Глава 4: Странная с облака
Снова поехал Чарагим прямо, никуда не сворачивая. Раздавленный печалью. И добрался до самого дальнего угла города, где никто не ходит. Он оказался в заброшенном саду среди множества каменных статуй.
Чарагим слез с коня.
Поднял голову к небу и закричал:
– Слушай, ты, та странная с облака! Это ты со мной так пошутила?! Думаешь, раз красивая, тебе всё можно? Это я – сын гончара. Я хочу всё обратно, как было!
Но в ответ ничего не случилось.
Тогда Чарагим схватил с земли кусок дерева.
Подбежал, как бешеный, к каменному мужичку. И начал колотить его со всей силы. Кричал как укушенный. Разломал статую по самые пятки.
– Верни меня обратно! – кричал Чарагим.
Вторая статуя, третья. Так легко они крошились от его ярости.
– Верни всё как было, иначе я весь город так сломаю! И ты знаешь, что никто меня не остановит!
Поломал Чарагим ещё двоих каменных мужичков и вдруг сквозь треск разлетающихся камней услышал нечто прекрасное.
Обернулся он и увидел, что в полузаброшенном доме неподалёку настежь открыто большое окно. Оттуда лилась волшебная музыка и сладкий женский голос.
Чарагим никогда не слышал, чтобы кто-то так красиво пел. Эти звуки были настолько завораживающими, что он забыл, о чём кричал. И подошел к окну как заколдованный. Там никого не было видно. Только темнота и прекрасное пение.
Так и стоял Чарагим – будто замороженный, с открытым ртом. И слушал. Казалось, голос был рядом с ним. Только протяни руку в окно.
Песня кончилась, и голос спросил:
– Зачем ты ломал статуи в моём саду?
– Извините меня. Я был зол. Я потерял всё, что у меня было. Всё, что я любил. И, наверное, я теперь самый страшный человек в Самалахе. Меня все боятся, – ответил Чарагим.
Женский голос грустно сказал:
– Самый страшный человек в Самалахе – это я. Когда я выхожу из дома, мне кидают в спину камни. А как приду на рынок, так все лавочники меня прогоняют. Кроме одного. Тот продает мне гнилые фрукты по заоблачной цене. И я иду домой опять, получая камни в спину. Твоя жизнь прекрасна по сравнению с моей. У тебя есть две руки и две ноги. И даже конь. Ты не понимаешь, что такое потерять всё. А вот моя жизнь кончена. Иди домой или куда-нибудь ещё. И чаще улыбайся людям.
– Мне некуда идти. А как тебя зовут?
– Лерия.
– Меня зовут Чарагим. Я рад с тобой познакомиться. Можно мне увидеть тебя и твой чудесный инструмент?
– Нет. Уходи. Я могу напугать даже самого смелого своим видом.
– Человек с таким красивым голосом не может быть страшным! – сказал Чарагим, слегка заглядывая внутрь тёмного окна.
Лерия замолчала.
– Пожалуйста, расскажи хотя бы свою историю. Интересно знать, почему я должен бояться такого талантливого музыканта? И почему ты живешь одна в заброшенном доме? – сказал Чарагим.
Лерия ответила:
– Хорошо. Я расскажу. Но потом ты уйдёшь!
И дрожащим голосом начала свой рассказ.
«Я – дочь царя Самалаха. Его зовут Самхан. Это его статуи ты ломал. С самого детства отец готовил меня выйти замуж. Помню, когда я была маленькой, приезжала ко мне колдунья из чёрной пустыни. Звали её Серая Роза. Её кожа была серая, как зола. Роза тогда сказала, что мне суждено выйти замуж за самого великого царя. Мой муж установит мир на нашей земле на многие годы, а я буду его верным тылом. И вот, когда мне исполнилось восемнадцать, отец решил отдать меня замуж.
Женихом моим стал великий Караштан. Царь города Безгельмеш.
За семь дней до свадьбы я легла, как обычно, спать, а ночью приснился мне сон. Будто две огромные чёрные птицы утащили меня из кровати и унесли высоко в небо. Там они издевались надо мной. То поднимали высоко-высоко, перекидывая из клюва в клюв, то бросали вниз и ловили у самой земли. Было мне очень страшно. Во сне я кричала. Но не могла проснуться.
Проснулась я только утром. Встала с кровати и упала. Не было у меня правой руки и левой ноги. Не было ни боли, ни крови. Мою руку и ногу словно украли.
Отец мой в тот же день созвал всех лекарей, врачей и знахарей. Но никто не знал, что со мной случилось. И объяснить они ничего не могли.
За три дня до свадьбы приехала ко мне снова Серая Роза из чёрной пустыни. Она сказала, что я проклята самым сильным проклятием, против которого нет заклинаний.
Отец мой за эти дни постарел сразу на тридцать лет. Не было у него выхода. Он понимал, что если царь Караштан увидит меня, то откажется на мне жениться. Это будет большим позором и поводом для наших соседей начать войну. В Самалахе нет армии. Только царская охрана. И куча пьяниц-наёмников на службе у богатых торговцев. А вот у Караштана огромная армия верных солдат. С ними мы бы были как за каменной стеной.
И отец послал весть моему жениху: «Дочь моя заболела лихорадкой и бросилась в огонь. Приезжай на похороны». Так и схоронили вместо меня статую из сада в закрытом гробу.
Царь Караштан был очень опечален. Он дал слово помогать моему отцу и защищать его земли какое-то время.
Меня же сослали в самый дальний конец города. Мёртвой дочери запрещено покидать дом. Но я иногда выхожу, точнее, выпрыгиваю. Надеваю рваную простыню и иду на рынок за своими любимыми фруктами.
Раньше были у меня свои слуги. Были. Пока не начали умирать один за одним.
Сначала упала с лестницы моя няня. Чихнула и споткнулась. Она была единственная, с кем я могла поговорить. Единственная, кому могла открыть своё сердце.
Потом садовник упал на топор. Он был единственным, кто ухаживал за прекрасным садом под моим окном. Тот сад, которым я любовалась каждое утро, умер вместе с ним.
Последним был мой стражник. Он задремал, пока набирал воду, и упал в колодец. Так и утонул.
Теперь я одна в этом огромном доме.
Еду каждый день приносит слуга из дворца. Долбит в дверь и убегает».
Лерия закончила и замолчала.
– Я не смогу просто так уйти, – прошептал Чарагим в окно и замолчал. – Лерия, я хочу тебе помочь, – чуть погодя искренне продолжил Чарагим, стоя на коленях и едва заглядывая в тёмное окно.
Вдруг Чарагима ослепило ярким светом. Зажглась огромная золотая люстра. Посреди комнаты возле золотой арфы сидела девушка с чёрными длинными волосами и синими глазами.
Ни один писатель не смог бы описать её красоту. Ведь это была та самая чудесная красавица, которую Чарагим видел в облаках! Но было кое-что ещё. Точнее, кое-чего не было.
У Лерии не было правой руки и левой ноги. Не было вообще.
Чарагим резко запрыгнул в окно и подбежал к ней с криками:
– Это ты! Верни всё как было!
Лерия испугалась и упала со стула.
Чарагим схватил её за плечи.
Поднял на единственную ногу.
И начал трясти со словами:
– Чего ты хочешь от меня?
Лерия испугалась до смерти.
Пряча глаза и еле сдерживая плач, бросила ему в лицо:
– Отпусти меня, дурак, я первый раз тебя вижу!
Чарагим заметил ужас в её глазах и тут же отпустил.
Понял, что она говорит правду.
А Лерия сквозь слезы прокричала:
– Я ничего от тебя не хочу. Увидела, что ты ломаешь статуи. Что тебе плохо. И начала петь так красиво, как только могла. Просто так, для тебя. Я проклята. Так что, если хочешь жить, уходи немедленно!
Лерия, прыгая на одной ноге, начала кидать в Чарагима всё, что попадалось под руку. Так он и выскочил обратно в сад. А она захлопнула за ним окно.
Чарагима охватил вселенский стыд. Так стыдно ему никогда не было.
Он пытался уснуть под лысым кустом на лысой земле, подложив под голову ногу разбитой статуи. Но не смог даже один глаз закрыть. Он слышал, как где-то в глубине дома плачет Лерия.
Так и промучился всю ночь.
На рассвете Чарагим насобирал в саду букет диких цветов. Глубоко вдохнул. И зашёл в дом через чёрный ход. Ходил-бродил по огромному дому, но нигде не было одноногой красавицы.
В конце концов он заглянул на кухню. Оказалось, что она там.
Лерия лежала прямо на столе. И смотрела в потолок, не моргая.
Чарагим подошёл тихонько.
И протянул букет со словами:
– Доброе утро. Это тебе.
– Уходи. Исчезни. Испарись, – безразлично ответила Лерия
– Прости меня. Я обознался.
– Эти сорняки можешь выкинуть. Да хоть съешь их, мне всё равно. Они не сравнятся с цветами, что раньше росли у меня в саду и переливались всеми цветами радуги, – ещё безразличнее ответила она.
Резко и пронзительно закричал попугай:
– Скор-ро обедать, обедать скор-ро!
Чарагим испугался и подпрыгнул.
Попугай был седой и еле двигал клювом, сидя в золотой клетке.
Лерия бодро вспорхнула со стола и принялась суетиться с посудой.
Чарагим пытался всунуться помочь, но не успевал за ней.
Так ловко она летала по кухне на одной ноге.
Вдруг Лерия остановилась и дрожащим голосом сказала:
– Отец мой сегодня приедет. К обеду. Спросит, сыта ли я, тепло ли мне. Обойдёт все комнаты, посмотрит, не течёт ли крыша. Потом зайдёт на кухню, посидит на стуле. И молча уедет. А ведь я так хочу, чтобы он со мной поговорил. По-настоящему! Не любит, наверное, меня.
– Отец твой, если бы тебя не любил, разве смотрел бы на щели в крыше? Не понимаешь ты ничего. У нас вот в деревне по-другому любовь не выражают, кроме как тем, что кормят до отвала. Странная ты. Давай, как отец твой сядет молчать, спроси у него, как день прошёл, – сказал Чарагим с улыбкой.
– Хватит умничать. Уходи! Если царь увидит тебя здесь, то отрубит твою дурную голову. Или что-то другое ненужное, – властным тоном сказала Лерия
Чарагим понял, что ему тут не место.
И побрёл в сад. Под лысый куст.
Присел и подумал:
«Ну уж радужные цветы я смогу достать. Любые семена и саженцы продаются на базаре. А клумбы восстановить – вообще ерунда».
И начал Чарагим ходить кругами по заброшенному саду. Всё перемерил. Всё осмотрел.
Пока бурлил идеями, из дома запахло чем-то невероятно вкусным.
В животе у Чарагима что-то закрутилось и даже завертелось. Он так захотел есть, что проглотил букет сорняков. Они оказались почти съедобными.
И вот не успел его конь моргнуть, а они уже оказались на центральном базаре.
Всех торговцев семенами, всех продавщиц саженцев обошли. Но нигде не было цветов, которые переливаются всеми цветами радуги.
Чарагим не хотел так просто сдаваться. Он твёрдо решил сделать подарок для Лерии.
– Стой, друг, за сколько продашь синего коня? – сказал торговец, перегородивший дорогу Чарагиму.
– Конь не продаётся.
– Я заплачу хорошую цену. Или обменяю на свой товар. Что ищешь?
– Ищу цветы, что переливаются всеми цветами радуги сразу.
– Я могу предложить тебе говорящую свинью, поющего крокодила или козу, которая даёт мёд вместо молока. Они стоят дорого. Но с цветами не помогу. Такие цветы только в саду у царя.
– Мне не нужны поющие козы. Мне нужны цветы.
– Подумай хорошо и приходи. Я щедро заплачу за летающего коня.
– Не видел, чтобы он летал.
Торговец рассмеялся и сказал вдогонку:
– Через стену дворцового сада перемахнёт!
Снова не успел его конь моргнуть, а они уже оказались у ворот царского сада. Ворота были открыты. И стояли посреди них семь стражников.
Чарагим оставил коня за углом, а сам пошёл попытать счастья. Он подошёл к страже и сказал:
– Могу ли я купить здесь саженцы цветов, что переливаются всеми цветами радуги?
Стражники рассмеялись железным хохотом.
Самый старый из них сказал:
– Уходи, шутник. Этот сад только для семьи царя и его богатых друзей. Таков закон.
– Странный закон. Если бы я был царём, я бы позволил каждому приходить туда, – уходя, сказал Чарагим себе под нос.
Вернулся он за угол, где оставил синего коня.
А того нету. Пропал.
Чарагим повертелся, покрутился по сторонам. Глаза к небу поднял и увидел то, чего быть не могло. Даже схватился за голову. Конь его стоял на высоченной дворцовой стене и смотрел на него с хитрой ухмылкой.
– А ну, спускайся! Нельзя туда! – шепотом закричал Чарагим.
Конь посмотрел на него, как на дурака. Фыркнул и скрылся. Не слышно, не видно.
Час прождал Чарагим. Второй.
На третий час звал его по имени, не переставая:
– Конь! Конь!
В конце концов с высоты стены стражник плеснул на Чарагима ведро вонючей жидкости. И крикнул:
– Ушлёпывай прочь, нету тут никакого коня!
Так и побрёл Чарагим домой. Точнее, под лысый куст.
Пока шёл, одна бабка кричала, что он воняет, как сын чёрта и дьявола.
Внезапно стемнело.
Вернулся он в заброшенный сад. А там синий конь стоит. Чарагим подошёл к хитрецу. Протянул руку, чтобы его погладить.
А конь ему в руку плюнул.
Плюнул тем, чего быть не могло. У Чарагима в руке оказался кусок земли и целый цветок. Тот самый, который переливается всеми цветами радуги.
Чарагим рассмеялся и сказал:
– Ай да молодец! Да только мне таких цветков нужно шесть сотен.
Конь один раз ударил правым передним копытцем, один раз левым задним и оторвался от земли, как пёрышко.
Не успел Чарагим моргнуть, а конь пропал в ночном небе.
Так и стоял три минуты с открытым ртом.
Неожиданно синий вернулся. И плюнул в ноги Чарагиму. Снова кусок земли и нетронутый цветок из царского сада.
Глаза Чарагима заблестели огоньком. Он тут же выкопал две ямки на клумбе и расположил там цветы.
А синий конь снова испарился в небе.
Так они и работали всю ночь без перерыва. Чарагим копал ямки и подготавливал клумбы. Конь улетал, потом возвращался и выплевывал цветы.
На пятьсот девяностом цветке Чарагим вдруг подумал: «Что я такого хорошего сделал этому летуну, что он так упахивается?»
Посмотрел на синего друга, а тот взлететь не может и брыкается.
Чарагим подошёл к нему и увидел, что к седлу снизу дед прилип.
Дед был старый, как пыль пустыни. И очень мелкого роста. Чарагим его отцепил от коня и отнёс на лавочку в беседке.
Старик весь дрожал и странно дрыгал ногами.
Чарагим спросил:
– Кто ты такой?
– Я – царский садовник. Хоть и слепой, но унюхал посреди ночи, что стало в моём саду на пятьсот девяносто цветов меньше. Схватил вора за ногу, а этот дьявол полетел в небо. И меня с собой унёс. А уже тут я учуял, для кого вы это делаете. Я знал, что она жива. Лерия достойна каждый день любоваться этими цветами! Но есть одна проблема. Ты посадил правильно только семь цветков. Остальные загнутся через три дня. Исполни моё желание, и я покажу, что нужно сделать.
– Хитрый дед, с чего ты взял, что я занимаюсь исполнением желаний?
– Одно желание уже исполнилось. Всю жизнь я работал в саду, не жалея себя. Я – садовник в третьем поколении. Родился во дворце и никогда его не покидал. Только недавно стало интересно: что же там, за стенами? И сегодня я наконец оказался на свободе. Свобода пахнет плохо. Завтра пойду домой, в свой сад. Привык я к нему. Но не привык только к одному. К одиночеству. Найди мне жену до конца этого дня. Мне нужна такая, с которой смогу сидеть в беседке посреди царского сада. Старый я совсем. Кроме как выпить чаю и поболтать, мне ничего от неё не нужно. Это моё второе желание. Исполни его, и твой сад будет жить. Будет здесь ещё красивее, чем у царя под окном!
Внезапно рассвело.
Солнце осветило прекрасный сад, и Чарагим удивился насколько он получился необыкновенно красивым.
Заскрипело окно, и выглянула из своей комнаты Лерия. Чарагим спрятался за беседкой и наблюдал за ней. В её глазах было неимоверное удивление и огромное, неподдельно искреннее счастье. Она глаз оторвать не могла от сада, полного её любимых цветов. Вмиг она стала ещё прекраснее. И уже точно никто и никогда не смог бы описать её красоту.
Чарагим смотрел то на Лерию, то на цветы. То на хитрого садовника, который молча сидел, тихонько сливаясь со скамейкой.
И он сердцем решил, что найдёт старику жену. До захода солнца. Чего бы это ни стоило.
Поскакал Чарагим по улицам города. Каждой встречной делал предложение, от которого, как ему казалось, было невозможно отказаться. Но ни одна не соглашалась. Никто не хотел жить со стариком. Пусть и во дворце.
День пролетел тяжко и мучительно. Солнце начало со скрежетом садиться за горизонт. Чарагиму стало казаться, что он всех женщин в этом городе рассмешил.
С этой мыслью он оказался на центральном базаре.
Там его снова окликнул торговец:
– А, это ты, друг! Надумал продать синего коня?
– Конь не продаётся.
– Ну, если передумаешь, могу предложить тебе говорящую свинью, поющего кроко…
Не успел торговец договорить, а Чарагим уже подбежал к нему с горящими глазами.
– Покажи-ка мне говорящую свинью. Если понравится, я отдам коня.
Синий очень строго посмотрел на Чарагима. И они пошли за торговцем.
Тот отвел их в самый глубокий переулок. Самый потайной, какие только бывают на базаре. Там на стульчике сидела дряхлая свинья в панамке. Она задумчиво смотрела в небо своими синими глазами.
– Вот она! Моя жемчужина! – с широкой улыбкой сказал торговец.
– Это же обычная свинья! Да ещё и старая! – удивленно воскликнул Чарагим.
– Сам ты старый! Я молода и вся цвету! – крикнула ему свинья человеческим голосом.
Чарагим молча отдал коня.
И удивлённо сказал:
– Как тебя называть тогда?
– Меня зовут Анастэйша.
– А меня Чарагим. Некогда объяснять. Почисти рыльце и скорее собир…
Торговец перебил Чарагима и прошептал на ухо:
– Будь с ней осторожен. Раньше она жила в доме художников. Однажды кто-то почему-то сказал ей, чтобы она не совала своё рыльце в их разговоры. Той же ночью тот дом сгорел дотла. Она его подожгла. И даже не отрицает. Потом долго скиталась от одного хозяина к другому, пока не попала ко мне.
Чарагим улыбнулся свинье. Она с презрением смотрела на него, шевеля грязным носом.
Он сказал:
– Очень рад с вами познакомиться, госпожа Анастэйша! Вы, я вижу, очень утонченная натура. Сей беспредельно грязный, нелепый переулок наверняка приходится вам весьма не по душе. Я с радостью провожу вас к новому хозяину. Он человек важный и знаменитый. Живёт во дворце среди прекрасного сада.
Свинья радостно завизжала и спрыгнула со стульчика со словами:
– Наконец-то я окажусь там, где достойна находиться! Ариведерчи, работорговец. Спасибо за сухари. Но они же были с плесенью, голубчик, с плесенью! Сухари должны быть исключительно первой свежести, и только первой! Надеюсь, моя прекрасная нога больше не ступит в этом отвратительном проходном дворе!
Чарагим с облегчением взял свинью на руки, как самое драгоценное на свете сокровище. Уходя, он взглядом встретился с конём. На секунду ему показалось, что в глазах синего друга закрутились слезинки.
Чарагим сказал:
– Не тоскуй, дружище, я найду деньги и выкуплю тебя!
Хотел он ещё добавить, что такой конь во сто раз ценнее, чем старая свинья. Но промолчал.
Не успела свинья рассказать всю историю своей жизни, а они уже пришли.
Солнце почти село. Старик-садовник сидел там же, где его посадил Чарагим. В беседке.
Там и произошло чудо. Свинья и её слепой хозяин нашли столько тем для разговора, что Чарагим решил их оставить наедине. И пошёл домой. Под куст.
А там кто-то положил ему одеяло и подушку. И даже невероятно вкусно пахнущий хлебушек, нежно завёрнутый в розовый платочек.
Чарагим обрадовался. Лёг и уснул как убитый.
Утром проснулся, смотрит: а свинья с садовником на клумбах вместе копаются.
Так и не понял Чарагим, что такого сделал старый мастер цветов, но через три дня каждый цветок выпрямился и увеличился.
Не было и нет во Вселенной сада красивее, чем тот, который получился под окном Лерии.
Она была очень рада и сама зацвела.
Глава 5: Город без душ
Через неделю Чарагим и Лерия пошли вместе на рынок за фруктами. И уже никто не смел кидать ей камни в спину. Потому что знали, что сразу получат по лбу от сына чёрта и дьявола.
Через две недели Чарагим наделал для Лерии разных устройств и приспособлений, чтобы ей было проще передвигаться по дому. И даже смастерил печь, которая сама пекла хлеб.
Ещё через неделю Чарагим сказал Лерии, что она настолько хорошая и красивая, что у него никогда не хватит слов это выразить.
А Лерия загрустила и ответила:
«Моя мама тоже была очень красивая. Её звали Жанерия. Она всегда переживала за свою красоту. Однажды мама заметила у себя седую прядь волос, а потом плакала целый день. Отец никак не мог её успокоить и вызвал Серую Розу из чёрной пустыни. Та приехала во дворец и продала ему за большие деньги деревянную дощечку. На ней была выжжена карта и то, что успокоило мою маму:
Синего песка большая куча,
Над ней зависла синяя туча.
В полночь из тучи молния бьёт
Прямо по речке, что снизу течёт.
Вокруг этой речки— город без душ,
Вокруг его стен – пустынная глушь.
Там ходит чудовище, всё сторожит,
Водичкой из речки оно дорожит.
Водичку кто выпьет, помолодеет,
Старость того срубить не сумеет.
На этой дощечке – единственный путь,
Иди по нему и несъеденным будь.
Моя мама была ещё очень… как бы это правильно сказать… активная. Она метко стреляла из лука, метала ножи, дралась на мечах. И под её командованием была в городе армия. Пять сотен верных солдат. Таких же бравых и смелых, как она.
Собрала она своё войско и увела в пустыню искать ту самую речку. С тех пор никто не видел их. Отец, оставшись без армии, попал под влияние торговцев. Теперь они правят этим городом. Он только делает вид, что царь. Был бы царём, нашел бы маму. Но вместо этого назначил награду. Сто алмазов в золотом сундуке. У него даже есть копия карты. Он даёт её любому, кто попросит. Но никто ещё не вернулся».
Чарагим подумал и сказал:
– Хочешь, я тебе с той речки принесу водички?
– Нет. По мне, так лучше состариться и зачахнуть, чем рисковать душами. Мне больше хочется знать, что стало с мамой, где она.
Чарагим задумчиво помолчал и ответил:
– Пойду во дворец, познакомлюсь с твоим отцом. Потом схожу за твоей матерью.
Сердце Лерии взволнованно забилось, но она и виду не подала. Она уже знала секрет Чарагима.
Первый раз он у неё на глазах упал с лестницы. Но остался цел и невредим. Только перила поломал.
Второй раз он был в саду. Она помахала ему из окна. А он помахал в ответ и споткнулся. Упал прямо на косу. Лбом её и сломал.
Третий раз Лерия послала Чарагима за водой. Смотрит в окно, а он задремал и упал в колодец. Перепугал её до смерти. А через минуту вылез оттуда живой. С ведром на голове.
Пока Лерия переживала, Чарагим уже добрался к воротам царского дворца.
Пешком и в дырявых ботинках.
Подошёл к стражникам и говорит:
– Я к царю. Есть разговор.
– Разговорчивым оборванцам место в яме.
– Я по поводу его жены. Мне нужна карта, чтобы её найти.
Самый старый стражник крикнул:
– Пропустите самоубийцу. Всякий желающий может идти искать нашу царицу. Таков закон.
Проводили Чарагима во дворец, прямо к царю.
Царь Самхан вышел к нему и сказал:
– Здравствуй, храбрый человек. Последний год никто уже не хочет искать мою жену. А поначалу по десять человек в неделю приходили. Не одна сотня храбрецов ушла в пустыню её искать, и никто не вернулся. Если сможешь найти её, живой или мёртвой, – получишь сто алмазов в золотом сундуке.
Чарагим так ничего и не сказал царю. Просто молча взял карту и ушёл. Царь очень удивился и долго смотрел ему вслед. Он решил, что этот чудак немой. Или просто бродяга, который придумал таким образом посмотреть на царский дворец.
А чудак тот сначала решил брата навестить. Так и пришёл к тому озеру, где от него по лбу получил.
Подошёл Чарагим к берегу и прокричал:
– Здравствуй, Карагим! Ты испытываешь себя под водой. А я испытаю себя в песках жаркой пустыни. Говорят, оттуда ещё никто не возвращался. На всякий случай прощай!
Но озеро молчало. На его недвижимой глади не появилось даже пузырька.
Семь дней Чарагим ходил по пустыне. Ботинки совсем порвал. Ему было невдомёк, как он жив остался. Вроде должен был высохнуть на второй день, зажариться от такого пекла, но нет. Даже пить не хотелось. А вода будто сама во рту появлялась.
Под конец седьмого дня он забрался на гору и увидел огромную синюю тучу. Она зависла над пустынным городом, который окружала неприступная каменная стена. В середине города вокруг высокой кучи синего песка текла река. Текла сама и по кругу.
Ходил Чарагим вдоль стены, но никак не мог найти вход. Нигде ни ворот, ни дверей, ни окон. А по карте вообще непонятно, как попасть внутрь.
Вдруг перед ним из песка вылезло огромное чудовище. Какое-то странное. То ли лев, то ли медведь, то ли человек с длинным хвостом. И спрашивает:
– Кто такой? Что ищешь?
– Я – Чарагим, сын гончара. Ищу царицу, которая…
– Неправильный ответ, – перебило чудище и ударило его по голове кулачищем.
Чарагим провалился в песок по пояс.
Чудовище заверещало, достало Чарагима из песка и попробовало разорвать его двумя лапами. А ничего не получается. Даже не хрустит. Хотело откусить ему голову, да только ничего не вышло. Только зубы посыпались.
Чудище завизжало от ярости.
Чарагим ему и говорит:
– А ты меня в стену кинь, я сразу в лепёшку превращусь.
Раскрутило оно его со всей силы и метнуло что есть мочи в стену. А Чарагим там дыру головой пробил и оказался внутри города. Даже дверь искать не пришлось.
Тот город был древний, как пыль пустыни, и пустой, как голова его брата.
Долго Чарагим ходил там, пока не услышал красивую музыку. Побежал на звук и увидел каменный домик. Снаружи и внутри тут и там громоздились глиняные сосуды, стеклянные фляжки и обтянутые кожей бутыли.
В окно было видно, как в центре избы за столом сидели тринадцать молодых мужчин в доспехах. Им на дудочке играла красивая молодая девушка. Очень похожая на Лерию.
Чарагим кротко улыбнулся и зашёл в дверь. Музыка резко оборвалась. Мужики перестали хлопать и улыбаться. Три мгновения им понадобилось, чтобы вскочить с мест и повалить Чарагима на пол.
Девушка спросила:
– Ты кто такой?
– Я – Чарагим, сын гончара. Я пришёл сказать тебе, Жанерия, что дома тебя ждёт царь Самхан и дочь Лерия.
Солдаты тут же отпустили его.
Жанерия подошла к Чарагиму и, глядя ему в глаза, сказала:
– Не было ни дня, чтобы я не думала о них. То, ради чего мы сюда пришли, не стоит того, что мы потеряли. Я не знаю, как ты сюда зашёл, но выйти мы отсюда не сможем. Там, снаружи, чёртовы демоны. Они появляются из ниоткуда и пропадают в никуда. Когда мы шли сюда, я потеряла почти всех солдат. Выжили только самые ловкие. Вода из реки не даёт нам стареть. Вот мы и сидим тут. В вечном заточении.
– Ну и глупые вы! Я, когда стену головой пробил, до меня дошло кое-что.
Сказав это, Чарагим достал свою карту.
– Вот видите, тут нарисована стрелочка. Она проведена от стиха к демону. Она не показывает направление. Это подсказка. Думаю, это знак, что эти стихи – для него.
Жанерия молча посмотрела на солдат. Те безмолвно посмотрели на неё. Один из них сказал:
– Он складно говорит. Давайте попробуем. Наберём воды с собой куда только можно. И будем прорываться домой.
– Домой! – в один голос закричали все воины и тут же, схватив фляги, выбежали к реке.
Жанерия и Чарагим остались одни.
Она спросила:
– Как же там дочь моя? Вышла ли замуж? Родила ли сына? Здорова ли?
– У неё всё хорошо. Здорова. Да только нет у неё правой руки и левой ноги. И мужа тоже нет. Это долгая история. Она лучше сама расскажет.
Жанерия побледнела.
– Что-то случилось с её отцом? Как такое могло произойти без его ведома?
– Царь в порядке. Живёт во дворце. Он поселил Лерию в заброшенном доме. На отшибе. Но ничего страшного, там тепло и крыша не течёт. Раз в неделю он к ней приезжает на обед.
Жанерия схватилась за голову и пошатнулась.
– Вы не переживайте. Нам по пустыне идти недолго. Всего через три дня будем в Самалахе. Если никто не помрёт от жары. Я теперь дорогу знаю. Наверное, – с улыбкой сказал Чарагим, пытаясь хоть как-то подбодрить Жанерию.
Уже через полчаса все они стояли на высокой городской стене. Один солдат крикнул Чарагиму:
– Ты первый. Посмотрим, как пойдёт. Сейчас скину тебе верёвку.
Но верёвка Чарагиму не понадобилась. Одним прыжком он спустился с высокой стены. Только коснулся земли, как вылезли перед ним три чудовища. Самое страшное и беззубое строго прошипело:
– Кто такой? Что ищешь?
А Чарагим достал карту из кармана и прочитал ему в ответ то самое стихотворение. Только сказал он последние два слова «несъеденным будь», как чудовище ему и говорит:
– Иди, задерживать не буду.
Все три дьявола погрузились обратно в песок так же быстро, как появились.
Солдаты на стене обрадовались. Жанерия сразу же спустилась по веревке, а все остальные за ней. Только сделали три шага от стены, опять трое чудищ вылезли из песка и спрашивают хором:
– Кто такие? Что ищете?
Храбрые воины испугались. Каждый по-своему. Кто побледнел, у кого коленки задёргались.
Спасла их Жанерия. Громко и без запинки начала она читать стих. Остальные храбрецы хором подхватили.
Так красиво и выразительно они никогда и никому ничего не читали.
Демоны дослушали и говорят:
– Идите, задерживать не будем.
Как сказали, так и зарылись обратно в песок.
Три дня Чарагим вёл тринадцать воинов и их царицу через пустыню. Выпили они почти всю воду, что взяли с собой. Чуть на солнце не поплавились. А Чарагим и капли в рот не капнул, всю дорогу улыбался.
В конце третьего дня посреди обжигающих песков нашли они оазис. Там и устроили привал.
Как пришло время ложиться спать, Жанерия села рядом с Чарагимом и спросила:
– Откуда у тебя такой дар?
– Не знаю. Всю жизнь я тихонько работал в гончарной мастерской. Никогда не догадывался о том, что могу головой ломать камни, что никакая смерть меня не может сломить, – ответил Чарагим и замолчал.
Чуть погодя он продолжил:
– Был только один случай с моим братом. Однажды ночью прискакали в нашу деревню солдаты. Было их очень много. Они вышвыривали людей на улицу, выносили из домов самое ценное. Тех, кто сопротивлялся, убивали. Я тогда очень испугался. Нам с братом было по двенадцать лет. Отец велел нам спрятаться в печи, а сам сел ждать с мечом в руках у двери. Один солдат ворвался к нам в дом. Он был огромного роста, в чёрных доспехах с огромными шипами. Мне тогда показалось, что это не человек, а монстр. Они с отцом начали драться. Сражаться на мечах – такое дело, которым гончар занимается от силы раз в год, поэтому уже через минуту отец лежал на полу, готовясь принять удар в сердце. Карагим, мой брат, выскочил из печи и дал пинка этому демону. Да так сильно, что зазвенели у него доспехи. Солдат повернулся и со всей силы замахнулся мечом прямо в Карагима. Я вскрикнул и зажмурился. Было страшно открыть глаза. Я думал, что увижу моего брата без головы. Но нет. Карагим подбежал ко мне и сказал: «Сиди здесь, он убежал». Он взял у отца меч и сам сел у двери в ожидании новых гостей. Отец лежал на полу с пробитой головой и не мог пошевелиться. Так мы и просидели всю ночь. Никто в наш дом больше не лез. Утром на полу я увидел чёрный меч, сломанный пополам. Пытался я разузнать у брата, что случилось. Карагим гордо рассказывал мне, что солдат испугался его пинка и молча убежал. Отец к вечеру оклемался. Да высек Карагима за то, что тот его ослушался и вылез из печи. Это был единственный раз, когда он поднял на него руку. Мне было непонятно, почему отец тогда вывихнул плечо, а задница моего брата даже не покраснела.