– Прости, я же забыла, тут был пожал. Два года назад. Не стоило тебя привозить сюда. Помню это лето, сухое и жаркое. Везде все полыхало. Я только уехала в Москву, а на следующий день лес загорелся у самой деревни, все, кто мог ночами копали рвы, чтобы остановить огонь. И даже Москва тогда стояла в дыму, горели торфянники, и дымом затягивало весь город.

– Так а здесь почему загорелось? – спросил Лешка.

– А кто знает? Могли окурок бросить или подожгли заброшенный военный полигон. Если бы раньше начали тушить, до нас не дошло бы. Но машин не хватало…

Топсь подошел к первой березке, обнял ее у корней.

– Ничего! Лес восстановится!– и фей любовно погладил ствол дерева. – Видишь, уже молодой подлесок растет.

Ребята устроились на лужайке, пока Топсь перебегал от дерева к дереву. Он что-то шептал, подходя к каждому кустику, каждой травинке. Две бабочки, совсем не пугаясь, присели ему на кафтанчик. Прошло около часа, и только тогда фей, довольный и счастливый, вернулся к ребятам:

– Поехали-с домой.

По дороге он уснул, завернувшись в шарф. От болезни не осталось и следа. Дашка смотрела на то, как фей безмятежно улыбается во сне и ей самой захотелось улыбнуться и поверить, что все получится.

Вечером девушка решила порадовать всех и испечь пирог с клубничным вареньем. Пока Лешка учил Топся играть в какую-то забавную игру с фишками, она вынесла на крыльцо чашки, а на середину стола поставила душистый, аппетитный пирог (он сегодня удался на славу). Завтра их ждал очень трудный день, но сейчас об этом не хотелось думать. Топсь отставил тарелку и даже ослабил ремешочек на животе:

– Я такой вкуснятины в жизни не ел.

Темнело, но звезды еще не высыпали. В небе одиноко мигал то ли спутник, то ли самолет. У крыльца что-то зашуршало, ребята насторожились и прислушались, и только Топсь спустился вниз и присел на корточки. Из-за дома выбежал маленький ежик, остановился, понюхал воздух и приблизился к фею.

– Привет-с, дружок. Ты прибежал, потому что вкусно-с пахнет?

Фей обернулся и поманил ребят.

– Подходите, только тихо. И захватите молочка-с.

Ежик шустро чавкал, лакая из тарелки. Его черненький носик пуговкой так и мелькал, то наклоняясь, то поднимаясь от блюдца.

– А ты его понимаешь?

– Понимаю. Вы ему понравились, особенно за то, что покормили-с.

– Ага, мне тоже Дашка нравится за то, что кормит.

Лешка тут же получил затрещину, а девушка и фей рассмеялись.

– Ну что, нужно собираться, завтра трудный день.

Ребята зашли в дом, но не стали включать свет, улеглись в темноте на ковре. По телевизору шла современная сказка. Дашка смотрела ее, когда еще училась в школе. В этой сказке девушка с отцом попали в параллельный мир, где наравне с настоящим миром жили внуки Белоснежки, гномы, тролли. Топсь заинтересованно смотрел на экран, а Дашка думала, что вот завтра все изменится, точнее, станет как раньше: фей уйдет в лес, лето кончится, они поедут в шумную суетливую Москву и там, за работой и всякими заботами уйдет в прошлое это приключение, останется воспоминанием и когда-нибудь совсем растворится, а сказка опять станет всего лишь сказкой. Приятная усталость навалилась, глаза сами собой закрылись, и Дашка не заметила, как заснула. Приснился ей белый конь, грива его переливалась на солнце, и он внимательно посматривал на девушку, как будто приглашая сесть. Она легко взобралась на спину, а конь помчался по лугу вдаль. Было так приятно лететь и ловить ветер. Ей так недоставало этой свободы в простой, обычной жизни. Но конь замедлил бег и подошел к небольшому голубому озеру. По краям, над водой, росли белые лилии, у дальнего края шумел камыш. Дашка слезла на землю, подошла к воде. Она помнила это место, сюда, еще совсем маленькая, она приходила с родителями. Как же давно это было! Тогда она так хотела поскорее вырасти, стать самостоятельной. Все решать самой. А теперь хотелось обратно, туда- в детство, где было просто и понятно, где мама водила в лес, где бабушка разрешала любые шалости – и даже отпускала в клуб или съездить искупаться на плотину. Дашка присела на мягкую траву, сорвала цветок, положила на колени – его она отнесет маме…

Когда с утра девушка вышла на кухню, все уже собрались. Лешка скручивал кусок веревки, подлаживая под маленькую ручку фея. Человечек сидел на полу и из гвоздя мастерил то ли нож, то ли штык- в общем, что-то замысловатое. Дашка присела около.

– Выдвигаемся минут через двадцать, – обронил Лешка.

Топсь засопел.

– Ты хоть знаешь, что делать?

– Я справлюсь.

– А если все получится, что потом? Поживешь у нас?

Топсь мотнул головой. Дашка вздохнула. План обсудили еще вчера, поэтому просто молча вышли, сели на велосипеды и двинулись в сторону пилорамы. Проехали раза два мимо, но за ржавыми железными стенами ничего не было слышно. Ребята остановились около кустов терна, в которых еще вчера решили спрятаться. Топся аккуратно поставили на обочину. Девушка склонилась над ним и, собирая все силы, чтобы не разреветься, прошептала:

– Ты только аккуратнее. Мы тебя будем ждать, сколько бы ты там не пробыл.

– Спасибо-с тебе. Ты настоящий друг.

Он сделал пол шага в сторону навеса и оглянулся. Лешка позвал его:

– Стой, у меня кое-что для тебя есть, – порылся в кармане. – Это питарда. Я ее чуть усовершенствовал. Подожжешь вот эту нитку и можно что-нибудь взорвать. Не сильно, но, возможно, пригодится.

Фей бережно засунул штуковину в рюкзачок, сверху положил коробок спичек и побежал в сторону пилорамы.

Время остановилось. Ребята забрались в кусты, замаскировав велосипеды в траве. Сидеть было жутко неудобно и тесно. Колючки впивались в руки, воздух нагрелся, а любая машина, проезжающая мимо, поднимала огромные столбы пыли.

Только ближе к полудню пилорама ожила. Черный джип подъехала к строению с противоположного края. Из него вылезла группа людей, открыла багажник.

Ребята смотрели во все глаза, стараясь ничего не пропустить. Мужчины что-то оживленно обсуждали. Наконец двое из них бережно вытащили ящик и занесли на пилораму.

– Это, наверное, сама деталь.

– Осталось ждать.

– У меня терпения не хватает, лучше уж быть там, чем вот так сидеть.

– Через полчаса выйдем.

– А вдруг у меня не получится?

– Получится, я в тебя верю. Не даром ты ж в театралку ходила в 11 классе.

Время шло слишком медленно. Девушка извелась, пристально вглядываясь в дорогу, но было тихо. Дашка посмотрела на Лешку. Тот удобно устроился под тополем, подложив под голову куртку, и сонно посматривал на верхушки деревьев. Девушка даже разозлилась.

– Вот ты что такой спокойный?

– А чего?

– Тут не понятно, что творится, а ты валяешься себе и дрыхнешь.

– Ну а что мне еще делать? Все равно я пока ничем не помогу, верно?

Дашке захотелось его треснуть, но она сдержалась.

Лешка медленно потянулся.

– Ну что, готова?

Она так торопила время, но когда оно пришло, сердце ушло в пятки.

Ребята выбрались на дорогу. Дашка все никак не могла залезть на велосипед, нога предательски соскальзывала с педали и дрожала. Проехав совсем чуть-чуть, она отпустила руль и зажмурилась. Велосипед резко завернул, колесо выкрутило и девушка полетела на дорогу. При этом ударилась очень сильно, даже дыхание перехватило.

Она испугалась, что переборщила и хотя бы не пришлось лечиться по-настоящему. Дашка лежала на дороге с закрытыми глазами и только по шуму могла догадаться, что творится вокруг. Вот к ней подбежал Лешка, вот он поднял ее голову, вот прижал к груди. Она услышала:

– Не сильно ударилась? Летела будь здоров.

Дашка сжала его руку.

Вот послышались удаляющиеся шаги, потом резкий стук в железную дверь и крик: «Помогите, пожалуйста, помогите!» Лешка барабанил с такой силой, как будто от этого и правда зависела ее жизнь.

Послышались чьи-то голоса и звук открываемой железной двери.

У Лешки уже начинали болеть кулаки, так сильно он стучал. И только тогда, когда он почти потерял надежду, внутри раздался шум. Незнакомый человек чуть приоткрыл дверь. Лешка с трудом мог рассмотреть его лицо.

– Чего надо? – произнес тот с акцентом.

– Моей девушке плохо. Она упала с велосипеда и потеряла сознание, помогите.

Дверь медленно закрылась. Лешка подождал несколько минут, потом опять забарабанил.

Все повторилось, только на этот раз дверной проем стал шире, из него вышел толстый лысеющий мужчина.

– Чего надо?

– Упала в обморок, лежит на дороге, помогите, – Лешка махнул рукой. У вас же есть вода?

Сказав все это, парень уставился на мужика, но тот не спешил реагировать. И только выглянув на дорогу и заметив лежавшую девушку, он оживился и бросил:

– Стой здесь, сейчас принесу.

Вернулся через минуту с бутылкой. Протянул Лешке.

– Вы мне не поможете?

– Нет.

План трещал по швам, Лешка рассчитывал, что кто-то выйдет ему помочь. Он развернулся и понуро побрел по дороге. Оглянулся через плечо – в дверях стояло несколько человек и смотрело ему вслед. Ну, не все так плохо.

Дашка лежала на дороге и думала, что будет, если поедет машина? Встать и отойти или молиться, что ее заметят и остановятся вовремя?! Но машин не было, и скоро Дашка стала подумывать о том, что сойдет и машина, так как Лешка давно не показывался. Очень хотелось открыть глаза и посмотреть, куда он делся. Но тут послышались шаги, кто-то опустился рядом. Дашка затаила дыхание.

– Это я. Сверху полилась вода. Девушка открыла глаза. Поморщилась от боли.

– Я один.

Тогда она села и потерла ушибленные колени. На одной ноге кожа была сильно содрана, а кровь успела застыть.

– Больно ударилась. Где все?

– Никто не пошел. Стоят вон небольшой кучкой около пилорамы и смотрят.

– Тогда тянем время пока.

– Ну да, больше ничего не остается.

Дашка осматривала ушибы. Ноги были не в лучшем состоянии, болела спина. Она промыла колени.

Лешка погладил ее руку:

– Сильно ударилась?

– Ага.

– Дуреха моя, – и поцеловал к волосы.

Лежать на дороге становилось все неудобнее. Солнце палило что было силы. Рабочие, постояв и поглазев минут пять, удалились. Дашка, опираясь на Лешку, отошла к тополю. Пока тот оттаскивал велосипеды, она нашла подорожник и промывала его от пыли, чтобы приложить к ранам. Они так делали в детстве, и это помогало.

Парень присел рядом.

– Тихо.

– Да.

– Долго будем сидеть?

– Если долго, то это привлечет внимание.

Раздался еле слышный хлопок.

Дашка вздрогнула.

– Ты слышал?

– Да. Надо убираться.

– Нет, давай подождем.

Прошло несколько минут. Кто-то выбежал из пилорамы на дорогу, размахивая руками, что-то кричал. Слов было не разобрать. А затем из-за угла показалась черная машина. Она неслась, поднимая за собой столб пыли. Кто-то подбежал к багажнику и вытащил инвалидное кресло, еще двое помогли водителю выбраться и пересесть. Потом все скрылись и опять все затихло.

– Пока не начался кипиш, надо уходить.

– А как же Топсь?

– Топсь может не вернуться. Давай, вставай потихоньку и пойдем.

Девушка шла очень медленно, иногда прихрамывая. Слезы предательски не давали видеть.

Фей ушел и больше не придет. Один раз они уже теряли его, когда он полез к Большому Дурню. А теперь наверняка он не вернется. Такой маленький, а такой смелый, защищавший то, что ему дорого.

– Даш, Даша, – Лешка тряс за плечо девушку. – Смотри.

На дороге лежал небольшой сверток, в пыли и каких-то разорванных клочках ткани. Дашка не сразу поняла, что это Топсь. Ребята замерли. Испугались сразу подойти.

– А вдруг он умер?

Лешка положил велосипед на землю. Осторожно приблизился. Поднял хрупкое тельце. Оно стало совсем легким, как будто в фее ничего не осталось, только воздух. Голова его безжизненно свисала. Лешка прикрыл его курткой и пошел дальше. Только отойдя на значительное расстояние от пилорамы, он положил фея на траву, вырвал из рук Дашки бутылку и брызнул водой. Топсь еле заметно дернулся и застонал. У девушки стали ватными ноги, в глазах плыло. Она не заметила, как Топсь открыл глаза, как посмотрел на Лешку и улыбнулся. Только после того, как парень хорошенько потряс ее, она пришла в себя. Топсь был жив. Осунувшийся, уставший, он смотрел на нее и улыбался.

– Все получилось-с!

***

Попрощавшись с ребятами, Топсь перебежал через дорогу. Путь, который обычному человеку удалось преодолеть за 3 шага, для него показался очень долгим. Ножки в тонких башмачках из коры больно бились о тяжелые булыжники, а, когда он справился с дорогой, впереди оказалась трава. Она доходила фею до пояса и постоянно цеплялась за пояс. Наконец он добрался до пилорамы. Пот градом катил с него, и фей присел на землю. Теперь нужно было найти какую-то щель между железными листами. Топсь несмело поднялся на ноги, поправил за спиной мешочек и осмотрелся. Перед ним возвышалась ржавая железная стена, и заканчивалась она где-то далеко у горизонта. Человечек поднял голову вверх- голова закружилась. Оставалось только искать лаз внизу и надеяться на чудо. Топсь осторожно пошел вдоль стены. Скоро он заметил узенькую щель между двумя листами, неровно подогнанными друг к другу. Фей прислушался- вокруг было тихо. Он постоял несколько секунд, выжидая, но кроме кузнечиков в траве, ничего не было слышно. Еще шаг, и обратного пути не будет. Но он не боялся. Страшно было только от того, что у него ничего не получится. Фей посмотрел на солнце и зажмурился. Во что бы то ни стало он должен справиться, должен помочь лесу, чтобы как и прежде, под лучами солнца радостно шумели ветви и чтобы даже в самую жаркую пору можно было спрятаться в их тени. Топсь глубоко вздохнул и нырнул внутрь. Качнулась трава, потревоженная то ли птицей, то ли мышью, про фея же ничто и не напоминало вокруг.

Пробравшись внутрь, Топсь очутился под большой металлической штуковиной. Было совсем темно, только небольшая капелька света проникала через щели в крыше. Горы опилок валялись на полу, в воздухе терпко пахло смолой. Топсь замер и не шевелился, пока глаза не привыкли. Потом огляделся: вдоль стен стояли огромные машины с большими колесами, видимо, на них и пилили деревья. В центре лежали большие стволы. А в дальнем углу были свалены в кучу сучья, ветки – все, что осталось от красивых и могучих деревьев. В дальнем углу сидели четверо людей и что-то ели. Топсь прислушался, но был очень далеко, чтобы что-то услышать. Нужно было понять, где стоит самая главная машина. Он выбрался из своего укрытия, перебежал под другую машину- везде были разбросаны опилки, шум от шагов тонул в них, и никто даже не повернулся. Фей хотел поближе подобраться к разговаривающим. Но тут, прямо напротив того места, где стоял, он увидел машину, намного больше всех остальных. Она вся состояла из шестеренок и огромных валиков, большие трубки переплетались и уходили ку-то внутрь, а около, на замасленном куске материи лежали запчасти, гайки, ключи… Сердце лихорадочно забилось, кажется, он нашел то, что ему нужно. Топсь огляделся по сторонам. Люди по-прежнему были заняты своими делами, так что можно было подобраться поближе.

– Слушай, ты не видел? Кажется, что-то там пробежало?

– Где?

– Да вон там.

– Крыса.

– Больно большая крыса.

– Ну значит, крокодил.

Дружный хохот эхом разнеся над пустой пилорамой как раз тогда, когда Топсь переводил дух под большой машиной. Казалось, на стук его сердца сейчас сбегутся все, но вокруг опять стихло. Отсмеявшись, рабочие разошлись по своим делам.

Осталось только забраться внутрь машины. Такое простое на первый взгляд дело оказалось довольно сложным. Человечку было трудно удержаться на гладкой поверхности, а еще нужно было дотянуться до первых труб и перекладин. Промучившись несколько минут, он понял, что просто так не справится. На удачу рядом оказался кусок доски. По размеру он как раз мог заменить лестницу. От него так пахло смолой и лесом во время жары, что Топсь на мгновение прикрыл глаза и представил себя дома. Он так крепко прижал к себе доску, что занозил палец, но останавливаться и смотреть времени уже не было. Скоро он добрался до первой балки, и тут вдалеке послышался шум. Топсь прислушался. Где-то на улице раздались голоса. Фей заторопился. Обхватив маленькими ручками какой-то шланг, фей изо всех сил старался удержаться и не соскользнуть. Наконец, ему удалось добрался до небольшой площадки. Ногами сжав металлическую подставку, на которой сидел, Топсь стал спешно развязывал рюкзачок. Из глубины он бережно вытащил странную штуковину, подаренную Лешкой, и повертел в руках. Теперь оставалось закрепить ее. Но тут луч света упал на пол пилорамы и вокруг все осветилось – кто-то настежь открыл дверь. Топсь замер. Послышались шаги. Они приближались, а потом затихли как раз рядом с ним, и он уже подумал, что все пропало. На землю что-то опустилось, а затем шаги удалились. Еще пару минут Топсь не решался пошевелиться, но время шло, а вокруг было тихо. Послышались голоса, фей узнал Лешку. Нужно было поторапливаться. Он засунул питарду подальше вглубь машины, теперь оставалось размотать фитиль и спуститься. Фей сбросил вниз рюкзачок и моток веревки. Слезать было намного проще – всего-то пара новых заноз и порванный рукав. Наконец, он был на земле. Собрав последние силы, он оттащил доску. Затем размотал до конца веревку. Ее как раз хватило до ближайшей станы. Люди копошились при входе. Фей еще раз огляделся- жалко, что вокруг были только ржавые железные стены, он не мог попрощаться с небом…Ну ничего, главное, чтобы все получилось. Топсь сел на мягкие опилки и поднес зажигалку к фитилю. Огонек долго лизал волоски веревки, но, наконец, взялся и побежал. Фей откинул веревку подальше от себя к стенке, чтобы ее было незаметно, подхватил рюкзачок и бросился к щели. Он не знал, сколько прошло времени. Пару раз он оступился и упал в опилки, но все-таки достиг цели. Топсь просунул рюкзачок в щель, потом голову…И тут раздался резкий хлопок.