Авель. Ну, хорошо. (Подчёркнуто церемонно.) Я соглашаюсь принять ваше наследство и вступить в права наследника. Нужны какие-нибудь формальности? Нотариальные заверения?

Сокольников. Нет-нет, благодарю вас!.. (Передает чемоданчик. Авель принимает двумя руками.) Теперь я спокоен. (Уходит, оглядываясь.) Я спокоен…

Авель молится перед иконой. Входит Елена.

Елена. Милый князь!.. Добрый князь! Помолись за меня! Помолимся вместе! (Бухается рядом с ним на колени, закатывает глаза.) Святый Боже, Святый крепкий, Святый бессмертный, помилуй нас.

Авель. Святый Боже, Святый крепкий, Святый бессмертный, помилуй нас.

Вместе. Святый Боже, Святый крепкий, Святый бессмертный, помилуй нас.

Авель. Слава Отцу и Сыну и Святому Духу, и ныне и присно и во веки веков. Аминь.

Осеняют себя знамением

Авель. Встаньте, прошу вас. (Поднимает Елену.) Что случилось?

Елена. Личная жизнь, понимаете, князь, загублена.

Авель, Да, но вы еще молоды…

Елена. Нет-нет, не утешайте меня, всё напрасно, мы обе погибли.

Авель. Кто еще?

Елена. Дочь! Моя бедная дочь…

Авель Майя?

Елена. Да. Я плачу, князь, я плачу, но тихо. А хочу кричать белым криком!

Авель. Кричите, вам будет легче.

Елена (Раздумывает). Да?.. Соседи вызовут санитаров. У нас не принято. А то бы крик стоял в двадцать глоток. Мы терпим. И плачем… Такая у нас страна. Такова наша ментальность!.. (Рыдает. Кричит в сторону двери Паши Куделина.) Эй вы, слышите?.. Она не поедет!.. Она не будет никого экскортировать! Я против экскорта! Это не для нее! У нее другая судьба!..

И тут ее монолог подхватывает Авель. Он делает это с помощью грузинского языка и жестикуляции так выразительно, что послушать его выходят все, кто оказался дома. Он заканчивает свою страстную речь по-русски, фразой, известной каждому жителю Тбилиси.

Авель. Клянусь мамой!

Звучат аплодисменты.

Елена (меняет тон). И передай своему вонючему бизнесмену, что в нашем курятнике ему не обломится! Пусть поищет в модельных салонах! Или на кастингах! Или… сам знаешь где.

Звучат аплодисменты.

Паша (появляясь в дверях). Ну, и правильно. Я всё понял. Но зачем так кричать? Найдется другая, дело большое. Сингапур, конечно, сказочный город. Но всему свое время.

Елена. Будет и на нашей улице Сингапур! Правильно, Авель?

Авель. Я думаю, будет. Успокойтесь.

Паша. Осталась мелочь. Вернуть деньги.

Авель. Какие деньги?..

Паша. Которые были выданы на одежду. Тысяча баксов. Было такое?

Елена (в растерянности). Тысячу долларов?.. Но вы не предупредили… (Бурно.) Да, конечно!.. Да-да, мы вернем!..

Авель. Они вернут.

Елена. Конечно, вернем. Авель, спасибо! Как вы мне помогли! С меня будто тяжесть упала! Авель, дорогой, позвольте вас поцеловать… (Целует его.) Авель, друг мой, если б вы знали, как я одинока… Не бросайте меня. Как я одинока… (Уходит к себе.) Боже мой, как я одинока…

Кассандра (входя в комнату Авеля). Это что?

Авель. Это Кирьянов попросил подержать, у него тесно, должно быть. Он заберет.

Кассандра. Будь осторожен, Авель. За этим Кирьяновым числятся какие-то темные дела и темные люди. И если однажды сюда явятся с обыском, я не удивлюсь. У тебя надо проветрить. (Отворяет окно.) Съезди пока на лифте к почтовому ящику. Елена имеет обыкновение вынимать мои газеты и читать их за завтраком. А зачитанные газеты в жирных пятнах мне не нужны.

Авель уходит. Кассандра внимательно осматривает поклажу, оставленную Кирьяновым. Открывает шкаф, пробует открыть кейс, но он заперт на два замка. Кассандра качает головой.

Затемнение.

Следующая сцена вопреки театральным канонам совсем не имеет действия и весьма бедна на диалоги. Главным ее событием станет закат, – яркий, насыщенный, быстро меняющий краски и очертания, – видимый во всю широту окоёма. Поскольку сценически он происходит где-то поверх зрительного зала, то игра света отражается на лицах жильцов, когда они, сменяя друг друга, подходят к панорамному окну и зачарованно смотрят вдаль. Несменяемый здесь лишь один – Авель. Он затаился на краю подоконника почти что в оцепенении перед открывшимся зрелищем.

В холле звучат в исполнении Галембы элегические мелодии то ли из симфоджазовых композиций времён Рэя Кониффа, то ли из не успевших еще устареть импровизаций Джона Леннона. В своем обычном стиле, который ненавязчиво диктует диван-рекамье, полувозлежит умиротворенная Елена.

Елена. А сейчас будет белая ночь.

Галемба. Угу…

Автор был бы чрезвычайно благодарен тому режиссеру, который не пожалел бы времени на эту бессобытийную и бессловесную сцену.

Бурный закат угасает. Город и небо над ним готовится к приходу белой ночи.

В холле зажигают торшер. Елена вяжет на спицах, курит. К ней приближается Авель. Музыка уходит на второй план, а потом и вовсе утихает.

Елена. А, это вы… Вы что-то хотели сказать?

Авель. Я… Да, я хотел сказать…

Елена. Внимательно слушаю.

Авель. Вам нехорошо.

Елена. Та-ак… Дальше.

Авель. Можете располагать мною.

Елена. Да? В каком смысле?

Авель. Вы говорили, что вам так одиноко.

Елена. Я? Когда? Разве я так говорила?..

Авель. Мы вместе молились…

Елена. Да?

Авель. За вас. За вашу дочь…

Елена. А что с ней?

Авель. Какие-то люди…

Елена. А-а, нет-нет, Авель, вы что-то напутали. Дочь всегда была при мне и в полном – вы слышите – в полном порядке! Я для нее ничего не жалела. Мое одиночество это лишь видимость, Авель! Мой каприз. (Встает. Подходит, берет его за руки.) Прихоть!.. Ах, Авель!.. Милый вы человек. Понимаете, мне так угодно сегодня – быть одинокой. И жалость к себе доставляет мне удовольствие… Вы понимаете?.. Иногда надо себя пожалеть. Кто там пришел?

Подходит Галемба.

Вы такой неземной, такой нездешний, да, Галемба?

Галемба. Это его дело…

Елена. Инфернальный!.. Да, Галемба?

Галемба. Что ты к нему пристала!..

Елена. Вы такой чуткий, спасибо. Давайте выпьем вина.

Авель. Мне нельзя.

Елена. Пейте, пейте, мне тоже нельзя! Вы такой пылкий, отзывчивый к чужому горю. Сыграй нам, Галемба, что-нибудь меланхоличное, мы потанцуем.

Галемба снова садится за рояль. Звучит танго.

Пойдемте, Авель, я вас умоляю!..

Елена и Авель танцуют.

А вы что подумали, Авель? Вам захотелось утешить меня, да? Ах, дурачок, бедный мой Авель. Я сильная женщина. Предприимчивая. Волевая. Как раз вровень эпохе…

В холле, у своей двери, появляется Кассандра. Пытается понять, что происходит.

Кассандра. Елена, не делайте этого!.. Я вам запрещаю!..

Елена. А что я такого делаю?

Кассандра. Вы танцуете.

Елена. Да? А что, нельзя?

Кассандра. Нельзя! Это, если хотите, преступление!

Из своей комнаты выходят Паша с Анютой, тоже принимаются танцевать. Возле своей двери топчется Сокольников.

Вы погубите мальчика!

Елена. Здесь не люди живут, а гееноподобные твари. Я вынуждена подчиниться, князь. С Кассандрой лучше не связываться. (Отпускает его.)

Галемба (завершая игру). Чем необычней, чем абсурдней, малыш, тем больше гарантии, что это реальная жизнь. Чем хуже, тем лучше, пойми!

Авель. Лучше, когда хорошо.

Галемба. Боюсь, что я утратил критерии. Я не знаю, где мне хорошо, а где плохо… Где я могу находиться, а откуда должен бежать со всех ног… И на всякий случай, у меня развилась мания уходить отовсюду. Не успею войти, а уже тянет к выходу. От всех приятелей ушел… нет, без скандала… Исчез… Снять телефонную трубку для меня мука. Одеться, пойти куда-нибудь – катастрофа! Ты веришь, нет?.. И постоянно над моею жизнью звенящая струна несчастья!

Елена. Дзынь!..

Галемба. Иди к черту!

Елена. А что? Звук лопнувшей струны. Вполне театрально.

Входит Майя. Она в деловом костюмчике. В руках у нее фирменная сумка с покупками. Наступает долгая пауза. Галемба идет к роялю и берет несколько торжественных аккордов. Елена сидит в оцепенении, не сводя с нее глаз.

Елена. Тебе к лицу… Все так и норовят тронуть рояль. Кто что, каждый своё… Чижик-пыжик, полонез Огинского… Мурка… (Бурно.) Это мой рояль! Захочу, буду играть Шумана, захочу, оставлю его в чехле! И не дотрагиваться! Он и так расстроен… (Уходит в комнату.)

Занавес

Действие второе

На следующий день ничего здесь не изменилось.

Елена на своем «рекамье» полулежит, вяжет на спицах. У двери, ведущей на крышу, Галемба, кого-то высматривает. Это Авель сидит на кровле, согнувшись в три погибели.

Галемба (в окно, тихо, ласково). Авель!.. А-вель…

Авель не реагирует.

(Елене.) Так и не выходил?

Елена. Нет. Засел крепко.

Галемба, А она что?

Елена. Майка?.. Ревет. У неё голодовка.

Галемба. А у этого молчанка. Вот публика…

Елена. Я, было, вскипела поначалу.

Галемба. Вчера? Да я видел.

Елена. А потом думаю: а я б устояла?.. Фирменный прикид. Ни за что бы не отддала. Чуть устарелый, должно быть… ну, что ж…

Галемба (в окно). Авель!.. Ты смотри там поаккуратней… Всё проржавело… перила шатаются. Сто лет им… (Елене.) Я не выхожу, боюсь. Один раз попробовал, куда-то нога провалилась… Слышишь меня, Авель?.. Ты подальше от края. Подальше!.. (После паузы отходит.) Да-а, кажется, их заклинило. А костюмчик хорош. Бизнес-леди.

Елена. Там еще платье.

Пауза.

Галемба. Да я понимаю. Ну, и что решили?

Елена. А что не решишь, всё – кирдык. Не знаю, где денег взять.

Появляется Кассандра. Она проходит к окну, ни на кого не реагируя, кладет на подоконник куртку Авеля.

Кассандра (в окно). Наденешь. У нас тут не Авлабар… (Кладет рядом сверток.) Тут еда. (Ворчит.) За почтой сходить некому… (Идет обратно.) Нашли себе забаву…

Елена. Я съезжу.

Кассандра. Кстати, когда вынимаете из ящика почту, будьте предельно внимательны. Мы ждём уведомления. Оно может выпасть!.. (Уходит, ворча.) Ищи потом… Ничего не докажешь…

Галемба. Она – права. (Отходит к окну.) Авель, малыш, мне скучно без тебя. Я остался без собеседника… Не хочешь выходить – и правильно делаешь. Смотреть здесь не на что… (Пауза.) А главное – не на кого. Вот сидит, как всегда, с сигаретой и чашкой кофе… сам знаешь, кто. Типа, змея…

Елена бросает в него свою тапку, он едва уворачивается.

От нее весь змеюшник… Ты это понял уже?..

Елена (миролюбиво). Неправда, я человек искренний! Меня любят. Люди тянутся ко мне.

Пауза. Из своей комнаты выходит Сокольников. Направляется в уборную.

Галемба. Вот вышел Сокольников… Глаза бы мои его не видели. Уж как надоел со своим социалистическим выбором. Тут, понимаешь, тектонические пласты гудят, скрежещут… Континенты ворочаются… А у него всё буби козыри.

Сокольников. А что изменилось? Раньше меня грабили одни, теперь другие… А меня, как раньше, так и теперь, не ограбишь. Потому что у меня ничего нет. (Уходит.)

Галемба. Кроме цепей?.. Понимаешь, малыш, всё здесь и должно быть отвратительно… Ты не поверишь, но здесь цветы вянут.

Елена. Враньё. У меня столетник стоит уже…

Галемба. Сто лет?

Елена. …лет пятнадцать.

Сокольников (появляясь из дверей уборной). Вы думаете, что я ел до войны? Пайку! А после войны? Пайку! А теперь? То же самое. Рацион!.. Разница только в нормах выдачи.

Галемба. Этот всё о желудке. О пищеварении. Конченый человек.

Елена. А тебе о чем ни заговори, всё не по-твоему.

Пауза.

Галемба (в окно). Вот только той, кого бы ты хотел видеть, здесь нет… Говорят, плачет. Горючими слезами… Голодовка у нее. Говорят, сухая… Ах, Авель-Авель… не успел приехать… Такие страсти!.. (Качает головой.)

Авель. Скажите ей: я найду деньги. Ей нельзя ехать в Сингапур.

Галемба. Найдёт он деньги…

Возле своей двери топчется Паша.

А вот еще один господин! Стервятник! Ждет, когда овечка отобьётся от стада. Понимаешь, этот подлый тунеядец ухитрялся никогда не работать: ни до, ни после. Ни при социализьме, ни при этом… катаклизьме. И ничего, жив! Смотрите, какая ряха. А главное – никаких комплексов… Сейчас он снова пойдет отдохнет.

Паша. Вали, вали. (Елене.) А ехать я бы советовал. Что характерно, Автандил Амиранович обаятельнейший человек. И порядочный! (Уходит.)

Галемба. Надо вернуть наряды.

Елена. Куда?!. Это не магазин. Это блатная депутатская точка. По-моему, чей-то переполненный гардероб. Чека нет… Хорошо, если возьмут обратно за полцены…

Галемба. Я знаю. Костюмерная театра иногда у них покупает.

Елена. А вообще такие вещи не возвращают. Сугубая фирмА. Эксклюзив!

Галемба. Вот бабы… Вечно во что-то влезут… Чем я могу помочь?

Пауза.

Нет, кроме шуток.

Елена. Ну, спасибо. (Пауза.) Что ты знаешь о Греции?

Галемба. Ах, так?.. Ну, вообще много. Во-первых, это родина демократии. Во-вторых, там всё есть…

Елена. Достаточно. Примешь участие в радиоконкурсе.

Галемба. Почему я, а не ты?

Елена. Уже приняла. Я эти вопросы составляла. И своё уже получила. Пошлешь ответы, которые я тебе дам. Первую премию гарантирую.

Галемба. О, матерь божья!.. Но это же, наверное, не деньги, а слёзы…

Елена. Кот наплакал. Предложу им второй конкурс. «Что ты знаешь о Сингапуре?». Снова победишь.

Трезвон звонков входной двери. Особенно яростно надрывается звонок Кирьянова. Галемба идет открывать. В холл выходят и другие жильцы. Входит Бугор со свитой.

Бугор. Так, мужик… Ты кто?

Галемба (опешив, после паузы). По-вашему, так входят в чужую квартиру?..

Бугор (проходит). Не зуди. Мне с тобой говорить не о чем. Кирьянов где?

Галемба. Прямо. (Отходит.)

Бугор дергает дверь Кирьянова, стучит.

Бугор. Кирьянов! Кирьянов!..

Кассандра. Значит, его нет.

Бугор. Нет, так будет. Появится, скажите: счетчик включён.

Кассандра. Что?

Бугор. Счетчик, мол, включен. Вот так и скажите.

Кассандра. Вы по электросчётчикам?

Бугор. Я?.. Нет. По электропаяльникам. (Усмехается.) Также по электроутюгам…

Визитёры, переглядываясь, смеются.

Но сначала по счётчикам. (Движется к выходу.) Тик-так!.. тик-так!.. (Хохочет).

Кассандра. Ничего не понимаю…

Визитёры весело уходят.

Кто это?

Анюта. Волки!

Галемба. Неправда. Шакалы.

Паша. Санитары леса. Кто долги вовремя не отдает.

Все расходятся по комнатам.

Галемба присаживается возле Елены.

Елена. Ну, что там?

Галемба. Ничего. Разберутся. Похоже, что Кирьянов попал в задницу.

Елена. А он оттуда и не вылезал.

Открывается дверь Кирьянова.

Легок на помине.

Озираясь, Кирьянов потихоньку выходит из комнаты и на цыпочках направляется к выходу на крышу. В руках у него рюкзак. Проходя мимо Елены и Галембы, он прикладывает палец к губам.

Его ни там, ни тут нет.

Галемба. А я не возражаю. (Отворачивается.)

Кирьянов, оглядываясь, выходит на крышу, затворяет за собой дверь. Садится рядом с Авелем. Долго молчат.

Кирьянов. Ну, что, соперниками стали?

Авель. Я никому не могу быть соперником.

Кирьянов. Что так?

Авель. А ты не знаешь, что мне предстоит?

Пауза.

Кирьянов. Ну, это от медицины зависит. К кому попадешь. У тебя, я знаю, профессор… Земляк. Что-нибудь придумает… А я вот, считай, не жилец. За мной приходили.

Авель. Кто?

Кирьянов. А те, что в аду у котлов стоят. Помешивают… Дровец прибавляют.

Пауза.

Авель. Не надо так. На всё Его воля.

Кирьянов. Ну, а ты что же своевольничаешь? Заранее себя списал.

Авель. Я не списал. Я смиряюсь.

Кирьянов. И ей насоветовал?

Авель. Нет.

Кирьянов. А как же? Нужны деньги.

Авель. У меня есть.

Кирьянов. Откуда?

Пауза

Авель. На операцию.

Пауза.

Кирьянов. Много?

Авель. Три тысячи.

Пауза.

Кирьянов. Небогатое у тебя княжество?..

Авель. Небогатое.

Пауза.

Кирьянов. Хороший ты человек… Никому так не верил… Я плохой. Жадный… Там, в твоем шкафу, кейс. В нем десять тысяч… По-разному собраны… Не скажу, что всё праведным способом… Но не воровал, нет!.. И не убивал!..

Авель. Я знаю.

Кирьянов. Слушай, у меня всё в жизни было. Вот гляди! Мужская победа! Слава победителя. (Не видя на лице Авеля одобрения.) Ну, всё-таки третье место в областном авторалли…

Авель. Да. Ты прав.

Кирьянов. Богатство! Хоть и неправедное…

Авель. Да, конечно.

Кирьянов. Жадничал!.. Я на этом и попался. Не люблю отдавать!..

Авель. Ну, а еще?..

Кирьянов. Ещё?.. (Собравшись с духом.) Любовь!..

Авель. Да. Это – да!

Кирьянов. Это неважно, что безответная?.. Мне зачтётся?

Авель. Бескорыстная еще дороже.

Кирьянов. Была любовь, была!..

Авель. Почему была? Есть.

Кирьянов. Чего не хватало в моей жизни? Скажи! Ты должен знать…

Авель. Чего не хватало?.. Веры.

Кирьянов. Это как?.. Поверить безоглядно, что б тебя кинули, да?.. А потом еще посмеялись?.. Да у меня вся жизнь прошла с этим припевом: обманули дурака на четыре кулака! Обманули дурака… Хрен вам! Вот вам! Вот!.. (Неприличные жесты.)

Пауза.

Авель. Остынь… Как же ты мне поверил?

Кирьянов. Не знаю. Ты не отсюда.

Авель. Я из Грузии.

Кирьянов. Нет, нет!.. Не знаю, как это назвать.

Авель. Ты боишься назвать имя, которое всё объясняет.

Кирьянов. Бог, что ли?.. А его нет.

Авель. Кто же тебя научил так любить?

Пауза.

Кирьянов. Само получилось.

Пауза.

Авель. Куда ты собрался? (Пристально глядит Кирьянову в глаза.)

Кирьянов (беспокойно посмеивается). А что, видно, да? Налицо приметы побега?.. Куда мне собираться… Вот, достали меня… Они всюду найдут. Раз я на счетчике… Беги не беги. Либо всё отберут, что накопил… Либо жизнь отберут… да еще замучают… Попробую…

Пауза.

Я ей всё хочу отдать… Раз любовь… Ну, а для чего они?.. У меня никого больше нет. Ты отдашь. Вот ключ.

Авель. А сам?

Кирьянов. Нет. Боюсь… Будет спрашивать… отчего да откуда… Еще откажется. Она ведь чистая.

Авель. Когда ты хочешь, чтобы я передал? Сейчас?

Кирьянов. Нет. Тут, понимаешь, какое дело… Мне нельзя им в руки попасть… Я не выдержу. Наведу…

Авель. И на меня?

Кирьянов. Да…

Авель. А если придут?

Кирьянов. Отдай сразу… Слаб человек… Не такие, как я, не выдерживали… Дай время уйти. Дам сигнал, когда буду недосягаем.

Авель. А тебе с собой разве не надо?

Кирьянов. Сколько надо, у меня есть.

Пауза.

Авель. Всё сделаю, как ты сказал.

Кирьянов. И никому об этом, ты понял?

Авель. Да.

Кирьянов. Спасибо тебе. Прощай.

Авель. Храни тебя Бог!.. Прощай.

Кирьянов уходит в глубину чердака.

Затемнение.

Увлеченный своими размышлениями, по холлу бредет Сокольников.

Сокольников (останавливается возле двери Елены). Зачем порочить нашу жизнь? Зачем? Мы хорошо жили, дружно и справедливо. (Движется по кругу, останавливаясь то у одной двери, то у другой.) Друзья мои, братья и сестры. Согласитесь, всё у нас хорошо, всё есть – тепло, свет, пища. Мы вместе, а это главное. А вы хотите разбрестись по одиночным камерам? Я говорю вам – это страшно! Я заклинаю вас – это гибель! Умоляю вас, не надо!.. Давайте жить вместе! Всё есть – тепло, свет, пища.

Галемба. Параша. Представляю, сколько отсюда дерьма растечется по другим домам и квартирам! Сколько зла!..

Сокольников. Нет, не параша!.. Уборная. Унитаз. Всё хорошо. Все друг за друга. Хотите, я буду полы мыть? Курить брошу?.. Не оставляйте меня. Вы – мои сокамерники. Моя семья.

Елена. Ну, не знаю!.. Не знаю, Сокольников, что вы здесь нашли… Надо бежать друг от друга.

Галемба. Не оглядываясь!

Елена. А меня, между прочим, ты бы мог сохранить.

Галемба. Да? Каким образом?

Елена. Делаешь вид, что не понимаешь… А если б вовремя, у нас могло бы образоваться нечто оригинальное…

Галемба. Ну, полно, полно фантазировать!..

Елена. Галемба, а ведь могло бы!.. Могло!..

Галемба. Ну, не знаю…

Елена. Могло-о!.. Галемба, ты был тогда так игрив!.. И так жовиален!.. И я тебе нравилась.

Галемба. Не помню.

Елена. Не помнишь? Он делает вид, что не помнит. Ну, это нечестно, Галемба, нечестно!..

Галемба. На мне всегда была Соня.

Елена. А это еще до Сони!.. Ждёшь?

Галемба. Жду.

Елена. А если в глаза?..

Галемба. Вопрос сложный…

Елена. С такими разводят без разговоров.

Галемба. Соня – мой крест! И точка. И моя любовь… (Отходит.)

Елена (закатывает глаза). Ах, любовь!.. (Напевает из «Кармен».)

Галемба. Сокольников, успокойтесь!.. Найдете себе другую коммуналку. На худой конец, общежитие…

Анюта. Он по ночам выходит сюда и скулит.

Елена. И дверь не закрывает. Вы думаете, приятно слышать ваш храп?..

Галемба. А что хорошего-то было, папаша?

Сокольников. А пятерочка?

Галемба. Я обронил, вы вернули? Эка невидаль.

Сокольников. И еще, и еще!

Галемба. Ну, чайник выключили. Что еще-то?

Сокольников. Ну, многое, многое… А взгляды?

Галемба. Добрые, что ли?

Сокольников. Да!

Галемба. А завистливые?

Сокольников. А ободряющие?

Галемба. А испепеляющие?

Сокольников. А виноватые?

Галемба. А бесноватые?

Сокольников. А… а добрые?

Галемба. Нет, Сокольников, на весах нет баланса: там тяжело, тут пусто. Будем разъезжаться.

Сокольников. Нет-нет-нет!..

Галемба. Да-да-да!..

Сокольников. Что скажет юноша?

Галемба. Это князь, как можно!..

Сокольников. Ну, да. Пусть будет князь. Хотя князей мы всех прогнали…

Авель. В Тбилиси мы живем в доме, где много квартир. И все они связаны галереей.

Сокольников. Это как?.. Снаружи или внутри?

Авель. Внутри двора. По фасаду мы все по отдельности. А внутри – мы одна семья.

Сокольников. Вот!.. Принцип социалистического общежития! И если вы посмотрите проекты Корбюзье…

Елена. К черту Корбюзье! Это прохвост и фальсификатор!

Галемба. Это гениальный новатор!

Елена. Это ничтожный провокатор!

Галемба. Да!

Елена. Нет!

Галемба. Да!

Елена. Никогда!

Галемба. Всегда!

Елена. Ни в жизнь! Никогда! Во веки веков! (Истово крестится.)

Галемба (после паузы). Мать, успокойся. Пусть будет по-твоему.

Елена. Галемба, я тебя обожаю!..

Звонки входной двери. Все осветительные приборы приходят в движение. Голоса в прихожей, появляются люди.

Женский голос. Мы с первого этажа! Кто-то с крыши упал!..

Мужской голос. Вот сию минуту брякнулся!

Женский голос. Спуститесь, посмотрите, ваш, не ваш?!.

Мужской голос. Вызвали! Скорую вызвали!.. Да что толку…

Шум голосов. Мельтешение огней. Постепенно они гаснут. Дольше всех пульсируют автомобильные фары. Но и они угасают. Ревет сирена «Скорой помощи».

Затемнение.

В комнате у Галембы сидит Авель. Играет музыка, поёт Пласидо Доминго, что-то из «Тоски» или «Богемы». Какое-то время молча слушают. Галемба снимает пластинку. Допивает вино из стакана.

Галемба. Вот мы и помянули. Я даже не знаю, как его звали…

Авель. Максимом. Всё доводил до максимы.

Галемба. Что был за человек? Чем жил?..

Авель. Страстями.

Галемба. Ты что-нибудь о нем знаешь?

Авель. Много.

Галемба. Когда успел…

Авель. Успел. Помолимся за него.

Галемба. Как?.. Я не знаю…

Авель. Само придет. (Встаёт, вполголоса.) Упокой, Господи, душу усопшего раба Твоего Максима и прости ему все согрешения вольныя или невольныя, даруй ему Царствие и причастие вечных Твоих благ и Твоей бесконечной и блаженной жизни наслаждение. Аминь. (Крестится с поклоном.)

В продолжение молитвы Галемба встал, по окончании, не крестясь, кланяется. Долго молчит.

Галемба. Спасибо тебе, мой драгоценный. Как легко стало.

Авель. Я знаю.

Сидят молча какое-то время.

Галемба Если честно, мне тут хорошо. Я не знаю, лучше ли мне будет без них… (Наливает вино.) Жизнь прожита! Я банкрот, князь. (Приветственно подымает стакан, выпивает.) Начинать все сначала?.. По секрету?.. (Как бы доверительно.) Силы есть, но так неохота!.. А чтобы не было мучительно больно… Нет, путь Кирьянова мне не подходит!.. Нужен допинг. Это либо вино, либо любовь. Ничего лучше человечество пока не изобрело. А вообще, князь, не бери в голову. Что тебе, своих проблем мало?.. Господи, как мне все ясно! Какая кристально чистая видимость! Вижду! Князь, я вижду!

Авель. Что?

Галемба. Решительно всё! Про себя, про них.

Авель. А про меня?..

Пауза.

Галемба. Вот тут я умолкаю. Прости, князь, но тебя ведет Господь Бог. За тебя! (Пьет.) И знаешь, малыш, к чему я прихожу, общаясь с тобой? К простым и обычным вещам. В режиссерской методологии. Нехрена выдумывать. Надо просто говорить с людьми о том, что их волнует. Вот как я с тобой говорю… и как ты говоришь со всеми нами… Зачем входить в образ? Маску натягивать… Молчи, молчи!.. Ты мой театр, я тебе верю, весел ты или хмур… Словом общаешься или молчанием. О, какая сила в тебе, князь! (Прислушиваясь.) Кто-то пришел там… Это не к нам?..

Входит Соня.

Боже мой, это же Соня! (Бросается к ней, обнимает.) Как это?.. Почему не предупредила? Я бы пришел за тобой!.. (Авелю.) Это моя жена! София!

Авель и Соня здороваются.

А это – Авель, познакомься. Он князь!

Соня. Ах, это очень приятно. Это по какому произведению?

Галемба. Нет-нет, это по жизни! Ты всё поймёшь…

Авель. Простите меня, но я должен идти.

Галемба. Да-да, конечно…

Авель. Мадам!.. (Поклонившись, уходит.)

Галемба. Это удивительный юноша… Голубка моя, как я рад! Ведь вчера еще не было ничего определённого!..

Соня. О, какое счастье вернуться сюда! Милый мой! Я не хочу больше разлучаться!..

Они бросаются друг к другу и долго стоят, обнявшись.

Затемнение.

Авель и Майя сидят на крыше поодаль друг от друга. Майя, по обыкновению, в джинсах, майке, в стиле «свой парень».

Майя. Простите меня за те слёзы!.. Я не поеду, это же ясно, неужели вы не понимаете? Мне стыдно, что я допустила слабость. И знаете, это очень мило было с вашей стороны мне запретить.

Авель. Я запретил?.. Как я мог?

Майя. Я не знаю. Пришла мама и сказала: князь запрещает. Правда, она еще кое-что добавила из области фантастики, но это она умеет.

Авель. А, да… А вы простите меня… Может быть, я и сказал что-то похожее, но мне нестерпима была мысль, что кто-то распоряжается вашей волей…

В своём будуаре в одиночестве сидит Елена, как всегда, за одним из своих занятий – чтением, вязанием, пасьянсом, чаепитием, отгадыванием кроссвордов, игрой в «скрэббл» – или за всеми занятиями сразу.

Елена (завидев Соню, машет приветственно). Со-оня!..

Соня. О, здравствуй, Елена!.. (Идет к ней).

Елена. Офелия! В твоих молитвах, нимфа… (Умолкает, увидев яростные знаки Галембы.) С возвращением. (Салонные объятия и поцелуи.) Ты на побывку? Нет? Насовсем?..

Соня. О, да!

Елена. Без макияжа ты скорее похожа на Гертруду, чем на Офелию.

Соня. Боже мой, мне же теперь всё равно!

Елена. Как я рада, что ты избавилась от своей фобии.

Галемба. Соня-а!.. (Отчаянно жестикулирует. Выходит из комнаты.)

Елена. Что ему надо?..

Галемба. Соня!.. Иди помоги мне!..

Уводит Соню. За спиной показывает Елене кулак.

Соня. Да, милый?

Галемба. Имей в виду, я буду скучать и ревновать тебя ко всем.

Соня. О, нет, я не дам тебе повода!.. Я буду примерной женой и домохозяйкой.

Галемба. Я буду счастлив.

Соня. И я буду счастлива! Мы оба будем счастливы!.. И всех, кто вокруг нас будем делать счастливыми!..

Галемба. Да, успокойся… Всё будет по-твоему.

Соня. И я не хочу, не хочу, не хочу, не хочу, не хочу!..

Галемба. Нет-нет!.. (Прижимает ее к себе.)

Соня. Не хочу быть Офелией!.. Хочу быть собой.

Галемба. Успокойся, родная моя… Так всё и будет… Ты уже моя Соня!.. И нам больше никто не нужен. (Потрясает кулаком в сторону Елены.)

На крыше, тесно прижавшись друг к другу, сидят Авель и Майя.

Майя. Знаете, Авель, я вам скажу то, что обычно девушки первыми не говорят. А я возьму и скажу. Я влюблена.

Пауза.

Авель. В меня нельзя влюбляться.

Майя. Почему?

Авель. Потому что я могу не вернуться из Академии.

Майя. Вот еще!.. Прекрасно вернетесь. И я вас буду звать не князем, а академиком.

Авель. Это большая проблема. Трудно себе представить её исполнение… Они должны открыть мое сердце и что-то там изъять, а что-то вставить…

Майя. Пусть лучше вставят меня!

Авель. Вы уже там! (Берет ее руку.)

Галемба держит Соню в объятиях.

Соня (освободившись). Знаешь, я буду создавать вещи, которые приносят абсолютную радость, причем, моментально! Знаешь, что я сейчас исполню?..

Галемба в страхе ждет.

Сварю тебе борщ! Ты хочешь борща?

Галемба. О, господи!.. Обожаю!..

Соня. По-моему, в холодильнике у меня была свёкла…

Галемба. Я не съел её, клянусь!

Соня. Всё найдётся! Чего не будет хватать, попрошу у соседей. Я сварю борща на всех, и пусть угощается, кто пожелает. Ты не возражаешь?

Галемба. Прекрасная идея!

Соня. Вот такую кастрюлю!.. С нами чудные люди живут, не так ли, милый!

Галемба. Да, конечно!.. Этот князь, Авель… тоже так считает.

Соня. Он чудный! Он тоже будет с нами жить?

Галемба. Нет, он вылечится и улетит к себе в княжество…

Соня. А, ну, да!..

Галемба. Так, кажется… Это где-то в Грузии. Он молился о тебе!

Соня. Я знаю!.. Ведь не просто же так произошло улучшение…

Авель и Майя сидят, взявшись за руки.

Авель. Он любил вас.

Майя. Я знаю… Но он не умел.

Авель. Он умел. Но не так, как вы думали.

Майя. А как?

Авель (после паузы). На разрыв аорты. Кажется, так называется.

Майя. Скажите… я должна быть благодарна ему?

Авель. Да! И вы должны заказать по нему панихиду. Я вам помогу. А пока зайдите ко мне и примите то, что он вам оставил.

Майя. Что это?..

Авель. Я не знаю. (Отворачивается.) Какой-то кейс… Вот ключ к нему. Но никто не должен об этом знать.

Затемнение.

Кастрюля дымящегося борща возвышается на столе, за которым хозяйничает Соня, ловко управляясь с половником. Все жильцы вышли из своих комнат.

Соня (разливая борщ в керамические плошки, из которых можно есть стоя). Друзья, подходите!.. Всем хватит! Попробуйте и оцените то, что я наварила. По совести говоря, я давно не хозяйничала. Если чего-то не хватает – вот перец, вот соль!..

Сокольников. А чеснок вы положили?

Соня. Да-да!..

Сокольников. Когда-то я ел борщ с чесноком. Это было на раскулачивании…

Галемба. Свят, свят, свят! Этого нам еще не хватало!..

Сокольников. Хозяева уехали, а борщ оставили…

Пауза.

Галемба. Не оставили, а вы у них отобрали!

Сокольников (пожимает плечами). Может быть, так…

Кассандра. Господи, как хорошо, что я вас не пускала!..

Соня. Вам погуще или пожиже?

Кассандра. Пожиже и полпорции.

Паша. А мне бы погуще! А мясцо покрошили?