Две королевские четы, Норвегии и Испании в двух шагах. Оставил след на Холменколлене.
Норвегию считают страной победившего социализма, причём под руководством короля. Норвежцы руководствуются чувством равенства. У них нет огромного разрыва в доходах рядовых и руководящих работников. Такой подход является причиной и следствием использования экономических рычагов власти государства. Нефть объявлена достоянием народа, как и все природные ресурсы страны. Деньги от нефтяных доходов идут на социальные программы и в Фонд Всеобщего Благоденствия. ВВП на душу населения один из самых высоких в мире. Норвегия в 2019 году заняла первое место в рейтинге общественного счастья. За многие годы сотрудничества с норвежцами я познакомился с довольно большим количеством людей. От общения с ними у меня остались самые лучшие впечатления. Это порядочные дружелюбные люди и отличные профессионалы. В этом я имел возможность убедиться многократно. О работе в норвежской организации я расскажу несколько позже.
Приключения иностранцев в России
В девяностые годы к гостям из дальнего зарубежья относились очень трепетно. Открылся «железный занавес», стали возможными регулярные контакты с представителями капиталистического мира, чего, к сожалению, не было в период существования СССР. Каждой встрече иностранцев предшествовала соответствующая подготовка. Если я готовил встречу с представителями западных государств, то согласовывал этот вопрос с руководством объединения. После одобрения визита, я составлял программу их пребывания, включая проведение экскурсий и официальных застолий. Для этого в нужное время выделялся транспорт, и выдавались средства на проведение официального ужина. На такой ужин приглашались несколько человек, которые были участниками конкретного соглашения или проекта. Первые застолья с представителями НГЭЭ были посвящены заключению Соглашения по энергоэффективности в Демонстрационной Зоне Высокой Энергетической Эффективности «Кировск». С норвежской стороны присутствовали представители всех пяти организаций, входящих в НГЭЭ. Нашу сторону представляли руководители Администрации Кировска, ОАО «Апатит» и КЦЭЭ. Во время этих встреч начался обмен и культурными традициями. Столы были накрыты обильно, по-русски. И, естественно, основным напитком была водка. Но, сразу мы узнали, что большинство гостей предпочитает пиво или сухое красное вино. У норвежцев сначала был единственный тост – «скол», призыв выпить за здоровье. Наша сторона в этом плане была более разнообразна, перемежая разнообразные тосты, анекдотами. Переводчику приходилось серьёзно потрудиться, чтобы донести до партнёров смысл сказанного. Водку норвежцы тогда пить не привыкли, им пришлось не просто. Кстати, со временем, после многократных посещений российских партнёров они от этого недостатка полностью избавились! Один из норвежцев во время первого визита и застолья всё время листал словарь. В конце мероприятия он встал и произнёс первый тост от норвежской стороны на русском языке. Он прозвучал так: «болшое потребление водка». Это был Ханс Борксениус, руководитель группы по энергоэффективности в промышленности. Норвежцы оказались очень дружелюбными и открытыми людьми, с которыми быстро установились хорошие профессиональные и дружеские взаимоотношения. Несмотря на то, что я в первое время практически не знал английского языка, мы как-то могли общаться. Норвежцы знакомились с нашим бытом и нашими традициями. Например, Ханс Борксениус, позже хорошо изучил русскую традицию «выпить на посошок». Однажды, когда он был у меня в гостях, мы закончили ужин, и я стал его провожать. И тут-то он мне напомнил, что мы забыли выпить «на посошок»! С первых же посещений России Ханс начал изучать русский язык по многочисленным плакатам, которые сохранились в городе ещё от Советского Союза. Это были плакаты, типа: «Да здравствует труд», «Слава КПСС», «Пролетарии всех стран, соединяйтесь!», «Миру – мир», «Решения XXVII съезда – в жизнь!» и прочие. Смысл их объяснить ему было не просто. Но, они были написаны большими буквами и хорошо читались. Ханс оказался «моржом». Не упустил он такую возможность и в Кировске. После осмотра промплощадки фабрики «АНОФ-1» мы спустились к озеру Большой Вудъявр. Была ранняя весна, лежал снег, а всё озеро было покрыто льдом. И только в том месте, где из озера вытекала река Белая, образовалась довольно большая промоина. Ханс сразу же залез в холоднющую воду, мои партнёры не посрамили честь России и залезли в озеро вместе с ним. Норвежским коллегам, как и другим западным партнёрам, я устраивал экскурсии на объекты объединения «Апатит». Мы посещали котельные, «АНОФ-2», и рудники. Я их знакомил с замечательным музеем объединения «Апатит» с большой коллекцией минералов, а также с самым северным в мире ботаническим садом. С Хансом и его коллегами из Norsk Energi мы разработали несколько энергосберегающих проектов для ОАО «Апатит». Главным стал проект модернизации главной вентиляторной установки Расвумчоррского рудника. Я отказался с ним сотрудничать только в одном вопросе. В Мурманске был мусоросжигающий завод, построенный по старым технологиям без особой очистки дымовых газов. Он снабжал тепловой энергией прилегающие жилые кварталы. Ханс пытался втянуть меня в разработку проекта по доставке на этот завод и сжиганию на нём мусора из Норвегии. Я посчитал такой проект унизительным для российской стороны, несмотря на экономические выгоды, и ответил отказом. Это не повлияло на наши дружеские отношения.
У Ханса была мечта пройти вместе со мной на яхте вокруг Кольского полуострова и Скандинавии. Часть пути планировалось пройти по рекам и озёрам, по Беломорканалу, остальное морем вокруг полуострова до границы с Норвегией. А затем и до Осло. Но, этому смелому замыслу не суждено было сбыться. Вопрос согласования маршрута касался и военных, что практически было не осуществимо. Однажды с Хансом случилась небольшая неприятность в Москве. Он ходил по Красной площади и с восхищением рассматривал окружающее. У него была искренняя открытая улыбка, как у ребёнка. Милиционерам его вид показался подозрительным, и они решили его задержать, заподозрив в приёме наркотических средств. Недоразумение быстро прояснилось. Но, сам этот факт говорит о том, что наше взрослое население, к сожалению, так искренне и открыто радоваться разучилось.
Первые поездки иностранцев из стран Северной Европы доставили немало хлопот и нашим органам государственной безопасности. Впервые я столкнулся с их работой, когда в начале 90-х годов встречал в аэропорту Мурманска представителя шведской компании «Flygt». Мы уже уселись в машину, но не успели тронуться. Ко мне подошёл человек в штатском костюме и запретил выезжать без их разрешения. Нас продержали минут сорок, мне было сложно объяснять эту задержку. Наконец, нам разрешили выехать из аэропорта, так и не объяснив причину задержки. Потом ко мне стал регулярно заходить сотрудник ФСБ, с просьбой рассказать о прибывающих гостях и наших планах. Надо сказать, что их беспокойство, скорее всего, не было напрасным. Иногда вместе с Б. Сторвиком приезжали не понятные для нас представители прессы. Одну из дам, неплохо владеющую русским языком, что было необычно для норвежцев того времени, гаишники несколько раз останавливали на дороге между Мурманском и Апатитами. Она передвигалась на своей машине и явно вызвала интерес у соответствующих специалистов. После той поездки она больше не появлялась. Однажды представитель ФСБ, приятный парень, уроженец Владимирской области, почти земляк, попросил меня рассказывать о разговорах с иностранцами. Информационной безопасности уделялось большое внимание. Но, я отказался и попросил его выявлять проблемы своими методами. Он меня понял, и наши встречи прекратились.
Не обошлось и без северных сюрпризов для некоторых западных гостей. Однажды мы предложили шведскому и немецкому специалистам, представителям «Flygt», посетить русскую баню. Она располагалась на берегу озера Имандра на базе «Центрального» рудника. Был обычный зимний северный вечер. На базу добирались на специальном автобусе высокой проходимости, каким доставляли рабочих на рудники. Там нас ждала зимняя сказка. К баньке вёл деревянный тротуар, в окружении огромных сугробов. Сначала мы ознакомили гостей с русским национальным деревянным туалетом, чем немало удивили гостей. Сюрприз ожидал и в бане. День был очень ветреный. Несмотря на то, что баню готовили к нашему приезду и хорошо протопили, в предбаннике на полу лежал снег, занесённый порывами ветра. Зато в самой парилке было очень тепло. Немец, забравшись на верхнюю полку, хорошо прогрелся и от удовольствия затянул песню. Но, он плохо знал русских. Мой друг и коллега Алексей Краснов, организатор мероприятия, пока решал вопросы с накрытием стола, в баньку запоздал. Придя в самый разгар мероприятия, он решил улучшить процесс и показать иностранцам особенности русской парилки. Для придания аромата он решил плеснуть на каменку квас. Но, что-то пошло не так. Вместо приятного хлебного аромата баня моментально наполнилась чёрным смрадом. Гостей с полок как ветром сдуло. Эту баньку, как и всю поездку на базу отдыха они запомнили надолго.
Больше всего «повезло» представителю Исландии. Обычно гости прилетали в Мурманск. Мы их там встречали и доставляли в гостиницу Кировска. На дорогу тратилось в среднем три с половиной часа. Исландец прилетел в полярную ночь, поэтому в три часа дня было уже совершенно темно. Когда мы выехали из аэропорта начала портиться погода. Транспорт у нас был не очень комфортный – микроавтобус УАЗ «буханка». Непогода внезапно разгулялась, и сильный встречный ветер тормозил и раскачивал нашу машину. Штормовой ветер заглушал шум мотора. При этом дорога буквально полировалась и становилась скользкой. Когда мы проехали половину пути, в районе Мончегорска, перед нами крутануло на 360 градусов машину «Запорожец», пытавшуюся повернуть с шоссе к городу. Водителю повезло, его не сбросило с дороги, и он ни с кем не столкнулся. Правда во время кульбита сорвало и разбросало по дороге груз, привязанный на багажник сверху. Исландец начал волноваться. Он поинтересовался, сколько времени ещё ехать. Я сказал, что до Апатитов осталось ехать один час, а потом будет Кировск. Тем временем, начало штормить с огромной силой, и мы это ощущали в машине. Она раскачивалась и натужно гудела, но продвигалась медленно. Прождав обещанный час, и видя, что кругом кромешная тьма и завывает вьюга, исландец снова спросил, сколько ещё ехать до Апатитов. Оценив новую ситуацию, я опять сказал, что примерно час. Для него это было шоком, в подобной экстремальной ситуации он оказался впервые в жизни. Но, самое интересное явление нас ожидало впереди. Из-за непогоды мы потратили на поездку больше пяти часов, и были очень рады, когда вышли из машины около гостиницы «Северная» в центре Кировска. Но, именно в этот момент, сильнейшим порывом ветра сорвало кусок крыши с кинотеатра «Большевик», который был через дорогу от гостиницы. На наших глазах огромный грохочущий лист понесло по небу. Метров через тридцать он опустился на линию электропередачи. Сверкнула яркая вспышка, сопровождаемая грохотом, и наступила кромешная тьма. В гостиницу мы входили уже в полной темноте. Но, зато ужин состоялся в уютной обстановке, при свечах.
Северную непогоду однажды прочувствовал и наш гость из Осло Олав Энгдал. В один из приездов, его из аэропорта Мурманска доставлял водитель городской Администрации на «Волге» Главы города. После этой поездки Олав в качестве благодарности дал водителю двадцать долларов. Мы поинтересовались, за что он его отблагодарил. Он нам рассказал, почему так поступил. В те дни стояли морозы, около двадцати градусов, и вьюжило. В эту непогоду на трассе произошла какая-то поломка, и машина остановилась. До ближайших городов было далеко, движение не очень интенсивное. Олав начал мёрзнуть и всерьёз заволновался. Он нам рассказал, что водитель в эту непогоду открыл капот машины, минут двадцать голыми руками копался в двигателе, и восстановил работоспособность «Волги». Этот поступок водителя восхитил Олава. Ещё несколько удивительных событий были для Олава в России. Однажды он решил добраться до Апатитов из Санкт-Петербурга поездом, который проходит этот путь ровно за сутки. Русским языком он не владел и был очень приятно удивлён, что соседи по купе, узнав, что он из Норвегии, стали его опекать, и кормили всю дорогу. Такое же удивление было у него, когда после беседы с Главой Кировска в конце рабочего дня, одна из сотрудниц пригласила нас отметить её день рождения. Стол был накрыт в кабинете, и всё было просто и душевно, как это соответствовало обычаям того времени. Не обошлось и без казуса. Однажды Олав пришёл очень удивлённым после посещения ювелирного магазина. Молоденькая продавщица решила блеснуть знанием английского языка и выдала седовласому Олаву: «Let's go to bed», что означает «пойдём в кровать». Фактически не демонстрируя подобного желания, а чисто из вежливости. Вероятно, кто-то хорошо «прикололся», объяснив ей, как нужно общаться с иностранцами.
Ещё несколько происшествий произошло с норвежцами из фирмы, которая проводила испытания установки по обработке мазутных цистерн на складе «АНОФ-2». Сначала, при доставке груза из Норвегии автомобильным транспортом, руководитель испытаний, не смог справиться с нашими дорогами и улетел в кювет. Этому способствовала и сильнейшая метель, значительно ухудшая видимость. Оборудование пришлось везти назад в Норвегию для ремонта, а руководитель испытаний получил перелом руки. К сожалению, из-за этой задержки мы не смогли выполнить всю программу испытаний и завершить процесс закупкой уникальной установки. Позже, уже во время испытаний, на склад мазута «АНОФ-2» приехал директор этой фирмы на своей машине и, умудрился наехать на плохо закрытый канализационный люк, серьёзно повредив колесо. Как нормальный европеец он попросил вызвать эвакуатор для доставки машины в автосервис и выполнения ремонта. В середине 90-х годов в Апатитах подобных мастерских ещё не было, да и такого типа машин было маловато. Рабочие склада мазута, предложили ему исправить колесо. Он, увидев этих мужиков в промасленных фуфайках, всерьёз переполошился и не подпускал их к машине. Но, мужики отодвинули его в сторонку и привели колесо в порядок. Норвежец был изумлён качеством работы и очень обрадован. Другому норвежцу из этой же фирмы повезло меньше, но его приключение, судя по всему, было более насыщенным и незабываемым. Это был здоровый накачанный мужичок с крутой грудью. Он отправился с рабочими склада в выходные дни на рыбалку. Вернулся оттуда весь в синяках. Вероятно, не смог поддержать светскую беседу у костра, и выразить своё уважение к компаньонам. Но, ничего, они после этого мероприятия продолжили вместе дружно работать, как ни в чём не бывало. Международный конфликт был исчерпан.
Интересное путешествие было и для одного из руководителей датской фирмы «Данфосс». В Москве уже работал российский офис фирмы, но нас посетил большой начальник из головного офиса в Дании. В те годы рушились предприятия, люди искали все доступные способы получения хоть какого-то дохода. Располагаясь вдоль шоссе от Мурманска до Оленегорска, люди торговали сёмгой и пушниной. Невдалеке был зверосовхоз, который вместо денег рассчитывался с рабочими шкурками зверушек. Датский специалист, увидев людей, стоящих с мехами, попросил остановиться. Судя по всему, в мехах заморский гость хорошо разбирался, поскольку очень тщательно проверял его качество, встряхивая и дуя против шерсти. Он остался очень довольным качеством меха и, главное, ценой. Но его очень обеспокоило отсутствие на шкурке заводского клейма. Датчанин долго сомневался, не будет ли проблем с таможней, но всё-таки «халява» взяла своё, и он купил шкурку чернобурой лисицы. Московская переводчица успокоила, что никто в его чемодане копаться не будет. В Дании купить мех животного стоил больших денег.
На следующий день я устроил гостям экскурсию на «Центральный» рудник, знаменитое плато Расвумчорр. В Кировске в конце мая было уже тепло, ходили в плащах. А в Хибинах и по дороге в горы ещё лежало много снега. На одном из поворотов мы остановились, чтобы сфотографироваться у сугроба. Его высота была около восьми метров. А на плато Расвуммчорр ещё стояла настоящая зимняя пора. Как пел известный бард, Юрий Визбор, любивший посещать Кировск, «На плато Расвумчорр не приходит весна, на плато Расвумчорр всё снега да снега…». Прочувствовав «весеннюю» погоду на плато и посмотрев со смотровой площадки на работу горной техники в огромном карьере, мы через полчаса снова оказались в тёплом солнечном Кировске.
Международный эксперт по вопросам энергоэффективности
Статус международного эксперта в сфере энергетической эффективности я получил ещё в середине девяностых годов, работая в составе НГЭЭ и экспертом-консультантом NEFCO. Эта деятельность осуществлялась в нескольких направлениях. В первую очередь это были различные исследования в составе международных групп экспертов и учёных. Во-вторых, это было обучение специалистов из России и других стран европейским методам повышения эффективности использования энергии. В-третьих, участие в составе норвежской команды в выполнении межправительственных соглашений Норвегии с рядом стран СНГ по вопросам энергоэффективности. Наконец, многолетняя работа по управлению инвестициями, выделяемыми NEFCO на энергосберегающие проекты. Каждый из этих видов деятельности требовал более глубокого изучения профильных энергетических дисциплин и освоения смежных профессий. Мне потребовалось глубоко вникать в вопросы ветроэнергетики, оптимизации внутреннего и уличного освещения, экологии, бизнес планирования, энергомониторинга и другие. И, конечно же, пришлось осваивать английский язык для общения с партнёрами и приготовления различных документов для зарубежных организаций. Мне также предстояло выполнять различные проекты в России и СНГ, которые финансировались различными международными организациями и фондами.
После обучения персонала КЦЭЭ методам энергоаудита, ENSI начало широкомасштабную работу по обучению других российских специалистов. Следующие тренинги были проведены в Ивановском и Московском Энергетических институтах, в Нижнем Новгороде. Затем такие же курсы были организованы в каждом регионе Северо-Западной части России. Участие в них принимали новые, необученные сотрудники Центров Энергоэффективности, сотрудники государственного энергетического надзора, преподавательский, профессорский состав технических Университетов Северо-Запада России. Тронд, убедившись в моей квалификации и в том, что я полностью освоил методики и программные продукты ENSI, начал привлекать меня к проведению этих курсов в качестве преподавателя. Это стало ещё одной новой гранью инженерной деятельности – передача знаний и опыта. В прежние годы, в начале трудовой деятельности, мне доводилось лишь обучать рабочих. Обучение профессионалов и учёных соответствующего профиля – более сложная задача. Норвежские коллеги были опытными преподавателями. Работая с ними, я научился готовить качественные доклады, и делать презентации для квалифицированных специалистов. Норвежцы очень много внимания уделяли качеству этой работы. Западному специалисту часто приходится выступать перед заказчиками и инвесторами, чтобы убедить их в заключение контракта или в финансировании проекта. Поэтому, техника проведения презентаций в ENSI была организована на высшем уровне. Кстати, этому мы тоже обучали специалистов в России, а затем уже и в других странах. На фотографии я провожу консультацию по энергоаудиту для профессоров и преподавателей Петрозаводского Государственного Университета. Слушателей очень интересовали мои презентации о реализованных энергосберегающих мероприятиях и проектах. Кроме того, именно мне приходилось проверять домашние задания, выполняемые участниками и консультировать их между сессиями. В ряде случаев я выезжал на выбранные ими объекты и оказывал помощь при выполнении энергетических обследований зданий. Вместе с коллегами из Университетов мы пополняли базу данных программного продукта ENSI для энергоаудита зданий. В неё вносились требования российских нормативных документов и климатические данные новых регионов. С нашим участием программа для выполнения расчёта энергопотребления зданий была адаптирована ко всем регионам России. Эта совместная работа по обучению энергоаудиторов в последующем позволила мне перейти на работу в ENSI. Став штатным сотрудником этой компании я продолжил преподавательскую деятельность не только в России, но и в ряде стран бывшего Советского Союза.
Очень интересным и поучительным был опыт работы по контрактам с NEFCO. Северная Экологическая Финансовая Корпорация привлекала меня к управлению энергосберегающими проектами в северных регионах России и на Украине. В составе ENSI я участвовал в выполнении ряда энергосберегающих проектов на Украине и в России. Инвесторами выступали NEFCO, Европейский Банк Реконструкции и Развития, Восточно-Европейское Партнёрство по вопросам энергоэффективности и экологии (Е5Р), Фонд Арктического Совета (PSI), ПРООН ГЭФ и другие. Нашими конкурентами были ведущие европейские консалтинговые компании. В ряде случаев нам удавалось выглядеть более убедительными для заказчиков, чем конкуренты. Поскольку проекты, в которых мы участвовали, проводились в России и странах СНГ, наличие квалифицированных российских участников в составе команды, создавало преимущество. В течение многих лет я был задействован в больших международных программах в Киргизии, Казахстане, Украине и Узбекистане. Поэтому, ежемесячно приходилось неоднократно выезжать в самые разные регионы. Часто, две недели я проводил в Азии, а через неделю посещал объекты в отдалённой глубинке одного из северных регионов. Резкий контраст был, как с географической точки зрения, так и с временной. Время в Казахстане и Киргизии на 4 часа опережает московское, столицы находятся на высоте около 800 метров. Организму требовалось приспосабливаться к этому и к жаре. После посещения столиц, соответствующих реалиям 21 века, я перемещался в местечки, в которых мало что изменилось за последние сто лет. Как правило, путешествия в эти отдалённые российские поселения были более длительными и сложными, чем в столицы соседних государств.
Важную роль в международном сотрудничестве играли Саммиты по энергоэффективности, которые проходили ежегодно в Осло. И на каждом из них КЦЭЭ был в центре внимания, как самый успешный Центр Восточной Европы. Ежегодно мне предлагали поделиться успехами Демзоны «Кировск», КЦЭЭ и информацией о реализованных и разрабатываемых проектах. Одновременно, я как представитель России, докладывал сводную информацию обо всех Центрах Энергоэффективности Северо-Запада России. Нашей работой и успехами интересовались представители разных стран. Настойчиво приглашал меня в Баку руководитель Азербайджанской делегации, директора Центров из Киргизии и Казахстана. Тронд Далсвеен прислушался к просьбе последних и предложил мне провести тренинги персонала обоих Центров. Норвегия заключила Соглашения о сотрудничестве с Казахстаном и Киргизией, нужны были сильные местные Центры, на которые можно было опереться при выполнении согласованных проектов. Оказалось удобным и соседство Алма-Аты (где начался первый этап сотрудничества с Казахстаном) и Бишкека. Расстояние между ними всего 250 километров, что позволяло совмещать тренинги персонала обоих Центров.
По просьбе Тронда я, начал работу в команде ENSI, оставаясь директором КЦЭЭ. В конце 2003 года я заключил контракт с ENSI на выполнение этой работы и сразу же провёл один семинар в Бишеке, затем второй в Алма-Ате. Следует отметить, что я выступал с одной стороны как международный эксперт от ENSI. В то же время, меня воспринимали, как российского специалиста, и были очень заинтересованы в моём опыте работы в аналогичных условиях, а также в разработанной технической документации. Объекты были такие же, и проблемы аналогичные российским. Помимо методических материалов ENSI я передал обоим Центрам большое количество российских методических, нормативных материалов и копии отчётов, разработанных КЦЭЭ по реализованным проектам. После этого тренинга главный инженер Демозоны Киргизии Н. Е. Совкуцан написала в ENSI пространный отчёт об обучающем семинаре «Развитие коммерческих инициатив Центров ЭЭ и ЧП». В нём отмечалось много положительных моментов по каждому разделу обучения, а в конце отчёта было следующее: «Позвольте ещё раз поблагодарить Вас за предоставленную возможность проведения подобного тренинга и привлечения к его проведению такого специалиста как Котомкин В. Н. В короткий срок мы получили большой объем очень важной и нужной нам информации. Очень важно то, что Котомкин В.Н. сумел переработать и представить нам в компактном виде такой большой объем годами накопленного опыта».
Саммиты по энергоэффективности продолжались в Осло несколько лет. Это было очень важное мероприятие, как для ENSI, так и для сотрудников норвежских министерств, от которых зависело выделение финансирования на следующий год. Создание профессиональных Центров в других странах и их активная работа считались очень важным достижением ENSI и Норвежского Правительства. Большое количество выполненных энергосберегающих проектов подтверждало успешность всей норвежской программы.