– Я уже давно разобрался в принципе его работы и внёс некоторые усовершенствования, – хоть его и никто не спрашивал, Джеймс счёл нужным подчеркнуть свою обстоятельность. – Теперь на входе в хранилище не надо возиться по полчаса.
– А у меня возник один вопрос.
– Не стесняйся, Джон.
– Если мы будем здесь, то в системе не будет зафиксировано, что мы были в том хранилище, которое мы, вроде как, должны были посетить.
– Успокойся, – Джеймс обвёл взглядом хранилище, скорее не для того, чтобы вспомнить, куда им надо идти, а для того, чтобы убедиться, что всё находится на своих местах. – Боже, благослови ретроградные воззрения профессора Монтгомери. Когда музей устанавливал цифровую систему замков, то он заявил, что быстрее застрелится из арбалета, чем начнёт пользоваться этой мерзостью. Так что единственное хранилище, запираемое на механический замок, это хранилище отдела Средневековья Западной Европы.
Голос Джеймса звучал всё тише по мере того, как он углублялся в дебри архивных стеллажей и полок. Тодор, полностью доверившись своему проводнику, задумчиво рассматривал лампы дневного света. Джон же вновь услышал внутренний голос и на этот раз решил сразу согласится с ним. Подойдя к ближайшему стеллажу, он попробовал прочитать надпись на прикреплённой к нему табличке. Надпись была сделана от руки и расшифровать её не удалось. Что ж, ему не оставили другого выхода. Джон поднял крышку ближайшей коробки. Она была забита небольшими камнями. На обратной стороне крышки Морган заметил приклеенную бумажку с, к счастью, нерукописным текстом. «Предположительно: каменные бусы. Период: установить невозможно.» Возможно, раньше они были раскрашены разными цветами, но время было беспощадно к краскам и вернуло им первозданный вид. В следующей коробке тоже оказались предметы округлой формы. Как оказалось, предположительно, это были глиняные бусы. Третью коробку Джон открывать уже не хотел. На его счастье, Джеймс уже возвращался с добычей.
– Ну, не будем задерживаться, – он протянул Джону обёрнутый тканью свёрток. – Держи, так как ты единственный тут с сумкой, то и тащить их тебе.
У Джона не нашлось контраргументов. Затем начался их обратный путь. Первая дверь была заботливо подпёрта какой-то металлической деталью. Тодор аккуратно достал её и переложил к себе в карман. Затем они преодолели и вторую преграду на обратном пути, и Джеймс позаботился, чтобы она вернулась в своё обычное запертое состояние. И тут их приключение вырвалось из спокойного русла. Первым среагировал Тодор. Он тихо шикнул и засунул руку под куртку.
Все замерли. Джон вслушивался в тишину, но этому очень мешало стучащее в районе висков сердце. Это должно быть нехорошо, сердце должно располагаться немного ниже.
Когда у Моргана начала зарождаться надежда на то, что его наставник ошибся, по коридору пронёсся треск.
– Что это было? – голос Джон естественно дрожал.
– Днём я оставил несколько сигнальных ловушек, чтобы нас не могли бы незаметно потревожить, – рука Джеймса тоже спряталась под его верхней одеждой.
– Это могут быть твои местные приятели? – Тодор ещё больше понизил свой голос.
– Сомневаюсь. Ловушка не очень приятная, и они должны были бы достаточно громко выражать своё негодование.
Синхронно руки Тодора и Джеймса вынырнули из-под одежды. В них было зажато по пистолету с глушителем. В другой обстановке Джон предложил бы им организовать соревнования по синхронной стрельбе, но теперь он только слушал бешенный стук в ушах.
– Как далеко они от нас?
– Ловушка в двухстах метрах по главному коридору.
– Между нами и ими есть куда свернуть?
Джеймс кивнул.
– В метрах сорока есть поворот направо. Он ведёт к Древнекитайскому хранилищу и котельной.
– Я попробую отвлечь их. А ты позаботься о парне.
Джон хотел высказать оптимистичную мысль, что, возможно, они слишком всё драматизируют, но спазм сковал ему горло. А пока Тодор уже выглядывал из-за угла. Обернувшись, он ухмыльнулся и, помахав рукой, сказал:
– Не переживай, Джон. Бывали ситуации и похуже.
После этого он мгновенно скрылся из поля их зрения. Джон инстинктивно попытался броситься ему вслед и проверить, как наставнику удалось добраться до нужного поворота, но его крепко держала за плечо рука Джеймса. Он без всяких приглашений потянул Джона в том направлении, откуда они пришли.
– Не самое подходящее время для глупости.
Они быстро возвращались назад, как вдруг услышали неприятный скрип. Джеймс замер и выдал матерную тираду, которую разбавил и английскими словами. После этого он развернулся и бросился назад. Джон ни на шаг не отставал от него. Ему очень не нравилась мысль попасться в руки британского правосудия, и он злобно ругал самого себя десятиминутной давности. Того самого дурака, который расстраивался из-за скучности происходящего. Вот сейчас он бы, схватив его за грудки и надрывно крича ему прямо в лицо, объяснил бы, какой он идиот и как прекрасны скучные ограбления.
А пока он нёсся вслед за Джеймсом. И тут раздались приглушённые хлопки.
– Сраная задница Хеопса. Ходу, ходу.
Джон не стал уточнять, при чём тут египетский фараон. Джеймс уже бежал вперёд. Тут за их спинами раздался треск раций и довольно громкие голоса. Охотники понимали, что они не могут больше рассчитывать на эффект внезапности и перестали скрывать своё присутствие.
Добежав до очередной развилки, Джеймс остановился и, оглянувшись на Джона, требовательно произнёс:
– Отдай таблички. Лучше будет, если я попадусь с ними. Мне будет проще объясниться.
После того как Джон покорно протянул ему свёрток, Джеймс указал пальцем на один из коридоров.
– Беги туда и запомни последовательность. Каждый чётный поворот налево. Каждый нечётный – чередуй, начиная с правого. Через десять поворотов окажешься возле решётки. После неё три подряд поворота направо. Затем ориентируйся по указателям и беги к главному входу. Изнутри его можно открыть без ключа. А теперь ходу.
Джеймс так убедительно рявкнул, что ноги Джона, не дожидаясь команды от мозга, понесли его. Обернулся он, уже преодолев второй поворот налево. Но тут раздались очередные глухие хлопки, на которые ответили странные стрекочущие звуки. Это только добавило прыти Моргану.
И вот он достиг промежуточного финиша. Решётчатая дверь, как ему показалось, сама набросилась на него, и он с оглушительным грохотом полетел на пол. Правое колено отрапортовало оглушительной болью. Также костяшки рук были сбиты, а рёбра пообещали ещё напомнить о себе, когда закончится это безумие. Но страх отмёл все стенания и через мгновение, немного прихрамывая, Джон бежал по коридору. За очередным углом его ожидал сюрприз. В его сторону катился странный предмет. Пока мозг пытался проанализировать творящееся безумие, Джона спасли выработанные при просмотре боевиков инстинкты. Он успел развернуться, зажмуриться и задержать дыхание до того, как из гранаты повалил дым.
Теперь он бежал, не особо разбирая дорогу. Глаза щипало, правая нога слушалась всё хуже. А самое плохое было то, что он не понимал, куда ему теперь бежать. Ему надо найти какое-нибудь укромное место. Эту оригинальную мысль прервала появившаяся из ниоткуда лестница. В ней было ступеней пять, но падение даже после такого полёта выбило из него дух. Джон скрипнул зубами и застонал. Оглядевшись, он увидел небольшую нишу в десяти метрах от себя. Сцепив зубы, он отполз туда. Всё его тело кричало о том, что ему нужна медицинская помощь. Правое колено горело так, будто его прижигали раскалённым железом. Также было бы хорошо обойтись без переломов рёбер и ключицы. Ну и открытым был вопрос о сотрясении мозга. В довершение всего по лицу Джона текли слёзы, и он только надеялся, что их вызвал слезоточивый газ.
Следующие пять минут ничего не происходило. В Моргане появились первые ростки надежды на то, что он выпутается из этого кошмара. А тогда он ещё раз обдумает своё будущее в братстве. Тогда-то Джон задаст один простой вопрос: в какой профессии братства меньше всего рисков. Получив ответ, он посвятит всю свою жизнь этому спокойному труду.
Мысль Джона прервал тихий хлопок. После этого его ужалила пчела.
Что за бред. Какие могут быть пчёлы в музейном заказнике? Хотя фанат Рединга вполне мог быть достаточно безумным, чтобы держать где-нибудь в подвале тайную пасеку. А питались пчёлы… Он должно быть… гулять с ними …
Голова Джона упала ему на грудь. Из-за угла появились две фигуры в камуфляже. Обе сжимали в руках оружие. Один из них приблизился к телу Джона и аккуратно поднял ему веко.
– Всё в порядке. Цель захвачена.
– Доложите статус цели, – ответила ему рация.
Услышав лёгкое сопение, производимое Джоном, фигура одобрительно кивнула.
– Состояние удовлетворительное.
– Принято. Всем группам. Цель захвачена. Повторяю, цель захвачена. Возвращайтесь на базу.
Глава 8
Первые мгновения, как и положено, надо определить ответы на вопросы: где, когда и какого хрена. Это похоже на попытку определить глубину колодца. Берёшь камушек, бросаешь его в темноту и, вслушиваясь в тишину, считаешь. Так и тут. Вопросы были, но эхо ответов никак не раздавалось.
И вот камушек ударился о воду, и эхо воспоминаний нахлынуло невидимой и неостановимой волной. Братство, Тодор, Лондон. Ограбление и поимка.
О, а вот и тошнота заявила о себе. Интересно, что служит причиной того, что его желудок скручивается в спираль: отравление газом или страх. Хотя надо быть честным с самим собой. Страх тут точно участвует. Ладно. Надо попытаться сконцентрироваться на позитивных моментах. Первый, он лежит на вполне удобной постели, а значит его не считают конченным отребьем. Второе, вопреки книжному опыту, голова чувствовала себя хорошо и не обещала расколоться от боли.
Джон тихо простонал. Тут же рядом послышалось цоканье женских каблуков, и чей-то голос произнёс:
– Доктор Флойд, пациент приходит в себя. Да. Конечно. Я отнесу анализы в лабораторию.
Джон почувствовал, как чья-то рука уверенно взяла его за левую руку и закатала рукав. В воздухе почувствовался запах спирта. Через десяток ударов сердца что-то, определённо игла, вонзилось ему в руку. Он инстинктивно дёрнулся, но руку будто зажали в тисках.
– Ну-ну, Вы же большой мальчик. Потерпите немножко.
Из горла Моргана раздался только тихий скрип. Теперь он понял, как ему хочется пить. Что ж, для этого ему придётся всё-таки открыть глаза. Не повезло правому глазу. Он разлепил веки, но яркий свет ослепил его, и он тут же снова зажмурился. Во время второй попытки дела пошли лучше. Всё вокруг выглядело расплывчатым, но постепенно приобретало форму. Наконец, левый собрат последовал за правым, и комната получила перспективу.
Джон оторвал голову от подушки и огляделся. Женщины в комнате уже не было. На первый взгляд комната выглядела как палата, и, надо отметить, палата высокого класса, в больнице. Радостная мысль мгновенно заполнила его сознание – может его перехватил Тодор или кто-нибудь из братства, и ему не о чём беспокоиться. Эйфория продлилась ровно до того момента, как он увидел решётки на окнах. Затем он обратил внимание на то, что на двери нет ручки и, похоже, если он решит покинуть это помещение, его будут ожидать определённые трудности.
Значит, надежду на чудесное спасение, пока он пребывал в отключке, можно отбросить в сторону. С другой стороны, он, конечно же, слышал о невероятном комфорте европейских тюрем, но это был бы перебор. Дорого выглядящая медицинская аппаратура. Пара кресел, журнальный столик. На стене повешена большая панель плазменного телевизора. Деревянная тумбочка рядом с кроватью. Так, стоп. Горло напомнило о своих потребностях. На тумбочке стоял заботливо наполненный водой стакан.
Джон потянулся к вожделенной жидкости, но его тут же поприветствовали его рёбра. Он рефлекторно вернулся в исходное положение. Так, эти ощущения не могут радовать. Что ещё надо проверить? Точно, колено. Он осторожно согнул его. Вроде ничего страшного. Да, затекло, но ничего страшного.
Подтянув согнутую ногу к животу, Джон решил помассировать пострадавшее колено. Он быстро понял ошибочность своего решения. Как только он притронулся к колену, боль нанесла свой удар. Со стоном он распрямил ногу. Похоже, то, что его не приковали наручниками к кровати, не может быть отнесено к приятным открытиям. Он всё равно не способен никуда убежать.
Через несколько минут дверь палаты бесшумно открылась. В первый миг Джон подумал, что он всё-таки бредит. Вошедший мужчина выглядел как вылитый воин бунси. Он, конечно, был одет в белоснежный халат, из-под которого виднелись тёмные брюки, а в руках держал бумажную папку. Он широко и дружелюбно улыбался, но при этом обладал почти двухметровым ростом, весил не меньше сотни килограмм, и было очевидно, что либо он сам, либо его предки происходили с африканского континента. Джон непроизвольно моргнул.
– Здравствуйте, мистер Морган. Я доктор Флойд, и моей задачей является помочь Вам как можно скорее избавиться от полученных травм.
После этого взгляд доктора упал на полный стакан. Он нахмурился, взял его с тумбочки и нажал какую-то кнопку на кровати. Джон почувствовал, как его положение становится более сидячим.
– Вам необходимо начать самостоятельно потреблять жидкость. Мы не хотим и дальше держать Вас на капельницах.
Морган кивнул и с благодарностью принял сосуд, так будто это было частью религиозного ритуала. Очень быстро стакан опустел.
– Вкратце, Ваше состояние более чем удовлетворительное. Лёгкое сотрясение. Многочисленные ушибы. Рёбра не сломаны. Колено опухло, но тоже серьёзных травм нет. Когда Вы поступили к нам, наблюдались признаки лёгкого истощения, так что Вам был назначен внутривенный курс витаминов. Через час мы узнаем, что показал последний анализ крови. А теперь я должен провести небольшой тест Вашего состояния. Для начала назовите Ваше имя.
– Доктор Уайт.
Великан рассмеялся и его смех полностью соответствовал ожиданиям.
– Простите, я должен чётче формулировать свои вопросы. Ваше настоящее имя? И сразу предупреждаю, вопрос носит исключительно диагностическую цель. Ваше имя мне и так известно.
– Джон Морган.
– Отлично. Где Вы находитесь?
– Предположу, что в Лондоне. Точно должен быть в Англии.
Доктор Флойд удовлетворительно кивнул.
– Какие Ваши последние воспоминания?
Перед глазами Джона возникли коридоры хранилища Британского музея.
– Э-э, мне организовали частную экскурсию по хранилищу музея, которая прервалась неожиданным способом.
Ответ Джона развеселил доктора. На его лице снова сверкнула улыбка.
– Что ж, можно и так сказать.
Следующие полчаса прошли в ответах на различные вопросы. Это стало утомлять Джона, и, похоже, доктор Флойд заметил это.
– На сегодня хватит. Я доволен Вашим состоянием. Скоро Вы будете как новый. А теперь оставлю Вас отдыхать. На всякий случай предупреждаю, мы уже не вводим Вам обезболивающее, но, если это доставит Вам дискомфорт, обратитесь к сестре.
– Постойте, у меня есть несколько вопросов.
Доктор снова нахмурился.
– Вам не стоит волноваться сейчас, так что задавайте. Только не переусердствуйте.
– Где я?
– Не переживайте. Вы в безопасном месте, где Вам ничего не угрожает.
– Что Вы собираетесь со мной делать?
– Лично я хочу вернуть Вас в когорту здоровых людей.
– И тогда я смогу уйти?
Доктор замялся.
– Откровенно говоря, Вы находитесь в гостях, но не я являюсь хозяином этого дома.
– И когда же я увижу хозяина?
– Он очень хотел пообщаться с Вами, но должен был отбыть по делам. Вернуться он должен дня через три. Тогда он Вам всё объяснит.
– Ясно, – Джон нашёл в себе силы ухмыльнуться. – И Вы, конечно, не раскроете мне тайну его личности.
– Заверяю Вас, никакой тайны нет. Но честь представиться Вам я не буду отнимать у него.
– Хорошо, тогда скажите хотя бы, как долго я здесь нахожусь?
– Вас доставили позапрошлой ночью. Под нашим присмотром Вы провели больше сорока часов. Мы решили подержать Вас на снотворных и позволить отоспаться.
После этих слов доктор поклонился и вышел за дверь. Тихо щёлкнул замок.
Джон решил оценить своё положение. Его передвижения были ограничены. Но при этом с ним все вели себя подчёркнуто вежливо. Не очень это похоже на тюрьму. По крайней мере не на государственную. Так к кому же, чёрт возьми, он попал в руки?
Через час пришла сестра, женщина средних лет с профессиональной улыбкой и твёрдой рукой. Она обрадовала своего пациента новостью о том, что его анализы просто прекрасные, и продолжительный отдых пошёл ему на пользу. При этом она извинялась за то, что должна сделать ему укол комплекса витаминов, но пообещала, что это последняя доза в курсе. Джон понимал, что его ответ ни на что не повлияет, поэтому, смирившись с судьбой, закатал рукав. В конце концов, если бы они хотели убить его, то у них была масса времени и возможностей для этого. На этот раз укол не показался таким уж болезненным.
Минут через десять после инъекции Морган почувствовал сильную слабость. Веки, казалось, прибавили в весе и уже достигали критической массы. Если их сомкнуть, коллапс неизбежен. Голова клонилась к груди, и никакие волевые попытки поднять её не приносили успеха. И вот после короткой и бессмысленной борьбы глаза Джона закрылись. Прежде чем он провалился в темноту, последней мыслью было – может, он поспешил с выводами, и его всё-таки хотят устранить?
***
Проснулся Джон уже в другой палате. Он лежал на такой же кровати. На окне разбивала солнечные лучи всё такая же решётка. Телевизор на стене. Два кресла. Журнальный столик. Тумбочка возле кровати. Но вторая дверь убедительно настаивала на том, что он сменил место своей дислокации. По своему опыту Морган знал, что обычно двери не появляются из ниоткуда. Им несвойственно во время своих путешествий делать краткие остановки на свободных стенах. Следовательно, пока он находился в бессознательном состоянии, его переместили. К тому же эта дверь выглядела более дружелюбно. Такой вывод Джон сделал сразу же, как только заметил ручку на ней.
Несмотря на заверения доктора и результаты анализа, Джон почувствовал, как он далёк от оптимальной физической формы, когда попытался встать на ноги. Но он должен был проверить, что находится за этой дверью. Кто знает, вдруг его посетит невероятная удача.
Те три метра, что отделяли его от двери, Морган преодолел за один заход. Он навалился на дверную ручку и не очень грациозно распахнул дверь. Что ж, чудо не произошло. Джон смотрел на сверкающий белизной унитаз. По соседству с ним находилась отдающая ноткой футуризма душевая кабина. В свою очередь никаких окошек или достаточно широких вентиляционных отверстий не наблюдалось. Джон разочаровано выдохнул. Ладно, по крайней мере он воспользуется этими устройствами по назначению. Тут у него в голове мелькнула мысль о том, что он провёл без сознания больше сорока часов. Интересно, как же тогда решались его естественные потребности. Хотя, он сам тут же одёрнул себя, в этом вопросе не было ничего интересного. А начнёт он, пожалуй, с бритья.
На второй день своего сознательного пребывания в неволе – если добавить и время бессознательного заключения, то на третий – Морган начал привыкать к своему положению. Кормили его достойно, постоянно интересуясь, не желает ли он внести изменения в свой рацион, а Джон не желал. Окно, к его радости, открывалось вовнутрь, и он мог совершать своеобразные прогулки на свежем воздухе, расхаживая между кресел. При этом он любовался живописным видом красиво убранного внутреннего дворика. В какой-то момент его посетила детская мысль громко позвать на помощь. Но вряд ли его тюремщики были настолько глупы, чтобы оставить ему такую очевидную лазейку. Когда к вечеру очередного дня он устал от монотонного расхаживания и, постучав в дверь, громко попросил принести что-нибудь почитать, через несколько мгновений она открылась, и мужчина средних лет вежливо поинтересовался, какие именно книги заинтересовали бы Джона. Он перечислил трёх авторов, надеясь, что произведение хотя бы одного из них найдётся у его пленителей.
Через час дверь снова открылась, и уже знакомый Моргану мужчина протянул ему толстый свёрток. Так у Джона появилась состоящая из пяти книг библиотека. На одной из них даже оказался не снят ценник. Теперь он знал, что находится, если не в Лондоне, то на близком расстоянии от него. Остаток вечера был посвящён чтению. Незаметно для него самого пленник заснул.
Следующий день оказался точной скучной копией предыдущего. На этот раз Джон больше внимания уделил более технологичной форме досуга и смотрел телевизор, постоянно выискивая новостные программы. Но ни по одной из них не было сообщено о дерзкой по своей глупости попытке ограбления. Единственная вещь, которая его насторожила, была оброненная в одной передаче фраза о ложном вызове полиции в северном Лондоне и необходимости штрафовать таких шутников. Может, это и было связано с предприятием, в котором он участвовал, но в равной или даже большей степени могло не иметь ничего общего с их попыткой ограбления. Интересно, Тодор с Джеймсом тоже находятся где-то в этом здании или им удалось скрыться? Джон удивился, что этот вопрос возник у него только сейчас, но пережитый им стресс должен быть принят во внимание как смягчающий его вину фактор.
Наконец, на четвёртый день его сознательного пребывания в заточении размеренное существование Джона было нарушено. После обеда дворецкий – так Морган окрестил своего поставщика книг – сообщил, что хозяин дома вернулся и, если мистер Морган не возражает, то он хотел бы встретиться с ним через час. Джон не нашёл убедительных аргументов для отказа. Следующий час он провёл, пытаясь представить, кем является этот хозяин, и есть ли у него кот.
Ровно через час – вероятно, такая точность не была достигнута, но Джон для придания моменту большей драматичности решил, что прошло ровно шестьдесят минут – в дверь постучали и в комнату вошёл дворецкий.
– Будьте любезны проследовать за мной.
Джон ожидал, что ему хотя бы завяжут глаза, но его вполне открыто провели по внутренним помещениям дома и, остановившись перед дверью из красного дерева, аккуратно постучали.
Из-за двери раздался неразборчивый голос. Похоже дворецкий поднаторел в его расшифровке, потому что тут же распахнул перед Джоном дверь и отступил в сторону. По ту сторону двери Моргана ждал просторный кабинет. Он был настолько просторен, что единственное окно, несмотря на его размеры, не давало проникнуть в помещение достаточно света для его полного освещения. Один из углов кабинета скрывала темнота.
Но этот тёмный угол практически не привлёк внимания Джона. Он достаточно откровенно рассматривал человека в годах с седеющими волосами, который, приветливо улыбаясь, уже огибал широкий стол.
– Мистер Морган, рад нашей встрече и приношу искренние извинения за то, что Вам пришлось задержаться. Я только надеюсь, что Ваше пребывание здесь было комфортным, – мужчина преодолел разделявшее их расстояние и уже протянул ему руку. – Разрешите представиться. Ричард Докинз.
Это было лишним. Джон и так знал, кто находится перед ним, и чью руку он продолжает трясти. Даже при других обстоятельствах он бы потерял дар речи. Но в сложившихся обстоятельствах Джон чувствовал себя ещё более потерянным. Знаменитый биолог стоит за его похищением? А может он сейчас снимет маску и под ней окажется настоящий злодей? Но Ричард Докинз всё также улыбался. Морган, наконец, смог вернуть часть контроля за ситуацией и отпустил руку, по-видимому, хозяина кабинета и дома.
– Я понимаю, что наша встреча для Вас является полной неожиданностью, но хочу заверить Вас, что я давно о ней мечтал. В вашей голове, наверное, сейчас творится полный сумбур, так что я попробую объяснить, что здесь происходит. Ну а, если по мере моего рассказа Вы решите развить мой монолог в диалог, то можете смело обращаться ко мне просто Ричард. Я же тоже буду обращаться к Вам по имени.
В этот момент в углу раздался лёгкий скрип, который привлёк внимание Моргана. Он сощурился и начал вглядываться в темноту. В конце концов ему стало казаться, что он начал различать какую-то фигуру, сидящую в кресле. Когда он перевёл взгляд обратно на Докинза, то заметил, что по его лицу пробежала хмурая тень. Но вот перед ним снова радушно улыбающийся кумир его детства.
– Прежде всего хочу сразу сказать, что знаю, кто Вы и в какой ситуации находитесь. Больше трёх месяцев назад Вы получили предложение от одной организации, которая именует себя братством, вступить в её ряды. Вы приняли это предложение и, очевидно, проходили в ней обучение. Так вот, я надеюсь, что после нашей сегодняшней беседы мне удастся убедить Вас переменить это решение и принять моё предложение.
– И что Вы собираетесь мне предложить? – Джон не без удовольствия отметил, что его голос не хрипел, не дрожал и звучал достаточно уверенно для такой ситуации.
– Я предлагаю перейти Вам, Джон, на правильную сторону конфликта.
– Простите, конфликта?
– Именно, что конфликта, – Докинз криво ухмыльнулся. – Ваш наставник, похоже, ещё не упоминал об этом факте. Братству, в которое Вы стремитесь попасть, практически на протяжении всей его истории противостояла антагонистичная сила, которая стремилась и стремится свести на нет все замыслы братства. Эта сила – наука. Везде, где бы не появлялось братство, с распространяемой им ложью, всегда появлялись люди, отстаивающие и защищающие правду. Философы, противостоящие софистам. Учёные, ведущие мир к свету знания. И Вы тоже, пусть и неосознанно, были частью нашего объединения. Я ознакомился с вашей работой и должен признать, что некоторые моменты мне показались интересными и многообещающими. Не примите это за попытку примитивной лести. Здесь есть потенциал.
Мужчин похлопал по лежащей на столе толстой папке. Джон предположил, что это копия его дипломной работы, а может и часть начатой, но так и неоконченной диссертации.
– Простите, я всё ещё не до конца понимаю, чего Вы от меня хотите. Чтобы я вернулся к научной деятельности?
Докинз вздохнул, как человек, что надеялся на быстрое завершение беседы и понявший, что разговору придётся посвятить больше времени.
– В конце концов я надеюсь, что Вы вернётесь к развитию Ваших научных идей, но в данный момент, Джон, Вы можете принести неоценимую пользу другими средствами.
Докинз заложил руки за спину и стал рассматривать вид за окном.
– Две борющиеся силы. Одна порождает ложь и использует людские слабости. Другая стремится к истине. Ведёт человечество по пути интеллектуальной эволюции. Я понимаю, что из моих уст это звучит мало того, что пафосно, но к тому же и немного комично. Но положение дел именно таково. Существует братство, создающее то, что оно называет историями, – последние слова казалось были выплюнуты. – Но в мире существует и его противоположность. Не всегда наше объединение обладало той организованностью, которой мы достигли в этом веке, но отдельные общества образовывались уже давно. И я думаю, что смогу Вас убедить стать активным нашим членом. Я верю, что вместе мы сможем подкосить влияние братства на мир.
– Простите, я хочу убедиться, что я всё правильно понимаю. Помимо братства существует и активно действует организация, которая стремится раскрывать мистификации братства и хочет уничтожить само братство?
– Да именно, это я и сказал.
– И Вы считаете, что я могу сыграть какую бы ни было роль в этом противостоянии? Простите, но я видел только малую часть братства и даже теоретически не имею более-менее полного представления о том, чем является и как функционирует братство. Также я могу только предполагать, что и Ваша организация должна быть достаточно обширной. Я не представляю, как от меня может зависеть результат этого противостояния, которое, по Вашим словам, длится уже тысячелетия?
Докинз обернулся.
– Я и не говорил, что Вы должны будете в одиночку решить судьбу противостояния. Но Вы, Джон, можете стать важной деталью плана, который, как минимум, подорвёт жизненные силы братства.
– И что же такое есть во мне?
– Вы человек науки. По крайней мере были. У нас ещё будет возможность поговорить с Вами о том, почему Вы не продолжили идти по этой тропе. Хочу заверить Вас, что какими бы не были препятствия, я могу помочь преодолеть их. Но при этом Вы заслужили интерес со стороны братства и можете попасть туда, где никто из нас не бывал и получить информацию, о которой мы можем только мечтать.
– То есть Вы хотите, чтобы я стал двойным агентом?
– Можно сказать и так. Ты вернёшься в братство, – Джон решил оставить без внимания переход на более приятельский тон и дальше слушал, что скажет хозяин дома. – При нашей незримой поддержке ты сможешь быстро завоевать авторитет и получить доступ к подноготной их организации. Тогда мы сможем полностью изучить нашего противника и найти средство, которое с минимальными потрясениями поможет нам усыпить этого зверя.
– Я правильно понимаю, что Вы рассчитываете, что я смогу добраться до охраняемой братством тайны и раскрою её Вам?
Докинз поморщился.
– Я уже много раз слышал о существовании некой тайны, вокруг которой и было создано братство. Мне кажется, что это скорее приманка для привлечения новых адептов. К тому же будем трезво оценивать положение вещей. Даже если подтвердится факт существования некого тайного знания, и это знание станет общедоступным, братство переживёт это. Общество со столь древней историей уже давно выработало инстинкт выживания. Они просто переориентируют свою деятельность. Возможно, потеряют часть своих романтично настроенных членов, но нам от этого будет мало толку. Наш основной враг не следует слепо за таинственным идеалом. Наши основные противники цинично пользуются имеющимся у них опытом для корыстных целей. Они смогут адаптироваться и продолжат свою деятельность под другой вывеской. Нашей целью является вывести игры этих людей из тени.
Джон обдумывал услышанное. Раньше братство казалось ему единственной дорогой к неизведанному, но вот появилась альтернатива. Если бы они просто предложили ему перейти на их сторону, у него возникло бы меньше сомнений. В последние дни он и так увидел деятельность братства в не совсем обычном свете. А здесь он мог заняться изучением того, что его интересует, возможно, имел бы доступ к последним открытиям и людям, которые могли бы объяснить суть этих открытий. Но ему предлагают и дальше продолжить месить тоже поле. К тому же способ доставки ему приглашения заставлял критически оценивать доброту организации, которую представлял его собеседник. Тонкий голос внутри него отчаянно настаивал на том, что он должен послать чуму на оба их дома и просто вернуться назад. Пусть они играют в свои игры без него. Но это был очень тихий голос.