Если Бога нет, как считал я в период своей юности, я стану её Богом. Я избавлю её от несчастья, ведь так? Она не будет рада старости. Я буду её Богом. Я подарю ей молодость и сам буду наслаждаться её красотой и свежестью. Каждую секунду. А что касается самой Маргарет? Ей необязательно видеть свою красоту. Главное, что её вижу я. Она живёт для меня с того момента, как мы слились в поцелуе. Только для меня. Я быстро встал с дивана и, накинув пальто, вышел из квартиры.
***
Наконец-то закончилась командировка. Москва…Чудный город. Вы согласитесь, даже если там не бывали. Мне особенно понравилась архитектура. Нет, мне не нравились старые панельные дома, тёмные улочки, на которых раз в столетие подавал признаки жизни один из фонарей. Мне по душе пришлись новые дома, центр города, украшенный к новому году яркими огнями. В жизни есть две, ну, может три главные вещи: молодость, богатство и, я думаю, знания, но я не хотел относить эту чёрту к двум другим, ибо она не свойственна в полной мере девушкам, я правда так думаю. Они излишне эмоциональны и глупы, держатся за крепкие плечи мужчины, опираются на его действия. Молодость открывает множество удовольствий, деньги, в свою очередь, прокладывают тебе дорогу к этим удовольствиям, а знания… Думаю, это больше не для развлечений, а для того, чтобы человек делал жизнь свою удобнее. Не было бы у людей ума, я бы не ездил на машинах, не читал бы книг, не ходил бы в театры.
У каждого города есть своя изюминка, для меня лично, эта изюминка в запахе. Он у каждого города свой, вы замечали? Это трудно объяснить. У людей тоже есть свой запах. Вам сложно сказать, чем именно пахнет ваш друг, но вы точно помните его запах и запах его дома. Волшебно.
Запах… Вот что я почувствовал в первую очередь, зайдя в квартиру. Ужасный тошнотворно-сладкий запах шёл из спальни. Я кинул портфель и пальто прямо у входа и забежал в комнату. Комнату, где лежала Маргарет. Уже неделю. Я не виделся с ней неделю, и так соскучился, но что произошло с её телом? С её прекрасным телом, лицом… Я не понимаю. Я подарил ей вечную молодость. Почему она стала такой ужасной? Почему?
Её лицо стало ещё хуже, даже морщины уже не так бросались в глаза. Я оставил её веки открытыми, чтобы она смогла видеть меня, комнату и те подарки, что я ей покупал. Мне даже казалось иногда, что моя Маргарет улыбалась и удивлялась, когда я приносил ей очередное украшение. Оставить её веки открытыми было ужасной ошибкой. Взгляд моей Маргарет теперь пугает, заставляет выбраться из глубин разума желание закрыть лицо руками и закричать во весь голос от чувства животного страха и осознания того, что я сделал. Лучше бы она стала ужасной, непригодной для любви и удовольствий бабкой, чем этим.