Костер ещё горел. Глубокая ночь царила окрест. Алед стал всматриваться в темноту. Звук исходил из-за кустов, что росли неподалёку. Санамгелец нащупал кинжал и вскочил на ноги. Причина шороха не заставила себя долго ждать. Из зарослей выпрыгнули два странных существа: человекообразные, в два фута ростом. Они шагнули в сторону Аледа, и пламя костра озарило их лица. Карлики были жутко уродливы: лысые головы, крючковатые носы, большие острые уши, маленькие светящиеся глазки; кривые оскаленные рты выражали подобие злорадной улыбки. На маленькие костлявые тела вместо одежды были небрежно намотаны рваные тряпки.

Непонятные существа приближались. Держа кинжал на вытянутой руке перед собой, Санамгелец подошёл ближе к костру и взял в другую руку горящую ветку. Это несколько насторожило незваных гостей, и они замедлили приближение. Две пары светящихся глаз сверлили Аледа злобными взглядами. Он никогда не видел таких тварей до сих пор, но что-то ему подсказывало, что к нему заявились гоблины. Самые что ни на есть настоящие гоблины! Про них говорил Двимгрин.

– Прочь! – крикнул санамгелец, наотмашь взмахнув горящим факелом.

Это заставило их остановиться. Однако в следующий миг маленькие клинки сверкнули в их коротких ручках, и существа возобновили своё неспешное наступление. Вдруг что-то задрожало под ногами. Не успел Алед опустить взгляд, как комья земли взлетели в воздух и из тверди выскочили ещё трое. Едва выпрыгнув из нор, они набросились на санамгельца.

Один удар Алед отразил горящей веткой, и первый гоблин угодил прямо в костёр. Ветка сломалась и её пришлось отбросить. Истошный тонкий вопль пронзил ночную тишь. Охваченный огнём гоблин тут же с визгом прыгнул в одну из нор. Второй зубами вцепился Аледу в правую руку и успел дважды ударить маленьким ножом, прежде чем разбойник стряхнул его. Оба колющих удара попали в плечо. Мгновением позже Алед ощутил боль в ногах. Один из ножичков торчал из его тела чуть выше колена правой ноги, а левую ногу гоблин терзал зубами. Тут санамгелец пустил в ход кинжал.

Пока он расправлялся с тем, кто атаковал ноги, сзади уже кто-то начал грызть спину. Алед вскрикнул от боли и, не придумав ничего лучше, упал навзничь и придавил врага своим телом. Послышался хруст ломающихся костей. Но в этот момент, те двое, что вышли из кустов, воспользовались моментом и набросились сверху. Первого санамгелец успел поймать прямо на остриё клинка. Второй же всё-таки нанёс удар. Метил он, похоже, прямо в сердце, но разбойник каким-то чудом увернулся, и лезвие вскользь пробороздило левый бок. Алед сбросил гоблина, и тот мигом юркнул под землю.

Санамгелец сел, пытаясь отдышаться. Три маленьких бездыханных трупа лежали подле него. Два других гоблина исчезли в норах. Похоже, всё закончилось. Алед вытер кинжал о траву и попытался встать. Но не смог. Раны заявили о себе острой болью. Он выдернул маленький нож из ноги, и кровь хлынула наружу. Другая нога была покрыта множеством укусов и тоже кровоточила. Левое ребро горело, а правое плечо едва слушалось.

Морщась от боли, он подполз к костру, сдерживая рукой поток крови. Оторвав несколько кусков ткани от полы плаща, Алед перевязал обе ноги и плечо. К порезанному боку он просто придавил плащ локтем. Кровотечение было почти остановлено, но крови он успел потерять немало, и тело уже сковала некоторая слабость.

Вокруг было тихо. Ни звука в ночном лесу. С опаской глядя на зияющие дыры трех гоблинских нор, он невольно думал, как плохо будет, если эти твари вернутся. Алед понимал, что в следующий раз он долго не протянет. Если гоблинов будет хотя бы даже двое, он, раненый и ослабший, уже не сумеет с ними справиться. В этом месте не стоит задерживаться. Проклятые маги! Санамгелец с ненавистью посмотрел на решётку, закрывающую вход в туннель.

Он понимал, что вероятность возвращения злобных карликов очень велика. Если колдун говорил правду, гоблины служат Вирридону. Похоже, что они преследовали Аледа всё это время, и вот наконец нашли его. Но зачем? Должно быть, тот, кому не желает служить Двимгрин, и вправду узнал о его планах. Тогда он может знать и о Ключе! Гоблины могли прийти именно за ним. Забрать его не удалось, и тогда они наверняка захотят попытаться снова. Их будет больше…

Лошадиное ржание донеслось до его ушей. Стрелок прислушался. Может быть, показалось? Он напряг зрение, вглядываясь во тьму, в которой утопала дорога, но ничего не увидел.

Санамгелец не знал, что теперь делать. Неизвестно, откроются ли вообще когда-нибудь эти треклятые ворота. А уходить куда-то в таком состоянии – не лучшая идея. Да и куда идти? Однако он знал точно, чего сейчас делать не следует. Спать. Спать нельзя! Ни в коем случае!

Не спать!

Аледа вновь разбудил какой-то звук. Он в ужасе подскочил и вскрикнул от пронзившей всё тело боли. Он всё же посмел заснуть! Раздосадовано сея проклятия, он огляделся. Похоже, всё обошлось. Он приложил руку к груди. Ключ был на месте.

Уже рассвело. Всё выглядело вполне мирно и спокойно. Чуть поодаль на траве лежали три мёртвых гоблина. Сейчас, в свете дня, их можно было хорошо рассмотреть, но у Аледа не было никакого желания приближаться к этим уродцам. Да и сил, в общем-то тоже. Что же за звук его разбудил? Алед сидел с кинжалом наготове и не переставал озираться, пока звук не повторился вновь. Над головой…

Это был шелест крыльев. Разбойник поднял голову и увидел крупного ястреба. Птица, снизившись, кружила над землёй прямо над тем местом, где расположился санамгелец. Описав несколько кругов, ястреб взмыл вверх и улетел за стены Тригорья.

Алед проводил его взглядом. Что-то ему подсказывало, что всё это неспроста. И чувство не подвело его. Через некоторое время решётка, что закрывала вход в туннель, внезапно дрогнула и со скрежетом поползла вверх. Алед сделал усилие, чтобы встать, и это ему, к счастью, удалось. Он даже мог держаться на ногах, что его несказанно удивляло. Разбойник подобрал свои пожитки и хромой поступью двинулся к входу. Едва он прошёл через арку и оказался в полумраке туннеля, как решётка с грохотом опустилась за спиной.

Он обернулся и сквозь толстые прутья посмотрел назад. На востоке вставало солнце, согревая остывшую за ночь землю. Затем Алед устремил взгляд вперёд, в конец туннеля, и, стараясь не думать о ранах, неровными шагами направился к свету впереди. Каждый шаг по гладкой каменной кладке отражался от окружающих стен гулким эхом, и, хоть Алед и пытался идти менее шумно, это ему никак не удавалось.

Наконец тёмный туннель закончился. Алед оказался по другую сторону скалы, которая в то же время являлась нижней частью крепостной стены. Он вышел она широкую площадь, вымощенную красным кирпичом. Она начиналась от мраморных строений справа и простиралась до зеленеющего сада, который раскинулся по левую руку у стен трёхъярусного здания с коричневой крышей. Прямо впереди, на противоположном конце площади возвышалось другое строение, самое величественное из всех, которые можно было здесь увидеть. Длинная и широкая лестница вела к изящной арке входа, по обе стороны от которой стояли большие чаши с огнём. Чуть дальше Алед увидел основание необычайно высокой башни, которая красным шпилем устремлялась в лазурное небо.

Однако ни у той широкой лестницы, ни у зданий, ни на самой площади не было ни души. Пустовал и сад раскидистых ясеней. Никого Алед не увидел окрест, и это очень удивило его. Такой огромный замок необитаем? Но где же пресловутые маги? В конце концов, кто-то же открыл ворота.

Санамгелец неспешным шагом двинулся к другому концу площади, приближаясь к каменным ступеням. Он озирался по сторонам в надежде увидеть хоть кого-то, но, похоже, никто в стенах таинственного замка чародеев не собирался встречать нежданного гостя.

Полукруглая арка входа выделялась на фоне серой стены своей желтовато-белой кладкой. Алед, скрипя зубами от боли, поднялся по ступеням. Пламя в чашах по обе стороны от входа на мгновение померкло и сразу разгорелось вновь, переливаясь чудной синевой. Он посмотрел вперёд. Под аркой не было каких-либо дверей, и сразу можно было узреть, сколь огромно пространство за нею.

Путник шагнул внутрь и оказался в большом белом зале. Два длинных пустых стола тянулись от самого входа до другого конца этого зала. Там Алед увидел ещё один стол, который стоял во главе двух других и был коротким, а за ним располагался большой мраморный трон. Зал был пуст.

Алед двинулся вперёд. Справа и слева он увидел высокие стеллажи, заставленные толстыми книгами. Дальше стены зала ещё больше расступались, увеличивая его ширину. Вдоль обеих стен стояли статуи в виде огромных великанов, которые как-будто держали на своих плечах тяжёлые мраморные своды. Каменные гиганты раскрыли широкие рты, и языки пламени, что вырывались из них, наполняли помещение ярким светом. Помимо этого, свет давала и большая люстра, что висела над столами. Сотни свечей её горели все до единой.

Алед прошёл через весь зал, и только теперь заметил, что на подлокотнике мраморного трона сидит ястреб. Это был тот самый ястреб, которого он увидел за воротами. Санамгелец остановился, не отводя от него взгляд. Он был в нескольких шагах от трона. Гордая птица тоже косилась на гостя чёрным глазом, изредка подёргивая крыльями. В зале царило молчание, и было слышно даже полыхание огня, что вырывался из ртов каменных статуй.

– Давно за стены Тригорья не ступала нога вольных странников и путников из других земель.

Алед вздрогнул и обернулся. Прямо к нему шаркающей походкой шёл седой сгорбленный старец в тёмно-синем одеянии. В руке его был высокий кривой посох с наконечником в виде трех горных пиков, которым он гулко ударял о каменный пол. Алед вздрогнул второй раз, когда ястреб неожиданно шумно вспорхнул к сводам и, пролетев через зал, примостился прямо на плечо старца. Тот не обратил на это ни малейшего внимания, будто и вовсе не заметил. Всё так же двигаясь в сторону Аледа, он продолжал говорить:

– Бывали времена, когда многие приходили сюда за ответом. Ворота были открыты для каждого, но волшебники не успевали принимать всех, как ни старались. То было время, когда о Тригорье говорили с благоговением, а к магам в синих мантиях относились с великим почтением. Короли сильнейших держав были нашими союзниками, а их советники обращались за советом к нам. Мы были повсюду, и благое дело мастера Экгара оставило след в каждом уголке Гэмдровса. Но прошло то время! И нынче гость в Тригорье – невиданное дело.

Алед чуть кивнул, молча приветствуя старца.

– Да ты, я вижу ранен! – вдруг воскликнул маг, увидев пятна крови на одежде гостя. – Что стряслось с тобой, путник?

– Гоблины набросились на меня у ворот.

– Гоблины? – удивлённо переспросил старец. – Неслыханное дело, чтобы подземные уродцы ошивались у стен Тригорья.

– А, может быть, они ваши?

– Что ты! Тригорский Орден не ведёт дел с этими тварями.

Алед в очередной раз поморщился от боли: раны ещё не затянулись.

– Ведёт или нет – то уже не важно, – произнёс он. – Я пришёл к вашему порогу, но никто не открыл мне ворот. У ваших дверей на меня напали и едва не убили. Прибывший гость едва не погиб! Что ты об этом думаешь, маг Тригорья?

– Незваный гость, – невозмутимо подметил старец. – Однако каюсь, не углядел. Хотя, по правде говоря, я слышал суету у входа, слышал звуки схватки, но решил обождать до утра.

– А если бы я истёк кровью и умер?! – возмутился Алед.

– Такова была бы твоя судьба, путник, – маг пожал плечами. – Не вини меня в делах, которые творятся по ту сторону этих стен. Я в ответе лишь за то, что происходит здесь, в самом Тригорье. Твои раны не смертельны, хоть, вижу, и болезненны. Я помогу тебе оправиться от них и позволю остаться в Замке, покуда твои силы не восстановятся. Однако прежде скажи, зачем ты пожаловал в Тригорье?

– Я здесь с вопросом.

– Присядь. Ты ослаб.

Маг придвинул к Аледу один из задвинутых под стол стульев. Санамгелец не стал спорить и сел. Он и вправду чувствовал себя не очень.

– Я не держал путь в Замок Магов. Но кое-что заставило меня прийти сюда. Не столь далеко от этих мест я нашёл кое-что…

Он снял с плеча меч в чёрных расписных ножнах и показал его приближающемуся волшебнику.

– Положение моё ныне не из лучших, – продолжал Алед. – Я вынужден скитаться по свету. Этот меч чего-то да стоит. И если он нужен местным магам, я бы мог продать его за достойную плату.

Старый маг долго смотрел на оружие пристальным взглядом и наконец сказал:

– Этот меч бесценен, дорогой гость. Нет во всём мире столько золота, сколького стоил бы этот меч.

– Что ж, я соглашусь на более скромную цену, – поспешил сказать Алед.

Но маг даже не слушал его, а лишь продолжал говорить, задумчиво растягивая слова.

– Три Меча… Я не видел их воочию, но не могу усомниться, что передо мной один из них. Таким оружием может обладать только истинный владелец, для которого он был скован. Но где он сам?

Алед пожал плечами.

– Я не знаю, – сказал он. – Я нашёл это меч… на дороге, недалеко от руин некогда выжженной деревни к югу отсюда.

– И одежду, надо полагать тоже? – спросил маг.

Алед сглотнул подступивший к горлу ком.

– Тоже…

– Такие мечи на дороге не валяются, – молвил старец. – Судя по всему, ты понятия не имеешь, кого убил.

– Я не…

– Не волнуйся, мне нет до этого дела. Похоже, вы с ним не поладили, и кому-то из вас всё равно пришлось бы умереть. Раз уж судьба выбрала его, так тому и быть. Своё предназначение он давно выполнил. А у тебя, возможно, всё впереди.

– Откуда ты всё это знаешь? – сдался Алед.

– Неважно, – отмахнулся старец. – Дай-ка взглянуть поближе.

Алед без колебаний протянул оружие магу.

– Тяжёлый. Да, это воистину то, о чём я подумал, – сказал тригорец, внимательно рассматривая расписные ножны.

Через некоторое время он положил меч на стол, не отрывая от него глаз.

– Ты сможешь вынуть его из ножен? – спросил Алед.

– Разумеется нет! Это мог сделать, только его истинный владелец. Да и к чему мне это?

Сказав это, он выдвинул из-за стола другой стул и сел рядом с санамгельцем. Пристальный взор мага внимательно изучал гостя.

– Но кем он был, тот владелец? – спросил Алед. – И что за предназначение было у него?

Волшебник удивлённо вскинул кустистые брови и оглядел Аледа с головы до ног – так, будто только в этот миг увидел его.

– Откуда ты пришёл, путник?

– Я из Санамгела.

– Так я и думал. В Межгорье мало кто помнит о тех, кто спас этот мир два десятка лет назад. Но в Восточном Гэмдровсе их повсеместно восхваляют, и всем известны их имена.

– Имя того человека было Гингатар.

Старец отрицательно качнул головой.

– Гингатар – это не имя, дорогой гость. Так называл себя народ Ограждённой Страны, которая пала во время Войны.

– Да кем же он был тогда? – не стерпел Алед.

Старец долго смотрел санамгельцу прямо в глаза, а затем перевёл взор на меч, что лежал на столе.

– Его имя было… Впрочем, не будем тревожить упокоившуюся душу. Его имя не столь важно теперь. Как я уже сказал, он был тем, кто спас этот мир от Короля Мрака двадцать лет назад. Он был одним из Трех Меченосцев. О них ты наверняка слышал.

Сердце Аледа сжалось от внезапно накатившего осознания того, что он стал убийцей Меченосца. Руки его дрожали, а взгляд был бесцельно устремлён в середину стола. Три Меченосца были спасителями этого мира. Именно они сразили Короля Мрака на горе Ханборун. Конечно же, он слышал о них, но никогда не придавал этому большого значения. В прежней жизни у Аледа были иные ценности, и его не заботили ни великие деяния доблестных героев, ни старые пророчества ясновидцев. Таким сделала его суровая жизнь, подпитываемая грабежами и разбоем. Но теперь судьба забросила его в такой круговорот событий, что прежнее принятие жизни пошатнулось. Ещё немного, и оно вовсе рухнет, оставив лишь осколки серого прошлого.

Старый волшебник шумно вздохнул.

– Что сделано, то сделано, – сказал он. – Не печалься… Что ж, я помог тебе понять, что за меч попал к тебе в руки. И я, так и быть, куплю его у тебя. Что ты хочешь за него?

Алед задумался. И мысли его по большей части были не о количестве золотых монет. Как только маг исцелит его раны, права задерживаться в Замке уже не останется. А задержаться нужно. И чтобы пробыть здесь более долгое время, придётся придумать весомый повод. История с ключом требовала продолжения. Ему необходимо было остаться во что бы то ни стало, чтобы понять, какую дверь или какой замок он отпирает. Нет, он сделает это не для Двимгрина. С колдуном на этот счёт он так и не успел толком договориться. Теперь главную роль здесь играло личное желание Аледа – раскрыть загадку странного ключа. А если не раскрыть, то хотя бы понять, что за история кроется за всем этим.

Хорошая мысль пришла ему в голову почти мгновенно. Он понял, как можно сыграть на чувствах старого мага.

– Что я хочу за него? – проговорил Алед. – Мне не нужны монеты. Я осознал наконец, что я невежда… Всю жизнь я жил словно с закрытыми глазами. Я почти ничего не знаю о Трех Меченосцах. Это немыслимо! И раз уж я теперь преступник, прервавший жизнь одного из них, позволь мне почерпнуть знаний, которых мне так не достаёт. Я понимаю, что это не искупит мою вину, но я чувствую, что теперь это мой неоплатный долг – славить светлое имя павшего от моей же руки воителя. Но для этого мне следует узнать это имя и связанную с ним историю. Я прошу знаний, которые мог бы приобрести здесь. Позволь мне побыть некоторое время в стенах этого замка.

Волшебник долго смотрел на санамгельца, не давая ответа, и Аледу едва хватило терпения дождаться его.

– Стало быть, такова твоя цена? – несколько недоверчиво сказал наконец маг. – Что ж, твоё желание я одобряю, путник. Мыслю, нам двоим в стенах Тригорья тесно не будет. Но сегодня тебе следует отдохнуть. Идём…

ГЛАВА 5

Шум и крики донеслись со стороны входа в туннель.

– Прочь! – донеслось до ушей колдуна.

После этого в ночи прозвучал пронзительный визг. Это заставило задремавшего Гингатара вскочить на ноги. Рука по привычке потянулась к мечу, но оружия на поясе, разумеется, не оказалось.

– Что там происходит? – произнёс он, всматриваясь во мрак.

– Понятия не имею, – отозвался Эсторган.

В свете костра колдун разглядел силуэт человека, отбивающегося от маленьких теней, которые одна за другой наскакивали на него с диким визгом.

В скором времени звуки боя стихли. Движения в свете костра тоже. Эсторган всматривался в темноту, силясь понять, в чью пользу завершилась схватка. Гингатар прислушивался, что есть сил, но ничего уже не нарушало наступившую тишину.

– Санамгелец мёртв? – произнёс Гингатар.

– Неизвестно, – отозвался колдун. – Возможно, мы поймём это на рассвете.

Раздалось громкое ржание. Напуганные лошади сорвались с места и унеслись в чащу.

– Куда? Стой!

Гингатар бросился было за ней, но колдун остановил его.

– Тише, – сказал он. – Оставь их. Ты их уже не отыщешь.

– Что это с ними произошло?

– Не знаю, – задумчиво проговорил колдун, опасливо озираясь по сторонам.

В этот миг совсем рядом зашуршали кусты. Гингатар посмотрел в сторону звука и увидел несколько пар горящих глаз в темноте.

– Эсторган… – осторожно прошептал воин.

– Спокойно! Нас они не тронут, – молвил колдун и спустя мгновение добавил: – Надеюсь…

Глаза вскоре погасли, и несколько теней растворились во мраке ночи.

– Что это были за твари?

– Гоблины, – проговорил колдун. – Похоже, Мастер, обратился к ним. Гоблинам Заслон Экгара не помеха: они приходят прямо из глубин земли. Это они напали на санамгельца.

Колдун не спал всю ночь. Он не чувствовал больше ни капли усталости и во сне не нуждался. На рассвете Эсторган заметил подозрительного ястреба, кружившего над воротами, а спустя некоторое время решётчатые ворота загромыхали, поднимаясь вверх и открывая путь под аркой.

Эсторган сосредоточил взор на воротах и зашагал в сторону замка с наивной надеждой, что Заслон Экгара всё же пропустит его. Но нет, колдун почти не сдвинулся с места. Попытки прорваться сквозь магическую преграду не сулили успеха. Это было просто невозможно.

Колдун гневно сплюнул и сел на обочине дороги. Он не отводил взгляда от входа в Замок Магов, пока воин не скрылся в полумраке туннеля. Решётка опустилась. Эсторган ещё долго смотрел на ворота Тригорья. Глядя на них, он понимал, что ему их не открыть, даже если удастся преодолеть магический заслон. Они открывались лишь по воле находящихся за ними магов. К тому же соваться к тригорским чародеям – это приговор для Эсторгана, и он это прекрасно понимал. Эсторган выглядел беспомощным, словно сбитый с толку хищник, преследовавший жертву, которая вдруг попала в лапы к другому, более сильному зверю. Он не мог войти в Замок Магов, и это злило его не меньше, чем невозможность проникнуть во владения алфейнов. Ничего, когда-нибудь все пути откроются Эсторгану Возрождённому, и не останется на свете ни дороги, закрытой для шествия, ни двери, которую он не решился бы открыть. И все падут ниц перед величием Эсторгана!

Вокруг уже рассвело. Теперь можно было отчётливо рассмотреть впереди резную арку входа, который вновь был закрыт. Но в данный момент это не было основным препятствием для колдуна. Заслон Экгара не позволял ему даже приблизиться к Замку Магов.

Но что же делать ему сейчас? Эсторган был в растерянности…

– И что теперь? – спросил Гингатар, вторя его мыслям. – Ты видел? Маги открыли ему ворота. Он внутри.

Колдун вздрогнул. Всю эту ночь он пребывал в глубоких раздумьях и почти забыл, что теперь у него есть спутник.

– Я всё видел… – отозвался колдун. – У меня тоже есть глаза.

– Рад это слышать. И какие ты предпримешь действия?

Эсторган подошёл к месту, где предположительно начиналась магическая преграда и оглядел воздух перед собой, словно рассматривал незримую стену. Он достаточно ясно понимал, что обычным способом это сделать не удастся. Здесь могло бы помочь магическое перемещение. Но Эсторгану раньше никогда ещё не удавалось осуществить этот трюк. Из всех Шестерых это мог делать лишь Даэбарн, который был убит Тремя Меченосцами. Самое сложное, что выполнял Эсторган, было превращение. На короткое время он мог обратиться в кого угодно, принять любой облик.

Так было раньше. Да, в прошлом он не мог перемещаться сквозь пространство, но то был старый Эсторган. Эсторган Возрождённый способен на большее. Нужно попытаться…

Колдун закрыл глаза и представил себя стоящим рядом с воротами замка. Представил настолько детально, насколько только мог. Затем он открыл глаза. Нет! Колдун гневно сплюнул: он стоял всё на том же месте, перед невидимым заслоном.

Гингатар обошёл колдуна с боку и, выражая неподдельный интерес, пристально смотрел на его сосредоточенное лицо.

– Что ты задумал?

– Попрошу не отвлекать меня, – произнёс в ответ Эсторган.

И он снова закрыл глаза, и вновь вообразил место, в котором собирался очутиться. Когда же он открыл их, результат оказался таким же.

Однако Эсторган не сдавался. Он должен был переместиться. Иного способа преодолеть Заслон Экгара не было. По крайней мере, он не знал о нём. Хотя и в успешности этого способа он весьма сомневался. Колдун сел на колени, закрыл глаза и сосредоточился. «Не нужно спешить», – мысленно говорил он себе. Его мысли обратились к неисчерпаемому источнику темной силы. Алый огонь Старого Солнца пылал в его воображении. Глубоко втягивая воздух, словно пытаясь вдохнуть в лёгкие возникший в разуме огонь, Эсторган в очередной раз представил место близ входа в Замок Магов. Неприятная дрожь пробежала по всему его телу. И он открыл глаза…

Мощный удар обрушился на него спереди, разом по всему телу, словно огромная волна ударила колдуна прямо в лоб. Эсторган упал навзничь. Долгое время он не мог пошевелиться и лишь отрешённым взглядом смотрел в голубо-серое небо. Гингатар склонился над ним. Он что-то говорил, но Эсторган ничего не слышал, кроме монотонного звона в ушах на фоне вселенской тишины. Гингатар рассмеялся. Что ж, пусть смеётся, пока Эсторган предоставляет ему такую возможность.

Приподняв голову и оглядевшись, Эсторган Возрождённый обнаружил себя лежащим в нескольких саженях от прежнего места, но вовсе не на другой стороне заслона. Какая-то великая сила просто-напросто отбросила его назад. Лицо колдуна горело и кровоточило, ребра и колени ныли от сильной боли.

Осторожно, словно опасаясь нового удара, он поднялся с земли. Нет, Заслон Экгара не так-то просто пройти, и никакое магическое перемещение здесь не поможет. Первый Верховный Маг Тригорья предусмотрел всё.

– Ну и что теперь? – спросил Гингатар. – Похоже, твои фокусы в этом случае не сработают. Что делать будем?

Слух Эсторгана ещё не окончательно восстановился, и слова воителя доносились до него, словно из глубины.

– Остаётся ждать.

– Ждать? – повторил Гингатар. – Уж лучше я пойду искать Двимгрина. А ты можешь сидеть здесь, сколько хочешь.

– Никуда ты не пойдёшь! – отрезал Эсторган. – Я буду ждать, и ты останешься со мной.

– Чего же ты собираешься ждать?

– Прихода Двимгрина.

– Но ты ведь говорил, что он у алфейнов.

– Верно. И ещё я говорил, что Двимгрин там не задержится. Узник из него никудышный, и это всем известно. уйдём с дороги: нас могут заметить со стен.

Эсторган бросил быстрый взор в сторону смотровых башен, силуэты которых почти растворялись в утренней дымке. Ещё дальше, за ними, за крепостными стенами, возвышалась необычайно высокая Башня Верховного Мага. Она и вовсе была едва различима в туманной пелене. Колдун сел на землю, прислонился спиной к стволу векового дуба и вытер кровь с лица краем грязного разодранного плаща. После недолгого молчания он молвил:

– После заката я попытаюсь ещё раз…

– Пройти через Заслон? – спросил Гингатар. – Ну, если тебе мало разбитого лица, то остаётся только пожелать тебе удачи. Глядишь, ты быстрее угробишь себя, и я освобожусь.

– Освободишься, – усмехнулся колдун. – Да будет тебе известно, что твоя жизнь теперь связана со мной. Если погибну я, то и тебе не жить.

– Хорошо, что предупредил, – непринуждённо произнёс Гингатар. – Тогда я не буду убивать тебя этой ночью.

Эсторган рассмеялся.

– Шутить ты горазд, – сказал он. – Но, кроме шуток, я попытаюсь снова, как только зайдёт солнце. Я уверен, что у меня получится. Чувствую, что я был очень близок к успеху.

– Я тоже так подумал, когда тебя отшвырнуло от Заслона шагов на десять.

Эсторган больше не слушал пустую болтовню Гингатара. Колдун и вправду был почти уверен, что преуспеет в прохождении магической преграды. Мастер рассчитывает на него, и Эсторган сделает всё от него зависящее! Ночью он попытается ещё раз. Да поможет ему Всеобъемлющая Тьма!

Однако и следующие попытки не принесли результатов. Эсторган опять получил невидимый удар по лицу и, похоже, на сей раз ещё и сломал ребро. Что-то он делал не так. Колдун не желал сдаваться. Если бы он столкнулся с такими трудностями месяц назад, когда ещё черпал силы из амулета, то он бы уже наверняка бросил эту сомнительную затею. Но сейчас Эсторган понимал, что стал сильнее. Теперь он был другим, он был способен на большее, мог делать то, о чём раньше не смел и помышлять, но он пока не научился применять ту силу, которая недавно открылась ему. Ему нужно время, и тогда настанет день, когда мало кто сможет сравниться в силе с Эсторганом Возрождённым.

Другая ночь с новыми попытками также не принесла результата. На сей раз колдун на миг потерял сознание от очередного удара. Следующие разы тоже не увенчались с успехом. Но Эсторган упрямо продолжал штурмовать Заслон Экгара. К утру он успокаивался и в течение дня заживлял полученные раны, которые исчезали прямо на глазах, разбирал ошибки, придумывал новые заклинания и после захода солнца с новыми силами вступал в схватку с магией Тригорья.

Гингатар поначалу с интересом наблюдал за всем этим, сдерживая насмешки, но потом ему это наскучило. Днём он бродил по окрестностям, тоже приближался к Заслону в местах, отдалённых от дороги, и каждый раз убеждался, что преграду, созданную магом Экгаром ещё вначале Первой Эпохи Мрака, невозможно обойти. Ночью он просто спал. Хотя это вряд ли был сон в привычном его понимании. Гингатар больше не чувствовал усталости, ему не хотелось спать, однако он по-прежнему испытывал удовольствие от лежания с закрытыми глазами на сооружённой из веток и листьев подстилке. Колдун не успокоится – Гингатар это понимал. Но спешить некуда. Пусть расшибает себе голову, если ему так хочется.

Гингатар думал о мести. Войска колдуна Двимгрина в дни войны уничтожили его родное королевство. Ограждённая Страна – так называлось оно в мире. Великая стена Эндгинг окружала земли халов неприступным кольцом, а стольный город Кэль был одним из самых укреплённых городов Гэмдровса. Казалось, ничто не могло всерьёз угрожать жизни Сынов Сагуда, но тьма из крепости Афройн добралась до Ограждённой Страны. В то время в королевстве было мало воинов, потому что Король Вельх и принц Албин защищали Оннарский Брод вместе с остальными силами Гэмдровса. Враг воспользовался временной слабостью обороны королевства и ударил по нему со всей своей яростью. Земли халов были выжжены дотла, стена Эндгинг снесена, а город Кэль обращён в руины. Король Вельх и принц Албин пали на битвах на Оннарском Броде. Не осталось ни правителей, ни народа. Так, стремительно и безвозвратно, погибла Ограждённая Страна.

Время летело. Эсторган ночи напролёт колдовал у Заслона. Надо сказать, он всё реже стал получать по лбу, и до ушей Гингатара вместо глухих ударов всё больше доносились лишь слова проклятий и гневные крики. Казалось бы, что колдун и вправду делал успехи, но так только казалось: Эсторгану не по зубам была древняя магия Тригорья. Секрет этих чар слишком трудно разгадать. Заслон Экгара не удавалось преодолеть никому из тёмных на протяжении всех тысячелетий его существования. Хотя стоит заметить, что мало кто из них по-настоящему пытался пройти через него.

После каждой тщетной попытки колдун настойчиво звал Мастера, но тот не отвечал ему. Только Мастер мог теперь помочь Эсторгану разобраться с магической преградой, но он словно пропал куда-то.

В одну из ночей что-то отвлекло его от очередного штурма невидимой стены. Колдун обернулся и посмотрел на юг. Горизонт был объят огнём.

– Пожар? – произнёс Гингатар, который тоже заметил это.

– Похоже на то, – произнёс Эсторган.

– Там же лес Мотходэк, лес алфейнов!

– Именно. Я же говорил, что Афройнский Ворон не задержится у них.

– С чего ты решил, что пожар знаменует побег Двимгрина?

– Это предчувствие и не более, но, мыслю, что всё в скором времени прояснится.