Висенте Бласко Ибаньес

Если же супругов, несмотря ни на что, свяжет искренняя глубокая любовь, если все как бы гарантирует прочность их счастья, на порог их квартирки вдруг встанет ведьма нужда и среди холода и голода любовь увянет, как застигнутый морозом весенний цветок (Исидро Мальтрана и Фелисиана в «Дикой орде)».

Пусть в дикой борьбе за существование некоторым счастливцам и удается подняться на солнечную высоту богатства и власти, сколько жертв гибнет в тисках беспощадной жизни.

Длинной вереницей проходят они – все эти побежденные и затравленные – старый основатель магазина «Трех роз», кончающий нищим на улице (Arroz y tartana), рыбак Паскуаль, погибающий в бурную непогоду («Майский цветок»), крестьянин Батисте, которому односельчане сжигают хутор и который вновь превращается в бездомного нищего («Проклятый хутор»), интеллигентный пролетарий Исидро Мальтрана, которому не удается пробиться в буржуазное общество («Дикая орда»), могущественный капиталист Санчес Моруэта, кончающий жалкой игрушкой в руках иезуитов («Вторжение»), художник Реновалес, которому не удается воплотить последнюю и величайшую мечту жизни («Обнаженная») и т. д.

Трагической катастрофой кончаются и столкновения социальных классов. На одну победу приходится тысяча поражений.

Столь удачно начавшаяся стачка работников на виноградных плантациях, кончается полным разгромом… Восстание сознательных рабочих против иезуитски-буржуазной коалиции подавлено военной силой («Винный склад», «Вторжение»).

Но в этой неустанной борьбе, придающей жизни отдельной личности и всего общества глубоко-трагический характер, залог – прогресса.

Когда в романе «Винный склад» стачка сельских батраков кончилась разгромом, корда они снова готовы склонить шею под ярмо, когда они по естественной реакции чувств склонны отнестись подозрительно ко всем проповедникам лучшего будущего, агитатор Сальватьерра тем не менее не унывает, не складывает оружия.

Пусть на землю спускается ночь, она лишь «предтеча нового дня».

«За полями и нивами, – думает он, – в городах, этих великих скоплениях современной цивилизации, есть еще полчища угнетенных, которые пойдут вслед за единственным другом несчастных и голодных, переходившим через историю всех религий». Этот «друг всех голодных и несчастных» сбросит с себя наконец «смешное убранство, приданное ему традицией» и демон зла превратится в «ангела света», в символ человечества, сквозь катастрофы идущего в царство обетованного счастья.