Может надо быть более расчетливой в своих выборах, а не быть такой идеалисткой. Об этом ей говорила и её подруга Лена, но пока ничего не могла она сделать с собой.
Заканчивалось знойное лето 55 года на целине. За все лето не выпало ни одного дождя, соответственно урожай пшеницы получился мизерным, люди понапрасну жарились под палящими лучами солнца, их надежды на хорошие заработки таяли, как весенний снег. Но кирпичный завод Петра Власенко работал исправно, выпускал необходимый для хозяйства кирпич. К тому же после того, как завод стал работать в две смены, то количество выпускаемой продукции увеличилось практически вдвое, что дало работу тем работникам, которые пришли на завод, а также тем работникам, которые строили новые дома в ауле для переселенцев и новые зернохранилища. Государство щедро выделяло деньги на новое строительство, так что добровольцы, прибывшие на работу в машинно-тракторную станцию, оставались довольны своей заработной платой.
Заканчивалось лето и приближалось время отъезда Наташи и Лена. Если девушки с нетерпением ждали этого часа, ибо соскучились по своим домам, за своими деревьями и кустами, за днепровским пляжем на Комсомольском острове, то Петя ждал этого с большой тревогой. Он так привык, что Наташа была рядом с ним, что он каждое утро встречался с ней, говорил ей: "Доброе утро", отправлял её в поле, а вечером после ужина они шли в казахстанскую степь, чтобы подышать вечерней прохладой, помечтать под звездным небом. Правда, с того времени, как Петр делал свое признание девушке, то эти прогулки перестали быть такими долгими – со своей стороны Наташа держала себя строго по отношении к парню, не должно быть речи никакой о чувствах, чтобы обуздать всякие пылкие фантазии Петра. Он был доволен таким положением, главное, что она была рядом, но скорый её отъезд беспокоил его. Он боялся, что, когда она уедет, то он потеряет Наташу навсегда, ибо не смог он растопить девичье сердце, несмотря на все свои усилия. Это задевало его самолюбие, он понимал, что он человек заурядный, не достоин прекрасных чувств со стороны его любимой девушки. В который раз он выливал свое негодование на войну и её последствия из-за чего он не смог получить достойного образования, чтобы быть в этом отношении на одинаковом уровне с Наташей. Он пытался заниматься своим самообразованием, но время было утеряно и все старания были напрасны.
Накануне вечером перед отъездом девушек ребята решили сделать праздничный ужин в их комнате. В тот день девушки уже не вышли на работу, им предоставили время для сборов, сделать окончательный расчет в бухгалтерии. Для этого Петр сделал их наряды, по которым Надежда Андреевна начисляла деньги за работу. В итого девушки получили в кассе МТС почти триста рублей, чем они остались, очень довольны. Петя с Сергеем Лагутой тем временем пошли в магазин и купили там колбасы, хлеба, консервированных бычков и свежих помидоров, а в каморе они выписали мяса, чтобы в столовой приготовили плов.
– Ты почему такой грустный сидишь? – подсела к Петру Лена, во время вечеринки, которую устроили по случаю отъезда девушек на Большую землю.
– Я не грущу, я просто размышляю, – не хотелось парню, чтобы видели его боль от расставания с Наташей. К сожалению, он понимал, что они не просто разъезжаются в разные стороны, а их пути расходятся, как в море корабли. Хотя след от встречи с девушкой у него останется на всю жизнь, как не изрубцованная рана, а вот она тотчас забудет его, там её захватит бурная жизнь, возможно, найдет она там немножко времени, чтобы исполнить комсомольский долг и напишет ему коротенькое безразличное письмо.
– Не обманывай меня, я же все вижу, как ты страдаешь по Наташке, а ей это по барабану, потому что она немного не от мира сего, в облаках летает. Но ты не теряй надежды. Будь в конце то концов мужчиной.
– Да, немного я расклеился. Спасибо, Лена, ты хороший человек.
Вечеринка шла своим чередом, играл патефон, танцевали пары, выговорились тосты, пили вино и шампанское. Снова заиграла любимая пластинка с песней Петра Лещенка, Власенко пригласил Наташу на танец.
– Ты рада, что уезжаешь? – спросил юноша с каким-то наигранным безразличием.
– Конечно, рада. Мне хочется уже увидеть мой любимый город. Понимаешь, когда я побывала вот некоторое время вдали от Днепропетровска, то я поняла, как я люблю этот город, как мне он дорог, как хочется мне пройтись по проспекту Кала Маркса от самого Днепра до железнодорожного вокзала. – Голос девушки был радостным, восторженным, а Пете это было даже неприятно, ибо даже тени грусти не было в ее словах от расставания с целиной, с людьми, которые остались здесь.
– Да, конечно, уедешь и все забудешь, как дурной сон.
– Но почему же так. У меня останутся самые лучшие воспоминания об этом времени. Я так довольна, что приехала сюда, что смогла участвовать в таком важном для страны деле. Я буду там и думать о том, что где-то в казахстанской степи стоят дома, построенные из кирпича, в которых есть и доля моего труда. Не это ли есть главная цель нашей жизни? – спросила Наташа и посмотрела на парня своими большими голубыми глазами. Немного не эти слова хотел услышать парень от девушки, но спросить откровенно будет ли она вспоминать о нем там, в городе и какие это будут воспоминания, Петя не решился.
– Конечно, важно оставить след на этой земле. Ты хорошо поработала здесь и, если надо будет тебе характеристика за производственную практику, то сделаем в лучшем виде.
– А ты что-то сегодня не в духе. Совсем не похож на себя, – заметила Наташа, – особенно, когда проводил собрание с рабочими в нарядной. Ты выглядел тогда очень солидно.
– Положение обязывает. Пошли, пройдемся на свежем воздухе, а то здесь что-то душно стало.
– Хорошо, пошли, – согласилась Наташа, и они вышли из комнаты в коридор, но Наташа что-то вспомнила, – ой, я сейчас вернусь.
Сказала девушка и вернулась в комнату, где продолжалось всеобщее веселье, но через минуту она появилась в дверях комнаты с куском серого хлеба.
– Хочу зайти в конюшню покормить Ладу в последний раз. Я с ней так сдружилась, даже жаль расставаться.
Видишь ли, ей с лошадью тяжело расставаться, а со мной она так запросто прощается, словно, нет никаких чувств, даже рада как будто, что не буду ей надоедать, подумал Петр и получил дополнительно укол в сердце.
Они прежде всего зашли в конюшню, хотя было темно, но лошадь почувствовала присутствие Наташи и благосклонно заржала в её сторону.
– Привет, Ланочка, – девушка подошла к кобыле, дала ей кусок хлеба, затем обняла её за шею, погладила шелковистую гриву, – я к тебе так привыкла, а вот теперь нам придется расставаться, и больше мы с тобой никогда не увидимся.
Петр ничего не видел, но он чувствовал, что грусть расставания с обеих сторон очень искренняя, голос у девушки дрожал, лошадь ничего не могла говорить, а просто своей мордочкой терлась о правую щеку девушки. Лана чувствовала, что произошло нечто необычное, ибо впервые за долгое время с ней в поле поехали не две девушки, которые по утрам угощали её свежим пушистым хлебом, а сердитые парни с отвратительным запахом сигарет изо рта, которые очень спешили выполнить свою норму и постоянно подгоняли ее ударами батогом. Парню даже стало завидно, что у девушки такие нежные чувства к лошади и их расставания рождают такие грустные эмоции.
– Пошли уже, – торопил её Петя.
Сейчас, – девушка не спешила уходить из конюшни, ибо предчувствовала, что им предстоит нелегкое объяснение и прощание. Она себя чувствовала себя очень виноватой, что не отвечала на большое нежное чувство по отношении к себе. Он вправе был упрекать её в том, что она давала ему надежду, распаляла в нем чувства своим бесхитростным поведением, но затем останавливала его на полдороги. Конечно, он был хороший, надежный парень об этом ей говорила и подруга Лена, но она не чувствовала в своем сердце иных чувств кроме дружеского расположения. Она не могла ему со всей искренностью и правдивостью сказать: "Я люблю тебя" – а без этого разве можно было рассчитывать на нежный крепкий союз на всю жизнь.
Наконец-то Наташа вышла из конюшни, и они пошли в степь мимо мазанок поселения. Сначала они шли молча, ступая по пыльной земле, вдыхая жаркий воздух знойного дня.
– Наташа, я б хотел бы сказать, – начал парень.
– Не надо ничего говорить, – она жестко оборвала парня, ибо не хотелось слушать неприятные ей объяснения в любви, на которые она не могла ответить.
– Наташа, я все же хочу сказать тебе, что наша встреча тогда там, на трамвайной остановке не была случайной.
– Нет, она была совершенно случайна, и, если б не комсомольское поручение, то я б никогда не написала тебе то письмо.
– Я не верю, что ты мне писала те письма только потому, что это было только твое комсомольское поручение.
– Но, это, действительно, было так.
– Но, почему же ты продолжала писать мне даже после того, как уже окончила школу, и тебя никто не заставлял вести со мной переписку?
– Я, я, – девушка замялась, искренне сама, не находя ответ на этот вопрос, – мне было просто интересно знать, что делается на целине, как наши земляки работают и живут здесь.
– Неужели ты не понимала, что своим таким поступком ты давала мне надежду, что я тебе не совсем безразличен?
– Я об этом как-то не думала.
– А, когда ехала сюда, то тоже ничего не думала, – в парне все кипело внутри от обиды, от несправедливости, от растоптанных чувств.
– Извини, но я я думала, что мы просто друзья.
– Между мужчиной и женщиной никогда не может быть дружбы. Ты просто хотела поиздеваться надо мной. Поиграть, как кошка с мышкой.
Обвинения Петра железными прутами впивались в нежное девичье тело, рождая в её сердце сожаление и сочувствие к парню
– Нет. Честное слово я не хотела издеваться над тобой, – голос девушки дрожал, на глазах у неё были слезы, которые парень не видел из-за темноты, я к тебе очень хорошо отношусь, и желаю только…
Петр не дал договорить ей свою мысль, крепко обнял ее, притянул к себе и закрыл рот своим поцелуем. Она сначала сопротивлялась этому поцелую, но, уставшая от долгой борьбы между любовью и долгом, между телом и душой, ответила на его поцелуй. Некое неведомое блаженство охватило их обеих, подняло их над землей и унесло в бесконечное пространство нежнейших чувств. Все то, что произошло с ними далее, было вне их сознательных решений, трезвого рассудка, может, в этом было виновато и шампанское, которое они пили накануне. После того Петя все время успокаивал девушку, уверял её в вечной любви, но она его не слушала, а спешила просто в общежитие.
Утром Петра разбудила Лена. У него после вчерашнего болела голова, ибо после того как он провел Наташу домой, то он еще выпил целый стакан водки и ничем не закусил.
– Вставай, вставай, – тормошила юношу Лена.
– Не трогай меня. Мне так плохо, – он с трудом оторвал голову от подушки, – чего тебе надо?
– Ты, что сделал с Наташкой? – возмущенно спросила Лена.
– Ничего я с ней не делал, – с безразличным тоном ответил парень.
– Как это ничего ты ей не сделал, – еще сильнее распалилась в негодовании девушка. – Почему ж она все время плачет?
– Она плачет? – сделал удивленное лицо Власенко.
– Представь себе, что плачет и ничего не хочет есть. Я приготовили пюре, раскрыла банку тушенки, чтобы она хорошо поела – ведь предстоит долгая дорога, но она ничего не хочет. Даже бутерброд с маслом не захотела есть с чаем.
– Даже бутерброд не съела. Что ж это она так от еды отказывается, ведь дорога далекая предстоит, – озабоченно произнес парень.
– Вот именно. Что ты с ней сделал? – девушка пронзила Петра своим жестким взглядом, от которого ему стало не по себе.
– Ничего я с ней не делал, – изворачивался он.
– Не ври, я же знаю.
– Если знаешь, то чего спрашиваешь. Получилось так, сам не знаю как.
– Невинный ягненок. Посмотрите на него.
– Сама же говорила, будь мужчиной. Вот я и был мужчиной.
– Я ж совсем другое понятие имела в виду.
– Значит, я тебя не так понял.
– Пошли со мной.
– Зачем?
– Поговоришь с ней, может, это её успокоит?
– Ты думаешь, что это успокоит?
– Не уверена, но надо попробовать
– Хорошо, я сейчас оденусь и приду к ней.
Лена вышла из комнаты, Петр оделся, умылся и пошел в комнату девушек. Наташа сидела на кровати, а Лена собирала вещи в чемодан. Он подошел к Наташе и не знал с чего начать, затем его посетила спасительная мысль.
– Наташа, ты чая не хочешь.
Девушка отрицательно покачала головой, парень сел на кровать, а Лена поняв, что здесь будет, происходит нелегкой разговор вышла из комнаты, за что Петя был ей очень благодарен, ибо теперь можно было вести откровенный разговор с девушкой. Сначала он просил извинение у неё за то, что произошло, ибо все случилось так неожиданно, да еще в голову ударило шампанское и печаль расставания, но девушка оставалась непроницаемой. Сидела на кровати, а на глазах стояли слезы, чем терзала душу парня. Он уже наговорил ей массу комплиментов, признаний в своих искренних чувствах, даже в конце сказал, что готов хоть сейчас идти с ней в ЗАГС, чтобы их расписали, но Наташа оставалась неумолима. Все кончилось тем, что вошла Лена и сказала, что им надо собираться, ибо машина не будет их ждать, чтобы увезти их на станцию.
Петя вышел из комнаты, хотя сказал, что он тоже придет их провожать.
После того, как Наташа уехала, Петя находился в скверном расположении духа. Он чувствовал себя виноватым перед ней, но парень сам не понимал, почему так произошло. Ведь изначально у него не было намерения на этот проступок, сейчас им владело искреннее раскаяние, но ничего уже не вернешь, хоть головой об стенку бейся. Он сделал бы это на глазах у Натальи, лишь бы она его простила, при этом он обзывал себя самыми последними словами.
На следующий день после отъезда девушки Петр написал ей самое искреннее письмо, в котором он просил извинить его за его проступок, который произошел под действием выпитого им накануне спиртного. К тому же он клялся самыми дорогими для себя вещами, что готов хоть тотчас идти с Наташей в ЗАГС, чтобы зарегистрировать брак между ними. Еще он писал, что он любит её, как никого он еще не любил и она для него очень много значит, жизнь для него теряет всякий смысл. Слезно просил, чтобы она простила его и не мучила себя всякими сомнениями и тревогами за свое будущее, ибо он мужчина и сумеет позаботиться о себе и о ней.
Он отослал письмо, и с нетерпением стал ждать ответа, время тянулось очень медленно, пытался больше работать, чтобы меньше было свободного времени для мрачных раздумий и угрызений совести. Вот как бывает в жизни, думал он, что один необдуманный поступок может кардинально изменить его состояние. До сих пор он считал себя сильным человеком, который может легко и свободно преодолевать все жизненные препятствия. Но данный случай выбил его из седла, он как-то потерял цель в своей жизни. Он не видел смысла в том, чтобы лезть из кожи, для достижения положительных результатов. Зачем это надо делать, для кого он это будет делать. Это даже заметил директор МТС Сергей Николаевич, он вызвал Власенка в свой кабинет и спросил напрямую: "Что случилось с тобой Петр Григорьевич"
– Ничего со мной не случилось, – Петю даже разозлил этот вопрос, ибо не нравилось ему, что кто-то лезет в его личную жизнь.
– А мне кажется, что случилось. Я же вижу, что ходишь ты, как в воду опущенный. К тому же и производством стал меньше заниматься, и как результат суточный план перестали вы выполнять.
– Понимаете, сейчас у нас машина стала больше ломаться, а поэтому меньше стали завозить глины и песка. Я ж не могу приказать, чтобы наш, а старенькая "полуторка" была все время исправна. – Петр хотел оправдываться, хотя раньше никогда не старался оправдываться, а старался что-нибудь делать, чтобы исправить ситуацию.
– Почему мне не доложил о своих проблемах? – директор продолжал делать внушения подчиненному, чтобы образумить его.
– Думали, что сами разберемся, – ответил парень с желанием, чтобы от него просто отстали с такими непростыми вопросами, при этом он подумал, зачем он только связался с этой идеей построить кирпичный завод. Что ему больше всех надо думать о том, чтобы люди были заняты работой, чтобы новостройки на целине были капитально сделанные, на века.
– Впредь старайся меньше думать, а больше заниматься делом. Раз ты занялся этим заводом, то и продолжай ним заниматься, ведь нам его уже включили в план, и хочешь, не хочешь, а мы должны его выполнять. Ты понял меня?
– Понял.
– Что ж иди и занимайся делом, не хандри.
Вечером 7 октября Хрущев пригласил Микояна к себе в гости. Они сидели в коттедже Никиты Сергеевича и смотрели на солнечный закат на море. Багровый закат отражался на ровной глади моря, дул легкий морской бриз.
– Зачем звал, Никита Сергеевич? – поинтересовался Анастас Иванович.
– А ты что спать уже собираешься? – вопросом на вопрос ответил Первый секретарь.
– Пока не собирался, – несколько сокрушенно ответил Старейший член Президиума, ибо он этот вечер хотел провести со своей супругой, а то всегда занят делами даже здесь в Ялтинском санатории.
– Давай по рюмочке выпьем коньяка тогда, и разговор будет веселее. – Хрущев, не дожидаясь ответа, разлил по рюмкам армянский коньяк, после того, как они выпили, Никита Сергеевич продолжил, – сейчас ко мне придет интересный посетитель. Я уверен, что он тебе тоже будет интересен.
– Не томи меня неизвестностью, скажи, кто сейчас придет.
– Хорошо, не буду держать тебя в неведении. Сейчас ко мне придет американский фермер, который с делегацией американских фермеров приехал в нашу страну. Ему понравилась наша выставка ВДНХ, затем он поехал по нашей стране, интересовался, как ведется наше сельское хозяйство. Вот мне захотелось, с ним встретится и узнать его мнение о нас.
– Послушаем, что он скажет, – несколько безразлично ответил Анастас Иванович, про себя он подумал, стоило ли его отрывать было от семьи из-за какого-то фермера, но Хрущев не обращал внимания на тон своего коллеги, он был в предвкушении новой встречи.
Вскоре появился фермер Расуэл Гарст со своим переводчиком. Это был высокий подтянутый мужчина лет шестидесяти, с открытым сухощавым лицом. После того, как прошел официальный обмен любезностями, Никита Сергеевич спросил гостя о его впечатлениях, о стране. Гарст сначала выдал несколько комплиментов в адрес колхозов и совхозов, но заметил, что они немного отстали от лучших фермерских хозяйств в Америка. Хрущев ответил, что во все виновата война, из-за которой были разрушены тысячи сел, сотни городов и страна понесла большие человеческие потери. Затем он попросил Гарста рассказать об опыте выращивания кукурузы. Тут, конечно, фермер начал рассказывать о больших перспективах этой культуры, которая дает вдвое больший урожай чем пшеница, кроме того кукуруза используется у них в Америке для корма великого рогатого скота, свиней, различной птицы. Когда он сказал, что урожайность этой культуры достигает пятидесяти центнеров с гектара, Хрущев аж рот открыл от удивления.
– Не может такое быть, у нас с лучших участков мы 15 центнеров собираем? – засомневался он.
– Не верите, то приезжайте к нам в штат Айову, и сами убедитесь, – ответил Расуэл.
– Если поеду в Америку, то обязательно заеду. Но расскажите, каким образом, вы добиваетесь таких результатов.
– Это результат нашей селекции, мы скрещиваем различные сорта кукурузы и смотрим какие скрещивания, дают лучшие результаты и в дальнейшем используем их семена. Мы собираемся довести урожайность кукурузы до 80 центнеров с гектара. Должен сказать, что кукуруза в будущем будет основным продуктом питания. Даже сейчас у нас кукуруза занимает почти 37 процентов всех обрабатываемых земель, у вас какой процент.
– У нас, – Никита Сергеевич замялся, посмотрел на Микояна, словно, ожидая от него подсказки, но тот молчал, – у нас под кукурузой около четырех процентов.
– Маловато, если хотите, чтобы ваши люди ели больше мяса и молока.
– Понимаю, что мало, но у нас люди мало знакомы с этой культурой, не знают, как её обрабатывать.
– Конечно, за ней труднее ухаживать, чем за пшеницей и рожью, но зато и отдача больше.
– Да и семян у нас нет хороших, чтобы выращивать большие урожаи.
– С этим я смогу вам помочь, продам, сколько захотите и по приемлемой цене.
– Вот это уже другой разговор. Вот у меня сейчас сидит министр, который занимается импортом различных товаров, то вы с ним все обговорите и решите все вопросы.
На такой дружественной волне они и расстались, Никита Сергеевич просто сиял от удовлетворения – наконец-то он решит задачу, как накормить советских людей и хлебом, и мясом.
Спустя три недели Петя направил еще одно письмо примерно такого же содержания. Он умолял девушку дать ему ответ, пускай даже это будет отрицательный результат, но он будет знать, что с Наташей ничего не произошло, что она жива, здорова, что продолжает учебу в медицинском институте, а то он уже всякое фантазировал в своем воображении.
Но и на второе письмо он не получил никакого известия, он уже думал просить у директора взять отпуск и поехать в Днепропетровск, чтобы увидится с Наташей, но не решался подойти к Сергею Николаевичу с такой просьбой, ведь он не поймет его состояние, а только посмеется над его чувствами. Но, когда в конце октября он получил письмо из города над Днепром, правда, писала его не Наташа, а её подруга Лена, то он решился пойти к начальнику, чтобы изложить свою просьбу.
Дубченко сначала скептически отнесся к такому пожеланию своего подопечного.
– Ну, посуди сам, как я могу тебя отпустить, когда идет осенняя вспашка земли под будущий урожай и каждый человек на учете.
– Сергей Николаевич, но здесь же решается моя судьба и судьба дорогого мне человека.
– Ну, ты меня своими сантиментами не возьмешь. На Новый год поедешь на Украину и тогда решишь все сердечные дела, а сейчас надо решать производственные дела.
– Сергей Николаевич, но там надо срочно решать все проблемы, – сказал Власенко и протянул ему письмо, которое пришло из Днепропетровска, и которое не решался он показывать сначала, ибо он там выступал в не очень хорошем виде, – почитайте и вы тогда поймете.
Директор взял письмо и углубился в чтение, Петя внимательно следил за выражение лица своего начальника, а оно становилось с каждым словом все суровей.
– Так это ты с Наташей, которая к нам на практику приезжала, такое сделал.
– Да, с трудом выдавил из себя парень.
– Да, ты знаешь, кто ты после этого.
– Я хочу на ней женится потому и прошу дать мне отпуск.
– А она к этому как относится?
– Пока что не определилась она, когда была здесь, но теперь после того что случилось, думаю, что она изменит свою позицию. Вот поэтому надо мне ехать. Отпустите меня, Сергей Николаевич, я вас крестным отцом возьму вас.
Последний аргумент смягчил сердце начальника, и он дал разрешение на отпуск. Радостный Петя выскочил из кабинета директора МТС и побежал собирать вещи. По дороге он забежал в кирпичный цех и дал распоряжение Сергею Лагуте, оставив его за себя.
Петр приехал в Днепропетровск около полудня. В городе стояла золотая осень, деревья стояли в брачном одеянии самой различной окраски, такого в Казахстане он не видел и потому радовался такому многообразию.
Он поехал не в медицинский институт, поскольку не знал, как отнесется к его появлению Наташа, а отправился на квартиру её подруги Лены, благо у него был адрес этой девушки. Пришлось, правда долго побегать по городу, расспрашивая прохожих, где находится улица Коцюбинского. Это оказался дом, разделенный на коммуналки.
Лены дома не оказалось. Двери квартиры открыла её мама, очень доброжелательная женщина с правильными чертами лица. Петя рассказал, кто он и почему приехал в город.
– Заходите, Лена очень много рассказывала о вас, – пригласила в аккуратную комнату Евдокия Петровна.
– Что она рассказывала обо мне, – парню было интересно узнать, какое же мнение возникло у Лены после длительного знакомства. Это было не простое любопытство, а ему необходимо было знать – могла бы девушка городская иметь положительные эмоции от знакомства с деревенским парнем.
– Многое чего рассказывала: и о том, что вы хороший организатор производства и очень добрый внимательный человек, который с уважением относится к другим людям. К тому же вы не имеете вредных привычек.
– Даже не думал, что я выгляжу так со стороны. Прямо ангел какой-то, – удивленно сказал парень. Даже не верится.
– Но я только говорю то, что мне дочь говорила. Может чайку вам сделать? – решила поухаживать за гостем.
– Не возражаю, а то мне пришлось долго побродить по городу, прежде чем я нашел вашу квартиру.
Лена пришла после трех часов, сказала, что у них сегодня было четыре пары и зачет по философии. Она, конечно, была очень рада приезду Власенко.
– Наташу надо спасать, она так переменилась, я не узнаю её. Даже немного исхудала. Я её уговариваю смириться с судьбой, что все будет хорошо, но она говорит, что жизнь её кончена. – У парня сердце сжалось от этих слов, ведь это он виноват в том, что его любимая так страдает, ведь он хотел сделать её самой счастливой. В очередной раз он упрекал себя за свой проступок в казахстанской степи.
– Я не стал ехать к ней в институт, ибо опасался реакции Наташи на мое появление. Поэтому я решил заехать к тебе, чтобы ты пошла и подготовила её к такой встрече.
– Правильно и сделал, а то б она еще истерику в институте закатила. Она стала сейчас такая нервная. Мы сейчас пойдем к ней, у неё тоже закончились занятия, и она должна идти домой. Сейчас она мало участвует в общественной жизни института, вся ушла в себя. Даже танцевальный кружок забросила, куда мы вместе с ней ходили. Теперь мне надо искать ей замену. Правда, ей в таком положении и нельзя танцами заниматься. – Лена сделала ударение на слове положение, чем снова ранила сердце парня, но вместе с тем у него уже появлялась ответственность за новую зарождающую жизнь.
Лена не стала даже обедать, хотя мама её уговаривала хоть чай с бутербродом попить.
– Мама, какой чай, тут судьбы людские решаются, а ты чай.
Дом Наташи находился недалеко от дома родителей Лены.
– Пришли, – несколько с тревогой заметила Лена и добавила, – оставайся здесь пока, а я пойду сама к Наташе, потом позову тебя, если она пожелает этого.
– Ты, Леночка, уж постараюсь, – глаза юноши смотрели умоляюще.
– Постараюсь, уж что с вами делать такими грешниками, – ответила девушка шуткой и пошла в Наташин подъезд.
Петя с надеждой и тревогой смотрел ей вслед.
Время шло, а никаких вестей от Лены не поступало, Петр нервно ходил возле подъезда, выкуривая одну сигарету за другой. Он ждал встречи с Наташей, можно сказать, что жаждал свидеться с ней, вместе с тем он и боялся этой встречи. Как он посмотрит в глаза девушки, что он ей скажет, и, какой ответ следует ему ждать. Кроме того, предстоит встреча с мамой Наташи, как она встретит своего будущего зятя. Он готовил речь в свое оправдание, но, возможно, она и не пригодится, ибо никакого общения у них не получится, в аудиенции ему будет отказано.
Лена вышла совсем неожиданно, быстрыми шагами подошла к парню.
– Ну, что, – нетерпеливо спросил Петр.
– Наташка в своем репертуаре, – Лена покивала головой, – не хочет видеть тебя. Ни мои уговоры, ни уговоры Марии Васильевны не имеют на неё никакого влияния.
– Но что же делать? – парень был чрезвычайно озабочен.
– Ничего, сейчас пойдем туда, мама сказала, чтобы ты пришел, несмотря на возражения Наташи.
Они вместе вошли в подъезд.
– А как мама относится ко мне? – поинтересовался он у Лены.
– Нормально относится, как ты того заслуживаешь. А ты думал, что она будет тебя хвалить за твои поступки.
– Нет, конечно. Я того заслуживаю, – несколько обреченно сказал Петр.
– Но ты только не очень трясись перед ней, покажи себя мужиком, которому можно доверить родную дочь. А главное говори, что ты сильно любишь Наташку.
Мария Васильевна была женщина среднего роста, склонная к полноте. Видно, что последние события отложили на её внешность печать печали. Она, не выдавая никаких чувств, пригласила парня сесть на свободный стул, а сама села на кресло, которое стояло, напротив. Некоторое время они сидели молча, женщина в упор рассматривала парня, конечно, не такую пару хотела она для своей красавицы.
– Так, значит, вы поднимаете целину? – задала совсем простой вопрос, который несколько придал уверенности Власенко.
– Да, уже второй год там работаю.
– Нравится вам там?
– Конечно, там климат совсем другой, но я уже привык. – Петя хотел выглядеть солидней, – Зато мы там работаем не за трудодни, а за полноценные рубли. Я уже прикопил некоторую сумму денег, на первый случай хватит.
– И вы собираетесь оставаться там жить в Казахстане?
– Нет. У меня есть план, он может вам показаться слишком необычным.
– Почему же он такой необычный?
– Потому что я собираюсь жить в Москве.
– Да, действительно, планы у вас очень масштабные, а получится у вас поселится в столице.
– Думаю, что получится. У меня уже есть хорошие знакомые, которые могут мне помочь.
Не совсем поверила Мария Васильевна словам парня, но в ней появилось больше уважение к этому деревенскому парню
– Что же мы о делах да о делах вы с дороги проголодались, давайте я вас борщом угощу, я его только сварила с курочкой, которую я на Озерке взяла. Все стараюсь Наташе угодить, а то она стала такой переборкой последнее время.
Петя понял, конечно, в чей огород был брошен камушек, но не подал вида, а только с воодушевлением сказал:
– С удовольствием поем домашнего борща, я его там, на целине так давно не ел борща настоящего.
– Хорошо я сейчас вам принесу, – сказала Марья Васильевна и вышла на кухню.
Лена подошла к юноше, хлопнула по плечу его.
– Молодец, хорошо держал. Ты понравился её маме. Она не каждого приглашает за стол покушать её борща, отменный она его варит.
Девушка пошла в спальню, где находилась Наташа, она так и не выходила оттуда к гостям. Петр осмотрел комнату, по его мнению, она выглядела шикарно: возле окна стоял большой кожаный диван, рядом гардероб с большим зеркалом посредине, а в углу этажерка с книжками и тетрадками, а на верхней полке стояли предметы женского туалета. На середине залы стоял большой стол, а вокруг четыре одинаковые стулья. Он с любовью рассматривал каждый предмет здесь, ибо знал, что эти вещи живут рядом с Наташей, она соприкасается с ними. Вот он представляет, как она берет с этажерки книжку, садится на диван и читает её, при этом правой рукой крутит свою тугую русую косу. Он просто пришел в умиление от такой картинки.