Сломать судьбу

– Пойдем, – дернула меня Яна за руку.

– Куда?

– С ребятами знакомиться. Народец у нас замечательный. Правда, как и в любой семье не без урода… Серега, в общем, парень ничего, но… очень уж он специфичный.

Через каких-то пол часа я уже знал, в чем специфичность Сереги. Этот русоволосый Аполлон, двадцати пяти лет отроду с не обремененным заботами лицом имеет, мягко выражаясь, лексикон плохо воспитанного подростка. Со слов Яны Серега практически каждое утро опаздывает на работу и имеет на себе следы вчерашнего кутежа. Рабочий день начинается с традиционного приема "лекарства" – бутылки пива. Подлечившись, он берется за работу и делает ее превосходно. "Проектировщик от бога" – кажется именно так она сказала. Только из-за таланта шеф его и терпит.

Всего фирма насчитывает человек пятнадцать, не больше. В тесном контакте мне предстоит работать с Серегой и Настей, ее я еще не видел. Втроем мы будем делить просторную комнату с окнами, выходящими в захламленный дворик. А вообще мне понравилось. Еле слышный шепот кондиционера, наполняющего комнату спасительной прохладой, вселяет в душу радость. Приятно все-таки, когда на улице тридцать с хвостиком по Цельсию, а в комнате всего двадцать. Удобные рабочие места, оснащенные хорошими компьютерами. Просторные стеллажи вдоль стен уставлены рядами технической литературы. У прикрытого жалюзи окна большая чертежная доска – архаизм, скорее памятник прошлому, чем необходимость. В углу маленький столик с электрической кофеваркой и чашками. Уютно.

– Зашибись? – поинтересовался Серега, после того, как я закончил осмотр комнаты. – Клево у нас?

– Да. Мне нравится.

– Вот это твое место, – указал он на стол рядом со стеллажами. – Здесь я вкалываю как папа Карло, а вот здесь восседает наша "мисс ноги, грудь и все остальное"

– Ты про Настю? – Сажусь на свой стул и примеряюсь к рабочему месту. Удобно. В ответ на нажатие кнопки компьютер приветливо подмигнул экраном и тихо зашелестел дисководом.

– А про кого же еще? Увидишь, в осадок выпадешь. Если ширинка на пуговицах, придерживай руками, а то кого-нибудь пристрелишь.

– У меня на молнии, – отвечаю с улыбкой.

Серега уселся на краю стола и беззаботно болтает ногами. Длинные русые волосы все время норовят сползти на глаза, и из-за этого он постоянно дергает головой, отбрасывая их на положенное место. Наверняка он пользуется популярностью у женщин. Имея такое лицо и бугрящееся мышцы он похож на выбравшегося на летние каникулы древнегреческого бога. Серые шорты с невероятным количеством карманов и застежек, длинная яркая футболка навыпуск и плетеные сандалии на босу ногу – типичный древнегреческий прикид.

– О! Идея! – озарилось умной мыслью лицо Сереги. – Надо будет твое вливание в наш коллектив вечером прилить. К сожалению, местами коллектив не такой тесный, как хотелось бы. С некоторыми телочками я бы и плотнее прижался, – он скосил глаза на стол пока еще неизвестной мне Насти. – Но… Не дает падла. Как я только к ней не подъезжал. Ну не дает и все. И хрен его знает, что с ней делать. Ну конечно он то знает, но она не хочет. Ох уж эта паранормальная аномальность или аномальная паранормальность…

– Пара… чего? – не понял я.

– Ах, ну ты ж не в курсе. Совсем забыл. Настя у нас не просто обалденные ноги с еще более обалденными сиськами она еще и потомственная не то колдунья не то шаманья. В общем, сплошная пара…

– Серьезно? – перебил я. – Настоящая колдунья?

– Нет, пластмассовая, – хмыкнул Серега. – Конечно настоящая. Правда, не практикующая. Говорит, что у нее всего лишь врожденный, но не развитый дар. Вот так то, Олег.

Серега тяжело вздохнул и еще раз посмотрел на место коллеги.

– Привет мальчики, – в комнату вошла… нет, не вошла, вплыла очаровательная девушка.

– Привет Настенка, – Серега жадно глянул на длинные ноги, символически прикрытые короткой юбкой, и облизнулся.

– П-п-привет, – выдавливаю из себя, преодолев первоначальный шок.

Двумя парами жадных мужских глаз мы провожаем девушку от дверей и до ее рабочего места. Настена села на вращающийся стул и закинула ногу за ногу. Я несколько раз моргнул, а Серега сглотнул так, словно у него рот сухим песком забит.

– И как тут можно работать? – пробормотал он. – Не работа а каторга.

– Ты на место Аркаши? – глянули на меня черные жемчужины восточных глаз. – Меня зовут Настя.

– Олег, – выдавливаю из себя. – Очень приятно.

Сейчас я понимаю, что Серега ничуть не преувеличивал описывая девушку. Высокая, гибкая, длинные волосы мягкими волнами расплескались по плечам. Она словно сошла со страниц восточных сказок… Хм, забавно, где-то я такое сравнение уже читал. Нахлынуло легкое ощущение дежавю.

– Ну и как она тебе? – спрыгнул со стола Серега. – Отпад?

– Без вариантов, – отвечаю я.

Настена с легкой улыбкой взглянула на меня, заставив забыть и про дежавю и даже про Галчонка.

– Так как, в конце дня зальем за воротник? – спросил Серега у девушки. – Все-таки новый человек появился. Насухую оно как-то неприлично. А вот водочкой помажем, и пойдет родимая…

– Кто? – спросил я, не отрывая глаз от девушки.

– Что кто? – запнулся Серега.

– Кто пойдет и куда?

– Необразованный ты какой-то. Прямо дикий. – Серега всем своим видом выразил соболезнование по поводу моей интеллектуальной убогости. – Я говорю: водочкой помажем, и пойдет работа как по маслу.

– Так может лучше сразу маслом мазать? – перевел я взгляд на любителя возлияний.

– Ты гнусный извращенец, страдающий хроническим запором, – изрек он назидательно.

Настя неодобрительно глянула на Серегу:

– Опять?

– Так ведь повод есть.

– У тебя всегда повод есть.

– А действительно, – поддерживаю инициативу Сереги, – почему бы нам не отпраздновать. Заодно ближе познакомимся.

Настена перевела взгляд на меня. Она словно оценивает искренность моих слов и того, что за ними стоит.

– Согласна. Только никаких сомнительных кабаков с красными фонарями. Я знаю уютный бар, недалеко от центра. Там тихо, спокойно и контингент приличный собирается.

– Снобы, – презрительно сказал Серега. – Явно какая-нибудь тусовка засушенных интеллектуалов. Фу.

– У тебя все равно нет выбора, – сказала девушка. – Или принимаешь мое предложение, или празднуйте без меня.

– Мы принимаем твое предложение, – поспешно отвечаю я вместо Сереги. Он сердито глянул на меня и убрал сползающие на глаза волосы.

– Ну, ладно, – снисходительно сказал он. – Будь по-вашему.

– Тогда я подъезжаю к пяти?

– Окей, – кивнул Серега. – Встретимся на автостоянке.

Махнув рукой на прощанье, покидаю кабинет с поющей душой. Замечательный день. Мне определенно нравиться новый коллектив. Даже Серега.

В мои ближайшие планы входит поездка в супермаркет за продуктами для маленького семейного торжества и еще надо попасть на цветочный рынок купить букет роз для Галчонка. Вечером нам будет что отпраздновать. Из-за приезда генерального она обязательно задержится на работе. Это даст мне возможность посетить с коллегами бар и успеть домой раньше жены. После цветочного рынка заеду домой и приготовлю все необходимое, чтобы вечером осталось лишь разогреть еду и разложить по тарелкам. Представляю, как Галчонок удивится. Эх, скорее бы вечер!

Глава 7.

Нагруженный сумками я направляюсь к машине. Вроде бы ничего не забыл. Потратился, конечно, солидно, но повод того требует. Надеюсь, что французское вино, стоившее мне почти столько же, сколько остальные продукты, вместе взятые, Галчонку понравится.

Сумки занимают место в багажнике. Вытирая носовым платком вспотевшее лицо сажусь за руль. Ну и жарища. Пекло! Солнце зависло над головой, и заливает город горящим напалмом. Даже асфальт становится податливым и вминается при каждом шаге.

До цветочного рынка всего четыре квартала. Лучше я поеду в объезд по тенистым извилистым улочкам пронизывающим частный сектор, чем буду жариться на бетонной сковородке забитого машинами проспекта.

Пересекаю бескрайнее поле автостоянки редко усаженное автомобилями и выворачиваю на еле заметную в гуще вишен грунтовку. В одно мгновение окружающий мир претерпевает изменения. Нет больше высотных домов, толпящихся словно стайки нищих. Исчезли магазины, хвастающиеся друг перед другом размером и яркостью вывесок. Стих голос города – монотонный гул тысяч моторов, плетущих по лабиринтам улиц свою нить. Тишина и спокойствие. Деревья густо обступили ухабистую дорогу, на которой с большим трудом разминутся две машины. Частные дома: большие усадьбы и маленькие халупы, старые и новые, утопают в зелени садов. Лениво течет вода из незакрытой колонки под покосившейся ивой, больше похожей на сказочное шатро чем на дерево. Сидят на лавочках в тени разомлевшие старики. Пробежала шумная стайка детворы. И снова тишина, нарушаемая лишь бурчанием моей восьмерки. Мне становится даже стыдно, оттого, что я шумным и вонючим варваром вторгся в страну спокойствия и тишины.

Поворот. Еще поворот. Хоть бы не заплутать в этом зеленом лабиринте. И как назло вокруг ни души. Даже спросить некого.

Маленькая девочка на велосипеде появилась из зарослей смородины на обочине настолько быстро, что я даже не успеваю ничего понять. Удар, тонкий короткий вскрик и машина подпрыгивает, словно наскочив на кочку. Я точно знаю, что это не кочка. Нога с запозданием утапливает в пол педаль тормоза. Поднимая клубы пыли, машина останавливается.

Оборачиваюсь и через заднее стекло смотрю, что же я натворил. Покореженный велосипед валяется в паре метров от маленькой хозяйки. А она…

Судорожно сглатываю поднявшийся к горлу комок. Тело мгновенно покрывается потом, от страха. Руки дрожат и отплясывают какой-то дикий танец.

Девочка лежит в неестественной позе, словно переломанная пополам кукла. Спина нелепо выгнута, из-под пестрого платьица выглядывают ноги в легких сандалиях. Пыль вокруг нее потемнела, стала темно-бордовой. Я несказанно рад, как бы глупо это не звучало в данной ситуации, что не вижу ее лица.

Сомнений нет – девочка мертва. А может… Нет, однозначно мертва! А если нет? Может ей еще можно помочь… отвезти на скорую…

Я уже готов выскочить из машины, чтобы броситься к девочке, но холодная как лед мысль острой сосулькой пронзает сознание. Я – убийца. Меня будут судить и посадят в тюрьму, в одну камеру с насильниками и убийцами. Перед глазами невольно прокручиваются кадры из фильмов и передач повествующих о жизни заключенных. Вот толпа небритых мужиков в обшарпанных телогрейках жадно уплетает совершенно несъедобное на вид содержимое алюминиевых мисок… Место у параши… Унижения… Потеря всего… Стадо голодных полосатых самцов нетерпеливо топчется в очереди, в самом начале которой, молодой парень со спущенными штанами покорно застыл на табурете…

– Нет, – испуганно выдыхаю я. – Не хочу!

Как загнанный зверь оглядываюсь по сторонам. Никого. Никаких свидетелей.

Глянув в зеркало заднего вида, еще раз убеждаюсь, что девочка не шевелится, а лужа вокруг нее становится все больше, жму на газ. Машина необъезженным жеребцом срывается в дикий галоп. Превышая все разумные ограничения скорости, мчусь по извилистым улочкам, не думая ни об износе подвески, ни об опасности еще кого-нибудь сбить. Кометой с пылевым хвостом скачет восьмерка по ухабам, опасно накреняясь в поворотах. Гнусно завывает двигатель, сетуя на неаккуратность водителя. Белые от напряжения пальцы вцепились в баранку. Одичавший взгляд то и дело теряет дорогу и только благодаря чуду я еще цел.

– Бежать! Бежать! – пульсирует в мозгу. – Спрятаться! Скрыть следы преступления. Нигде не был, ничего не знаю. Бежать!

Зеленое царство закончилось, и я выскакиваю на бетонную прерию – широкий, вьющийся серой лентой между многоэтажных громадин проспект. Только теперь сбрасываю скорость и опасливо поглядываю в зеркала, ожидая увидеть моргалки преследователей. Убедившись, что за спиной всего лишь поток обычных автомобилей, спешащих по делам хозяев, немного успокаиваюсь. В принципе, если меня никто не видел, то явной опасности нет. А если видел?! Вдруг за теми же кустами смородины, будь она трижды проклята, сидела на лавочке какая-нибудь старушенция. У нее было достаточно времени, чтобы рассмотреть мои номера.

Мысли панически мечутся в голове, не давая возможности сосредоточится. Сказать, что я напуган, значит ничего не сказать. У меня внутри все сжалось от страшного предчувствия. Не смотря на жару, колотит озноб. Машина нервно дергается из стороны в сторону, заставляя шарахаться окружающих. Несколько частых гудков соседей, заставляют успокоиться и хоть немного взять себя в руки. Виновато улыбаюсь водителю обгоняющего мерседеса. Из-за моих дерганий ему пришлось выскочить на встречную, и чуть было не поцеловаться с маршрутным такси. Водитель показал кулак, потом покрутил пальцем у виска и нырнул в другой ряд. Ну, хорошо хоть подрезать не стал.

Странно, но я совершенно не думаю о девочке, хотя и должен бы. Полностью смирившись с фактом, что я убийца, я думаю лишь о том, как обезопасить себя, в случае если обнаружится свидетель или вдруг милиция что-то пронюхает. Со временем тяжелые мысли наверняка будут одолевать меня, а черные сны будить по ночам. Такое не забывается. Вот так запросто, лишить человека жизни… Но это все будет потом, сейчас же я хочу уверенности, что завтра за мной не придут люди в форме и не оденут наручники.

К гаражам подбираюсь окольными дорогами, где меньше всего пешеходов и машин. Загребая днищем мусор проскакиваю сквозь источающую нестерпимую вонь свалку. Под колесами трещат стекла и кряхтят, сминаясь, пластиковые бутылки.

Вот и гаражи. Ровными рядами они выстроились в низине между заброшенным, и уже частично разобранным на стройматериалы автотранспортным предприятием и автозаправкой. На возвышенности, метрах в пятистах замерла рота девятиэтажек. Моя – вторая слева.

Оставив машину за оградой в кустах, пешком прохожусь до гаража, чтобы осмотреться. По пути никого, и лишь сосед напротив, молодой веснушчатый парень, перемазанный солидолом, ковыряется под капотом ржавого москвичонка. Захлебывается рэпом магнитофон. Ну что ж, это даже кстати.

Возвращаюсь к машине и неторопливо въезжаю в гаражное царство. Стараюсь особо не жать на педаль газа, чтобы ковыряющийся в кишках москвича сосед, раньше времени не услышал гул мотора. Хотя, сквозь такой речитатив негров, повествующих о том, что женщин нужно любить часто, и танк не услышишь.

До гаража остается несколько метров. Приветственно сигналю и прибавляю газ. Когда до стенки остается каких-то пол метра излегка выжимаю тормоз. Не остановившаяся до конца машина со скрежетом тыкается в кирпичную стену моего гаража прямо на глазах удивленного соседа.

– С тобой все нормально? – подскакивает он ко мне.

– Вроде да, – С кряхтеньем выбираюсь из машины и обхожу, чтобы рассмотреть результат своих трудов. – Твою мать! – приходится приложить усилия, чтобы эти слова звучали расстроено. – Это ж надо так тюкнуться! На ровном то месте. Вот же ж скотство первосортное.

– Ты чего, пьяный? – принюхался сосед.

– Нет, – горестно вздыхаю я.

– Ты ж не первый год за рулем, а влепился как последний салага, – оглядывает он помятый передок.

– Задумался, – Сердито пинаю машину ногой.

– Задумался? – округлились глаза соседа. – Хорошо, что не на том свете очнулся. Мог бы запросто через лобовое стекло вылететь. И кранты.

– Мог бы, – отвечаю и, понурившись, иду открывать ворота.

Успокоив заботливого соседа, загоняю машину в гараж и, кивая в ответ на его нравоучения, закрываю ворота изнутри, сославшись на то, что солнце прямо внутрь шмалит. Сосед бросает напоследок презрительный взгляд, мол, салага ездить не умеет, и возвращается к москвичу. Загораются неонки под потолком. Вот теперь можно все спокойно рассмотреть.

Удар серьезных повреждений не нанес, но зато полностью скрыл следы предыдущей аварии. Рихтовка крыла, и лицевой обшивки плюс замена бампера и правой фары не такая уж и большая плата за свободу. Теперь мне остается лишь на всякий случай хорошенько вымыть машину. Следов крови вроде бы и нет, но лучше перестраховаться. И еще сниму покрышки и поставлю старые, валяющиеся где-то в подвале. Они конечно не фонтан, но пока ездить хватит. Я где-то или читал или слышал, что отпечаток протектора то же самое, что отпечаток пальцев, и по нему без проблем можно опознать машину. Эти покрышки я лучше выброшу на свалке за гаражами. Жалко конечно, они почти новые, но жизнь дороже.

Разработав план действий, приступаю к работе. На душе постепенно становится легче. Теперь меня черта с два найдут. Если конечно свидетеля не было. А я все таки надеюсь, что не было. А даже если кто-то и был, то, вряд ли он смог что-то рассмотреть сквозь густые заросли смородины. Если что сосед подтвердит, что авария произошла при нем. Все шито-крыто.

Пританцовывая в такт черномазому бормотанию, проникающему сквозь железные ворота, принимаюсь за колеса. День длинный, еще все успею: и помыть, и покрышки сменить и с новыми коллегами кутнуть и с Галчонком отпраздновать.

Глава 8.

Придя домой я долго наматывал круги по комнатах, обкусывая ногти. Больше всего меня заботило: все ли я учел? Нигде ли не допустил прокола? Наконец через некоторое время мне все-таки удалось убедить самого себя, что все нормально и проблем не будет. Не могу сказать, что поверил, но стало легче. Натоместь пришли угрызения совести. "Убийца" – вопило второе я, и кололось изнутри острым шилом вины. Согласен, я козел, мудак и прочее в том же роде… Но ведь факт уже свершился и девочку не вернешь. От того, что я буду выворачивать себя наизнанку от раскаяния легче никому не станет, даже наоборот, мне станет совсем нехорошо. Ладно, если бы я ее просто ранил и сбежал, оставив истекать кровью. В данном же случае девочка однозначно была мертва. Сперва удар, а потом под колеса… Живой человек не может лежать в такой позе, слишком неестественный изгиб позвоночника. А если позвоночник сломан… А вдруг я ошибаюсь? Вдруг она была тяжело ранена, а я, убоявшись возмездия, сбежал? Что тогда? А тогда Олежик выходит, что ты сознательно, да-да, именно сознательно а не в результате несчастного случая, лишил ребенка жизни, и нет тебе прощенья. Носить тебе, детоубийца этот грех на душе тяжелым камнем. Каково же сейчас ее родителям? В один миг потерять дочь…

– Все, Олег, хватит! – сказал я громко, прекратив метаться по квартире. – Подобными размышлениями ты себя доведешь до смирительной рубашки. Время лечит и не такие раны. Все пройдет и забудется. Нужно всего лишь держать себя в руках.

Взглянув на часы, я засуетился. Время идет, а впереди еще куча дел. Нужно возвращаться в привычный круговорот жизни и не думать ни о чем таком.

Торопливо распаковав сумки, разложил содержимое по полкам холодильника. Натянув фартук, я как заправский повар кинулся в битву с провиантом. Надо же жену удивить. Защелкали ножи, загремели кастрюли, забулькала кипящая вода. Дружной стайкой прыгнули на сковородку окорочка. Скрежетнули крышками консервные банки, выставляя на показ благородное содержимое. Окунаю палец в одну из них и облизываю.

– У-м-м, смакота. Вот каждый день такое бы…

С отогнутой крышки на белый пластик стола закапал томатный соус. Медленно так… Капля за каплей… Кап. Кап. Кап. Как кровь на покрытую пылью дорогу. Капля за каплей жизнь уходит в землю. Детские глаза последним тускнеющим взглядом провожают скрывающуюся за поворотом машину. И некому помочь. А губы только дрожат неспособные позвать родителей. Но она уже не одна. Рядом присел в прямо пыль кто-то невидимый. Он ждет, безучастно взирая на разрастающееся красное озерцо. Невидимый и неслышимый он застыл в полной неподвижности, дожидаясь своего часа. Минуты уходят вместе с каплями. Кап. Кап. Все реже и реже расходятся по озерцу крошечные круги. Погасли огоньки в глазах и лицо застыло гипсовой маской. Дрогнул разогретый воздух от взмаха невидимых крыльев. Взметнулась пыль, покрывая лужицу серым саваном. Дождался. Крючковатые лапы ухватили что-то такое же эфемерное, как и они отделившееся от груди ребенка призрачным облачком. Из-за кустов смородины появляется пожилой мужчина в форме охранника. Он беззаботно насвистывает популярный мотив. Хлюп! Он с недоумением смотрит на красное пятно, неизвестно откуда взявшееся на пыльном носке туфли. Взгляд скользит дальше и упирается в тельце. Тяжелый вздох и он падает на колени. Губы искривлены в беззвучном крике. Пальцы скользят по мертвому лицу, словно в поисках хоть крупинки жизни. Но нет больше ее в этом теле. Понимание этого медленно проникает в оглушенное сознание. Он поднимает голову вверх и протягивает руки покрытые мелким рыжим волосом к палящему небу. В глазах мольба и безбрежная тоска. Он не готов к расставанию. Отец хочет последовать за дочерью. Точно почувствовав этот взгляд мерно взмахивающие крылья делают рывок разворачивая хозяина на обратный путь. Он все ближе и ближе. Мужчина словно чувствуя его приближение, опускает руки и счастливо улыбается. Невидимые лапы касаются непокрытой головы. И снова раз за разом натужно взмахивают крылья, а цепкие когти удерживают двойную добычу. Две пары стеклянных глаз забывших, что такое жизнь безразлично смотрят вслед.

Очнулся я уже на полу в луже томатного соуса. В сознании остались воспоминания о каком-то страшном не то видении, не то сне и головная боль. Чертыхаясь, переодеваюсь, устраняю последствия маленькой аварии и глотаю пару таблеток аспирина. Это ж надо было умудриться потерять сознание. Наверняка жара плюс стресс сыграли со мной злую шутку. Хорошо, что это хоть дома произошло, а не на улице. Кряхтя от неутихающей головной боли возвращаюсь к куховарному процессу.

Параллельно с процессом варки-жарки-парки провожу сервировку стола. Тарелочки, ножички, вилочки, салфеточки. Ну не наука ли? Пару подсвечников с ароматными свечами. Галчонок любит романтику, впрочем, как и любая женщина. Жаль, вот только розы не купил. Не до них тогда было. Ну, ничего, буду ехать домой, загляну в цветочный магазин на углу. Там хоть и дороже, но работает допоздна.

После приготовления и сервировки стола скоростная уборка, заключающаяся в том, чтобы пособирать валяющиеся где попало мои вещи и одним комом запихать в шкаф. Проходя мимо журнального столика, бросаю взгляд на книгу, и тут же забываю об уборке. Она тянет словно магнитом, призывая сесть в кресло и перелистнув потрепанные страницы погрузиться в мир страшного дома. Все-таки интересно, что там будет дальше. Может Галчонок права и в дальнейшем повествование будет идти о событиях предшествующих первой главе, в которой гибнет Олег… Я запнулся на середине мысли и застыл у стола как вкопанный глядя на обложку. Олег? Забавно, по описанию персонаж похож на меня. Чуть ли не один в один. Бывают же совпадения.

Стрелки настенных часов, застывшие на полпятого мгновенно выбили из головы все мысли кроме одной: как бы не опоздать. Учитывая, что я решил некоторое время машиной не пользоваться добираться придется общественным транспортом, а это дополнительное время.

Торопливо расчесавшись у зеркала, хватаю с полочки ключи от квартиры и выскакиваю за дверь.

Глава 9.

– Хай, бой! – приветственно махнул рукой Серега.

Он стоит, небрежно облокотившись на капот большого тоетовского джипа и любуется игрой бицепса под тонкой тканью футболки.

– Виделись, – отвечаю отдышавшись.

– Стометровку бегал? – снисходительно глянул он на меня.

– Хуже. В трамвае ехал. Машину сегодня стукнул, вот и приходится на общественном кататься.

– Бывает, – качнул он головой и похлопал по черному капоту джипа, – А я свой берегу. Тому, кто рискнет его хоть царапнуть я…

Он разразился длительной, преимущественно матерной речью, подробно описывающей, что чем и как он будет делать с обидчиком его автомобиля.

Из дверей показалась Настена в коротком просторном платье. Услышав Серегу, она недовольно нахмурилась. Чувственные губы превратились в тонкую сердитую ниточку.

– Сережа, – укоризненно сказала она.

Серега обернулся как ужаленный и неожиданно покраснел.

– Настен… ты это… Ну извини типа…

– Типа? – поинтересовалась девушка.

– Пожалуйста, – выдавил из себя Серега и еще сильнее покраснел.

Настена согласно кивнула.

Сколько нас будет? – спрашиваю, с трудом отрывая глаза от просвечивающей сквозь платье фигуры. Настена заметила мой взгляд и улыбнулась кончиками губ. Наступила моя очередь краснеть.

– Кроме нас троих еще шеф ну и естественно Янка напросилась, – ответил Серега. – Куда ж без нее.

Мы с Серегой закурили и он, найдя свободные уши, кинулся в пространные рассуждения о роли женщины в жизни мужчины. Каждый раз шепотом говоря что-то неприличное он осторожно косится на прогуливающуюся в тени здания Настену.

– Ты чего? – спрашиваю у него, кивая на девушку.

– Понимаешь Олег, блин, Настька девка классная, но с конкретным прибабахом. Она не то воспитывалась среди благородных не то просто понты лепит… В общем грубость и мат она на дух не переносит. Так что учти, захочешь к ней подъехать…

– А это реально? – перебиваю его.

Серега глянул на меня хитрым полным понимания взглядом.

– Нет в этой долбаной жизни ничего нереального. Теоретически наверно можно. Но учти, у девки рука как у боксера. Ты не смотри, что она ребрами при ходьбе гремит. Зазвездолит так, что челюсть через задницу вынимать придется.

– Опыт имеешь! – хихикнул я и посмотрел на девушку уже совершенно другими глазами.

– Было дело, – вздохнул Серега.

– И как зад?

– Какой еще, блин, зад? – непонимающе уставился на меня Серега.

– Твой, а чей же еще, – улыбаюсь я. – Челюсть штука не маленькая…

Серега наконец таки понял и заржал на всю улицу.

– Что с ним? – поинтересовался незаметно подошедший Евгений Семенович.

– Вы что Серегу не знаете? – вынырнула из-за его спины Яна, поправляя платье. – Ему палец покажи…

– Сама такая, – огрызнулся Серега. – Янка – обезьянка. Только тебе могло хватить ума в такую жару ажурные чулки натянуть. Перед кем красоваться собираешься? – Его лицо озарилось догадкой. – А-а-а-а! Знаю-знаю! На новенького пытаешься произвести впечатление. Так не с того Янка начинаешь. Ты сперва жирок порастряси а потом уже на мужиков заглядывайся. Мы сало любим только на тарелке.

Яна задохнулась от возмущения и открыла рот, наверняка собираясь кольнуть соперника побольнее, но вмешался шеф. Став между спорщиками, он разгородил их длинными руками.

– Хватит, – сердито сказал он, поглядывая сверху. – Хуже детей малых.

Упоминание о детях зацепило в моей душе еще свежую ранку. Стоит лишь на мгновение расслабиться и отстраниться от окружающего мира так сразу же накатывают воспоминания мрачного события. Эх, и угораздило же меня через частный сектор поехать. Нет, чтобы как все нормальные люди по проспекту… Природы, видите ли, ему захотелось.

– По коням господа архитекторы, – скомандовал Серега. – Ну и вы девочки тоже заходите. Не за машиной же вам бежать.

Яна сердито фыркнула но, наткнувшись на взгляд шефа, остыла. Авторитетный мужик. Одним взглядом подчиненных на место ставит.

– Евгений Семенович, – сказал Серега, – вы тоже к нам.

– Я на своей, – направился шеф к опелю спортивной наружности.

– Нет, ну это не дело, – плаксиво заныл Серега. – Опять вы на сухом законе будете. Непорядок. Вы лучше ко мне. Я вас потом домой отвезу, а с утра на работу подкину. С машиной ничего не случится. Охрана у нас пацаны что надо.

– А ты как же? – насмешливо поинтересовался шеф, садясь на переднее сидение джипа. – Неужто минералочку пить будешь?

Серега брезгливо сморщился и отрицательно замотал головой.

– Минералочка для слабаков. А нам, настоящим мужикам, – он горделиво выпятил мускулистую грудь, – пиво подавай.

– А как же ГАИ? – поинтересовалась садясь рядом со мной на заднее сидение На стена. От ее близости у меня аж дыхание сперло. Но тут в салон шумно ввалилась Яна и меня сразу же попустило.

– С такими номерами плевал я на всех, – хвастливо ответил Серега. – Ни у одной чмары в погонах на такой номер жезл не встанет. Ой, извини Настена.

– А передо мной ты, почему не извиняешься? – обиженно спросила Яна. – Я что хуже?

– Ты лучше. Намного лучше, – успокоил ее Серега. – Особенно в голодное время.

Началась легкая потасовка, потребовавшая вмешательства шефа. Евгений Семенович деликатно кашлянул и предложил:

– Поехали.

Янина сумочка застыла над головой Сереги, так и не успев опуститься. Настена чуть улыбнулась, глядя на противоборствующие стороны, застывшие в вынужденном перемирии.

– Ну, поехали так поехали, – согласился Серега и показал в зеркало язык.

Глава 10.

Шумной гурьбой, покачиваясь из стороны в сторону, мы вывалились из бара. Вечер удался на славу, если конечно не обращать внимания на постоянные препирательства Сереги и Яны. Бар, о котором ранее рассказывала Настена, оказался замечательным местом. Небольшой, уютный, разделенный деревянными перегородками на кабинки, создающие иллюзию уединенности. И контингент приличный. Ни выпивох ни малолеток, в основном тихо воркующие в кабинках пары. Каждый заказывал выпивку на свой вкус. Мы с Серегой дружно окунули носы в белоснежные, альпийские шапки отменного пива. Евгений Семенович оказался человеком консервативным и предпочел широкому выбору экзотических напитков обычную русскую водку. Яна увлеклась ликером и это заметно по ее излегка вихляющей походке. Настена оказалась в нашей тесной компании изгоем пьющим исключительно сок. Сколько Серега не доставал ее по этому поводу, но она так и не предала трезвый образ жизни.

– Серега? – недовольно поморщился я, вынырнув из кондиционируемого бара в горячий воздух летнего вечера.

– А?

– Ты меня случайно домой не подкинешь? У меня сегодня маленькое семейное торжество. Сам понимаешь, не хорошо опаздывать. А мне еще цветы купить нужно…

– Случайно подкину, – раздобрился Серега. – Всех по очереди подкину и поеду баиньки. Кстати, девочки не хотите скрасить вечер холостяку? А?

– Да пошел ты, – сказала Яна, а Настена бросила взгляд приблизительно того же содержания.

– Ну, нет так нет, – огорченно вздохнул Серега. – Поехали.

– Тогда, раз Олег Иванович… – начал шеф, но я его поправил:

– Олег.

– Хорошо. Тогда раз Олег спешит, давай отвезем его в первую очередь, а потом уже остальных.

– Мне пополам, что первым, что последний, – нырнул Серега в салон.

Наконец мы все расселись и джип, тихо шурша широченными колесами, тронулся с места.

Присутствие под правым боком горячего тела Настены будоражит воображение и горячит кровь. Она словно прочитав мои мысли, на самую малость придвигается ближе. Озорно блеснули черные восточные глаза, заставив бешено заколотиться мое сердце. Ее рука, словно невзначай касается моего колена, рождая в теле волнительную дрожь.