Алед напоследок осмотрел и ощупал некоторые участки стен между стеллажей, надеясь наткнуться на какие-либо тайники. Но стены были лишь стенами. Когда санамгелец вышел, Двимгрин и Валейгар уже разгребали содержимое старых сундуков, беспорядочно расставленных по залу. Стрелок этим заниматься больше не хотел.
Столб водопада вновь притянул его внимание. Вода бассейна так и манила к себе, и Алед не смог противостоять непреодолимому желанию приблизиться к нему. Однако совет Валейгара он помнил. Этой воды касаться нельзя. Почему? Он посмотрел на её поверхность. Волны кругами расходились от вспененного центра бассейна и разбивались о приподнятую над полом кромку бассейна.
Стрелок заглянул в воду. Бассейн казался неглубоким: примерно по пояс взрослому человеку. Дно было выложено из ровных квадратных плит тёмно-серого цвета. Но не все они были тёмно-серыми. Одна плита явно выделялась на фоне остальных. Она была гораздо темнее. Нет, она и вовсе была чёрной, и поверхность её казалась отсюда неотполированной – даже какой-то шершавой, – в то время как остальные плиты выглядели идеально гладкими. Алед напряг зрение, но отражающиеся в воде блики огней и рябь на воде не позволяли хорошенько рассмотреть её.
– Кто строил этот бассейн? – громко спросил Алед и голос его звонким эхом отдался в сводах зала.
– Тсс! – прошипел Двимгрин, отвлёкшись от исследования содержимого очередного сундука. – Говори тише!
– Да здесь, кроме нас, нет никого! – развёл руками разбойник, нарочно не следуя требованиям колдуна.
– Я сказал, тихо! – на сей раз угрожающе произнёс Двимгрин. – Если ты не можешь заткнуться сам или хотя бы говорить тише, тогда я помогу тебе это сделать. Но поверь, тебе это вряд ли понравится.
На сей раз Алед решил не перечить.
– Кто строил этот бассейн? – полушёпотом повторил вопрос Стрелок.
– Тебе какое дело? – бросил Двимгрин, продолжая копаться в сундуке.
– Да никакого. Просто не понимаю, неужели так трудно было сделать работу как подобает. Обязательно надо было впихивать неподходящую плиту?
Колдун замер, но не оторвал взгляда от сундука. Однако взгляд его теперь был несколько бесцельный.
– О чём это ты? – настороженно спросил он.
– Да сам погляди. Все плиты на дне серые, а одна чёрная, как будто больше нечего было вставить!
Двимгрин оказался рядом так скоро, что Алед не успел заметить, как он подошёл. От неожиданности санамгелец вздрогнул, когда у самого уха прозвучало:
– Гоблинские норы! Это же она!
Валейгар, услышав разговор, тоже приблизился к бассейну, но остановился на достаточно большом расстоянии от него.
– Ты уверен?
– Более чем! – усмехнулся Двимгрин.
Глаза колдуна горели огнём ликования. Через мгновение он дружески похлопал Стрелка по плечу, отчего тот прямо-таки опешил. Подобных жестов никогда не исходило от Двимгрина.
– Отлично! – проговорил он. – Ты и правда небезнадёжен. Не зря я всё же взял тебя с собой. Хорошая работа!
– Да пустяки, – растерянно пробормотал Стрелок. – Это случайность. Я и не предполагал, что это… она.
– Но ты нашёл её! А теперь вытащи её…
Едва Алед успел раскрыть рот, чтобы что-либо сказать, как в дело вмешался Валейгар.
– Ни в коем случае! – вскричал он. – Нельзя лезть в эту воду! Это может быть опасно!
– Чепуха! – отмахнулся Двимгрин. – Это просто вода. Залезай, Стрелок!
Голос колдун уже был не таким дружелюбным, и эти слова на сей раз прозвучали как приказ.
– Нет! Это опасно, Двимгрин! Стрелок, не лезь туда!
Колдун сжал кулаки. Его лицо побагровело от лютой ярости, готовой выплеснуться через край в следующий же миг.
– А вот тебя я лучше бы не брал, проклятый тригорский недоумок! – прокричал он и осёкся, услышав собственное эхо, несколько раз вторившее ему.
– Негоже подвергать его такому риску! – нахмурил брови Валейгар.
– Какому риску? Это лишь вода? Утонуть он здесь точно не рискует. В остальном я не вижу никаких угроз.
– Зато я вижу, – не унимался Валейгар. – Если ты так считаешь, тёмный маг Двимгрин, так почему не соизволишь сам залезть в эту воду.
– Будь ты трижды проклят, тригорец! – вновь взорвался колдун.
– Я больше не триго…
– Да мне плевать! Я всего лишь попросил его залезть в воду, а не в огонь!
– Ты можешь залезть и сам, коли уверен, что это безвредно, – сказал Валейгар.
– Теперь я уже не уверен в этом, – молвил колдун. – Однако ты забываешься, маг! ЗДЕСЬ Я ГЛАВНЫЙ!
В тот же миг в руках Двимгрина полыхнул алый огненный шар и молниеносным движением колдун запустил его в Валейгара. Маг не успел что-либо предпринять и ударом магии был отброшен едва ли не в конец зала. Его бурый меховой плащ вспыхнул словно бумага, и маг тщетно пытался потушить огонь, катаясь на спине.
Двимгрин отошёл подальше от бассейна. Стрелок, заметив это движение, последовал его примеру. Мгновением спустя колдун что-то прошептал, неведомая сила подхватила горящего мага Валейгара. Он взлетел к самым сводам Зала Пламени, кувыркаясь, пронёсся мимо головы великана, едва не столкнувшись с ней, и с огромной высоты упал прямо в бассейн. Громкий всплеск усилился эхом, но разъярённого Двимгрина, похоже, никакое эхо уже не волновало. Брызги разлетелись по залу, но ни одна капля не долетела до Двимгрина и Аледа.
Ошарашенный санамгелец в ожидании устремил взор в сторону бассейна. Вскоре над водой показалась опалённая шевелюра Валейгара. Бывший маг Тригорья поднялся и стоял теперь по пояс в воде, с ненавистью взирая на колдуна. Лицо его было обожжено, половина волос отсутствовала, а меховой плащ превратился в обгоревшие лохмотья.
– Что теперь скажешь, маг? – с вызовом спросил Двимгрин. – Так ли опасна эта вода? Или всё же огонь опаснее? Как ни крути, она спасла тебя от сожжения… А теперь будь добр, достань Шкатулку, раз уж ты всё одно намок.
– Я не ожидал от тебя такой подлости, тёмный маг Двимгрин, – произнёс Валейгар.
– А чего же ты ожидал? – усмехнулся колдун.
– Только благодаря внезапной атаке тебе удалось справиться со мной, – продолжал Валейгар. – Повторить это тебе не удастся!
Маг развёл в стороны руки и прошептал заклинание. Но… ничего не произошло. Колдун расхохотался. Он сложил на груди руки с видом победителя, выпрямил спину и устремил насмешливый взгляд на Валейгара. А тот в недоумении смотрел на свои мокрые ладони, силясь понять, в чём дело.
– Бассейн Ослабления, – проговорил Двимгрин. – Немногим было известно это название. Ты, вижу, тоже не входил в их число, Валейгар. Зачарованная вода лишает способности творить магию. В остальном она не представляет угроз.
– Ты знал это! – гневно воскликнул маг.
– Разумеется, знал.
– Но не сказал.
Двимгрин усмехнулся.
– Если бы я делился с другими всем, что знаю, – ответил колдун, – я бы вряд ли прожил столь долгую жизнь. Но ты сам вынудил меня, Валейгар. Я не собирался окунать тебя в эту воду. Разбойнику она бы не навредила. Он ведь не маг… Но ты решил воспротивиться моим решениям, и поплатился. Хотя сейчас, я понимаю, что так даже лучше. Теперь мне не стоит опасаться, что ты ударишь в спину.
– Я никогда бы этого не сделал, – сказал Валейгар. – Предательство – это обыденное дело для тебя, но не для меня!
– Кто знает, – пожал плечами колдун. – Теперь уж точно не сделаешь. Извлеки урок для себя, Валейгар! Если идёшь со мной, не перечь и не вставай на пути. Я не звал тебя с собой! Ты пошёл сам. А если пошёл, делай то, что я тебе сказал, или я прикончу тебя прямо на этом месте.
Глаза Двимгрина злобно сверкнули. Валейгар ещё несколько мгновений медлил, но другого выхода не было. Он должен был послушаться. Старец посмотрел под ноги и присел, с головой исчезнув под водой. Почти сразу же он вынырнул со словами:
– Нужно чем-то подковырнуть её.
– Дай ему нож, – велел Двимгрин.
Алед без колебаний достал кинжал и подал его Валейгару, и тот вновь нырнул. Спустя несколько мгновений он опять поднялся и вернул кинжал Аледу. Санамгелец с опаской взял побывавший в волшебном бассейне клинок и зачем-то вытер его о штанину, после чего убрал за пояс.
Валейгар присел и нырнул в третий раз, и в следующий раз, когда он встал, в руках его была большая плоская шкатулка, чёрная, как смоль. Разбойник принял её у Валейгара и осторожно понёс к колдуну. Смотреть на неё отчего-то было жутко, а те шероховатости, которые Алед разглядел через толщу воды, оказались письменами. Она была сплошь покрыта Чёрными Рунами, подобными тем, которые санамгелец видел на Ключе. Внезапно руны вспыхнули красным огнём, и Алед едва не выронил её из рук. Он чувствовал, как она нагревается, как бьётся в ней великая сила, исполненная стремления вырваться на свободу. Но Шкатулка была заперта, и Алед помнил это. Наверное лишь знание этого обстоятельства удерживало его от желания выбросить её и в ужасе бежать прочь. Шкатулка заперта, а Ключ неизвестно где. Замочная скважина пустовала. Пока бояться было нечего, и, подходя к Двимгрину, с каждым шагом Стрелок всё больше понимал, что НЕЛЬЗЯ открывать. Никогда! Он отвёл глаза от Шкатулки и встретил безмерно восхищённый и даже несколько безумный взгляд Двимгрина. Колдун тянул к ней дрожащие от нетерпения руки.
– Всеобъемлющая Тьма! – благоговейно проговорил он, крепко схватив её и подняв до уровня глаз. – Скоро! Скоро всё решится. Да, тысячи лет ты пролежала в этих стенах. Твоё время пришло, Шкатулка Вилорна!
Стрелок в это время почувствовал, что вокруг что-то не так. Что-то изменилось. Почему так тихо? Водопад! Шум водопада стих! Он обернулся, и увиденное повергло его в ужас. Валейгар не шевелился. Он так и остался стоять с вытянутыми руками, как в тот момент, когда передавал Шкатулку Аледу. Он стоял по пояс в камне, который только что был ещё обычной водой. Однако теперь то был не Валейгар, а лишь изваяние из серого камня, а за ним Стрелок увидел неподвижный каменный водопад, который больше напоминал теперь колонну, подпирающую свод Зала Пламени. Вспененная вода, бурлящие потоки и волны, – Всё обратилось в камень. С водой окаменел и маг Валейгар.
– К… к… колдун! – выдавил Алед. – Взгляни на это!
Двимгрин не откликался. Он, похоже, позабыл обо всём, восхищаясь творением чёрных рук Короля Мрака.
– Колдун! – вскричал разбойник.
На сей раз Двимгрин отвлёкся от Шкатулки, и глаза его округлились, едва он увидел, во что превратился Бассейн Ослабления.
– Про это я не знал, – признался он и подошёл к окаменевшему Валейгару. – Этого я не предвидел…
– Ты можешь вернуть его? – спросил Алед
– Нет, – дал ответ колдун. – Эту ловушку, надо думать, ставил сам Экгар. Ха, он наверняка и вообразить не мог, что в неё попадётся один из его последователей. Чары Экгара отличаются особой изощрённостью, их нельзя снять. То есть снять их конечно можно, но это не просто. Может занять слишком много времени, а я тратить его на это не готов.
– Что значит не готов! – возмутился Алед. – Как бы то ни было, он помог тебе заполучить Шкатулку. Ты обязан его спасти!
– Я никому ничего не обязан, Стрелок! – отрезал Двимгрин и в тот же миг прислушался, озираясь по сторонам. – Говоря «много времени», я имел в виду не день и не два, если ты не понял.
– То есть, если бы то был я, ты бы так же бросил меня здесь, даже не попытавшись?
Колдун некоторое время внимательно смотрел на Аледа, словно не мог понять смысл вопроса, и наконец произнёс:
– Конечно… А почему с тобой должно быть иначе? Как бы то ни было, тебе повезло, поэтому не будем попусту трепать языками. Пора уходить отсюда!
Колдун направился в сторону лестницы. По пути прихватив один из опустошённых во время поисков мешков, он засунул в него Шкатулку и прибавил ходу.
– Уходим!
– Ты не можешь оставить его! – прокричал Алед. – Так нельзя!
Но Двимгрин больше не отвечал. Он направлялся к каменным ступеням, не оборачиваясь и не сбавляя темп.
Стрелок посмотрел на Валейгара. Выражение крайнего удивления так и застыло на лице мага. Пустой взгляд его каменных глаз был направлен туда, где некоторое время назад стоял Двимгрин. Рот был чуть приоткрыт, как будто маг пытался сказать что-то в самый последний момент, но не успел. Санамгелец с ужасом представил, что этим изваянием мог быть и он сам. Стрелок мысленно попрощался с магом Валейгаром, которому был обязан жизнью, и поплёлся в сторону выхода. Он никогда не забудет эту жертву, которую маг Тригорья принёс ради никчёмного разбойника из Санамгела.
В сердце Аледа кипели ненависть и обида. Последние сказанные Двимгрином слова произвели на него наиболее сильное впечатление. Колдуну плевать на чужие жизни – это бессомненно. Ему нет дела до чужих проблем, и на пути к поставленной цели Двимгрин без колебаний перешагнёт через попавшего в беду спутника и продолжит идти, не проявив ни капли чести. Чести! Ему ли, головорезу из Братства Волков размышлять о чести?
Нужно распрощаться с колдуном, пока ещё не поздно. Пусть коварный старик идёт своей дорогой, а Алед пойдёт своей. Какое ему дело до треклятых ключей и шкатулок. Уж лучше держаться подальше от всего этого. Аледу больше не по пути с темным магом. Довольно!
Но вначале нужно покинуть стены Тригорья.
ГЛАВА 3
– Как же я теперь без посоха, мастер Ноккагар? – удручённо произнёс Гвидион. – Наказание магу, утратившему посох, должно быть суровым.
– Так было при Экгаре, – ответил Верховный Маг. – Не печалься зря. Я в любом случае не стану подвергать наказанию того, кто потерял тригорский жезл в бою с силами Тьмы. Да и Экгар не стал бы.
Маги уже почти пересекли негласную границу Омрачённого Королевства, что обозначалась длинным отрогом Хребта.
– Но не только наказание пугает меня, – сказал Гвидион. – Как я буду теперь жить без него? Ведь мало того, что к новому посоху нужно будет привыкать годами, так ещё и Шангумова Древа лет двести, как никто не видел в Гэмдровсе.
– Не в Гэмдровсе, так в Сана-Саге, быть может, ты найдёшь его, Гвидион. Ты потерял посох, но не руки. У тебя больше нет символа тригорской магии и нашего основного оружия, но самой силы ты не лишился, ибо средоточие её в тебе, в твоём сердце. Тебе лишь нужно найти или обрести другой способ выпускать и применять эту силу.
– Смотрите! – неожиданно вскричал Ариорд.
Ноккагар и Гвидион замедлили шаг и устремили взгляды в направлении, указанном Ариордом. Впереди, чуть поодаль от дороги, на склоне, мирно паслись белоснежные скакуны.
– Наши, – несколько удивлённо произнёс Гвидион.
Верховный Маг нахмурил брови и медленным шагом двинулся в сторону лошадей. Ариорд и Гвидион двинулись за ним.
– Стойте! – Ноккагар застыл на месте. – Что-то здесь не так…
Два других мага тотчас же остановились, однако они, видимо, не разделяли опасений Верховного Мага.
– Что же тут может быть не так? – пожал плечами Ариорд.
Ноккагар взялся за посох двумя руками и продолжил двигаться в сторону лошадей.
– Туноверта! – воскликнул Ноккагар, и облако белого дыма вырвалось из наконечника его посоха.
Дым рассеялся почти сразу, и взору тригорцев предстали уже не скакуны, мирно жующие траву. На их месте теперь стояли три ужасные твари. Тела их чем-то напоминали волчьи, если не брать в расчёт полное отсутствие шерсти. Но головы были уж точно не от волков. Большие змеиные пасти на длинных шеях скалились несколькими рядами острых зубов, и пары больших диких глаз горели огнём свирепой ярости. Один из змееволков распахнул пасть и издал жуткий шипящий звук.
– Это толиары! – произнёс Ноккагар. – Не смотрите этим тварям в глаза!
– Дело рук Вирридона, – заметил Ариорд перехватывая посох в обе руки. – Великий Лес слишком далеко отсюда, чтобы они забрели сюда случайно.
– А я уж думал, что видел всё в этой жизни, – выдохнул Гвидион, испуганно глядя на ужасных хищников Великого Леса.
– Главное – не смотреть им в глаза! – повторил Ноккагар. – Магия их взглядов усыпляет разум.
Верховный Маг не стал ждать нападения. Вспышка магического огня света ударила по толиарам. Змееволки разбежались по сторонам, но в следующий же миг вновь собрались вместе. Одна из тварей приготовилась к прыжку. Ариорд успел заметить это, и в момент, когда толиар, раскрыв пасть бросился на него, маг отбросил его ударом посоха. Но на Ариорда сразу же бросился второй, и в прыжке сбил чародея с ног. Гвидион схватил хищника за длинную шею и приложил все силы чтобы удержать его, не позволяя огромной пасти сомкнуться на горле поваленного Ариорда, который, словно заворожённый, лежал без какого-либо движения, устремив бесцельный взгляд в небо.
– Иннэгата! – прокричал Ноккагар.
Огромная огненная сеть вырвалась из посоха и окружила двух других тварей. Толиары шипели, пытаясь вырваться, но магический огонь обжигал их. Спустя мгновение из уст Верховного Мага вырвалось новое заклинание:
– Тунокарпа Тунофиата!
Толиары, оказавшиеся в сети, исчезли. Третий по-прежнему пытался убить заколдованного Ариорда. Ноккагар, не теряя времени, направил посох на последнего хищника, и из наконечника вырвалась молния. Зверь заверещал от боли и отстранился от жертвы, одновременно вырываясь из рук Гвидиона, после чего попытался убежать. Но молния не отпускала его, и издав последний яростный крик, толиар обратился в пепел.
– Ариорд! – Гвидион потряс чародея за плечи, пытаясь вернуть его к нормальному состоянию.
Но рыжебородый маг не шевельнулся. Глаза его всё так же смотрели в небо.
Ноккагар лишь сейчас заметил, какая странная тишина воцарилась вокруг. Он закрыл глаза и прислушался. Все звуки умерли: ни шума ветра, ни шелеста травы. Верховному Магу невольно подумалось, что он просто-напросто оглох. Но нет, не всё так просто… Он открыл глаза и огляделся. Ариорд и Гвидион куда-то исчезли, будто их и не было. Мир словно умер, застыл.
– Неужели тебе думалось, что я не ведаю о твоём нахождении на моей земле?
Верховный Маг вздрогнул и поднял перед собой посох, защищаясь от невидимого врага. Но никто, похоже, не собирался причинять ему вред. Да и не было никого рядом. Странный голос сбил мага с толку. Впервые за все несчётные века своей долгой жизни Ноккагар подвергся столь наглому нарушению пределов его сознания. Слышать чужой голос в своей голове было настолько немыслимо для старого волшебника Тригорья, что его бросило в пот от внезапно нахлынувшей волны необоснованного страха.
Но он узнал этот размеренный, спокойный голос, некогда звучавший в стенах Замка Магов.
– Неужели ты столь наивно полагаешь, Ноккагар, что можешь незаметно без дозволения пересекать мои границы, проникать в мою страну, а после так вот просто покидать её, не будучи замеченным?
– Вирридон!
– Рад, что ты узнал меня…
– Вряд ли кто-то ещё способен в этом мире ворваться в моё сознание. До сего момента я думал, что это и вовсе никому не под силу, но, вижу, заблуждался.
– Ты до сих пор ещё во многом заблуждаешься, Ноккагар.
Воздух вокруг задрожал, и Верховный Маг ощутил странное головокружение. Мгновение спустя окружающий вид полностью поменялся. Теперь Ноккагар находился в обширном круглом зале. Только что он стоял посреди мёртвых равнин Омрачённого Королевства, и вот он здесь, в этом полумрачном помещении. Однако маг вполне понимал, что на самом деле он так и стоит на той равнине, и лишь его сознание каким-то образом переместилось сюда. Точнее сказать – переместили.
Все бесчисленное множество огромных окон зала были открыты. Они выходили на все стороны, однако снаружи было столь сумрачно, что свет почти не проникал сюда. В конце зала угадывались очертания большого чёрного трона. Но он пустовал. Ноккагар начинал узнавать это место. Он бывал здесь когда-то. Казалось, с тех пор прошло очень много времени, и в то же время на фоне веков, которые Ноккагар уже скоротал в этом мире, это было совсем недавно. Он подошёл к одному из окон и бросил взор на открывшийся перед ним вид серого города, за которым виднелись кроны увядающего леса. Горизонт же казался будто размазанным: тяжёлая мгла лежала на землях. Внизу, с высоты этой башни, можно было увидеть движение на улицах. Военные отряды гулко шагали по мостовым. В кузнях кипела работа, стучали молоты, и бесчисленные столбы дыма поднимались в хмурое бесцветное небо.
Когда-то этот город был главным городом Вирлаэсса. Линаль – так именовали жители столицу могучего королевства, от которого на сей день осталась лишь память. Незадолго до рождения Трех Меченосцев Дардол, Король Мрака, захватил это королевство, и все города превратились тогда в места скопищ фрэгов, троллей и прочих тёмных тварей. Здесь он создавал здесь свои армии в дни Войны. Теперь же здесь правил Вирридон…
– Ты давно не бывал в Линале, не так ли, Ноккагар?
Голос Вирридона прозвучал вновь. Маг обернулся и увидел того, с кем не виделся уже без малого двадцать лет. Он изменился. Время будто пошло вспять, и старец, которого ранее знал Ноккагар, теперь выглядел статным мужем в расцвете сил. Лишь лицо выдавало его: оно приобрело ненормальную бледность, которая ещё больше подчёркивалась прядями чёрных волос. Облачен он был в чёрный плащ с кроваво-красной брошью на груди.
– Хорошо выглядишь, Вирридон, – промолвил Ноккагар.
– Да и ты не прибавил морщин за минувшие годы, – улыбнулся Вирридон. – Верховный Маг… Ты заслужил этот титул, Ноккагар. Но ты достоин большего. И ты достиг бы большего, ежели бы не строил стены вокруг своих возможностей.
– То, что ты предлагал, не достижение, Вирридон. Это падение. Тьма захватила твою душу и разум.
– Ох, только не надо начинать эти пустые разговоры заново. Мы уже обсуждали это и ни разу не пришли к пониманию. Так будет и сейчас. И это прискорбно.
– Верно, это прискорбно. Тогда зачем я здесь?
– Это я и хотел спросить у тебя, Верховный Маг Тригорья.
– Это ты приложил руку к возрождению Полкворога?
Вирридон подошёл к ближайшему окну и посмотрел на город.
– Мне нужны верные воины. Был способ вернуть Полкворога, и я не преминул им воспользоваться.
– Ищешь верность в отравленных сердцах Колдунов Дардола? – произнёс Ноккагар. – Вчера они были верны Королю Мрака, сегодня верны тебе. Кому они станут служить завтра, покажет лишь время…
– Они будут служить тому, кто откроет им глаза и поможет познать истинную силу. Я могу открыть глаза и тебе, ежели пожелаешь.
– С моими глазами всё в порядке.
– Другого ответа я и не ожидал. Я слишком хорошо тебя знаю. Мы столько пережили вместе, Ноккагар. Сейчас ты стал моим врагом, однако ты так долго был мне верным другом.
– Увы, но врагом решил стать ты. Маги Тригорья не изменили своих предпочтений, это сделал ты, Вирридон.
– Дело не в предпочтениях, а в стремлении к истинной сути вещей.
– Истина у каждого своя!
– Верно. Так что ты задумал, Ноккагар? Зачем ты проник в мои владения?
– В твои владения? – переспросил Ноккагар. – На эти земли у тебя не больше прав, чем было у Дардола.
– Я задал тебе вопрос, Ноккагар.
– И неужели ты думаешь, что я охотно отвечу на него?
– Нет. Не думаю.
Вирридон подошёл к окну.
– Подойди. Взгляни туда.
Ноккагар приблизился к окну и посмотрел в указанном направлении.
На горизонте виднелись далёкие пики Красных Гор – северного рубежа Омрачённого Королевства. Где-то поблизости звучали барабаны. Фрэги-привратники крутили огромные колеса, которые приводили в движения створки крепостных ворот. Когда ворота открылись полностью, в город хлынули ряды фрэгов, облачённых в сверкающие латы. Они входили в Линаль, сопровождаемые ритмом барабанов, подгоняемые хриплыми криками командующих, и выстраивались на площади.
Ноккагар посмотрел дальше, за стену. Колонна войск тянулась с севера, и не было ей конца. Нескончаемыми рядами они выходили из-под крон мёртвого леса. Ноккагар ужаснулся.
– Пять тысяч… Пять тысяч воинов прибыли из Тебальгирда. Ещё придут силы Денхира и Тунскира.
– А войска Афройна? Они тоже придут?
Вирридон дал ответ не сразу, словно обдумывал его, прежде чем сказать:
– Афройн в осаде, – молвил он. – Посему это пока под вопросом…
– Дело не в осаде, – сказал Ноккагар, – а в непокорности Двимгрина, не так ли?
– С Двимгрином я разберусь позже! Но силы Афройна – не потеря для меня, Ноккагар.
Вирридон отошёл от северных окон, пересёк зал, и остановился напротив тех, что выходили на юг.
– Теперь взгляни сюда, и сам убедишься в этом, – молвил Камнесоздатель.
Ноккагар подошёл к другим окнам и устремил взор на юг. Поначалу ничего особенного он там не увидел – лишь тот же мёртвый лес и полупустынную равнину, распростёршуюся до самого горизонта. Но через мгновение, горизонт словно сдвинулся с места и стал приближаться, как если бы башня с невероятной скоростью неслась вперёд. Взор Ноккагара пролетел над лесом, равнинами и достиг стен города на берегу бушующего моря. Верховный Маг узнал его – это был Денхир. Ноккагар увидел сотни кораблей, которые под гулкий бой барабанов подходили к причалам морского порта. Чёрные стяги Ранве-Нары развевались на их мачтах. Взгляд Ноккагара сдвинулся вновь и стремительно заскользил через океан в направлении юго-востока, перелетел залив Айравун и оказался на огромном острове. На том острове Ноккагар увидел огромный город. Ему однажды доводилось бывать в не, и потому он сразу узнал приземистые и массивные строения Ранве-Нары. На пристанях порта стояли готовые к плаванию другие корабли с чёрными стягами. Взгляд Ноккагара нырнул вниз и помчался вдоль узких улиц, пока Верховный Маг не узрел широкую площадь, в центре которой стояли три высоких столба. К каждому из них цепями был прикован человек. Все трое были облачены в рваные мантии, в которых под пятнами грязи угадывался первоначальный синий цвет. Ноккагар мгновенно узнал узников. То были Хордайн, Падарн и Эоган. Маги Тригорья попали в плен к ранвенарцам.
– Они пока ещё живы, – раздался голос Вирридон. – Но всё зависит от тебя.
В тот же миг Ранве-Нара мгновенно удалилась и видом из окна вновь стал лишь бескрайний горизонт.
– Как ты можешь так поступать с ними?! – гневно вопросил Верховный Маг Тригорья. – Они были твоими соратниками в нашем общем деле!
– У меня не было с ними общих дел, Ноккагар. Ты говоришь о Вирридоне, который служил Экгару. Но я не он. Я иной.
– Иной… Тяжёлый недуг овладел тобой, Вирридон.
– Это не недуг, Ноккагар. Это благодать…
Ноккагар осуждающе посмотрел на Вирридона, надеясь уловить в его взгляде хоть каплю сомнения или хоть немного сожаления, но ничего этого не было в его глазах. Не было в его глазах и безумия, и это пугало тригорского мага ещё больше.
– Ты собираешь армию? – спросил Ноккагар. – Гэмдровс ещё не залечил раны от предыдущей войны, а ты уже развязываешь следующую. Хотя, по правде говоря, я не удивлён…
– Этому миру нужна война. И сейчас самое время её начать.
Ноккагар сжал кулаки. Он сдерживался, но сердце его разрывалось от гнева.
– Я надеялся, что ты не будешь творить тех бесчинств, от которых мы страдали при Дардоле. Но я ошибался. Ты ещё хуже, Вирридон!
Вирридон усмехнулся.
– Хуже? Не забывай, кто отозвал Войско Мрака от рубежей Эфоссора!
– Это был маг Тригорья Вирридон, – сказал Ноккагар. – И то было последнее, что сделал тот Вирридон, которого я знал. С кем я разговариваю сейчас, я пока не знаю. Кто ты или что ты теперь, я могу лишь гадать. Но боюсь, деяния твои не сулят миру ничего хорошего.
– Этот заблудший мир прогнил насквозь, Ноккагар. Я единственный, кто способен навести в нём порядок, и я не упущу эту возможность, чего бы мне это ни стоило. Ты мог бы мне помочь. Однако пока ты мой враг. Когда-нибудь ты сможешь понять меня, Ноккагар, ежели освободишься от оков Экгара. Но боюсь, что ты скорее умрёшь, чем это случится.
Ноккагар вновь оказался среди равнин. Он понял, что лежит на земле. Первым, что он увидел, было обеспокоенное лицо Гвидиона. Он, по всей видимости, уже давно пытался привести его в чувства.
– Мастер Ноккагар, Хвала Небесам! – воскликнул он. – Я уж думал, что ты тоже…
– Тоже?
– Ариорд не отзывается. Эта тварь, должно быть, заколдовала его, – пояснил Гвидион.
Верховный Маг сел и поморщился от внезапно накатившей головной боли. Неподалёку, странно выпучив глаза, лежал Ариорд.
– Он встретился взглядом с толиаром, – молвил Ноккагар. – Он придёт в себя не раньше, чем через пару дней…
– Но что произошло с тобой?
– Он знает, что мы здесь… Я говорил с Ним.
– С Вирридоном?
Ноккагар кивнул.
– Этот мерзавец сумел ворваться в мой разум, – сказал он.
Гвидион помог Ноккагару подняться и подал ему выпавший из рук посох.
– Он готовит армию. То, чего мы боялись, в скором времени может случиться.
– Новая война?
– Новая ли? С одной стороны – да, но с другой… Вирридон хочет довести до конца то, что начал Дардол.
– Так значит, в сердце нашего бывшего собрата больше нет ничего, кроме Тьмы, – разочарованно проговорил Гвидион, сжимая кулаки.
– Да, всё происходит именно так, как мы предвидели. Но Вирридон совсем позабыл о демонах, которые рвутся в надземный мир, подогреваемые жаждой отмщения. Они его первостепенные враги, не мы…
– Надо уходить, мастер Ноккагар.
– Не так быстро, господа чародеи! – прозвучал голос за спиной.
Маги обернулись и увидели человека в чёрной мантии. На его бледном надменном лице сияла злорадная улыбка.
– Бэнгил, – проговорил Ноккагар. – Не думал, что когда-либо скажу это, но я рад тебя видеть.
– Неужели? – усмехнулся колдун. – И в чём же причина такой радости?
Верховный Маг Тригорья поднял посох над головой, готовясь ударить магией по противнику.
– В том, что я собираюсь уничтожить остатки вашего ордена! – воскликнул Ноккагар, и в тот же миг вспышка яркого света озарила окрестности.
Бэнгил на мгновение ослеп, но успел отскочить в сторону, когда следующее заклинание ударило в него яростным пламенем.
– Наш орден всегда был невелик. Чего не скажешь о вашем, тригорец. Да только ваше число нынче редеет куда стремительнее.
В руке его появился меч, клинок которого пылал недобрым красным пламенем, и, взмахнув им в воздухе, колдун произнёс:
– А сейчас ещё тремя тригорцами будет меньше!
Земля задрожала. Маги Тригорья отступили, когда трава под сапогами на глазах почернела и превратилась в прах. Из недр почвы проступила тёмно-серая жижа. Она выползала наружу и растекалась всё больше. Гвидион едва успел схватить Ариорда и оттащить его. Через несколько мгновений, центр образовавшейся грязевой лужи забурлил и стал подниматься вверх, пока не вырос до высоты в два человеческих роста. Теперь это напоминало гору грязи. И гора эта внезапно раскрыла огромный рот – провал во тьму. Жуткий клокочущий звук сотряс воздух мёртвых равнин.
– Думтер, – полушёпотом сказал Гвидион, отступая ещё дальше назад и оттаскивая за собой Ариорда.
В это время подобные лужи грязи одна за другой начали появляться повсюду. Думтеров было несколько… И они окружали тригорцев плотным кольцом.
Яростный бой разразился в Омрачённом Королевстве. Он длился долго. Думтеры нападали, а маги отражали их натиск. Но с каждой новой атакой грязевых демонов Ноккагар чувствовал, что теряет силы. Сдерживать натиск нечисти становилось всё труднее. Раскрывая огромные бездонные пасти, думтеры пытались поглотить магов. Гвидион стоял рядом с Верховным Магом, но без чародейского посоха он чувствовал себя безоружным, и всё, что ему пока удавалось, – создавать магический щит вокруг себя и соратников, один из которых, – рыжебородый маг Ариорд, – по-прежнему лежал у ног и смотрел в небо бесцельным застывшим взглядом. Чуть в стороне от места схватки, злорадно предвкушая скорое поражение тригорцев, стоял колдун Бэнгил. Огненный меч пылал в его руке, и блики алого пламени исполняли дикий танец на бледном лице.