урок. А
ведь ты теперь взрослый, состоявшийся мужчина, маг, мало в чем мне уступающий.
Конечно, прошу тебя, бери еще один кубок и наливай себе…
Кеб поставил рядом с кубком Ако еще один и плеснул в него из кувшина. Покачав вино в
бокале, он сделал несколько глотков, вернул кубок на место, а потом недоуменно пожал
плечами:
– Я все равно не понимаю…
Ако поднял на него вопросительный взгляд:
– Чего ты не понимаешь, Кеб?
– Я не понимаю, почему бы этим Высокородным, с их возможностями, просто не взять и
не захватить везде власть. Грубо и незатейливо. Тогда бы мы без их приказа и чихнуть не
посмели. А тут вдруг какие-то интриги, тайное появление… Как-то все это не
состыкуется, учитель.
Главный жрец храма Сешта в задумчивости поводил пальцем по краю своего кубка:
– Ты задал хороший вопрос, старший ученик. Можно сказать, один из главных вопросов, над которым я размышляю до сих пор и не нахожу на него однозначного ответа…Хотя
некоторые мысли, конечно, есть…
– Можно ими поделиться, наставник?
Ако устало улыбнулся:
– Конечно, Кеб. Я же учитель и наставник. Так вот, мне думается, что, во-первых, после
войны с Домом Пикчу в остальных Домах осталось слишком мало особей, чтобы держать
под постоянным контролем всех людей Терры. Наблюдать через своих магов – да. А вот
постоянно контролировать и управлять… Во-вторых, количество особей в кланах
неумолимо уменьшается, ведь их женщины потеряли способность рожать от мужчин
своей расы. Они же, хоть и живут неизмеримо дольше нас, тем не менее не бессмертны. А
в третьих… Высокородные, скорее всего не считают нас полностью разумными, ведь
когда они появились на Терре, наши предки даже не знали, как развести огонь, и спали в
гнездах на деревьях. Вот скажи мне, Кеб, тебе было бы интересно стать Императором стаи
обезьян? Да, да, не надо смотреть на меня так недоуменно. Именно стаи обезьян, а не
людей?
– Учитель, ты хочешь сказать…
Складки вокруг рта главного жреца храма Сешта стали жесткими:
– Именно это я и хочу сказать! Мы для них обычная стая обезьян, которая может им в чем-
то помешать. Но не больше. Когда она, эта стая, начинает мешать – ее надо остановить.
Отогнать палкой. А вот каждый день управлять этой сворой вечно галдящих, ищущих у
себя блох, постоянно прыгающих с ветки на ветку животных, это ведь не только
бесцельно, это же еще и безнадежно скучно, Кеб… – он почему-то брезгливо поморщился
– ты только представь, насколько скучно…
Старший ученик в задумчивости уставился в пол и пробормотал:
– А ведь и действительно…
Ако выпрямился на циновке, затем встал и взял в правую руку посох с головой осла.
Перед Кебом сейчас стоял не учитель и наставник, а главный маг Империи Тукан и
Верховный жрец храма Сешта:
– Время разговоров закончилось, старший ученик. Ты узнал все, что положено тебе было
узнать. Пока продолжай наблюдать и следить за этими двоими. Но начни срочно созывать
в столицу весь конклав магов Тукана с их учениками. Появляться в Хут-Ка они должны
незаметно, под видом обычного ремесленного люда, и до моего особого распоряжения
город не покидать. Их способность к магии должна самым тщательным образом
скрываться. Однако наш орден должен быть готовым, всей своей мощью, не медля ни
мгновенья, выступить против Высокородных по моему первому приказу! Немедля!!!
Глава 5
Деловитый голос Уоти тихо бубнил:
– …мешков с пшеницей – сто десять, мешков с ячменем – сто пятнадцать. Зерно отменное, на каждом мешке стоит личная печать начальника продовольственных складов
Императора Санахта, будь он благословенен. Теперь – ткань льняная и хлопковая, трех
расцветок. Всего кип восемнадцать. Ткань отменная из провинции Нехен, на каждой кипе
стоит личная печать начальника вещевых складов Императора Санахта, будь он…
Голос жреца, сделавшегося писарем и приказчиком по воле Второго Отца, журчал, наводя
сонный морок своей монотонностью.
Даже во время подготовки к великим событиям, способным перевернуть историю целого
мира наступают периоды, когда ничего значительного не происходит. Вот такой период и
наступил для Первой Матери и Второго Отца Великого Дома Ибер в послеполуденный
душный и тишайший час, опустившийся на Хут-Ка. Белая пыль в узких переулках
столицы, черные камни обелисков, серые глиняные заборы бедноты, красные и желтые
стены храмов – все раскалилось и дышало ленивым жаром. Этот послеполуденный, ленивый жар беспрепятственно проник в сады, окружающие дома торговцев и богатых
чиновников, построенные на берегу Геона. От него не было спасенья. Даже на широком и
низком ложе, поставленном рабами для хозяев поближе к реке, в окружении ярких цветов
и пышной зелени деревьев.
Яр, на этом ложе, лежа на боку, вяло протянул руку к вазе с фруктами, оторвал от грозди
большую, черную, сочную виноградину и задумчиво положил ее в рот. Виноградина, в
прозрачных капельках воды, на вид прохладная, оказалась неприятно теплой. Второй
Отец потянулся было к кувшину, чтобы налить себе вина, но потом передумал. Вино
также могло оказаться теплым, хотя его совсем недавно принесли из глубокого темного
подвала. Высокородный шумно вздохнул, подложил под бок еще одну подушку и
взглянул на супругу. Та, одетая в полупрозрачное синее льняное платье, совершенно уйдя
в себя, внимательно рассматривала свое отражение в зеркале. Уоти, сидящий напротив
них с листами бумаги, заметив, что его хозяин отвлекся, оторвал взгляд от документов, но
Второй Отец кивнул ему, мол, слушаю внимательно, продолжай.
И жрец опять забубнил:
– Теперь три тюка шерсти коз также из провинции Нехен. Шерсть белая, отменная, на
каждом тюке стоит личная печать начальника вещевых складов Императора Санахта, будь
он благословенен…
Яр бросил тоскливый взгляд на реку. Со стороны Геона не было ни дуновения ветерка. На
его сейчас зеркальной до боли в глазах зеленой поверхности, в пяти имперских локтях от
берега, стоял на якоре большой морской торговый корабль с переброшенными сходнями.
Однако на них не было ни души. Даже рабы, переносящие груз, попрятались куда-то в
тень…
Между тем голос Уоти продолжал и продолжал бормотать. От тембра этого голоса глаза
Второго Отца Великого Дома Ибер, в начале доклада ясно и зорко глядящие в мир, совершенно непроизвольно для их владельца начали закрываться. Веки с каждым новым
перечнем товара так и норовили все чаще остаться внизу. Яр делал над собой чудовищное
усилие, чтобы удержать глаза открытыми, но голос проклятого жреца, его же
собственного храма, обладал поистине мистической силой.
Эта сила, в конце концов, коварно и подло, исподтишка окончательно обволокла со всех
сторон Второго Отца. Все члены его расслабились, как после хорошего массажа в бане. В
голове что-то приятно загудело, глаза вначале съехались к переносице, потом закатились