Что было дальше с Ковчегом бога и гробом Иосифа? Видимо, прообраз библейского персонажа Мицраима-Иосифа был с почестями захоронен в финикийской земле, возможно, в холме на священной горе Хаззи (современная Джабели-Акра), что на севере Финикии, в устье Оронта; Библия утверждает, что это произошло в Сихеме, священном городе меж священных гор Гевал и Герезим. С ковчегом Моисей распорядился, по-видимому, не лучшим образом, оставив его с левитами в Финикии. (Но с другой стороны, не нести же его в Месопотамию, куда отправился Моисей воевать (см. разд. 3.2.8)).

Вот наша версия дальнейшей истории ковчега. После прихода моисейцев в долину Акка Финикия-Израиль начинает возрождаться. Строятся города Акко, Сидон, Тир, восстанавливаются Иерехон, Библ, Угарит. Ковчег Бога с Ка/Хат Сетха был, безусловно, величайшей святыней хамитов. Куда он мог деться на финикийской земле? Ответ может быть только один: для него подготовили специальное хранилище в скалах Тира; более того, сама крепость Тир на крошечном острове-скале изначально возводилась для хранения Ковчега Бога и других бесценных религиозно-исторических артефактов финикийцев; позже там стали хранить золото и иные составляющие Больших капиталов, полученных финикийцами от морской торговли.

Косвенно это подтверждается беспримерной стойкостью и мужеством защитников Тира, оборонявших скалу от самых могущественных армий Ойкумены. Достаточно назвать здесь ассирийского царя Салманасара V с его 5 летней безуспешной осадой города; вавилонского царя Навуходоносора II, осаждавшего Тир 13 лет; македонского царя Александра Великого, взявшего крепость лишь после 7 месяцев беспрецедентных усилий. Это тем более поразительно на фоне поведения других финикийских городов, практически не оказывающих сопротивления врагу и старающихся от него откупиться.

В чем здесь дело? В особенностях национального характера тирян? Вряд ли, думается, это согласованная всеми финикийскими городами тактика ведения войны с противником, значительно превосходящим их силою. При нашествии такого врага все боеспособные силы финикийцев, особенно флот, тайно стягивались к Тиру, где стояли насмерть, даже после вывоза всего ценного морем в безопасное место. (На море финикийцы доминировали, ночью же вообще кроме них никто не отваживался плавать.) Прочие же города предпочитали сдаваться и выполнять все требования завоевателей; понесенные финансовые потери они позже легко «отбивали» на морской торговле.

И еще одно косвенное подтверждение особой роли Тира. Александр Македонский вроде бы «гнался» за царем персов Дарием III, но мимо Тира не «пробежал», остановился на 7 месяцев. Якобы не хотел оставлять флот тирян у себя в тылу. (Очень талмудично, глупее не придумаешь.) Овладев скалой, разбил её в щебень. Что-то искал? Возможно, слух о сокрытых богатствах города давно гулял по Ойкумене. Как нам представляется, именно во время греческой осады тиряне вывезли «своё всё», включая ковчег, в Карфаген, сделав на последний ставку в своей борьбе за место под солнцем. Позже римляне разнесли Карфаген по камушку и даже перепахали его, но также ничего не нашли. Возможно, ковчег был уже в Гадире (совр. Кадис).

Но вернемся в Тир в период 5—4 тлн. Надежно упрятанный в его скале, ковчег надолго исчезает из виду; то же происходит и в Библии: здесь рассказываются мифические (установлено наукой) истории о пребывании ковчега то в неких частных домах, затем на Сионе в шатре Давида, затем в Святая святых храма Соломона. Так якобы происходит вплоть до уничтожения Иерусалима уже упоминавшимся Навуходоносором II; это дает основание ряду толкователей утверждать, что ковчег де погиб вместе с мифическим Первым храмом в -586 г. (Максималисты же утверждают, что храм де сгорел, а ковчег зарылся в Храмовую гору.)

Правда, до того выделяются два эпизода с участием ковчега: 1) филистимляне, соседи и враги израильтян, захватывают его как трофей в одном из сражений, но вскоре возвращают, так как в этой связи их начинает массово преследовать некая болезнь, связанная с появлением узлов и наростов (то ли бубонная чума, то ли вездесущий геморрой); 2) мифический царь Давид завозит ковчег в город своего имени (спорно отождествленный затем с Иерусалимом), ставший столицей объединенного Израильско-Иудейского царства.

Оба библейских сюжета отражают, возможно, историчные (реальные) события. К ним мы ещё вернёмся (см. разд. 6.2.2), пока же отметим, что в истории противостояния симитов и хамитов был краткий период (3,0—2,9 тлн), когда представляющие их страны-соседи симитская Филистия (юг левантийского побережья Средиземного моря) и хамитская Финикия (север этого побережья) пытались объединиться и создать сильное государство, способное конкурировать с ведущим державам региона. В Библии это нашло отражение как объединение Иудеи (Филистии) и Израиля (Финикии) в единое царство Саула, Давида и Соломона [П9; П10].

Временной столицей объединенного царства стал «Город Давида»; возможно, это открытая сравнительно недавно Хирбет Кейафа («крепость Эла»), расположенная на краю Шефелы, чуть восточнее бывшей Филистии (30 км юго-западнее современного Иерусалима). Раскопки и исследования показали, что нижний слой останков крепости относятся к 1025—975 (1025—915 по И. Финкельштейну) гг. до н.э. [3.34], что удивительным образом совпадает с датировкой существования библейского царства Саула-Давида-Соломона или со временем объединительного процесса Финикии и Филистии в нашей теории.

Вполне вероятно, что в качестве жеста доброй воли в непростом процессе примирения и объединения финикийский прототип царя Давида переместил сюда ковчег (не забудем, что в последнем находились Ка/Хат Сетха, великого бога, почитаемого как филистийцами-симитами, так и финикийцами-хамитами). Однако вскоре объединение застопорилось, его участники вернулись к своим прежним устремлениям и поставили на других игроков: филистийцы – на Ассирию, финикийцы – на Карфаген. Примирение не состоялось.

Ковчег Бога попал в руки филистийцев; вскоре они вернули его, возможно, потому, что война с сильной Финикией не входили на тот момент в из планы. Также не исключено, что богатые финикийцы просто выкупили у них ковчег. Вот только не известно, оставались ли при этом Ка/Хат Сетха нетронутыми. Ведь о содержимом ковчега толком не знал и сам Давид: «В Дамасском документе Давид нарушает заповедь Второзакония, запрещающую царю умножать количество жен, поскольку не читал книгу Закона, лежащую в ковчеге. Из текста следует, что либо сам ковчег, либо лежащая в нем книга Закона не открывались со времен Иисуса Навина…» [В: Ковчег Завета].

Добавим: либо Дамасский документ – подделка, как и другие рукописи из кумранских пещер (см. Введение). А если бы не это, то в оправдание реального прототипа мифического царя Давида можно было бы заметить, что не мог он знать запрета Второзакония, так как эта книга была написана пророком и писателем Иеремией много позже, где-то около -600 г в иудейской традиции [В: Иеремия], по нашим данным – позже (разд. 6.2.5).

Далее история ковчега путается в многочисленных легендах, где нашлось место и Иеремии: он якобы нашел ковчег и спрятал его в пещере горы Нево, с которой Моше обозревал землю обетованную и где помер. Известный охотник за библейскими реликвиями А. Футтерер утверждал, что в 1926 г. он нашел эту пещеру с надписью: «Здесь лежит золотой (! – авт.) Ковчег завета». Но никому не показал ни пещеру, ни табличку с надписью. Интригует версия, что ковчег откопали тамплиеры в Храмовой горе в Иерусалиме [В: Ковчег Завета]. Открыв его и удивившись содержимому, они принялись шантажировать Святую Церковь, за что вначале сказочно разбогатели, а затем погорели в Черную пятницу, 13 октября 1307 года. Примечательно, что кроме Храмовой горы тамплиеры проявляли настойчивый интерес к развалинам Тира.

Ка/Хат Сетха в посвященной ему Красной пирамиде в Дахшуре также не обнаружили [П7]. Значит ли это, что они не вернулись в Гермополь из Финикии в период, когда Египтом правили мицраимяне? Находятся ли они по-прежнему в Ковчеге бога? А где сам ковчег (если он дожил до наших дней, конечно, многократно реставрированный)? Да и не в ящике, собственно, дело, а в Ка/Хат Сетха; где они? Может, где-то у хамитских жрецов «британцев», возможно, в Шотландии; или же у их визави, симитских жрецов «германцев», возможно, в Швейцарии. Под подозрением и хранилища Ватикана. Ну, и, конечно, святая святых – Форт-Нокс – с его наземным зданием, похожим на ступенчатую пирамиду.

У нас есть ещё одна версия о судьбе ковчега после Тира. Связана она с пирамидой в Медуме и её создателем Имхотепом и потому мы кратко изложим эту версию в разделе 3.3.7.

По завершении исхода Яху не остался в Ханаане, там остался Ковчег бога и появилась другая ипостась Сетха – бог ВААЛ (БААЛ). Яху же, как и положено божеству-воину [В: Яхве; W: Yahweh], идет с Моисеем в Месопотамию, где становится богом касситов. Но не главным и практически не известным; их главными божествами станут ШАКАМУНА и ШАМАЛИЯ, обожествленные Моисей и жена его Сепфора (разд. 3.2.8.2).

Далее следы Яху-Яхве теряются и якобы обнаруживаются только в Израиле (Бит-Хумри) при царе Ахаве (873—852 гг. до н.э.). На Моавитском камне (стела Меша) в надписи царя Моава Меша, воюющего с Ахавом, обнаружилось, как считается, самое раннее упоминание Яхве как бога израильтян: «Я взял оттуда сосуды ЙХВХ (тетраграмма, непроизносимое имя бога, известного нам как Яхве (YHWH) – авт.) и принёс их пред лицо Кемоша (бог маовитян – авт.)» [W: Mesha Stele]. При этом главным божеством Бит-Хумри является ханаанский бог Ваал, что с большим осуждением признает и Библия.

3.2.7. СМЕРТЬ МОШЕ

Итак, мы оставили наших героев в окрестностях Ецион-Гавера с Ковчегом бога. Их дальнейший путь пролегал по тропам гор, окаймляющих Иорданскую рифтовую долину или Гхор [В: Гхор]: от залива Акаба по долине Арава [В: Вади-эль-Араба] к Мертвому морю, затем по долине реки Иордан к Галилейскому озеру-морю, затем по долине Хула … (Для справки: Гхор является частью великого разлома (рифта), идущего из Восточной Африки через Красное море к Анатолии. Примечательно, что южную, африканскуя часть разлома облюбовали кушиты, а северную, левантийскую – хананеи (см. разд. 1.1.2).) Достигнув севера Мертвого моря, часть моисейцев сошла с маршрута, повернув на запад, в Иерехон. Это были мисриты, потомки амореев; они возвращались на родину предков. Их появление в Ханаане в начале III тыс. до н.э. даст повод историкам говорить о «нашествии амореев».

Кстати, согласно Торе Моше в этих же местах, на горе Нево, несмотря на свое косноязычие, произносит длинную прощальную речь, изложенную во Второзаконии, и покидает народ свой навсегда (Аарон, который должен был говорить речи за «брата», «приложился к народу своему» раньше, на горе Ор (совр. Джебель-Харун)):

«И взошел Моисей с равнин Моавитских на гору Нево, на вершину Фасги, что против Иерихона, и показал ему Господь всю землю (обетованную – авт.) … И сказал Господь: … Я дал тебе увидеть её глазами твоими, но ты в нее не войдешь. И умер там Моисей, раб Господень, … по слову Господню; и погребен на долине (под горою – авт.) … и никто не знает места погребения его даже до сего дня» (Втор 34:1—6). «И не было более у Израиля пророка такого, как Моисей, которого Господь знал лицом к лицу (и прозванного за то Боговидцем – авт.)» (Втор 34:10).

За что же такое наказание рабу божьему Моше, единственному Боговидцу на свете? Почему не дал ему бог пару лет пожить у моря, внуков понянчить? После стольких-то трудов и подвигов во славу божью? Библия указывает на великий грех Моисеев, связанный с т.н. «водой пререкания». Вот он: как-то утомились сыны Израилевы в пустыне Син, захотели пить. По привычке стали роптать и требовать вернуть их назад в Египет, хоть и в рабство, но с водой. И сказал бог Моше:

«Возьми жезл (божественный, волшебный – авт.) и собери общество, ты и Аарон, брат твой, и скажите в глазах их скале, и она даст из себя воду… И взял Моисей жезл… и ударил в скалу жезлом своим дважды, и потекло много воды… И сказал Господь Моисею и Аарону: за то, что вы не поверили Мне, чтобы явить святость Мою перед очами сынов Израилевых, не введете вы народа сего в землю, которую я даю ему» (Числ 20:8—12).

Так вот в чем дело! Бог хотел покрасоваться перед стадом своим, мол жезл мой и слово мое заветное творят чудеса; придумал мизансцену и учил Моше: «Подними жезл и простри руку свою на скалу». Моше же сорвал спектакль и все опошлил, использовав божий жезл в качестве кайла или лома. Моисей унизил бога, бог отомстил. Ну что тут скажешь? Разве что банальное: «Чудны дела твои, Господи!».

Как известно из Библии, у бога Моше было много дурных качеств, в частности, он был очень ревнив. И конечно, ему не нравилось (мягко сказано: он был в бешенстве), что люди наградили Моше тем же эпитетом, который Яхве придумал для себя любимого: «Тот, который вывел народ из земли Египетской». Бог решил сменить свой эпитет на «Тот, кто дал народу землю Ханаанскую» и не допустить прежней ошибки, не делить его с Моше. Так Моше не попал туда, «где течет молоко и мёд».

А вот версия, которая нравится нам больше. В походе Моисей действовал от имени некоего «походного» бога, узурпировав право на общение с ним. То есть, он сам был этим богом. Полноценную религию строить было некогда да и незачем, ведь в Ханаане их ждали другие, «нормальные» боги. Финикийцам же, много позже писавшим Библию, нужен был новый бог для новой монотеистической религии – иудаизма. Как поступали они в таких случаях? Санхунйатон, финикийский историк, утверждал, что при создании новых богов (а этим им приходилось заниматься не раз) его предки предпочитали обожествлять реальных героев своего народа [3.35; 3.36]. Видимо, так они сделали и в этот раз: разделили образ реального человека, легендарного вождя исхода мисритов в Ханаан, на два: бога иудеев Яхве и его пророка Моше.

Так каким же он был, тот изначальный образ Яхве, сработанный финикийскими писателями? Во всяком случае, явно не таким, как рисует его писатель Р. Докинз в своей книге «Бог как иллюзия»:

«Ветхозаветный бог (Яхве – авт.) является, возможно, самым неприятным персонажем всей художественной литературы: гордящийся своей ревностью ревнивец; мелочный, несправедливый, злопамятный деспот; мстительный, кровожадный убийца-шовинист; нетерпимый к гомосексуалам, женоненавистник, расист, убийца детей, народов, братьев, отвратительный, страдающей манией величия, садомазохист, капризный, злобный обидчик» [В: Бог как иллюзия].

А всё потому, что Яхве тот был их богом, богом хамитов. Всё изменилось, когда пришло время библейского перевёртыша, замены в Библии хамитов на врагов их симитов. Образ бога пересмотрели радикально, он стал полностью соответствовать характеристике Р. Докинза. По-видимому, Моисея это коснулось меньше: его библейский образ достаточно реалистичен: вспыльчив, быстр на расправу, жесток; но и умный, целеустремленный, решительный.

На горе Нево образы Яхве и Моше сливаются в… Яхве. Моше уходит, могилы, естественно, нет. Ну, а что с реальным Моисеем? Если он продолжает жить, то почему не появляется больше на страницах Библии, пусть под другим именем и в другом статусе? Оказывается, появляется, и мы расскажем об этом ниже. Кроме того, некоторые внебиблейские данные позволяют нам реконструировать жизнь Моисея после смерти его библейского образа.

3.2.8. ЖИЗНЬ ПОСЛЕ СМЕРТИ

СОДЕРЖАНИЕ

3.2.8.1. ШУМЕРСКИЙ ПОХОД
3.2.8.2. КУШАН-РИШАТАИМ

3.2.8.1. ШУМЕРСКИЙ ПОХОД

Итак, Моисей, полный сил и энергии мужчина, не скончался скоропостижно на горе Нево, в отличие от Моше, а сойдя с нее, обдумывал план своей дальнейшей жизни. Можно было вернуться с семьей в Мадиан, откуда все началось, стать царем небольшого кушитского народа после смерти своего мудрого тестя Рагуила. По некоторым данным этот народ, носитель легенд о Моисее и Исходе, по каким-то причинам мигрировал на юг, в Йемен, где легенды те были пересажены и на местную почву.

Не случайно же некоторые исследователи считают, что именно в Йемене и Эфиопии, на побережьях Африки и Аравии, в окрестности Баб-эль-Мандебского пролива сложился торговый народ, быстро распространившийся по миру и давший мощный импульс развитию человечества. Нетрудно догадаться, что за народ имеют они в виду. Евреев. Утверждается, что Моисей вышел из этих мест, но направился не в Ханаан, а прямиком в Иерусалим-Константинополь-Стамбул, что на Босфоре, откуда дал миру Закон [3.37]. Что ж, на наших глазах рождаются новые мифы и процесс этот бесконечен. Ведь именно способность к мифотворчеству, как одной из ипостасей Лжи, помогла сапиенсам утвердится на земле. Хотя и это тоже миф.

Можно было остаться в Ханаане, в долине АККА, которую кушиты присмотрели для проживания и уже заложили в ней одноименный город. Провести остаток дней в трудах по возрождению Финикии; при нем построили бы город АККО на холме, где поселились бы кушиты; мицраимяне и хананеи заложили бы севернее город-порт СИДОН, рядом – ТИР. БИБЛ лежал в руинах, но и его, и УГАРИТ скоро возродили бы к жизни вернувшиеся сюда из Эгеиды финикийцы с хурритами: очень важны эти города для международной торговли. И, конечно, ИЕРЕХОН, древний город, вновь заселенный амореями.

(Наша реконструкция событий, связанных с Библом, полностью подтверждается наукой: около 7,5 тлн город был почти полностью оставлен, около 5,0 тлн – сгорел, затем возродился и с тех пор постоянно заселен. А что нам известно об Акко? Люди поселились здесь около 5,5 тлн, поселение было непостоянным, «материальные следы его теряются 5,0 тлн примерно на тысячелетие, хотя можно найти косвенные свидетельства присутствия тут людей» [В: Акко]. Иными словами, около 5,0 тлн из поселения ушла значительная доля трудоспособного населения, создающая археологам т.н. «культурный слой», те самые материальные следы пребывания. Но кое-кто остался; по-видимому часть женщин, старики, дети. Полностью восстановился город где-то 4,0 тлн, что коррелирует с нашей версией о Моисее.)

Но мирная жизнь в долине Акка была не для Моисея. Он не рожден был ползать, он рожден был летать. Зная его темперамент, верность клятве, мужество и многие другие достойные качества, можно предположить, что Моисей не забыл о продолжающейся войне в Египте, о своей клятве бороться с захватчиками-шумерами до конца. В этой связи вырисовывалась альтернатива возврата в дельту Нила для участия в боевых действиях, принявшими, по-видимому, партизанский характер.

Однако, исход показал, что Моисей был прекрасным стратегом. У него созрел иной план мести шумерам за Египет: проникнуть в логово и ударить в самое сердце врага.. Он полагал, что войска Шумера увязли в войне в Египте; это открывало возможность захватить его города или нанести им чувствительный ущерб малыми силами, главное – внезапность и решительность. Не пересекая Иордан, без отдыха в Ханаане Моисей во главе отряда испытанных бойцов идет от горы Нево в месопотамскую долину, на север Шумера, к его главному городу, известному нам как Киш. Примечательно то, что, возможно, царь этого города Этана руководил вторжением шумеров в Египет и битвой при Дендере, после которой началась пустынная «одиссея» Моисея. Знал ли об этом Моисей?

Отряд Моисея подошел к городу Этаны в начале III тыс. до н. э. Не встретив ни царя, ни сопротивления, Моисей взял город и расположенный рядом Хурсанг-калама. Возможно, он дал городу имя «КИШ» («куш», «киш» – без огласовки одно и то же слово): ведь под этим именем город известен именно с начала III тыс. до н. э. Но что было дальше? Северные города, такие как Акшак, Сиппур, по-видимому, сдались Моисею. Однако, развить успех на юг не получилось. По крайней мере, Ниппур, религиозный центр страны, оставался в руках шумеров. Пришлось «окапываться». На берегу Тигра, там, где в него впадает река Дияла, Моисей строит свой главный город – АККАДЕ (Аккаде-на-Тигре). Свою страну (в смысле «сторону») моисейцы назовут АККАДОМ в память об оставленном доме в прекрасной ханаанской долине АККА.

Придет время – и Моисей покинет свой народ, навсегда и без нагорных проповедей. Хотя бы потому, что гор в Аккаде не было. Но в памяти своего народа и потомков его Моисей будет жить долго; Библия же даст ему бессмертие.

Похоронят Моисея в его городе – Аккаде-на-Тигре. В один из «бешеных» разливов Тигра город и гробница Моисея будут уничтожены. Его останки, скорее всего, удастся спасти и вывезти в Ханаан. Предположение это основано на том, что потомок Моисея царь Аккада Саргон не станет восстанавливать столицу на прежнем месте, а перенесет её к спокойному Евфрату, построив второй Аккаде, Аккаде-на-Евфрате. Поставил ли Саргон кенотаф (символическую гробницу) Моисея в новом городе или на месте старого – неизвестно, хотя второе более вероятно (см. ниже). Следы Аккаде-на-Евфрате пока не найдены; искал ли кто следы Аккаде-на-Тигре – неизвестно. Споры историков о том, где же был Аккаде Саргона – на Евфрате или на Тигре – продолжаются.

Но скорей всего, единственным местом, достойным такого героя и полубога, была священная гора ХАЗЗИ-КАССИ (она же Цапану, Цафон и др.; современная Джебели-Акра), расположенную в устье Оронта [В: Джебели-Акра]. Священной она была для хананеев, хаттов, хурритов, сирийцев; позже – для аккадцев, касситов, гутиев, вавилонян. Здесь обитали их боги; гора была чем-то вроде регионального Олимпа.

Интересно, что в масоретском тексте 48 Псалма «Гора Сион, вершина Цафона» называется «вершиной Бога» [В: Джебели-Акра]. Вершиной Хаззи-Цафона является огромный курган (ширина – 55 м., глубина – 8 м.), практически неисследованный археологический памятник. Предполагается, что здесь могли быть захоронены останки людей, еще при жизни считавшимися земными богами. И то, что курган назван Сионом, наводит на несмелое предположение: а не здесь ли захоронены и останки Моисея, вывезенные из Месопотамии?

Вторая и тоже робкая версия на эту тему связана с гробницей ЭЗРЫ (ЕЗДРЫ) [В: Ездра]. Как известно, Эзру считают отцом иудаизма, но часто оговаривая, что иудаизма послебиблейского, и вторым законодателем иудеев. Отцом же библейского иудаизма и первым законодателем традиция считает Моисея. О роли Моисея-законодателя мы уже говорили; подробности о роли Эзры в создании Торы и в становлении иудаизма можно найти в [П10; П11]. Здесь лишь отметим, что для Эзры, который, конечно, знал как появилась Тора, Моисей всё одно был высочайшим авторитетом, великим пророком и героем. Был его Учителем.

И вот одна из загадок Эзры: место для своей гробницы он выбрал на западном берегу Тигра. Довольно далеко даже от Вавилона, где по преданию закончил он свои дни, не говоря уж о Библе, родном городе Эзры. К речке потянуло? Но через Вавилон течет спокойный Евфрат, более подходящий «книжнику» Эзре, чем быстрый и порывистый Тигр. Что подтолкнуло Эзру на столь неординарное решение?

Возможно, некие сказания или даже тексты о Моисее в Аккаде; о его смерти и захоронении. И, как это бывало не раз в истории, ученик решил лечь близ учителя, там, где прежде стоял его город. К этому времени Аккаде уже не было; возможно, не было и следов гробницы или кенотафа Моисея. Но Эзру это не остановило.

А дальше… Тигр не раз стремительно выходил из берегов и менял свое русло, гробница Эзры, как прежде и Моисея, не сохранилась. Около 1050 г. кенотаф Эзры был обнаружен в низовьях Тигра, близ современной Басры [3.38].