Глава 18. Их осталось двое
– Чур, чур меня! Это что ещё такое?
А как иначе реагировать, если прямо перед тобой стоит голый мужик и ругается явно нецензурными словами? Первая мысль – перепились! Хотя от бутылки «риохи» не должны появляться подобные видения – ни зелёные человечки, ни синие, ни голые. А мужик говорил, не переставая, вот только ничего нельзя понять. Тут Макса осенило – иностранец!
Так оно и оказалось. Англичанин, журналист, любитель бегать голышом – без одежды вроде бы полезней для здоровья. Поскольку в людных местах такое увлечение может плохо кончиться, он бегал по лесу, однако не босиком, в кроссовках.
– У нас в предместьях Лондона есть такие места, где к подобным променадам все привычны. Бегаем и группами, и по одному, ну а тут один раз попробовал, так еле ноги унёс. Дикая страна!
– Тогда зачем сюда приехал?
– По контракту. Кстати, меня зовут Майкл.
– Ну а я Макс.
Вряд ли диверсант или шпион. Жаль, что посоветоваться не с кем – как назло, Кузьмы и Влада нет. Может, тоже бегают?
– Так на кого работаешь, Майкл?
– The Sun.
– А-а-а, это та бульварная газета…
– Зато хорошо платят, – улыбнулся Майкл, запахивая на груди серенький халатик, который он подобрал в углу.
Когда послышалось тарахтенье квадроцикла, Макс ничуть не удивился: «Наверняка это Маша с добрыми известиями». Но оказалось всё не так – в сторожку вошли трое в чёрном камуфляже и с ходу задали вопрос:
– Где третий?
Увидев лица этих мордоворотов, Майкл залопотал что-то на английском, мол, иностранный гражданин, лицо неприкасаемое… На что тут же получил ответ:
– Прикидываешься? А халатик-то снять забыл…
В это самое время Влад и Кузьма бродили по лесу. Оба заядлые грибники, они решили воспользоваться случаем и получить удовольствие от общения с природой. Кое-что нашли, но поскольку день клонился к вечеру, решили, что пора возвращаться назад – не хватало ещё заблудиться. Кто знает, может быть так бы и произошло, если бы не услышали рокот квадроцикла. Они уже были недалеко от сторожки, когда за деревьями увидели незнакомых людей и Макса с заломленными за спину руками. Оба, как по команде, бросились на землю и так лежали несколько минут, надеясь, что те их не заметят.
– Это за нами, – прошептал Влад.
– Как бы ОМОН облаву не устроил, – отозвался Кузьма дрожащим голосом. – Тогда нам с тобой кирдык!
– А ты посмотри, что у них написано на спинах. ЧОП! Это значит… – Влад попытался более чётко сформулировать мысль, которая внезапно возникла в голове. – Это значит, что власть тут ни при чём, а всё организовали неизвестные нам люди. Явно чья-то провокация!
– Но зачем?
– В этом и надо разобраться.
Когда вдали затих рокот квадроциклов, вошли в сторожку. Ни сумки с продуктами, ни халатов…
– Казённое имущество забрали, это понятно, – констатировал Кузьма. – А почему продукты не оставили? Жмотьё!
– Хорошо хоть планшет я взял с собой. На тот случай, если позвонит Маша…
Тут как раз и прозвучал звонок:
– Как вы там, не заскучали без меня?
– Макса чоповцы забрали…
В ответ тишина. А потом:
– Ну, я ему устрою!
Кому – не пояснила. Но это их разборки, а беглецов беспокоило совсем другое – как выбраться из леса и при этом не напороться на людей из ЧОПа? Договорились встретиться у автобусной остановки на шоссе «Москва – Санкт-Петербург». Маша объяснила, как дойти. Уже стемнело, когда подъехала её машина.
– Я вас отвезу в деревню, к своей тётке. Надеюсь, там вас не найдут.
– Но ведь сторожку обнаружили. Наверняка, и этот «ленд ровер» отследили.
– Не беспокойтесь, я его одолжила у подруги.
– А тётка нас не выдаст?
– Да нет, что вы? Тётка у меня старой закалки, голосует только за Зюганова, а нынешних, что власть, что бизнесменов, терпеть не может. Я бы их, говорит, в теплушку и прямиком на Колыму.
– Круто!
По дороге Маша рассказала, что с паспортами ничего не получилось. В подробности не стала вдаваться, однако Влад уже понял, что «покровитель», на которого она надеялась, не захотел или не смог помочь. И на кого теперь рассчитывать? А тут ещё Кузьма нудит: «Эх, напрасно мы сбежали! Жили, не тужили, а теперь…»
Понятно, что каждому – своё. Кому-то нужен только тёплый ночлег, вдоволь жратвы и жена под боком – обслужит, приголубит, успокоит. Ну а другому всё неймётся, чего-то хочется, пытается достичь какой-то цели, однако сам не знает для чего. Всё потому что цель постоянно ускользает, вроде бы добился своего, ан нет – оказывается, что совсем не то. Вот и теперь Влад никак не мог решить, что нужно делать. Вроде бы вырвались на свободу, но ведь дело в том, как на это посмотреть. Там, в палате, жизнь была устроена – вполне приличное питание, и даже есть, с кем обсудить какие-то насущные проблемы. Правда, женщин нет, однако в этом возрасте их отсутствие можно как-то пережить. Без интернета, конечно, непривычно – нет информации о том, что происходит в мире. Да и зачем она нужна? Наврут с три короба, а ты потом выуживай крупицы правды из бесконечного потока пустословия.
Так что же предпринять теперь? Та свобода, которую обрели, образно говоря, совершенно несъедобна. К делу её никак не приспособить, поскольку ничегошеньки она им не даёт. Разве что ощущение, да и то трудно описать. С этими мыслями Влад и заснул после того, как Машина тётка накормила ужином. Всё остальное решили оставить до утра.
А на следующий день произошло то, чего Влад никак не ожидал. Александра Никаноровна решила взять это дело в свои руки. Судя по всему, ещё накануне Маша всё ей рассказала, и вот… Собственно, началось, как и положено, с допроса, а затем тётя Шура кое-что поведала им о себе:
– Я раньше работала судьёй… Работала тридцать лет, до тех пор, пока не уволили.
– За что?
– Якобы за то, что нарушила Судейский кодекс. Да что тут говорить, строптивых у нас нигде не любят, вот и муж от меня из-за этого ушёл. Он из прокурорских… Не захотел губить свою карьеру, – криво усмехнувшись, пояснила тётя Шура. – Но я о другом. Как-то слушалось у нас одно дело о захвате заложников. Их держали до тех пор, пока не сообщили обо всех своих счетах и не перевели деньги туда, куда им указали… Ну а с вас что взять?
Бывшая служительница Фемида смотрела на беглецов с явным подозрением – видимо, не поверила в то, что они ей рассказали. Переубеждать её нет никакого смысла, поэтому Влад просто ответил на вопрос, повторив то предположение, которое ранее высказал Егор:
– Была одна версия. Будто бы цель этой акции состояла в том, чтобы проследить всю цепочку событий, которая привела к разоблачению одного из заместителей премьера. Тех, кто был так или иначе причастен к этому разоблачению, собрали в одном месте, изолировав от внешнего мира, и ждали, когда они, то есть мы, сами того не сознавая, поможем им в этом деле разобраться.
– И как, вы помогли?
– Да есть такое подозрение. Но были и другие версии. Мы уже приблизились к разгадке, и тут… Тут, как назло, появилась Маша.
Случайно или для того, чтобы сбить их с толку, чтобы не успели докопаться до истины? Эта мысль возникла у Влада лишь сейчас. Иногда полезно заново проанализировать события, и тогда на первый план выходит то, на что прежде не обращал внимания. Вот и теперь возникший вдруг из памяти образ Маши мог многое изменить в понимании того, что произошло. По крайней мере, Владу показалось, что это так… Ну кто же мог предположить, что шесть интеллектуалов в сереньких халатиках с белой буквой Z на левой стороне груди станут разменной монетой в большой игре, смысл которой до сих пор не совсем понятен? Есть только догадки, а ясности всё нет.
– Давайте вот что сделаем, – предложила тётя Шура. – У меня сохранились связи в Генпрокуратуре и в Следственном комитете. Не бог весть какие близкие друзья, но думаю, что информацией смогут поделиться. Ну а потом уж будем думать, что нам предпринять.
Тётя Шура уединилась в своей комнате, видимо, с кем-то созванивалась, а потом уехала в Москву. И что оставалось делать беглецам? Кузьма нашёл себе занятие – копался в домашней библиотеке бывшего судьи, надеясь отыскать что-то по истории Руси, а Влад попытался разговорить Машу, рассчитывая что-нибудь узнать о её семье и неизвестном покровителе. Увы, ничего не получилось – Маше эти расспросы не понравились, и она тоже куда-то укатила, сославшись на дела, даже забрала с собой планшет:
– Зачем он вам, если в доме есть другой компьютер?
Что ж, делать было нечего, и Влад попытался отыскать в интернете хоть что-то связанное с таинственным исчезновением Егора, Антона и Кузьмы. Но ничего так и не нашёл. Даже на сайте «Эха столицы» ничего не изменилось – о кадровых чистках там никто не помышлял, и не было никаких следов того подсолнуха. И впрямь, если отбросить версию о двойниках, остаётся поверить лишь в существование двух параллельных миров – в одном жизнь течёт по-прежнему, а вот их шестерых закинуло куда-то в Зазеркалье, где всё совсем не так. Помнится, в той сказке нашлось объяснение всему, что происходило – это был сон Чёрного Короля, а Алиса оказалась в роли Белой Пешки. То, что они стали пешками в руках опытного шахматиста, уже не вызывало никаких сомнений. Но кто же он?
К вечеру вернулась тётя Шура. Вошла и только руками развела, мол, ничего не удалось узнать. А после ужина намекнула, что ей посоветовали не лезть туда, где можно не только потерять должность, хотя ей это уже не грозило, но и накликать на свою голову ещё немало неприятностей. Однако Влад уловил в её глазах, нечто такое, что оставляло слабую надежду. Неужто удастся выбраться из этой передряги?
И вот когда все уже готовились ко сну, Александра Никаноровна предложила Владу выйти покурить на свежем воздухе. Сели на скамейку в саду, Влад угостил тётю Шуру сигаретой, тут она и говорит:
– А как тебе такой вариант? Что если повиниться?
Влад поначалу не понял:
– В чём?
– Да какая разница? Тут важно продемонстрировать лояльность, признаться в том, что был не прав. Тебя же от такого не убудет! Зато вернёшься к прежней жизни, будешь книжки писать…
– И прославлять тех, кто меня упрятал в ту палату… – Влад покачал головой: – Нет, такая жизнь не для меня. Да вот и вы… Вы тоже не поддались на уговоры, не смирились, потому и пострадали.
– Это совсем другое дело. В нашей профессии всё просто и определённо: либо да, либо нет, то есть либо выполняешь распоряжение начальства, либо получай волчий билет и иди на все четыре стороны. Ну а тебя никто не заставляет пресмыкаться, начальников над тобою нет, можешь писать о чём угодно, только не надо нарываться.
Только теперь Влад понял, что та пресс-конференция – это был намёк, мистификация, но с глубоким потаённым смыслом. Мол, намотай на ус, пойми, что требуется от тебя, и живи!
– Ладно, я подумаю, – и уже вдогонку, когда тётя Шура собралась уходить: – А как же они объяснили наше исчезновение родным, коллегам по работе?
– Да очень просто. Карантин! – и, видя недоумение Влада, добавила: – Вот и понимай, как знаешь.
Глава 19. Три плюс два
– А это что за шут гороховый?
Появление Макса никого из обитателей палаты особенно не удивило. Ну попался, так нечего было убегать! Тут и малая толика зависти к тому, кто хотя бы день насладился ощущением свободы. Да и позлорадствовать немного можно. А как иначе, если побег устроили втайне от остальных? Но когда в комнату втолкнули это чучело с всклокоченными волосами и гримасой отчаяния на лице, все забыли, что ещё совсем недавно испытывали точно такие же чувства, разве что выглядели куда благопристойнее.
Макс тут же завалился на кровать и повернулся лицом к стене, демонстрируя нежелание с кем-либо общаться. Ну а вновь прибывший, видя, что оказался в компании приличных людей, понял, что пора представиться:
– Я Майкл, журналист газеты «Сан».
– О, привет, коллега! А я Веня, один из основателей «Эха столицы».
– Yes, yes! – обрадовался Майкл. – Я много о вас слышал. Самая популярная радиостанция России, причём находится в оппозиции к правительству.
– Ну, не совсем так. Мы предоставляем трибуну для самых разных мнений.
– Но важно, кто это комментирует.
– Тут вы правы, – однако Веня предпочёл не развивать опасную тему: – Так каким ветром вас к нам занесло?
– Хотел на резиденцию посмотреть, ту самую. А там солдаты с винтовками наперевес…
– И что?
– Когда узнали, что иностранец, отпустили. Но позже то ли передумали, то ли на меня напали уже совсем другие, и вот я здесь.
Майкл так и не разобрался в том, что с ним случилось, и не переставая задавал вопросы:
– Неужели у вас даже по лесу нельзя бегать голышом? А где нудистские пляжи? Я так и не нашёл. Ну разве можно ущемлять права своих сограждан? Не зря в Британии сложилось мнение, что это варварская страна. Ребята, с вами работы непочатый край!
Никто с ним и не собирался спорить, поскольку псевдосексуальные изыски отошли для них на задний план. Всё это можно обсудить, и притеснения лесбиянок, и проблемы мужеложества, но только не в этой обстановке. Вот за рюмкой водки – совсем другое дело! Тогда наверняка пришли бы к какому-то консенсусу.
Когда Майкл во всех деталях поведал о своих злоключениях, о том, как напугал Макса, а потом был арестован вместе с ним, Антон и Егор не сдержались – ситуация и впрямь была забавная.
– И как же они не разобрались, что дело имеют с иностранцем? – давясь от смеха, еле выдавил из себя Егор.
– А им всё по фигу, – подал голос Макс. – Это же не ФСБ, а какой-то ЧОП, у них такая надпись на камуфляже.
Тут Веня призадумался. Если это не спецслужбы, надежда на взаимопонимание рассыпается в прах. Чоповцы выполняют приказ своего хозяина, а какой у него интерес в том, чтобы брать людей в заложники? Только выкуп, и притом немалый! И где взять такие деньги? Сам он далеко не бедный человек, но что взять с биолога и следака?
Пока Егор выведывал у иностранца подробности захвата, Веня мучительно искал варианты – как использовать эту ситуацию? Похитители должны освободить Майкла, как только поймут, что не того взяли. Ведь завтра же его начнут искать, власти кинут на это и полицию, и ФСБ. Понятно, что им не хочется, чтобы объявили новые санкции, на этот раз за похищение подданного британской королевы. Да уж, британцы не сдают своих – не то, что наши! Вот и теперь бросили на произвол судьбы.
Итак, когда ошибка обнаружится, Майкла вывезут на трассу и высадят у ближайшего таксофона, чтобы связался со своим посольством. Ну а это место окажется засвеченным, поскольку Майкл раззвонит о нём на весь мир. Ну как же, у русских есть секретные тюрьмы, где держат оппозиционеров, причём далеко не радикалов, а вполне умеренных. Собственно говоря, его даже уговаривать не надо – этого захвата он не простит. Надо только объяснить, кто такие Макс, Егор, Антон, а остальное сам додумает.
Но что же будет с ними? Есть два варианта: то ли сразу отпустят, то ли перевезут в другое место. А то и вовсе закопают! Но об этом не хотелось размышлять – в любой ситуации надо надеяться на лучшее. Даже если окажутся в другой «тюрьме», рано или поздно их должны найти. И более того – устроят пресс-конференцию, где Веня во всеуслышание заявит, что в России секретных тюрем нет, а взяли его в заложники какие-то бандиты, чтобы потребовать немалый выкуп. Требовали или нет – это уже второе дело. А вот его заявление будет очень кстати, хотя вряд ли британцы санкции отменят.
Вене даже не пришлось объяснять Майклу, как они здесь оказались. Антон, Егор и Макс уже всё рассказали, опустив лишь те подробности, которые знать посторонним ни к чему:
– Вы только представьте, трёх известных учёных, популярного журналиста, следователя Генпрокуратуры и писателя заперли в этой тюрьме на две недели!
Майкл слушал, то и дело восклицая:
– Ах, какие негодяи!
А они только добавляли «жареного», объясняя, каково это быть вдали от дома и просыпаться каждое утро с мыслью, что вот сейчас выведут на двор и… Майкл был готов расплакаться, однако причина была в том, что под рукой нет ни фотокамеры, ни блокнота, чтобы записать.
Теперь дело за малым – сообщить «тюремщикам», что обознались. Но вот беда – нет кнопки вызова охраны, а у двери вряд ли кто-нибудь дежурит. Решили всё-таки попробовать – колотили в дверь чем попало, кастрюлями, сковородками, стульями… Но через полчаса стало ясно, что этот способ не годится. Тогда Егор предложил вернуться к прежнему варианту – устроить здесь пожар.
– Так ведь задохнёмся! – возразил Антон.
– А мы всё сделаем по новой схеме. Один матрас у нас лишний. Разрежем их на куски, смочим водой, закрепим на оконной решётке, той, что в кухне, затем подожжём и закроем окно.
– И что? – не понял Майкл.
– А то, что дым повалит из окна наружу и в кухню он не попадёт.
– Здорово придумано! – похвалил Егора Макс. – Так когда начнём?
– Завтра утром, если будет ясная погода. Тогда дым издалека увидят.
– Как же мы раньше-то не догадались, – сокрушался Веня. – Могли бы это устроить ещё десять дней назад.
Егор пожал плечами:
– Что тут удивительного? – и пояснил: – Всякая идея должна созреть, а для этого необходимо время.
– Ну да, я помню, – кивнул Макс. – Это было в каком-то фильме. Там один деятель сказал, что незрелым плодом можно отравиться.
– То-то и оно!
На следующий день с погодой повезло. Сделали всё, как и задумано, только одного не учли – те, кто посадил их под замок, не сразу дым заметили. И только когда над лесом закружил вертолёт пожарной охраны, примчались, чтобы навести порядок.
Инсценировка пожара закончилась не совсем так, как предполагали. Несколько синяков у Егора, подбитый глаз Макса – но это пустяки по сравнению с тем, что всё-таки удалось внушить этим дебилам в камуфляже. Ни при каких условиях нельзя держать в неволе иностранца!
Через час к дому подъехал минивэн, и в него запихнули иностранца. Ещё часа полтора езды, и Майкла отпустили, вручив ему телефонную карту, чтобы смог позвонить в своё посольство. Слава богу, догадались переодеть, заменив серый халатик на спортивный костюм, а то вполне мог бы оказаться, если не в психушке, так в полиции, и тогда снова объясняй, кто таков и почему в непотребном виде шляется по городу.
Ну а четверо организаторов пожара смиренно ждали, чем закончится их акция. Ждали и надеялись: только бы британец не подвёл!
Глава 20. Скандал
– My God! Как же я раньше этого не понял?!
Этот вопль раздался в номере московской гостиницы среди ночи. Нет, это был не ночной кошмар, поскольку Майкл не собирался спать – писал статью для газеты «Сан». В гостиницу привезли только поздним вечером, а до того допрашивали в посольстве – что, да как, да почему? Майкл, всё ещё находясь под впечатлением случившегося, что-то лепетал, а затем вдруг потребовал объявить войну России… Советник посольства, который вёл дознание, уже собирался вызвать «скорую», но рассудил, что после промывания мозгов может потерять важного свидетеля, и ограничился бокалом выдержанного виски. После этого несчастный смог всё внятно рассказать, и на этом их беседа завершилась. Уже покидая кабинет советника, Майкл попросил забрать свою машину, что оставил неподалёку от Завидово, но получил категорический отказ. Сказали: «Нет, это уж вы сами».
Ну что ж, полдела сделано, теперь можно взяться за статью. Конечно, в мозгах всё перепуталось – фамилии, имена, профессии, учёные степени и звания. Но это частности! Куда важнее преподнести всё так, будто Россия взяла на вооружение новую методу. Ещё пару глотков виски и дело у него пошло. Вот тогда и закричал – так, наверное, и Архимед возопил, сделав грандиозное открытие.
Только теперь Майкл понял, что в голову пришла воистину гениальная идея! Русские вызвали эпидемию коронавируса, чтобы под этим предлогом изолировать тех, кто противостоит ненавистному режиму. А все эти госпиталя, построенные министерством обороны, не что иное, как секретные тюрьмы, закамуфлированные под медицинские учреждения. Однако вместо лечения там промывают диссидентам мозги…
Уже на следующий день разразился грандиозный скандал, причём на всю Европу. Российского посла вызвали в Форин-офис и заявили решительный протест. Поводом для этого стал захват британского журналиста. Однако протестом дело не ограничилось – Совет ЕС, Европарламент и комиссия по правам человека потребовали немедленно освободить из секретных тюрем всех диссидентов, которых содержат там под предлогом карантина. В противном случае обещали ввести санкции. Но и это ещё не всё, поскольку начавшаяся в Лондоне кампания продолжилась в Москве – на Лубянской площади собрались родственники пострадавших от ковида, требуя закрытия секретных тюрем. Ситуация абсурдная – врачи из последних сил борются за здоровье пациентов, а тут такая чёрная неблагодарность… Кое-как удалось успокоить людей, когда на площадь прибыла глава Роспотребнадзора в сопровождении представителя оппозиции. Некто Борис Борисович весьма доходчиво разъяснил всю абсурдность предположений, которые распространяют злейшие враги Отечества:
– Вы же прекрасно знаете, что даже премьер-министр болел.
– Но его же не отправили в секретную тюрьму! – прокричал в ответ юноша, державший в руках плакат «Свободу узникам ковида!»
– А ты откуда знаешь, где его лечили?
К счастью, эта акция не имела продолжения, и потому сохранялась надежда, что удастся выйти из этой ситуации без значительных потерь.
Захар Петрович оказался в куда более трудном положении, если не сказать критическом. Надо же так вляпаться! Теперь всех собак повесят на него. А ведь он ни сном, ни духом… Ну попросили поместить этих шестерых под замок, дали денег на прокорм, указали место. Так ведь он не знал, что здесь замешана политика! Думал, бизнес собираются отжать или дело в выкупе, тогда и ему кое-что перепадёт. А тут что получилось? Двое узников в бегах, заказчик обвиняет в том, что не уследил, но кто мог знать, что дочь свинью отцу подложит. Да уж, воспитал на свою голову. Инициативная не по годам! Ну выпустила на свободу этих трёх придурков? А ему теперь придётся всё это разгребать.
Эх, не надо было Машу к делу привлекать! Так ведь сама напросилась, подслушав разговор – говорит: «Давай, я буду доставлять продукты. Твои мордовороты могут что-нибудь не то купить, а я в таких делах гораздо лучше разбираюсь». Согласился, но с условием, что её будет сопровождать охранник – ночью может всякое случиться. Кто же мог предположить, что захочет им помочь? Не дай бог, в кого-нибудь из них влюбилась. А теперь претензии предъявляет:
– Я спасаю невинных людей, а ты их снова в тюрьму! Как ты мог так подло поступить?
Ну что поделаешь, бывает так, что ничего невозможно объяснить. А потому что есть контракт, надо его выполнять, а то потом хлопот не оберёшься.
Если бы не иностранец, которого взяли по ошибке, всё было бы шито-крыто, всё можно было бы исправить, беглецов вернуть. Ну а теперь… Что особенно напрягает, так это перспектива стать обвиняемым по делу об измене Родине. Понятно, что скандал нанёс ущерб авторитету государства, ну так не надо было позволять иностранцам бегать с голым задом по лесам!
Но вот проблема – оставить узников в том же здании нельзя, поскольку иностранец может проболтаться, указать место, где находится «тюрьма». А от заказчика нет указаний, испарился, словно бы его и не было. Так что же предпринять?
Только на исходе дня Захар Петрович нашёл верное решение. Случившийся прокол можно объяснить несовершенством электронным замков, установленных в том здании. Один раз система дала сбой – трое узников сбежали. Логично допустить и ещё одну такую неполадку. Ну а виновата по всём отечественная электроника – давно известно, что лет на двадцать в этом деле от Европы отстаём. Эта «отмазка» сгодится на тот случай, если заказчик вновь объявится.
Так он и сделал – электронику на время вывели из строя, отключив питание, а своих бойцов он не обязан там держать. Их дело – посадить под замок и самим не «светиться», а следить издалека, чтобы не случился пожар или ещё какая неприятность, ну и поймать беглецов, если что пойдёт не так. Тут ничего не поделаешь, один раз удалось напасть на след, а в другой – не обязательно получится.
И вот когда Макс в очередной раз со всей накопившейся за две недели злостью двинул по двери тем, что подвернулось под руку, случилось то, чего никто не ожидал. Дверь отворилась, причём сама, без помощи Маши и «тюремщиков». Как такое может быть? От ощущения неожиданного счастья кружилась голова… Но вот успокоились и, взяв с собой кое-какие припасы на случай долгого блуждания по лесам, благополучно покинули «тюрьму».
Тем временем Влад с Кузьмой по-прежнему прятались в доме тёти Шуры на окраине Завидово, то и дело с тоской поглядывая на окна и вслушиваясь в сообщения Евроньюс и РБК. Чем-то каждый из них напоминал того старика, что сидел у синего моря и ждал появления Золотой рыбки… Но вот что-то изменилось – Влад нашёл в интернете информацию о секретных тюрьмах, будто бы из-за этого возник конфликт между Евросоюзом и Россией. Кое-какая ясность появилась, когда он прочитал статью в газете «Сан».
«А что, возможно, этот журналюга прав!» Как ни странно, примерно та же мысль, что составляла основу статьи Майкла, уже возникала в голове писателя. Словно бы какая-то Высшая сила так распорядилась, чтобы обоих осенило. Но если Майклу нужен был скандал, то Влад всего лишь искал объяснение тому, что случилось с ним и его товарищами. На вид вроде бы безумная идея, но теперь всё проясняется – под предлогом эпидемии упрятали на карантин тех, кто представляет угрозу для системы, пусть призадумаются, как им дальше жить. Похоже, ничего другого не смогли придумать. Если словом не переубедить, если силу применять нельзя, поскольку времена теперь не те, чтобы устраивать ГУЛАГ, тогда остаётся только этот вариант. Всё очень просто, но вот будет ли желаемый эффект? Положим, некоторые наверняка сломаются – те же Веня, Антон, Егор… Да и Кузьма не готов к подобным испытаниям. А это уже четверо из шестерых – процент вполне приемлемый! Но что же будет с остальными?
Что не вписывается в эту стройную гипотезу, так это ЧОП. Вот если бы спецназ или группа «Альфа»… Впрочем, могли в целях маскировки армейский камуфляж заменить на чоповский – это нынче не проблема.
И всё же интересно, какую роль в этом трагифарсе исполняла Маша. Да и тётя Шура вовсе не проста – Влад не забыл её намёк на то, что пора покаяться… Однако нельзя же всех и вся подозревать! С этой мыслью Влад заснул.