Одной из первых задач в новой должности была ликвидация обогатительной фабрики «АНОФ-1», оказывающей серьёзное влияние на экологию Кировска. Для этого увеличили мощности на «АНОФ-2» и начали строить «АНОФ-3». Но, до закрытия «АНОФ-1» нужно было внести изменения в инженерные коммуникации таким образом, чтобы ликвидация фабрики не повлияла на надёжность энергоснабжения других объектов, расположенных рядом. Также потребовалось решать, куда девать сточные воды, которые раньше направлялись в «хвосты» фабрики. Технические решения были найдены, в летний период 1992 года подготовительная работа была выполнена. 31 декабря 1992 года «АНОФ-1» была выведена из эксплуатации. С января 1993 года нефелиновое производство стало работать на «АНОФ-2», через 13 лет после окончания его строительства. Г. А. Голованов в своё время, взявший на себя ответственность за строительства этого комплекса, так и не дождался начала его работы. Освоение производства нефелина на «АНОФ-2» велось уже под руководством его сына Владимира, ставшего к этому времени техническим директором ОАО «Апатит».
Ликвидация аварии в котельной «АНОФ-3»
Одним из первых, но очень серьёзным для меня испытанием в новой должности стала ликвидация аварии в котельной, расположенной на промплощадке «АНОФ-3». Осенью 1991 года в котельной фабрики «АНОФ-3» произошла крупнейшая авария, которую мне пришлось ликвидировать. Был конец ноября, на улице 18 градусов мороза и сильный ветер. По окончании рабочего дня я собирался ехать домой. Предыдущую ночь выдалось провести на «АНОФ-2», устраняя очередную аварийную ситуацию. Хотелось отдохнуть и отоспаться, но неожиданно поступило сообщение о взрыве в котельной «АНОФ-3». Котельная была очень мощной, снабжала теплом фабрику, посёлок Титан и крупное свиноводческое хозяйство на тысячу свиней. Я сразу же выехал в котельную и возглавил работы по её восстановлению. Незадолго до моего приезда здесь побывал начальник цеха. Он в темноте попал в лоток с горячей водой, но быстро сбросил верхнюю одежду и обошёлся лёгким повреждением кожи. Когда я прибыл в котельную, его уже не было. В здании котельной не было света, всё оборудование не работало, было холодно, из разорванных труб вытекала вода и мазут. Электрикам удалось быстро наладить временное освещение, и глазам предстала страшная картина. Рядом с двумя покорёженными водогрейными котлами КВГМ-100 была большая груда металла и тепловой изоляции. В крыше котельной, высотой около 30 метров, торчал кусок трубы, диаметром 600 мм, который при взрыве взлетел вверх и пробил перекрытие. Это был обломок трубопровода тепловой сети. Сетевые насосы, которые подавали теплоноситель в систему отопления, были разрушены, а рядом с ними лежал искорёженный лист металла. Оказалось, что в этот лист превратился другой кусок того же разрушенного трубопровода. Какой же силы был взрыв, если он смог такое сотворить с довольно толстой трубой? Торцевая стена котельной отошла в верхней части на пару метров и чудом не обрушилась. В котельную прибыли несколько руководящих ИТР цеха «Пароснабжения». Мы распределили обязанности, зоны ответственности и начали оценивать ситуацию в полном масштабе. В ходе обследования сразу определяли потребность в необходимых материалах, оборудовании и людских ресурсах. У меня сохранился блокнот, в котором я описал ситуацию после взрыва, планируемые мероприятия с фиксацией их выполнения и постановку новых задач. Я зафиксировал полное разрушение коммуникаций и оборудования, обеспечивающего подачу тепла на «АНОФ-3» и посёлок Титан. Были уничтожены сетевые и подпиточные насосы, узлы рециркуляции водогрейных котлов с насосами. Зафиксированы значительные повреждения коммуникаций и площадок двух водогрейных котлов, работавших в системе теплоснабжения, включая мазутопроводы. Системы холодного водоснабжения и химводоподготовки тоже были частично разрушены. Температура в здании котельной была отрицательной. Часть коммуникаций успела замёрзнуть. Мазутопроводы к паровым котлам застыли на холоде. В помещениях распределительных устройств и трансформаторной подстанции были разрушены ограждения, образовались огромные завалы. Часть оборудования и трансформаторов залиты водой, и она продолжала литься. В зоне разрушения отсутствовало электроснабжение. Грузоподъёмные механизмы были выведены из строя. В помещении были огромные завалы, мешающие проведению восстановительных работ. Сложно было определить фактическое состояние уцелевшего оборудования. Все лотки и каналы внутри котельной были залиты водой и мазутом. Паровые котлы и их оборудование были в сохранности, но средства автоматики и защиты паровых котлов тоже были повреждены и не работали. Поскольку все паровые котлы оказались отключёнными, пар не подавался на склад мазута, и это грозило лишением возможности подачи топлива в котельную. Если бы это случилось, о восстановлении работоспособности котельной пришлось бы забыть на несколько месяцев. Посёлок Титан потребовалось бы расселять. Судьба животных была не ясной. Зафиксировав повреждения внутри котельной, я вышел на улицу и увидел впечатляющую картину. Головной участок теплосети в сторону посёлка Титан был сброшен с опор эстакады и висел в воздухе. Если бы и он рухнул, то о восстановлении теплоснабжения посёлка тоже можно было забыть надолго. Вскоре прибыл генеральный директор объединения «Апатит» А. В. Поздняков, председатель Мурманского областного Совета народных депутатов Ю. А. Евдокимов, представители КГБ и прочая публика. Евдокимов спросил меня о ситуации и перспективах. Я сообщил, что первые необходимые действия уже выполняются. Но, срочно потребуется ремонтный персонал из других организаций и много материалов, оборудования. Хорошо, что оставался ещё месяц до ликвидации СССР, и сохранялись прежние советские порядки, которые позволили привлечь в помощь многие сторонние организации распоряжением Евдокимова. Навалили журналисты с видеосъёмкой. Я дал первый комментарий и попросил прибывшего Голованова, чтобы всю эту публику удалили, что и было сделано. В тот же вечер по центральным каналам телевидения рассказали об этой аварии.
Первые часы были очень тяжёлыми и определяющими. Основной задачей было срочное восстановление системы водоснабжения, работоспособности одного из котлов и восстановление работы склада мазута. Одновременно с этим электрики должны были обеспечить минимально-возможный уровень электроснабжения. К первоочередным задачам относилось также отключение всех повреждённых коммуникаций, из которых в здание котельной изливались вода и мазут. Все лотки требовалось срочно освободить от воды и мазута, чтобы уяснить состояние коммуникаций. Сразу же занялись опорожнением воды из полуразрушенной системы отопления, не требующихся в первое время котлов и трубопроводов холодной воды. Это позволило сохранить их от разрушения в случае замораживания. Параллельно велись работы по восстановлению отопительного контура котельной, грузоподъёмных механизмов и обезопашивание площадок, где предстояло выполнять восстановительные работы. После восстановления работоспособности коммуникаций в районе паровых котлов нужно было попытаться запустить хотя бы один паровой котёл, подать пар на мазутное хозяйство и найти техническое решение по созданию схемы теплоснабжения посёлка Титан. На всё это у нас было очень мало времени. При существенном морозе и сильном ветре потеря времени могла привести к необратимым последствиям. Но, мы придумали, каким образом можно было, изменив схемы обвязки оборудования, выполнить эту задачу. Цех «Пароснабжения» представляли замечательные специалисты, Виталий Семаков, Сергей Гуд, Владимир Иванов. Эти инженеры-руководители очень хорошо проявили себя во всё время восстановительных работ. Мы быстро обследовали состояние котельной, выявили уцелевшее оборудование и наметили план первоочередных действий. В первую очередь, благодаря их знанию характеристик сохранившегося оборудования, мест прокладки коммуникаций, удалось в полумраке и завалах быстро принять оптимальные решения по сохранению живучести котельной и теплотрассы к посёлку Титан. После решения первоочередных задач нам удалось запустить в работу паровой котёл № 1, находящийся дальше всех от места аварии. Причём, стационарной связи не было, автоматика на котле не работала. Выручили рации. Естественно, ни о какой технике безопасности речи не было. Работа выполнялась в крайне опасных условиях. Одному из операторов котла (это были женщины) нужно было сидеть с фонариком на самой верхней отметке котла, вдали от всех, в темноте и следить за уровнем воды в барабане по водомерному стеклу, чтобы не упустить воду и не взорвать и этот котёл. По рации она сообщала на пульт управления информацию об уровне воды, и коллеги корректировали её подачу. Чтобы оператору не было очень страшно, я и коллеги периодически поднимались на эту площадку и интересовались ситуацией.
Самое главное, мы сохранили в рабочем состоянии все уцелевшие трубопроводы внутри котельной, а на улице склад мазута и его коммуникации. Этим мы так же спасли от замерзания свинарник, так как там было паровое отопление. Следующей очень важной задачей было выяснение возможностей подачи тепла на посёлок Титан, используя уцелевшее оборудование паровых котлов. Нам удалось собрать схему из уцелевшего оборудования паровой части котельной. Всё это тоже делалось не в простых условиях, кругом были завалы, загромождающие пространство котельной, которые нависали над рабочими местами. Пришлось восстанавливать разрушенные участки теплосети и заменять арматуру. Несмотря на все сложности, с первоочередными задачами по восстановлению жизнеспособности котельной, склада мазута и обеспечения теплом посёлка Титан и свинарника мы справились ещё первой ночью. Естественно, в нашем распоряжении не было больших сетевых насосов и теплообменников. Да, и мощные частично разрушенные водогрейные котлы заменить было нечем. Поэтому, вопрос подачи тепла для отопления и вентиляции «АНОФ-3» даже не рассматривался, фабрику требовалось остановить. Я дал диспетчеру объединения команду, чтобы на фабрике срочно опорожняли все коммуникации и оборудование, чтобы сохранить их от разрушения при замерзании. Этими процессами выпала доля заниматься заместителю главного энергетика «АНОФ-3» Ю. Зеленкову, преодолевая непонимание со стороны начальника фабрики. Тот категорически не хотел останавливать фабрику и ещё продолжал надеяться на чудо. Но потеря времени грозила разрушением всех систем отопления и вентиляции. Затем мы разработали план дальнейших действий, определили потребность в первоочередных материалах, оборудовании и количестве необходимых людей, которые могли выполнить эти работы круглосуточно, не создавая угроз друг другу.
Первые часов тридцать мы провели в котельной вместе и спасли ситуацию. Нам удалось обеспечить относительно устойчивое водоснабжение, электроснабжение, сохранить в работе мазутное хозяйство, запустить в работу второй паровой котёл. Это позволило подать небольшое количество пара на промышленную зону, чтобы сохранит в работоспособности паропроводы. Только наладив первый контур работы котельной, обезопасив оборудование и коммуникации от замораживания, сумев восстановить подачу тепла на посёлок и свинарник, больше, чем через сутки, я смог поехать домой на несколько часов. Затем коллеги стали работать посменно, а я с утра до ночи с перерывом на сон. В котельной, в очень ограниченном пространстве, работали несколько строительно-монтажных организаций различной специализации. Поэтому, очень важно было чётко планировать задания и составлять графики работ. По вечерам я проводил совещания с руководителями организаций. Они докладывали о работах, выполненных за сутки. В восстановлении котельной помимо нашего персонала приняли участие специалисты «Продмонтажа», «Металлургмонтажа», «Росгазстроя». Мы планировали мероприятия на следующий день, составляли снабженцам заявки на материалы и оборудование.
Работы по разбору завалов в первое время велись в три смены, поскольку пространство для работы было очень ограничено. За следующие сутки строители укрыли тканевыми материалами проёмы между потолком и отошедшей стеной. К нашему счастью, ни потолок, ни стены не обрушились. Стену удалось поставить в вертикальное положение. С помощью тепловых пушек температура в котельной стала плюсовой. Электрики наладили освещение и работу грузоподъёмных механизмов. А специалисты службы КИП восстановили автоматизацию на паровых котлах. Следующим днём очень аккуратно с помощью автомобильного крана участок тепловой сети, сдвинувшийся со своих опор во время взрыва, был перемещён на место и зафиксирован. Поскольку подобное решение мне приходилось принимать раньше, работая на «АНОФ-2», в данном случае я не сомневался в успехе. Удалось восстановить работоспособность систем водоподготовки и обеспечить подпитку котлов и тепловых сетей подготовленной водой, а не по временной схеме.
Решив первоочередные задачи, мы составили график работ по полному восстановлению работоспособности котельной. Бывший начальник цеха Валентин Фёдорович Чепурин выразил желание подключиться к этому процессу. Постепенно мы восстанавливали работоспособность оставшейся части котельной. Создали нормальную схему теплоснабжения посёлка, и смогли обеспечить теплом бытовые помещения на промплощадке фабрики. Я не знаю, как бы сложилась ситуация, если бы авария произошла через месяц, после развала СССР, случившегося в декабре 1991 года. Тогда уже никто не смог бы скомандовать выделением людей и поставкой всех необходимых материалов для устранения аварии. Так что, повезло хоть с этим. Но из этой ситуации я тоже смог извлечь определённую пользу для энергетиков. Однажды поздно вечером в котельную приехал посмотреть восстановительные работы генеральный директор объединения А. В. Поздняков. Мы с ним осмотрели котельную и побеседовали в целом об энергетических проблемах. Мне удалось убедить его уделять энергетике больше внимания. После этой беседы я подготовил проект приказа по объединению, который давал определённые приоритеты энергетическим подразделениям в целом ряде вопросов. Приказ был подписан. Однако, через месяц после ликвидации аварии, когда всё стабилизировалось, директор, вероятно под давлением руководителей других служб, этот приказ отменил. Всё-таки, мне удалось убедить его в необходимости заняться кадровым вопросом и заключить договор с Ивановским Энергетическим Университетом по целевой подготовке теплоэнергетиков для объединения. Получив одобрение генерального директора, я посетил университет и договорился с ректором о сотрудничестве с объединением «Апатит». После этого декан Теплоэнергетического Факультета А. В. Антипин от имени всего университета привозил каждую весну команду преподавателей. Они консультировали, а затем принимали вступительные экзамены в ИГЭУ прямо в Апатитах. Этой работе содействовал директор школы № 2, в которой учились мои дочери. За несколько лет этого сотрудничества многие десятки Апатитских и Кировских школьников смогли поступить в ИГЭУ. В то время не было ЕГЭ, а поехать в Иваново для поступления в университет, и проживать там несколько недель многим было непосильно в тех условиях, все стали бедны. Самое главное, на долгие годы регион был обеспечен профессиональными местными энергетиками. Из других регионов желающих ехать на Крайний Север уже не было. Через год после ликвидации аварии в котельной «АНОФ-3» А. В. Поздняков помог мне заплатить за операцию на позвоночнике, которую успешно провели в Центральном Институте Травматологии и Ортопедии, существенно улучшив моё общее состояние.
Для выяснения причин аварии в котельной «АНОФ-3» была создана комиссия, в которую помимо главного энергетика ОАО «Апатит» входили представители горного надзора и эксперты с «Апатитской ТЭЦ». В работе комиссии я практически не участвовал, поскольку безотрывно занимался её восстановлением. Была лишь одна встреча с членами комиссии, когда они посетили котельную, чтобы оценить ситуацию на месте. Но, меня, естественно, самого интересовала причина происшедшего. Как мне сообщали операторы котельной и инженеры цеха, была допущена несогласованность действий операторов котлов при передаче смены. После запуска в работу водогрейного котла, оператор, заканчивающий смену, не проконтролировал его выход на нормальный режим работы, и покинул рабочее место, передав смену другому оператору. По какой-то причине, она не обратила внимания на параметры расхода, температуры и давления воды. Вскоре температура воды в котле поднялась выше критической, котёл загудел. Вступившая на смену оператор, услышав гул со стороны котла, пошла его осмотреть, и прошлась по площадке около сетевых насосов. Насосы трясло, гул нарастал. Это её сильно напугало, она побежала на пульт и в стрессовом состоянии совершила непоправимую ошибку. Вместо того чтобы погасить горелки и вывести котёл из работы, она с испугу выключила сетевые насосы. Это было самое нелепое, что она могла сделать в данной ситуации. После резкого падения давления вода моментально вскипела, произошёл резкий скачок давления, и это стало причиной разрыва подающего трубопровода тепловой сети. Этот случай очень похож на тот, с которым я столкнулся в первый год работы в Белгороде. Только масштабы происшествия были совершенно другими. Надо сказать, что оператору несказанно повезло. Не произошло разрыва труб и выброса пара в то время, когда она осматривала котёл. А в той ситуации всё было возможно. Несколько лет до этого трагический случай произошёл в котельном цехе Апатитской ТЭЦ. Генеральный директор «Колэнерго» В. Н. Мешков вспоминает о нём в своих мемуарах: «Утром закончилась ночная смена. Крановщица осталась поболтать с заступившей на смену подругой. Едут они, беседуют в кабине крана о чём-то своём. В одном конце котельного цеха обустроена посадочная площадка, а с другой стороны её нет – там, чтобы выйти на лестницу, нужно перебраться через конструкции, хотя при желании спуститься можно. И вот проезжают они мимо работающего четвёртого котла, а в это время лопается водоперепускная труба котлоагрегата, откуда вырывается мощная струя пара под давлением. Женщины проскочили эпицентр аварии, и попали в зону, где жарко, но терпеть можно. Оставалось лишь спуститься вниз по конструкциям, но подруги решили выйти из ситуации с комфортом, на посадочной площадке. Для этого им предстояло вновь проехать через пекло. Въехали… Видимо, в самый драматический момент кто-то из них с испуга открыл дверь кабины, пытаясь выскочить. А дверь была специально сблокирована с ходовой частью, чтобы исключить движение во время посадки. Естественно, кран остановился. И сварились обе заживо, погибли. В чём причина? Труба лопнула – значит, подвела техника. Но всё остальное – человеческий фактор, неадекватные действия в состоянии стресса». Именно подобное состояние стресса у оператора котла привело к страшной аварии в котельной «АНОФ-3».
Несомненно, персоналом были допущены ошибки. Но, я понимал, что этому могли способствовать и технические причины. Сначала в этом разобраться было невозможно. Я руководил работами по спасению котельной и сохранению в работе системы теплоснабжения посёлка Титан. К тому же, котёл был полностью разрушен, на его месте лежала огромная груда искорёженного металла. Не давал покоя вопрос, почему так резко подскочила температура воды и почему не сработала автоматическая защита котла. Пытаясь понять первопричину аварии, я при первой возможности посетил частично расчищенную площадку разрушенного водогрейного котла. Под грудой хлама мне показалось, что в узел рециркуляции котловой воды были внесены изменения. Окончательно с этим разобраться не удалось из-за невозможности рассмотреть проблемное место. Улучив момент, я выбрался из котельной в Управление и направил письмо на завод, производивший эти котлы с просьбой прокомментировать возможное внесённое изменение. Любые вмешательства в конструкцию котла должны были согласовываться с заводом. Завод полностью подтвердил мои опасения о вредности возможного изменения узла рециркуляции. Я передал ответ завода главному энергетику, пояснив, что неправильные действия с узлом рециркуляции могли стать первопричиной аварийной ситуации. Вопросы были и к системе защиты. Я просил с этим внимательно разобраться на комиссии. В котельной я пропадал с раннего утра до позднего вечера, в течение нескольких недель. Мой организм долго сопротивлялся, но всё-таки наступил момент, когда у меня появились очень сильные боли за грудиной, в области сердца. К этому времени уже всё работало надёжно. Приехавший в котельную Голованов, увидел моё состояние и сразу отвёз меня на консультацию в Кировскую больницу. Главный врач заставил немедленно остаться в отделении, не разрешив даже посетить дом, чтобы переодеться. Моё состояние его впечатлило. Мне сейчас даже не верится, но тогда пульс у меня был на уровне 46 и замедлялся при поднимании по лестнице, а температура не достигала 36 градусов. Выхаживали меня довольно долго.
Что касается последствий этой аварии, то благодаря тому, что никто не погиб, наказание было не строгим. Оператору котла, бросившего котёл в период запуска в эксплуатацию, и ставшим виновником аварии, присудили условный срок.
Создание локальных очистных сооружений
Неожиданно напомнила о себе старая проблема, связанная с попаданием нефтепродуктов в насосную станцию бытовых сточных вод на промплощадке «АНОФ-2». На этот раз виновниками происшествия оказалась не фабрика, а «Апатитская ТЭЦ». В бытовую канализацию попало довольно большое количество трансформаторного масла. Для руководителей «АТЭЦ» это было шоком. По их вине могли быть выведены из строя городские очистные сооружения. Директор «АТЭЦ» Юрий Петрович Осипов обратился ко мне за помощью, зная мою осведомлённость в данной проблеме. Я обсудил сложившуюся ситуацию с ним, а затем с директором «Горводоканала» В. А. Норовым. Того очень тревожили периодические сбросы нефтепродуктов со стороны «АНОФ-2» и «Апатитской ТЭЦ». При этом выяснилось, что продолжала усугубляться проблема очистки бытовых стоков на городских сооружениях. Их проектная производительность составляла 47 тысяч кубометров сутки, а фактическая достигла 70. И это сказывалось на качестве работы очистных сооружений. После развала СССР о финансировании строительства новых сооружений по очистке стоков можно было забыть. Объединение «Апатит» не бралось за реализацию моего рационализаторского предложения по очистке канализационных стоков «АНОФ-2» физико-химическим методом, минуя городские очистные сооружения. Оба директора, «АТЭЦ» и «Горводоканала», выразили заинтересованность в создании этих локальных очистных сооружений. Они были готовы содействовать его реализации. Поэтому мы с партнёрами (я привлёк ещё начальника фабрики, начальника цеха «Промышленного водоснабжения», директора «Горводоканала» и специалиста по хвостохранилищам) решили основать частное предприятие по созданию локальных очистных сооружений. Это было в духе времени. Я встретился с Головановым, который был хорошо знаком с ситуацией и понимал необходимость её решения. Но, в «Апатит» начались серьёзные финансовые проблемы. В этих условиях денег не хватало даже на зарплату, а о том, чтобы финансировать какие-то новые проекты, не было и речи. Я заручился согласием Голованова на создание нами частного природоохранного предприятия ТОО «ПОИСК» для очистки стоков с промплощадки «АНОФ-2». Мы взяли на себя обязательство создать комплекс очистных сооружений в 1992 году и организовать приёмку и очистку стоков промплощадки «АНОФ-2», начиная с 1993 года. Мы также брали на себя согласование всех вопросов с контролирующими органами и Администрацией города Апатиты. «Апатит» обязался передать три неиспользуемых ёмкости для реагентов и два погружных насоса, а также отчёт научно-исследовательской работы ЛИСИ. С учёными ЛИСИ я тесно сотрудничал в период внедрения водооборотного водоснабжения и тогда привлёк их к оценке моей идеи. Специалисты ЛИСИ, проведя химический анализ стоков, согласились с тем, что их очистка возможна физико-химическим методом и выдали конкретные рекомендации по реагентному режиму. Метод очистки включал коагулирование, осаждение и обеззараживание. «Апатит» с ними так и не рассчитался за эту работу. Мы и этот вопрос взяли на себя. После заключения соглашения с объединением «Апатит» я провёл новые переговоры с директором «Горводоканала» и директором «Апатитской ТЭЦ». От «Горводоканала» требовалось продать насосную станцию, а от «АТЭЦ» нам нужны были заброшенные брызгальные бассейны. Директор «Горводоканала» сам не мог принять решения о передаче насосной, поэтому вопрос был вынесен на совещание у Главы Администрации города Апатиты Е. А. Вайнштейна. Он возглавил Администрацию после моего отказа от этой должности. В совещании принимал участие и его заместитель М. И. Егорин. С Евгением Александровичем мы давно были знакомы по совместным шахматным мероприятиям. Он в то время возглавлял лабораторию математического моделирования экономических систем в Институте экономических проблем КНЦ. Хотя Вайнштейн не был техническим специалистом, но ситуацию оценил сразу. Тем более что нашу инициативу горячо поддержали представители санитарных органов и экологического надзора. Городу выгода была в том, что на очистные сооружения биологической очистки переставали поступать загрязнённые стоки фабрики и «АТЭЦ». Это снимало избыточную нагрузку с городских сооружений и возможную угрозу их поражения загрязнёнными промышленными стоками. Учитывая перегрузку очистных сооружений города Апатиты и отсутствие денег на их реконструкцию, оценённую более чем в триста миллионов рублей, было принято решение о целесообразности создания природоохранного предприятия и создания локальных очистных сооружений. На совещании было решено продать создаваемому предприятию ТОО «ПОИСК» канализационную насосную станцию на промплощадке «АНОФ-2». Так же Администрация города Апатиты попросила Главу Администрации Мурманской области о выделении «ПОИСКу» 1,5 млн. рублей из экологического фонда. Это была очень небольшая сумма, шла страшнейшая инфляция, цены в 1992 году по сравнению с 1991 годом выросли в 26 раз. Эти средства потребовались на оплату согласований, отчёта ЛИСИ, разработку проектно-конструкторской документации. Директор «АТЭЦ», с которым мы были давно знакомы и с уважением относились друг к другу, не мог нам просто так передать пусть и неиспользуемые брызгальные бассейны. Согласовав с Колэнерго вопрос о возможности их передачи, он нам сообщил сумму, за которую они могут быть проданы. Это было довольно дорого и средств Фонда на покупку явно не хватало. В это время у «АТЭЦ» назрели серьёзные трудности со складированием золо-шлаковых отходов. Склад, созданный рядом с «АТЭЦ» в 1963 году, исчерпал свои возможности, он был переполнен и сильно пылил. Находясь рядом с городом Апатиты, он периодически становился источником значительного запыления города. Место для нового склада найти было трудно, а стоимость его строительства была очень большой. Это ставило под угрозу дальнейшее существование «АТЭЦ». Юрий Петрович поинтересовался, не могу ли я помочь в решении этой проблемы. Я попросил химический состав золошлаковых отходов. Мы обсудили его с коллегами и увидели, что они мало чем отличались от химического состава отходов, сбрасываемых «АНОФ-2» в хвостохранилище после обогащения руды. Поскольку в моей команде были специалисты по эксплуатации хвостового хозяйства, мы посчитали вполне возможным совместное складирование хвостов фабрики и золошлаковых отходов «АТЭЦ». Тем более что их объём был очень не большим по сравнению с отходами фабрики. Мы заключили договор с «АТЭЦ» о том, что ТОО «ПОИСК» проработает вопрос о совместном складировании отходов «АНОФ-2» и «АТЭЦ». В случае положительного решения «АТЭЦ» обязывалась передать «ПОИСКу» два брызгальных бассейна. Теперь оставалось заручиться согласием технологов на то, что в оборотной воде окажется какая-то доля воды из золошлаковых отходов. Естественно, технологам это не очень понравилось изначально, но нас поддерживал Голованов. В итоге, «Центральная лаборатория» «Апатита» провела испытания процесса обогащения с добавлением в оборотную воду отходов «АТЭЦ» и подтвердила, что отрицательного влияния на технологический процесс фабрики не будет. Указали мы также самую удобную трассу и точку ввода золошлаковых отходов в «хвосты» фабрики. Схема была быстро согласована с объединением «Апатит» и реализована. Затраты на неё были в сотни раз меньше, чем на создание нового золохранилища. В качестве оплаты мы получили неиспользуемые брызгальные бассейны, ставшие вместе с насосной основой нашего предприятия. Окончательное решение о вводе в работу этой схемы принимали позже уже представители новых собственников, появившиеся на объединении «Апатит». Я встречался с представителем «нового владельца» объединения и убедил его, что согласившись на эту схему «Апатит», во-первых получит деньги за складирование отходов, а во-вторых, получит ещё один рычаг воздействия на Колэнерго. Таким образом, мы решили все технические и организационные вопросы, получили необходимые согласования. Очистные сооружения были созданы. Они разгрузили городские очистные сооружения и сняли большую головную боль с «АТЭЦ» и «АНОФ-2». Серьёзная проблема «АТЭЦ» была решена. Существенные выгоды получили все заинтересованные стороны. Тарифы для них мы установили на 10 процентов ниже тарифов «Горводоканала». Самое главное, мы избавили город Апатиты от строительства нового большого золохранилища, неприятного источника запыления. Это был один из самых крупных экологических проектов в городе Апатиты. Более масштабным было только внедрение оборотного водоснабжения на «АНОФ-2». А следующим по значимости было создание локальных очистных сооружений промплощадки «АНОФ-2». После этого я написал служебную записку на имя генерального директора, что являюсь соучредителем природоохранного предприятия, с которым «Апатит» имеет договорные отношения. С тех пор я не имел отношения к договорным делам с ООО «ПОИСК» и «Горводоканала». Таким образом, мы стали владельцами предприятия, которое работало очень устойчиво и приносило регулярный доход. Но, в середине двухтысячных (я уже не работал в ОАО «Апатит»), оно было рейдерским путём захвачено.