И вот всё дивно изменилось. Нормальный, средний работающий обыватель получил сносное жильё, оснащённое современными удобствами и бытовой техникой, он стал прилично питаться, стал покупать новую одежду.
Мне доводилось беседовать с пожилыми европейцами, которые помнят этот тектонический сдвиг, этот эпохальный переход, этот … даже и не знаю, как его назвать, до того он эпохальный. Помню, один итальянец рассказывал, как после войны у него была мечта: съесть большую тарелку щедро сдобренных сливочным маслом макарон. А в на излёте 60-х годов он вдруг обнаружил, что «non mi manca niente» – дословно «у меня ничего не отсутствует». А это ужасно! Что же получается? Человек отодвигает тарелку и говорит: «Спасибо, я сыт»? Что же дальше?
Иными словами, модель развития, основанная на удовлетворении нормальных потребностей на заработанные людьми деньги, исчерпала себя. У людей не было и не предвиделось ни роста наличных денег, ни роста потребностей. Бизнес мог расти только с ростом населения, которое тоже как назло прекратило рост в развитых странах.
Достоевский в «Подростке» пророчил. Наестся человек и спросит: а что же дальше? Смысл ему жизни подавай. Или иные какие цели.
Но в реальности спросил не человек. Его опередили. Опередил глобальный бизнес. Он первый спросил «Что дальше?» и первый нашёл ответ.
Капитализм не может существовать без экспансии. Глобальному бизнесу нужны новые и новые рынки сбыта. И эти рынки были найдены. Они были найдены не за морями (там уже было к тому времени нечего ловить), а В ДУШАХ ЛЮДЕЙ.
Капитализм начал уже не удовлетворять, а создавать всё новые, и новые потребности. И триумфально их удовлетворять. Так, операторами сотовой связи создана потребность непрерывно болтать по телефону, фармацевтическими корпорациями – потребность постоянно глотать таблетки, фабрикантами одежды – менять её чуть не каждый день и уж во всяком случае – каждый сезон.
Можно также создавать новые опасности – и защищать от них с помощью соответствующих товаров. Защищают от всего: от перхоти, от микробов в унитазе, от излучения сотового телефона. Как маркетолог могу сказать, что на российском рынке лучше всего идёт модель «бегство от опасности».
На первый план вышел маркетинг. Что такое маркетинг? В сущности, это учение о том, как впендюрить ненужное. То есть как сделать так, чтобы ненужное показалось нужным и его купили. Почему маркетинга не было раньше, в ХIХ, положим, веке? Да потому, что нужды в нём не было. Тогда производились нужные товары и удовлетворялись реальные потребности. А когда нужно стало выдумывать потребности ложные – вот тогда и понадобился маркетинг. Такова же роль тотальной рекламы.
Маркетологи испытывают профессиональную гордость: мы не удовлетворяем потребности – мы их создаём. Это в самом деле так.
**************************************************************************************
Речь идёт о глобальном формировании идеального потребителя, полностью лишённого рационального сознания и научных знаний о мире. Известный философ Александр Зиновьев верно сказал, что идеальный потребитель – это что-то вроде трубы, в которую с одного конца закачиваются товары, а из другого они со свистом вылетают на свалку.
Кто такой идеальный потребитель? Это абсолютно невежественный, жизнерадостный придурок, живущий элементарными эмоциями и жаждой новизны. Можно сказать, не придурок, а деликатнее – шестилетний ребёнок. Но если в тридцать лет у тебя психика шестилетнего – ты всё рано придурок, как ни деликатничай. У него гладкая, не обезображенная лишними мыслями физиономия, обритая бритвой «жилет», белозубая улыбка, обработанная соответствующей зубной пастой. Он бодр, позитивен, динамичен и всегда готов. Потреблять. Что именно? Что скажут – то и будет. На то он и идеальный потребитель. Он не будет ныть: «А не что мне новый айфон, когда я старый-то не освоил? И вообще мне это не надо». Ему должно быть надо – всё. Схватив новую игрушку, он должен немедленно бросать прежнюю.
Он должен постоянно перекусывать, испытывая «райское наслаждение» и при этом героически бороться с лишним весом. И при этом не замечать идиотизма своего поведения. Он должен постоянно болтать по телефону, и при этом исступлённо экономить на услугах сотовой связи. Он должен (это уже скорее – она) непрерывно защищать своих близких от микробов, что вообще-то совершенно не требуется и даже вредно. И главное, он должен верить – верить всему, что ему скажут, не требуя доказательств.
М-да. Раньше чуть ли не поголовно без доказательств верили в богов. Сейчас чуть ли не поголовно верят в рекламу, моду и тому подобную ахинею.
Да, да, вы меня правильно поняли—именно ахинею. Именно подобная ахинея ведёт к тому, что человечество глупеет.
Именно так. Можете впадать в истерику. Можете орать, материться, мечтать набить мне морду, считать мои слова величайшей глупостью…
То, о чем все подозревали, но стеснялись озвучить, подтвердилось на научном уровне: интеллект человечества стремительно катится вниз, в бездну невежества и плотских удовольствий. Подтверждение этого печального факта нашли специалисты Центра экономических исследований имени Рагнара Фриша, что в Норвегии.
Подтверждение пришло к Бернту Братсбергу и Оле Рогебергу не вдруг во сне, а в ходе подробного изучения и анализа 730 тысяч IQ-тестов тех, кто поступал на военную службу с 1970 по 2009 год. Так вот, оказалось, что либо раньше в военные шли более умные люди, либо уровень интеллекта населения падает в целом. Увы, исследователи склоняются ко второму варианту.
Исследователи выяснили, что в среднем каждое поколение становится на 7 баллов глупее, чем предыдущее. При этом в первой половине XX века благодаря повсеместному распространению образования люди стремительно умнели.
Можно было бы, конечно, сказать, что «это у вас в Норвегии дела плохи, мы-то по-прежнему на интеллектуальном коне», но нет. Дело в том, что ученые из Британии только что подтвердили изыскания норвежцев.
С каждым новым столетием человечество становится менее сообразительным и креативным. К такому выводу пришли британские ученые, проанализировав скорость реакции людей, живших в викторианскую эпоху, и наших современников. Согласно результатам исследования, показатель общего интеллекта неуклонно снижается. В 1889 г. скорость реакции у мужчин составляла 183 миллисекунды, к 2000 гг. этот показатель снизился до 253 миллисекунд. Такая же тенденция наблюдается и у женщин – скорость восприятия у слабого пола упала с 188 до 261 мс за этот же период.
Как пишет The Telegraph, замедление рефлексов также указывает на снижение в целом коэффициента интеллекта (IQ). Его показатель каждое десятилетие снижается на 1,23 балла, в целом с 1880 г. он упал на 14 пунктов. Ученые отметили, что не стали напрямую сравнивать уровень IQ представителей разных эпох, так как возможности современных людей в образовании, медицине и питании гораздо лучше, чем у предыдущих поколений. Однако, по их словам, высокая скорость реакции у людей в викторианскую эпоху означает, что они были более творческими и изобретательными.
Хотите послушать заключение?
Если двигаться такими темпами, через полтора столетия взрослый человек будет иметь интеллект 9-летнего ребенка.
Что значит—полтора столетия? Это значит—ещё будут жить наши внуки. И тем более—правнуки.
Вы хотите им такой судьбы?
А что я могу сделать?
Отказаться от новостей. Для начала.
Впрочем, о новостях немного позже. Пока поговорим о том, как мы обворовываем наших с вами потомков.
Основная идея рыночной экономики состоит в том, что рынок перераспределяет ограниченные ресурсы в соответствии с выраженными через цену предпочтениями большинства индивидов.
Но эти ресурсы по большому счёту принадлежат всем людям, и умершим, и живущим, и ещё не родившимся. Даже если забыть об умерших, всё же основная масса заинтересованных в сделке экономических агентов не могут в данный момент присутствовать на рынке и выразить свои предпочтения—их пока нет. Строго говоря, торги в этих условиях следовало бы признать незаконными, но по умолчанию действует формула, якобы снимающая проблему: «Что сделали будущие поколения для меня?» То есть предполагается, что к сделкам к будущим поколениям нужно применить принцип эквивалентного обмена или, если честнее, обмана: раз вас тут нет, я быстренько всё съем…
Главный источник выбросов в атмосферу газов, создающих парниковый эффект, – это автомобили. Говоря прямо, производя автомобили, автоконцерны одновременно производят загрязнение биосферы. Производитель получил прибыль, владелец машины – некие удобства, а всем прочим людям, живущим на планете, досталось загрязнение биосферы как от производства, так и от эксплуатации машин! Если бы производители и владельцы машин обязаны были компенсировать вред, наносимый железным чудовищем природе, они бы, наверное, предпочли ездить на автобусе.
Какую же компенсацию мог бы потребовать каждый житель Земли, которому навязали этот «антитовар» – загрязнение? Реальная стоимость «антитовара» неизвестна так же, как и стоимость автомобиля, ведь она определяется через цену на рынке в зависимости от спроса и предложения. Давайте оценим психологический дискомфорт, созданный сведениями о парниковом эффекте, в сумму ежегодной компенсации в 10 долларов. Эта сумма не кажется слишком большой. Она скорее маленькая. Но и такая маленькая компенсация каждому из 6 млрд. землян означает, что автомобилестроительные фирмы должны были бы выплачивать суммарно 60 млрд. долларов в год. Это привело бы к такому повышению цен, что производство автомобилей сразу существенно сократилось бы. Изменился бы весь образ жизни Запада, и вот это бы реально притормозило развитие эколого-социального кризиса.
**************************************************************************************
Если бы рынок был действительно свободным и наряду с получением дохода за товар производитель нёс бы расходы за произведённый им антитовар, многое в мире изменилось бы самым кардинальным образом. Ни о каких ста миллионах автомобилей в США не шло бы речи. Без сомнений, сброс загрязнений в биосферу – главную ценность всего человечества – и ограбление будущих поколений возможны лишь благодаря идеологической, экономической и военной силе Запада. Ни правды, ни справедливости, ни естественного закона в этом нет. Загрязнения навязывают всем живущим сегодня и тем, кто будет позже. А прибыль получают немногие и только сейчас.
Вот так. Наши сегодняшние действия—надламывают и ломают жизнь нашим потомкам. Примеров этому много.
Например, ГМО.
Да-да, знаю. Отсталый я человек, ретроград, и вообще тупой, потому как против прогресса. Ведь ГМО, во-первых, безвредны, а во-вторых, спасут человечество от голода.
Начнём по порядку. Безвредность. Так утверждают многие. А по мне—так это просто пропаганда. Не проведя толком никаких многолетних исследований, с ходу объявили ГМО совершенно безвредным. Ни логики, ни ума, ни здравого смысла я в подобных утверждениях не вижу.
Вместо того, чтобы рассказать правду, нам врут. Нам не говорят, как было на самом деле. Например, нам сообщают—ГМО безвредны, это доказали исследования. Правду нам говорить не собираются.
А правда прозвучала бы так—наша фирма выделила деньги, и на протяжении трёх месяцев проводились исследования. Вред—не обнаружен.
Подумаем вместе, читатель, над тем, что мы прочитали. Тут вовсе не говорится, что ГМО безвредны. Тут нам сказали, что за три месяца вред не обнаружен.
А теперь я желаю послушать противников ГМО. Может, они точно так же врут?
Например, для производства пищевой добавки триптофан в США в конце 80-х г. 20-го века была создана ГМH-бактерия. Однако вместе с обычным триптофаном, по невыясненной до конца причине, она стала вырабатывать этилен-бис-триптофан. В результате его употребления заболело 5 тысяч человек, из них – 37 человек умерло, 1500 стали инвалидами.
Хороший аргумент в пользу того, что ГМО безвредны. Верно, читатель?
Получила сенсационные результаты группа французских ученых, на протяжении двух лет кормившая 200 крыс генетически модифицированной кукурузой американской фирмы Monsanto. При этом одна из групп подопытных животных ела обычную генетически модифицированную кукурузу, вторая – модифицированную кукурузу, которая прошла обработку самым распространенным в мире гербицидом Roundup. Крыс из третьей группы кормили обыкновенной кукурузой, обработанной гербицидом в малых дозах.
У крыс, вынужденных есть генетически модифицированные зерна, образовались огромные раковые опухоли – их размеры доходили до размеров шариков для пинг-понга. Тяжелее всего приходилось самкам – у них появлялось до трех опухолей сразу. Опухоли были настолько огромными, что затрудняли крысам дыхание и пищеварение.
Также у подопытных отмечены многочисленные повреждения внутренних органов. Фото несчастных зверушек были опубликованы многими СМИ и привели в ужас население Европы. Специалисты отмечают, что животные, употреблявшие модифицированную кукурузу и ее же, обработанную пестицидами, умирали на 70% чаще по сравнению с теми, что питались обычной кукурузой с гербицидом.
Люди возмущены тем, что в свое время Еврокомиссия дала разрешение на закупку и возделывание в Европе генетически модифицированной американской кукурузы. Доказательств ее негативного воздействия на организм до сих пор представлено не было, а потому вот уже 15 лет жители Земли употребляют такую кукурузу, не подозревая об опасности.
Прежние данные о безвредности ГМО основывались на кратковременных исследованиях, длившихся не более трех месяцев. Как оказалось, этого срока было просто недостаточно, чтобы опасные свойства ГМО проявились в полном размере – ведь большинство опухолей были обнаружены только через 18 месяцев исследований.
Ну да, верно, ГМО безвредны. Правильно утверждает пропаганда. Подумаешь, опухоли.
А вот зачем вообще некоторые фирмы так активно продвигают эти самые ГМО?
Если верить тому, что они утверждают (то есть пропаганду), то у этих фирм великая и благородная цель—спасти человечество от голода!
Так и представляешь себе благородных рыцарей, вышедших на бой ради всех людей Земли!
Ну, а то, что при этом благородные рыцари заработают миллиарды и триллионы, станут монополистами и—возможно—правителями Земли… Небольшой побочный эффект, на который незачем обращать внимание.
В свое время крупный производитель ГМ-культур компания «Монсанто» заявила, что через 10–15 лет все семена на планете будут трансгенными. В такой ситуации производители трансгенных семян окажутся монополистами на сельскохозяйственном рынке и смогут устроить голод в любой точке мира (в том числе и в России), просто отказавшись под тем или иным предлогом продавать стране семена. Практика экономическх эмбарго и блокад давно широко практикуется в целях давления на те или иные государства, можно вспомнить свежие примеры – Ирак, Иран, Северную Корею.
Уже сейчас продукты, содержащие ГМО, приносят огромную прибыль производителям. Проверка безопасности ГМО и «трансгенных» продуктов, в основном, проводится на средства самих компаний-производителей, и зачастую исследования по безопасности ГМО являются некорректными и необъективными. По данным, опубликованным в приложении Higher Education к британской газете Times, из 500 учёных, работающих в биотехнологической отрасли в Великобритании, 30 % сообщили, что были вынуждены изменить данные своих результатов по просьбе спонсоров. Из них 17 % согласились исказить свои данные, чтобы показать результат предпочтительный для заказчика, 10 % заявили, что их «попросили» об этом, пригрозив лишением дальнейших контрактов, а 3 % сообщили, что вынуждены были внести изменения, делающие невозможным открытую публикацию работ.
Хм. То есть фирма заплатила деньги за те или иные исследования и тактично даёт понять, какие результаты ей требуются. И почему мне кажется, что результаты могут быть недостоверными? Наверно, потому, что я против прогресса. Да, читатель?
Более того, фермеры, покупающие ГМ-семена, дают подписку компании о том, что не имеют права отдавать их на исследования сторонним организациям, тем самым лишая себя последней возможности провести независимую экспертизу. Нарушение правил соглашений ведёт, как правило, к судебному иску со стороны компании и огромным убыткам для фермера.
Как я и говорил. Производители ГМ-культур намерены, во-первых, заработать огромные деньги, а во-вторых, стать монополистами.
Теперь насчёт правителей Земли. Из истории мы знаем, что были времена, когда правили аристократы. Потом они потеряли своё влияние, и стали править люди с деньгами. Они правят и сейчас. Вот только деньги жрать не будешь. А вероятность планетарного голода—растёт. И нетрудно понять, что в этом случае власть могут относительно легко перехватить те, кто производит еду. (Особенно, если при этом они будут монополистами).
Сегодня 90 % нашего рациона состоят из 20 видов растений, хотя человеку известно более 220 000 видов. За последние восемьдесят лет в США (где такие процессы наиболее интенсивны) исчезло 97 % всего разнообразия овощей. Из 7000 сортов яблок осталось 900. Теперь существует 330 разновидностей груш, а раньше было 2600. Даже в Индии, где пятьдесят лет назад было 30 000 сортов риса, сейчас 75 % культуры представлено десятью сортами.
Итак, генная инженерия не накормит и не спасёт голодающих и не оздоровит сельскохозяйственную отрасль; как раз наоборот. ГМ-культуры создают классические предпосылки для возникновения голода. Пищевой рацион, основу которого составляют несколько патентованных растений, создаёт серьёзнейшую угрозу людям. Организация Christian Aid, проведя исследования в Индии, Эфиопии и Бразилии, опубликовала отчёт под красноречивым названием «Продажа самоубийства: сельское хозяйство, ложные обещания и генетические изменения в развивающемся мире». Выяснилось, что применение генных технологий делает более уязвимыми малые фермерские хозяйства, из которых, собственно, и состоит основная масса производителей сельхозпродукции в отсталых странах. Индийские фермеры, покупавшие дорогостоящие гибридные семена хлопчатника, залезли в такие долги, что уже сотни из них, разорившись, покончили жизнь самоубийством!
В Европейском Союзе был опубликован доклад, в котором было отмечено, что трансгенные культуры за десять лет так и не принесли никаких экономических выгод потребителям: они не увеличили прибыли фермеров в большинстве стран мира, не улучшили потребительские качества продуктов и не спасли никого от голода. Применение ГМ-культур привело лишь к росту объёма применяемых химических удобрений (гербицидов и пестицидов), отнюдь не сокращая их использование, как обещали биотехнологические корпорации. ГМ-растения остаются нестабильными по целому ряду характеристик, оказывая неблагоприятное влияние на здоровье человека. Негативный эффект может быть также обусловлен и воздействием следовых количеств пестицидов, к которым ГМ-культуры устойчивы.
Эх… А ведь какие красивые обещания были… А оказалось, ГМО от голода не спасают…
Производители ГМ-продуктов недовольны, что им не позволяют развернуться в полную мощь и заработать много денег. Они добиваются, чтобы при отказе от этой продукции страна-импортер предоставила доказательства стопроцентной опасности продукта. А почему не наоборот? Пусть производители докажут стопроцентную безопасность продукта. Но об этом и речи нет.
А вот ещё по поводу монополии.
Пример: генетически измененная «бесплодная» пшеница, которую производила американская компания Monsanto, зёрна которой после первого же урожая не прорастали. Такое запрограммированное бесплодие заставляет фермеров вновь обращаться к услугам Monsanto. А работников этой компании бесплодность пшеницы не беспокоит. Они, наоборот, рады: теперь не природа будет кормить человечество, a Monsanto. Это просто счастье для владельцев и работников компании! Ну а что со стабильностью жизни фермера?..
Во-во, читатель, меня это тоже маленько напрягает. Подобная монополия может вылезти боком всему человечеству.
Компании, производящие генетически изменённые продукты, встают в позу радетелей прогресса. Можно подумать, они тратили деньги ради чьего-то здоровья и питания, а не ради расширения продаж и прогрессивного увеличения прибыли. Генетическое вмешательство, говорят они, всего лишь ускоряет процесс «селекции», с которым люди знакомы давным-давно. Дескать, люди всегда вмешивались в природу, только теперь мы можем делать это более качественно и быстро, выбирая необходимые характеристики и сразу «вживляя» их нужному объекту, а не идти старым путём проб и ошибок. Об этой подмене понятий уже давно сказано: селекционеры никогда не скрещивали свинью с картошкой. Они свинью картошкой кормили.
Я вот думаю о возможных последствиях в будущем. Какие это будут последствия? Понятия не имею. Но они будут.
У нас, в России, была сходная история, когда сторонники прогресса и улучшения природы собирались поворачивать реки. Мы помним также распашку целины. Мы помним, как всюду насыпали горы дуста для борьбы с переносчиками всякой заразы, а потом оказалось, что дуст – страшный яд для человека. Никогда вмешательство в дела природы не улучшало её, а только порождало нестабильность.
Причём не всегда понятно зачем. Возьмём историю с картофелем и антигеном гепатита. Учёным удалось вживить ген, препятствующий возникновению гепатита, в картофель. Мыши, сидевшие на диете из картофеля-мутанта, оказались иммунны к этой болезни. Но это мыши. А кто из людей будет есть сырой картофель? Между тем варка разрушает антиген, и картофель никого не лечит. Так зачем тратили время и деньги на возню с генами? Наверное, чтобы выкачать из больных побольше денег.
Генная инженерия обратилась также к лесам и садам. Лесные институты и биотехнологические компании начали создавать деревья, удобные для промышленности! А ведь леса – важная часть экосистем суши. Именно они регулируют климат на планете. Большая часть разнообразия живых организмов в наземных экосистемах также сосредоточена в лесах. Они – важнейший ресурс для жизни человечества. А промышленники пытаются убедить людей, что лес – не более чем возобновляемый ресурс для производства потребительских товаров!
Опять мы видим, что интересы рынка (производство и продажа товаров ради сиюминутной денежной прибыли) расходятся с интересами человечества (выживание теперь и в будущем). Впрочем, если даже людей превращают в элемент рынка, и не более того, что уж говорить о бессловесных деревьях…
ГМ-деревья создаются для выращивания на плантациях, а не в естественных лесах. Однако их гены могут попасть в соседние искусственные или естественные леса, фруктовые сады и другие растительные сообщества. Никому точно не известно, что при этом может случиться, но очень велика вероятность страшных разрушений и опустошения этих сообществ. Такой может приключиться «день триффидов», что фантазия писателя покажется доброй детской сказочкой.
Деревья модифицируют для борьбы с насекомыми, которые кормятся на них. Это нарушает динамику популяций насекомых, включая хищников, и вызывает их миграции в соседние леса. Хозяйственно бесполезным или полезным насекомым также наносится вред. Вспоминается притча, сочинённая когда-то Чарлзом Дарвином. С фермы забрали кошку, и упали надои молока. Почему? Оказывается, нарушилась целая цепочка событий. Кошка ловила мышей, которые разрушали шмелиные гнезда. А шмели опыляли клевер, которым питались коровы. Не стало кошки, расплодились мышки, исчезли шмели, пропал клевер. Вот надои и упали. Так что, пошевелив в одном месте экосистемы, мы получаем «обвал» совсем в другом.
Но люди продолжают делать то, чего не только не надо делать, а надо делать в точности наоборот.
Быстрорастущие ГМ-деревья способны конкурировать с обычными видами в борьбе за свет, что увеличит скорость внедрения чуждых деревьев в лесные системы и разрушит леса. Они также истощают почву, нарушают её структуру. Они крайне влаголюбивы и вызывают быстрое засоление почв. И это уже происходит на плантациях ГМ-эвкалиптов! А промышленность в ответ разрабатывает быстрорастущие солеустойчивые деревья…
Выводы сделать легко. Происходит захват контроля над пищевыми ресурсами всего человечества небольшой группой людей; десять компаний получают в свою власть 85 % глобального агрохимического рынка. Потребители теряют свободу выбора в приобретении продуктов. Выживание миллионов мелких фермеров под вопросом. Природа, теряя естественные виды и приобретая вновь созданные с неизвестными свойствами, эволюционирует в сторону хаоса. Нестабильность на планете растёт, катастрофа приближается.
Мрачноватый, знаете ли, прогноз. Надеюсь, он не сбудется. Тем более, что многие люди после краткой эйфории начали думать головой: а действительно ли всё так хорошо, как расписывает ГМО-пропаганда?
Интересно, что несколько штатов в США, в стране, которая является лидером по производству ГМО, стали сопротивляться выращиванию ГМ-культур и распространению ГМ-семян. Среди этих штатов, что удивительно, и штат Миссури, в котором находится главный офис биотехнологического гиганта «Монсанто». В США началось активное сопротивление ГМ-культурам, причём на самом высоком уровне. Так, Министерство сельского хозяйства США запретило выращивать генетически модифицированные сорта риса. При этом уже посеянный рис по решению Министерства должен быть полностью уничтожен. Правительство США приняло решение значительно увеличить расходы на программы по контролю за качеством и безопасностью продуктов питания. Решением суда была запрещена и трансгенная трава-полевица для гольфа и газонов.
ООН и Всемирный банк впервые выступили против крупного агробизнеса и генетически-модифицированных технологий. В совместном докладе, в подготовке которого приняло участие около 400 учёных, говорилось, что в мире производится больше еды, чем необходимо для того, чтобы прокормить всё население планеты. Эксперты ООН убеждены, что в голоде сотен миллионов людей заинтересован крупный агробизнес, который строит свою политику на создании искусственного дефицита продовольствия. Впервые ООН фактически осудила использование в сельском хозяйстве генетически-модифицированных технологий, поскольку они, во-первых, не решают проблемы голода, а во-вторых, представляют угрозу здоровью населению и будущему планеты.
Итак, в нескольких словах: а что же на самом деле ГМО?
Ответ простой: крупномасштабное мошенничество производителей.
Да, что-то не так с нашей экономикой. Часто преуспевают те особи, которые разрушают будущее. Прямо сейчас разрушают жизнь наших будущих внуков и правнуков.
За последние два десятилетия единственным финансовым новшеством, которое дало мировой экономике хоть что-то реальное, был банкомат.
Что вы думаете по поводу этого высказывания, читатель?
И ещё один вопрос.
К чему вообще может привести сохранение нынешней финансовой и экономической системы, построенной на всё возрастающем потребительстве?
Приведём пример, как потребительство лишает будущего наших детей. Автомобили, телевизоры, холодильники и множество других полезных вещей способны надёжно служить человеку годами. Добротность и долговечность – неоспоримые достоинства вещей, с точки зрения потребителя, но эти же качества, с точки зрения производителя и продавца, превратились в их вопиющий недостаток. И вот новизна провозглашена главным достоинством, жизненной целью. Вся ударная сила рекламы направлена на то, чтобы заставить потребителя чувствовать себя глубоко несчастным, если у него нет той или иной новинки.
Британские экономисты подсчитали, сколько бытовой техники регулярно выбрасывают на свалки англичане. Оказывается, стоимость гор электроники, отправленной в утиль, достигает семи миллиардов долларов. Это вполне исправная техника, не прослужившая и двух лет – но реклама заставила людей покупать более новые модели компьютеров и мобильных телефонов. А старые не принимают даже в комиссионных магазинах. Сейчас одних только брошенных, но вполне годных мобильников в Британии более восьмидесяти миллионов.
А ведь на изготовление новинок тратятся невосполнимые ресурсы! А выброшенные приборы загрязняют среду! А вовлечённые в оборот «купи-выбрось-купи» люди оставят своим детям пустыню!
Но такое поведение людей необходимо в рамках нынешней денежной парадигмы. Если этого не делать, люди потеряют работу: чтобы кто-то получил зарплату, кто-то должен купить. Остановиться нельзя – повторим для ясности – в рамках нынешней парадигмы.
Нам могут возразить: при чём тут денежная система? Люди просто желают повысить своё благосостояние. Что в этом плохого? Как говорил один из героев фильма «Берегись автомобиля»: «Человек просто умеет жить!» Но дело – в процентной составляющей наших денег. Давайте посмотрим, как взаимосвязаны денежная система и будущая нестабильность, каким образом процентные ставки порождают всеобщую тенденцию «неуважения будущего».
Допустим, какой-то частный проект – например, покупка энергосберегающей техники – требует вложения 1000 долларов, но позволит экономить ресурсов на 100 долларов каждый год в течение следующих пятнадцати лет. Движение финансов в этом проекте должно выглядеть так: начиная, казалось бы, с убытка, с потраченных прямо сейчас 1000 долларов, в каждый год из следующих пятнадцати лет мы экономим по 100 долларов, а всего, стало быть, сэкономим 1500 долларов.
Правда, просто? И выгодно.
Однако финансовый аналитик тот же проект видит иначе.
Для него совсем не очевидно, что в первый год мы сэкономим 100 долларов. Из предположения, что ставка процента одинакова на протяжении всего срока – 10 % годовых, он сделает вывод, что экономия за первый год будет составлять только 91 доллар. Ведь можно положить в банк 91 доллар сегодня с 10-процентной нормой доходности и автоматически получить те же самые 100 долларов через год!
Из этих же соображений 100 долларов через два года будут стоить только 83 доллара, через три – 75 долларов и т. д. К десятому году проекта 100 долларов представляются аналитику только как 39 долларов, а к пятнадцатому году – как жалкие 24 доллара.
Итак, то, что выглядит резонной инвестицией с экономией энергоресурсов в полторы тысячи долларов на вложенную тысячу, оборачивается глупостью, с точки зрения финансового аналитика. На те же деньги сегодня можно сжечь сколько угодно углеводородов, а что будущие поколения останутся без нефти, так это их трудности.
Если мы запланируем проект не на пятнадцать, а на сто лет, то последняя сотня долларов обернётся семью центами.