Сказание о дымке

Буддист:

Не зная тонкости тайн, не знаешь, что хорошо ли лотосу быть посаженым в огонь. Белого тигра забирают домой, выращивают, и на свет появляется жемчужина, которая является полнолунием. Я охраняю печь для лекарств и слежу за огнем, но отдыхаю в мире и позволяю природе идти своим чередом. Когда инь удален, эликсир бессмертия созрел, тигр освобождается из клетки и будет жить десять тысяч лет.

Даос:

Лишь только тот, кто знает во всём самом Сокровенном

Взаимообращённости взаимообращённость,

Растить не сможет лотосы в огне, обыкновенном,

Во всём угадывает он вещей определённость.

Загонит Тигра Белого домой и его вскормит,

Где будет в полнолуние жемчужины рожденье,

В печи своей снадобье сделает огнём горенья,

Пустотные все сферы пустотой своей заполнит,

Спокойным духом всю естественность обозревая,

Небесную, как инь исчезнет, эликсир созреет,

Свободный от всех клеток, долголетье продолжая,

Бессмертье обретёт он, вечной жизнью овладеет.

Конфуцианец:

В этот раз я проснулся посреди ночи и не мог больше заснуть. Я знал, что шёл янный час – час наполнения тела положительной энергией, которая нужна была мне на весь день, чтобы противостоять иньной истощающей энергии, начинающейся с полудня и заканчивающейся в полночь. Но я не мог заснуть, потому что в ушах у меня звучала дробь барабана. Хоть и была ночь, но новый день уже начинался. Я зажёг свет, взял бумагу и кисть и начертал иероглифы нового стиха-слогана. Повесив его на стену, я пытался в него вникнуть, но моё внимание рассеивалось, так как я ещё не достаточно выспался. Но я не ложился в постель, а сидел на коврике в позе лотоса и тупо смотрел на висящий на стене лист бумаги со стихом. Барабанный бой усиливался, и мне казалось, что он раздаётся не у меня в ушах, а за моей спиной. Я обернулся и увидел в моей комнате очень старого даоса, сидящего на муле. Я сразу же узнал из гравюр этого бамбукового барабанщика Чжан Го из даосского семейства восьми святых Бессмертных 八仙 (ба сянь). В легендах и преданиях никто не знал, когда он родился, но все говорили, что ему очень много лет. Везде он был изображён верхом на волшебном муле, способном пробежать большие расстояния за один день.

Я ему поклонился и предложил сесть рядом. Когда он слез с мула и устроился на предложенном мной коврике, я сказал ему:

– Я знаю, кто вы. И я почитаю вас за вашу мудрость, но я не думал, что вы странствуете по ночам.

– Ночь – это самое лучшее время для путешествий, – заметил святой, – потому что ночью кругом всё так тихо и спокойно на земле, никто не мешает думать, все спят.

– Так зачем же тогда вы стучите в барабан, когда все спят? – спросил я, рассмеявшись.

– Обычные люди не слышат мой стук, – сказал Чжан Го, – а с теми, кто не спит и о чём-нибудь думает, я вступаю в беседы.

– Но есть и такие люди, которые в подобные часы придаются любовным утехам, – заметил я.

– Таких много, – согласился святой, – потому что на любовные утехи им дня не хватает. Но когда люди занимаются этим делом, то они вряд ли обратят внимание на мою барабанную дробь, потому что в этот момент они находятся во власти лишь одной из земных душ «по», отвечающих за их страсть.

– Но любовь – это возвышенное чувство, – возразил ему я, – и мы не можем её игнорировать, она нам приносит радость и счастье.

Святой сказал:

– В плотской любви мужчина растрачивает свою энергию Ян, так как женщина её забирает себе, чтобы укрепить своё Инь. Природа так устроена, что мужчина отдаёт, а женщина получает. Если мужчина усердствует в передаче своего энергии Ян женщине, он может истощиться и умереть. С женщиной подобного не случается. Особенно искусные в любви женщины превращаются в сороконожки, потому что они раздвигают свои ножки перед любым встречным мужчиной, поэтому они уже не испытывают к мужчине привязанности, а рассматривают его как свою жертву, потому что питаются его энергией Ян, а также достоянием и мозгами мужчины.

– Но разве может человек превратиться в какое-то другое существо при своей жизни? – удивившись, спросил я его.

– Это происходи довольно часто на земле, – уверенно ответил Чжан Го, – когда человек не придерживается определённых человеческих правил и норм поведения, то с ним происходит трансформация, он уже становится не человеком, а тем, к чему он стремится. Конечно, он может на некоторое время вернуть себе своё человеческое обличие. Но потом его вторая натура побеждает его окончательно, и он становится тем, кем он есть. Если он хитрый, как лиса, то он опять потом станет Лисом. Если он в жизни изворотливый, как обезьяна, то он, рано или поздно, превратится в Гиббона. Его привычки и страсть полностью им овладеют, и он уже всю жизнь будет тем, кем он является по своей сути, и уже не будет себя насиловать тем, что ему претит. Так, в своём истинном состоянии он будет жить в десятки раз дольше, чем в том образе, в котором пребывал раньше. Это и есть та мудрость, которая подтверждает ещё раз свою истинность в том, что нужно во всех обстоятельствах оставаться самим собой, так как природа всегда и во всём берет своё.

– Но неужели могут случаться такие трансформации?! – воскликнул я, придя в изумление от услышанных слов. – Неужели я могу превратиться в лиса или обезьяну, если буду обладать изощрённым умом и юркой изворотливостью?

Бессмертный даос улыбнулся и начал свои объяснения:

– В «Дао дэ цзине» есть место: «Вновь сокровенное становится Сокровенным» 玄之又玄 (сюань чжи ю сюань), что означает вечный переход Дао-Сокровенного в мир вещей, его постоянное обнаружение в космосе и новое возвращение к самому себе, к своей изначальной Сокровенности 玄 (сюань), в свою очередь опять являющейся в вещах. Состояние изначальной Сокровенности можно добиться посредство правильного дыхания, Прежде всего, нужно погрузить себя в состояние осознанной одухотворённости, когда душу охватывает оживление и приступ возвышенности. Это порождает энергию ясной безмятежности и спокойной удовлетворённости. Дыхание, пришедшее в это состояние, становится эффективным в выработке нужных и необходимых результатов трансформации: когда выдох поднимается, он не сталкивается с сердцем; когда вдох опускается, он не соприкасается с гениталиями. От такого дыхания возникает пар сущностной энергии 精 Цзин, которая в ходе выплавления преобразуется в более тонкую субстанцию 氣 Ци в ходе этого испарения. Поэтому энергия Ци в поле эликсира становится тёплой и сама очищается.

Когда энергия Ци и дыхание гармонизированы, то нет уже ни выхода, ни входа, ни впускания, ни выпускания хода вверху, в середине или внизу. Это и есть духовное дыхание. Это и есть истинные мехи, истинные котёл и печь. Это и есть возвращение к корню и восстановление жизни. Это есть проявление таинственной женственности, корень Неба и Земли, когда достигается равновесие между двумя противоположностями. Состояние равновесия некой неподвижной точки на грани Сокровенного и явленного Лао-цзы называет «вратами полной тайны» в смысле «сокрытие» или «место рождения вещей» 众妙之门 (чжун мяо чжи мэнь).

Когда энергия 氣 Ци достигает этой точки, она качественно меняется, как бы зачиная собой эмбриона. Истинная Ци спонтанно начинает циркулировать от копчика по позвоночнику до головы, затем вниз по носовым входам через трахею к сердцу, попадая в центральное поле эликсира. Это и есть так называемое начальное движение «водного колеса» – «малого небесного круга», так как если туда попадает только энергия Ци, то дух ещё не совершенен. Но это уже похоже на некое круговращение – бесконечное взаимо-порождение и взаимо-определение пневм инь и ян. И если вы непрестанно, вкрадчиво и утончённо будете наблюдать за центральным залом в области солнечного сплетения, где располагается бесконечный потенциал жизни, то через два месяца станете более спокойными и безмятежными. Энергия 氣 Ци всё больше будет продолжать накапливаться там. Как говорят мудрецы: «Ци питает дух, а дух способствует накоплению Ци».

Это я говорю вам, пытающемуся трансформироваться в Бессмертного даоса. Если уж вы встаёте на этот путь, то вы не должны с него сворачивать ни при каких обстоятельствах. Глупец, не понимающий этой взаимо-обращённости, но тщащийся в своём теле зачать бессмертный зародыш, подобен человеку, пытающемуся огнём питать и размножать лотосы. В течение ста дней жизненный дух растёт, истинная энергия Ци постепенно восполняется. Тепла становится больше, налаживается хорошая циркуляция. Вода и огонь смешиваются естественным путём, Небо и Земля соединяются, дух находится в тончайшем движении, энергия 氣 Ци становится всеобъемлющей и безграничной, обретая полноту и поднимаясь вихрем вверх по сотням каналов. Это и есть истинное движение «водяного колеса». И вот тогда в поле эликсира возникает точка духовного света – «Тёмная жемчужина под водой» или как её ещё называют «Жёлтые ростки на земле». И в этот момент возвращается туманный Ян, как красное солнце, встающее из-за горизонта. И в нём рождается «Огонь свинца». Небо и Земля, Огонь и Вода объединяются. В этот миг нужно успокоить дух до полной неподвижности пустого небытия, не допуская остановки до возвращения к единой целостной полноте, которую называют «соединением пяти стихий». Вода и огонь смешиваются, и их нужно собрать в два уровня. Водяное колесо вращается уже в обратную сторону, а снадобье собирается в четырёх промежутках. Дух остаётся внутри, свет алхимической пилюли не исчезает. Это в практике даосской алхимии называют главным циклом и главным восстановлением за девять оборотов циркуляции. Точка абсолютного Ян кристаллизуется в самом центре зала в области солнечного сплетения, обретая форму и образ зародыша. Дыхание остаётся в чреве. Так рождается «Светлая жемчужина».

Он показал рукой на висящий на стене мой стих-слоган и сказал:

– В этом стихе описан процесс зачатия бессмертного зародыша, называемого «Светлой жемчужиной» 明珠 (мин чжу). «Светлая жемчужина» – это есть та особенность характера и поведения, которую человек приобретает в себе во время медитации, и которая наделяет его особой пневменной энергией ян, позволяющей ему творить чудеса. Благодаря ей, он как бы перерождается и становится новым человеком. Но для этого нужно затратить определённые усилия, как бы само-трансформироваться в самом себе. Эта само-трансформация и описывается в этом стихе. Классический трактат о бессмертии говорит: «Когда дух Шэнь соединяется с Ци, то формирует эмбрион; когда Ци пробивается к духу, то кристаллизуется алхимический эликсир». Это – то, что называют «моментом опускания в Желтый двор».

Белый тигр 白虎 (бай ху)– это когда отрицательная пневма гонится домой, в «Жёлтый двор» 黄庭 (хуан тин), где она и порождает «бессмертный киноварный зародыш» – 丹胎 «дань тай». «Полной Луной» 月圓 (юэ юянь) названа целостность, вернее, целокупность отрицательных пневм, но зрелых, таких как кунь (земля), а также незрелых, таких как кань (вода). Но бывает и другой способ достижения этой алхимической ситуации: «Белый Тигр» и «Синий Дракон» сочетаются в «Жёлтом дворе», уравновесив инь и ян и зачав киноварный зародыш. Но в этих иероглифах нет этой ситуации, так как здесь описано зачатие киноварного зародыша в ракурсе его уже свершившейся целостности. При этом нужно обратить внимание на одну особенность, то есть необходимо направить пристальный взгляд внутрь, сконцентрировать дух в алхимическом истинном отверстии, заставив истинное дыхание циркулировать. Нужно сосредоточить безграничный небесный потенциал внутри и действовать, когда неподвижность достигает своего максимума. При этом нужно оставаться спокойным.

Это упражнение питает энергией 氣 Ци дух 神 Шэнь. В таком случае, по правилам, принятым в текстах во внутренней химии, иньные пневмы (тигр и свинец) считаются «государем» 君 (цзюнь), а янные (дракон и ртуть) – «подданным» 臣 (чэнь). «Светлая Жемчужина», данная бессмертному зародышу, называется «Драгоценностью Дракона» 龙宝 (лун бао). Хотя сама по себе жемчужина и связана с символикой инь, но её соотнесённость с Драконом придаёт ей определённый отблеск ян. Таким образом, на присутствие положительных пневм в зародыше и намекает этот образ.

Даос жестом указал на мою бумагу, висевшую на стене, и сказал:

– Здесь также говорится об изменении техники нагревания после образования бессмертного зародыша. Тренировка неподвижности выполняется в любой промежуток времени. Даже за четверть часа можно выполнить упражнения по очищению-превращению 精 Цзин в 氣 Ци, питания 氣 Ци духа 神 Шэнь и очищения духа 神 Шэнь для возвращения к истинной чистоте и открытости.

Это касается не только периода десятимесячного культивирования; так должно быть каждый час, день, месяц и год. Ещё раньше, до зачатия, нужно совершать соответствующие дыхательно-медитативные упражнения и полагаться только в период растущего ян. А это – месяцы с января по июль и часы с полуночи до полудня. Но при этом, следует отказаться от такой жёсткой схемы, сообразуясь с «небесной спонтанностью», «естественностью» 天然 (тянь жань), учитывая как янные периоды времени, так и иньные. Я говорю о времени с полуночи до полудня, как наиболее благоприятном для занятия дыхательными упражнениями, то есть, для «регуляции пневмы» 新氣 (син ци). Даосские мудрецы говорили, что практиковать регуляцию пневмы следует только во время живой пневмы 生氣 (шэн ци), и нельзя во время мёртвой пневмы 死氣 (сы ци). Как мы знаем, сутки разбиты на двенадцать страж. Каждая стража занимает два часа. Потому и говорится: «Бессмертные принимают внутрь шесть пневм», то есть в течение шести страж с полуночи по полдень. «Во время мёртвой пневмы занятия регуляцией бесполезны». Когда вы практикуете эти три метода, это не означает, что вы должны уйти в уединение на десять месяцев; как было сказано: «Когда вы выполняете работу на протяжении четверти часа, это – цикл четверти часа. Когда вы выполняете работу на протяжении часа, дня, месяца или года – это соответственно часовой, дневной, месячный и годовой циклы. Изменяется также и характер нагрева. Таким образом, истинная энергия Ци скапливается в источнике, Инь и Ян возвращаются к первоисточнику и соединяются; ветер спонтанно утихает и волны успокаиваются. В это время нужно удерживать истинное внимание в поле эликсира; это называют процессом «запечатывания». Это уже не мощное раздувание мехов, а мягкое дыхание сердца, близкое зародышевому дыханию, только так может произойти уничтожение энергии инь ци и появление нового бессмертного тела из чистой янной пневмы, в которой даос обретает новое, высшее, сверх-мирское бытие.

Бессмертный даос посмотрел на меня свои проникновенным взглядом и молвил:

– В практике даосской алхимии нужно необходимо разбираться в определённых циклах времени, чтобы использовать их для своей тренировки. Это и есть самое главное в учении Дао для обретения бессмертия. Так, в четверти часа первая половина времени используется для «разогрева», «создания огня», «начала лунного цикла», «первой фазы Луны», «утренних трудностей», «весны и лета». Во вторую половину четверти часа выполняют «охлаждение», «удаление», «конец лунного цикла», «последнюю фазу Луны», «вечернюю темноту», «осень и зиму». Два часа делятся на первые четыре четверти часа и на вторые четыре четверти часа. Так же поступают и с днем, месяцем или годом. Это называют объединением пяти стихий Инь и Ян; упражняясь в течение четверти часа, даос проходит энергетический процесс целого года. В этот момент он действительно пуст и спокоен. Если продолжать практику в течение одного или двух лет, до десяти лет, или ста лет, то можно прорваться сквозь пространство, чтобы слиться с Истинной Пустотой. Это и есть упражнение для очищения духа и возвращения его обратно в Пустоту. После завершения предварительной работы десяти месяцев даос должен всегда наблюдать за «младенцем». Десять шагов, сто шагов, тысяча миль, десять тысяч миль – все получается постепенно. Если даосы упускает «младенца», то тот потеряется и не вернется к нему. В этом заключается весь секрет человеческого раздвоения в его самостоятельном выходе из своего тела.

Бессмертный даос помолчал некоторое время, а потом добавил:

– Так что я прибыл к вам в очень важное время для медитации. Человек не должен растрачивать ни минуты из времени живой пневмы. А сейчас представьте, что у вас появилась женщина, которая не только будет похищать вашу энергию ян вместе с вашей спермой, но и время – эти нужные вам шесть страж живой пневмы. Женщины искусны в любовных играх, они будет вести себя с вами так, что вы будете постоянно о них думать. Они будут похищать ваш ум и вашу жизнь. И в это ночное время вы будете с ней придаваться страсти, вместо того, чтобы набираться сил и заниматься медитацией. Именно в этом женщина и составляет для вас угрозу. Так что прежде, чем соединиться с какой-то женщиной, подумайте об этом. Представьте, что вы являетесь драконом и держите в своих объятиях сороконожку, потому что своими ногами она уже обнимала, или будет обнимать потом ещё сотни мужчин. Ведь там, где прошли вы, проходили или пройдут другие мужчины, Сороконожка отдаётся мужчине, чтобы забрать его силу, но её любовь к Дракону, может мгновенно переродиться в ненависть. Поэтому женщины обладают многими искусствами соблазнения мужчин, они хитры и стремятся овладеть мужчиной мягкой силой.

– Но я слышал, – сказал я, – что есть некоторые даосы, который во время близости с женщиной в момент страсти, не вливают в неё свою сперму, а по позвоночному каналу направляют её в свой мозг, чтобы получить сильный заряд энергии ян.

Святой рассмеялся и сказал:

– Это – общепринятое заблуждение профанов. Сперма должна быть отдана женщине, потому что она не может подняться ни по какому каналу к мозгу, это может сделать только внутренняя энергетика. Мужчина, задерживающий свою сперму в себе и не отдающий её женщине, нарушает природный закон обмена. Отдавая женщине пневму ян, он получает от неё нужную ему пневму инь, поддерживая этим взаимообмен между этими пневмами. Огню нужен воздух, чтобы гореть, а воздуху нужен огонь, чтобы нагреваться. Дело в том, что мужчина, в этом смысле, представляет собой Землю, а женщина – Луну. Вращаясь по своим орбитам, они испытывают взаимное притяжение. Во времена полнолуния на земле случаются приливы, а луна, благодаря земле, сохраняет свою орбиту вращения и не улетает в холодный космос. И через это взаимодействие Земля и Луна обмениваются своими энергиями. И женщине и мужчине такой обмен необходим. И это должно происходить регулярно, но без злоупотребления, чтобы не нанести вред здоровью, особенно мужчине, растрачивающему свою энергию ян. Так что вам следует подумать об этом, чтобы распределить своё время так, чтобы янные живые стражи помогали вам создавать вам эликсир бессмертия.

После этих слов Бессмертный попрощался, сел на своего мула, ударил в свой барабан и мгновенно унёсся сквозь стену, где был прикреплён мой стих-слоган, в неизвестную даль.

Утром я проснулся и увидел висящий на стене мой стих-слоган, который, ложась вечером спать, я не вешал. Поэтому я никак не мог понять, то, что произошло ночью, было сном или явью. Моя жизнь вступала в новую фазу, где мистика начинала переплетаться с явностью.

О сверхспособностях человека

Есть два свидетельства о том, чего все достигают

Простые существа, нашим умом не обладая.

Так неужели средь людей достойных не бывает,

Кто чудеса может вершить, себя превозмогая?!

Ведь Небо и Земля всегда в соитье вместе были,

И женское начало за мужским везде гонялось,

От этого во мраке жизнь существ всех зачиналась,

И от небесных тварей люди все происходили.

Мужское же начало водяным змеем рождалось,

Оно после себя следов нигде не оставляло,

А женское начало повсеместно утверждалось,

И в чём нуждалось, то вокруг себя всё создавало.

Оно рождало семя, проникая во всё крошки,

И мраком заполняло всё вокруг и измельчалось,

Поэтому и становилось так сороконожкой.

Способной всё отыскивать, и от всего скрывалось.

А змею, чтобы от неё сбежать, и сохраниться,

Драконом всемогущим стать – по жизни – полагалось.

Поэтому, чтобы от всех несчастий защититься,

Ему познать небесные все знанья оставалось.

Так он вставал на Путь духовного преображенья,

И Дао изучал – Вместилище тайн сокровенных,

Которые давали ему в Вечности рожденье,

И наделяли его рядом качеств, совершенных.

Ведь Сокровенное Небес и есть нечто иное,

Как Праотец природы, Предок мириад различий,

В себе самом скрывает всё, что тайное такое,

Что, по сравнению с земным, имеет ряд отличий.

Оно столь высоко, что словно шапкой покрывает

Небес всех девять, охватив восемь сторон всех света,

Оно светло, как Солнце и Луна всё освещает,

Как молния, быстро сверкнёт и исчезает где-то.

То мимо вдруг седыми облаками проплывает,

В различных формах себя явит, как призрак наличья (1),

В неявленном покое же отсутствие являет,

То из созвездий создаёт различные обличья.

То вниз собой нисходит и во тьму вдруг погрузится,

Чтобы во всё проникнуть, всё собою заполняя,

То в небе поблуждать чтобы, наверх он устремится,

Собою двигая Вселенную и всё меняя.

По твёрдости ни камень, ни металл с ним не сравнится,

А мягкостью обильную росу он превосходит,

Оно квадратное, но в круг вдруг может превратиться,

Угольник или циркуль, его в мире не находят (2).

Когда идёшь к нему, то не увидишь его рядом,

Догнать его захочешь, но вот как бы не стремился,

Его не схватишь, стой хоть передом к нему, хоть задом,

Пустым везде он будет, как к нему б не обратился.

Но высоту свою от него Небо получает,

Где облака все движутся и вдали убегают,

Земля же низменность, бескрайнюю, с ним обретает,

Которую дождём он или снегом покрывает.

Он Изначальное Одно (3) в утробе сохраняет,

В нём, словно в форме-образце, два ряда проявлений,

Великое Начало (4) всех вещей и всех явлений,

Всё, что даёт он из себя, в себя вновь забирает.

Творит так переплавку миллиардов форм, обличий,

Четырежды-семью созвездиями управляет (5),

Четыре вида пневмы он вдыхает-выдыхает (6),

И создаёт из Хаоса порядок и обычай.

Обуздывает механизмом всё своим, духовным (7),

Безмолвием, всеобщим, всё своим он заполняет,

В спокойствии и ясности своей всё раскрывает,

Покоит тайны все в своём вместилище, укромном.

Он мутное во всей природе вниз всё опускает,

Всему он помогает, суждено чему родиться,

И чистое, что создаёт, то вверх всё поднимает,

Сколько не черпай из него, оно не истощится.

Когда даянья получает, ему нет прироста,

Когда же от него берут, ущерба не имеет,

Где Сокровенное его – там и основа роста,

Где Сокровенное уходит, гибнет всё, стареет.

Одно же из падений и есть женское начало,

Там где пять нот и восемь звуков, что владеют чувством,

Напевы страстные, что порождаются искусством,

В которых красота царит, а ума ясности так мало.

Там где есть пестрота и дух цветов благоуханья,

Изысканная роскошь где, что ранит просветлённость,

Рождается там праздность, леность, неопределённость,

Безделье, страсть пьянящих губ любви и увяданье.

Лишь Сокровенное Дао-Пути дарует вечность,

Ведь в пышных залах к «облаку с дождём» (8) благоволенье,

Когда сосуд жизни оскудевает, то беспечность

Дух губит (9), разум приводя к духовному паденью.

Не ведает кто Сокровенного, тот с Небесами

Никак не связан, мудрецом средь всех даже считаясь,

Касается своими в жизни сути он губами

Расцвета или гибели вещей, сам истощаясь.

Но радости все жизни рано ль поздно улетают,

И скорбью наполняются их души с приближеньем

Конца, их совершенное довольство исчезает,

И страх рождается их полного исчезновенья.

Когда песня кончается, печаль вдруг наступает,

Спокойствие уходит, и полно сердце тревогой,

Тень с телом, эхо с голосом с собой смерть забирает,

И человек не связан уже ни с какой дорогой.

Осталась позади жизнь призрачной и иллюзорной,

А впереди лишь пустота и разочарованье,

Ведь то, что есть внутри, то и снаружи всё обзорно:

Дух жизнь даёт, а вещи несут с жизнью расставанье.

Обретший дух муж благороден и Путём владеет,

Себя он Дао окружает, где шесть направлений (10),

Что б не случилось с ним, несут ему только спасенье,

Он не нуждается в вещах, богат тем, что имеет.

Ведь Дао-Путь в себе сам и обширен и безбрежен,

Он словно океан во всей Вселенной, полноводный,

Внутри себя спокоен он, весь красочен и нежен.

Пройдёшь в него, окажешься у врат мощи, свободной.

Там можно беззаботно по мирам разным скитаться,

Небесной жизнью наслаждаясь, одухотворённой,

В туманных мутных сферах, пребывая, любоваться

Просторами красы, загадочной и утончённой,

Блуждать в мерцании, в тончайшем воздухе кружиться.

Парить над облаками красок всех небесной пены.

Средь звёзд Большой Медведицу в зените находиться,

По радуге-дуге бродить в объятьях всей Вселенной.

Но чтоб туда попасть, там жить и вечно находиться,

Необходимо незаметным в жизни оставаться,

И знать, как в жизни малым можно удовлетвориться (11),

Ходить в простой одежде и на посох опираться.

И нужно быть таким: идёт кто или отдыхает,

Везде от мира чувствует себя он отрешённым,

И место, останавливаться нужно где, он знает,

Повсюду чувствует себя он удовлетворённым.

Так избегает он в своём пути дорог, опасных,

Ночлег себе находит меж бурьяна и ковыли,

И в жизни его не случается часов, несчастных.

Ведь для него стаёт вещей тьма прахом лишь и пылью.

Он даже в мыслях к Первозданной Простоте (12) стремится,

Страстей и горестей не знает, ему не известны

Страдания, привычки же его чисты и пресны (13),

Он истинный пустой сосуд (14) собой напоминает.

Объемлет всё безбрежностью он духа и естествен.

А видом ниже он униженных всех, так он скромен.

Привечному он Хаосу (15) своим нутром тождествен,

Безбрежен, всеохватный он в своей душе, огромен.

Подобен тьме его дух, вместе с тем, подобен свету,

Подобен мутному и чистому (16), он всё вмещает,

Всем кажется, он отстаёт, но он перегоняет,

Ущербным кажется, но целостнее его нету.

Пояснения

1. Наличие 有 (ю) – мир оформленной телесности, вещей-явлений в отличие от пред-бытийного неоформленного состояния Вселенной 无 (у).

2. Согласно традиционной китайской космологической символике, Небо имеет круглую форму, а Земля – квадратную. Отсюда образы циркуля и угольника как метафоры Неба и Земли. Что касается Дао-Пути как высшего принципа и первоначала мира, то оно не имеет никакой формы и, будучи источником, как Неба, так и Земли, тем не менее, несводимо к ним.

3. Изначальное Одно 元一 (юань и) – синоним изначальной пневмы 元氣 (юань ци) – тончайшей недифференцированной энергетической субстанции, образующей субстрат всего сущего.

4. Великое Начало (да ши, тай ши) – ступень развертывания изначальной пневмы, предполагающая первое появление оформленной телесности.

5. Двадцать восемь основных созвездий (по семь в каждом из четырех секторов неба) традиционной китайской астрономии.

6. Четыре вида пневмы 四氣 (сы ци) – жизненные энергии или "эфиры" четырех времен года.

7. Духовный механизм 灵机 (лин цзи) – имеется в виду Дао-Путь как стержень и пружина всего сущего.

8. "Облако и дождь" – в Китае одна из наиболее распространенных метафор любовных утех, восходящая к оде поэта III в. до н. э. Сун Юя, рассказывающей о том, как к чускому царю являлась его любовница-фея в образе облака и дождя. Однако не исключено, что здесь вместо иероглифов 元云 юнь юй должны стоять иероглифы 元河 юнь хэ – "Облачная река", то есть Млечный Путь. В таком случае с Млечным Путем сравниваются драгоценные ткани и легчайшие занавеси и драпировки дворцов знати.

9. Здесь имеется в виду характерная для китайской мысли оппозиция "дух (шэнь) – сосуд (ци)" 神器 (шэнь ци), часто применяемая к обозначению отношения "дух-тело".

10. Имеются в виду четыре основных направления, верх и низ.

11. Букв.: "знающий, чего ему достаточно" (чжи цзу). Выражение часто встречается в "Дао-дэ цзине".

12. Первозданная Простота 朴 (пу) – очень важное понятие даосской мысли, этимологически "необработанный кусок дерева, чурбан". Обозначает простоту, скромность и безыскусственность мудреца, следующего природе в ее естественности. Прозвище Гэ Хуна (Баопу-цзы), то есть (Мудрец, Объемлющий Первозданную Простоту) также восходит к этому понятию. Оно было дано Гэ Хуну из-за его скромности, воздержанности и непритязательности.

13. Чистота и преснота 单 (дань) – синоним даосской простоты и безмятежного покоя; это понятие стало также важной эстетической категорией, обозначающей классическую строгость и прозрачность художественного произведения.

14. Пустой сосуд совершенной истины (цюань чжэнь сюй ци) – метафора полной отрешенности отшельника от мирских страстей и желаний, позволяющей ему вместить в себя всеобъемлющее, но столь же пустотное Дао-Путь.

15. Хаос 混 (хунь) – первозданное состояние мира, не разделенного еще на противоположность.

16. Мудрец воссоединяет в себе такие противоположности, как инь и ян, будучи целостным и всеобъемлющим.