Не герой

– Смотри, – Рекс забрала у девушки кувшин и схватила другой рукой за подбородок, заставив ее смотреть на архонта. – Открой рот и покажи зубы.

Во рту послушной открывшей рот и зажмурившейся рабыни он увидел по четыре треугольных резца сверху и снизу, а также некоторое количество предназначенных для пережевывания коренных зубов, расположенных глубже. Клыков не было совсем, а между резцами и остальными зубами был большой пустой промежуток.

– Я понял, – кивнул он.

Рекс отпустила челюсть рабыни и толкнула в ее грудь кувшин. Девушка поспешила вернуться к повозке, все так же глядя исключительно в землю.

– Не хочу про них говорить, это портит мне аппетит. Ты ешь мясо, архонт?

– Ем, – поспешил ответить Калахар, пока его не причислили к местным вегетарианцам. – Мы едим все, кроме других разумных. С некоторых пор это не принято.

– Все? – заинтересовалась Рекс, не обратив внимания на упоминание каннибализма. – И насекомых?

– Я сам не пробовал, но такие блюда есть.

– Фу! Как можно есть насекомых? – она даже остановилась у входа в шатер и вопросительно посмотрела на него.

Архонт чуть пожал плечами:

– Элементарно, Рекс. Если их правильно приготовить, по вкусу будут похожи на мясо.

Женщина удивилась, а затем рассмеялась.

– Это интересно, Калахар, но пробовать я все равно не буду. Идем.

Они вошли в шатер, и он подтвердил первое впечатление: очень простая походная палатка, разве что большая. Прямо на земле были разложены ковры, являвшиеся сразу и столом, и стульями, и, вероятно, кроватями. Ковры разнообразием цветов не отличались, он бы даже предположил, что ткались они из шерсти все тех же оленей. Как минимум – представленная цветовая гамма полностью совпадала с цветами шкур животных, которых он сегодня видел. Более, кроме ковров и еды, ничего внутри не было.

– Кехта! – крикнула Рекс.

Командный голос у нее был поставлен хорошо. Рабыня заглянула в шатер.

– Госпожа…

– Ты слепая? У меня гость!

– Я сейчас, госпожа.

Пока рабыни что-то меняли в расстановке еды на коврах, Рекс скинула с себя шкуру и сняла пояс, а за ним и юбку, оставшись в доспехе и штанах. Последние имели защиту только ниже колена, потому что выше ноги защищала юбка. Так же штаны имели пуговицы и отвороты в соответствующих местах, чтобы удобно было справлять нужды. Пользуясь моментом, архонт еще раз оценил ее фигуру. Рекс можно было легко принять за тяжелоатлета. Явно сильное тело, уверенные движения, и еще нечто неуловимое. Нечто, что он не мог уловить, потому что не был специалистом по атлетам, и тем более – женщинам-воительницам. Заодно рассмотрел и собственную одежду. Штаны из не известной ему светлой ткани, в некоторых местах усиленные кожаными накладками. На теле они держались по средствам завязанного на поясе узла, что было не слишком практично. На ногах нечто, что с большой натяжкой можно было бы назвать кожаными сапогами. Тонкая кожа передавала все неровности поверхности, по которой он ходил, что так же комфорта не добавляло. На теле облегающая куртка из все той же ткани со все тем же кожаным усилением в некоторых местах. Непривычно, но в целом нормально: движению не мешало, и, что куда важнее, при нахождении под солнцем не заставляла нещадно потеть, что в текущих условиях можно было считать верхом комфорта.

– Наконец-то! – Рекс тычком прогнала замешкавшуюся рабыню и села, указав ему на место напротив себя.

Калахар сел на ковры, оказавшиеся достаточно мягкими и обеспечивающими удобство. Роскошным стол назвать было нельзя, несколько разных мясных блюд в деревянной посуде и напитки в кувшинах. С другой стороны, другие наездники, которых он видел снаружи, хлебали что-то серое из деревянных мисок. Он подумал о том, что у них, возможно, есть какие-то обычаи, связанные с приемом пищи.

– Я совсем не знаю ваших обычаев, Рекс.

Она рассмеялась:

– Если тебя не вырвет прямо в блюдо, то все нормально, – успокоила его хозяйка. – Мы не какие-нибудь высокомерные уроды. И не варвары, хотя нас так иногда называют. Я не жду, что ты будешь соблюдать традиции, о которых не можешь знать.

Она взяла с ковра костяной предмет, который оказался столовым ножом, и отрезала себе кусок от какой-то хорошо прожаренной тушки. Зверь напоминал кролика, в прочем с той же вероятностью мог быть упитанной крысой, лисицей или чем угодно еще. Кроме нескольких ножей была еще пара костяных ложек. Рядом стояла посуда с водой, в которой плавал кусок ткани. Рекс открыла пасть, чем захватила все внимание архонта. Во-первых, ее рот действительно напоминал пасть, и открывался так же, как у собак, когда она говорила, то использовала только губы, поэтому это было не столь заметно. Во-вторых, все ее зубы отчасти напоминали клыки, разве что те, что предназначались для пережевывания, имели и ровную площадку для перетирания, и острый выступ на наружной части.

Не то чтобы Калахар был стоматологом и смотрел только в рот, но… Аккуратные рожки на висках – это, с некоторой натяжкой, но понятно. Необычные глаза – тоже можно привыкнуть. Но хищная пасть собеседницы его впечатлила, а она, естественно, не могла не заметить его интереса.

– Ты смотришь слишком пристально, архонт, – судя по интонации, ее ситуация забавляла, а наличие пищи во рту совсем не мешало четко произносить слова.

– Извини, – он отвел взгляд вниз, на стол. – Но из всего, что я сегодня увидел, это было самым впечатляющим.

Рекс фыркнула и, достав влажную тряпку, которою он заприметил, вытерла подбородок от натекшего с мяса жира.

– И что такого впечатляющего в том, как я ем?

Архонт чуть задумался, чтобы ответ не прозвучал глупо.

– Мне немного завидно, – наконец ответил он.

Рекс не поняла:

– Завидно?

– Да, – он зацепил указательными пальцами края рта и немного развел в стороны, а затем с улыбкой продолжил. – Нам приходится нарезать мясо маленькими кусочками, а иногда так и хочется…

Остаток фразы затерялся в громком смехе женщины. Смеясь, она широко открывала рот, так что Калахар еще раз рассмотрел хищную пасть собеседницы, и ее длинный язык. Закончив смеяться, Рекс взяла один из кувшинов и отпила прямо из него.

– Не слышала, чтобы кто-то завидовал нам из-за этого. Оригинально, Калахар. Я представляла вас, архонтов, умными, но до отвращения занудными ребятами. Шла сюда и опасалась, что ты будешь дуть мне в уши про тайны вечности или о чем-то подобном.

Он развел руками, как бы извиняясь за не оправданные ожидания, и продолжил:

– Признаться, я сам бы рад послушать о вашем мире и о твоем народе.

Она кивнула:

– Хорошо, если ты начнешь, наконец, есть. Ты же мой гость.

Он взял костяной нож и аккуратно отрезал несколько ломтей от большого куска прожаренного на костре мяса.

– Скажи, я смогу вернуться обратно в свой мир?

Рекс пожала плечами:

– Не знаю. Это нужно спрашивать у тех, кто тебя призвал. Когда я одержу победу на арене, все лисады станут нашими рабами. Мы можем найти тех, кто тебя призвал, и задать этот вопрос им.

Калахар удивился:

– Ты сделаешь это для меня?

– Это не сложно. Они трусливы: достаточно громко позвать и пригрозить, что их ждут кары, если мне придется искать самой. Они придут, к тому же у меня тоже есть к ним вопросы.

Что же, для начала и этого будет достаточно.

– А ты, Рекс. Ты – вожак своего народа?

Она отрицательно покачала головой, не забывая закидывать в пасть очередной кусок мяса:

– Нет. Я – чемпион. Царица Андра – вот кто ведет наш народ. А я вела войско, которое должно было взять Лисад.

Калахад отпил вина из кувшина. Оно было кисловатым, на его вкус, но вполне приемлемым. А вот мясо оказалось неожиданно вкусным. Впрочем, если эти хищники были не дураки покушать, то и в кулинарии должны были продвинуться.

– А мы сейчас на чьих землях?

– Это южный Лисад. Когда-то эти земли еще были плодородны, но потом начали высыхать, и жители ушли отсюда. Глупцы. Здесь не плодородная земля, но хорошие залежи. Нам придется сгонять сюда рабов, чтобы до них добраться.

Похоже, Рекс ничуть не сомневалась в победе. Что, в текущем положении вещей, было оправдано.

– Если я правильно понял – вам запрещено нападать на противника, пока ты не победишь на арене. Но ты здесь с крупным отрядом. Это не нарушение?

Она улыбнулась:

– Нет. Нападать запрещено, а вот помогать второму чемпиону добираться до арены – нет. Если бы я не имела такого права, то эти трусы просто сидели бы у себя дома и оттягивали бой. Они и так это делали, не выбирая своего чемпиона. Тянули до последнего.

Архонт не понял:

– А если бы так и не выбрали?

Рекс пожала плечами:

– Договор бы не сработал, это же очевидно.

Насчет очевидности можно было бы и поспорить, но у него были куда более насущные вопросы.

– Ты говорила, что видела архонтов только на картинках. А давно они… бывали здесь?

Она задумалась, даже перестав жевать.

– Это была вторая эпоха. Потом был первый договор, потом эпоха империи, и вот сейчас идет эпоха второго договора. Около четырехсот лет назад, примерно. Да, они ушли около четырехсот лет назад. А когда появились – то только драконам известно, наверное.

Что-то подсказывало Калахару, что те архонты были совсем не людьми его мира. Или, если подключить фантазию, можно посчитать, что они пришли, например, из его будущего. Но все эти размышления ничего ему сейчас не давали.

– И много их… Нас тогда было?

Рекс продолжила кушать, неопределенно махнув рукой:

– Не знаю. В летописях об этом ни слова. Были кузнецы, что работали с драконами и создавали Оружие Чемпионов. А сколько вас было кроме кузнецов – мне не известно.

Закинув в рот еще один кусок, он понял, что наелся. Отпив еще немного вина, он отодвинулся от стола, размышляя над тем, о чем еще стоит спросить сейчас.

– А что за Оружие Чемпионов?

Рекс постучала ногтем большого пальца по своему золотому ожерелью.

– Это оно. У вас таких нет?

Калахар отрицательно покачал головой:

– Впервые вижу.

Рекс отложила еду, вытерла лицо от жира и закрыла глаза. Ожерелье засветилось, а дальше под удивленным взглядом архонта началась чистая магия. Свет от ожерелья закручивался в нити и быстро покрывал ими все тело чемпионки. Две или три секунды, и на ней появился светящийся магический доспех. Видя удивление своего гостя, Рекс спросила:

– Ты, правда, не видел такого? Я уверена, что это оружие ковали твои собратья.

Архонт несколько секунд приходил в себя, а затем попытался ответить максимально нейтрально:

– Возможно, те кузнецы были из другого… Мы не едины, и у моего народа другое оружие. Разрушительное и мощное, но совершенно другое.

Магия, драконы, другой мир, населенный другими народами. Пожалуй – слишком много впечатлений для одного дня.

– Ты плохо выглядишь, Калахар, – заметила Рекс.

– Это немного утомительно. Слишком много… свалилось сегодня.

Женщина несколько секунд смотрела на него, а затем кивнула каким-то своим мыслям:

– Возможно. Я хотела расспросить тебя. О том – кто ты и откуда. Но, если ты устал – отдохни. У нас еще будет время на разговоры.

– Да, спасибо. Отдохнуть бы мне не помешало.

Рекс указала на угол шатра:

– Располагайся. Здесь тебе не будут мешать. А если станет прохладно – зови Кехту. Она принесет что-нибудь, чтобы укрыться.

Женщина допила остававшееся в ее кувшине вино и поднялась. Быстро надев снятые перед едой вещи, она еще раз глянула на своего гостя.

– Не делай глупостей, архонт. Ты, конечно, гость, а не пленник, и можешь перемещаться по лагерю, если захочешь. Но…

Он кивнул:

– Я понимаю. Да и не сбежать мне отсюда – вокруг сухая степь. А какой из меня наездник, ты и сама знаешь.

Рекс улыбнулась:

– Вот и молодец.

Она покинула шатер, а он устроился на мягких коврах, глядя в потолок. Человек собирался подумать обо всем, что видел и узнал сегодня, но вместо этого сразу же провалился в сон.

Глава 2

Его разбудили осторожным робким касанием. Калахар открыл глаза и покосился в сторону будившего его человека… То есть – не человека. Но в любом случае он мало что мог увидеть в темноте. Неровное пламя горящего снаружи костра отбрасывало на стену шатра пляшущие отсветы, но это даже с большой натяжкой нельзя было назвать источником света, и потому все, что он видел – это смутный темный силуэт рядом с собой. Архонт приподнял голову, и силуэт тут же наклонился к нему, чтобы едва слышно шепнуть на ухо:

– С тобой хотят поговорить. Снаружи.

Голос принадлежал девушке, кажется – Кехте. Впрочем, он не был в этом абсолютно уверен, так как слышал от нее всего пару слов. Не дожидаясь ответа, она тихо поднялась и выскользнула из шатра, оставив его в одиночестве. Или не совсем – из другого угла отчетливо доносилось ровное сопение. По логике, кроме Рекс спать здесь никто не мог. В то же время он понятия не имел о том, кто здесь что мог, а чего не мог. В любом случае, будить спящего, или спящую, он не собирался, поэтому постарался выбраться из шатра, поднимая поменьше шума. Повторить трюк Кехты, чьи движения сопровождал только шелест ткани, у него не вышло. Калахар скрипел камнями под ковром, шуршал собственной одеждой, пыхтел. Однако наружу все же благополучно выбрался и огляделся.

Девушка, ждавшая его в паре метров от шатра, жестом поманила за собой. Калахар отстраненно подумал, что неплохо было бы справить нужду, раз уж все равно встал, но пока отложил это действие. Непроизвольно зевнув и заспанно жмурясь, он зябко пошевелил плечами и пошел за рабыней.

– Пошел до ветру, архонт? – спросил сидевший у костра часовой.

Мужчина, видимо, занимался починкой одежды, чтобы занять себя и отогнать сон. Похоже, эта работа не занимала у него столько внимания, чтобы попустить передвижения Калахара.

– М? Да, – сонно кивнул тот.

Хотел еще добавить, что его, так-то, позвали, но вместо этого зевнул. Воин махнул рукой:

– Тогда отойди подальше, чтобы после тебя сюда не несло. И не заблудись в темноте, – сказав это, воин вернулся к прерванному занятию.

Ночная степь не располагала к прогулкам. Легкий прохладный ветерок казался нестерпимо холодным, отчего Калахар пообещал себе разжиться более теплой одеждой. Ему неожиданно стала понятна одежда Рекс: меховая накидка и меховая же юбка наверняка хорошо защищали от ночного холода, да и днем, наверное, дискомфорта не вызывали, раз все это носится постоянно.

– Сюда, – рабыня указала на пролом в стене.

Он остановился, с нескрываемым скепсисом глядя во тьму пролома.

– А может лучше у костра? Там теплее… Да и ноги не переломаешь, переступая через камни.

В проломе показалась фигура в плаще с капюшоном.

– Не лучше, архонт, – ответила ему Эрджел. – Мне не стоит мельтешить перед глазами расхатов.

Калахар удивился ее появлению, но кивнул и вошел в темноту разрушенного здания. Ступать приходилось аккуратно, чтобы не наступить на разбросанные по полу обломки стены. А пока он забирался внутрь, Эрджел попрощалась с Кехтой:

– Спасибо тебе. Князья не забудут твоей помощи. Обещаю.

Рабыня поклонилась:

– Я молю, чтобы чемпион спас нас всех.

Девушка поспешила вернуться к своему месту, умудряясь передвигаться почти бесшумно, и это с босыми ногами. Проводив ее взглядом, архонт сосредоточил внимание на Эрджел.

– Полагаю, ты намерено оставила меня… расхатам, – еще раз зевнув, предположил Калахар, – чтобы вернуться ночью.

Она не стала этого отрицать:

– Да. Я знала, что они не причинят тебе вреда, – тихо согласилась Эрджел, и, выдержав паузу, попросила. – Не злись на меня за это.

Архонт кивнул:

– Да, я знаю, что они не могут меня просто убить, – он снова непроизвольно зевнул. – Ну как? У тебя есть план побега, или будешь придумывать на ходу?

Она качнула головой, что, наверное, было кивком.

– Тайры хорошо видят в темноте, но становятся неуклюжими в сумерках. Я проникла сюда на закате. А на рассвете мы с тобой уйдем. Расхаты не увидят нас, если мы пойдем навстречу солнцу. И даже если увидят – не смогут быстро броситься в погоню.

Калахар, вспомнив свой первый опыт верховой езды, засомневался:

– Мы сами-то сможем навстречу солнцу ехать? Я самостоятельно и в седле-то с трудом держусь.

Эрджел поспешила его успокоить:

– Мой мальчик сильный, повезет нас обоих. Нам нужно только дождаться рассвета.

Под своим мальчиком она, вероятно, подразумевала оленя, возможно – более крупного, чем собратья. Что же, это можно было считать планом. Но архонт вспомнил об одной важной детали, точнее о пленниках:

– А сколько у нас времени?

Девушка выглянула в проем и посмотрела на небо, а Калахар повторил за ней. Почти над самым горизонтом висела луна, алая и расколотая на части, и только звезды казались знакомыми. Но это небо не его мира, и это не его мир.

– Есть, но не слишком много. Что ты хотел?

– Я про пленников, из ваших, которых вчера поймали.

Она мрачно опустила голову:

– Их, наверное, уже казнили, – тихо ответила Эрджел.

Но архонт отрицательно покачал головой:

– Я попросил Рекс этого не делать, – девушка вскинулась, но в темноте под капюшоном он не мог разглядеть эмоций. – Она согласилась. Утром им должны были выдать по фляге с водой и отпустить. Смогут выбраться отсюда сами – свободны.

Эрджел несколько мгновений молчала, осознавая то, что он сказал. Затем, судя по движениям головы, ее невидящий взгляд начал метаться по темноте этого почти разрушенного домика, перекладывая невидимые для архонта стопки мыслей. Она искала ответ на очень простой и одновременно очень сложный вопрос. На вопрос: «Что делать?».

– Я не думаю, что Рекс сохранит им жизнь после моего побега, – добавил архонт.

Да, по сути, он сам не имел никакого отношения ни к Рекс и ее расхатам, ни к Эрджел и лисадам. Его не спрашивали, хочет ли он принять участие в их внутренних разборках, и, в каком-то смысле, он мог просто остаться в стороне. Отказать Эрджел, вернуться в шатер, чтобы лечь и досмотреть свой сон. Потом вместе с Рекс добраться до этой непонятной арены, чтобы там помпезно сдаться. А потом… Потом предложить свои услуги той же Рекс. Он, как говорят местные – архонт. Ему есть что предложить этому миру. Но это так не работает, потому что если он останется пассивным наблюдателем, то так и будет ведомым. Будет подчиненным, которому будут только указывать, что и когда делать. Нет! Он знал только один настоящий способ контролировать свою жизнь – не подчиняться обстоятельствам, какими бы они ни были, а делать все так, как считаешь нужным. Например, сейчас он считал, что тех парней нужно освободить, как минимум – попытаться. Просто потому, что помочь кому-то избежать смерти – это хорошее дело. Достойное. А еще ему не нравилось отношение Рекс. Да, он не воин, а всадник так и вовсе откровенно отвратительный, но кое-что он умеет. Он умеет достаточно, чтобы к нему не относились с пренебрежением.

– Я должна вытащить тебя отсюда и сопровождать. Ты – чемпион, и это самое главное, – Эрджел говорила это, но убеждала скорее себя, чем его.

Они оба отлично понимали, что это ее люди. Люди, которых она не может просто бросить после того, как они остались прикрывать ее бегство. Она не может просто их оставить, и его это полностью устраивало.

– Допустим, у меня есть идея – как вывести их из-под охраны. Мы сможем найти для них… Что-нибудь, на чем они покинут это место вместе с нами?

Она задумалась, спросив:

– Сколько их?

– Почти тридцать, – ответил Калахар. – Может быть, здесь есть место, в котором они смогут спрятаться? Когда Рекс со своими воинами отправятся в погоню за нами…

Но Эрджел отрицательно покачала головой:

– Нет, такого места нет, или я о таком не знаю. Да и тайры легко найдут их по запаху. Но… Наших даргатов они просто перегнали к своим. Правда я не уверена, что мы сможем их достать, но… Но попробовать стоит.

Калахар кивнул:

– Да. Тогда сначала займемся пленными. Снимай обувь.

Эрджел не поняла:

– Что?

– Снимай обувь, – он указал на ее ноги, ведь плащ оставлял их открытыми до колена. – Чтобы сойти за одну из рабынь, будешь громко шуршать босыми ногами.

Эрджел слегка замешкалась, не совсем понимая, как это поможет им спасти ее людей.

– Ты… Уверен?

– Да. На меня они реагируют спокойно, я ведь – архонт. А тебя будут принимать за рабыню, и потому не обратят внимания. Я знаю, что делаю. Давай.

Девушка отступила куда-то в темноту, зашуршала одежда. А он пока обдумывал детали плана побега. Получалось не очень хорошо, идея откровенно попахивала авантюрой. Его затея строилась на поверхностном понимании местных нравов и на уверенности, что разумные существа, в целом, мыслят примерно одинаково. Такой подход никак нельзя было назвать продуманным и взвешенным, но времени на придумывание другого плана не оставалось, да и в конечном итоге: лучшее враг хорошему.

– Я… тс… готова… – Эрджел очень аккуратно ставила ноги, но даже так постоянно шипела от боли.

– Прости за эти неудобства, и постарайся шипеть потише. Смотри вниз, не поднимай взгляда, просто иди за мной.

– А ты… – она хотела что-то спросить, но передумала. – Хорошо.

Калахар подошел к выходу и остановился, закрыв глаза. Сердце предательски колотилось об грудную клетку, он сколько угодно мог строить из себя крутого парня, но не так-то просто подавить в себе страх. Его голос будет тверд и уверен, а вот за руками надо следить – ладони будут дрожать. Потому что страх, потому что выброс адреналина, потому что опасность.

– У меня… – он чуть повернул голову к Эрджел. – У меня есть условие. По возможности – никого не убивать.

Она удивилась, что было понятно по интонации.

– Они – мои враги, архонт, – напомнила она. – Они без жалости убивали мой народ.

«Твои враги, но не мои» – подумал Калахар.

Но это был не ответ. Он и Рекс тоже враги, но, как она сама и заметила – не личные. Если он убьет ее людей, то станет личным врагом. Да и не в ней дело, ему просто не хотелось убивать, пусть даже убивать будет не он. Но Эрджел нужно объяснение, ей нужна причина, которая будет достаточно весомой.

– Я знаю. Мертвые собратья только подстегнут погоню за нами. А вот раненые потребуют ухода, и могут серьезно замедлить ее отряд. Только лучше сначала оглушать, а раны наносить аккуратно, чтобы не убить.

Изворотливый разум сможет найти оправдание для любой цели. Поэтому при постановке цели опираться нужно не только на холодный расчет, но и на моральные принципы.

– Да, ты прав, – подумав немного, согласилась Эрджел. – Но лучше не рисковать. Мертвец тревоги уже не поднимет.

На что архонт ответил:

– Оглушенного можно принять за уснувшего. Мертвеца ни с чем не перепутаешь.

– Убедил, – не стала больше спорить девушка.

Вот только они оба понимали – это пока только намерения не убивать. Если что-то пойдет не так, как задумано, и действовать придется быстро, выбора у них просто не будет. Впрочем, именно поэтому Калахар сказал: по возможности.

Сделав глубокий вдох и выдохнув в последней попытке себя успокоить, он уверенно двинулся наружу. А на улице сразу свернул в сторону, насколько помнил дорогу к пленникам. Но еще нужно было найти удобное место, где им не помешают.

– Тут же есть источники воды? – тихо спросил он у своей спутницы.

– Несколько колодцев, – ответила девушка. – Но в темноте их найти будет не просто…

– Справимся.

Лагерь спал, только редкие патрульные следили за улицами. Архонт здоровался с ними жестом руки, а те обычно отвечали ему кивком. Рекс сама вложила ему в руки оружие, которым он пробьет себе дорогу к условной свободе. Ведь даже на бредущую за ним Эрджел расхаты просто не обращали внимания: босоногая рабыни в поношенной одежде, таких в лагере было не меньше десятка, наверное. Но он все равно чувствовал колотящееся в груди сердце. Каждый раз он чувствовал дрожь, когда заглядывал в глаза очередному встреченному воину. Но в конечном итоге решил, что страх нужно встречать с гордо поднятой головой. Поэтому, когда им встретилась очередная пара воинов, он сам подошел к ним.

– Это именно сегодня ночью так холодно, или здесь всегда так?

Мужчины ухмыльнулись, и один из них кивнул:

– Это сегодня еще тепло, да и ветра почти нет.

– Ясно, – архонт поежился, скрывая дрожь от страха под дрожью от холода. – Не знаете, где ближайший колодец? А то я немного заплутал.

Мужчины огляделись, пытаясь сориентироваться. Один из них показал рукой направление:

– Вот в той стороне должен быть. И там свернуть надо, в проход.

Но второй его поправил.

– Не в проход, а во двор. А во дворе колодец. Чей-то особняк был, не иначе.

– Может и особняк, я в этом не понимаю, – пожал плечами первый.

– Ага, спасибо, – архонт поторопился завершить разговор и двинуться в указанном направлении.

Отойдя на достаточное расстояние, он отдышался и, пытаясь отвлечься, прислушался. Прислушался к звукам ночи, стрекоту неизвестных насекомых и приглушенным птичьему клекоту. Прислушался к их собственным тихим шагам, и подумал о том, что земля, вообще-то, холодная, что чувствовал и он сам, а Эрджел морозит ноги. Обернулся и посмотрел, как она осторожно ступает по утоптанной поверхности. Наверное, ноги рабынь, привычных к хождению по земле, сильно отличались от ног девушки. Но в темноте это мало кто может заметить. А если и заметит, не придаст значения – молодая рабыня, недавно надевшая ошейник, что в этом такого?

– Холодно? – спросил он, отлично зная ответ.

– Вообще-то да, – тихо, но с явным недовольством ответила девушка.

– Извини. Но так на нас не обращаю внимания.

– Я понимаю, – кивнула она под капюшоном, а затем чуть подняла голову, чтобы заглянуть ему в лицо. – У тебя хорошо получается. Ты занимался чем-то подобным раньше?

Архонт отрицательно качнул головой:

– Нет. Просто удача и наглость.

Они нашли особняк, или его руины, а затем зашли во двор. Здесь действительно был колодец, в который заглянул архонт. Оттуда, казалось, веяло еще больше прохладой, но главное – там была вода. Хотя на самом деле его плану вода была нужна не так уж и сильно. Он еще раз осмотрелся, планируя, как будет действовать.

– У нас не так много времени, архонт, – поторопила его Эрджел.

– Я помню. План такой: Рекс приказала нанести на лица пленников символ позора. Я думаю, этого еще не сделали… – он поморщился. – То есть я на это надеюсь. Я скажу стражникам, что Рекс планирует отправиться рано утром. А значит – чем быстрее пленники получат метку – тем лучше. Но не делать же это в темноте, да еще и в грязи. Поэтому я предложу водить пленников сюда, чтобы сразу промывать раны чистой водой. Будет глупо, если они умрут из-за инфекции в ране…

– Из-за чего? – не поняла Эрджел.

Он задумался и понял, что слова «инфекция» на их языке нет.

– Болезнь. Зараза может попасть в рану. Вода, конечно, тоже далека от… – со словом «стерильность» были подобные проблемы, – чистоты. Но мы их резать и не собираемся. Приводим сюда, оглушаем охрану и уходим.

Эрджел чуть подумала и спросила:

– А если они уже получили метки?

– Значит, буду настаивать, что раны надо промыть, – ответил архонт. – Как думаешь, тебе лучше идти со мной, или устроить засаду здесь?

Она качнула головой:

– Лучше схожу с тобой. Если останусь здесь, не буду знать, получилось у тебя или нет. И могу сделать что-нибудь не то, когда вы вернетесь.

– Тогда идем.

Дворик не особо просматривался снаружи, но архонт сделал себе мысленную пометку, что все нужно сделать быстро и без шума. С другой стороны, так следовало делать в любом случае. Хорошо, что идти до пленников было уже недалеко, а то он начал серьезно нервничать.

Они нашли пленников на том самом месте, где их вчера видел архонт. Они спали, пододвинувшись друг к другу поближе. В остальном их так и не трогали все это время, оставив дожидаться своей участи. Сторожили пленников шесть воинов, сидевших у костра и негромко переговаривавшихся между собой. Вот только если обычные патрульные на архонта реагировали спокойно, то эти сразу же насторожились. Трое из них поднялись, подняв с земли отложенные в сторону копья и щиты. Оставшиеся сидеть проверили, на местах ли оружие и легко ли до него дотянуться.

– Подожди здесь, – попросил архонт Эрджел, и пошел к воинам.

Начиналась самая сложная часть, и он мысленно убеждал себя расслабиться, чтобы выглядеть спокойно и уверенно. Расслабиться получалось так себе, но он, по крайней мере, придал себе уверенный вид. Вот только начать разговор не успел, его окликнули откуда-то со стороны.

– Калахар!

Голос был знаком. Да, он слышал ее вчера, эта воительница докладывала Рекс о пленных. Она вышла из тени и уверенно пошла к нему. Архонт справился с собой, кивнул, изобразив дружелюбную улыбку. Он не рассмотрел эту девушку в прошлый раз, его внимание было занято пленниками. Воительница была не столь внушительна, как Рекс, но все равно превосходила мужчин, а ее спокойные изумрудные глаза изучали архонта, рожки были такими же, как у Рекс. Она так же носила меховую накидку, а под ней кожаные доспехи, укрепленные металлическими вставками. И, в отличие от Рекс, она носила высокие сапоги чуть выше колена, а не штаны, он успел это заметить, когда во время движения руки ножны несколько натянули юбку, немного обнажая ногу.

– Я не знаю твоего имени…

– И не должен. Рекс назвала тебя гостем и разрешила гулять по своему усмотрению. Но здесь… – она покосилась на пленников, затем на оставшуюся в сторону Эрджел, – не лучшее место для прогулок, тем более в компании с рабыней.

Архонт поднял руки в знаке примирения:

– Да, я знаю. Но, насколько я понял, мы собираемся отправиться в путь рано утром?

Воительница немного наклонила голову, пристально глядя на архонта, отчего тот внутренне напрягся.

– Утром, да, – подтвердила воительница.

– Тогда позволь вопрос. Им, – он кивнул на пленников, – еще не вырезали символ?

Девушка отрицательно качнула головой. Архонт сделал глубокий вдох, чтобы скрыть паузу, во время которой он собирался с мыслями. О том, что сказать стражникам, он думал всю дорогу от колодца, но из-за неожиданного появления воительницы все мысли вылетели у него из головы.

– Я знаю о том, как вы относитесь к лисадам. Думаю, завтра никто не захочет тратить на них много времени. В спешке, грубо вырежут символы, а затем еще и выгонят в степь, и какое-то время будут подгонять пинками в, так сказать, правильном направлении.

Воительница промолчала, но и ее улыбки было достаточно, чтобы понять, что он был близок к истине.

– И все же я их чемпион. Поэтому прошу позволить мне и рабыне самим нанести им знак, и промыть рану. Если вода достаточно чиста, то они останутся со шрамами, а не умрут от заразы. Но на подготовку воды нет времени, я думаю.

Девушка прищурилась, внимательно рассматривая архонта.

– А как подготовить воду, чтобы она была чиста?

Архонт чуть задумался. В его мире нормальная медицина появилась чуть ли не к первой мировой войне, до этого все было не слишком хорошо. Здесь, наверняка, с банальными проблемами полевой жизни тоже сталкиваются постоянно, и еще неизвестно, насколько умеют с ними бороться.