Пётр скрипнул зубами и мрачно посмотрел на подругу. Ему не верилось, что мага можно приковать к инвалидному креслу. Пускай и без магических сил, но… Медицина людей шагнула далеко вперед, это им рассказывали на занятиях магистры, а потому он не понимал, как такое могло произойти не просто с магом, а с Риджиной Роговой.

«Неправильно. Это не может быть правдой. Может, это специально такой хитрый ход? Точно. Это уловка. Но против кого? Олбу? Хм-м-м. Роговы никогда ничего не делают просто так. И неважно, какая у нее теперь фамилия. Рид Рогова всегда остается Роговой».

Пётр сжал руки в кулаки. За спиной слышалось обиженное сопение Галины. Юноша шагал и не оглядывался. Меньше всего Петра заботило, успевает ли за ним спутница.

– Надо позвать Лару и Даню, – прошептала девушка и схватила спутника за локоть. – Ты меня слышишь? Мы не можем бросить их здесь. Мы должны действовать сообща. Мы же все вместе.

Пётр остановился и недовольно посмотрел вслед удаляющейся Рид. Скорость кресла была небольшой, а потому потерять ее из виду почти не представлялось возможным. В теории. А на практике – как уж повезет.

Скрепя сердце Бельский вытащил телефон и включил геолокацию, чтобы друзья могли его найти, после чего написал сообщение и, стараясь не привлекать внимание, двинулся за Рид.

– И что с ней произошло? Наверное, это было давно, раз обозреватели не говорят об этом из каждой сферы.

– А ничего и не было, – буркнул Пётр. Говорить о том, что он тщательно проверял все новости, в которых упоминались главнейшие магические семьи Европы, не стал. Телефон запиликал. Даня что-то написал в ответ. Это спасло юношу от необходимости развивать тему.

– Интересно, – с ехидством заметила Галя, – не мы одни за ней следим. Посмотри, – она кивнула в сторону невысокого лысого крепыша в коричневой куртке и такого же цвета брюках. Ничем не примечательный мужчина средних лет мог показаться обычным посетителем парка. Если бы не одно но: он не сводил глаз с Рид. Его мало интересовало происходящее вокруг. Мужчина даже никак не отреагировал на пробежавшую мимо маленькую собачку, которая лаяла на всех и каждого и норовила убежать подальше от своей хозяйки.

Мужчина стоял за деревьями на одной из многочисленных дорожек парка. И не отвлекался ни на секунду от наблюдения, даже когда владелица собачки, молодая девушка модельной внешности, продефилировала рядом с ним и попросила помощи в поимке домашнего питомца.

– Охранник? – предположил Пётр. И сам засомневался. Не ходят охранники с такими перекошенными от злобы лицами. И не сжимают кулаки до дрожи в руках. Телохранители обычно невозмутимы и неприметны.

Студенты неспешно двигались по дорожке. Геолокация показывала, что совсем скоро они должны выйти из парка и оказаться на стоянке. Бельский бегло осмотрелся по сторонам. Людей вокруг было немного, из чего он сделал вывод, что эта часть парка не пользовалась у парижан особой популярностью.

– Где же Даня? – едва слышно произнес юноша себе под нос и потер переносицу.

Его совсем не вдохновляла идея искать друга, когда наклевываются такие необычные дела. А то, что таковое будет, сомневаться не приходилось. Риджина Рогова не простая фигура в мире магии, и пусть она жила в мире людей уже более десяти лет и, к его изумлению, прикована к инвалидной коляске, все же было рано ее списывать со счетов.

– Вот и они, – Галя толкнула парня в бок.

На дальней тропинке показались силуэты Ларисы и Дани. Лысый мужчина как раз заворачивал за угол, обходя пару старушек с огромными ходунками-каталками. Не успел Пётр подумать, что как бы эти милые старушки не задержали их, как одна из пожилых женщин обратилась с какой-то просьбой к лысому. Мужчина, подавив раздражение, что его отвлекли от цели, что-то ответил им сквозь зубы.

– Посмотри на него, он будто на охоте.

Замечание Галины было очень удачным. Мужчина действительно сжался, будто приготовился к прыжку. Он покрутил неспешно головой, ноздри его трепетали. Вдруг он замер на мгновение, а после весь подобрался и поспешил по боковой дорожке.

Уговаривать художницу поспешить Петру не пришлось. Во взгляде девушки светился азарт. Ей самой не терпелось поймать охотника или хотя бы помешать ему. Не скрываясь, молодые маги направились за мужчиной.

Размашистыми уверенными шагами преследователь двигался к парковке. И вдруг у самой кромки площадки он остановился, засунул руки в карманы брюк и пристально посмотрел вперед. Пётр проследил за взглядом мужчины и увидел, как к одному из черных седанов неспешно двигалась Рид в инвалидном кресле.

Молодая женщина спокойно управляла необычным транспортом, удачно обходя препятствия на дороге и припаркованные автомобили.

– Пошли, – Пётр взял подругу под руку, и они направились на парковку. – Мужик чего-то ждет. Интересно – чего? – Телефон в кармане юноши пропищал, но Бельский не обратил на его дребезжание никакого внимания. Абонент на том конце провода либо отличался неземным терпением, либо был непреодолимо настойчив. В любом случае телефон все звонил и звонил.

– Может, возьмешь? – не выдержала художница: хоть телефон стоял на беззвучном режиме, но порядком раздражал.

Все последующие события произошли так быстро, что юноша только и успевал их фиксировать в голове. Телефон резко замолчал как раз в тот момент, когда Рид открывала дверь машины. Инвалидное кресло, повинуясь легкому нажатию клавиш, плавно дало задний ход. Юноша бросил быстрый взгляд на лысого. Мужчина что-то прорычал и сжался, будто пружина. Пётр же, повинуясь какому-то непонятному чутью, толкнул Галку за ближайший припаркованный автомобиль. И наступила тишина, от которой хотелось заорать в голос, чтобы только лишь ее разрушить. Вот только кричать не пришлось: прогремел взрыв. Автомобиль Рид поднялся в воздух. Звон бьющихся стекол ошеломил всех на парковке. После чего звонко, ярко, громко завопили автосигнализации поврежденных авто.

– Галка, ставь полог невидимости, – только и сумел прохрипеть Пётр, как тут же передумал. – Не надо. У людей тут камеры. Потом объяснять замучимся, куда мы подевались с записи. – Лишь только он осторожно стал высовываться из-за машины, чтобы оценить ситуацию, как услышал тяжелый грозный голос, сотрясающий воздух:

– Как же ты меня бесишь, стерва!

Бельский, преодолевая страх, чуть выглянул из-за капота автомобиля, за которым они прятались с Галей. Лысый мужчина уверенно приближался к лежащей на земле молодой женщине.

– Второй раз выходишь из воды сухой. Ну уж нет. Теперь ты точно сдохнешь. Не уползешь!

Пётр видел, как верзила вытащил из-за пояса черный пистолет и наставил его на Рид. Юноша осторожно на трясущихся ногах сделал пару шагов в их направлении. Молодая женщина лежала на асфальте, не в состоянии встать или как-то спастись от нападавшего. Она выставила вперед левую руку в попытке хоть как-то защититься. Однако было понятно, что с такого близкого расстояния легче попасть, чем промахнуться.

– Почти неожиданно, – усмехнулась Рид. В ее глазах не было ни грамма страха. – Не боитесь, что французские полицейские вас поймают? Вы даже не выйдете с территории парка, как обзаведетесь парочкой браслетов.

– Везде есть лазейки, – мужчина склонился над жертвой. – Чтобы наверняка, – пояснил он, прицеливаясь. – И еще: Кристоф передает привет.

– Выбей пистолет, – приказал Пётр художнице.

– Но применение магии… – залепетала она.

– Ты хочешь стать соучастницей убийства? – злобно поинтересовался он.

Браслет на правой руке девушки загорелся фиолетовым, и Галина тут же без запинки произнесла коротенькое заклинание. Мужской крик раздался практически сразу же после этого. Пётр видел изумленное лицо несостоявшегося киллера, когда пистолет вылетел из его руки. Воспользовавшись заминкой, Рид ударила нападавшего металлической тростью, которая валялась неподалеку.

Бельский был готов поклясться, что слышал звук ломающейся коленной чашечки. Мужчина взвыл от боли. Юноша уже хотел было броситься к Рид, как она едва заметно мотнула головой в сторону. Несколько секунд она внимательно изучала студента, запоминала его черты лица, внешний облик, после чего что-то громко крикнула на французском.

Оказалось, что к парковке уже спешили работники парка. Кто-то из них вызывал полицейских, кто-то скорую. Лысый мужчина даже не думал убегать, да и сделать этого уже не мог. Он выл от боли и держался за разбитое колено. Вместе с работниками парка прибежали и Даня с Ларой. Они остановилась рядом с друзьями.

– Что произошло, бро?

– Галя, браслет! – испуганно пискнула подбежавшая блондинка.

– Погаси, – приказал Пётр, глядя на все еще светящийся фиолетовым цветом браслет Гали.

– Ты пользовалась? – ахнула Лара и прикрыла рот ладонью, чтобы ненароком не сказать еще что-нибудь про магию.

– Она остановила убийцу, – юноша глянул на Рид и снова наткнулся на ее изучающий взгляд. – Готовьте документы. Думаю, совсем скоро мы будем давать показания в полиции.

– Что? – в ужасе спросила Лариса. – Но это же станет известно Николаю Константиновичу.

– Отлично, – усмехнулся Бельский и многозначительно посмотрел на друга. – Я давно не был в его кабинете. А вы?

– Никогда, – тихо ответила Галя.

– Вот и наверстаем, Галчонок, упущенное. Главное, скетчбук не забудь и пару карандашиков, ну или гляди в оба, – усмехнулся юноша.

На парковке уже столпились люди. Кто-то спешил посмотреть на происшествие и убедиться, что с их автомобилями ничего не случилось, кто-то услышал взрыв и хотел удовлетворить любопытство. Вдали раздавался тревожный визг полицейских сирен.

– А может, уйдем к себе? – поинтересовался Даня.

– Нет. Мы теперь свидетели.

Пётр так решительно посмотрел, что никто не стал с ним спорить. Говорить о том, что он не собирался упускать шанса познакомиться с той, о ком читал множество статей и слышал огромное количество слухов, он не собирался. Если друг и мог принять стремление познакомиться с Рид, то девчонки… Говорят же, что ревность плохое чувство, и он не собирался искать этому подтверждение.

Давать показания студентам действительно пришлось, но все прошло на удивление быстро. Местные полицейские приехали весьма оперативно. Собрав первые сведения, они привезли ребят в полицейский участок. Куда чуть позже прибыла и Рид. Пётр старался изо всех сил не показывать свое нетерпение. Уж очень ему хотелось как можно быстрее дать показания и переговорить с молодой женщиной. Но в участке было множество комнат и пересечься с ней никак не получилось.

– Все же быть полукровкой тоже выгодно, – заметил Даня, покидая полицейский участок. Солнечные лучи медленно скользили по ступенькам, ведущим в полицейский участок. Четверо студентов только закончили давать показания и тихо обменивались впечатлениями. – Фамилии и имена подлинные, тут вообще не к чему придраться.

Документы, которыми снабдили их в магической школе, оказались в полном порядке, и у стражей порядка не возникло сомнений в их подлинности.

– Это точно. Хотя вам грех жаловаться. Вас не было, когда все произошло. А вот мы могли и вляпаться, – Галя хоть и понимала, что поступила правильно и спасла жизнь, но все же злилась на Петра.

«И почему он пустышка? Был бы магом, спас бы Рогову сам. Потом и разбирался бы сам с директором, раз ему так хочется с ним пообщаться».

– Ты – герой. Спасла человека, – на последнем слове Бельский немного запнулся. – Не вижу радости в глазах.

– В полицию еще не раз вызовут. И куда придет повестка? В деревню к дедушке или сразу к Николаю Константиновичу? – огрызнулась художница.

– А вот это уже не наша проблема. Пусть ее решает тот, кто ее и создал, – и решительным шагом Пётр направился к Роговой, которая тоже закончила давать показания и теперь на крыльце пила теплый чай, принесенный кем-то из работников полицейского участка, ожидая такси.

Хоть в глазах друзей Пётр и казался уверенным и грозным, но в глубине души он боялся. Да так, что тряслись поджилки. Не каждый день удается стать свидетелем подобных приключений: побег, слежка, предотвращение убийства. От осознания того, что если бы не их вмешательство с Галей, то Роговой в живых могло бы уже и не быть, было страшно и неуютно. Хотя какая она Рогова? Для всего мира Рид уже десять лет как Мак Кенси.

Пётр несколько раз произнес мысленно эту фамилию и поморщился, как будто съел пару долек лимона без сахара. Новая фамилия совершенно не подходила Рид. Вот Рогова – совсем другое дело.

– Спасибо, – твердый, чуть хрипловатый женский голос вывел юношу из задумчивости.

Оказывается, он остановился в полуметре от стола, за которым сидела молодая женщина. Ее карие глаза внимательно рассматривали юношу. А он, в свою очередь, изучал ее. Темные волосы, едва доходящие до плеч, были в легком беспорядке, но это совсем не портило ее, наоборот, придавало шарма и очарования. Карие глаза смотрели с интересом и легкой усталостью.

– Спасибо, что оказались рядом и помогли… – Рид замолчала, будто ожидая, что собеседник представится.

Но Пётр продолжал молча таращиться на ту, истории о которой слышал с самого первого дня учебы в магической школе.

– Я, к сожалению, не знаю, как вас зовут, месье.

– Пётр Бельский, – осипшим голосом ответил студент.

– Ваш отец Михаил Бельский? – с ноткой удивления поинтересовалась Рид.

– Я живу в семье Михаила и Софьи Бельских. И ношу ту же фамилию.

– А ваши друзья?

– Даня, Лара и Галя, – Пётр поочередно указал рукой на каждого из ребят.

– Галя, – многозначительно повторила Рид и посмотрела на ребят, которые стояли в стороне на тротуаре. – Моя благодарность не знает границ. Я мало чем могу вам помочь, но если вдруг, то…

– Вы можете помочь мне, – юноша сглотнул и сам испугался своей дерзости, – мадам Рогова. Мне нужна информация.

– Узнаю стиль чистокровок, – усмехнулась Рид. – За знакомство. – Она отсалютовала чашечкой чая.

Глава 5. Дневник. Молодежь

«Винтаж» – Знак Водолея

– За знакомство, – я усмехнулась. Вот уж жизнь – удивительная штука. Знала ли я, что, отправляясь на встречу со старым другом, переживу покушение и буду втянута в новую магическую аферу? Нет. Не знала. Не предполагала. Не думала. – А Николай Константинович все еще встречается с Юлией Сергеевной? – поинтересовалась я, разглядывая необычную компанию на своей кухне.

– Нет. – Кажется, это ответила Лара. Точно Лара. – Они поженились три года назад.

Хорошо, что вкусовые предпочтения в одежде у сестер разные. Иначе их легко можно было бы перепутать. Хотя… нет. У Гали взгляд более колючий, но она напоминает открытую книгу. А вот ее сестричка только кажется простой и ветреной, а на самом деле она что-то скрывает.

Все мы что-то скрываем. Мне ли этого не знать?

Так и подмывало спросить о других известных мне магистрах школы, но, подавив это желание, я посмотрела на Петра. Высокий, нескладный, наблюдательный, умный. Он лидер этой компании. Умеет рисковать, руководить и слушать. Это может сделать его в будущем очень опасным для врагов и незаменимым для друзей. Но это потом, а пока компания шестнадцатилетних подростков уплетает обед, что приготовила кухарка утром.

– Вы знаете, кто пытался вас убить? – это Даня. Глаза парня горят в предвкушении занимательной истории, а улыбка такая обаятельная, что и не захочешь, а расскажешь. Почему бы и не рассказать? Открытость и откровенность – неплохое начало для знакомства, чтобы завоевать их доверие.

– Это Кристоф. Племянник моего покойного мужа. Он стремился заполучить дядюшкино наследство и не желал смириться с моим появлением в жизни его старшего родственника. Он заказал убийство еще во время нашего медового месяца.

Кто-то из девушек ахнул. Пётр отодвинул чашку с чаем.

– И он? В смысле – муж.

– Погиб. А я вот катаюсь, – я хлопнула по подлокотникам запасного инвалидного кресла. – Потом еще пара попыток была, но ничего у этого идиота не получилось. Видимо, он устал ждать или ему срочно понадобились деньги. Раньше он действовал аккуратнее, не оставлял ни следов, ни свидетелей. Теперь же поспешил и наделал ошибок.

– Вы как будто этому и не рады, – тихо заметила Лариса, украдкой бросив взгляд на Петра.

На кухне воцарилась напряженная тишина. Видно было, что ребята хотели о чем-то спросить, но то ли боялись, то ли стеснялись дальше задавать вопросы. Почти смешно.

– Спасибо, что вмешались, – я решила, что разговором должен руководить старший, тем более что мне тоже не помешает узнать о них кое-что. – Как я говорила Петру, если надо чем-то вам помочь, то смело говорите. Вы мне жизнь спасли.

Я постаралась придать голосу теплоты и участия. Не знаю, как это выглядело со стороны, но я действительно старалась. В последнее время круг моего общения значительно сузился почти до минимального: кухарка, дворецкий, медики, а также Мария и Свен. Я не общаюсь даже с отцом. Зачем?

Разговоры о захвате власти и возможности вернуть мне магию утомляют. За четыре года чего только мы не попробовали, чтобы заполнить мой внутренний магический резервуар. И амулеты, и обряды африканских шаманов, даже украденные отцом магические браслеты и контрафакт с нелегального магического рынка пробовали. Ничего не помогало.

И я смирилась, что ни один из известных способов не поможет снова ощутить магические потоки, бегущие по венам, обгоняя кровь, даря желание творить и действовать.

Может, потом, когда я буду готова, я и попытаюсь повторить операцию «Прометей», а пока же мне есть чем заняться. Встать с инвалидного кресла и заново научиться ходить. И эта задача, в отличие от магической, решаема.

Вот уже несколько месяцев я готовлюсь к операции по извлечению кусочка металла, который не дает ногам нормально работать. После покушения у меня были недели под капельницами и операции, чтобы просто выжить. Потом реабилитация, обследования, упражнения и бесчисленные поездки по врачам. От одного к другому. Анализы, разговоры – все одно и то же, только на разных языках. Но в одном они были схожи: в операции мне отказывали. И так до тех пор, пока я не нашла ее, Марию Рохос. Талантливейшую и незабываемую. Невысокую хрупкую португалку, которая одним взглядом темных глаз способна заморозить армию ленивых пациентов и неадекватных родственников.

В одной из клиник Швейцарии, куда я приехала для очередного осмотра, мы и познакомились. И ее короткое «не обещаю», когда я уже приготовилась выехать из кабинета, перевернуло мир.

Мария ничего не обещала, она исследовала, изучала и наблюдала. Потом что-то анализировала, сравнивала, уточняла. Отправляла меня на новые исследования. А после заявила, чтобы я готовилась к операции. Совсем скоро она должна была вызвать меня в клинику, чтобы попытаться вытащить то, что разделило мою жизнь на до и после.

Думать о том, что будет, если операция окажется неудачной, не хотелось. Сомнения и так долгое время терзали душу, пока искала врачей и обзванивала клиники. Все же извлечь из нервной ткани металл и ничего не повредить вокруг него было делом непростым.

Свен даже предлагал обратиться к лекарям, но в мир магии я решила вернуться только в крайнем случае. И дело даже не в том, что мне страшно было встретиться с кем-то из прошлого, кто опять назовет «пустышкой». После всего, через что я прошла, это мелочи. У меня совершенно не было стремления встречаться с безопасниками, а особенно с агентом Бри.

– А вы не думали прибегнуть к помощи лекарей? – Галя кивнула на кресло и попыталась изобразить наивный взгляд. – Вот у Дани родители специализируются на лечении людей и магов. Так сказать, на два фронта работают.

Я бросила быстрый взгляд на юношу. Тот нервно заерзал на стуле и уткнулся взглядом в чашку.

– Ветровы. Может, слышали? – продолжила мелкая зараза. Ведь специально по больному давит. Знает, что у меня нет магии, что я ушла из семьи. Знает и давит.

– Ветровы, – медленно произнесла я, не сводя взгляда с молодого мага, – что-то знакомое, но увы. Нет.

– У них своя лечебница открылась несколько лет назад, – включилась в игру вторая близняшка. Я успела заметить их быстрые переглядывания. – Совсем недавно появилась. Об этом трубили обозреватели на каждом углу.

– Нас всех будут вызывать полицейские для дачи показаний, а мы будем в это время учиться, – Пётр вклинился в разговор, предотвратив тем самым весьма вероятную ссору между мной и сестрами-близняшками. Ругаться со спасительницей я не собиралась, но и терпеть ее выходки в собственном доме тоже не было никакого желания.

– Верно, – легкий наклон головы, и вот я уже выгляжу несколько беззащитно. За то время, что я лежала в больнице, успела весьма неплохо изучить различные приемы мимики, чтобы создавать нужный образ. – Повестки придут на тот адрес, который вы указали в документах, но явиться вы все равно должны будете сюда, в Париж.

– Мы можем остановиться здесь, если визит займет пару дней?

– Легко. Я предупрежу дворецкого, и он вас пустит.

– А вы?

– Я не всегда здесь живу. Приходится ездить по миру. Управление делами иногда требует моего личного присутствия, – на одном дыхании выпалила я. Говорить о том, что основными вопросами, связанными с управлением собственностью, занимаются поверенные юристы, а мне приходится только отчеты читать да подписывать документы, не стала. Не тот уровень доверия у нас, далеко не тот.

– Спасибо. Нам нужен адвокат. Хороший, – добавил Пётр.

– Это несложно устроить.

– И помощь для получения информации в одном приюте из магического мира: кто и кого усыновлял шестнадцать-семнадцать лет назад, – желваки на скулах у юноши заходили ходуном.

– Ты ищешь своих биологических родителей. Зачем? Неужто в доме Бельских о тебе плохо заботились? Богатые, аристократичные, способные…

– Я пустышка. А они…

– Чистокровки, – закончила я. – Представляю, как был недоволен Михаил.

– Вы его знаете? – искренне удивилась Лара. У меня появилось стойкое ощущение, что за Петра она действительно переживает.

– Мир чистокровных семей тесен, и многие знакомы друг с другом лично. С Бельскими мы пересекались пару раз на каких-то мероприятиях. – Презрительные взгляды, что он тайком на меня бросал, я помню, как и то, что при маме и остальных родственниках помалкивал и источал показное радушие и доброжелательность. – София чаще всего общалась с Элизой, моей тетей. Но не думаю, что они были подругами и та была в курсе секрета Бельских, – предположила я. – Посмотрим, что можно тут сделать, хотя возможности не безграничны.

– А здесь вы – всемогущая? – Галя и не думала скрывать сарказм в голосе. – Извините, не заметила.

Со стороны ее друзей послышалось шипение и легкое негодование. Лара даже дернула сестру за рукав рубашки.

– Здесь, Галина Камранова, миром правят деньги. А у меня много денег. Очень много. И они способны замять дело о проникновении четырех подростков в особняк, чтобы ограбить беспомощного инвалида.

– Но мы, – Даня отставил со звоном чашку, – ничего такого не делали!

– И даже если кто-то из этой четверки пострадает, то любой суд сочтет это необходимой обороной. – Я резко вытащила из потайного отделения коляски пистолет и положила на стол. Девушки ахнули и инстинктивно отпрянули назад. – Поверьте, пуля бывает быстрее магии, за применение которой вас в один миг исключат из школы. А может, и лишат ее. – Я в упор смотрела на взбалмошную девчонку, которая решила поиграть в крутую подружку Петра. Ее магический браслет мигал фиолетовым, что означало, что она сомневается, применять магию или нет. – Сейчас любое использование вашего браслета будет необоснованным и повлечет разбирательство. Интересно, как вы объясните безопасникам свои посиделки за чашкой чая у дочери Ужасной Анны?

На кухне воцарилась тишина. Лара крепко держала сестру за руку, чтобы та не начала колдовать. Даня стиснул зубы и сжал кулаки, готовый ринуться на меня, защищая спутниц. Весельчак явно не ожидал, что я могу удивить их. Обычное мнение большинства, считающего инвалидов слабыми и беспомощными.

За месяцы, проведенные в больницах, я поняла, что инвалиды, наоборот, одни из самых сильных людей, которых я когда-либо видела. Не ноют, не плачут, когда больно, тяжело и страшно, когда одна за другой идут операции и гарантий на успех никто не даст. Когда проводят часы в утомительных процедурах, которые раньше могли выполнить легко и непринужденно. Или когда преодолевают привычный, но такой сложный маршрут от дома до магазина. Когда занимаются спортом и воспитывают детей. Когда просто живут.

Глупы те, кто считает всех инвалидов слабыми. Люди разные. Есть те, кто борется, а есть те, кто сдается. Многое зависит от самого человека, от его стремления, труда и мотивации. И сильные это понимают. А слабые сдаются или обвиняют окружающих в своих бедах.

– То есть тогда, на стоянке, вы тоже так могли сделать? – аккуратно спросил Пётр, покусывая нижнюю губу. Его слегка возмущенно-обиженный взгляд казался отчего-то знакомым и милым. Мальчику не дали побыть героем и спасти принцессу от злобного дракона. Обидно. Зато в следующий раз будет быстрее соображать. И неважно, что у него нет магии. Мозги-то на месте.

– Возможно. Не знаю. История сослагательного наклонения не имеет. Она происходит, и изменить ее никак нельзя.

– Но можно интерпретировать по-разному.

– Можно, – согласилась я с Петром. – Но надо ли?

На кухне атмосфера напряженности немного спала, но былого комфортного настроя не было и в помине. А потому молодежь поспешила откланяться, оставив номер телефона для связи. Мне же необходимо было обдумать все, что произошло за этот суматошный день.

Во-первых, надлежало собрать об этой четверке информацию. Подробную и достоверную. Не верю я в совпадения и случайности. Давно уже не верю. С данными на Бельского и компанию поможет Свен.

Я вообще удивлена, что он еще не примчался сюда. Видимо, не знает о неудавшемся покушении, которое в очередной раз устроил племянничек Генри. Иначе вокруг меня плотным кольцом уже была бы дюжина телохранителей, нанятых моим суматошным другом.

Во-вторых, действительно нужно связаться с адвокатом, чтобы проработать вопросы по делу Кристофа. Да и ребятам он поможет подобрать грамотного юриста, чтобы не дергали их постоянно. Можно, конечно, и не магов привлечь к этому делу, но нужен такой, который не станет трепаться об этом на каждом углу. Это непросто, но решаемо. Деньги и связи могут многое.

В-третьих, приют и Бельские. Временные рамки надо немного расширить, Пётр вполне может быть чуть старше, чем его друзья. И его могли усыновить не в младенчестве, а где-нибудь в три-четыре года. Память потом подтерли и все дела. Пусть отрывочно и фрагментарно, но какие-то картинки приютского прошлого всплывали бы. А раз он не знал, не догадывался, значит, до пяти лет. К этому делу Свена привлекать не нужно. Если сам узнает, то другое дело, а специально рассказывать – ни к чему. И так зачастил что-то Олбу. Сюда. Ко мне.

Легкое прикосновение к кнопкам, и кресло плавно отъехало от стола.

Лишняя надежда, которую я оправдать не в силах. Кто же знал, что его юношеская влюбленность выльется в серьезные чувства? Жаль. Мы хорошие друзья. Ценю его помощь и поддержку. Но дать что-то большее, чем дружба, я не могу. Не хочу.

Направляю коляску из кухни на второй этаж, в кабинет. Все лестницы в доме переделаны, хоть на третьем этаже я и бываю крайне редко. Зачем? Там спальни для гостей, а таковых практически нет. На первом этаже, как это и было при прабабушке Зое, располагается кухня, столовая и большая просторная гостиная. Ее дизайнер поделил на несколько тематических зон, даже как-то удалось создать небольшой кабинет для приема юристов. Управление активами, доставшимися в наследство от прабабушки, я давно освоила. А вот с той собственностью, что оставил Генри, предстоит разобраться. Месяцы, что я провела в больницах и на лечении, делами занимались поверенные, пора бы и самой входить в курс дел.

Второй этаж был только моим. Большая спальня и гардероб, ванная комната и огромный кабинет, где и почитать можно, и посмотреть кино, и подумать. Все, как в большинстве домов в округе. Зато есть и кое-что необычное. За это надо сказать спасибо прадедушке Этьену: его тайный кабинет между третьим и вторым этажами. Туда я тоже заходила крайне редко. И не потому, что боялась прошлого: именно в том кабинете много лет назад маги Коллегии убили прадедушку за его отказ делиться секретами «Прометея». Ему удалось выяснить, что маг может передавать свою силу другому. И таким образом вопрос о наследовании магических сил переставал быть злободневным. Ведь с каждым поколением магическая сила чистокровных семей уменьшалась. Никто не знал почему. Некоторые связывали это с уменьшением взаимодействия мира магии с Бездной. Другие считали это платой за политику чистокровок против остальных. В любом случае открытие прадеда грозило кардинальными изменениями. Но ничего не случилось. Тайну он не поведал миру. Не успел.

Я не заходила в кабинет родственника, потому что там все напоминало о моем настоящем. Я – пустышка. Без магии. Без сил. Без возможности колдовать. Без мира магии. Без любви.

Когда-то я, Рид Рогова, была одной из сильнейших студенток европейской магической школы. Но необузданные амбиции двоюродного брата, который не мог смириться, что я обхожу его в силе и способностях, стоили жизни моему лучшему другу Луке Лукиани, а мне – магических сил. После этого я перебралась к родителям моего папы и стала жить обычной человеческой жизнью, не догадываясь, что папа давно не человек.

Патрик Мак Кенси был человеком, когда встретил мою маму Анну Рогову, ученого из мира магии, одержимого разгадать тайну Прометея. Они встретились, поженились, и родилась я. И где-то между этими событиями они экспериментировали с магией, надеясь сделать из папы мага. Не получилось. Зато мой магический потенциал стал огромным. Единственным в своем роде. У меня было два магических браслета после экзамена. Такого не было никогда, нигде и ни у кого. Но их пришлось отдать вместе с магией, чтобы спастись от Григория Рогова, моего двоюродного брата. Вот уже десять лет, как я – пустышка.

И пока я училась в Эдинбургском университете, а мама за попытку захвата власти Коллегии Девяти магов Европы находилась в лечебнице Лукреции, папа проник в мир магии, став магом. Незаконно, нарушая правила морали и природы, но стал. Думается, этому поспособствовала прабабушка Зоя, но свои тайны она унесла с собой в могилу, оставив мне особняк, приличный счет в банке и дневник.