***
Полкворог открыл глаза. Да, это действительно были глаза, – настоящие, живые. Он лежал на спине и смотрел в потолок знакомого ему зала. Он поднёс руки к лицу и потрогал его: оно тоже было настоящим. Он нащупал бороду и складки морщин на лбу: старое тело. Но живое! Он чувствовал биение своего сердца.
Полкворог провёл руками по груди и коснулся амулета. Одно только прикосновение к нему придало ему сил. Наконец-то он снова смог почувствовать его тёплую поверхность. Полкворог сделал усилие и сел. Он посмотрел направо и увидел фрэга, пресмыкающегося под аркой входа. Когда же колдун повернул голову налево, его взору предстала удручающая картина – его собственный высохший труп, восседающий на троне. Он, сгорбленный старик, встал и подошёл к трону.
В памяти вспыхнули последние мгновения перед гибелью. Он снова увидел, как русалы врываются в крепость, как они с лёгкостью выносят двери этого зала и как один из сереброволосых тварей замахивается созданным из воды клинком. Тогда всё должно было закончиться.
Полкворог протянул руку и извлёк из ладони мертвеца чёрную рукоять без клинка. Но едва он взял её, как в месте, где должен быть клинок, воздух стал колебаться. Спустя пару мгновений алое пламя вырвалось из рукояти и сразу обрело надлежащую форму. Полкворог улыбнулся и поднял над собой огненный меч.
Взгляд его упал на шлем, и он снял его с треснувшего черепа, чтобы водрузить себе на голову. След от удара русальего клинка, отнюдь не портил вид, – это даже пришлось ему по душе. Хрустя костями, сгорбленный старик выпрямился в полный рост и расправил худые старческие плечи, затем он надел на голову расколотый шлем и опустил чёрное забрало.
– С возвращением, мастер Полкворог, – проскрежетал перепуганный фрэг.
ГЛАВА 8
На развалинах некогда уничтоженного города лежала глубокая ночь. Очерки разрушенных стен, груды обломков рухнувших башен, выжженные сады. Жизнь, когда-то бившая ключом в этих местах, навек замолкла, и в воцарившейся тишине город уснул навек, обратившись мрачным надгробием самому себе. Здесь, в тени грозной и могучей обители магов, королевство Олдиор не знало бед, и никто из его жителей даже в дни разгорающейся Войны не мог вообразить, что враг придёт в эти земли. Другая граница королевства определялась зелёной опушкой Мотходэка, и близкое присутствие таинственных алфейнов, древнейших борцов с силами зла, тоже внушало некоторое чувство безопасности. Однако ни покровительство Тригорья, ни вера в алфейнов не спасли олдиорцев: когда в разгар Войны маги покинули крепость и отправились за Небоскребущий Хребет, войска фрэгов ворвались в страну; алфейны же так и не показались из тени деревьев.
Три путника разместились в руинах одного из двухэтажных строений. Никто не смог бы увидеть их снаружи, особенно под покровом ночи, но укрывшимся путникам отсюда открывался вид на всю юго-западную сторону, вплоть до Пограничной Реки. Тракт при свете дня был виден как на ладони. Они не спроста выбрали такое место. Они ждали. Ждали появления Двимгрина на горизонте. Или Аледа. Но ожидание затянулось, и главарю разбойников это очень не нравилось. В один вечер он даже собрался идти в Мотходэк, но Валейгар образумил его. Маг вообще не переживал. Он терпеливо выжидал днями напролёт, почти не отрывая взора от горизонта. Ночами они поочерёдно оставались в дозоре. Это была пятая ночь с момента прибытия в Олдиор.
– Просыпайтесь! Просыпайтесь!
Крик был отдалённым. Оссимуру показалось, что он едва глаза сомкнул, а Гриб уже будит его на смену. Хотя как-то странно он будит – слишком уж громко.
Главарь лежал на подстилке из травы и листьев, которую соорудил себе на втором этаже дома в углу небольшого зала напротив огромных окон. Зал был сплошь завален стульями, сломанными столами и кухонной утварью. Должно быть когда-то здесь была трапезная. Тут же неподалёку, укутавшись в плащ, спал Валейгар. Вернее, маг уже сидел. Разбуженный криками, он собирался вставать.
– Просыпайтесь! – прозвучал голос Гриба, уже ближе, и на лестнице послышались его частые шаги.
Спустя мгновение разбойник вбежал в зал.
– Просы…!
– Да заткнись ты! – рявкнул Оссимур, протирая глаза. – Никто не спит уже! Что стряслось?
– Огонь, – запыхаясь, проговорил он. – Огонь на юге. Всё пылает! Весь горизонт!
Маг встал и подошёл к окну. Оссимур последовал его примеру.
На юге, где раскинулись зелёные рощи Мотходэка, горизонт был охвачен ярким оранжевым заревом, будто солнце решило встать не на той стороне света. Клубы подсвеченного в ночи дыма поднимались вверх, заслоняя тёмный небосвод.
– Похоже, горит уже давно, – заметил Оссимур. – А ты только заметил?
Глава Братства Волков испытующе взглянул на Гриба в ожидании немедленного ответа.
– Прости, Оссимур, задремал, – Разбойник виновато опустил глаза.
– Задремал?! – гневно вскричал главарь. – Ты совсем дурак?! Ты разве не понимаешь, зачем мы несём эти треклятые дозоры?
– Я понимаю, Оссимур… Просто устал немного.
– Устал?! У тебя был шанс уйти с Кабаном, но ты решил отправиться со мной. Я не принуждал тебя! Но раз уж ты здесь, тебе придётся выполнять то, что требуется. Иначе в лучшем случае поскачешь назад в Межгорье. Только не верхом, а на своих четырёх! Ты знаешь, меня лучше не злить.
– Знаю, Оссимур…
– Силы небесные, – завороженно прошептал Валейгар, не обращая внимания на разговор разбойников. – Священный лес обуян огнём. Вовек не видывал такого пожарища…
– Что бы это значило? – спросил Оссимур.
– Возможно, это проделки Двимгрина, – ответил маг. – Будем ждать.
– Ждать?! – вспыхнул разбойник. – Снова?
– А что ты предлагаешь, господин верховный грабитель? – с вызовом произнёс маг. – Бежать на юг, в горящий лес? А может быть идти на юг и всем вместе взяться за тушение огня? Это знак для нас! Знак, призывающий удвоить нашу бдительность. А ещё лучше – утроить!
– Да уж, – проговорил Оссимур, сердито взглянув на Гриба. – Бдительность нам точно стоит повысить.
– Предлагаю не ложиться спать, – молвил Валейгар. – Сдаётся мне, в эту ночь наши ожидания наконец принесут плоды.
– Хотелось бы верить, – буркнул Оссимур.
Время шло. Пламя на юге неумолимо разгоралось всё сильнее, к середине ночи в той стороне стало светло как днём. Запах пепла, горящей древесины всё больше закреплялся в воздухе. Но ветер, к счастью, сменился, и смог понесло на запад. Что происходило под кронами леса там, вдалеке, оставалось лишь догадываться. Оссимур вскоре устал смотреть на пожар, и всё больше отвлекался, отводя взор и озирая окрестности с высоты второго этажа.
Улицы мёртвого города были пусты, как и всегда. В темноте владычествовала непоколебимая тишина. «Когда-то здесь был большой город, – подумал Оссимур. – Возможно, он даже был красивым и, наверное, богатым». Он вздохнул. Никогда за свою жизнь глава Братства Волков не уходил так далеко от насиженных и обжитых мест. Не думал он, что окажется здесь, в паре тысяч вёрст от родного леса, в котором он знал каждый куст, каждое дерево. Признаться, Оссимур не рассчитывал на столь долгую погоню. Он собирался нагнать Аледа ещё в Межгорье, и не думал, что придётся уехать дальше Лисьих Холмов. Не рассчитывал он и потерять так много верных ему людей. Кабан поступил правильно, оставив эту затею. Должен ли был Оссимур поступить так же?
Шёпот Валейгара прервал его размышления.
– Взгляните туда, – молвил маг, указывая на улицу.
Оссимур и Гриб не увидели ровным счётом ничего.
– Ничего там нет, – сказал главарь, усиленно всматриваясь в темноту.
– Лучше смотри, – проговорил Валейгар. – Я видел тень, мелькнувшую в переулке.
Оссимур вновь напряг зрение. Улица казалась всё такой же неподвижной и безмолвной, какой она была в течение уже нескольких дней.
– Да не вижу я никакой тени!
– Вон! – шепнул Валейгар. – Снова! Туда!
На сей раз глаз Оссимура тоже уловил некое движение в тёмном переулке между двух полуразрушенных зданий. Что-то тёмное проскользнуло вдоль стены и свернуло за угол.
– Вижу, – сказал глава Братства Волков, проверяя наличие кинжала у себя на поясе. – Кто это?
– Надеюсь, что Двимгрин, – дал ответ маг. – Хотя кто его знает.
– Но он один, – проговорил Гриб.
– Верно, один.
– Где же Стрелок?
– Кто знает, почтенный Бриан, – сказал Валейгар. – Возможно, это прояснится позже.
Оссимур отошёл от окна.
– Идём брать! – произнёс он.
Гриб тут же выдернул нож из-за пояса, с готовностью сорваться с места.
– Стойте! – воскликнул чародей, оборачиваясь к разбойникам. – Кого брать? тёмного мага Двимгрина? В своём ли вы уме, господа головорезы?
– А ради чего мы тогда здесь торчали пять суток?! – гневно спросил Оссимур. – Чтобы дать ему улизнуть?
– Да он разберётся с вами в один присест.
– В случае, если это колдун, – уточнил Гриб. – А если это Стрелок?
– Поэтому стоит проследить за ним, – сказал Валейгар. – Вам, как я понимаю, нужен этот Стрелок, но не Двимгрин. Коли же то Двимгрин, и Стрелка с ним нет, тогда на кой он вам сдался? Встанете у него на пути и в лучшем случае поляжете на том же месте.
– В лучшем случае? – усмехнулся Гриб. – Что же тогда будет в худшем.
– В худшем? – маг задумался и снова выглянул в окно. – В худшем – обратитесь в дорожную пыль.
Гриб нервно осмотрел кинжал и поспешно убрал его за пояс.
– Но ты ведь можешь с ним справиться, маг? – спросил Оссимур.
– Он сильный соперник, – отозвался Валейгар. – Я могу потягаться с ним силами. Однако же без нужды я в это дело влезать не стану.
– Тогда зачем ты затеял всё это?
– Затеял? Я шёл по следу Двимгрина. И собираюсь продолжать в том же духе. Я не ставил себе целью схватить или убить его. Вам же нужен Стрелок, его спутник…
– Его с ним нет!
– Утверждать мы это не можем. Поэтому давайте проследим за одним, а там, глядишь, отыщется и второй.
– И как же мы теперь проследим? – не унимался Оссимур. – Мы ведь его уже потеряли!
– Нет, нет, – помотал головой Валейгар. – Смотрите туда! Кто-то пробрался в башню.
Оссимур выглянул на улицу и увидел стаю всполошившихся летучих мышей, которые с шумом вылетали из-под шпиля высокой дозорной башни. Оконный проём её был направлен на дорогу, однако частично его можно было увидеть и со стороны здания, в котором расположились разбойники. Спустя некоторое время там, под шпилем, задрожали блики огня и в следующий же миг погасли.
– Он занавесил окно, – молвил Валейгар.
– Как хочешь, маг, но мне нужно понять, кто там, – отрезал Оссимур. – Гриб! Ты вор из воров. Тебя никто не услышит. Сходи и узнай.
Гриб послушно дёрнулся, и тут же застыл.
– А как же обращение в пыль?
Голос его дрожал от волнения.
– В пыль тебя я сам обращу, если ты сейчас же не пойдёшь в башню! – гневно произнёс Оссимур. – Узнай, кто там. Только очень тихо!
Валейгар не успел сказать и слова против, как Гриб покинул зал. На улице вскоре замельтешил его худощавый силуэт.
– Зря, – вздохнул маг. – Очень даже зря…
Оссимур не слушал его. Взор его следил за перемещениями Гриба, который осторожно и бесшумно крался к входу в дозорную башню. Как только разбойник исчез внутри, глава Братства Волков перевёл взгляд на занавешенное окно, за которым всё же чуть виднелся свет.
На юге в яростном пламени горел священный лес алфейнов.
Гриб тенью скользнул в дверной проём и оказался перед винтовой лестницей. Словно кот, прижавшись к каменным ступеням, он стал осторожно карабкаться на четвереньках вверх – ступень за ступенью, каждый раз замирая и прислушиваясь. Сердце билось в груди как никогда за всю его разбойничью жизнь. Он ещё ни разу не переживал так сильно. Сейчас повод для волнений был: сверху веяло чем-то недобрым. Если бы не Оссимур, он бы уже давно повернул назад. Нельзя сказать, что воля главаря была для него законом. Скорее, он просто боялся его. Боялся пуще любых колдовских чар, пуще смерти. Как, впрочем, и все остальные в братстве. Разве что покойный Ардан был несколько более своеволен, нежели остальные разбойники, и позволял себе гораздо больше. И Кабан. Он тоже порой показывал главарю свой характер, как, к примеру, в этот раз по выходу из «Захолустья». Гриб в мыслях проклинал себя в этот час за то, что не ушёл вместе с ним. Зачем ему всё это? Мстить за Жабу? Столько народу полегло, и ради чего? Нет, такая месть не стоила стольких кровопролитий. И Жаба не заслуживал такого возмездия, – это уж точно.
Разбойник почти подобрался к последним ступеням, и замедлил продвижение, стараясь ползти ещё тише. Вверху, за дверным проёмом, дверь в котором, вероятно, отсутствовала, скакали блики пламени. Только это было не то пламя, которое он привык видеть. Оно было кроваво-алым, и всё вокруг озарялось от него ярким багрянцем.
– ТЫ ОДИН? – раздался громоподобный голос.
У Гриба душа ушла в пятки. Он подумал, что вопрос адресован ему, но в следующий миг с облегчением выдохнул, потому что некто дал ответ:
– Я здесь один. Нам пришлось разойтись… Временно.
– КЛЮЧ У НЕГО? – вновь загремел ужасающий голос.
– Да.
– И ГДЕ СЕЙЧАС ОН?
– Думаю, в Тригорье.
Гриб был уже так близко, что мог заглянуть в помещение, к которому привела его лестница, но в этот миг алый свет вспыхнул стократ ярче, чем прежде, и, ослеплённый им, разбойник неудачно дёрнулся от неожиданности, и раненое плечо напомнило о себе ноющей болью. Разбойник едва сдержался, чтобы не заорать. Крик так и рвался наружу.
– ДУМАЕШЬ?! ТЫ РАЗОЧАРОВЫВАЕШЬ ХРАНИТЕЛЕЙ! – донеслось до его ушей.
– Я не подведу, великий Азмагор.
В башне стало тихо. Когда зрение возвратилось к разбойнику, он увидел костёр, разведённый прямо на полу. Огонь в нём теперь был нормального оранжевого цвета. Гриб лежал на животе и смотрел вперёд. На полу, спиной к разбойнику сидел человек в чёрной одежде. Он был неподвижен. Гриб не мог увидеть лица, однако был почти уверен, что это тот самый колдун, с которым сбежал Стрелок.
Гриб оглядел помещение. Повсюду валялись обломки осыпавшейся каменной кладки, обгоревшие листы бумаги и прочий мусор. У дальней стены он увидел дверь, вероятно выбитую и сорванную с петель. Рядом с костром лежал поломанный на дрова стол. Окно башни было закрыто куском ткани: похоже, это был плащ. Стрелка здесь не было.
Колдун поднёс руки к костру, и несколько мгновений без движения держал их над огнём. Гриб увидел едва уловимые со спины движения кистей рук, пламя вновь стало краснеть, и внезапно костёр словно чихнул, выпустив большое дымовое облако. Оно дрожало, меняло цвет и клубилось, но не рассеивалось. Гриб завороженно смотрел на магическое действо. Он понимал, что пора уже уходить. Поручение Оссимура выполнено: колдун здесь один, без Стрелка. Но он боялся пошевелиться, потому как в башне царила невероятная тишина. Гриб боялся, что любое движение привлечёт внимание колдуна, который сидел всего в нескольких шагах. Разбойник припал к верхним ступеням лестницы, словно стремился слиться с ней и затаил дыхание.
На полу, спиной к разбойнику сидел человек в чёрной одежде. Он был неподвижен.
ГЛАВА 9
Алфейны – древнейшие творения Эндармира. Время, когда они властвовали в мире, осталось в далёком прошлом. Когда ещё не существовало ни людей, ни русалов, ни гномов, именно они стояли на страже мироздания, и в величайших битвах с Мраком сражались именно они. Легенды гласили, что в тех битвах бок о бок с ними бились и могучие волки Валаглерт. В древние дни вылезали из глубин Старого Солнца столь ужасные твари, каких не знает нынешний мир. И именно алфейны противостояли тому злу.
Величайшим из алфейнов был Эн-Шангум. Под его началом разбиты были полчища скаллоров и чёрных теней на побережьях озера Меззы в Медной Битве, но сам он был смертельно ранен.
После Медной Битвы алфейны долгое время возрождали жизнь в осквернённом умирающем мире, ибо твари Мрака уничтожили всё живое на своём пути. По легендам, именно за то, что алфейны подарили миру вторую жизнь, Эндармир даровал им бессмертие.
С течением Второй Эпохи Мрака существование алфейнов превратилось в красивую сказку, и уже мало кто верил, что в конце Первой Эпохи Мрака именно алфейны помогли королю Эрдониру разгромить полчища Дардола. Прошло почти три тысячи лет, прежде чем деревья на опушке священного Мотходэка покачнулись снова, и бессмертные вышли из тени древних крон. Тогда они приняли участие в последней битве с Королём Мрака, когда тот вновь нанёс удар по Эфоссору. Те, кто видел их в тот час, не могли поверить своим глазам. Они появились внезапно и столь же внезапно после исчезли. Но с того дня всё чаще путники вели сказы о том, что таинственный лес Мотходэк ожил, что из тени пущи на дорогу устремлены зоркие взгляды невидимых наблюдателей.
***
Эн-Анэр шёл по ровной и идеально прямой тропе. Могучие деревья расступались перед ним, ветви поднимались выше, открывая ему дорогу. Впереди переплетение ветвей было гуще, чем вокруг. Он приблизился к месту, где молодые деревья и кустарники ветками и стволами свились вместе и образовали огромный кокон, столь крепкий и густой, что пробиться, через него просто так было невозможно. Схваченный Смотрителями Улесья служитель Тьмы находился внутри. Первый Смотритель Ыр-Даар вещал, что пленённый истощён и не располагает силами к сопротивлению.
Едва он приблизился к древесному кокону, как тот зашевелился. Ветви и корни расплелись и образовали большую брешь, достаточную для прохода внутрь. На земле в узилище сидел человек в чёрных разодранных одеждах. Руки и ноги его были прикованы к земле крепкими древесными корнями. Как только Эн-Анэр вошёл, человек поднял голову. Куски земли и травы запутались в волосах узника, которые клочьями торчали во все стороны, а лицо было измазано грязью. Он потерял много сил, но не показывал слабость и не признавал поражения. Эн-Анэр видел лишь усмешку и лютую ненависть в глазах пленника.
Долгое время они смотрели в глаза друг друга, вели мысленный бой, и наконец зазвучал звонкий голос Эн-Анэра:
– Многое слышал я о тебе, служитель Тьмы Двимгрин, правитель Старой Крепи Антов! Мыслил, что улицезрев тебя, увижу я, что столь же жалок ты, сколь и другие приближенные Мастера Тьмы! Но заблуждался я. Есть воля в тебе, кою сломить невозможно.
Взгляд его ясных глаз непрестанно сверлил пленника. Сложив руки в замок перед собой, высокий Эн-Анэр казался незыблемым, словно мраморное изваяние. На его светлом ровном лице не было ни злости, ни страха, ни презрения. Колдун усмехнулся и попытался шевельнуться, но корни в ответ лишь сильнее приковали его руки к земле.
– Что тебе нужно от меня, благородный алфейн? – с вызовом произнёс пленник. – Чем я помешал тебе? Я не вступал в пределы ненавистного мне леса, не рубил твоих древ, не обрывал твоих цветов. Зачем вы напали на меня?
– Ты ошибался, коль думал, что не смотрим мы дальше опушки Леса Священного, служитель Тьмы Двимгрин, – ответил Эн-Анэр. – Внешнего мира события не меньше заботят нас, чем обители нашей благополучие. И когда служители Тьмы попадаются взору нашему, не можем мы не предпринимать мер.
– Тысячи лет вы не предпринимали каких-либо мер, и тут вдруг стали высовывать носы из тени Мотходэка! – огрызнулся колдун.
– Куда направлялся ты? В Тригорье, в Дьюн, в Эфоссор?
– Не твоё дело, алфейн. Не утруждайся, ты ничего не узнаешь.
– Ты ведь разумеешь, что не отпустим мы тебя на волю? – вопросил Эн-Анэр.
– Разумею, – ухмыльнулся Двимгрин. – Благодарю за предоставленную честь погостить у вас, достопочтенные хранители леса, будьте вы прокляты тысячу раз.
Эн-Анэр словно не слышал язвительных тонов.
– Сказано, что был ты не один. Кто был спутник твой? Ему удалось сбежать. Так кто он и куда направился?
Двимгрин раздражённо покачал головой.
– Зачем ты задаёшь мне вопросы, коли знаешь, что ответа от меня тебе не получить? – спросил он и тут же добавил: – Однако я могу сказать кое-что: он был лишь попутчиком и не более того. Мне безразлична его судьба, и я не имею ни малейшего представления о том, куда он пошёл.
Лицо алфейна по-прежнему было непоколебимо спокойным. И он ни на мгновение не отводил взора от Двимгрина.
– Не каждый пойдёт в попутчики к служителю Тьмы, – сомнительным тоном промолвил он и вышел из древесного кокона.
Плащ из неизвестной ткани, которая ярко блестела, едва только лучам света стоило коснуться её, блеснул в последний раз, и ветви сплелись за ним. Колдун вновь остался один. Он был зол. Лютая ярость кипела в его сердце. Клятые твари возомнили себя всесильными! «Но ничего! – думал колдун. – В ваши хилые ручки попал не какой-нибудь доходяга Бэнгил или выскочка Эсторган. Вы посмели захватить самого Двимгрина, и за это вы поплатитесь! Нужно лишь накопить новые силы. Нужно лишь немного времени!»
Тот алфейн больше не пришёл ни на следующий день, ни на день после. Двимгрин коротал время в плену. Тело его слабело, но подпитываемый тьмой дух лишь крепился. Магические силы возвращались к нему, и он чувствовал, что скоро сможет вырваться из древесных оков. Однако виду он не подавал. Никто и ничто не должно было раньше времени заподозрить, что Двимгрин стал сильнее. Настанет час, и тогда под защитным покровом ночи он сбежит! Всеобъемлющая Тьма поможет ему бежать!
И час настал. В один из последующих вечеров вход в древесный кокон вновь открылся. Под тень узилища ступил алфейн, другой. Он был не столь высок ростом и одет был иначе. С ног до головы его покрывали зелёные листья бука, прикреплённые к одежде, на голове был шлем, окрашенный в зелёный цвет, а на поясе висел кинжал.
Взгляд колдуна незаметно скользнул по витиеватой рукояти оружия. Он не видел самого клинка, что был скрыт в ножнах, но он бессомненно был кован из жёлтой стали, как, впрочем, и всё оружие хранителей Мотходэка. Колдун опустил голову на грудь и не поднимал больше глаз на посетителя. Было похоже, что пришёл только один воин, а это значило, что узника сочли окончательно обессиленным. Глупцы!
– Ты пойдёшь со мной, служитель Тьмы Двимгрин! – проголосил алфейн. – Мудрый Эн-Анэр решил передать право магам Тригорья решать судьбу твою.
Алфейн сделал шаг к пленнику и опустился на одно колено. Однако колдун не стал дожидаться, когда воин освободит его. Он выплеснул всю накопленную магию в дело, и корни, которыми пригвождены были к земле руки, вмиг покраснели, вспыхнули и осыпались пеплом.
Едва алфейн успел понять, что произошло, как колдун уже вырвал кинжал из ножен на поясе противника. Жёлтая сталь сверкнула и мягко вошла в грудь своего бывшего владельца. Ужас застыл в глазах алфейна, и он с хрипом повалился на землю.
– Я сам вершу свою судьбу, – хладнокровно бросил Двимгрин, извлекая лезвие из груди поверженного врага. – Я сам доберусь до Тригорья. В сопровождении твоём я не нуждаюсь.
Он разрубил ножом древесные корни, которые всё ещё держали ноги, и встал.
Колени предательски подкашивались, но нужно было идти. Колдун выбрался из открытого древесного кокона и бросился в чащу леса.
Он не знал, в какой части леса находится, но в направлении был более чем уверен. И он бежал. Бежал так быстро, как только могло позволить обессиленное тело. Ночь вступала в права, и это радовало колдуна всё больше. Когда место пленения осталось далеко позади, он сел передохнуть. Однако недоброжелательный лес всё ещё окружал его, и Двимгрин счёл, что будет правильным отвести внимание от себя, иначе он рискует быть пойманным вновь.
Тогда, сидя на коленях, он закрыл глаза и сложил ладони. Прошептав несколько неприятных слуху слов, колдун принялся тереть ладони друг о друга. Делал он это с такой силой, что струйки дыма поднимались в воздух. В конце концов он резко развёл руки и бесформенное огненное облако рухнуло на землю. Трава вспыхнула в тот же миг, и пламя перекинулось на кустарники, обдавая округу сильным жаром. Двимгрин удовлетворённо улыбнулся и снова вскочил на ноги.
Огонь распространялся быстро, устремляясь в глубину Мотходэка. Сбежавший узник двигался в противоположно направлении, всё больше удаляясь от охватившего лес пожара.
– Горите в алом пламени, клятые твари! – твердил Двимгрин. – Горите, познайте месть тёмного мага!
Бежал он довольно долго. Встречая ручьи на пути, он припадал к ним и с жадностью пил воду. Он не сдавался, и долгожданная награда за стойкость вскоре была получена. Впереди, среди стволов забрезжил просвет. Вскоре он вырвался из проклятого леса и теперь находился недалеко от развалин Олдиора, очертания которых темнели впереди.
Отдалившись от опушки на безопасное расстояние, он остановился, чтобы перевести дух, и обернулся. Столбы дыма были хорошо различимы в лунном свете, а над самым горизонтом было светло как днём. Священный лес алфейнов пылал яростным огнём. Двимгрин торжествовал.
– Горите в алом пламени! – запыхаясь повторял он, победоносно улыбаясь. – Горите, клятые твари!
Он шёл ещё долго, стараясь уйти как можно дальше от ненавистного леса. Наконец он достиг руин королевства Олдиор. Отсюда, с небольшого взгорья, уже можно было различить полосу дороги. Двимгрин решился наконец остановиться на отдых. Наиболее подходящим местом он счёл высокую башню, одну из немногих, что уцелели двадцать лет назад, когда силы Мрака сровняли это поселение с землёй.
Внутри было довольно сухо и вполне пристойно, если не считать летучих мышей, которые с шелестом покинули башню через единственное окно, когда Двимгрин поднялся наверх. Когда-то дозорные исчезнувшего королевства следили отсюда за дорогой.
Тёмному магу не составило труда разжечь костёр. В качестве дров он использовал рассохшийся деревянный стол, который обнаружил здесь же. Когда пламя разгорелось, Двимгрин скинул плащ и занавесил им окно, чтобы огонь не был замечен с тракта. Желающих погреться и непрошеных гостей он видеть тут не желал.
Колдун закрыл глаза и зашептал заклинания. Пламя костра на миг потускнело и вновь разгорелось красным. Раздался глубинный голос.
– ДОКЛАДЫВАЙ!
– Алфейны создали мне некоторые проблемы, великий Азмагор. Но сейчас они решены. Ныне продолжаю порученное дело.
– ТЫ ОДИН?
– Я здесь один. Нам пришлось разойтись… Временно.
– КЛЮЧ У НЕГО?
– Да.
– И ГДЕ СЕЙЧАС ОН?
– Думаю, уже в Тригорье.
Алый огонь полыхнул так сильно, что едва не ожёг лицо колдуна.
– ДУМАЕШЬ?! – гневно произнёс голос. – ТЫ РАЗОЧАРОВЫВАЕШЬ ХРАНИТЕЛЕЙ!
– Я не подведу, великий Азмагор, – взволнованно проговорил Двимгрин.
Огонь опять стал оранжевым, и колдун облегчённо вздохнул, вытирая проступивший на лбу пот.
Настало время связаться с разбойником. Колдун сделал несколько замысловатых движений над костром. Клуб плотного дыма вырвался из пламени и завис в воздухе. Двимгрин напряг зрение, что есть сил всматриваясь в серое облако.