– Ну а как иначе? Я уже передал по своим каналам, чтобы началась подготовительная работа. Тебе надо будет только приехать, положить их на место и продолжить свой путь.

В салоне машины снова воцарилось молчание. На этот раз Джеймс не делал попыток прервать его. Минут через двадцать Джон увидел указатели, сообщающие о том, что они почти достигли пункта назначения. Ещё через пару минут Джеймс тормозил перед входом в один из терминалов аэропорта.

– Здесь нам предстоит попрощаться. Извини, но стоять возле пропускного пункта и, смахивая слёзы, махать тебе в спину я не могу. Но я думаю, ты достаточно большой, чтобы не заблудиться и самостоятельно зарегистрироваться на рейс.

– И? – Джон выжидательно смотрел. – Под каким именем мне регистрироваться на рейс?

Джеймс выругался и театрально хлопнул себя по лбу.

– Чуть не забыл самое главное. Вот паспорт на имя подданного Её королевского величества Кевина Брауна. И не забудь взять свои вещи из багажника.

– А что будет с моими вещами, которые остались в гостинице? Я не хотел бы там всё оставлять.

– Не переживай. Там опытный персонал, и твои вещи будут аккуратно упакованы и сохранены пока не уляжется вся эта кутерьма. Тогда ты сможешь их забрать. Ну всё, тебе надо бежать, а то скоро закончится регистрация.

Меньше, чем через минуту Джон имел возможность любоваться второй за день удаляющейся от него машиной. На одном плече у него висела сумка, с которой он участвовал в ограблении Британского музея. На другом – контейнер с фальшивыми табличками. Возле ног стоял абсолютно новый с ещё неснятыми этикетками чемодан.

На мгновение Джон задумался о том, что может стоит рассмотреть возможность поплыть против течения и остаться в Лондоне. Эта мысль не показалась ему вдохновляющей. В борьбе двух титанических организаций его могут раздавить даже без особого умысла. В конце концов он сможет проявить свой бунтарский нрав, уже находясь в Аттике.

Приняв решение, пока не принимать никакого решения, Джон подхватил свой багаж и поспешил на поиски нужной ему регистрации. Как и обещал Джеймс, времени у него оказалось немного, и он был одним из последних, регистрирующихся на рейс. Когда Морган уже смирился с тем, что ему достанется одно из худших мест, его огорошили новостью, что для мистера Брауна заказано место в бизнес-классе. Эта новость улучшила его настроение.

Уже расположившись в самолёте, Морган решил проверить, как была собрана его сумка в особняке Докинза. Первым делом он нашёл и включил телефон. Он оказался полностью заряженным. Так, Тодор звонил ему три раза. Время звонков было довольно близким, хотя они совершались в разные дни. Интересно, может тут зашифровано какое-нибудь послание ему?

С этой мысли Джона сбили записи о других пропущенных звонках. Кэролайн звонила ему даже чаще, чем наставник. Морган насчитал пять пропущенных звонков. Последним было сообщение о том, что она слышала о его неприятностях, очень переживает и просит его связаться с ней, как только он выпутается из того дерьма, в которое влип. Джон поймал себя на том, что это заставило его глупо улыбаться. Пересилив себя, он уже собрался позвонить ей, как у него в голове замигала тревожная лампочка. Кто знает, что сделали с его телефоном за время его заключения. Своим звонком он может подставить Кэролайн. Так что разговор надо отложить. По крайней мере до того момента, как у него появится возможность приобрести новый телефон. А может он всё-таки слишком мнительный?

От внутренней борьбы его спасла стюардесса, которая вежливо сообщила ему о том, что во время взлёта запрещено пользоваться электроникой, и она просит его отключить телефон.

Это позволило Джону продолжить ревизию своей сумки. Все вещи были на месте. Ничего не пропало. Даже наоборот. Он задумчиво вертел в руках книгу «Эгоистичный ген». Определённо это не была его книга. Он раскрыл её первую страницу и прочитал посвящение от её автора:

«Несмотря ни на что, надеюсь, нам удастся сохранить дружеские отношения. Двери моего дома всегда открыты для тебя, а я готов ответить на любые твои вопросы о моих трудах»

Джон захлопнул книгу. Большую часть полёта он провёл, размышляя: может ли так быть, что Тодор ошибся, а Докинз действительно хотел его завербовать. И не был ли это обещанный последним путь бегства, которое не вызовет вопросов у братства. И если всё это правда, то что теперь делать ему? Должен ли он сохранить верность братству? Или стоит принять предложение Ричарда Докинза?

***

После приземления Джон переключился на более насущную проблему. Он начал строить догадки, кем мог быть тот человек, который должен будет присматривать за ним? Хотя бы из какого цеха он будет. Даже самому себе он не мог ответить: больше его обрадовала бы возможность пообщаться с представителем фракции учёных или с мечтателем.

Реальность оказалась прозаичнее. Заодно она дала ответ на вопрос, как его должны были опознать. Встречающий его человек просто знал, как он выглядит, потому что сложно не запомнить черты лица, обладатель которых тащил тебя в африканские дебри. После того как Морган подхватил свой багаж и вышел в зал прибытия, его осветила широкая улыбка Жерома.

– Месье Морган, рад что Вы добрались наконец. Я хоть и человек не суеверный, но на всякий случай зарезал козла в жертву богам воздуха, – увидев, как Джон отшатнулся при этих словах, Жером разразился каркающим смехом. – Не смог удержаться. Я не такой варвар. Мне хватило двух курей. Я всё равно собирался их съесть.

– Так значит тебя попросил Тодор присмотреть за мной?

– Мне кажется, это очевидно. Месье Михайлов напомнил мне, что свалившиеся в последнее время на мою глупую голову блага напрямую связаны с Вами. Так что я в некотором роде возвращаю долг.

– Блага?

– Верно, Вы же не знаете. Меня приняли в равноправные члены братства, – Жером гордо выпятил грудь. – Здесь у меня теперь болтается ключ от тайны нашего братства.

– И за это повышение ты должен наблюдать, чтобы я не выкинул какой-нибудь глупости?

– Это предположение оскорбляет месье Михайлова. Если бы меня об этом попросили, то я бы не проявлял такого спокойствия и взял Ваш багаж. Но я этого не сделал. Если очень хотите, можете порадовать меня своим бегством. Это должно выглядеть волшебно. Но меня заверили – и то, что я узнал о Вас в Африке, не даёт повода усомниться в этом –, что Вы очень разумный человек. Мне приятно осознавать свою правоту, ведь это я сказал, что не месье Клеменсо, а Вы более достойный кандидат для братства.

– Хорошо, хорошо, – мысленно Джон отметил, что не отказался бы от помощи с сумками, но вслух этого не сказал. – Я понял. Ты не моя нянька. Тогда зачем тебя послали сюда?

– Меня попросили помочь Вам в продолжении Вашего обучения. Скажу честно, я сам удивлён этому. Всё-таки я не проходил теоретическую подготовку. Но я хороший проводник, а месье Михайлов предоставил мне подробную карту Вашего путешествия. К тому же к нам должен присоединиться ещё один человек. Вместе мы должны будем справиться.

Жером распахнул перед Джоном дверцу много повидавшего на своём веку опеля, двигатель которого не был выключен, но помощь с вещами снова не предложил. Джон начал задумываться – не была ли это небольшая месть за путешествие к бунси.

Весь путь прошёл в молчании. Было видно, что Жером был полностью сконцентрирован на дороге и опасался заблудиться. Он расслабился и снова начал улыбаться только после тог, как их машина полностью остановилась. Их поездка завершилась возле странной площадки далеко за пределами Афин. Жером сверился с часами и выругался сквозь зубы. Общаясь с Пьером, у Джона была масса возможностей поднатореть во французских выражениях, но то ли из-за акцента, то ли Жером не ограничился одним языком, но Морган понял малую часть из сказанного. Он был уверен, что кто-то был диагностирован как дебил, было упомянуто дерьмо и, похоже, черепаха.

Пока Джон был занят попытками восстановить ругательство Жерома, последний напряжённо вглядывался в горизонт. Наконец, морщины на его лбу немного разгладились, что можно было принять за знак того, что ситуация налаживается. Через минуту Джон услышал стрекотание вертолётных лопастей и догадался, что их ожидает смена транспортного средства. Не дожидаясь указаний африканского проводника, Морган вылез из машины и достал свой багаж. Этим поступком он заслужил одобрительное хмыканье от Жерома. Тот тоже вылез из машины и направлялся, что стало теперь понятно, к вертолётной площадке.

– А машину мы бросим? – Джон уже догнал своего спутника. – Тут так безопасно? Мне кажется, ты даже её не запер.

– Не вижу в этом смысла, – Жером выразительно пожал плечами. – Возможно, этот мир стал бы лучше, если бы больше людей верило в то, что в целом в нас больше добра. К тому же проблематично было запереть машину, не имея ключей.

– Прости?

– Я украл эту машину, так что не вижу смысла переживать, что кто-то другой угонит её у меня. Легко пришло – легко и уйдёт.

Джон горел желанием высказать своё отношение к такой философской позиции, но шум работающего двигателя не оставлял возможностей для общения. А, возможно, Жером просто воспользовался удобным предлогом игнорировать все возмущения Джона.

Они быстро запрыгнули в открытую дверь. После чего её закрыл широко улыбающийся эллин. Если бы не некоторые очевидные различия, то Джон предположил бы, что он связан родственными связями с Жеромом. Не переставая улыбаться, член воздушного судна махнул им в сторону сваленных тюков. Там Джон с Жеромом нашли пару раскладных стульев. Убедившись, что он был правильно понят, грек помахал им рукой и скрылся в кабине пилота. Незамедлительно после этого вертолёт оторвался от земли.

Джон переставил свой стул поближе к иллюминатору, надеясь, что сможет хотя бы приблизительно определить, куда его перевозят. При этом ему пришлось сдвинуть пару тюков. На вес они оказались относительно лёгкими, и он предположил, что в них перевозится почта. Этому выводу поспособствовало и то, что на каждом тюке находился логотип с надписью: «Почта Греции».

Как только Морган занял свой пост, он решил проверить, чем занят его сопровождающий, и с небольшим удивлением увидел, что Жером уже возносит молитву Гипносу – богу сна. Похоже это профессиональное качество в братстве: уметь засыпать при первой представившейся возможности. Не имея другого выбора, Джон начал любоваться открывающимися ему пейзажами. Очень скоро доминирующей их частью стала прибрежная полоса, которую вскорости сменил вид одного Эгейского моря. Время от времени они пролетали над небольшими островами, но это не давало никакой информации о том, где они находятся и куда следуют. Постепенно Джон переключился на свои мысли и, сам того не заметив, заснул в обнимку с чьими-то письмами.

Из блаженного состояния отдыха Джона вывел требовательный тычок Жерома. Двигатель вертолёта всё также работал, но была открыта дверь, и была видна каменистая почва, на которую им предстояло ступить. Их провожал тот же самый пилот с той же самой улыбкой. На прощание он выкинул им один из тюков и захлопнул дверь.

После того, как вертолёт удалился на расстояние, которое позволяло им общаться, не используя крик, Джон заговорил.

– И где мы теперь находимся? – От идеи провести нравоучительную беседу Морган давно отказался и решил сконцентрироваться на более приземлённых вещах.

– Точно не знаю.

– Это как?

– Ну мне несколько раз уже говорили название этого благословенного богами уголка земли, но после того, как я в четвёртый раз забыл его название, я смирился с тем, что это не имеет большого значение. Я зову его просто Остров.

После этого Жером подхватил мешок с корреспонденцией и, насвистывая простой мотив, направился по едва заметной тропинке, ведущий в глубь острова. Через минут десять они вышли к сложенному из камня дому. Жером вежливо постучал и, поставив свою ношу на землю, стал ждать. Эти мгновения, как показалось Джону, продлились дольше, чем их дорога сюда. Но вот, наконец, дверь со скрипом открылась, и их встретил хмурый взгляд хозяина этого дома. Первое, что бросалось в глаза, он был стар. Второе, он был очень стар. Всё его смуглое от загара лицо покрывали морщины. Правая рука предательски дрожала. В левой руке была зажата палка, на которую он опирался. Его спина отказывалась находиться в строго вертикальном положении. При всём при этом взгляд старика был ясен. Он осмотрел своих гостей и, если Жером был удостоен беглого взгляда, то Джону показалось, что старик увидел даже сросшийся перелом запястья, который Морган получил десять лет назад.

Осмотр гостей завершился только тогда, когда старик увидел мешок. После того он сделал шаг в сторону, что заняло у него достаточно много времени, и ткнул дрожащей рукой в сторону лестницы, ведущей на второй этаж. Жером, радостно кивнув, устремился в указанном направлении. Джон хотел остановить его и напомнить об оставленном мешке, но, увидев, что старик активно тыкает в него своей палкой, будто проверяя нету ли в нём остатков жизненной силы, только вздохнул и проследовал на второй этаж.

Там находилась большая просторная комната, которая, как было понятно и до объяснений Жерома, будет служить им временным приютом. Так начался ещё один этап главенствования скуки в жизни Джона.

На острове отсутствовали всякие следы технологического прогресса. Телевидение, интернет и прочие средства связи напрочь отсутствовали на этом острове. После того, как одним вечером Джон отважился включить свой телефон, решив рискнуть и позвонить Кэролайн, он узнал, что и следы мобильных сетей здесь отсутствуют. Правда, надежд на иной результат он не питал. Теперь его повседневность состояла из простых работ. Он рубил в лесу неподалёку деревья и после колол их на дрова. Трижды в день он ходил к ручью и приносил воду в дом. На то, что это необходимо делать, ему намекнул Жером. Оставшееся время Морган проводил либо на поляне, где их высадили – в тайне надеясь, что он дождётся другого вертолёта –, либо лёжа на кровати в выделенной им комнате и формулируя по истине революционную мысль: если долго смотреть на разные потолки, то в конце концов ты поймёшь, что между ними практически нет никакой разницы.

Общаться с Жеромом возможности возникали крайне редко. Практически всё время последний проводил в компании их хозяина, играя с ним в различные настольные игры, начиная с шахмат и заканчивая какими-то экзотическими играми, правила которых, похоже, выдумывались на ходу. Невозможность понять происходящее убивала у Джона всякий интерес к наблюдению за этими играми. Постепенно в голове у Моргана стали зарождаться вопросы. Откуда у старика столь большие запасы еды – а кормили их очень сытно и, что важнее, каждый раз чем-то новым? Кто занят колкой дров и водоносными делами, когда у старика нет гостей? В конце концов, кому предназначалась доставленная почта, и куда делся тот мешок?

Ответов или хотя бы намёков на ответы Джон не видел, так что начал строить различные теории. Остановился он лишь тогда, когда в его мозгу зародилась мысль, что, возможно, этот старик и есть охраняемая братством тайна. Может этот старик ещё старше, чем он кажется.

Постепенно Морган стал погружаться в пучину отрешённости. Из этого состояния его вывел очередной дружеский, но при этом весьма ощутимый тычок Жерома.

– Собирайся. Через полчаса выходим.

Никаких дальнейших объяснений не последовало. Джон уложился в отведённый ему временной лимит. Старик и в этот раз стоял возле двери и внимательно рассматривал Джона. После того, как они вышли из дома, Морган обернулся.

– Спасибо за Ваше гостеприимство и…

Общался он уже с захлопнутой дверью. Теперь Джон думал только о том, что так и не услышал, как звучит голос старика. Догнав Жерома, он поинтересовался их дальнейшими планами.

– Ну в конечном итоге тебя ждёт ещё одно путешествие, но если говорить о том, куда конкретно мы направляемся сейчас, то, признаюсь честно, не имею ни малейшего понятия. Мне только сообщили, что подготовлен твой дальнейший трансфер.

Джон проглотил вопрос о том, как же об этом было сообщено на этот остров, существующий вне времени. Но их, действительно, уже ждал вертолёт. На этот раз пилот активно жестикулировал и выразительно стучал по часам. В ответ ему удалось получить лишь обворожительную улыбку Жерома.

Большую часть полёта Джон придумывал шутки на тему того, какую машину Жером попытается угнать в этот раз или теперь настанет очередь конокрадства. К его сожалению, ни одну из них Джон не смог озвучить. Вертолёт доставил их прямо в аэропорт.

***

В аэропорту, после их приземления начали происходить странные вещи. Когда Джон выбрался наружу со своими вещами, он начал оглядываться в поисках машины, которая довезла бы их до здания терминала. Но вокруг ничего похожего не наблюдалось. После того как вертолёт снова поднялся в воздух, Жером помахал ему рукой на прощание, взял свои вещи и резво пошёл по лётному полю. Это безрассудное поведение поразило Моргана.

– Что ты творишь, чёрт бы тебя побрал?

– Это введёт в заблуждение наших преследователей, если такие имеются.

– Введёт в заблуждение? Как? Они должны решить, что мы конченные психи? Или всё ещё запутаннее, и нас должен переехать взлетающий Боинг?

– Не стоит так переживать. Это ещё скажется на твоём здоровье.

– Смерть, вот что сейчас может сказаться на моём здоровье!

– Не стоит переживать, – Жером упорно продолжал игнорировать паническое состояние своего спутника. – С этой полосы должен взлететь самолёт, который по невероятному стечению обстоятельств не взлетит без нас.

– И что же это за невероятное стечение обстоятельств?

– Ну, мы зарегистрированы на этот рейс.

Джон не знал, как на это реагировать. Что он должен был сказать? Поинтересоваться, каким образом они зарегистрировались? Он приблизительно представлял ответ. Поинтересоваться, под каким именем он летит в этот раз? Но какая разница, он уже успел сменить несколько имён. Узнать, куда они полетят? Похоже, что в братстве считается хорошим тоном не сообщать о цели путешествия. Так что он остановился на единственной показавшейся ему разумной линии поведения и молча следовал за Жеромом.

Через пять минут они подошли к ожидающему разрешения на взлёт аэробусу. Возле стоял трап. Поднявшись по нему, они столкнулись со стюардессой.

– Добрый день, господа. Могу ли я увидеть номера Ваших посадочных мест?

Жером со своей привычной улыбкой, в которую на этот раз было добавлено ещё больше радости, протянул свой смартфон. Похоже, увиденное полностью её удовлетворило, и она сделала приглашающее движение рукой.

– Прошу. Ваши места в бизнес-классе, третий ряд по левому борту. Надеюсь, Вам понравится путешествовать нашими авиалиниями.

По-крайней мере братство осталось верно себе в отказе от экономии на перелётах. Джон плюхнулся на место возле иллюминатора. В салоне никого не было. На какое-то мгновение у него появилась безумная мысль, что они полетят в одиночестве. Это был бы странный способ скрыться от возможной слежки. Эту безумную теорию разбил вдребезги подъехавший к трапу автобус с пассажирами. Постепенно салон стал ими заполняться.

Джон прилежно старался рассмотреть каждого поднявшегося на борт судна. Каждого он пытался оценить: является ли он членом братства, представляет противную организацию или работает на Родриго. Но все казались ему простыми людьми и не вызывали подозрения. Правда, разве хороший агент и не должен вызывать подозрения? Вот в Жероме он бы никогда бы не заподозрил члена братства. Последний уже закрыл глаза и, это уже должно было стать стереотипом для братства, возвращал долги сну.

После привычной взлётной рутины, Джон наконец узнал, что они направляются в Индию, конкретно, в город Джайпур. Их железная птица комфортно устроилась на высоте восьми тысяч километров, и он позволил себе расслабиться. Конечно же, он оказался неправ. Сидящая в ряду перед ними женщина обернулась.

– Ты выглядишь слишком напряжённым. Если хочешь задержаться среди нас, то научись справляться с нервами.

– Простите, что?

Но внимание женщины уже переключилось на Жерома.

– А ты можешь не притворяться, что спишь. Ты так вцепился в подлокотники, будто они убили твою семью. К тому же твои уши, кажется, пытаются увеличиться в объёме.

Жером со стандартной улыбкой открыл глаза.

– Мадам Санчез, я знаю, как Вы трепетно относитесь к протоколам, и не рисковал заговорить первым, пока Вы не убедитесь, что это безопасно.

Жером был готов говорить и дальше, но властный жест рукой заставил его замолчать.

– Да, да. Ты просто молодец. А теперь нам надо поменяться местами. Мне надо поговорить с мистером Морганом.

Жером безропотно встал. Пока происходила процедура смены мест, Джон пытался получше рассмотреть свою новую соседку. Она действительно ничем не выделялась и скорее была похожа либо на финансиста, либо на юриста. Латиноамериканка средних лет в строгом деловом костюме. Волосы идеально уложены и затянуты в узел. Ничего особенного, но внутренний голос упрямо твердил, что с ней надо вести себя осторожно. Хотя в данной ситуации он так оценил бы любого человека.

– Меня зовут Александра Санчез. Ну а ты Джон Морган – ученик взбалмошного учителя.

Она не здоровалась, не представлялась. Она просто констатировала факт.

– Перейдём сразу к делу. Я хранитель братства или, если говорить проще, я из Чёрного отряда, – она внимательно рассматривала лицо Джона. Похоже результат хотя бы не разочаровал её. – Хорошо, ты хотя бы не грохнулся в обморок.

– А что, должен был?

– Поверь, как только новички не реагируют на первого встреченного ими хранителя. Я бы не удивилась, если бы ты попытался выбраться с самолёта через запасной выход. Я должна поговорить с тобой и убедиться, что ты не представляешь угрозы для братства. С тобой и твоим наставником в последнее время случилось слишком много странного.

– А если окажется, что я представляю такую угрозу, то этот самолёт я покину в чёрном мешке? – Джон попытался шуткой разрядить обстановку.

– Только в крайнем случае. И мешки для трупов в Индии белого цвета. За исключением случаев, когда подозревается смерть от болезни. Тогда он красный.

Разрядить обстановку не удалось.

– Я должна проверить твою лояльность братству. И да, я понимаю, что о многом ты не будешь рассказывать, потому что тебе запретил твой наставник. Но мне это и не нужно.

– Тогда о чём я должен рассказать?

– Начни с начала. Как ты попал в братство?

– Это длинная история.

– Тогда постарайся изложить только основные факты.

Следующие два часа Джон провёл, пересказывая свои приключения вплоть до прибытия в Лондон. Теперь же он замялся, что тут же почувствовала Санчез.

– Тут, я понимаю, мы подошли к больным темам, поэтому отвечай на мои вопросы просто. Ты должен был познакомиться со складовщиком?

– Да.

– Вы должны были достать нужные вам материалы в музее?

– Да.

– Что-то пошло не так?

– Можно сказать, всё пошло не так.

– Тебя поймали?

Джон замер с раскрытым ртом. Должен ли он рассказать об оказанном ему гостеприимстве?

– Хорошо, не отвечай. Тебя склоняли начать работать против братства?

Джон захлопнул рот.

– Хорошо, не отвечай.

Джон замер в нерешительности.

– И что теперь со мной будет?

– Зависит от того, принял ли ты их предложение.

Джон зажмурился в надежде, что так ему удастся увидеть ответ, который позволит ему самостоятельно покинуть самолёт. Так и не увидев его, он открыл глаза и посмотрел на женщину. Та криво ухмылялась.

– Хорошо, не отвечай? – рискнул предположить Джон.

– Я вижу, ты ещё не принял окончательного решения. Это действительно хорошо.

– И что же в этом хорошего?

– У тебя есть возможность во всём разобраться и услышать версию братства.

– Какую версию?

– Где бы ты ни был, ты должен был услышать не самые приятные факты о братстве. Мы просто хотим, чтобы ты перед принятием решения услышал хоть часть наших объяснений. Для этого я здесь. Для этого мы летим в Азию.

– И я узнаю, что рассказанное мне не было правдой?

– Нет, ты узнаешь, что это было правдой. Просто у тебя будет возможность понять, что другого пути просто не существовало. Мы все служим нашей тайне и её сохранность для нас превыше всего.

– Так что произойдёт теперь?

– Ну, пока ты можешь задать вопросы, которые накопились, мне. А я думаю, что о Чёрном отряде ты должен был услышать много неприятного.

– И я получу ответы на все вопросы?

–Конечно, нет, но ты услышишь достаточно, чтобы, возможно, принять взвешенное решение.

Джон мысленно ухмыльнулся. Ему постоянно обещали ответы с обязательной оговоркой, что ответы на самые важные вопросы он не получит. Но какой у него выход? Только один: брать то, что ему дают и пытаться самостоятельно заполнить пробелы. Начать он решил с простого вопроса.

– Зачем мы летим в Индию? Что я могу там узнать?

– Ты увидишь, где зародилось братство. Встретишься с потомками людей, основавшими его. Они объяснят причины, побудившие их на этот поступок.

– Ладно. Чёрный отряд убивает людей? – Джон решил со второго вопроса ринуться прямо в омут.

– Да. Мы убиваем людей. Нам приходится убивать людей, чтобы сохранить нашу тайну. Нам приходится убивать людей, чтобы создавать истории, и чтобы поддерживать их жизнь. Пятеро из жертв проклятия гробницы Тутанхамона погибли от рук членов Чёрного отряда, включая лорда Карнарвона и Артура Мейса.

Джона поразило, как легко ему удалось получить ответ на этот вопрос. Внутри него бурлил котёл эмоций. Он хотел высказать всё, что думает о таких методах, о том, что никакие тайны не должны стоить жизни людей. Но прежде, чем эти мысли обрели словесную форму, Санчез предугадала ход разговора.

– Ты сейчас думаешь о том, с какими монстрами связался. Думаешь о том, что должен бежать от братства, как можно дальше. Что ж, именно поэтому такие разговоры мы пытаемся проводить в местах, где нет места для импульсивного бегства. Самолёт на высоте двадцати пяти тысяч футов – просто идеальное место для этого. А теперь серьёзно. Мы не монстры. Нам не доставляет удовольствия убийство людей, и теперь мы стараемся использовать это средство только в самых крайних случаях. Как видишь, даже твоего приятеля Клеменсо мы и пальцем не тронули, хотя он активно действует против нас, – Джон напрягся, ожидая дальнейших пояснений, но их не последовало. – Те времена прошли, мы стараемся прибегать к убийствам только тогда, когда не просто нет иного пути, когда любой иной путь повлечёт за собой большие жертвы.

– И всё равно, что это за тайна, ради которой убивают?

– Тайна, раскрытие которой приведёт к смерти мира таким, каким его знаешь ты. Её раскрытие изменит буквально всё, и ничто не останется прежним.

– Это только слова. Почему я должен этому верить?

– Не должен. Верить ты не должен. Ты же учёный, так и поступай соответственно. Собери факты, проанализируй их и тогда делай выводы.

– Пока что я вижу только факты того, что братство лжёт и убивает, прикрываясь своими целями.

– Знаешь, почему люди приходят в Чёрный отряд? Не потому что им нравится убивать или приносить боль. Таких вообще не берут в братство. Некоторые сразу хотят в него попасть, потому что наивно полагают, что отряд является основной силой в братстве. Таких принимают в отряд, но держат их на периферии. Иногда они осознают истинную суть Чёрного отряда, и тогда их ждёт повышение. Обычно в Чёрный отряд приходят из других цехов. Я раньше была учёным, преподавала гражданское право в университете. Мой муж же был торговцем. В торговцев всегда легко влюбляться. Он часто отправлялся на задания и каждый раз говорил, что оно будет последним. Он обещал осесть, перейти в жрецы и больше времени проводить со мной и детьми. Каждый раз я знала, что этого не будет. Я смирилась с этим и просто ждала его возвращения. Однажды он не вернулся.

Это было достаточно простое задание. На основе одной восточной секты начать создавать тренировочную практику. Грубо говоря, заложить основы для возможной новой йоги. Ничего особенного, никаких глубоких мыслей о превосходстве или этических догмах. Только физические упражнения, которые в будущем можно было развивать и популяризировать. Это должно было послужить и идейным, и материальным целям братства. Только всё пошло не так.

Членом той секты оказался один достаточно умный, честолюбивый и при этом безумный человек. Он решил воспользоваться создаваемыми практиками в собственных интересах и начать создавать собственный культ. Мой муж и работавший с ним брат из Чёрного отряда сообщали о том, что наш план находится в опасности. Им дали указание эвакуироваться, но они не успели. Безумец захватил их. Ему удалось перехватить часть переписки с братством, и он догадался о том, что за моим мужем стоит некая большая организация.

Когда братство направило отряд для их спасения, было уже слишком поздно. Моего мужа и его сопровождающего к тому времени запытали до смерти, но ни один из них так и не раскрыл ни крупицы информации о братстве. Самообъявленного мессию братство изолировало, и он до сих пор коротает время в психиатрической лечебнице. Культ зачах, не без участия братства. Я же решила, что в память о муже должна сделать всё, что в моих силах, чтобы избежать повторения этой истории. Я перешла в Чёрный отряд и теперь занимаюсь тем, что слежу за ходом операций братства, пытаясь предугадать возможные столкновения с похожими психами. Ну и проверяю на благонадёжность братьев, в чьей лояльности возникают сомнения.

Джон некоторое время переваривал услышанное.

– Мне искренне жаль Вашего мужа. И я понимаю, что его жертва должна означать масштаб охраняемой братством тайны, но это выглядит только как одна сторона медали. Я могу попытаться понять убийство, необходимое для спасение других жизней. Но ведь братство убивало и для того, чтобы создавать тайны. Как же быть с ними?

– Всё очень просто. Мы создаём тайны прежде всего не для того, чтобы повеселиться и посмеяться над доверчивыми глупцами. Вовсе не для того, чтобы заработать много денег или добиться власти. Наша первоочередная цель – защита нашей тайны. Если бы мы просто старались её прятать, то рано или поздно это стало бы заметно и нашлось бы множество людей, которые начали бы копать под нас. В такой ситуации мы могли бы оказаться загнанными в угол, и в конечном итоге у нас бы остался только один выход из этой ситуации – уничтожать каждого, кто заинтересуется нами. Чтобы его избежать, мы даём другие тайны, мы задаём другие загадки, которые люди могут решать. Мы разжигаем костры, чтобы наше пламя не было бы столь заметно и маняще. Да, ради того, чтобы создаваемые нами истории эффективно выполняли бы свою функцию, в эти костры приходится кидать не только дрова. Но, если мы не будет поддерживать достаточно непроницаемую завесу из созданных нами тайн, за ней разглядят то, что мы стараемся скрыть.