КЛЮЧИ ОТ РАВНОВЕСИЯ

Малыш

Выстрел! Второй, третий!

Бах! Бах! Бах! Тра-та-та!

Я перекатился вправо, и тут же по тому месту, где я находился, вжикнула пуля, взметнув фонтанчиком землю. Отчего-то в голове мелькнула мысль, что во время дождя вот такие фонтанчики намного меньше, чем в сухую погоду.

Поначалу показалось, что прижали меня хорошо. Спасало только то, что я находился выше преследователей. Иначе в два счёта задавили бы огнём. Я стрелял одиночными, патроны экономил. Но вопрос, когда они закончатся, это всего лишь вопрос времени. Ношу с собой в рюкзаке ещё «АК», а к нему четыре магазина, только и это ненадолго, взять-то больше негде. Россыпью ещё есть пару штук набить, да только кто ж мне даст время снаряжать, когда никто не прикрывает?

Однако, успокоившись, я подумал, что ничего суперстрашного не происходит. Ну стреляют. Но стреляют-то, хреново, как сапожники! Иначе давно бы мне хана. Судя по всему, противников было порядка десятка. Ну, плюс-минус.

Автоматная очередь! Бах-бах-бах – одиночные выстрелы. Взинь! Снова фонтанчик. Вот уроды! Опять перекатываюсь.

Меньше надо о жизни думать, да больше по сторонам смотреть, это ж Зона. Нарвался на какой-то отряд мародёров. Скорее всего, мародёров. Вояки из них, как из слепых собак шахматисты, но это был какой-то неправильный отряд, который я встретил в неправильном месте, да ещё и в неправильное время. От бандитов они отличаются как шакалы от волков. У бандитов есть какая-то организованность. Существуют, свои, хоть и непонятные нормальным людям, цели. А мародёры – это шакалы Зоны. Где что плохо лежит подобрать, мёртвого обобрать, на одиночку напасть. Не любит их здесь никто, даже бандиты.

Взинь! Стреляю одиночным. В ответ опять бах-бах-бах и тра-та-та-та! Тяну время, раздумывая.

Здесь, вблизи границы Зоны помощи ждать неоткуда. Мои друзья находятся намного ближе к центру, где и бурлит настоящая жизнь. На окраину забредают редко. Много в этих местах лишь новичков-одиночек, да только вряд ли они будут вмешиваться в перестрелку, зачем им это?

Какой же я был дурак, когда служил в МИС! Я полагал, что Зона отчуждения практически необитаема, и только редкие смельчаки-сталкеры проникают в неё, чтобы найти тот или иной артефакт. Как выяснилось впоследствии, Зона оказалась очень даже обитаемой.

Взинь! Перекат. Выстрел. Тра-та-та-та! Противник патронов не жалеет. Бах! Бах! Взинь! Да что они, склад боеприпасов нашли?!

Здесь хренова гора группировок, отношения между которыми очень напоминают отношения стран на международной арене, хренова гора одиночек, которым на всех начхать, хренова гора всего. Учёных, военсталов, новичков, проникающих на территорию, как тараканы из квартиры соседа, искателей приключений на свой зад – перечислять можно долго. И всё это как-то сосуществует. Есть в Зоне отчуждения определённое равновесие. Думаю, ключ ко всему этому Монолит – сердце Зоны. По слухам, исполняет желания. Охраняет этот камень группировка фанатиков с одноимённым названием – «монолитовцы». Удивительно, но равновесие в Зоне нерушимо. Казалось бы, притягивается сюда криминалитет как магнитом. А больше бандитов не становится, тем не менее. Плодятся мутанты после каждого Выброса. Но и их количество не увеличивается. И тех, и других отстреливают сталкеры. Стекаются сюда искатели приключений, но и сталкеров больше не становится – их жрут мутанты, поглощают аномалии, губит собственная глупость. Равновесие.

Взинь! Бах-бах! Взинь! Тра-та-та-та-та! Бах!

Я снова перемещаюсь.

Так. Пора что-то предпринимать.

Достал из рюкзака «АК» и отложил вещмешок в сторону. Он мне либо вообще больше не пригодится, либо пригодится только после разборок с мародёрами. Но не сейчас. Ой! Я вернулся к рюкзаку. Лежала у него где-то в недрах одна очень хорошая и весьма полезная штука. Просто не пользовался ей тут в Зоне никогда, ну, не приходилось, вот и забыл про неё. Вспомнил-то только потому, что, расставшись с вещмешком, стал думать, чего я вместе с ним лишился. Вот она, родимая! Я подбросил на руке «РДГ-М» и даже поцеловал её. «РДГ-М» – это дымовуха мгновенного действия. И она была мне сейчас очень кстати. Граната снаряжена дымовым составом на основе фосфора. Жаль только разрывного заряда нет, осколков не будет. Но зато дыму…

Прикинул направление ветра. Ага. Вот так! И с силой метнул гранату правее места, где залегли мародёры. Секунда, другая, ещё чуть-чуть – и вот уже густой дым скрывает меня от противника. Подождал ещё немного, давая время завесе хорошенько подняться. А теперь ход конём. Я быстро дополз до вершины холма и, наплевав на возможные аномалии, прыжками ринулся вправо, по широкой дуге обходя противника. Представляю, в каком они сейчас замешательстве. Небось, каждую секунду ожидают, что я из дыма выскочу. Ан нет, ребятушки, я рейд по тылам вам сейчас устрою. Нефиг мирных сталкеров грабить. Упал за дерево, оставляя дымовую завесу слева.

Вот и они. Раз, два, три, четыре, восемь. Вроде бы все на месте. Крутят головами, выставив стволы автоматов. Видны укороченные «АК» и «МР-5», двое и вовсе с короткостволом. Кто в камуфляже, кто в брезентовых куртках. Кроссовки, резиновые сапоги. Ну явно мародёры. Искали лёгкую добычу.

А теперь пришла очередь гранаты нормальной, а не дымовой игрушки. Я достал «РГН», прикинул расстояние, привычно прижал рычаг к корпусу, дёрнул кольцо, и метнул, стараясь попасть в самую середину группы. Эта граната хороша тем, что взрывается от удара. Что и произошло. А радиус поражения у неё немаленький, ох, немаленький. От пятнадцати до тридцати пяти метров. Это не хухры-мухры. Только я не стал ждать взрыва, а сразу залёг за дерево и, прикрываясь стволом, открыл огонь по противнику короткими очередями.

Граната удачно легла. Настолько, что изучив обстановку, я понял, мне оставалось только угомонить парочку самых неугомонных. Причём, по всему видно было, что они и убежали бы с удовольствием, да понимали, что шанса нету. Смотри-ка, трусливые выродки, а отстреливаться продолжают.

Вернее, продолжали. Уж чему-чему, а стрелять меня научили. И противостоять превосходящим силам противника. А тут какой противник? Младшая группа детского сада на прогулке.

Смена магазина. Держа ствол наготове и переводя его с одного тела на другое, мелкими шагами я направился к месту побоища – по-другому это не назвать. Поговорить-то найдётся с кем? Один хрипел, пытаясь зажать хлеставшую из шеи кровь – явно не жилец. Остальные являли собой картину «Спим». Ну, то есть я такой картины не видел, но подозреваю, что она может быть.

Как-то в музее Ростова-на-Дону я видел картину «Парит». И вблизи на неё смотрел, и издали. Так зацепила, что потом в интернете пытался про неё информацию найти. Не нашёл. Об одном жалею – автора не запомнил. А так, картина очень примечательная. Просто гениальная. Неизвестный мне художник намазюкал какую-то хрень. Какую? Не знаю. Зачем? Не ко мне вопросы. Почему она попала в музей? Думаю, не ведомо никому. Да Малевич, которого я вообще не понимаю, и то более интересно чёрную краску положил, чем этот неведомый мне художник от слова «худо».

В общем, я не искусствовед. А вот то, что один из этой дебильной кодлы был вполне себе жив, отметил сразу. Он усердно притворялся мёртвым. В том смысле, что не сильно трепыхался, хотя ему было очень больно. А ранение-то так себе. Правое плечо ему зацепило. У меня такое как-то было. Давно. Я, помню, осознал, что ранен, далеко не сразу. В бою такие царапины, это просто царапины. Это потом больно. А когда адреналин, даже не замечаешь.

Но я сейчас думал не об этом. Чаще всего герои книг и фильмов ходят, стреляют направо и налево убивают плохих парней и не запариваются моральной составляющей. Бах, и нет человека. Жизнь была и оборвалась. Иногда в фильмах красиво показывают, когда после первого случая кто-то блюёт. Ага. Вот всё бы так просто было. Стрельнул, убил, проблевался и дальше. Хрен там. Даже когда убиваешь в стопятьсотый раз, не по себе. А они, вот они лежат. И я здесь, Рэмбо хренов.

Зачистил территорию. Хоть и самооборона, а неприятно. Двести, двести, двести и трёхсотый с простреленным плечом. Вот этот раненый точно останется в живых, но его лицо я буду помнить. Дыхательная маска с него слетела. Маленькие, скорее всего близко посаженные глаза – сейчас притворно закрыты, но я догадываюсь, как они выглядят, типичный такой типаж. Хрящ носа давно сломан, мочка правого уха раздвоена старым шрамом, родинка под носом. Красавец, ну вот как такого не запомнить? А лицо вон того парня в чёрной куртке, который лежит под кустом в позе младенца, вряд ли будет сниться мне в кошмарах. Да я и лица-то не вижу.

Я подошёл к раненому:

– Как сказал бы Станиславский: Не верю! – я несильно ткнул его ногой в бок. – Хватит ночевать, подъём пришёл.

Мародёр застонал и приподнялся, сразу ухватившись левой рукой за рану.

– Бинт, обезболивающее есть?

Он кивнул и мотнул головой в сторону. Я скосил глаза. Под кустом были свалены несколько тощих рюкзаков.

– Давай лечись, только без глупостей, – я не опускал автомат.

Раненый быстро, на мой взгляд, даже слишком быстро, метнулся к рюкзакам. Я проводил его стволом. Потом подождал, пока он оказывал себе первую помощь. Там делов-то, укол поставить, да кровь остановить.

– Ну, рассказывай.

– Чего рассказывать?

Он привалился к дереву возле рюкзаков и, насупившись, смотрел на меня снизу-вверх.

Руку не убирал с раны. Глаза его выглядели точно так, как я и представлял. Очень маленькие, карие, расположены рядом с переносицей. Лицо из-за этого смотрится совершенно непропорционально, а хозяин его чем-то напоминает обезьяну. Объект для изучения теории Ламброзо. На голове у мародёра была бандана, но даже она не мешала рассмотреть, что череп у него был сверху какой-то неправильно маленький.

– Кто такие. Зачем на меня кинулись. Чего хотели. Случайно или цель была. Всё, что знаешь, рассказывай.

– Да нечего тут рассказывать, – он слегка погладил раненое плечо. – Это всё Жжёный, – раненый мотнул головой в направлении тел. – Он хотел по-быстрому одиночек постричь, разжиться снарягой, да артами и двинуть в сторону центра Зоны. Мол, там места богатые, все заживём.

– Разжились?

– Что? – мародёр вздрогнул.

– Я говорю, разжились снарягой? Одиночек постригли?

Он хотел махнуть больной рукой, но тут же поморщился.

– Какое там! Одного только и прищучили. А у него из добра пистолет Макарова с одной обоймой. А потом вот на тебя нарвались, – он вздохнул.

Я тоже вздохнул.

– Придурки. Ну вот что мне с тобой делать, а?

Он молчал.

– Ладно, пошли. Отмычкой будешь. Знаешь, что такое отмычка?

– Ну, – мародёр поднялся.

– Аномалий тут практически нет. Если и встречаются, то крайне редко. Если всё нормально, дойдёшь со мной почти до периметра, а дальше сам решай. Хочешь жить – вали из Зоны, не хочешь – придумаешь, как погибнуть, – мотнул стволом. – Пойдём, я вещи свои заберу и двинем.

Пришлось ещё задержаться. Я немного патронов для «Калаша» подсобрал. Хорошо, что у них были древние, ещё семьдесят четвёртые. Их калибр – 7,62 – в аккурат к моему сто третьему подходят. Вот только постреляли идиоты от души, мало что осталось. Но мало, всё равно лучше, чем ничего. Перенабил свои магазины, выщелкнув остатки патронов из трофейных. Ну, как перенабил? Мародёра заставил. Он, хоть и изображал из себя смертельно раненого, постанывал, кривился, поглаживал повреждённое плечо, но с задачей справился.

Потом поднялись на холм, я забрал свой рюкзак, подобрал бесполезный пока, без боеприпасов «Вал», и мы двинули к границе Чернобыльской Зоны отчуждения. Время уже поджимало.

Плюс

Земля тряслась так, словно по ней бежало стадо слонов. Ага. Знаю я этих слонов, ёлки-иголки. Псевдогигант. Нет! Сразу два! Ух ты, ёлки-иголки! Я, к счастью, с этими тварями раньше старался до стрельбы не доводить, когда издали видел, то убирался с дороги. Только в случае крайней необходимости.

Вполне здравое, между прочим, желание. Кому захочется встретиться с этим? Огромная туша, весом в пару тонн и выше двух метров ростом, которую многие сталкеры отчего-то считают похожей на тушу цыплёнка-бройлера, только без перьев. Да откуда там перьям-то взяться? Кожа, как кора древнего дерева. Причём, лишь по структуре. А вот по прочности так хрен чем её взять. Разве что гранатомётом. Говорят, что кости черепа у него толщиной сантиметров десять. Ну, не знаю, я их черепов не видел, только остатки черепов сталкеров-жертв псевдогиганта. Наверное, можно попробовать с дробовика картечью с близкого расстояния. И куда-нибудь в более уязвимое место, а не в голову. Но сколько раз нужно попасть и в какое место, лично я не знаю. Да и охотой на псевдогигантов у меня заниматься желания нет. Эта сволочь бросается на людей сразу, как только человек попадается в поле его зрения. Причём бегает с такой скоростью, что и Усэйн Болт, наверное, от него хрен убежит. А вот к остальным мутантам Зоны интереса не проявляет. Чем же он питается, когда сталкеров рядом нету? Жухлой травкой? Ох, что-то я сомневаюсь, ёлки-иголки.

Но это лирика. Сейчас у меня возникал один вопрос, но очень для меня важный. Чем эти два псевдогиганта планируют питаться сейчас. Пёрли они прямо на меня. А рядом ни возвышенности, ни места, где спрятаться. Увидят и всё. Одинокое дерево не вариант. Снесут, как пушинку. Тем более, что не дерево это, а так, деревце, сантиметров тридцать в обхвате. Сил в этой туше – немеряно. А в моём варианте, немеряно, помноженное на два.

Если ещё вспомнить, что бегать по Зоне нельзя, от слова «абсолютно», то я пробовать не стал. Хотя ногам какая-то часть моего мозга команду всё же успела отдать, и они напряглись, чтобы хотя бы попытаться отпрыгнуть в сторону. «Грозу» я держал наизготовку и подумывал о подствольнике.

Расстояние до мутантов, вернее, от мутантов до меня стремительно сокращалось. Уже не оставалось сомнений, что меня заметили. Или всё же нет? Они пёрли, как два носорога, хотя я никогда не видел носорогов в живой природе, только в зоопарке, в детстве. И они обычно тупо стояли в вольере.

А здесь вот оно.

Дальше началось нечто странное. Бежали псевдогиганты как-то мимо меня. А может, и правда не видят? Вдруг, это два слепых мутанта развлекаются и бегают наперегонки? Это от страха в голову такие шутки приходят. Ёлки-иголки! Стрелять или ещё выждать?!

Я прижался к деревцу и прицелился. Нет, ну точно мимо меня прут, как слепые! Я даже дышать перестал, словно моё дыхание могло меня выдать. Земля уже тряслась так, что это походило на небольшое землетрясение. Всё же, когда рядом с тобой по земле ритмично бьёт три-четыре тонны, это ощутимо. Стрелять или нет? Стрелять или нет?! Стрелять?!!! Или нет?!!!

Две туши промчались рядом со мной, как два локомотива. Кажется, я даже движение воздуха почувствовал. Пахнуло неприятно. Да что там пахнуло? Завоняло так, что глаза заслезились. И это при том, что на мне дыхательная маска! Сполз по стволу и, наконец-то начал дышать. Вытер глаза рукавом. Кому рассказать – не поверят. Что это было? Я не знаток повадок псевдогигантов, но и слышал, и читал, и другие рассказывали, что на сталкеров у них реакция всегда одинаковая. Люди, это их единственный враг в Зоне. И пища.

Выглянул из-за своего деревца и обомлел. Псевдогиганты гоняли стадо чернобыльских кабанов! А их наблюдалось десятка два. Голова отказывалась соображать. От слова «напрочь». Пока приходили только две мысли. Первая. Для монстров самая желанная еда – сталкер, однако, они меня проигнорировали, а кинулись на кабанов, с которыми, вроде как, паритет. Вторая. Если бы не псевдогиганты, меня схарчили бы чернобыльские кабаны, которые как раз нарисовались сзади. Я их не видел, а спастись от такой стаи просто не смог бы. Выходит, одни мутанты спасли меня от других мутантов. Ни хрена себе, странно-счастливое стечение обстоятельств. Ёлки, мать его, иголки и прочая ерунда.

Постоянно оглядываясь назад и не особо рассматривая, как летят кровавые ошмётки от кабанов, я полуприсядью, а местами и на четвереньках, но очень быстро, двинул в сторону от места схватки.

Двинул, ага. И додвигался. Ну, нельзя в Зоне торопиться! А как не спешить, если у тебя за спиной такое?! В общем, голова начала соображать от звука ПДА. Этот звук, он уже на уровне условного рефлекса на сталкера воздействует. Или безусловного. Не знаю, не ботаник я.

В общем, ситуация в итоге выглядит так:

Напоминаю, что сзади сражение мутантов с мутантами и лучше на глаза им не попадаться. Ибо всем известно, что даже злейшие враги заключают союз против общего врага. А кто у них общий враг? Точно! Я! Хотя, я им, скорее, не враг, я им, скорее, общий обед. Или сколько там сейчас на часах? Файф о клок.

Но это сзади. А пока я пытался быстро сблызнуть от мутантов, прощёлкал сигнал ПДА и влез между аномалиями. Впрочем, слово «между», не совсем верно отражает то, что произошло, потому что аномалии оказались аж с трёх сторон. А с четвёртой мутанты, ёлки-иголки! Всё.

Попадал я в Зоне отчуждения в разные ситуации, но в такую! Тут даже гаечку не кинуть. Бахнет – мало не покажется. Что ж тут у нас? Два «трамплина» по бокам, а прямо по курсу не знаю что, не понимаю пока. ПДА верещит. Смотрю назад. Ёлки-иголки! Кабан ко мне мчится. Ну, то есть, может, и не ко мне, а от псевдогигантов спасается, но прёт прямо на меня. Твою ж мать, ёлки-иголки!

Присев поудобнее, я направил на мутанта «Грозу», уже понимая, что не успеваю. Худо-бедно, а в нём веса, как у лося за периметром. Да мне и уворачиваться некуда. Вскидывая автомат, я внезапно понял, стрелять не стоит. Мутант нёсся не точно на меня, а рядом. А рядом «трамплин».

Зверя запустило на орбиту с резким хлопком. Я даже не успел увидеть кровавые брызги, потому что волной меня выбросило в соседнюю аномалию, и, пытаясь не выпустить из рук оружие, я закрыл глаза и попрощался с жизнью. Лицо запорошило жидким.

Шутник

Худо-бедно, потихоньку-помаленьку, но я всё же переключилась на Ремарка. Отложила книгу, когда дошла до того места, где Людвиг при помощи водосточной трубы напугал Кнопфа, который справлял малую нужду на обелиск. Не смогла удержаться и засмеялась в голос. Ну как можно было так смешно написать? Как это вообще возможно придумать? Ну, и переводчику, конечно, большое спасибо. Прямо, очень красочно представила себе эту картину.

Вино у меня давно закончилось, от сыра осталась только обёртка. Я поняла, что жутко проголодалась. А мужика моего всё нет и нет.

Я отложила книжку, села на кровати и потянулась. Посмотрела на ПДА. Написать или не стоит? Нет, пожалуй, не буду. Чего надоедать? Да и неизвестно, в какой он сейчас ситуации, может ответить или нет.

В общем, не буду тревожить, как идеальная супруга. Сразу и анекдот вспомнила. «Кто сказал, что идеальных жен не бывает? Бывает! Например, у моего мужа очень даже идеальная».

Эх, дела. А вот пойду-ка поем. Наверное, Марта уже сварила свой волшебный борщ.

Я вышла из комнаты и торопливо спустилась по лестнице. И остановилась на входе.

В баре что-то изменилось. Было более людно, более шумно. Народ весь сгрудился в центре зала. Однако, Феликс был на своём месте. Я приблизилась к барной стойке и облокотилась на неё.

– Феликс, что за шум, а драки нету?

– Смеяться будешь, – бармен широко улыбался.

– Ну давай, посмеюсь.

– Да Звонарь решил свой день рождения отметить!

– Звонарь!? – только тут я поняла, чья голова возвышается в центре толпы. – Да ещё и день рождения? Здесь же, вроде, не принято? Не припомню, чтобы я свою днюху праздновала.

– Ну, ты просто не попадала на такие мероприятия, – Феликс продолжал протирать стакан. – Тут многие по несколько раз в год отмечают, а то и того чаще.

– Это как? – я удивлённо уставилась на хозяина заведения.

– Ну как-как? Допустим, кто-то попал в передрягу, попрощался мысленно с жизнью, а тут раз! И счастливое спасение. Ну как не считать это вторым днём рождения? – бармен отложил одно полотенце и взял другое. – Я бы, кстати, на месте твоего, тоже отметил. Когда его Болотный Доктор с того света вытащил.

– Отметил, это в твоём понимании означает всех оглоедов в этом заведении за свой счёт напоил?

Феликс расхохотался:

– Ну, вроде того. И ему праздник, и мне выгода.

– И по кошельку удар, – продолжила я.

– Не без этого! Хотя, ты же знаешь, твоему Плюсу это очень недорого бы обошлось.

– Очень недорого, это не бесплатно, – я улыбнулась.

– Между прочим, – Феликс наклонился ближе ко мне, – сталкерам тоже как-то расслабляться надо. Мозгам отдых давать. Вот такая вечеринка, чем не отдохновение души, а?

– Отдохновение. Но я бы сейчас лучше желудком отдохнула. Вернее, наоборот, нагрузила бы его чем-нибудь вкусным. Вот ты мне скажи, Марта борщ свой уже доварила?

– Ой, я и забыл про него! Сейчас схожу, спрошу, – Феликс отложил полотенце, поставил стакан и направился на кухню.

– А я пока Звонаря поздравлю, – я пошла по направлению к толпе. – Звонарь! – помахала рукой.

– Нет, Шутник! – Звонарь помахал в ответ. – Привет! Нет, ну прямо реально рад тебя видеть!

Этот долговязый сталкер был неизменен. Любую фразу он начинал со слова «нет». Даже странно, что именно так его не прозвали. А что? Сталкер Нет. Вполне себе. Главное, коротко. Здесь длинно не называют. Ещё Звонарь не очень-то слушал собеседника, звонил себе и звонил. Если же его удавалось перебить, он замолкал, а потом начинал с того же места, на котором остановился. Как говорил Плюс, у него создавалось впечатление, что Звонарь выходил куда-то, а возвращался аккурат к тому моменту, когда собеседник замолкал.

Толпа сталкеров немного расступилась, и Звонарь протиснулся ко мне.

– Тебе сколько исполнилось болезный? И чего это удумал день рождения праздновать?

– Нет, паспорта у меня давно нету, но по моим подсчётам сорок два, – он широко улыбался.

– Ну, ты прям до возраста Владимира Семёновича уже дотянул.

– Нет, ага. А кто это?

Я вздохнула:

– Ладно, замнём для ясности. Поздравляю, что ли.

– Нет, ну так с тебя подарок, – Звонарь смотрел прямо на меня.

Я даже немного растерялась:

– Подарок? Э-э-э.

– Нет, анекдот свежий подари! – он засмеялся.

Вокруг загалдели.

Послышались выкрики: «Давай, Шутник!», «Жги!», «Только новый!» – ну, и всё в таком духе.

Я вздохнула. Новый. Желательно про день рождения. В голове мгновенно промелькнули десятки анекдотов. Ага. Вот то, что им надо. Пошлый до ужаса, не девочковый. Ну, да что делать, репутацию надо поддерживать.

Я выставила перед собой руки.

– Хорошо. Но я предупреждаю…

Опять послышались выкрики: «Давай пошлый, переживём!», «Знаем мы тебя!», «Мочи!»

Кивнув головой, я начала:

– Ок, слушайте. Приходят два друга к третьему на день рождения. Говорят, мол, мы долго думали, что тебе подарить, чтобы ты подарок на всю жизнь запомнил. Сначала хотели книгу, но ведь ты её прочитаешь и забудешь. Потом хотели торт, но ведь ты его съешь и забудешь. – я сделала картинную паузу. В зале стояла тишина. – В общем, мы решили с тобой сексом заняться.

Сталкеры захохотали, в зале бара сразу стало очень громко и весело, и вдруг на плечо мне легла рука.

– Ты зачем анекдот портишь? – послышался такой знакомый голос. – Ведь в оригинале было смешнее.

Я обернулась.