Странные люди, порой великие. Перерождение

Глава 3

Я и сейчас помню лицо отца. Он всегда улыбался, хоть и приходил домой почти ночью. Помню, как радовалась мама, когда я подлетала высоко к потолку, а затем вновь приземлялась на ручки папы…. Счастливое время. Но жизнь иногда преподносит неприятные и очень неожиданные подарки. Так случилось и со мной…

Я качалась на качели возле дома, разглядывая мимо пролетающие облака. Помню, как хотелось попрыгать по пушистым, белоснежным лошадкам, что проживают в небе.

Моя беззаботность вмиг разбилась, когда подошла мама, в слезах, и почерневшим от горя лицом…. Отец умер внезапно. Сердечный приступ на работе, и…. Наша жизнь в мгновение перевернулась.

Я смутно помню похороны. Все эти незнакомые люди, не понятные для меня слова…. Старший брат, смотрящий на меня, почему то, злобным взглядом, и сестра, разочарованно вздыхающая, ведь ей пришлось отменить свадьбу. Я ничего не понимала, да и не могла понять. Для меня было загадкой, почему папочку положили в коробку, и закопали в землю? Почему плачет мама, если отец теперь в лучшем мире? Объяснять мне хоть что-то никто не спешил, да я и не спрашивала. Понимала, не до меня сейчас. И вот это «не до меня» продлилось довольно долго. Слишком долго, как я теперь понимаю…

Мама, немного оправившись, поспешила вернуться на работу, беря дополнительные смены, и практически дома не появлялась. Сестра свадьбу справила, и удалилась во взрослую жизнь, лишь изредка звоня, матери. Про брата я вообще ничего не слышала долгое время. Он жил в другом городе, и ему, по словам мамы, некогда. Работа, дети свои уже…

Меня было решено, не отдавать в детский сад, а воспитанием моим занялась бабушка по отцу. Как говорила мне мама: двоих внуков воспитала, и тебя подымет. Я не возражала, ведь часто гостила у неё, когда ещё папа был жив, и она мне казалась самым добрым человеком на свете. В первый день я шла вприпрыжку к бабуле на поруки, ожидая прекрасный день. Но моим чаяниям сбыться было не суждено. Бабушка встретила меня холодно, а когда мама ушла, так и вообще начала ругать…

– Что ты улыбаешься, несносное дитя? – ошарашила она меня в первую же минуту. – Горе в семье, а ты зубы сушишь! Или радость для тебя смерть отца?

Я растерянно моргала в ответ, не понимая, что не так сделала.

– Вон, вылупилась! А я говорила, что твоё рождение не к добру! Ты должна была сдохнуть, а не мой сыночек! – толкнула меня бабушка со всей силы, да так, что я полетела в стену.

Боль, обида, страх…. Я не понимала, за что? Что я сделала? Вжавшись в угол, я тихонько скулила, а слёзы сами текли по щекам. Хотелось, чтобы сейчас обняла мама, и сказала, что это всё страшный сон. Но, мамы не было, и я так и просидела весь день в углу, выслушивая всевозможные ругательства от бабушки.

Когда мама, наконец, пришла, я вцепилась в её руку, и с жадностью стала вдыхать аромат. Да, мама пахла чем-то родным и тёплым. Именно тем, что так внезапно и навсегда у меня отняли. А перед сном, я всё-таки решилась рассказать ей, что говорила бабушка, но в ответ получила лишь невнятное: – привыкнешь. Обида ударила с новой силой и, дождавшись, когда мама отправилась спать, я уткнулась в подушку, уже не сдерживая слёзы…

Следующие два года больше напоминали день сурка: оскорбления бабушки, не сходящие синяки, которые мама будто не замечала, и боль в животе от переедания. Бабушка буквально впихивала в меня огромное количество еды, жирной, сладкой и очень тяжёлой. А когда я, ожидаемо, поправилась, бабушка стала называть меня свиньёй, жирной и потной. Для правдивости скажу, что впихивала еду, она в меня насильно только перовое время, а потом я уже и сама была не прочь плотно покушать. Ненавидела себя за это, но продолжала есть. А бабушка была и рада, выдумывая прозвища одно, красочней другого. Но, как бы ей не хотелось полностью меня закрыть в своей квартире, в школу отдать пришлось. Не скажу, что стало проще. Нет, ведь бабуля, провожая утрами, не упускала возможности оскорблять меня прямо перед одноклассниками, даже не стесняясь матерных выражений. Одноклассники смеялись, тыкая в меня пальцем, и тоже придумывали обидные прозвища. Но, даже не смотря на всё это, я отвлекалась на учёбу, и это меня очень спасало. Я любила учиться, особенно мне нравились уроки рисования. Там, на бумаге, я могла рисовать красочный мир, которого так не хватала в реальности, могла выразить боль и обиду, и даже папу ещё разок увидеть. И вот однажды, я за это изрядно поплатилась…

Маму вызвали к директору из-за моего рисунка. Помню, как она удивлённо на меня смотрела, будто не зная, через какие унижения я прохожу ежедневно. Она просила меня потом, чтоб я ничего психологу не рассказывала, и я соглашалась. Как было не согласиться, ведь это же… мама просит. Значит, надо так. Значит, я заслужила. Значит,… я такая и есть, как говорит бабушка. И я поверила, что виновата. Оскорбления и побои принимала как должное…. Так прошли ещё три года моей жизни. Я стала старше, и вот, наконец, в один из дней, мама сказала, что могу идти в школу сама, а после уроков идти домой. Моей радости не было предела! Впервые, я шла в тишине! Впервые без пощёчин, и пожелания скорейшей смерти! Почувствовала себя человеком впервые! Не тварью и не скотиной, а…человеком. Я стала выполнять всю работу по дому, продолжала прилежно учиться, только бы мама не передумала. Только бы не отправляла снова к бабушке. Даже начала, хоть и с опаской, смотреть на себя в зеркало…. Тогда, мне впервые пришла мысль, что нужно похудеть, и я просто перестала кушать. Вообще, ни крошки в рот, только вода. Получалось у меня это отлично, а результат превзошел все мои ожидания, ведь на меня обратила внимание мама! И сестра подключилась, впервые за долгое время, начав со мной разговаривать! Они водили меня по разным больницам, заботились…. Скажу честно, мне это так понравилось! Я почувствовала заботу и тепло. За меня переживали, откладывали свои дела даже, ради меня! Под чутким наблюдением, я немного поправилась, но не сильно. От той пухленькой девочки, что служила грушей для битья, и следа не осталось. На меня стали обращать внимания мальчики, появились подруги, но всё равно, я предпочитала проводить время в одиночестве. Мне нравилась тишина, ведь она и есть отсутствие звука. Это была для меня большая ценность – остаться одной дома. Потом мне купили компьютер для учёбы, и тогда началась моя виртуальная жизнь.

Я ночи напролёт проводила в играх, чатах, всё глубже погружаясь в виртуальный мир. Знакомства, друзья, и появился мальчик.… Сначала мы просто общались, но со временем, я поняла, что влюбилась. Глупо, да? Влюбиться в мультяшного героя, что может быть тупее?! Но, это произошло, и факт есть факт…. У нас завязались отношения. Виртуальные конечно, отношения, однако, я в них тонула по-настоящему. Три года, ни много не мало. Мы ругались, мирились, обменивались фотками, но никогда, ни разу я не слышала его голос. Почему? Не знаю, наверное, сказалась моя в себе неуверенность. Я ненавидела свой голос, и думала, что он просто отвратительный. Боялась, что если «он» услышит его, то непременно меня бросит, и тогда моя жизнь окончательно превратится в дерьмо. Но, случилось нечто другое, о чём я так внезапно узнала во время семейного ужина…

Впервые, с момента похорон отца, мой брат вместе с женой, приехал в гости. Мы с сестрой и мамой, наготовили всякие салатики, вторые блюда. Одним словом, приготовились встречать «дорогих» гостей. И гости приехали. Объятия, улыбки, слёзы радости, а для меня у брата был припасён всё тот же, холодный злобный взгляд, мигом остановивший мои попытки обнять его. Далее застолье, разговоры о том, какими способными и умными растут мои племянники…. И вот, будто мимоходом, брат обрывает мой мир одной фразой:

– Ну, что, приготовилась уже за своего Ромку-то замуж выходить? – спросил, брат, ехидно посмеиваясь. – Как я тебе жениха придумал, а! Оценила? Жена моя подсказала! – победоносно добавил он. – Чтоб по улицам не шлялась, да в подоле таких же, как ты, выродков не принесла!

Я обомлела…. Не знала, что ответить. Оправдываться? Но, за что? За то, что в мою жизнь вот так, безжалостно вторглись? Что растоптали меня?

Буркнула что-то невнятное, и убежала к себе в комнату, под ехидный смех брата. И никто в ту ночь не пришёл ко мне, никто не попытался успокоить. Зато, я прорыдалась всласть. На следующий день удалила аккаунт, никому из виртуальных друзей ничего не сказав. Тот мир умер для меня навсегда, и это сильно сказалось на моём психическом состоянии. Плохо ли то, что меня никто не трогал, или хорошо, трудно сказать. Я ревела постоянно, а в школе делала вид, что всё хорошо, даже улыбалась и шутила. Но, внутри я будто умерла. Так, мой маленький мир превратился в огромную зияющую пропасть, которую мне ещё долго заполнить не удавалось.

Период слёз сменился периодом безразличия и творчества. Не могу даже словами передать, как мне хотелось покинуть отчий дом! Я была готова буквально, на всё, чтобы только не появляться там. Все вечеринки, дискотеки были моими. Я старалась «укушаться» до невменяемого состояния, чтоб уснуть, а на утро вообще всё равно, что будет. Никакие мамины уговоры и обещания больше не работали, а бабушка, однажды замахнувшись на меня, получила такую «отдачу», что больше я её и не видела. Кстати, когда она умерла, я даже на похороны не пошла, и ни разу не посетила её могилу. Правильно это или нет, меня меньше всего волнует. Так честно – моё мнение, и точка.

Чем дальше я пускалась во все тяжкие, тем сильнее мне хотелось рисовать. Это, наверное, мне и позволило человеком остаться. Я раздавала свои рисунки бесплатно, потом за символическую сумму, а уже позднее, мои картины начали неплохо продаваться. Тогда, я решила полностью окунуться в работу, сняла квартиру, рисовала сутками напролёт. Хватало денег на еду и плату за съём, но я была очень довольна, ведь мне вырваться удалось, хоть и на долгое время, только физически…

Когда я немножко окрепла, и устойчиво встала на ноги, то начала копаться в причинах токсичного ко мне отношения всей семьи. Даже пересилила себя, после беседы с психологом, и поговорила с мамой и сестрой. Но, это лишь ещё больше меня огорчило, ведь я нисколечко не была виновна в смерти отца. Он умер от сердечного приступа, а я просто была поздним ребёнком, вот и всё…. Кому пришло в голову, что это произошло из-за моего рождения, я предполагаю, а точно выяснять не собираюсь.

Отпустила со временем, всё отпустила…. Замуж вышла, даже дочку родила. Нет, знаменитой художницей не стала, но довольна и тем, что есть. И когда мама умерла,… не знаю, легче стало что ли. Поняла, что ничего не могла исправить, и вины моей нет. С братом и сестрой не общалась больше, только обменялись мимолётными взглядами на похоронах матери. А потом я узнала, что когда сестра родила внучку, то мама ушла с работы и сидела с ней. Та, детская обида, вновь больно кольнула…. Почему она не могла быть со мной? Или хотя бы в садик отдала, да пусть даже в детский дом! Всё лучше, чем то, через что прошла я!

Но, года шли, обида стиралась. Сначала умер брат, а потом и сестра. Я постарела, морщины, седина…. Приходила на их могилы, цветы приносила, плакала. Так всё стирается со временем. Нет, не простила, а просто отпустила. Бог им судья.

Моя жизнь оборвалась не внезапно. Я видела правнуков, похоронила мужа…. Я прожила свою жизнь, и поэтому уходила спокойно и тихо. Мой мир покрылся чёрной пеленой спокойствия.

***

– Итак, я рассказал лишь одну из множества жизней. Не самую счастливую, не самую яркую, но оставившую после себя отпечатки горечи в душе. И теперь, после всего пройденного пути, спрашиваю, может я всё-таки заслужил тишину? Могу я остаться там, и наслаждаться обществом мурлыкающего существа, и холодом прилива? Что, если я устал? Нет во мне желаний и целей. Достаточно ли во мне опыта, чтоб остаться?

– Безусловно – кивнул мужчина средних лет. – Думаю, достаточно.

– Подождите! – возразила молодая девушка, выделяющаяся ярко-красной помадой на губах. – А как же подробности тех мест, куда нам вход запрещён?

– Он рассказал больше, чем нам знать положено – возразил ей молодой мужчина, который показался мне самым приятным из всех в этом помещении.

– Решение мы тоже принять не можем без… – вскочила с места женщина, так внимательно слушавшая мой рассказ, но строгий взгляд мужчины, что сидел во главе стола, моментально пресёк её порыв.

– Они отсутствуют неспроста – закончил, наконец, запись моих слов мужчина, и отложил листы в сторону. – Решение принято, и наш «уставший» вовсе не первый.

– Зачем тогда всё это? – седовласый мужчина стал медленно прохаживаться по комнате. – Не понимаю! Сначала, мы их усиленно спасаем, а теперь…

– Всему всегда конец приходит – улыбнулся тот самый молодой мужчина, что был мне очень приятен и, встав с места, положил на мои плечи руку. – Не принимай на личный счёт. Видишь, он устал? Думаешь, ты сможешь убрать тот груз, что несёт на себе эта душа? Я вот, так не считаю.

– И твой вердикт будет отдых, Илья? – заинтересованно уставился на меня мужчина, до этого записывающий каждое моё слово.

– Я провожу – ободрительно похлопал меня по спине тот самый, приятный мужчина, и от его улыбки вся тревога ушла сама собой.

И вот, спустя мгновение, мы вдвоём шагали по песчаному берегу, а прохладный ветер приносил запах соли и ещё чего-то, настолько неуловимого, что едва ли мой спутник замечал это. Я молчал, хоть миллионы вопросов роились в голове, желая выскользнуть наружу. Но, я молчал…. Молчал и мужчина, продолжая шагать рядом. Это немое единство, будто полное прощение и понимание. А потом, вдруг испугавшись, что мой спутник исчезнет, я решил задать вопрос, который волновал меня больше остальных:

– Скажи, теперь я умер?

– Да, теперь ты умер – кивнул мужчина.

– Окончательно? – мне хотелось услышать правду, какой бы она ни была.

– Окончательно – улыбнулся мой спутник как-то совсем по-доброму, отчего моментально стало тепло. – Разве ты ни этого хотел?

– Именно этого! – сам не понял я, почему почти крикнул эту фразу. – Ой, извините… – кашлянул я, чтобы сгладить неловкость.

– Угу – хихикнул мой спутник. – То на «ты», то на «Вы»…. Нервничаешь что ли?

– Нет, я просто…

– Странное место ты себе выбрал – собеседник, теперь мне казался ещё приятнее, если это было вообще возможно. – Прям, кошмар наяву. Интересно…

– Почему кошмар? Здесь тихо и уютно – сам не понимал я, почему выступил на защиту «своего» дома.

– Угу, будто на кладбище…. Ну, да ладно, дело твоё. А где тварь пушистая?

– Какая тварь?

– Котей твой! – засмеялся мужчина. – Чего не встречает?

– А разве он должен? Нет,… пусть отдыхает, бока отлёживает. Пушистый друг – моя отрада. Он провожает со мной солнце, сидя на веранде, забавно мурлычет, когда стаёт одиноко. И встречать меня не нужно, лишнее это.

– Зачем тебе этот груз? Все эти жизни, память? – посмотрел на меня собеседник с искренним интересом.

– Я думаю, что забыть не честно. Ведь, пока я помню, всё не зря.

– Интересно… – хмыкнул собеседник. – Однако это ровным счётом ничего не меняет. Решение принято, а ты последний, кто сражался за свою душу.

– Что это значит?

– Теперь стало интересно? – прищурил мужчина глаза. – Думаешь, зная ты всю правду, то покой бы не выбрал?

– Я… не понимаю.

– Тебе и не нужно. Отдыхай, и любуйся закатами. И главное – никогда не задумывайся о том, вечно ли всё это. Ничего и никогда вечным не бывает в этом мире, и всему всегда приходит конец. Если вдруг тебе придёт мысль вернуться, то гони её прочь! А когда уже не сможешь…. Не забудь тут своего пушистика, вот! И тогда, он станет верным твоим спутником, а так же верным другом, коим и всегда был…

Мой собеседник ушёл незаметно, а я ещё долго стоял на берегу, заворожённо вслушиваясь в шум волн.

Глава 4. «Не» обычный день.

Опять опоздал! Мерзкий будильник! Ну, просто ничему в этом мире нельзя довериться! Так, ещё и лифт остановили на тех. обслуживание! Конечно! Почему бы не сейчас! Почему бы не в тот день, когда я опаздываю на важное собеседование!

Я бежал вниз по лестнице, изрядно потея, и продолжая мысленно ругать всё вокруг. Нет, я ж не отрицаю, и моя вина есть, но! Вот эта старушка, которая увела у меня из-под носа такси куда опаздывает?! Куда ей торопиться-то в таком возрасте? И главное, буквально всё валится из рук!

Уронив телефон на тротуар, я окончательно опустил руки…. Чего уж теперь?! Даже на звонок потенциального работодателя не смог ответить. Теперь со мной в компании и разговаривать не станут…

Собрав в карман, одолженных у друга брюк, остатки телефона, я, было, направился обратно домой, но уткнулся в человека, так неожиданно появившегося из неоткуда. Испугавшись, я отпрыгнул в сторону, а тот мужчина, будто даже и не замечал моего присутствия. Его глаза горели азартом с тонной надменности и важности. Я замер, не в силах отвести взгляд от него ни на секунду, а мужчина, прищурив глаза, уставился куда-то в небо. Так он простоял несколько секунд, а затем сделал шаг вперёд, прямо на дорогу. И тут начался самый страшный кошмар, который только можно себе вообразить…

Земля всколыхнулась, будто волной, и машины начали врезаться друг в друга. Гул, крики, повсюду хаос, а мужчина продолжал уверенно шагать вперёд. Ему было всё нипочём! Даже обрушивающиеся прямо перед ним рекламные щиты, величиной с пол небоскрёба! Я принял решение идти за ним. Земля содрогалась, я падал, снова вставал и догонял этого мужчину, надеясь на спасение. И поэтому пнул маленькую девочку в окровавленной одежде, уцепившуюся за мою ногу…. Не красивый поступок, да? Возможно, но когда идёт речь о собственной жизни, благородство отваливается само собой. Я догнал его, да…. Догнал. Вцепился ему в рукав, и посмотрел в глаза.

– Я хочу жить! – кричал я как сумасшедший. – Слышишь? Забери всё! Жить хочу!

Но, он лишь ухмыльнулся в ответ, а в следующую секунду меня настиг жуткий звук. Будто тысячи электростанций работали на полной мощности. Звук неимоверной мощи… Я обернулся. Волна, казалось, достигала облаков, и тогда я понял, что всё бесполезно. Все люди обречены, и я в их числе…

– Написал? – нахмурила брови девушка, сидящая напротив.

– Да, всё как Вы и сказали…. Как запомнил.

– Прекрати на меня так смотреть – буркнул тот самый мужчина, который и устроил всё на планете, а теперь улыбаясь, сидел рядом с девушкой. – Ещё молиться начни, но!

– Не ворчи – улыбнулась девушка. – Напугался он, просто. А чего ты смотрел на небо? – с интересом вчитывалась она в мою писанину.

– Ну, ты ж точно наблюдала – пожал «тот» мужчина плечами. – Мне дашь посмотреть?

– Вы так развлекаетесь, или это эксперимент? – после этих слов, я поймал на себе строгие взгляды, а в следующую секунду оказался в своей постели.

Сон это был или явь? Я размышлял ещё долго над этим вопросом. Но одно могу сказать с уверенностью: если жизнь будет завесить от «этих» двоих, то я предпочту быструю смерть.

***

– Ну, и? Чего делать будем? – прервал долгое молчание Стёпа. – Что молчите оба?

– Я не молчу – пожал плечами Илья. – И по-прежнему уверен, что ни один из предложенных концов маму не устроит. Хотя, твой был очень эпичный, пап.

– Да, правда? – ухмыльнулся Мирослав. – Не плохой аниматор, а? Вон, даже сыну понравилось.

– Эпично – кивнул Стёпа. – Факт. Только вот наши голоса нифига не перевесили!

– Злой бардак в мои планы не входит – развёл Мирослав руки в стороны.

– Это заметно, блин! И чего делать будем, а зять?

– А мы пойдём другим путём – ехидно прищурил Мирослав глаза. – Сейчас только дядю дождёмся, и пойдём.

– Куда пойдём, пап? – заинтересовался Илья.

– Терпение…. Ещё немного терпения, и Еве принять решение придётся.

***

Омерзение, злость, жажда справедливости – всё это явно читалось по выражению лица Евы. Её глаза с жадностью поглощали информацию, а руки невольно, сжимались в кулаки. Одиннадцать детей! Одиннадцать… убил самым жестоким способом, и продолжал жить.

– Тварь… – прошипела Ева, глядя на, ничем не примечательного, мужчину, теперь притихшего и покорного. – Какая же ты тварь! Ты вырос! Тебе дали вырасти! Ты прожил, скотина!

– Наказать хочешь? – внимательно наблюдал Мирослав за Евой. – Или всё ещё считаешь, что во всех людях есть хорошее?

– Не во всех – перевела Ева злобный взгляд на Мирослава.

– Тише-тише… – погладил Мирослав Еву по голове.

– Обстановка накаляется, однако – тихо произнёс Стёпа. – Пора бы второго участника привести.

– Какого «второго»? – удивлённо уставилась Ева на брата.

– Ну,… в том-то и дело всё – еле сдержал улыбку Стёпа. – «Этот» понятно, мозг оплавленный, а вот его жена, вполне психически здорова, и при этом мужа всячески поддерживала. И более того, с удовольствием участвовала, придумывая самые изощрённые способы убийств.

– Боже… – с трудом сглотнула Ева информацию.

В помещение вошёл Илья, держа худощавую женщину за запястье. Ева с призрением, прищурив глаза, наблюдала, как та самая женщина, что участвовала в издевательствах над беззащитными существами, целовала и обнимала своего мужа, а потом ещё и с претензией, фыркнула на Мирослава. Сердце от злости, колотилось всё сильнее и сильнее…. Поняв, что более разбираться нет нужды, Ева подскочила с места, и вцепилась в волосы ненавистного ей, убийцы.

Стёпа отреагировал моментально, оттащив жену жертвы гнева Евы, в другой угол помещения, а Мирослав с интересом, продолжил наблюдать за происходящим.

Мучитель не мог пошевелиться и не мог кричать, находясь в бесконечной агонии…. Таков был приговор света. Молчали и все остальные, терпеливо ожидая, когда Ева закончит. А она не торопилась, заставляя все клетки организма мужчины бесконечно перерождаться, снова, снова и снова…

– Ну, вот… – указал Стёпа на то, что осталось от мучителя, когда Ева, наконец, закончила. – Так как-то…. Слушай, фонарик, не завидую я тем, кто на пути у тебя встанет – невольно вздрогнул он. – Гадость какая…. Фу! И что ты делать будешь с «этим» а, лампочка?

– А пусть забирает его теперь! – расправила Ева плечи, и бросила на жену мучителя ехидный взгляд. – Пусть видит его постоянно! Всегда! Таким пусть видит!

– Покоя тебе не видать… – ухмыльнулся Мирослав, уставившись на женщину.

– Тогда я и займусь – кивнул Стёпа, утащив за собой всё то, что осталось от мучителя, и женщину, прибывающую в бесконечном аду собственного мозга.

– Полегчало, бардак? – дождался Мирослав, когда Ева окончательно успокоится, и подошёл к ней.

– А зачем всё это было? – нахмурив брови, спросила Ева. – Демонстрация что ли?

– Демонстрация чего? Что такое человек без души? Или нашего промедления? Так ты это и сама прекрасно знаешь – спокойно ответил Мирослав.

– Тогда зачем? – задумалась Ева. – Не мне приговор выносить.

– Я не возражаю – пожал Илья плечами.

– Мы все слишком привязаны к людям – аккуратно обнял Мирослав Еву. – Медлили, не замечали, или не хотели видеть всей картины, выуживая аргументы в пользу их жизни, а теперь последствиям ужасаемся! Когда всё началось не понятно, но чем закончится, мы знаем.

– Я же не собиралась возражать – вздохнула удручённо Ева. – Решение принято…. Просто искала гуманный способ.

– Это ещё не всё – едва заметно ухмыльнулся Мирослав. – У них есть дочь…

– У кого? – вздрогнула Ева. – У… этих?

– Ей десять лет – кивнул Мирослав. – Учится в школе. Приговор света на неё распространяется?

– Подожди… – растерянно захлопала Ева ресницами. – Я понаблюдаю сама…. Сама, ладно?

– Не вопрос – согласился Мирослав. – Только сильно не затягивай.

– Я чего-то не понял? – почесал затылок Илья, когда Ева удалилась из помещения. – Или я чего-то не понял?

– Ты чего-то не понял – вздохнул Мирослав печально. – Но, будем надеяться, что я понял.

***

Это случилось после обеда. Ещё два урока, и домой, но странное чувство всё не покидало. Что это, беспокойство или неожиданная лёгкость, понять не удавалось. Острое желание быстрее попасть домой, сменилось на задумчивость и апатию.

Физкультура – самый лёгкий урок, но не в тот момент, когда ты новенькая. Раздевалка общая, а значит, глазеть будут все…. Будто у них тело по-другому устроено! Смущаться? Вот ещё! Несколько быстрых движений, и спортивная форма на месте. А дальше, красивый, яркий спортзал и, конечно же, единственная девчонка, что хоть как-то общается, сидит на скамейке запасных. Конечно! Куда ж мы без «заучек»? Но, деваться некуда, и вот ты уже сидишь рядом, ожидая счастливого случая…

Школьный автобус…. Какой же он убогий! Разве никто вокруг этого не замечает? Вообще, законно на этой колымаге детей возить?

– Ты что, не поедешь? – на улице, очки этой «заучки» ещё уродливее, показались мне.

– Нет. Я прогуляюсь, пожалуй – пришло понимание, что нужно быстрее исчезнуть из поля зрения водителя и волонтёра, а иначе насильно запихнут внутрь «ржавой железяки». – Только ты тихо давай! Молчок, ясно?

Получив испуганный кивок в ответ, можно уже смело изучать окрестности. А в прочем, всё как всегда, уныло и скучно. Пригород, чтоб его! Но, бывает, что попадаются и интересные места, как например, этот пустой дом. Табличка о продаже явно лишняя деталь. Ну, кто ж в здравом уме его купит?

Внутри, как и ожидалось, никого, кроме дохлых крыс, да запаха пропастины. Жалкое зрелище! Ладно, всё равно уже начинает темнеть, и пора бы домой топать.

И дома никого…. Странно. Обычно в это время родители уже приходят. Хотя, может тоже решили осмотреться в округе. В холодильнике остатки пиццы и газировка. Отлично! Вполне себе отличный ужин. А ещё можно посмотреть ужастики прямо в своей комнате! Папочка постарался, отрыл где-то телик. Отличный вечер, и не поспоришь.

Утро…. Еле удалось разлепить глаза. Солнце слишком ярко, а значит… проспала! Время десять! Будут звонить! Вот попала! Хотя… дома, по-прежнему, никого. Странно всё это. За посещаемостью в школе следили всегда строго, а тут…

В холодильнике ничего, кроме газировки. Ладно, сойдёт за завтрак. Завтра в школе скажу, что отравилась. Да, думаю, прокатит. И куда ж унесло родителей?

Целый день у телика! Скучно. Можно и прогуляться немного. От запаха еды, который исходил из закусочной, свело живот. Кушать-то хочется, а денег только на одну шоколадку…. Нужно вернуться домой, и хорошенько порыться в карманах. Да, и родители могли вернуться.

Нет, снова никого…. Той мелочи, что удалось найти, хватит лишь на пачку еды для животных. Вот, блин! Могли бы, и оставить карточку хотя бы, раз собирались надолго уходить! Если собирались надолго…. А если не собирались? Вдруг случилось что-то?

Рука машинально потянулась к телефону, благо, что хватило мозгов сбросить вызов…. Идиотка! Нашла куда звонить, дура! Как приедут, как заглянут в подвал, тогда уж точно что-то случится!

Подвал… точно! Нужно глянуть, чисто ли там. Сейчас не время следовать требованиям отца. Ещё не понятно, где он сам сейчас.

Тихонько, почти крадучись, прощупывая каждую ступеньку. Одна, вторая, и…. Ой, блин! Гадость! Фу! Главное, сдержать рвотный порыв! Бегом-бегом до туалета!

Успела. Можно выдохнуть! Или…. Никогда ещё папа не оставлял свою «работу» не законченной! И мама бы компромат уничтожила точно. Что же произошло? Может, поймали? Нет, вряд ли… тут бы уже произвели обыск. Тогда что, просто меня бросили? Нет, не возможно! Меня они точно любят! Ладно, размышления подождут, первым делом надо подчистить подвал. Мало ли что…. Наведаются, а там всё в порядке!

***

Ева с отвращением наблюдала, как ещё, казалось бы, совсем дитя, невинное и неразумное, складывает в чёрный пакет останки окровавленного тела маленькой девочки. Без суеты, и даже со знанием дела, закапывает пакет не далеко от дома, отмывает кровь, стирает свои вещи, а затем, спокойно ложится спать. Ни угрызения совести, ни капли страха…. Это казалось, безумием. Ну, разве такое вообще возможно? Когда? В какой момент всё пошло под откос?

– Мир сошёл с ума, да? – почти шёпотом произнёс Мирослав.

– Видимо… – вздрогнула Ева от неожиданности. – Ты давно тут стоишь?

– Я давно за всем этим наблюдаю – кивнул Мирослав. – И картина печальнее, чем кажется. Их больше ничего не сдерживает, а разум не видит граней.

– А те души, что ещё остались? – с надеждой спросила Ева.

– Мучаются – пожал Мирослав плечами. – От тебя ведь, никто не скрывал. Но, ты предпочитала не замечать…

– Если б это были какие-нибудь бактерии, никто бы даже и внимания не обратил! – буркнула Ева.

– Не спорю – подошёл Мирослав чуть ближе к Еве. – Но, это не бактерии, а люди. Да, с них спрос больше, как и больше, к ним было внимания. Разве не так? Думаешь, не пора им уже дать отдохнуть?

– Переселение не отдых – вздохнула Ева. – Называй всё своими именами.

– Даже так?! – прищурил глаза Мирослав. – Тогда давай ты перестанешь, вести себя как обиженный ребёнок, и примешь уже все, так как есть, а? Ты прекрасно знаешь, что оставшимся душам есть куда идти, но продолжаешь их держать взаперти! Как это назвать? Или снова включишь броню? Я не понимаю, просто, зачем отрицать очевидное? Что ты кому доказать хочешь?

– Но, не все ж в это превращаются! – расправила Ева плечи, и поправила ворот своей рубашки.

– Угу, тему переводим, да? – ухмыльнулся Мирослав. – Желаешь понаблюдать? Ладно! И не надо меня наказывать, я в случившемся не виноват. Слышишь?

– Я слышу – кивнула Ева. – Хорошо, мы договорились.

– Нет, мы ещё ни о чём не договорились – взял Мирослав руку Евы в свои ладони. – Ты дуешься?

– Конечно, дуюсь – улыбнулась Ева. – Печально всё это…. Я посмотрю, ладно? Немного совсем. Хорошо?

– Хорошо – кивнул Мирослав. – Бардак неугомонный! Но, если что…

– Ты сам всё сделаешь, я помню – перебила Ева.

***

Стало скучно. Родителей, по-прежнему, нет, и телефон молчит. Ну, и ладно, значит можно не идти в школу сегодня! А чем тогда заняться? Ужастики тоже надоели! Глупые выдумки, ничего похожего на правду…. Вот, папа бы многому мог научить этих клоунов. Такие финты придумывает, что у самой мурашки бегают. Точно! Вот чего не хватает! А ещё поесть бы…. А если совместить? Как же зовут эту заучку.… Нет, не помню, да и ладно! Главное, что знаю, где живёт. Такая тупая, что назвала свой адрес, овца!

Ещё раздражают похожие друг на друга домики. Ни какой фантазии вообще! Как под копирку, однообразие и безвкусица. С другой стороны… не запутаешься в планировке.

– Ты чего? – высунулась «одноклассница» в окно, с выпученными от испуга глазами. – Чего делаешь на дереве?

– Ты одна? – приходилось шептать, чтоб никто не услышал.

– Нет, конечно! Мама внизу.… А что?

– Сможешь мне покушать вынести? Мои родители уехали к родственникам… срочно, а денег оставить забыли. Так есть хочется!