– Ходят здесь всякие, а потом мысли хорошие пропадают, – а затем в дальний угол комнаты, с любовью, где сидела его бывшая ученица. Она не пошла на праздник, и сидела в углу, с суровым лицом, перекладывая документы. Он набрал в большую пластиковую тарелку разной еды и понес ей:
– Поела бы ты Машенька, или ты не хочешь?
– Хотела, да ручки сами делают, – сказала она и продолжила свою работу.
– Слышала кого назначили начальником проекта?
– Да.
– Пропал отдел, если руководителями назначают непрофессионала. Это ведь твое место…
Через несколько минут все сотрудники отдела получили сообщение, что на следующий день состоится собрание. В конце приглашения, был список потенциальных присутствующих, отдельно, напротив каждой фамилии, была проставлена необычная опция, право на кофе-брейк, во время совещания. Это право было не у всех, в ожидании чего-то плохого сотрудники отдела разошлись по домам.
Костик пошел, обратно домой, к автобусу, через торговый центр. Непосредственно, возле него, дорогу Костику преградил странно одетый человек, непонятного пола, со странным жезлом в руках, показывая, что переход через дорогу временно закрыт. Костик подчинился и, от нечего делать, стал смотреть вверх, пытаясь разглядеть башню. Видимой оставалась только нижняя половина здания, подумалось: «Апартаменты, наверно, продавали под лозунгом «Вид на Москву, с высоты птичьего полета», а фактически – полгода в тумане». В рации странно одетого субъекта, что-то громко зарычало и этот «мобильный светофор» побежал за угол. Костик, торжественно, вошел в торговый центр, в нем кипела жизнь. В кафе, у большого фонтана, за столиками, сидели хорошо одетые люди и решали какие-то важные вопросы. Он остановился на секунду, увидев, как официант пытается раскурить кальян каким-то женщинам, средних лет, которые приехали посмотреть на столицу. Рядом с их столиком стояла маленькая девочка, дочь одной из них. В ожидании заказа, мама попросила ее рассказать стишок. Теперь, когда внимание женщин переключилось на действия официанта, девочка была предоставлена сама себе, и так как ее никто не останавливал, рассказывала стишок без остановки, «по кругу», уже в который раз:
– Когда был Ленин маленький с кудрявой головой, он тоже бегал в валенках, по горке ледяной …
Повторяя текст, она декламировала его с таким упоением, как будь–то сама присутствовала на этой горке – качалась всем корпусом, сгибалась в поклоне и грозила кому –то указательным пальчиком, выпучив глаза. Ребенок уже почти охрип от напряжения, вспотел и судя по всему устал – прилагательные, определяющие голову вождя мирового пролетариата, менялись на ходу. Сначала, он был с кудрявой, затем несколько раз с курчавой, и наконец, неожиданно – с хрустальной головой, но мать уже отвлеклась окончательно, только крепко держала дочь за майку, и не сводила глаз с официанта. Тот раздувал щеки, пытаясь раскурить кальян, затем начинал бессмысленно крутить его перед своим лицом, разглядывая со вех сторон, но процесс никак не шел.
– Угостите даму кофе, – внезапно, к Костику, обратилась незнакомая девица. Он посмотрел на нее с удивлением. Она выждала пару секунд и разочаровано отошла в сторону. Костик сделал пару шагов к выходу,
– Саша привет, – к нему подбежала другая девица,
– Я не Саша,
– Нет? Тогда давай, знакомиться, – весело прокричала она. Он отступил и пробормотал:
– Нет, спасибо, – он огляделся по сторонам, на него шли еще какие-то дамы, он резко повернулся и быстро вышел из торгового центра, успев похвалить себя за внешний вид, взглянув в зеркало у выхода.