И надо же было такому случиться, начался минутный сильный дождь. Пока вода не смыла пыль с дороги, последняя становилась опасно скользкой. Учитывая толщину велотрубки 24 мм и давление в ней до 10 атмосфер было понятно, что завалов не миновать. И вот меня уже водит из стороны в сторону. Начинаю нервничать, жесткой хваткой рук руля пытаюсь реагировать на заносы, что усугубляет ситуацию, и я организую завал. Мгновение и по принципу домино сыпется около 20 гонщиков. На меня падает несколько. Еще по инерции от 50 км скорости, скользя по наждаку асфальта и оставляя лохмотья велотрусов, майки, своей кожи и мяса ощущаю, что чья-то шестеренка подкошенного велосипеда впивается в мое бедро. Следы от этого останутся на всю жизнь, а команда будет шутить, что я с тигром дрался. Но это потом, а сейчас, не ощущая боли, мне нужно быстро подняться и догонять группу, ведь это не футбол, нет времени отлежаться. Потеря нескольких секунд, и ты рискуешь остаться вне игры, всю оставшуюся часть дистанции безуспешно догонять лидеров. Я вскакиваю и вижу, что цепь слетела, а руль свернут в сторону. Пока регулирую неполадки, подбегает тренер, расталкивая, придает ускорение мне, что не запрещено правилами. Я быстро набираю скорость. Группа уже отъехала метров на 400, а семь человек из завала метров на сто. Разгоняюсь при боковом попутном ветре, где-то до 60 км час и стараюсь всеми силами удержать темп. Как назло, технички не стали обгонять, чем осложнили мою погоню. В потоке машин сопротивление воздуха заметно ниже. Начинаю приближаться к гонщикам по моей вине отставшим. Они едут, чередуя смены, но практически не приближаются к основной группе. Их скорость меня не устраивает. Мобилизовав все свои внутренние резервы, еще сильнее пригнув голову к рулю, снижая сопротивление воздуха, прохожу ходом мимо. Из-за разницы в скорости из отставших гонщиков никто не смог за меня зацепиться, сесть на колесо.
Основной пелотон все ближе и ближе, а сил все меньше и меньше. Двести метров, всего двести метров расстояние до разряженного воздуха, создающего группой. Три км погони сказываются, легкая пелена начинает застилать глаза, не хватает кислорода, ноги дубеют, и я начинаю понимать, что могу не догнать, так как сокращение расстояния замедляется. Терпеть, терпеть, еще немного, еще чуть-чуть мелькают в голове обрывки песни. Нельзя допускать негативных мыслей, иначе стопор, мышцы сведет. Этот психологический нюанс я усвоил на всю жизнь. Километра два дистанция между мной и группой почти не сокращается. Здесь мне повезло, так как шоссе пролегало через аул с чередой поворотов. Пелотон растянулся. Рискуя, срезаю углы на виражах, встав с седла, периодически раскачиваю велосипед, стараюсь максимально долго удерживать скорость. Быстрей, как можно быстрей нужно ухватить поток разряженного воздуха от пелотона, а там легче будет. Силы на исходе, сокращение последних 50 метров длятся как вечность. И все же с хрипом загнанной лошади предпринимаю последнее усилие, и плавно сливаюсь с основной группой.
Именно в такие моменты вырабатывается психология победителя, ведь никто кроме меня из отставших после завала гонщиков, так и не догнал лидеров. Для нормального человека, после таких усилий, гонка должна была закончиться. Для опытного гонщика, который понимает, что после такого перенапряжения гонка превращается в ад, и не ждёшь от этого ничего хорошего, гонка тоже заканчивается, не успев начаться. А для человека, который ничего не понимал и не имел опыта, но фанатично любил велоспорт, гонка продолжалась. И такое сленговое понятие от спорта, как рожать мамонта на дороге, для него ничего не значило, поэтому не имело страха. Уже после гонки я узнал, что мой тренер, находящийся в сопровождении, потерял меня из вида в ауле. Когда его миновали, он увидел вдали пелотон и гонщиков из завала, где меня не было. Тренер был в растерянности по поводу моего исчезновения. Только на перевале он меня обнаружил в основной группе и весьма удивился. Он и представить не мог, что такой зеленый гонщик как я сможет догнать и догнать так быстро, прыгнув выше головы.
Только я перевел дыхание, как начался 6 км горный перевал. Не хочется думать о том, что сил много потеряно, и как бы не отстать далеко, ведь я нужен команде. Пелотон начинает растягиваться, каждый в меру своих сил крутит педали. Здесь на подъёме за спиной не отсидишься. Скорость упала и все оказались в равных условиях, остается надеяться только на себя, на свою физическую готовность и характер. Сразу становится очень жарко, пот скатывается по вискам, лезет в глаза, пересохшим ртом глотаешь раскаленный воздух, но нет времени сделать глоток воды, не до лишних движений. Бешено бьется сердце и отдается стуком в голове. Сильные горные гонщики все наращивают и наращивают темп. Вот когда начинаешь жалеть о том, что ты лучше себя чувствуешь в скоростных командных гонках, чем в горах. Держусь в середине группы, плавно опускаюсь все ниже и ниже, сказывается изнурительная погоня. Больше чем полпути миновали, пелотон растянулся и рассыпался на несколько групп, но расстояния между ними не значительны. Если учесть, что будет 12 км спуск, то можно предположить, что все они сольются в одну. Так и произошло впоследствии. До вершины остается совсем немного и тут открывается чудная картина. По краям дороги снег, а в распадке алые поля мака. Завораживающее зрелище на миг отвлекает от мучений и бальзамом ложится на душу, успокаивает нервы. Появляется уверенность в своих силах, и ты осознаешь, что еще жив и крутишь педали, значит не все так плохо. Прав был классик, говоря о спасении мира красотой.
Прилив сил помогает не отстать далеко от лидеров и уйти на спуск с основной группой. Скорость на спуске доходит до 110 км час и в такие моменты, когда твой велосипед весит всего восемь кг, ты начинаешь ощущать парение, и легкий холодок пробегает по спине от мимолетной мысли, чтобы ничего не случилось с велосипедом. Не дай Бог лопнет велотрубка, или тросики тормозов, или на вираже будет песок, или на шоссе выскочит животное, то в лучшем случае больничной койки не избежать. Но эта мысль мимолетна, а думаешь о команде, все ли в группе, здесь ли наш лидер. Постепенно уже на равнине нахожу всех в головной части пелотона, они усиленно пытаются разогнать велосипедный экспресс. Значит, есть отрыв, который я не заметил, и в нем основные конкуренты. Прихожу на помощь своей команде. Попеременно лидируя, несколько заинтересованных команд, наращивают скорость. Те велосипедисты команд, у которых гонщики оказались в отрыве, а это прямые конкуренты, пытаются всеми силами помешать нам, сбить скорость. Из-за рискованных маневров возникает словесная перепалка, а потом и драка. Кто-то мне по спине стукнул, кому-то я ответил, кто-то от толчка улетел в овраг. Все средства хороши, только бы не увидели судьи. Вспышка разборок быстро проходит, не до этого. Надо догнать, во что бы то ни стало надо догнать. Те, кто способен еще лидировать разгоняют группу. Выхожу на смену, еще, еще и еще раз. Наша команда самая заинтересованная и активная в этой погоне.
Слаженность работы команд догоняющих дает результат, к подножию вершины разрыв сокращается до 40 сек. Для 12 км подъёма это мало и, скорее всего их догонят. Свою задачу я почти выполнил, осталось слово за лидером. Он не участвовал в погоне, у него другая задача, быть среди первых на финише. Общекомандный зачет давался по результатам первых трех гонщиков на каждом этапе. Значит надо финишировать как можно ближе к лидерам, ведь неизвестно как себя чувствуют остальные гонщики нашей команды.
Первые 10 км подъёма были как в тумане, будто внутри тебя включился автопилот. До финиша остается 2 км и тут открывается второе дыхание – резкое прояснение в голове, мышечная боль снижается, появляется отрешенность от всего. Сильнейшая внутренняя мобилизация организма творит чудеса, начинаю наращивать скорость. И счет – раз, два, три, раз, два, три. Обычно при долгом перенапряжении в голове начинают крутиться разные считалки или отрывки из песен, Это немного напоминает испорченную пластинку. В этот момент я нахожусь где-то в середине группы, которая растянулась на километр. Отрыв давно догнали и лидеры уже борются за победу на этапе и в гонке. Я далеко от них, но начинаю постепенно приближаться, обгоняя одного за другим гонщиков. И все же сил мне не хватает, и я финиширую в третьем десятке, что приносит в копилку нашей сборной очки. Они позволили нам занять второе общекомандное место, после сильной сборной Ленинграда, а наш лидер команды занял первое место в личном зачете. Так приходит уверенность и психология победителя. Преодоление не поднимает гордыню и не приносит материальные блага, мы гонялись бесплатно, а увеличивает осознание себя уникальным и неповторимым человеком. И в этом тоже кроется подсознательное стремление к реализации, к принятию всех мучений на пути спорта. Так выковывалась основа мужества жить и любить. Я сознательно не называю имен, пришлось бы расширяться с пояснениями, что осложнит изложение основных идей.
С Е Д Ь М О Е Ч У Д О.
Спортивная карьера закончилась внезапно, в самом расцвете сил. Пришла любовь в 19 лет, еще более могущественная, чем полет духа на велосипеде. Г. Ростов 1983 год весна. Вечером после соревнований я и два человека из команды пошли погулять в парк. Там на танцплощадке я увидел ее. Пришло третье озарение, перевернувшее всю мою жизнь. Она в вельветовых брюках в обтяжку, яркой красной блузке с длинными темными волосами и голубыми глазами, высокая и стройная. С широким лбом и лукавой улыбкой. Нечеловеческая сила пронзила всю мою сущность. Я потерял страх и сознание. Будучи застенчивым и скромным, я пошел в центр площадки к ней и стал делать несуразные движения в танце. Музыка во мне звучала другая. Мной кто-то другой двигал, и я лишь как будто наблюдал со стороны. Она была с подругой. Мои действия их изрядно позабавили. Потанцевав немного, мы познакомились и пошли погулять. Ребята из команды вели разговор, я задыхался и почти молчал. Время как бы раздвоилось с этого момента. Я не спал 2 суток, не ел 3 дня – это точно как болезнь! Тогда я осознал, что в большой любви не замешан секс, это лишь следствие. Я не хотел его, а мечтал быть рядом, дышать ее воздухом, ощущать вибрации ее души фибрами своей. Поставить на пьедестал и молиться. Она была для меня высшим творением.
Тренер, видя мое состояние, отстранил от гонок. Надо было уезжать из Ростова. Последнее свидание с ней в парке. На качелях меня тошнило, и на лавочке я признался ей в любви и позвал замуж. Она была звездой Ростова, училась на философском факультете университета на психолога. Она превосходила меня во всем на голову, хоть мы и были ровесники. В интеллекте, развитии, опыте жизни. Она культурно сказала, что ей не нужен спортсмен, а нужен ученый. Я не обиделся и воспринял это как должное, она сверхчеловек. Если бы сказала, ложись на рельсы перед поездом, я бы лег и не подумал, плохо это или хорошо. Высшие силы были могущественней всего земного. Я был рад уже от того, что ее повстречал. Это кардинально изменило жизнь, мою сущность. Я бросил спорт, ушел в армию, в стройбат, познавать жизнь. А потом было в планах учиться, учиться и еще раз учиться. Чтобы как-то приблизиться к ее уровню, а там если повезет, то быть рядом и дышать ее воздухом.