Лишнее.
Я сидел, обхватив голову руками и закрыв глаза. Он подошёл, положил руку на плечо и спросил: – Ты что заболел?
– Нет, просто не хочу идти на встречу.
– Так не ходи. – Просто сказал он.
– Я не могу. Это люди, с которыми мы всегда встречаемся, проводим вместе время.
– Тогда почему ты не хочешь идти?
– Видишь ли, Мы будем сидеть пить пиво, которое я не люблю. Говорить о вещах, которые мне не интересны. Да и много ещё того что мне не нравиться.
– Тогда зачем ты с ними встречаешься?
– Видишь ли, это часть моей жизни. И без этой части она будет не полной.
– А если сейчас ты пойдёшь туда она наполниться?
– Да, наверно. – Я сказал с не уверенностью, поскольку почувствовал, как сомнение пробежало по мне.
– А чем она наполниться?
– Ну, я… – Он не дал мне договорить.
– Она наполниться тем, что ты не любишь?
– По-видимому, да.
– То есть она наполниться тем от чего ты бы хотел избавиться?
– Да.
– Тогда зачем наполнять жизнь тем, от чего ты хотел бы избавиться?
– Мне нечего было ему ответить. Ведь порой, в угоду модным течениям, мы наполняем жизнь тем, что нам совершенно не нужно.
Присутствие.
Знаешь, когда бывает очень трудно, и не найти решения, я заглядываю в себя, и жду. Это может длиться от нескольких минут, до нескольких дней. Пока, наконец, решение не появляется в моем сознании, подобно каравану, который выплывает из жёлтых песков, на встречу умирающему от жажды. Оно омывает меня свежей водой, даруя надежду на спасение. Я встаю, и с новыми силами, иду по дороге, именуемой жизнь. Ветер на лице даёт мне понять, что я жив и иду в верном направлении.
Добрый попутчик делает мой путь легче. Случайная встреча может сгладить моё одиночество у костра. Или даже скорректировать мой путь. Указав мне верную дорогу. Даже то нехорошее, что может встретиться мне, помогает многое понять и простить. Ничто не проходит просто так, все имеет свои последствия. Плохие ли, хорошие ли, дело не в этом. А в том, что бы правильно распорядиться опытом приобретённым нами.
Границы моего сознания расширяются с каждым шагом. И чем больше пыли на моих ботинках, тем чище и прозрачнее становиться моё сознание. Как хорошая хозяйка счищает с лука шелуху, так дорога снимает с меня, слой за слоем. Оставляя только, самую суть. То, что послужит фундаментом моего дальнейшего развития. И потому я благодарен ей.
Сегодня мне опять снилось небо. Тёмное, бескрайнее, усыпанное звёздами, оно мне сниться с детства. Я падаю в него, как падает выпавший из гнезда птенец. Страх охватывает меня. Но постепенно его, сменяет радость полёта. А свет далёких звёзд завораживает меня. И я понимаю, что вырос из родного гнезда. Что пришло время покинуть его и отправиться туда, где нет горизонтов.
Она была тонкая и хрупкая. И считала себя самой красивой на этом лугу. А я был полностью согласен с ней. Потому, что рядом с ней остальные цветы казались мне просто цветами, каких много вокруг. Я любил смотреть на неё, когда она раскрывалась навстречу солнцу. Мне нравилось вдыхать её аромат, слушать, как шуршат её листья в тишине спускающегося вечера. И засыпать рядом с аккуратно собранными лепестками. Но цветы очень не постоянны. Трудно сохранить постоянство, когда ты самая лучшая не только на этом лугу, но и во всем мире. Наверно так и думал мой цветок, когда покинул меня.
И меня снова полюбила дорога. Пожалуй, она единственная кто предан мне. Она единственная кто ждёт и прощает меня. Всякий раз, когда я возвращаюсь к ней.
Когда ночь спускается на нас. Окутывая тишиной и покоем, мы погружаемся в сон. Он уносит нас далеко от того места где мы живём. Он уносит нас в мир, сотканный из лоскутков наших переживаний. Удивительные узоры этого покрывала, создают вокруг нас особое пространство. Пространство, в котором стираются грани реальности и иллюзии. Они смешиваются между собой, как смешиваются краски на палитре художника. Наполняя нас тем, чего не может быть. Но, что существует, и что мы безоговорочно принимаем, как единственно существующую реальность.
Помнишь, ты сказала мне, что у тебя есть пятилетняя дочь? И я безумно обрадовался этому. Я уже представил её себе. Я видел её, так как и тебя. С такими же глазами, и с такими же круглыми щёчками. Она была такая же своенравная как ты. И такая же нежная и ласковая, как ты. Я был счастлив и хотел с ней познакомиться. Но ты сказала, что никакой дочери нет. Что это просто дурацкий розыгрыш. Я долго не мог этому поверить. Я не хотел просыпаться, мне нравился этот сон. Но проснуться все-таки пришлось. И когда я проснулся, я почувствовал буд -то у меня отобрали, что то очень важное.
Удивительно, ты создала иллюзию. И для меня она стала реальностью. Она перевернула внутри меня все. Она заставила меня по-другому взглянуть на мир. Она изменила меня. Простой вымысел в одно мгновенье изменил весь мой внутренний мир. Разве это не удивительно? Разве не то делают писатели, артисты, художники? Они не воспроизводят реальность с точностью фото машины. Они отталкиваются от неё и создают иллюзию. Иллюзию, в которую мы верим. И она меняет нас, давая нам новое направление в жизни.
Мир наполнен жизнью, как кувшин наполнен чистой водой. Мир встаёт во всем своём многообразии, как только солнечные лучи, касаются его. Он поёт на разные голоса, сливаясь в удивительный хор. Под взмахи палочки невидимого дирижёра. Дирижёра, присутствие, которого, ощущается во всем.
Когда то в детстве, я сидел под раскидистым деревом. Я смотрел как маленький муравей, бежит по большой и жёсткой земле. Он был величиной с рисовое зерно, а мир вокруг него, такой большой, что можно было потеряться. Глядя на него, я вдруг почувствовал себя, таким же маленьким и беззащитным, перед целым миром. Я был один на всем белом свете, и не было никого, кто мог бы меня утешить. Отчаяние охватило меня. В эту минуту, листья надо мной зашелестели, и лёгкий ветерок коснулся моих волос. Тёплый и ласковый, он словно гладил мои волосы, успокаивая меня. Ветви прикрывали меня от палящего солнца, словно кто-то обнимал меня за плечи, и земля, покрытая мягкой травой, уже не казалась мне такой жёсткой. Страх прошёл и я почувствовал как внутри меня, что то проснулось, что то очень тонкое и подвижное. Оно тянулось навстречу тому, кто был в ветре, в ветвях, к тому, кто всегда был рядом со мной, где бы я ни был, и что бы со мной не происходило.
Небо.
У меня были проблемы на работе. Не было ни заказов, ни денег. Не чем было платить за квартиру. Я был на грани срыва. Постоянная стрессовая обстановка не позволяла сосредоточиться. Я не мог написать ни строчки. Телефон предательски молчал. Казалось весь мир, бросил меня. Оставив погибать в одиночестве. Выхода не было. И я сидел, сжавшись в комок. В ожидании трагической развязки.
– А ты знаешь, – услышал я его голос, когда мне плохо я смотрю, как растёт трава. Как она тянется. Как она стремиться, в огромное голубое небо. Даже не задумываясь о том, что не умеет летать.
– Послушай, какая трава, какое небо? Видишь ли, мне сейчас немного не до тебя, у меня большие проблемы я не могу сейчас заниматься тобой.
– Я понимаю, тебе кажется, что ты один во всей вселенной. И весь мир рушится на тебя. Погребая тебя под своими обломками. Да?
– Да это именно так. Но… – Он опять не дал мне договорить.
– Когда я чувствую приближение таких мыслей, я смотрю туда – И он показал на небо. – Видишь. Какое оно огромное и голубое как безграничный океан с пробегающими по нему белыми барашками. Смотри.
– Я невольно, стал смотреть на густую синеву неба, пронизанную солнечным светом. На проплывающие по нему облака пока не почувствовал что растворяюсь в нем. И вот я ощутил себя в небе, а небо во мне. Огромное глубокое, оно распространялось внутри меня, заполняя собой, и выходя за пределы моего сознания. И вот я уже перестал быть замкнутой оболочкой. А разливался как океан, не имеющий берегов. Ощущение подавленности прошло, и я почувствовал лёгкость. Я уже плыл по небу вместе с облаками и смотрел на землю покрытую покрывалом, сплетённым из трав и цветов.
– Видишь – Сказал он мне. – Тебе стало легче. Когда ты чувствуешь, что твоя грудь сжимается под натиском житейских проблем и тебе становиться трудно, дышать, не закрывайся ещё больше посмотри на небо, океан или на, что ни будь безграничное и тебе станет легче.
– Да. – Согласился я. Но тут же спросил его. – А если небо заволокло тучами, а океана нет поблизости, тогда как? – Он улыбнулся.
– Ну, тогда открой своё сердце навстречу миру, так как только сердце способно вместить в себя весь мир. Посмотри на эту травинку. Она маленькая и хрупкая на твёрдой как камень земле. Но смотри, с каким стремлением с какой силой она пробивает себе дорогу к солнцу. Опираясь только на свои силы, и не жалуясь не кому. Поэтому когда ты почувствуешь себя слабым и одиноким вспомни, как растёт трава и тебе станет стыдно за свою слабость.
Видишь эти одуванчики. Что они тебе напоминают?
– Они напоминают мне детство. Когда я был ребёнком. Я любил играть с ними.
– Вот видишь, ты не один. Тебя есть на что опереться. У тебя тоже есть почва под ногами. У тебя есть родина. Эта родина твоё детство, когда тебе было хорошо, когда для твоего счастья не нужно было так много, как сейчас. А достаточно было простого поля одуванчиков. И это они своими жёлтыми цветами вернули тебе твоё детство. Как эта маленькая травинка, силу и уверенность в себе. А небо? Небо всегда будет дарить тебе простор и свободу. Спасая тебя вновь и вновь от трясины житейских проблем.
Книга.
Мы сидели на берегу и смотрели, как солнце медленно приближалось к горизонту.
– Знаешь. Я все время хочу спросить. Там откуда ты пришёл. Там как?
– Там, так же как и здесь, только все более подвижное, более живое. Там все связанно между собой. Животные, птицы, растения, люди. Все представляет собой единый организм, дышащий и развивающийся как единое целое. Мы чувствуем друг друга и видим внутренне, мы воспринимаем не оболочку существа, а его внутреннюю суть.
– Ты хочешь сказать, что вы видите то, о чем думает человек.
– Не совсем, но можно сказать и так. Видишь ли. Все что заложено в существе, его мысли чувства, желания, все, что было есть и будет с ним, находиться как бы вокруг него. И при желании можно это прочесть.
– И вы читаете?
– Да когда хотим. Ведь бывают и такие существа, читать которые совсем не хочется. – Он грустно посмотрел на уходящее солнце. – Знаешь, это как книга бывает интересная, захватывающая, бывает очень мудрая, а встречаются пустые, и даже вредные книги. Вот от таких, лучше держаться подальше.
– А я, какая книга? – Он посмотрел на меня, улыбнулся и сказал.
– Ну, твою книгу нужно ещё написать и я думаю получиться очень интересная и нужная книга.
Солнце зашло, и на небе стали загораться одна за другой маленькие сверкающие искры.
Я смотрел на них и думал. А ведь это правда, каждый человек это отдельная книга. Кто-то небольшой рассказ, кто-то повесть, а встречаются целые романы с прологом и эпилогом. И дело не в том роман ты, или маленький сонет. Дело в том чтобы, твоё содержание было интересным, нужным и приносило пользу окружающим тебя людям.
Одинокая птица в небе.
– Посмотри на небо, что ты там видишь? – Я посм отрел.
– Ну что? Что?– Спрашивал он.
– Там небо, чистое голубое небо и больше ничего.
– Нет, смотри там птица.– Не унимался он.
– Нет там никакой птицы – Меня это уже начинало раздражать.
– Давай посмотрим вместе. Ну, давай.– Мы посмотрели, и я действительно увидел маленькую одинокую птицу.
– Ну, теперь ты мне веришь. Всякий раз, когда я смотрю на небо, я вижу птицу.
– Может это совпадение?
– Ну, тогда это довольно частые совпадения.
Я опять посмотрел на небо. Там было пусто. Я решил доказать свою правоту и сказал. Посмотри сейчас. – Он взглянул наверх и закричал
– Смотри вон она опять. – Я посмотрел, Над нами действительно кружила маленькая одинокая птица.
– Ну, знаешь это просто не возможно. – Сказал я. – Почему птица появляется только тогда, когда смотришь ты? И почему именно птица?
– Может потому что птица это символ свободы. Символ, парящий посреди безграничного пространства.
– Ты знаешь – Сказал я – Совершенно одинокая птица в чистом голубом небе это очень красиво, но как то грустно. Тебе не кажется?
– Да это так, но настоящая свобода всегда граничит с одиночеством.
– Но почему?
– Мало кто из птиц поднимается так же высоко как она. Многие птицы предпочитают летать ближе к земле. Там много корма и спокойнее. Зачем подниматься так высоко? Это не практично и не безопасно. И только единицы поднимаются к солнцу ради полёта. Они скользят по восходящим потокам ощущая ветер на своих крыльях и должно быть не чувствуют себя одинокими потому что, в эти минуты они по настоящему счастливы.
Он замолчал и стал смотреть на муравья, который бежал по согнутой травинке как по подвесному мосту. Я снова взглянул на небо, но ничего кроме проплывающих облаков не увидел. – Да. – Подумал я, по-видимому, я из тех птиц, которые прижимаются к земле. – А ты знаешь – Сказал я.– Наступит вечер и она спустится на землю и ей даже не с кем будет поделиться своим счастьем.
– Да это так – Сказал он, а потом добавил – Что делать, ведь за свободу надо платить. Ничего – Он улыбнулся – Наступит утро, и с первыми лучами солнца она снова будет парить в небе. Открывая для себя и других, все новые, и новые горизонты.
Буря
Мы должны были отправиться в небольшое путешествие, на старом паруснике, а я не как не мог найти билеты. Я перерыл все вещи, вывернул карманы, но билетов как будто и не было. Я очень нервничал, а мой маленький друг засыпал меня вопросами. Ему было интересно всё. И предстоящие путешествие и старый матрос, в серой робе возившийся возле канатов. И небо и чайка и скрип чьих-то блестящих ботинок и всё, что попадало ему на глаза. Наконец я не выдержал и сорвался.
– Послушай я не могу найти эти чёртовы билеты, и если ты не оставишь меня в покое со своими дурацкими вопросами, мы вообще никуда не поедем. Ты понял меня. Последнюю фразу я сказал особенно резко. Выплеснув в неё всю, ту раздраженность, которая накопилось во мне за всё это время. Он замолчал. Его глаза будто заполнились двумя горными озёрами, в которых можно было увидеть дно даже в самых глубоких местах. Он отошёл и сел возле старого смоляного каната. Он сидел и смотрел на воду. А я смотрел, на его худую шею, слегка приподнятые плечи, и мне становилось не п. себе. Я подошёл к нему и тихо сел рядом.
Волны бились о тёмный гранит пристани, и стекали с них, оставляя после себя, свисающие нити зелёных водорослей. Натянутые канаты скрипели о борт старого парусника клонившегося под набегавшей волной. Все что не являлось землёй, качалось и двигалось в такт волнам. Даже белая чайка то появлялась, то исчезала в волнах. Как маленький маячок, вспыхивающий и гаснущий в темноте.
– Смотри – Сказал он мне тихо – Как ровно дышит море.
– Да оно как будто вдыхает и выдыхает из себя. Приводя в движение все, что его касается.
– Да – Ответил он – И хорошо пока его дыхание ровное. Потому что если оно начнёт дышать глубже, то трудно придётся тем, кто окажется на его волнах. Так как нет ничего страшнее разбушевавшейся стихии.
– Да. Прости. Тебе сегодня было со мной трудно.
– Ничего. – Его глаза посветлели. – Теперь ты успокоился и мне снова хорошо качаться на твоих волнах. А билеты посмотри за подкладкой твоего кармана. У тебя там давно уже дыра и ты не раз терял там свои важные бумаги.
Я посмотрел за подкладку. И действительно они лежали там, аккуратно сложенные, напополам.
Велосипед.
– Ух, ты, что это за штука? – Спросил он.
– Это. Это мой старый велосипед.– Ответил я. Мы разбирали с ним гараж, и он увидел его. Я достал его протёр от пыли – Смотри.
Он со всей серьёзностью подошёл к этому делу. Особенное его внимание привлёк звонок. Круглый блестящий он просто заворожил его. А когда я зазвонил в него, восторгу не было конца.
Странная эта штука велосипед – Последнее слово он произнёс по слогам, вслушиваясь в звучание каждой буквы.– А что ты с ним делаешь?
– Что делаю? – Я совсем забыл, что мой маленький друг никогда не видел велосипедов. Он мог разбираться в самых сложных вопросах. Касаемых вещей, о которых я даже не подозревал, но всегда удивлялся при виде простых, обычных вещей, сделанных человеком. При том, некоторые его удивляли, не которые смешили, а не которые просто вызывали недоумение. – Я на нём катаюсь. Смотри, видишь это сиденье. Вот здесь педали и две звезды, одна большая, другая маленькая. Когда жмёшь на педали, большая звезда приводит в движение цепь. А цепь вращает маленькую звезду. А она движет колесо, вот видишь переднее и заднее. Смотри, какие они красивые, это спицы они позволяют колесу держать свою форму и не гнуться даже под весом взрослого человека.
– А это зачем?– Он с восторгом показал на звонок.
– Ну, это звонок. Когда кто ни будь, из прохожих зазевается на твоём пути, ты просто нажимаешь вот здесь, и он предупредит его об опасности.
– Какая удивительная и важная штука. – Он с уважением посмотрел на звонок.
– А хочешь прокатиться? – Спросил его я.
– Но я никогда не катался на такой штуке.
– Это не сложно садись. Держись руками за руль, поворачивая его ты, сможешь изменять направление своего движения. Вот ставь ноги на педали и жми на них. Я слегка подтолкнул его и он покатился. Колеса завертелись, спицы засверкали, и он полетел, по залитой солнцем улице звеня маленьким блестящим звонком.
Уже потом когда мы сидели под деревом, а велосипед лежал на траве, он сказал – А знаешь, это было похоже на полет птицы. Да, правда. – Он посмотрел на меня, так как будто хотел убедить меня в этом.– Особенно когда летишь с горы. Ветер обдувает тебе лицо. Рубашка пузыриться, хлопая по спине, как будто у тебя выросли крылья.
– Да. А что ты скажешь о своём падении с высоты птичьего полёта?
– Что делать не каждый полет оканчивается хорошо. А несколько ссадин не большая плата за ощущение полёта.
Воспоминание.
– Мы сидели с ним возле костра, под раскинутым над нами пологом звёздного неба. Запах степных трав успокаивал нас, обволакивая чем-то давно забытым, но очень родным и близким. Угли мерцали в темноте, то потухая, то разгораясь снова, уводя наше сознание, куда-то далеко, за пределы нашего восприятия. Мы сидели, а пламя костра врывалось в темноту, окружавшую нас. Заставляя плясать наши тени под музыку степного ветра.
– Что ты чувствуешь – Спросил он неожиданно.
– Я чувствую тепло и покой. Как когда-то давно, когда был маленьким. Я сидел у костра. Надо мной было такое же звёздное небо. Я смотрел на костёр ветер шевелил мои волосы и мне было хорошо от тепла который мне дарили раскалённые угли. От запаха трав и даже от дыма, который то и дело попадал мне в глаза.
– Это хорошо. Это хорошее воспоминание. Это воспоминание твоего детства, твоя Родина. А это главное, у каждого человека должна быть родина. Потому что нет печальнее, чем человек без Родины.
– А у тебя есть своя Родина? Свои только тебе близкие воспоминания? – Спросил я. Он задумался, потом сказал.
– Смотри там на небе. Видишь Звёздную дорогу?
– Да – Ответил я – Это называется млечный путь.
– Если пойти по нему-то очень скоро доберёшься до моего дома. Там моя Родина. И когда я смотрю на звёздное небо, я как будто прикасаюсь к своим воспоминаниям. А ведь нет ничего важнее ощущений и воспоминаний. Потому что только их мы сможем забрать с собой.
– С собой? – Спросил я. – Но куда?
– Домой, каждый из нас рано или поздно вернётся к себе домой.
– И я?
– Конечно, и я и ты, мы обязательно вернёмся домой. Ведь если разобраться, то весь наш земной путь, это путь домой. И от нас зависит, вернёмся ли мы с пустыми руками, или принесём с собой наши воспоминания. Хорошие, или не очень, это уже целиком зависит от нас.
Он замолчал. А я смотрел на небо и думал, что я смогу принести с собой кроме воспоминаний моего детства.
– Ты знаешь – Он посмотрел на меня и сказал. – Я унесу с собой ещё одно очень важное воспоминание. И этим воспоминанием будет моя дружба с тобой. А ты унесёшь воспоминание обо мне. И мы всегда будем вместе. До тех пор, пока наши воспоминания будут жить в нашей памяти.
Краски мира.
Серый холодный дождь. – Писал я. – Тонкими нитями свисал с набухшего неба. Касаясь земли, он растекался большими, темными лужами. В которых, отражалось мокрое небо. И если стоять и смотреть в лужи, то вскоре перестаёшь понимать, где небо, а где земля. Единственная реальность, которую ни с чем нельзя спутать, это вода. Которая пробирается к вам в ботинки и льётся за воротник, заставляя вас поднимать плечи, и втягивать голову в себя. Как черепаха, которая прячет голову, под панцирь, почувствовав опасность. Так и вы стоите под козырьками крыш. Или бежите, расплёскивая воду из образовавшихся озёр, забрызгивая себе платья, брюки, и ноги, надеясь спастись от неуютного, и холодного дождя. Но он свисает сплошной пеленой, сводя все ваши усилия, на нет. И нет спасения от ледяных и страшных потоков ни кому.
Какая-то безнадёжность сквозит в твоём описании дождя. – Сказал он. – Ты не находишь.– Он опять появился неожиданно. И задал вопрос, который сразу прижал меня к стене
– Ну, знаешь, на улице действительно такая погода. Серая и холодная, что я, по-твоему, должен восторгаться ею. – Оправдался я.
– Нет, но ведь мир не состоит из одних черных красок. В любой погоде есть множество оттенков. А если ты будешь все писать только чёрной краской. Читателю будет тяжело воспринимать твои описания, и он перестанет читать твои рассказы. А то и чего доброго заболеет от твоих новелл
– Хорошо как же мне выбраться из сложившегося положения?
– Попробуй изменить последнюю фразу она не даёт выхода читателю. Дай ему надежду.
– Я посмотрел на последнюю фразу. Она действительно говорила, нет, всем надеждам. Обрекая читателя на безысходность. А что если так – Серый холодный дождь. Тонкими нитями свисал с набухшего неба. Касаясь земли, он растекался большими, темными лужами. В которых отражалось мокрое небо. И если стоять и смотреть в лужи, то вскоре перестаёшь понимать, где небо, а где земля. Единственная реальность, которую ни с чем нельзя спутать это вода. Которая пробирается к вам в ботинки, льётся за воротник заставляя вас поднимать плечи и втягивать голову в себя. Как черепаха, которая прячет голову под панцирь, почувствовав опасность. Так и вы стоите под козырьками крыш. Бежите, расплёскивая воду из образовавшихся озёр забрызгивая себе платья, брюки, ноги, надеясь спастись от неуютного серого и холодного дождя. Но он, свисает сплошной пеленой, и кажется, конца края ему нет – А дальше можно так. – Но между тем, нити становились все короче, и короче, пока совсем не оборвались и последние капли не упали на землю. Ещё мгновенье и из-за туч, выглянуло солнце. Яркими тёплыми лучами, оно пробежало по лужам. И огромной разноцветной дугой засверкала над чистыми и свежими улицами.
– Ну, вот совсем другое дело. – Сказал мой маленький друг. – Теперь твой рассказ, не такой мрачный какой был в начале.
– Да. – Сказал я. – А ведь ты прав. Жизнь многоцветна и было бы не справедливо рисовать её только чёрной краской.