3.6.2.2. ИСТОРИЧНЫЕ МИФЫ
Но вернёмся к гиксосам. Следует отметить, что стратиграфические изыскания археологов в Аварисе показали, что азиаты шли в Дельту с начала засухи, ушли из нее перед началом Нового царства. Были выделены три волны, по времени примерно совпадающие с династиями: первая – в период XII – XIII, вторая – XIII – XIV, третья – XV – XVI династий [3.119]. Собственно гиксосами («большими гиксосами» в терминологии [9.49]) принято называть третью волну, где-то с -1650 по -1550 г.г.
Итак, засуха и голод 4,0—3,7 тлн традиционно гонят людей из окрестных пустынь в Дельту, где они селятся, возможно, с разрешения местных властей. Все ординарно, ничто не предвещает исторических потрясений, пока в 1675—1650 гг. до н.э. здесь не появляются «правители чужих земель», «большие гиксосы» с хорошо вооруженными отрядами. Кто они?
Помимо уже обозначенных этнических следов нашествия гиксосов, следует сказать и ещё об одном – критском. Критские артефакты, обнаруженные археологами на территориях как гиксосов, так и их визави фиванцев, а также надпись Яхмоса I в храме Карнака, позволили строить на этой информации определенные догадки. В 1991 г. в Эзбет-Хелми, на месте бывшего Авариса, среди обломков дворца времён гиксосов были найдены фрагменты минойской стенной росписи, на которых изображены юноши в «прыжках через быка». Археологи предположили, что в Аварисе находилось критское посольство и дворец с фресками принадлежал ему [В: Аварис].
В карнакской надписи Яхмоса I есть такие слова: «Ханебу (критяне – авт.) говорят: «Мы сопутствуем ему (Яхмосу – авт.)». Там же мать Яхмоса, царица Яххотеп, названа «повелительницей Хаунебта (Крита – авт.)» [В: Яхмос I]. Это позволило В. Авдиеву сделать следующее предположение:
«Начав войну за освобождение Египта от ига гиксосов, фиванские цари, весьма возможно, заручились военной помощью Крита, заключив с ним союз… Крупную роль в этом деле сыграла египетская царица Яххотеп, мать фараона Яхмоса I, которая, весьма возможно, вышла замуж за царя Крита…» [3.115].
Мысль не столько увлекает, сколько озадачивает. Во-первых, «Хаунебт» может означать «берега за островами», т.е. побережье Эгеиды [3.115]; а во-вторых, несколько странно предполагать, что египетская царица (вдова?) вышла замуж за царя Крита (да и был ли такой в природе? На Крите было много царей). Уместнее предположить, что Яххотеп, одна из эгейских принцесс, вышла замуж за царя Египта. Что, наверное, могло случиться при определенных обстоятельствах.
Именно такую версию предлагает Д. Рол в [3.119], связывая ее с легендой об Ио в передаче Геродота. Д. Рол считает возможным, что Яххотеп-Ио была дочерью Инаха, легендарного царя Аргоса, города пеласгов. Её похитили финикийские торговцы (или она сбежала с ними) и привезли в Египет, вероятно в Дельту, к гиксосам. Появился внебрачный ребенок, сын, которого она благополучно скрыла, выходя замуж за египетского царя Секененра Таа II.
Последнему она родила наследника Яхмоса, ставшего «освободителем» Египта от захватчиков-гиксосов, основателем XVIII династии и Нового царства. строителем последней египетской пирамиды. В борьбе за «освобождение» фиванцу Яхмосу I противостоял гиксос Апопи I, тоже царь и… брат Яхмосу по матери. Для полного «мыла» не хватало Инаха, славного деда обоих царей. И Д. Рол его находит: это самый знаменитый из гиксосских царей Хиан, разбросавший свои надписи и печати по всей Ойкумене [3.115; 3.117; 3.119; 3.122].
«Царица Ах-Хотеп (Яххотеп – авт.), супруга Секененра Таа-кена (Секененра Таа II – авт.) и мать Ахмоса (Яхмоса I – авт.), была пеласгийской принцессой, соединенной с фиванской царской семьей XVII династии, вероятно через заключение дипломатического брака. Греческая легенда об Ио и Телегоне (Инахе – авт.) может отражать воспоминание об этом союзе и поднимает волнующую возможность того, что Ах-Хотеп также была матерью царя гиксосов Апопи (Апопи I – авт.). В таком случае Ахмос и Апопи были единоутробными братьями, боровшимися за контроль над дельтой в процессе того, что фактически было схваткой между правящими элитами страны» [3.119].
В версии есть слабые места, например, как вышло, что опозорившая отца Хиана-Инаха дочь Яххотеп-Ио благополучно воссоединилась с ним в таком экзотическом месте как Аварис? Но в целом версия интересна. Кроме того, она частично объясняет странный характер войны Фив с Аварисом, по крайней мере на её завершающем этапе.
Прежде чем изложить нашу версию событий, скажем несколько слов о Крите (подробнее мы поговорим о нём в последующих главах, см. гл. 5.3). Про критских автохтонов известно немного, они пришли сюда, когда острова Критской дуги ещё не разделяли проливы. Около 8 тлн на Крит, спасаясь от засухи и голода, прибыли финикийцы с дружественными им хаттами, хурритами и амореями [П5]. (Позже, около 4 тлн, история повторится и к ним присоединятся мигранты второй волны из Левантийского союза). Со временем они стали ядром сформировавшейся этнической общности, известной нам как ПЕЛАСГИ. В III тыс. до н.э. из Малой Азии на острове появились переселенцы из ЛУВИИ – карийцы, ликийцы, киликийцы и др.
По-видимому, мирная жизнь на острове продолжалась и после прибытия строителей египетских пирамид, симитов, высланных из Египта пришедшим к власти фараоном-хамитом Усеркафом (см. разд. 3.4.6). Они могли появиться здесь примерно 4,5 тлн, если добирались из Египта морем, или (их потомки) 3,9—3,7 тлн при другом маршруте: Египет => Восточная пустыня => Баб-эль-Мандебский пролив => Южная Аравия => Шумер (Иссин) => Исский залив (Исс) => Крит. В последнем случае египтяне могли участвовать в войне шумеров-иссинцев против амореев, захвативших в итоге Шумер и создавших на его развалинах Вавилонию; в первом – иссинцы прибыли в указанное время одни и уже на острове сблизились с египтянами. Напомним, что вся эта группа имела общие шумеро-симитские корни.
Этнический состав Крита оказался довольно пестрым:
«Минойские (критские 3,9—3,7 тлн – авт.) пришельцы были мореплавателями с восточных берегов Средиземного моря. Они принесли на Крит большую часть новшеств и установили разветвленные культурные и торговые отношения со всем Средиземноморьем… Вдоль его берегов уже произошло слияние импульсов, исходивших из Египта, Сирии с Палестиной (считается по умолчанию или замалчиванию, что Финикия тоже тут – авт.), Месопотамии и Малой Азии, и целая группа народов, чрезвычайно разноплановых по этническому происхождению и языку, образовывала новые сочетания» [3.123].
Словом, Крит – космополит. Однако, жрецы пришельцев быстро разобрались кто is who и установили, что на Крите, как и в Египте, и в Месопотамии, две потенциально враждебные силы: с одной стороны – хамиты (финикийцы) с прохамитскими пеласгами, хаттами, хурритами и амореями; с другой – симиты (египтяне, шумеры-иссинцы) и примкнувшие к ним кары, лики, киликийцы. Особенно враждебны были друг к другу шумеры и амореи. Завязались стычки, быстро переросшие в полномасштабную войну. Известны два её результата: 1) были уничтожены все т.н. «ранние дворцы»; 2) в Дельту прибыла третья волна «азиатов», гиксосы, среди которых находилась группа финикийцев-критян и пеласгов; градус враждебности к египтянам у этой волны значительно выше, чем у двух предыдущих, что объяснимо, если допустить, что в её составе – участники боёв с египтянами на Крите.
(Кстати, догадку, что гиксосы – выходцы с Крита, высказывал египтолог В. Хельк. Кроме того, надпись над входом в поминальный Храм фараонши Хатшепсут четко выделяет среди гиксосов-«ааму», азиатов, которые правили в Аварисе, «шемау», чужеземцев, которые были среди них [3.116]. Под последними, вполне возможно, Хатшепсут разумела критских пеласгов.
Заметим, что Аварис в числе других городов и поселений заложили мирные пришельцы второй волны («малые гиксосы» [3.119]). Не известно, был ли Аварис у них главным городом, чем-то вроде столицы. Таковым его сделали гиксосы третьей волны («большие гиксосы» [3.119]), обнеся его мощными стенами и построив порт. Как уже говорилось (разд. 3.6.2.1), место они выбирали из соображений безопасности и возможности продолжения сношений со своими торговыми партнерами в Эгеиде, Восточном Средиземноморье и, возможно, в Эритриде – землях, омываемые Эритрейским (совр. Аравийское) морем.
По-видимому, не для занятия земледелием пришли в Аварис большие гиксосы; гораздо важнее для них было обеспечение (всерьёз и надолго) контролируемого морского пути из Средиземного моря в Индийский океан; ради этой цели они готовы были воевать с Египтом и добиться от него территориальных уступок – небольшого участка Восточной Дельты с Пелусийским рукавом и Аварисом.
Сказанное косвенно подтверждает, что большие гиксосы были морским торговым народом, достаточно развитым, чтобы замахнуться на такое. И им могли быть в то время только финикийцы с пеласгами.)
Значит, в критской войне победили симиты. Видимо, пеласги вынуждены были покинуть остров. Часть их переселилась в материковую Пеласгию, построив город Микены, другая отправилась морем в Левант. Критские симиты станут известны как ЛЕЛЕГИ, затем как ФИЛИСТИЙЦЫ или ФИЛИСТИМЛЯНЕ; они ещё потрясут мир. Проигравшая сторона, направившаяся в дельту Нила, ПОТРЯСЛА ЕГИПЕТ [П5].
Прибывают критские гиксосы морем, через один из финикийских портов, скорее всего Угарит. Там же формируется армия гиксосов, включающая кассито-хурритские боевые колесницы; армия выдвигается к Дельте по Приморской дороге. По прибытию в Дельту гиксосы отстраняют от власти крайне неэффективную XIV династию (56—76 правителей за срок менее 75 лет) и формируют свою, XV. (Возможно, пеласги прибыли в Аварис из Угарита на своих кораблях. Не с тех ли пор рукав Нила, на котором стоял Аварис, называется Пелусийским?)
Но почему гиксосы не оккупировали всю страну, ведь в начале своего правления они обладали подавляющим военным превосходством и поддержкой населения, причем не только Севера, но и значительной части Юга страны? Мы уже отвечали на этот вопрос в том смысле, что гиксосы не имели целью военный захват Египта, это так. Но возможно также оперативное вмешательство симито-хамитского Совета Главных жрецов (о нем мы не раз говорили выше), не допустившего эскалацию конфликта.
Возникла пауза, начались переговоры. Пока суть да дело, гиксосы обложили всю страну налогами. Фиванцы не сопротивлялись, платили исправно. А значит, войны как таковой не было (что не исключает отдельных «несанкционированных» стычек): воюющая сторона не платит врагу налоги. Видимо, налоги реально платили, о войне больше рассказывали.
Правда, египетские воины могли себя проявить и на юге, героически сражаясь с «подлой страной Куш», то есть, с Нубией. Подлой Нубия для египтян была всегда (по определению), но в эти времена – особенно: кушиты-хамиты Нубии союзничали с хананеями-хамитами Дельты. Да и негров гонять по пустыне – дело привычное, не то что бегать от касситских колесниц.
Засуха в Леванте сходила на нет, надо было что-то решать. Решение не было оригинальным: дипломатический брак. Царь XVII фиванской династии возьмет в жены принцессу из XV династии гиксосов, которая родит ему сына – основателя новой XVIII династии Египта. Дабы не затягивать дело, царь-отец может героически погибнуть в борьбе с захватчиками-гиксосами. После чего те тихо уходят и каждая из сторон громко празднует свою победу.
Невесту нашли не сразу. Ею оказалась Яххотеп (Ах-Хотеп), принцесса из древней династии пеласгийских царей Аргоса. Она стала женой царя Египта Секененра Таа II, родила ему сына Яхмоса, вскоре стала вдовой. Секененра внезапно погиб при невыясненных обстоятельствах, скорее всего был убит не в бою, а во время сна. Но на выезде, а не в своем дворце, о чем говорит небрежное бальзамирование. На роль убийцы претендуют многие, включая жену, мотивом которой могло стать вожделенное регенство над малолетним сыном. Тем более, что в походы ходить было кому: в армии место Секененра занял брат его Камос, ставший и мужем вдовы.
Однако, шло время, Яхмос подрастал, оговоренный уход гиксосов приближался. Камос стал не нужным, да и просто опасным. Его постигла та же участь. что и брата Секененра: внезапная смерть при невыясненных обстоятельствах. Десять лет регентша Яххотеп единолично правила Египтом. Затем передала свое «ноу-хау» дочери Нефертари, а та – внучке Хапшесут. Все они были регентшами, а последняя и вовсе объявила себя мужчиной и фараоном, стала носить мужской костюм и накладную бороду. Сын её, Тутмос III, которому чудом удалось взойти на престол, возненавидел мать и пресек этот «золотой бабий век» египетской истории [3.124].
Как бы то ни было, но считается, что именно Яххотеп, царица-воительница, довела дело освобождения от гиксосов своей новой родины до победного конца. И стала легендой. Была ли Яххотеп еще и дочерью гиксоского царя Хиана, и матерью царя Апопи I – история о том умалчивает. И будет хорошо, если это навсегда останется тайной. Волнующей тайной.
Обстоятельства ухода гиксосов также обросли легендами. Так, античный историк Гекатей Абдерский, а вслед за ним и Манефон, сообщают, что гиксосы бежали в Левант. Но затем собрались с мужеством и вернулись в Аварис. Зачем? С гуманитарными целями. В Аварисе де укрылись 80 тысяч прокаженных, возглавляемых жрецом Осарсифом, которых египтяне собирались выгнать вслед за гиксосами. Фараон Аменофис благоразумно не решился вступить с прокаженными в битву. А вот вернувшиеся гиксосы вошли в Аварис, соединились с войском прокаженных и затем «учинили расправу над египтянами; время их первого вторжения казалось золотым по сравнению с этим… Осарсиф стал называться Моисеем и основал новое государство» [3.116; 3.118]. Но не в Египте, откуда его с прокаженными все-таки изгнали. В Ханаане – государство Израиль.
Забавно, что радуясь за «расправу над египтянами», просемитски настроенные авторы категорически не приемлют утверждение, что предками евреев могли стать прокаженные [3.116; 3.118]. Зато антисемиты довольно потирают руки: так вот откуда у евреев тяжелые генетические болезни! [3.125]. Мало того, что варятся в собственном соку, так еще и предки их бежали из египетского лепрозория!
При этом фиванцы не преминули пустить в ход легенды о многочисленных осадах Авариса, о героических битвах с врагом и т. п. Их можно понять: они были победителями (в смысле бенефициарами) случившегося и по праву писали историю. Но даже они признают, что по инициативе Яхмоса I был заключен договор (текст его не найден), в соответствии с которым гиксосы беспрепятственно покинули Аварис:
«Наконец, отказавшись от бесполезной осады, он (Яхмос – авт.) заключил мирный договор, по которому они (гиксосы – авт.) должны были покинуть Египет и беспрепятственно уйти куда пожелают. На этих условиях пастухи со своими семьями и пожитками – всего 250 000 человек – покинули Египет и отправились через пустыню в Сирию» [3.115; 3.118].
Но, видимо, Яхмос плохо держал свое слово. Об этом свидетельствует простодушный рассказ египетского воина, командира ладьи Ахмоса, сына Ибаны: «И овладели Аварисом (после беспрепятственного ухода 250 тысяч „пастухов“? – авт.). И я захватил там добычу: одного мужчину (старика, больного? – авт.) и трех женщин, всего четыре головы. И его величество отдал их мне в рабы. И осаждали Шарухен в течение 3 лет. И его величество овладел им. И я захватил там добычу: (двух) женщин и одну руку (отрубленную у старика, юноши или мужчины-воина? – авт.). И дали мне золото доблести. И вот, отдали мне (их) в рабы» [В: Яхмос I].
Ну, положим, отдать беззащитный Аварис не взявшим его доблестным воякам для грабежей, убийств (с отсечением рук), и охоты за рабами – это святое и входило в условия «мирного» договора. Но догнать уходящих «пастухов» в некоем Шарухене, три года осаждать его (шесть лет по В. Авдиеву – авт.) и «овладеть» им, как Аварисом – это тоже согласно договору? Шарухен (если он вообще существовал) локализован Ф. Питри на Приморской дороге, южнее Газы. Но чья это была земля? Если Финикии, то понятно: в Египте «пастухов» не трогали, как и обещали, но на земле «братьев финикийцев» отвели душу: вырезали первый же приграничный город. А если земля та египетская?
На деле все происходило, видимо, так. Властная верхушка, часть воинов и их семьи, включая «шемау», благополучно ушли морем из Авариса; для их эвакуации был задействованы корабли критских пеласгов и финикийцев. Другие гиксосы, прикрываемые оставшимся войском, направились по Приморской дороге в Ханаан. Больных и раненых, возможно, оставили в Аварисе. Мигранты первых двух волн, давно ставшие местными жителями, остались сами.
Возможно, больных было много; возможно, завезли неизвестную болезнь чужеземцы. Иначе, откуда взяться манефоновским 80 тысячам прокаженных? С больными и ранеными египтяне обошлись жестоко: заразных больных топили в Пелусийском рукаве, с остальными обращались гуманнее: женщин забирали в рабство, мужчин убивали, отрубая правую руку (за нее царские учетчики «героизма» платили золотом). Части «прокаженных» и вовсе повезло: их выгнали в пустыню. Зачистка Дельты продолжалась долго, заслугу её завершения присвоила себе Хатшепсут:
«Слушайте, все люди и народы, сколько вас ни есть на свете, я совершила эти вещи по совету своего сердца. Я не спала в забытьи, но восстановила то, что было разрушено, я возвеличила то, что обратилось в прах, с тех пор как ааму правили в Аварисе на севере и шемау были среди них, ниспровергая то, что было сделано. Они правили без Ра и не получали от него божественного соизволения на царствование.
<Теперь> я утвердилась на тронах Ра, я была предсказана до пределов времен как прирожденная завоевательница, я ношу змеиный урей Гора, пышущий пламенем на моих врагов. Я УДАЛИЛА ТЕХ, КТО БЫЛ ПРОКЛЯТ БОГАМИ, И ЗЕМЛЯ ОЧИСТИЛАСЬ ОТ НИХ» ([3.119], надпись над входом в Поминальный храм Хатшепсут в Дейр-эль-Бахри).
Пока одно египетское войско «овладевало» Аварисом, другое, более многочисленное, следовало по пятам за «ааму», отступающими по Приморской дороги в сторону Газы. Газа был крупным южным финикийским городом, возникшим у порта на Средиземном море, через который Библ торговал с Египтом, поставляя ему, в частности, знаменитый (для египтян даже священный) ливанский кедр.
Шарухен, вероятно, был крепостью, прикрывавшей Газу с юга. Воины ааму разместились в крепости, остальные отошли в Газу в надежде, что в порт придут финикийские суда и заберут их. Сбылись ли эти надежды – неизвестно; возможно, Яхмосу I для лавров великого полководца достаточно было взять Шарухен, возможно также, что Газу постигла участь Авариса. Археологи нашли в Газе множество гиксосских артефактов; Ф. Питри раскопал там погребения с лошадьми [3.115].
В целом, времена гиксосов оставили в истории и Египта глубокий след. Перечисляя новации, принесенные гиксосами в Египет, обычно начинают с лошади и запряженных лошадьми повозки и колесницы. Далее следует верблюд – «корабль пустыни», хотя здесь нужно говорить скорее о его возвращении на берега Нила. И, конечно, оружие и тесно связанные с ним технологии литья и обработки бронзы. Принадлежность этих новаций к гиксосам оспаривается. Но, как известно, бесспорно лишь то утверждение, что в истории Древнего мира спорно все.
Главное, гиксосы раз и навсегда избавили египтян от прежнего чувства самодостаточности и ложного ощущения безопасности, основанного на ничем не подкрепленной уверенности в превосходстве над другими народами. Гиксосы прорубили в Египет если не окно, то форточку, через которую стали проникать новации во всех областях жизнедеятельности, включая религию, философию, искусство. Гиксосы познакомили египтян с иным, не ведомым им, живущим приготовлениями к загробной жизни, мироощущением; свое яркое выражение нашло оно в «Песне арфиста» [3.126]:
«Тела* исчезают, и преходят, и другие остаются (на смену) со времен предков,
Покоятся боги, бывшие прежде, в их пирамидах,
Погребены мумии и духи в своих пирамидах.
Строившие гробницы – их мест** больше нет,
Что же случилось с ними?
Слыхал я слова Имхотепа и Хардедефа***,
Изречения которых у всех на устах.
А что же теперь с их местами?
Разрушены их стены и мест этих нет, как не бывало!
Никто не приходит оттуда,
Чтобы рассказать, что же с ними,
Чтобы рассказать об их пребывании, чтобы ободрить наши сердца,
Пока вы не отправитесь в то место, куда они ушли!
Возвеселись же, да забудет твое сердце, что и тебя прославят****,
Следуй сердцу своему, пока ты жив,
Возложи мирру на свою голову,
Оденься в тонкие ткани,
Умащайся прекрасными настоящими мазями богов,
Умножай еще более свои наслаждения,
Не давай сердцу своему огорчаться,
Следуй желанию его и благу твоему,
Совершай свои дела на земле согласно велению твоего сердца,
И не печалься, пока не наступит день плача по тебе.
Не слушает жалоб тот, чье сердце не бьется,
И плач не вернет никого из могилы.
Итак, празднуй радостный день и не печалься,
Ибо никто не уносит добра своего с собою,
И никто из тех, кто ушел туда,
Еще не вернулся обратно!»
*) тела – люди; **) места – гробницы; ***) Хардедеф – мудрец Джедефра, сын Хуфу; ****) что и тебя прославят – что и ты умрешь.
ПРИМЕЧАНИЯ
1. Ссылки на Википедию даются прямо в тексте. При этом:
– «В: Текст» означает: "http://ru.wikipedia.org/wiki/Текст/";
– «W: Text» означает: "http://en.wikipedia.org/wiki/Text/";
– «Q: Text» означает: "https://ru.qaz.wiki/wiki/Text".
2. Цитаты из Библии даются согласно тексту Библии в синодальном переводе, размещенном на ресурсе: https://bible-ctnter.ru/ru/bibleface/
3. Представленный текст существенно опирается на работы автора:
– П1. Пеларгин В. Древний мир. Противостояние хамитов и симитов. Том 1. До потопа и после. «Ридеро», 2023.
– П2. Пеларгин В. Древний мир. Противостояние хамитов и симитов. Том 2. Предыстория евреев. «Ридеро», 2023.
– П3. Пеларгин В., Вязгина Ю. Хамиты. «Ридеро», 2023.
– П4. Пеларгин В., Вязгина Ю. Евреи, сыны Хама. «Ридеро», 2023.
– П5. Пеларгин В., Вязгина Ю. Лелеги, сотворившие Бронзовый коллапс. «Ридеро», 2023.
– П6. Пеларгин В., Вязгина Ю. Два Рима. Два христианства. «Ридеро», 2023.
– П7. Пеларгин В., Вязгина Ю. Мемориал цивилизации левантов. «Ридеро», 2023.
– П8. Пеларгин В. Еврейскую Библию написали финикийцы. https://proza.ru/2020/05/09/116/
– П9. Пеларгин В. Финикийцы пишут Библию и уходят в евреи. Предисловие. https://proza.ru//2023/12/24/1307/
– П10. Пеларгин В. Финикийцы пишут Библию и уходят в евреи-1. https://proza.ru/2023/12/24/1546/
– П11. Пеларгин В. Финикийцы пишут Библию и уходят в евреи-2. https://proza.ru/2023/12/24/1807/
– П12. Пеларгин В. Финикийцы пишут Библию и уходят в евреи-3. https://proza.ru/2023/12/25/1091/
– П13. Пеларгин В. Финикийцы пишут Библию и уходят в евреи-4. https://proza.ru/2023/12/25/1158/