Илья Витальевич указал посетителю на кресло с противоположной от себя стороны стола и, когда Рязанцев уже подошел к указанному месту, встал и приветственно протянул руку для пожатия.
– Добрый день… – начал, было, Илья Витальевич и замялся.
– Олег Степанович, – помог Рязанцев.
– … Олег Степанович, – закончил Мозгов, кивнул и улыбнулся.
Они пожали друг другу руки, и каждый сел на свое место. Илья Витальевич откинулся на спинку кресла и улыбался. Олег Степанович же наоборот, как и в приемной, сидел ссутулившись, не выражая особых эмоций, отчего на фоне хозяина кабинета и блеска окружающей обстановки казался хмурым.
– Ну что, любезный Олег Степанович, прочитал я Ваши рассказы… Не все, конечно… На все у меня, как говорится, ни времени, ни сил… Что я хочу Вам сказать… – Илья Витальевич замолчал, словно задумался, продолжая улыбаться.
– Что Вы хотите мне сказать?! – не выдержал затянувшейся паузы Рязанцев.
– Да! Так вот, я хотел сказать, что Ваши рассказы… пожалуй, нам не подойдут, – Мозгов жестом остановил начавшего, было, возражать посетителя. – Не спешите возражать, тем более что в этом нет никакого смысла: мы – коммерческая организация, а не благотворительное общество, так что тут я и только я решаю, кого, что и когда мы будем печатать! И будем ли. Я мог бы вам вообще ничего не объяснять, передать распечатки и своё решение через секретаря, но мне показалось это неучтивым. Поэтому я потрачу еще несколько минут своего времени и объясню Вам, что конкретно меня не устраивает в Ваших произведениях. Может это Вам пригодиться в дальнейшем, при написании следующих произведений…
– Я все понял, спасибо, – сказал Рязанцев сухо, поднимаясь со своего кресла и явно собираясь уходить.
– Нет, ну это вообще ни в какие рамки… Я потратил на Ваши рассказы свое время, пригласил Вас в свой кабинет, а вы не даете мне даже договорить… Да это просто неуважение, понимаете?! Неуважение ко мне как… как к читателю, в конце концов…
Олег Степанович снова сел в кресло, но продолжал молчать.
– Ну и что Вы молчите? – спросил Илья Витальевич.
– Я жду, уважаемый читатель, когда вы договорите, – сказал Рязанцев.
– Не надо так. Я понимаю, Вам обидно и причину своей обиды Вы видите во мне. Напрасно. Я всего лишь прочитал Ваши рассказы и оценил целесообразность их издания. Иными словами, насколько Ваши произведения могут быть интересны людям, покупающим наши книги. Тем, кто платит свои деньги…
– Можете дальше не продолжать, я знаю наперед всё, что Вы скажите.
– А я все-таки продолжу, – лицо Ильи Витальевича по-прежнему лоснилось, но куда-то делась та непрерывно играющая до сего момента улыбка. К тому же он уже не сидел, развалившись в кресле, а нависал над столом, оперившись на локти. – Вы пришли в издательский дом, в компанию, которая издает книги, прежде всего рассчитывая на прибыль! Понимаете, на прибыль! То есть на деньги тех людей, которые будут покупать наши книги, платить за них, читать и снова покупать. А Вы принесли мне не товар. Это никто не будет читать, а значит это нереально продать, понимаете?! То, что Вы написали, никому не нужно. И это не мои домыслы – есть абсолютно четкие критерии…