Как в японской дораме

Половина девятого. Поправив перед зеркалом шапку и меховой воротник, я выключила свет в кабинете, заперла за собой дверь. При выходе из здания сдала ключ и попрощалась с молодым охранником. На улице шёл снег, было прохладно. Я поёжилась от резкой перепады температуры внешней среды. Моя квартира находилась не далеко отсюда, всего в двух кварталах. Можно было проехать на автобусе, но после утомительного трудового дня и духоты маленького кабинета я предпочла пройтись пешком, вдохнуть морозный воздух, впустить в мысли ветерок. Как хорошо, что завтра выходной. Высплюсь, приготовлю себе что-нибудь вкусненькое, разрешу мозгам полениться. А ещё найду в интернете какой-нибудь красивый фильм о любви. О счастливой любви.

С мечтами о безмятежных выходных днях я неторопливо брела по освещённой фонарями вечерней улице, по сторонам не смотрела, лицо уткнула в пушистый мех серого писца, мысли спрятала в глубоких раздумьях. Но вдруг до отвлёкшегося от реальности разума донеслось знакомое слово:

– Милена!

И голос тоже был знаком. Я остановилась.

– Милена!

Я обернулась – от припаркованного у бордюра автомобиля ко мне торопилась девушка в короткой белой шубке, длинные чёрные волосы быстро покрывались слоем лёгких снежинок.

– Карина, – улыбнулась я и шагнула навстречу подруге.

– Милена! С ума сойти! – Карина крепко обняла меня. – Я злая на тебя до невозможности! Куда ты пропала? Больше месяца ни ответа, ни привета. На звонки не отвечаешь, в интернете не общаешься. Кидаешь какие-то сухие ответы, будто отделаться от меня хочешь.

– Ну что ты, Кариночка, – оправдывалась я. – Просто мне рассказывать-то особо не о чем. А номер телефона у меня сменился.

– Так почему не даёшь новый? И адреса своего не называешь. Не нравится мне всё это, подруга. Скрываешься что ли? Но раз уж мы так удачно встретились, ты мне все свои секреты раскроешь.

– Нет, давай не сегодня, – попросила я. – Такой тяжёлый день был…

– Ничего не хочу знать, – категорично заявила Карина. – Так. Сейчас я запру машину, и пойдём посидим в вон то кафе. Оно хорошее?

– Не знаю.

– Вот и узнаем.

Через пятнадцать минут мы сидели за круглым столиком с розовой в клеточку скатертью. Молодая официантка принесла нам по бокалу светлого пива и по порции поджаренных сырных гренок.

– Давай, рассказывай, как у тебя дела? – начала допрос Карина.

– Нормально, – улыбнулась я.

– Ты только это слово умеешь говорить? Говори, что нового в твоей жизни?

– Ничего.

– Ну, такого никак не может быть! Мы с тобой очень долго не виделись, Милена. За это время наверняка что-нибудь произошло. Ты что, хочешь меня обидеть, оттолкнуть?

– Ну что ты, Карина. В моей жизни действительно ничего не происходит, – заверила я, честно глядя в глаза подруге.

– Что ж, ладно, попробую поверить, – кивнула Карина.

Выдержав паузу, она отпила несколько глотков пива, съела гренку.

– Ты куда сейчас шла и откуда? – зашла подруга в разговор с другой стороны.

– Иду домой с работы.

– Так поздно? Ты всё в том же магазине?

– Да, пока там.

– Нормально платят?

– Директриса ценит моё трудолюбие. В прошлом месяце дала хорошую премию.

– Ясно. А уйти оттуда не хочешь?

– Иногда хочется. Но лучшего места пока не нашлось.

– А если найдётся?

– Хочешь что-то предложить? – заинтересовалась я.

– Хочу. Дело в том, что наша Павла скоро уходит в декрет.

– Да ты что! – подивилась я. – Павла?! Вот это да! И когда?

– Уже с января. А Всеволод Петрович мечтает вернуть к нам тебя. Пойдёшь на место Павлы?

– Меня вернуть? В ваш коллектив?

На меня волной нахлынули воспоминания о проведённом времени в просторном офисе с хорошими добрыми девчонками, о слаженной работе с ними, о взаимопомощи, о разговорах на всякие темы, о совместных праздниках, да даже о спорах и разногласиях. Экстравагантная Павла, тихо вдыхающая Анна, пухленькая улыбчивая Мария.

– Даже не представляешь, Карина, как я по всем вам соскучилась, – с чувством призналась я. – Каждый день вспоминаю о вас.

– Часто вспоминаешь, а никому так и не позвонила ни разу, – упрекнула Карина.

– Да, в этом я не права. Девочки, наверное, обижаются. – Мне даже стыдно стало.

– Не обижаются. И они тоже хотят, чтоб ты к нам вернулась.

– Это было бы замечательно, Карина. Только Игорь наверняка будет против.

– Вы с ним больше и не общаетесь?

– Нет. Этот мужчина – человек слова и человек амбиций. Раз сказал, что между нами всё кончено, значит, кончено навсегда и безвозвратно.

– Жалеешь?

– Не знаю. Но больше склоняюсь к ответу отрицательному.

– Ты устраиваешься в филиал, где директор – Всеволод Петрович. К тому же, устраиваешься лишь на время ушедшей в декрет работницы. Твой Игорь не станет вникать в такую мелкую проблему. Его и посвящать-то в неё не станут. Уверена, Всеволод Петрович, без сомнения, всё понимает и проведёт твоё устройство на работу с особой аккуратностью.

– Да? Ты так думаешь? Ну, тогда я, конечно же, согласна вернуться.

– Вот и отлично! – обрадовалась Карина. – Давай ещё по пивку закажем.

– Давай,– в моём настроении тоже засияли лучики радости. – Но как ты потом за руль сядешь?

– А я позвоню Серёжке, и он за мной приедет.

– Вы всё так же вместе?

– Естественно. Наша любовь продолжает расти. А на июль мы назначили свадьбу.

– О! Это же замечательно! Я рада за вас!

Официантка принесла нам ещё по бокалу пива.

– А как твои родители? Смирились? – продолжала я говорить.

– Куда им деваться? – пожала плечами Карина. – Сергей вместе со мной приезжал к ним, просил моей руки. Мама увидела, как я счастлива с этим мужчиной, и благословила меня. Ну а как у вас с Соби?

Моё сердце вздрогнуло. Именно этого вопроса я и боялась. Хотя где-то в подсознании понимала, что он обязательно прозвучит.

– Как развиваются ваши отношения?

– Да никак, – опустив глаза, тихо отозвалась я.

– Как это?

– Вот так.

– Постой. Что ты говоришь? – Карина даже отодвинула от себя бокал, приготовившись выслушать объяснения.– Вы разве расстались? Он не сдержал обещания?

– Можно сказать и так.

– И почему я из тебя каждое слово вытягиваю?! Давай-ка, выкладывай всё начистоту.

Начистоту? Я залпом выпила почти полбокала. А почему бы и нет? Моя душа уже давно просила жилетку для своих слёз.

– Сначала всё было прекрасно. Соби каждый день звонил мне, мы общались в соцсетях. Он говорил о любви, продолжал обучать меня японскому языку. Я была счастлива. Сомнения в его искренности и честности исчезли полностью, будто их и не существовало никогда. Я даже маме рассказала о Соби. Она сначала настороженно отнеслась к тому, что он японец, но потом, вроде, успокоилась. Сказала: «Поживём, увидим». Поживём… – Я невольно вздохнула и отпила ещё пива. – Едва Соби вернулся домой, как сразу собрал своих друзей. Они вместе возродили их танцевальную группу, чуть ли не в последнюю минуту успели подать заявку на какой-то конкурс, начали отчаянно репетировать.

– А суд?

– А суд был назначен на середину октября. Так что через месяц Соби не вернулся. Вскоре завершился конкурс, его группа заняла третье место. Я искренне радовалась за Соби и его друзей. Знаешь, я ведь с этими парнями тоже пару раз общалась по интернету. Они меня сестрёнкой называли. – Я улыбнулась, вспомнив шумную толпу весёлых мальчишек. – Присылали мне видео своих репетиций. Интересно. После конкурса им предложили контракт с музыкальным агентством. Соби бесконечно говорил об этом, об успешном будущем его группы. Он буквально растворялся в своих светлых мечтах, а я поддерживала. Порой Соби даже забывал спросить о моих делах. А потом и начал забывать звонить, отвечать на мои послания. Извинялся, ссылался на нехватку времени, суету… Дача показаний, репетиции, съёмки первого клипа… Извинялся и снова пропадал на день, а то и на два. О нашей любви более и речи не было. Создавалось ощущение, будто Соби наконец-то завладел желанной вещью, поставил её в уголок и успокоился. Подходит изредка, смотрит, пыль стирает и снова уходит по своим делам. Я чувствую себя такой вещью.

Из меня вновь вырвался тяжкий вздох.

– Почему не скажешь ему, что такое поведение тебя обижает? – переживала Карина.

– Говорила. Но Соби заверял, что я ошибаюсь, что его чувства ко мне неизменны, что я должна продолжать ему верить. Заверял, а сам выходил на связь всё реже и реже. Вот прошёл и второй месяц. О возвращении в Москву ни слова. Лишь яркие планы о великом будущем, о предстоящих выступлениях. Сегодня двенадцатое декабря. Я не жду его, Карина. Совсем не жду. В последний раз я написала ему пять дней назад. Пять. Но Соби до сих пор не ответил. Ттэна кото да.¹¹⁷ – К тяжести вздоха добавилась печаль. – Гордость мне не позволяет навязываться и не позволяет устраивать скандал. Ушёл, так ушёл. Бросил, значит, бросил. Кончается дождь – забывается зонтик. Сама виновата. Ведь знала, что так будет. Знала, что любовь ещё слишком слаба, что не сможет преодолеть столь огромное расстояние, знала, что её обязательно остудят заботы и радости родной привычной жизни. Там у Соби всё хорошо, а здесь… сплошная неизвестность.

– Ну ладно, ладно… – Поглаживая меня по руке, Карина пыталась успокоить мои готовые к потоку слёзы. – Возможно, он действительно очень занят…

– Мне уже всё равно.

– Неправда.

– Да, неправда. Мне больно. Но я стараюсь жить, будто мне всё равно. Будто этот человек для меня совершенно чужой, будто я к нему равнодушна. У меня получится. Я уже опытная в таких делах. Так что не вздумай жалеть меня, Карина.

– А если Соби сегодня тебе ответит и снова извинится?

Я пожала плечами. Такой вариант моей душой даже не рассматривался.

– Тогда замолчу я. Развлеку себя слабой надеждой, что это заставит его понервничать. Моя дорама закончена, Карина. Давай закажем ещё пива, выпьем за её логическое завершение.

– Теперь понимаю, почему ты избегаешь общения со мной, – сделала вывод подруга. – Не хотела жаловаться?

– Скорее стыдно было. За свою доверчивость. Стыдно, что наивно продала своё сердце за временную нежность раскосых глаз. Стыдно, что в третий раз наступаю на одни и те же грабли.

Ближе к десяти часам к нам присоединился Сергей. Друзья предложили мне провести с ними вечер и дальше, но я отказалась, сославшись на усталость. Я и вправду устала, а теперь ещё и душевные переживания плохо сказались на моём настроении. Единственное, на что я согласилась, это чтобы меня проводили до дома, который находился в пяти минутах от кафе.

После трёх бокалов пива разум слегка захмелел, усталость ещё больше навалилась на плечи. Сейчас приду, приму душ, выпью горячего чая и лягу спать. Я вошла в сумрак подъезда, подошла к лифту. О нет, лифт опять сломан! А ведь моя квартира снова находилась на седьмом этаже! Придётся подниматься пешком. Расстёгивая по дороге пальто, я побрела вверх по ступенькам.

Вот наконец и моя площадка. Выходя на неё, краем глаза я заметила на следующем лестничном пролёте что-то большое и чёрное. Остановилась, присмотрелась.

На ступеньках сидел какой-то человек. Мужчина. Чёрное кашемировое пальто, чёрные брюки, из-под которых выглядывали носки кожаных ботинок. Ноги согнуты в коленях и прижаты к груди, покрытая лишь поднятым воротником голова склонена так, что лицо, опираясь лбом на колени, оказалось обращено внутрь этого своеобразного шара, в центр которого были всунуты и руки. Видимо, человек очень замёрз. Я вышла на площадку и остановилась напротив скрюченного существа. Судя по хорошей одежде, явно не бродяга, не бомж. Значит, кого-то ждёт.

Я нагнулась и, тронув человека за плечо, негромко позвала:

– Эй, вы спите? Что вы здесь делаете?

Однако мужчина не реагировал. Может, оставить его и уйти? Выпрямившись, я даже повернулась к своей двери. Но ведь он может совсем закоченеть. Тем более, если крепко уснул. А вдруг ему уже плохо? Я вновь потрясла мужчину за плечо.

– Эй, просыпайтесь! – уже громче позвала я.

Кажется, это подействовало. Мужчина пошевелился, приподнял голову. Перед его лицом повисла длинная густая чёрная чёлка. При виде неё сердце издало гулкий удар и замерло. Мужчина, видимо, тоже осознал, что не один. Быстрым движением он забрал половину чёлки за ухо, открыв видимость для раскосого глаза. Соби. Я резко наполнила грудь воздухом, заставляя сердце возобновить работу. На глаза навернулись слёзы облегчения. Соби всё-таки вернулся. Значит, не остыли его чувства. Просто он, паразит, зачем-то заставляет меня волноваться, мучиться!

– Милена-тян… – Парень пятернёй уложил на бок другую половину чёлки и мило, крайне мило мне улыбнулся. – Ты не представляешь, как я… как я замёрз.

Соби встал и на одеревеневших ногах спустился по ступенькам ко мне.

– Я с семи часов жду тебя. Где ты была так долго? – приблизившись, закапризничал он.

Несправедливые упрёки немедленно напрягли мои колючки. Эх, как же давно я не втыкала их в этого наглого хитрого типа!

– На свидание ходила, – просто ответила я.

Но по улыбочке парня, было понятно, что он мне не поверил.

– Зачем обманываешь?

– Не обманываю. Я женщина привлекательная, свободная. Могу встречаться с кем хочу.

– Когда это ты стала свободной?

– Да уж пять дней, – смело смотрела я в глаза обидчику. – С тех пор, как ты прекратил мне отвечать.

Соби с пониманием покивал.

– Я уже догадался, что ты держишь на меня обиду. И, к сожалению, у тебя есть для этого повод. Но я приехал. Приехал специально, чтобы ликвидировать этот повод и лично просить прощения. Написанные слова бездушны. Короткая виртуальная связь не избавляет от сомнений. Поэтому я прибыл лично, чтобы ты смогла заглянуть в мои глаза и увидеть в них искреннее раскаяние. А через жар поцелуя понять, что любовь моя остались прежней. Прими меня, Милена. Аната-ни аитакатта.¹¹⁸

Слушая тихий мягкий голос, я чувствовала, как Соби крепко обнимает меня, наблюдала, как постепенно приближается ко мне родное лицо любимого человека, ощущала, как тёплое дыхание слов превращается в нежный поцелуй. В это мгновение я простила Соби всё: и жестокое молчание, и долгую разлуку. Я растаяла, словно весенний снег, выпустив наружу ручейки слёз радости. А едва поцелуй прервался, я крепко прижалась к возлюбленному, уткнув мокрое лицо в его пальто.

– Ты жесток, Соби, – плакала я. – Зачем ты так поступаешь со мной? Неужели не понимаешь, как больно делаешь мне?

– Коибито, окоранайдэ кудасай.¹¹⁹ Признаю, я поступил ужасно. Всё время думал только о себе. Но я осознал свою ошибку и обещаю, что отныне первое место в моей жизни будешь занимать только ты.

– Все вы так говорите.

– Я сумею доказать, что обещания мои не пусты. Только прошу тебя понять и ещё раз поверить. – Отстранив меня, Соби вновь заглянул мне в лицо. – Прости, я заставил тебя плакать. Мне стыдно за эти слёзы.

Его взгляд жалел меня, его пальцы нежно стирали с моих щёк слезинки. И тут я почувствовала, насколько эти пальцы холодные.

– Ты же совсем замёрз! – ахнула я, прижав ледяную ладонь парня к своей щеке. – Идём скорее в дом. Не дай Бог заболеешь!

Выйдя из объятий Соби, я быстро нашла в своей сумочке ключи и поспешила открыть дверь квартиры. Я суетилась, я ожила, тяжесть обиды освободило душу, позволив ей вновь расправить крылья, сердце вновь ярко полыхало от любви.

– Где твои вещи? – спрашивала я, пропуская в прихожую долгожданного гостя.

– Оставил пока у Сашки, – отвечал Соби. – Из аэропорта сначала заехал к нему, поставил сумку и сразу отправился к тебе.

– Почему не предупредил, что приезжаешь?

– Хотел сделать сюрприз.

Освободившись от верхней одежды и обуви, мы прошли в единственную комнату моей квартиры. Соби потирал руки, отогревая их. На парне был надет шерстяной свитер, но он, видимо, не сумел уберечь от холода. Да и пальто не выглядело особо тёплым для русской зимы.

– И всё-таки, где ты была так долго?

Этот вопрос не давал Соби покоя. Но я больше не хотела с ним играть и спрятала все колючки. Сейчас я желала просто быть рядом с этим мужчиной. С моим мужчиной.

– Встречалась с Кариной, – призналась я. – Мы посидели пару часов в кафе, поболтали. Я поплакалась ей в жилетку, с завистью узнала, что летом они с Сергеем планируют пожениться. А ты… – Я подошла к парню и с надеждой заглянула в раскосые глаза. – Ты надолго приехал?

– Пока ты меня не прогонишь, – улыбнулся Соби.

– Значит, навсегда?

– Значит, навсегда.

– Ты серьёзно? – насторожилась я, услыхав подтверждение.

– Зачем спрашиваешь? Ведь я же обещал не обманывать тебя…

Но я уже не слушала. В порыве счастья я кинулась Соби на шею, в порыве радости принялась покрывать поцелуями его лицо. Обиды навсегда вылетели из сердца, душа, освободившись от переживаний, ликовала.

– Милый. Мой милый Соби! – У меня и слова-то все куда-то растерялись. – Мой милый Соби.

А мой милый лишь крепко обнимал меня и тихо смеялся над моими эмоциями.

– Впрочем, в ближайшие дни необходимо взять билеты обратно, – вдруг сказал он.

Я замерла, и сердце моё замерло. Почти с ужасом я всмотрелась в «милого».

– П-почему обратно? – выдохнула я.

– А как же? – приподнял брови Соби. – Без билетов мы с тобой не сможем полететь в Японию. Ты же обещала поехать ко мне в гости. Или забыла?

Ах, вот оно что. Навалившийся было камень тревоги, быстро скатился.

– Не забыла, Соби, – улыбнулась я. – Только из-за твоего молчания я уже перестала думать об этом.

– Значит, пора возобновить эти думы. Мама ждёт тебя, хочет поскорее познакомиться. Я ей каждый день о тебе рассказываю. А ещё я забронировал коттедж на берегу океана на целых десять дней. Дом на две семьи. С нами поедут Акито и Кичи. Я еле-еле уговорил брата взять отпуск. Так что отказываться от своего обещания и портить нам выходные ты уже не имеешь права.

– А я и не собираюсь этого делать, – утопала я в мечтаниях. – Разве могу я отказаться от путешествия в сказку, где живёт мой принц?

– Твой принц? – губы парня растянулись в очень довольной улыбке. – Мне нравится. Вот ещё бы горячего чая выпить, и счастье стало бы совершенным.

– Боже! – ахнула я, схватившись за голову. – Ты же замёрз. Нужно отогревать тебя!

Пора уже хоть как-то начать исполнять роль гостеприимной хозяйки, и я поторопилась в кухню. Зажгла конфорку, поставила чайник, чтоб вскипятить воду.

Конечно, не так я представляла себе нашу встречу после долгой разлуки. Я рассчитывала подготовиться, устроить романтический праздник на двоих. Хотела лично встретить Соби в аэропорту. Но всё получилось иначе: выяснение отношений, замёрзший гость, наспех заваренный чай.

А впрочем, ещё можно кое-что подкорректировать и попытаться сотворить нечто праздничное и приятное для души. Ведь не зря же эту долгожданную встречу я планировала заранее.

Из навесного шкафчика я аккуратно достала небольшую коробку, поставила на стол и начала распаковывать. Эта посуда была приобретена мною специально для такого вечера. На стол выставлены пузатый тёмно-красный чайничек, украшенный незатейливым рисунком белых цветов сакуры, и под тон ему две чашки-пиалы. Вся эта красота устанавливалась на овальный белый поднос с широкой красной каймой. Убрав коробку, я занялась приготовлением чая. Для данного действия у меня тоже имелось нечто особенное. Ещё месяц назад для угощения дорогого гостя я приобрела вкусный китайский чай с бутонами жасмина. Не заваривала его, берегла, и вот наконец этот дорогой гость прибыл. Я насыпала в чайничек сухую чайную смесь, залила её кипятком. По воздуху сразу же стал распространяться сладковатый аромат жасмина. Закрыв чайничек крышечкой, я осторожно взяла в руки поднос и понесла его в комнату.

Соби ожидал меня, сидя на диване. Хотя в комнате было значительно теплее, чем на лестничной площадке, парень так и не решился снять с себя свитер. Завидев меня с подносом в руках, Соби поднялся, повёл носом по воздуху, принюхиваясь к аромату.

– Сутэки да!¹²⁰ Мой любимый жасминовый! – восхищался Соби, пройдя следом за мной к столу. – Меня ожидает ритуал чайной церемонии?

– Можно было устроить тебе такой подарок, – ответила я, пододвигая гостю стул. – Но ты же не соизволил меня предупредить о приезде. Из-за твоего сюрприза мой не получился.

Чаю нужно было дать немного времени настояться, и потому мы с Соби пока просто сидели за столом напротив друг друга. Наглядевшись на меня, парень обвёл взглядом комнату, посмотрел на надвигающуюся ночь за окном.

– Довольно тесная квартирка, – заметил мой гость. – Почему не сняла побольше?

Смотри-ка, опоздал на два месяца, теперь ещё и жильё моё критикует.

– Зато до работы близко, – ответила я. – Да и зачем мне большая квартира? Всё равно живу одна.

Соби издал тяжкий вдох и вернул взгляд на мою персону. В его раскосых глазах повис упрёк.

– Так и стремишься уколоть. Может, хватит обижаться, Милена-тян? Неужели всё ещё мне не веришь? – От моих колючек Соби было совсем не весело. – Сейчас так быстро происходят события в жизни, что я едва за ними успеваю. Ещё и этот суд… Никак не закончится. Я говорил тебе, что мы с парнями решили сами взяться за дела нашей группы? Тоширо занялся юридической стороной, а я взвалил на себя все организационные и финансовые обязанности. Подыскал для нас зал, подал заявки и документы на кастинги и конкурсы. Помимо этого работал над постановкой танца. Мы не хотели терять времени, много репетировали. И вот выиграли третье место на престижном конкурсе. Для нас, совсем молодых и никому не известных – это настоящая победа. Нами заинтересовались. Предложили контракт пока на съёмки двух клипов. Но это отличное начало. Помимо всего я ищу певцов, которым нужна подтанцовка для выступлений. Одного нашёл, уже готовимся к концерту. Понимаю, что такое множество забот не оправдывает моего невнимания к тебе. Но вся эта суета занимает массу времени. Я думал о тебе всегда, Милена. И твоя радость за мои успехи вдохновляла меня. Да, я эгоист. Однако испугавшись, что в своём эгоизме зашёл уже слишком далеко, я бросил всё и прилетел к тебе. Чтобы ты лично увидела моё раскаяние. Чтобы почувствовала, насколько горяча моя любовь. Прошу, Милена, не упрекай меня больше.

Я видела, как Соби искренен в своих оправданиях. Я всё поняла и приняла. Он не просто так молчал, не из-за лени, не из-за того, что надоело. Он работал, и ему действительно было некогда.

– Я не знала, что вы готовитесь к какому-то концерту, – сказала я.

– Мы примем участие всего в шести песнях. А так же будет один наш танцевальный номер. В последние пять дней я почти не выходил из студии, поставил два танца, мы провели черновые репетиции. Когда смотришь на сцену, всё кажется легко и просто, но за каждым номером стоит большая работа.

– Я понимаю.

Соби взял чайничек и разлил горячий зелёно-золотистый чай по пиалам. На лицо парня снова вернулась улыбка. Тучки плохого настроения этим удивительным парнем разгонялись всё так же легко.

– Жаль, что не дал тебе возможности приготовить для меня подарок, – высказал Соби, сжимая в ладонях свою чашку. – Ну ничего. Теперь мы будем жить вместе, и уже завтра сможем устроить ужин в японском стиле. Помнишь, как тогда? Давно уже я не угощал тебя чем-нибудь эдаким.

И вдруг меня осенило! Я даже чашку свою отставила.

– Постой, Соби. У тебя там, в Японии такая бурная жизнь завертелась, а ты вернулся сюда в Москву?

– Не просто в Москву, – поправил Соби. – Я вернулся к тебе, Милена-тян. Ну, и заодно балетную академию закончить.

– Но как же ты оставил свою группу, друзей, свою работу? – недоумевала я. – Ты же мечтал стать знаменитым танцором. И вдруг всё бросаешь.

– Моя мечта продолжает жить. И я ничего не бросаю. Ни там, ни здесь. – Соби продолжал спокойно пить чай. – Я не хочу выбирать между мечтой и любимой девушкой. И потому решил найти компромисс. Первый клип почти закончен. Концерт состоится только в феврале. А учитывая, что я принимаю участие лишь в двух танцах, то вполне успею их отрепетировать.

– Как?

– Существуют самолёты, Милена-тян. Прилечу на пару недель, отработаю выступление. Но в основном буду заниматься постановкой танцев и организацией дел. Я не брошу своих друзей. И уж тем более не брошу тебя, Милена. Считай, что у твоего мужа работа с частыми… как это… командировками. Если точнее, то с гастролями.

– У кого? – насторожилась я. – У мужа?

– Хай, – невозмутимо пил чай Соби. – В апреле, когда зацветёт сакура, мы с тобой поженимся.

– А моё мнение тебе интересно?

– Я уже устал делать тебе предложение. Ты всё время находишь способ увильнуть от прямого ответа. Но если рассуждать логически, раз ты попросила меня остаться навсегда, значит, согласна и стать моей женой. Так что завтра или в воскресение едем к твоей маме, чтоб я смог официально попросить твоей руки. Времени у нас не много…

– Но…

Боже! Опять этот странный человек ошарашивает меня своими заявлениями!

– Я постараюсь понравиться твоей маме, – с мягкой улыбкой заверил Соби. – И прежде всего тем, что не заставлю тебя уезжать из России.

– А как твоя мама смотрит на твой выбор невесты?

– Я же говорил. Она желает мне счастья.

Соби поставил чашку на поднос. Как же всё это неожиданно, и происходит слишком быстро! Ещё утром я жила спокойно, в дружбе с одиночеством, а вечером вдруг нахлынула волна эмоций и событий. Даже не волна, а целое цунами. И как только разум умудрялся держаться на плаву? Соби вышел из-за стола, подошёл ко мне и встал за спиной. Спустя пару мгновений я вдруг ощутила, как на мою шею легла цепочка и провисла под тяжестью кулона.

– Милена-тян, кэккон шитэ кудасай, – склонившись, нежно прошептал мой милый. – Зутто иссё-ни итэ кудасай.¹²¹

Я опустила взгляд на качающееся украшение. Это был круглый золотой кулон с замысловатым иероглифом посередине. Я сразу узнала этот иероглиф, Соби мне его не раз показывал: Аи – любовь. Я улыбнулась. Да отныне я скорее самой себе перестану верить, чем Соби. Моя любовь, да и вся моя жизнь отныне принадлежат только ему, ему одному. Счастье скопилось слезинками в уголках моих глаз.

– Соби-сан, сасей дэс.¹²² Я тоже постараюсь понравиться твоей семье. Хотя бы тем, что подумаю над переездом в Японию, поближе к твоей мечте.

– Джикан ошиэтэ курэмас.¹²³ – Парень поцеловал меня в щёку и вернулся на место. – Это тебе подарок на нашу помолвку. Нравится?

– Очень. Только пусть его значение сохранится не только в рисунке, но и твоём сердце.

– Даже не сомневайся в этом. Ты уже пожаловалась Карине на моё невнимание и холод?

– Естественно.

– Ну а теперь позвони ей и похвастай, что твоя свадьба состоится значительно раньше, чем её.

– Свадьба…

Мне ещё не очень верилось, что все эти события происходят именно со мной, и что они реальны.

– Обычно свадьбой и заканчиваются все сказки, все любовные истории… Наша с тобой дорама тоже окончена?

– Давай скажем иначе. Допустим так: мы начинаем второй сезон.