Знакомство в поезде.
Я ехал в купейном вагоне в столицу по редакционным делам. Состав отправился точно по расписанию. Мимо пробежали: вокзал, с провожающими людьми, которые махали руками на прощание, некоторые держали платочки у красных глаз, далее пошли станционные здания и сооружения, большие ангары.
Напротив меня ехала женщина лет сорока пяти. Она была одета без претензий, джинсы, серенькая кофточка под ней сиреневая футболка. Не очень густые русые волосы были собраны сзади в хвостик. Косметика отсутствовала, разве только губы были подведены красной помадой. Я был занят своими бумагами, хотелось привести их в порядок, прежде чем представить в редакцию свои материалы.
Проводник собрал наши билеты и принес постельное белье. Я заказал чая, женщина напротив тоже заказала кофе без сахара, и выложила на столик свой ужин: пару вареных яиц, бутерброд с ветчиной, кусочек сыра, свежий огурец.
– У меня в дороге всегда разгорается аппетит, – сказала женщина и принялась уничтожать свою еду. Это мне не мешало, наоборот, я чувствовал себя свободным от необходимости завязать разговор с соседкой, чтобы не показаться не компанейским человеком.
Я только выпил чай, постелился, и лег спать, завтра мне предстоял тяжелый день – надо хорошо отдохнуть.
Выключили освещение, за окном было темно, в окно пробегали только одинокие светильники полустанков. Я уснул. Не знаю, сколько я спал, но проснулся от того, что кто-то рядом, то ли стонал, то ли плакал. Когда я хорошо проснулся, то понял, что эти стоны непонятные издавала моя соседка. Конечно, я не мог оставить женщину в бедственном положении.
– Что случилось? – обратился я к женщине.
– Ничего, – ответила мне женщина.
– Но вы ведь плакали? Я ведь это слышал.
– Это вам послышалось.
Мне жаль было эту женщину, которая закрылась в своей беде, как улитка, но что я мог поделать. Я снова лег, но уснуть никак не мог. Мысли о женщине, которая страдала сейчас рядом со мной, не давала мне покоя.
– Вам бы легче бы стало, если б вы рассказали о своем несчастье. Мы с вами совсем не знакомы, поэтому ваше признание не принесет неприятности ни вам, ни вашим родственникам.
Женщина некоторое время молчала, она не решалась открыться, но это не приносило ей умиротворения, и она заговорила.
– Понимаете, я приезжала в гости к родной сестре. Она живет одна, ей весной минуло тридцать два года. Замужем она не была, да и с мужчинами она толком не знакомилась. Была она очень стеснительная, а мужчины вызывали в ней какой-то страх. Это она сама мне рассказывала. Я пыталась её познакомить с мужчинами, приглашала к себе в гости, искала ей женихов по Интернету. Бесполезно, она убегала от них, как от какой-то чумы. Но вот в последнее время она переменилась – она стала лучше одеваться, покрасила свои волосы, косметику стала применять, духи. Я её расспрашивала, чем вызваны эти перемены, но она тщательно скрывала это. Но вот вчера я приезжаю к ней в гости, и застаю в её доме мужчину.
– Почему же вы так волнуетесь, ведь вы сами ей искали жениха?
– Не понравился он мне с самого начала. Не скрою, мне хотелось, чтобы моя сестра наконец-то нашла опору в жизни, чтобы она родила ребенка – она это очень хотела. Но она потеряла голову из-за этого мужчины.
– Может это любовь? Зачем же препятствовать её счастью? Ведь любовь – это самое светлое чувство на земле, семье, построенной на любви, не страшны бытовые проблемы, и учтите, что дети, рожденные в любви, бывают самые красивые. – Мне, казалось, что я говорил убедительно, основываясь на собственном опыте, впрочем, опыт супружеской жизни у меня был не так и велик. У женщины, вероятно, был свой горький опыт семейной жизни, поэтому она мне возразила.
– Понимаете, я согласна с вами в том случае, если любовь взаимная у мужчины и женщины, но, если она его любит, можно сказать до беспамятства, а он использует её только в своих целях, то я не могу допустить этого.
– А почему вы решили, что он использует вашу сестру в личных целях?
– Видите ли, он намного старше её, он смог её так окрутить, что она готова на всё ради него. Они знакомы не больше двух месяцев – срок не очень большой, чтобы хорошо узнать человека, но они уже подали заявление в ЗАГС, чтобы расписаться.
– Что ж тут удивительного? Сейчас такое время, когда люди не утруждают себя долгими ухаживаниями. Зачем ходить вокруг да около, тем более, что ваша сестра уже в возрасте. А разница в возрасте, по-моему, не должна пугать. Наоборот, можно сказать, что в таком возрасте мужчина уже перебесился, и будет хорошим семьянином.
Я ставал на сторону незнакомой девушки, пытаясь убедить её сестру не препятствовать внезапно возникшему единению человеческих душ. Может эта внезапность возникших чувств и будет гарантией их будущего счастья.
– Я не против того, чтобы они расписались, но дело в том, что она хочет переписать на него свой дом.
– Зачем? – не скрывал своего удивления я.
– Вот именно, зачем. Распишитесь, живите в доме, который достался Зое, так зовут мою сестру, в наследство от родителей. Вообще-то, по закону, мы должны были разделить с сестрой дом наших родителей. Но у меня есть квартира в городе, хорошая дача у реки, поэтому я отказалась от дома в пользу сестры. Зоя убеждает меня, что так надо ей поступить во имя любви к ближнему. Я вам не сказала, что сестра попала под влияние какой-то секты. В нашем доме, появилось много различных икон, какая-то религиозная литература. Тетя Маша, наша соседка, говорит, что в доме наших родителей собираются какие-то люди, она слышит, как посетители распевают разные божественные песнопения. К сожалению, я не могла остаться с сестрой, так как мне надо быть завтра на работе. Я работаю медсестрой в больнице. Конечно, я могла бы попросить у начальника отпуск, но не стала этого делать, так как у нас в больнице итак не хватает обслуживающего персонала.
– Да, это проблема для нашей страны, если правительство не предпримет никаких мер, то нашу медицину ждет полный крах.
Я не понаслышке знал о том хаосе, который царит в медицинской отрасли, поскольку несколько материалов давал в различные издательства, хотя должен сказать, что положительных результатов это не дало. Нас просто-напросто никто не слышит.
– Вот приятно слышать, что простые люди понимают наши проблемы, а правители ничего не делают для того, чтобы спасти положение. – Женщина тяжело вздохнула, – вот не знаю теперь, как и быть. Что мне делать с сестрой, даже не знаю. В полицию обратится что ли?
– Я сомневаюсь, что в полиции примут ваше заявление, так как я не вижу состава преступления.
– Но она ж такая дура. Зачем переписывать дом на него? Распишитесь, живите в доме, если у вас такая большая любовь – никто этому не будет препятствовать.
– А что собой представляет этот мужчина? – поинтересовался я
– Я его видела всего пару раз. Он не приходил к Зое в гости, когда я там была. Ничего особенного в нем нет. Невысокого роста, полноват, лысина на голове. Вот только глаза у него какие-то бегающие, беспокойные, словно, он в чем-то виноват. А говорит он всегда таким слащавым голосом, словно какой-то проповедник.
– Так может он и есть проповедник той секты, в которую попала ваша сестра?
– Не знаю. У меня не было времени, чтобы собрать подробную информацию об этом мужчине.
– Интересная личность. Хотелось бы познакомиться с ним поближе. Я чувствую, что это какой-то аферист. – Моя журналистская натура чувствовала, что я имею интересный материал, который может иметь большой резонанс в обществе.
– Я тоже думаю, что моя сестра попала в ловко построенную ловушку этим аферистом, поэтому я пришла в такое отчаяние, из которого не вижу выхода. Я не представляю, что в доме моих родителей, где прошло мое детство, будут хозяйствовать чужие люди. У меня в голове не вкладывается, как может она может свой родной дом отдавать чужим людям.
– Я тоже этого не могу представить.
– Ей или угрожали, но она не говорит мне это, ибо боится этих людей, или подвергли там, в секте какому-то гипнозу. – Женщина снова заплакала. – А я ничем не могу ей помочь.
– А вы адрес той секты не знаете? – это было не простое любопытство, а желание помочь бедной женщине.
– Нет. Сестра не хотела мне говорить место, где они встречаются. А я не имела возможности за ней проследить. Я в отчаянии. Отработаю свои смены, и снова приеду к Зое.
– Через сколько дней вы собираетесь приехать?
– Через неделю, если на работе будет всё в порядке.
– У меня к вам будет предложение.
– Какое?
– Вы дайте мне адрес своей сестры, а я к вашему приезду попробую раздобыть информацию о её избраннике, и о секте, в которой она участвует.
Глаза женщины впервые за время знакомства загорелись радостным огнем, лицо оживилось, трагическая маска исчезла. Она порылась в своей сумке, достала блокнот, вырвала из него листок, и протянула мне. Я посмотрел на этот листок, прочитал адрес, там был еще номер телефона.
– Это мой мобильный телефон. Меня зовут Ира.
– Хорошо. Я займусь этим делом, у меня есть знакомые в органах и в мерии. Думаю, что общими усилиями мы найдем эту секту и её руководителей.
– Я вам буду очень благодарна. Если надо будет, то я возмещу ваши затраты. – На женщину нашла волна огромной благодарности, ибо она увидела свет в конце тоннели. Я её понимал, и потому просто сказал.
– Давайте будем отдыхать, а все проблемы будем решать по мере поступления.
Утром поезд прибыл в столицу, и мы расстались. Правда, Ирина попросила мой номер телефона.
– Я б хотела иметь хоть какую-то информацию о том, как продолжается дело. Извините меня за настырность.
Я дал свой номер телефона, при этом заметив, что сам буду звонить Ире, если появятся какие-нибудь новости.
Она с благодарностью и надеждой посмотрела на меня, и мы расстались.
Всю дорогу назад я думал о том, как помочь Ирине – вариантов было много, но, ни один не подходил для реализации. Чтобы определить, куда ходит Зоя, можно было установить за ней наблюдение, если не на целые сутки, то, по крайней мере, на световое время суток. Это можно было сделать, если б у меня не было работы, на которую я ходил, и должен был находиться с 8 часов до 17. Часто бывает, что я задерживаюсь в редакции, и после роботы, когда приходиться сдавать срочный материал.
Был вариант – прямо пойти к Зое, и взять у неё интервью, типа – газета проводит опрос, чтобы узнать мнение простых граждан по поводу реформ в медицинской отрасли. Войти к ней в доверие и узнать, в какую секту она ходит, с кем там общается, возможно, она откроется и расскажет о своем мужчине. Однако, если даже я узнаю, кто её возлюбленный, то, что это мне даст? Я не буду допущен к их интимным отношениям, в которых заключены разительные перемены, происшедшие с Зоей. Варианты, варианты, но ничего толкового, а мне очень хотелось помочь Ирине и её сестре Зое.
С такими проблемами я приехал домой. Перемену в моем настроении, конечно, заметила моя супруга. Должен сказать, что она очень чувствовала меня – мне стоило лишь о чем-то подумать, как Вера раскрывала все мои планы. Вот и в это раз за ужином она забеспокоилась по поводу изменения в моем поведении.
– Тебе не нравятся мои блинчики? Я ведь так старалась – специально купила свежий творог на рынке и молоко.
– Что ты, Вера, блинчики у тебя получились замечательные, как всегда. У тебя прекрасные кулинарные способности. Понимаешь, мне на роботе говорят, что я уже стал заметно поправляться.
– Ты мне льстишь, чтобы я не расстраивалась, но я ж вижу, что ты кушаешь без всякого аппетита. Лучше скажи правду, что тебе не нравится в блинчиках. Или тебе не нравится сметана, которую я купила в супермаркете? Я хочу знать это, чтобы устранить недостатки, и в следующий раз приготовить лучше эти блины.
– Вера, но я говорю тебе правду.
– Почему же ты ведешь себя не так как всегда? Что случилось? Может у тебя появилась другая женщина?
– Верочка, как ты можешь так говорить! Ты у меня самая лучшая, самая красивая, самая обаятельная, самая необычная и желанная!
Я сыпал комплиментами в адрес своей супруги, но чем больше говорил, тем больше понимал, что я должен рассказать Вере всё, что произошло со мной в поезде.
– Впрочем, женщина тут действительно замешена.
– Вот, значит, я была права.
– Увы, Верочка, это совсем не то, о чем ты подумала.
И я рассказал супруге, о встрече, которая произошла в купе скорого поезда, о том, что я пообещал помочь Ире возвратить её сестру Зою на правильный путь.
– А в какую секту попала Зоя?
– Если б я знал, куда ходит Зоя, то тогда б было намного легче оказать помощь родным сестрам. Вот я и думаю, что же мне предпринять. Я смотрел по Интернету, и нашел там с десяток различных церковных общин, сект, а сколько еще не зарегистрированных этих церковь. Просто диву даешься – библия одна, а разночтений много.
Я был в отчаянии – я всегда держал свое слово, а тут я ничего не мог предпринять.
– А где живет эта Зоя?
– Она живет в частном секторе по улице Никитской.
– Мне знаком этот район. Когда-то там жила моя подружка Юля Климук. К сожалению, она вышла сейчас замуж и выехала в другой город. Но я тот район хорошо знаю.
– Что ты хочешь этим сказать? – Я немного разволновался, ибо немного мне был авантюрный характер моей жены.
– Я хочу посмотреть на дом, где живет Зоя.
– Я тебя одну не отпущу. – Я уже жалел, что рассказал ей о своих проблемах.
– Послушай, дорогой, я ведь не маленькая, и опыт работы журналистом научил осторожности.
Мы долго еще спорили о том, как нам поступить. Остановились на том, что завтра после работы мы поедем по адресу Зои, а там, на месте уже решим, что нам делать.
Когда я прибыл на место, где мы договорились встретиться с супругой, то никого уже там не застал. Я попытался вызвать её по телефону, но она не ответила.
Ночь опускалась над городом, солнце озарило багровым светом облака над горизонтом. Людей не видно было на улице, только лай собак нарушал тишину вечерней улицы. Я нашел нужный мне дом – ничего особенного он собой не представлял. Такие домики из красного кирпича под белым шифером строили многие жители городов в середине семидесятых годов прошлого столетия, которые могли себе позволить на заработанные деньги, приобретать пило- и стройматериалы. Вокруг дома росло несколько плодовых деревьев и кусты малины.
В доме горел свет. Я решил еще немного подождать, хотя неопределенность меня тяготила. В который раз ругал я себя за то, что ввязался в эту историю да, к тому же привлек к этому делу Веру, но уже ничего нельзя было исправить. Я подошел ближе к забору, чтобы лучше рассмотреть хозяйский двор, но тут неизвестно откуда выскочил большой пес и начал лаять на меня. Конечно, мне пришлось ретироваться, и уйти подальше от зоны влияния этого охранника.
Мне было совсем не до шуток – еще раз набрал номер мобильника Веры, но он молчал. В данную минуту я уже собирался пойти в дом Зои, когда увидел, что двери входные открылись, и там показалась моя супруга, а за ней, по всей видимости, хозяйка дома, Зоя. Они мило о чем-то щебетали, а затем еще и поцеловались. Такой прыти от своей супруги я никак не ожидал.
Зоя проводила мою жену до калитки, я напрасно волновался – пес дружески относился к Вере. Скрипнула калитка, Вера сказала: « До свиданья», – вышла на улицу и пошла по направлению к автобусной остановке. Я подождал, пока Зоя зайдет в дом, и кинулся догонять жену, что мне удалось очень быстро, потому как Вера медленно шла к остановке.
– Ну, послушай, дорогая, мы ведь с тобой как договорились?
– Во-первых, дорогой, добрый вечер, а во-вторых, я ж не думаю, что ты будешь мне завидовать за то, что я в данном случае обошла тебя в расследовании этого дела.
– Вера, мне не до шуток, я так переживал. Я тебе звонил, но почему ты не брала трубку?
– Своими звонками, ты мне все перебил, мы с Зоей так хорошо общались, она готова была мне открыться, и все рассказать. А тут твои звонки, после твоего второго звонка я поняла, что ты сейчас начнешь ломиться в дом Зои, и потому решила выйти сама к тебе.
– Но как ты смогла войти к ней в доверие?
– Это маленькие женские секреты, – сказала Вера, но посмотрев на меня, поняла, что такого объяснения недостаточно для меня, добавила. – Понимаешь, я представилась ей учительницей, которая ведет перепись учеников, которые должны пойти на следующий год в первый класс, и я задела её слабую струну. Сначала она сказала, что в этом доме нет таких учеников, и вообще нет детей. Это она произнесла так трагически, что я не могла не задать ей следующий вопрос. А почему же у неё нет детей, ведь она находится в таком возрасте, когда её одноклассницы повели своих детей в школу. И тут мне пришлось выслушать всю её трагическую историю любви и ненависти в её жизни. Она жаловалась на свою маму, которая не разрешала ей выходить на улицу после девяти часов, жаловалась на преподавателей, которые в смешном виде выставляли девушек, друживших с парнями, и пугали их тем, что выставят отрицательные отметки по поведение, из-за чего их дорога в институты будут закрыты. В институте она очень упорно училась, чтобы получать стипендию, ибо маме тяжело было содержать одной двух дочек. А на работе у них был сугубо женский коллектив, поэтому она не нашла своего спутника жизни. Правда, было несколько мимолетных романов, но в основном с женатыми мужчинами, для которых это была лишь маленькая, ничего не значащая интрижка. Но скоро всё в её жизни должно перемениться, ибо она встретила достойного мужчину, который должен ей сделать предложение. К сожалению, позвонил ты, и она не успела мне рассказать о мужчине, с которым она познакомилась, и которого, как я поняла из ее слов, она обожает до безумия. Вот к чему привело ваше нетерпение, Михаил Иванович.
– По-твоему, я должен был не предпринимать никаких действий, зная в какую авантюру, влипла ты?
– Как супруге мне приятно, что ты волнуешься за меня, но, как частному детективу, мне неприятно, что ты препятствуешь мне вести следствие.
– О чем я тоже сожалею, но, если бы действовали вместе, то я б так не нервничал.
– Хорошо, в следующий раз я возьму тебя с собой, но только ты близко к дому не будешь подходить.
– А ты еще будешь идти к Зое?
– Да, она просила меня прийти к ней – она хочет посоветоваться со мной, как ей одеться в ЗАГС.
Мне ничего не оставалось, как только похвалить Веру за проделанную работу. Подъехал таксобус, и мы поехали домой.
На следующий день я провел Веру к знакомому уже дому Зои. Хозяйка дружелюбно встретила мою супругу у калитки, и повела в дом. Я же остался на улице, чтобы не привлекать внимание людей, я возвратился на остановку, делая вид, что жду автобус. С Верой мы договорились, что в случае необходимости, она вызовет меня по мобильному телефону.
Мне пришлось долго ждать Веру. Уже сумерки опустились над улицей, уже звезды зажглись на небе, с включенными фарами, проносились по трассе автомобили. Уже проехало несколько маршруток 23 номера, которыми мы должны ехать домой, а Вера не появлялась. Я стал беспокоиться, и пошел снова к дому Зои. Там не происходило ничего непредвиденного, в окнах горел свет, а во дворе мирно спал большой пес. Конечно, рука тянулась к мобильнику, чтобы позвонить, но я не хотел вызвать неудовольствие Веры, как в прошлый раз. Но вот наконец-то скрипнула входная дверь, и показалась моя благоверная, а за ней шла Зоя. Они, мило разговаривая, прошли к калитке, где и расстались, обменявшись поцелуями.
– Ну, как там дела? – мне хотелось быстрее узнать, чем же закончилась встреча с Зоей.
– Все прошло даже лучше, чем я предполагала,– сказала удовлетворенно Вера.
– Так рассказывай же, о чем вы говорили.
Пока мы стояли на остановке, Вера рассказала, как произошла её встреча, и о чем они говорили с Зоей.
– Сначала, мы говорили о наряде, в котором она пойдем в ЗАГС, потом обговорили прическу, макияж. Я спросила её, когда же жених сделает предложение. Она сказала, что они должны подать заявление совсем скоро. Дело в том, что есть некоторые обстоятельства, которые не позволяют подать заявление сейчас.
По какой же причине вы не подаете заявление? – поинтересовалась я.
– Понимаете, – ответила мне Зоя, я должна переписать свой дом на мужа перед тем, как подадим заявление. Сейчас я занимаюсь оформлением документов
– Но зачем это делать? – удивилась я.
И тут Зоя начала нести такую околесицу, что я, действительно подумала – у неё с головой какой-то непорядок
– Понимаешь, Вера, мне открылась истина – мы рождены для счастья в этом мире, но потому, что мы алчны, потому, что мы держимся за свое богатство, мы лишены божьей благодати. Мы должны быть свободны, как птицы, которые не заботятся о своем крове, о своей пище, но по воли божьей они имеют всё. Поэтому мы должны освобождаться от всякой частной собственности ради своего счастья. Вот только я оформлю дом на наше братство, я стану истинно свободной и достойной того, чтобы со мной заключил брак самый лучший мужчина в мире, который указывает нам всем путь на спасение.
Конечно, я была удивлена таким положением дел, о чем и сказала Зое. На что она мне с горячностью ответила, мол, тебе Вера не понять мое состояние, ибо ты не знаешь этого человека, который открывает истину для всего братства. Это избранные люди, таких людей очень мало на земле, именно, благодаря этим посланникам божьим люди освободятся от греха, в котором погрязли от рождения. Потом она еще говорила что-то о ветке винограда, которая погибнет, если её отрезать от корня, но, если воткнуть её в землю, то она снова пустит ростки, а затем даст и плоды. Вот она и была таким отрезанным черенком, который должен был усохнуть, но попав в братство, она ожила.
– Да, сложная, видно, судьба была у этой женщины, – заметил я.
– Да. Меня затронула её судьба. Понятное дело, я не могла оставить её в таком состоянии. Я должна была ей помочь.
– И что же ты сделала? – Я догадывался, что Вера предпримет неадекватные шаги, это меня настораживало.
– Извини, меня – сказала Вера, – но мне пришлось немного соврать. Ты не принимай это близко к сердцу. Понимаешь, я тоже прикинулась немного несчастной. Я сказала, что моя жизнь тоже немного не складывается. Мол, мой муж пьет, часто поднимает на меня руку.
– Ну, дорогая, это уж слишком. Ты меня выставляешь таким монстром. – Я сделался притворно возмущенным.
– Это еще не всё. Я сказала, что ты мне изменяешь с моей лучшей подругой.
– Хотел бы я познакомиться с этой подружкой.
– Когда-нибудь я тебя познакомлю с ней.
– Когда ей перевалит за шестьдесят.
– Может быть. Но таким образом, я разжалобила Веру, и она предложила мне пойти вместе с ней в братство.
– Даже так. – Меня снова удивила Вера своей прытью.
– Да. Я считаю, что нам повезло очень – мы можем легальным путем проникнуть в эту секту и понять изнутри её порядки. Они мне, кажутся, не такими уж безупречными.
– Но это ведь может быть не безопасно. – Я был немного встревожен таким решением супруги.
– Я буду очень осторожной.
– И когда же вы пойдете туда?
– Завтра. Я зайду к Зое в три часа дня, и мы вместе с ней пойдем на службу.
Это мне не очень понравилось, но, скрепя зубами, я дал согласие на такие действия супруги.
Однако я предпринял некоторые меры, чтобы моя супруга оказалась не одна в своем путешествии в новый непонятный мир. Я переговорил с редактором, и он разрешил мне уйти раньше с работы.
В три часа я проводил Веру к дому Зои, но к дому я не подходил. Не доходя метров двести до Зоиного двора, я остановился.
– Веди себя там осторожно. Неизвестно, какие люди руководят этим братством, и какие у них цели. – Сказал я перед расставанием Вере.
– Не волнуйся, я буду вести себя примерно. – Она улыбнулась мне и поцеловала в щечку.
Я смотрел, как стройная фигура моей супруги уверенно удалялась от меня, и меня снова грызли мрачные мысли – имею ли я право в свои дела, пусть даже совсем безопасные, близких мне людей.
Она зашла во двор дома, а минут через пять вышли вместе с Зоей. Я заметил, что во внешнем облике моей Веры произошла перемена – она, так же как и Зоя надела на голову легкий газовый платочек. Они пошли дальше прямо по дороге, я шел за ними, стараясь не попадаться Зое на глаза.
Мы шли по узким улочкам, окруженными с обеих сторон различными деревьями, которые давали большую тень на проезжую часть дороги. После нескольких поворотов то налево, то направо женщины подошли к большому кирпичному дому, покрытому красной металлочерепицей.
Когда женщины вошли во двор, то я подошел поближе и рассмотрел табличку-указатель на доме: «Луговая , 27.» Дальше я не должен был идти, мне надо было только ждать, когда Вера выйдет из этого дома.
Мне пришлось ждать супругу около двух часов. Она вышла одна, но я не стал подходить к ней сразу, а догнал её только после того, как прошли несколько переулков, и я убедился, что никто за Верой не идет.
Дома Вера мне рассказала о том, что происходило внутри дома, о впечатлениях от знакомства с Николаем, так звали Зоиного приятеля, он же являлся наставником этого братства.
– Понимаешь, внешность у него совсем не замечательная, можно сказать даже заурядная, но говорит он очень убедительно. Я не совсем уверенна, что он говорит искренно, но на своих собеседников он может произвести впечатление.
– На тебя он тоже произвел впечатление своим речами? – Поверьте, это во мне говорила не ревность, а желание узнать истину – ведь мне хотелось узнать тайну этого человека, который может манипулировать другими людьми.
– Как сказать. – Вера пила чай и смотрела куда-то вдаль. – Он очень был рад тому, что Зоя привела к ним нового человека.
– Я вижу, – сказал он, – что вы устали жить во греху и решили выйти на праведную дорогу. Я помогу вам узнать слово божье, ибо, только следуя его слову можно обрести царство божье. При этом он взял мои ладони в свои руки, его глаза смотрели в мои глаза, а я чувствовала некоторое смятение чувств. Признаюсь, я не готова была к его атаке.
Я тоже был сражен такой атакой, ибо мне было неприятно, что какой-то мужчина держал в руках ладони моей драгоценной половины, но что я мог сказать против этого, если сам подтолкнул Веру к знакомству с этим шарлатаном. Что именно он таковой, я убеждался всё больше.
–Ты узнала его фамилию, имя, прочие данные? – видно, мои слова прозвучали слишком резко, ибо Вера ответила в тон.
– Как ты это представляешь себе – я впервые захожу в их заведение и требую, чтобы они мне представились. Увы, я знаю, что его зовут Николай, хотя все его называют Наставник, Наш Наставник. Все обращаются к нему с великим почтением, уважением. Когда он говорил свою проповедь, то все повергались в какое-то благочестивое исступление.
– Но как я могу навести справки об этом человеке, когда я не знаю фамилию его и прочие данные. – Я давал понять Вере, что неудовлетворен ее визитом в секту. И вообще, мне все не нравилось в этой ситуации. – Да, видно, нам не по зубам это дело. Мы ничего не можем сделать в этом случае. Я позвоню Ирине, и скажу, что ничего у меня не получается, пускай сама она приезжает сюда, чтобы заниматься своей сестрой.
– Что ты выдумал – остановится на полпути. Оставить бедную девушку без защиты против этого монстра. Там я увидела, какой властью он обладает над ней. Ты не видел ведь этого?
– Не видел. Ну. И что?
– А то, что она чувствует себя перед ним, как кролик перед удавом. Она послушна каждому его слову, каждому жесту. Стоит ему строго посмотреть на Зою, и она тотчас выпадает в осадок. Это страшный гипноз, когда полностью подавляется воля человека, и что можно сделать с таким человеком, трудно даже представить. Мне, кажется, что, если он прикажет ей броситься в огонь, то она, не раздумывая, сделает это. Ты не видел её раболепного взгляда, а я как вспоминаю её этот взгляд, то у меня мурашки по телу бегут.
Наши взгляды встретились, в её глазах я увидел сочувствие и сожаление, сочувствие и желание помочь этой женщине выбраться из гибельной ситуации. У меня не находилось слов, чтобы удерживать Веру от последующих её шагов, какими бы они не были.
– В следующий раз я снова пойду с Зоей в тот дом на Луговой.
– Ты даже запомнила их адрес.
– Конечно.
– Но я не знаю – смогу ли я отпросится у шефа, чтобы снова сопровождать тебя.
– Я ведь не маленькая, чтобы потеряться. И я же пойду не одна, а с Зоей.
Конечно, в следующий раз я не смог проводить Веру на собрание секты, мне надо было срочно сдавать материал по рейдерской атаке на фермерское хозяйство. Но я успел встретить супругу у ворот дома, она, как и в прошлый раз, вышла одна, и, как мне показалось, она была чем-то расстроена.
– Как дела? У тебя всё нормально? – спросил я её.
– Я тебе дома всё расскажу, – ответила она мне, и мы, молча, пришли на остановку, молча, ехали в автобусе.
– Понимаешь, я поражена той властью, которой обладает этот проповедник на людей. Ведет он себя легко, расковано, говорит простыми словами, почти что вульгарно, но, тем не менее, это звучит убедительно и все его слушают затаив дыхание.
– Но о чем он говорит? Может он говорит запрещенные речи, призывает к свержению власти? – меня начинал раздражать этот проповедник, моя супруга была крепко подкована в делах веры и не веры, но он смог её смутить.
– Нет, он не делал никаких призывов к свержению существующего строя, а говорил о некой абсолютной власти, которой подвластны все на Земле, и которую мы должны познать через библию, без этого познания мы слабы духовно, как годовые дети физически. Мы настолько слабы, что едва ходим на ровной земле, но не можем подняться на вершину горы, не можем сдвинуть большой камень, который лежит на нашем пути. Мы ничто, если не наполним себя словом божьим.
Я видела напряженные лица людей, которые на лету прямо ловили его слова, и безгранично верили наставнику. Я б не сказала, что люди, которые сидели в зале были забитые, угнетенные, несчастные, среди них я замечала людей, которые имели высшее образование и были успешными людьми. Мне непонятно, почему такие люди пришли сюда, ведь я думала, что в это место ходят в основном люди типа Зои, которые несчастны в жизни, которым надо помощь, поддержка. Вера говорила это с некоторой растерянностью, неуверенностью, всё говорило о том, что проповедник произвел большое впечатление на неё – это даже немного пугало меня, но я старался не выдавать свои опасения.
– Видишь ли, с виду благополучные люди тоже имеют свои проблемы, а некоторые из них, имея хороший бизнес, хотят и дальше развивать его, я уже не говорю о тех людях, которые мнительны, подвержены сомнениям, верят во вмешательство потусторонних сил.
– И обстановка там такая волнующая: играет музыка, я конечно, не очень разбираюсь в ней, но, кажется, это был Бах; горят разноцветные огоньки, запускают такой вот дым, который пахнет ладаном. У меня от него сразу даже голова разболелась, так я отошла ближе к открытой двери – там воздух был свежее.