Именно в этот момент под землей раздался гул, как будто завели огромный локомотив, и он, окутываясь паром, готовился рвануть с места. В скале, расположенной напротив пристанища экспедиции, раздался скрежет, и часть ее отошла в сторону, открыв отверстие достаточно внушительных размеров. Оттуда вырвался поток горячего воздуха, прогревая долину и вытесняя холодный воздух. Затем наступила тишина, и из открывшегося отверстия стали плавно вылетать фигуры. По одному, по двое, а то и целыми группами, они заполняли пространство долины, словно купаясь в теплом воздухе и лучах искрящегося солнца. Они пролетали и над стоящими в оцепенении членами экспедиции, поражая их своим видом. Да, это были люди, но какие: значительно выше любого из стоящих в пещере, одетые в разноцветные туники, концы которой, словно крылья, развивались у них по бокам. Покружив в воздухе, эти жители подземного мира опускались на землю и шли в храмы. Причем, каждый в свой, который зависел от цвета его туники.

Придя в себя, профессор закричал:

–Фотографируйте, зарисовывайте все, что видите, – и бросился к рюкзакам, вытаскивая фотоаппарат и бинокль.

Другие последовали его примеру, однако, когда все настроились, в небе не было ни одного человека. Тогда профессор крикнул:

–За мной! – и бросился на выход. Но путь ему преградили два суровых монаха, которые жестом показали, что путникам выходить из пещеры запрещено. Выругавшись громко, профессор подтащил к выходу складной стульчик и демонстративно уселся на него с фотоаппаратом в руках, чтобы быть готовым к дальнейшим событиям. А они не заставили себя ждать. Скоро из храмов стали выходить великаны, которые взлетали вверх и выстраивались в воздухе в определенном порядке. Когда они взялись за руки, то образовали несколько разноцветных живых кругов, висящих в воздухе. Затем над долиной прозвучала нежная музыка, словно кто-то стал играть на флейте. Это внесло оживление в ряды собравшихся, и они медленно стали кружиться над куполом главного храма, словно в хороводе. По мере ускорения ритма становились более быстрыми и действия парящих в воздухе. Наконец танец достиг кульминации, и от пестроты красок зарябило в глазах. Из круга стали вырываться отдельные группы, которые в ходе полета преобразовывались в отдельные фигуры, постоянно меняясь местами, как бы передавая какие-то сведения в космос. Затем музыка стала замедляться, и по мере ее угасания от хоровода отрывались отдельные группки, которые медленно скрывались в чреве скалистой горы. Когда последний летун скрылся в отверстии, оно закрылось и на землю опустились сумерки. Постепенно долину окутал дым благовоний – это монахи начали вечернюю службу.

Ошеломленные увиденным, члены экспедиции в оцепенении смотрели друг на друга, не в силах вымолвить ни слова. Молчание нарушил доктор, который, израсходовав всю пленку, продолжал щелкать фотоаппаратом, как заведенный. Однако, осознав бессмысленность своих действий, он снова громко выругался, тем самым выведя остальных из стресса. Под сводами пещеры раздался вздох облегчения. Люди задвигались и начали обмениваться впечатлениями об увиденном. Слов не хватало, чтобы выразить эмоции, переполнявшие их. Все внезапно осознали, что они столкнулись с чем-то таинственным и непонятным человеческому разуму. Возможно, это был знак, который давался им свыше для разгадки тайны подземного города. То, что он существует, теперь не вызывало и тени сомнений. Осталось только постараться войти в него.

Профессор снова бросился к рюкзаку и, покопавшись там, вынул свой блокнот. Пролистав несколько страничек, он нашел нужное место и стал внимательно рассматривать. Это был код входа в подземный город. Отдельные его элементы напоминали рисунки, которые были изображены на страничке блокнота. Поразмыслив минут десять, он дал команду собраться всем членам экспедиции.

Когда все собрались возле него, он внимательно осмотрел каждого и сообщил:

– Завтра идем в подземный город. Всем быть готовыми в семь утра. Осмотреть снаряжение: веревки, особенно фонари и запасные батареи, оружие с собой не брать. Вопросы есть?

Однако вопросов не оказалось. Группа была разделена на две части. Основная часть членов экспедиции пошла в подземный город, а в долине остались один из охранников и Раджа, который заявил, что ему запрещено, как и всем остальным жителям долины, спускаться в подземелье. Поэтому ему было поручено найти и изучить древний манускрипт о подземном городе и продиктовать его для записи охраннику. Когда подготовительные работы были закончены, все забылись тревожным сном, понимая, что завтра они отправляются в неизвестность.

Рано утром, еще до восхода солнца они отправились к скале в сопровождении Раджи. Тропинка, ведущая наверх, была влажной и скользкой, петляющей среди выступов скал или проползающей над обрывом. Часа два понадобилось им для того, чтобы добраться до нужного места. Оказавшись на небольшом выступе перед предполагаемым входом, экспедиция решила передохнуть перед дальнейшими действиями. Солнце уже поднялось из-за скал, и его лучи ярко освещали скалистую гряду, высвечивая каждый кустик, каждую травинку. Раджа, встав на колени у скалы, быстро произнес молитву и с разрешения профессора удалился. Все замерли в ожидании и вопросительно смотрели на руководителя. Немного поразмыслив, профессор дал команду тщательно изучить скалу и найти какое-нибудь необычное место, знак, аномалию, которые могли бы оказаться ключом ко входу в подземный город.

Рассыпавшись по площадке, все начали осмотр, нагибая кусты и ощупывая скалу, чтобы найти нужную точку. От напряжения и теплых лучей солнца многих прошиб пот, однако найти что-либо существенное пока не удавалось. Профессор хотел уже было отдать команду о прекращении поисков, когда эсесовец – офицер охраны -вдруг позвал его. Подбежавший профессор увидел, что он показывает рукой вверх на скалу, именно на то место, где зеленый кустарник, зацепившись за небольшой выступ, спустил свои ветки вниз, прикрывая крошечную нишу, которая с трудом просматривалась сквозь них.

– Гер профессор, там что-то блеснуло, – сказал он, продолжая показывать рукой на предполагаемое место.

Однако профессор как ни всматривался ничего не увидел. Разочарованный, он медленно повернулся, и в тот же момент переместившееся солнце направило свои лучи на эту нишу, осветив ее сбоку. И профессор боковым зрением уловил какой-то блеск, пробивающийся сквозь ветки. В голову ударила горячая волна, как от хорошего глотка доброго шнапса.

–Неужели это то, что мы ищем? – подумал он.

Подойдя вплотную к скале, он стал прикидывать, как добраться до кустарника. Расстояние до него было значительно выше человеческого роста. Ни лестницы, ни других подручных материалов поблизости не было. Однако профессор нашел выход из положения. Собрав всех членов отряда, он приказал шарфюреру встать возле скалы, а второму эсэсовцу, более худощавому, влезть ему на плечи и убрать кусты, которые закрывали углубление. Фигура была построена, и верхний охранник стал ножом срезать мешавшие растения. Все замерли в ожидании, молча провожая срезанные ветки, которые, кружась, падали возле них на землю. Наконец последняя из них была сброшена, и их взору открылась ровная плита, местами покрытая зеленым мхом. Он рос необычным образом, оттеняя своим цветом ровные квадраты, рядами расположенные на плите. На них едва можно было распознать какие-то знаки. Стоявший вверху эсэсовец попробовал протереть плиту руками, однако ничего не получилось. Тогда профессор кинул ему моток веревки и потребовал, чтобы тот протер им плиту. Жесткая веревка содрала мох, растущий по бокам квадратов, очистила их от грязи, и перед всеми предстали необычные фигуры и иероглифы, выдавленные на них. Сердце профессора учащенно забилось: среди рисунков он заметил те, которые были записаны у него в блокноте в качестве шифра входа.

Решив действовать незамедлительно, он приказал отдохнуть стоявшим в напряжении участникам похода, а сам, быстро достав блокнот, стал находить знакомые изображения и сравнивать их с уже занесёнными ранее. Все имеющиеся в его распоряжении фигуры были отражены на плите, но располагались они хаотично, не так, как у него в блокноте. Возник вопрос: в какой же последовательности их надо нажимать? Шифр есть, а ключа к нему нет! Как быть? Кто знает, возможно, нажатые в неправильном порядке фигуры могут привести к печальным последствиям и все пойдет прахом. Все равно надо на что-то решаться. А что если нажать все эти фигуры в той последовательности, в какой они были в книге? Скорее всего, что так надо и поступить, раз нет другого выхода. Решившись, профессор влез на плечи шарфюреру и, держа блокнот перед собой, стал нажимать фигуры. Сначала это ему удавалось с трудом, по всей видимости, механизмом не пользовались очень давно. Однако, приловчившись, он сумел осилить весь шифр. Перед последней фигурой стилизованного зайца он затаил дыхание и, быстро нажав на нее, спрыгнул со спины, крикнув всем, чтобы отошли от скалы.

Сначала ничего не произошло, и все несколько минут в ожидании смотрели то на скалу, то друг на друга. Однако вскоре внутри скалы послышался какой-то гул, как будто включили паровую машину, затем раздался скрежет, и часть скалы начала медленно отъезжать в сторону, открывая свой зев. Все приготовились к неожиданностям. Однако ничего экстраординарного не случилось. Наоборот, взошедшее солнце осветило пещеру, внутри которой с левой стороны было видно какое-то отверстие, из него на стоявших подул теплый воздух. Профессор первым переступил порог пещеры, за ним, взяв свои вещи, медленно двинулись все остальные. По мере приближения к отверстию воздушный поток усиливался, обдавая всех своими крыльями. Обследовав пещеру, члены экспедиции ничего, заслуживавшего внимания, не обнаружили. В пещере не было ни лестниц, ни лифтов, ни дополнительных входов и даже намека на них – только гладкие стены и отверстие с воздушным потоком.

Профессор дал команду связать веревки, и одному из охранников, обладавшему альпинистскими навыками, начать спуск. Один конец веревки взяли в руки два человека, а охранник, обвязанный другим концом за пояс, опустился возле отверстия на колени и стал постепенно двигаться вниз. Когда он почти полностью скрылся из виду, канал отверстия залил ровный свет, поток теплого воздуха прекратился, а из отверстий боковых стенок подул воздух, который бережно, словно на лифте, стал спускать альпиниста, передавая от одного потока к другому. Затем по очереди спустились и все остальные. Для того чтобы добраться вниз, им пришлось преодолеть три таких трубы по восемьдесят метров каждая, у основания они оканчивались небольшими ровными площадками. Лифт действовал безукоризненно, и они добрались без приключений. Внизу их встретил такой же рассеянный свет и множество коридоров. Чтобы сориентироваться, в какую сторону двигаться, профессор попробовал воспользоваться компасом, однако стрелка его тупо стояла на месте. Тогда профессор решил действовать по правилу «правой руки» и вошел в коридор, находящийся справа. Боясь заблудиться на обратном пути, он решил делать на стенах туннеля метки куском мела. Однако его попытки провести там хотя бы черту окончились неудачей: стены были зеркально гладкими, и мел просто скользил по ним, не оставляя следов. Пол также был гладким, без каких-либо следов пыли, а потолки были идеально ровными и блестели, словно покрытые лаком, поэтому профессор повел людей вперед, полагаясь лишь на интуицию. Так в полумраке они шли минут двадцать. Все повороты, через которые они проходили, были расположены под прямым углом. Постепенно туннель стал расширяться, и профессор за следующим крутым поворотом неожиданно вступил в огромный зал. От неожиданности он замер на месте, не чувствуя толчков своих партнеров, которые, вырываясь из-за поворота, натыкались на него и останавливались в немом изумлении, пытаясь взором охватить всю открывшуюся перед ними картину. Зал имел пирамидальную форму. Сужаясь вверх, он устремился ввысь более чем на сотню метров. Сверху, непонятно откуда шел мягкий свет, освещая центральную часть зала. Здесь стоял квадратный массивный стол из непонятного материала, за которым располагались такого же формата стулья. Медленно приблизившись к ним, члены экспедиции увидели, что на них расположились в хаотическом порядке основные звери земли. Сделаны они были в натуральную величину из чистого золота и именно восседали за столом, словно собрались на какое-то важное совещание. Волк сидел рядом с овцой, лисица соседствовала с зайцем, нахохлившийся орел, скосив голову, хищно поглядывал на куропатку. Фигуры были вылиты так искусно, что создавалось впечатление, будто они передавали не только внешний вид животных, но и их характер. Свет, падавший на них сверху, имел волнообразный характер и цвет, а затем сменялся полумглой, после чего сверху моментально включался яркий источник, который освещал то одну, то другую фигуру. И она под влиянием этого как бы оживала, словно готовясь произвести какие-то действия, что заставляло людей периодически шарахаться то в одну, то в другую сторону, в зависимости от того, какая фигура внезапно освещалась перед ними.

Освоившись с обстановкой, члены экспедиции начали осторожно обследовать зал, подсвечивая себе фонариками, с опаской поглядывая в центр зала, где продолжалось пиршество зверей. Шедший впереди антрополог вдруг остановился и стал водить фонариком слева направо и наоборот. Его свет выхватывал какую-то конструкцию, внутри которой поблескивали непонятные предметы. Увидев это, профессор также направил свой фонарик на необычное место. Перед исследователями высветились полки, расположенные в виде буквы П, на которых стояли метровые пластины толщиной примерно в миллиметр. Эти полки тянулись до самого верха, и пластины на них стояли ровными рядами, собранные в отдельные компактные группы, словно книги. Подойдя ближе, профессор обнаружил на них какие-то знаки. Преодолев страх, он протянул руку и попытался взять ближайший золотой лист. Он легко отделился от полки и, не сгибаясь, лег на руки. На листе были видны какие-то непонятные знаки и символы, аналогов которым профессор не мог найти.

–Что это – рукопись или книга? Если это так, то все находящееся здесь является библиотекой. Но как прочесть хотя бы один лист из этого возможного собрания древних, а может быть космических знаний? Вероятно, в этом поможет та древняя тибетская рукопись, которая хранится в монастыре.

Профессор вытащил блокнот и стал срисовывать все, что было изображено на золотом листе.

–Если в рукописи будут совпадения с обнаруженными символами, то, может быть, появится возможность прочесть эти золотые книги, – подумал он, быстро водя карандашом по бумаге.

Закончив копировать, он осторожно поставил лист на место, отчего тот мелко завибрировал. Больше ничего интересного в зале не было найдено, и члены экспедиции двинулись дальше. Длинный коридор, по которому они продвигались вперед, вдруг уперся в ровную площадку, а на одной из стен, ограничивающих её, находился огромный круг. В центре его было высечено стилизованное изображение человеческого лица, а по окружности – фигуры тех животных, которые располагались в центральном зале. Слева и справа выступало по шесть ниш с такими же, но значительно меньшими кругами, в центре которых были изображения этих же животных. Когда они подошли ближе к центральному изображению, круг поднялся вверх и из-под него выдвинулся постамент, на котором восседала фигура, похожая на шута. На голове, надвинутый на огромный нос, сидел шлем, закрывая лицо прозрачным забралом; в мочках ушей болтались брелоки, похожие на миниатюрные наушники, а на шлеме четко вырисовывался продолговатый цилиндр со множеством отверстий, похожих на гнезда для магнитофонных штекеров. Фигура была одета в комбинезон с многочисленными застежками, а руки, опущенные по бокам, были в гофрированных перчатках. С шеи фигуры на комбинезон спускалась золотая цепочка, на которой висела такая же, как на шлеме, капсула, но меньших размеров. Глаза фигуры, казалось, насмешливо смотрели на путешественников и словно следили за каждым их шагом.

Сфотографировав все, что можно было, профессор не решился подойти к фигуре и отодвинулся назад. Сразу же, только стоило ему отступить, постамент с фигурой исчез внутри отверстия, а круг опустился на место. Теперь следовало осмотреть фигуры, находящиеся по бокам. Учитывая только что произошедшее знакомство, профессор выбрал фигуру зайца и подошел к ней. Как и в первом случае, круг поднялся вверх, потом открылся грот, внутри которого на полированной длинной плите лежали и стояли золотые фигурки зайцев различных видов: и тех, которые профессор знал, и совершенно других, еще ни разу не встречавшихся видов. То же самое было и в других нишах, словно зрителям показывали, каким путем шла эволюция тех или иных групп животных, пока они не достигли нынешнего вида. Затем им попался зал, в котором они обнаружили фигуры давно вымерших животных: динозавров, саблезубых тигров и других. Однако здесь была показана эволюция наоборот, словно Великий Создатель постепенно корректировал свои произведения: или отказываясь вообще от них, или придавая им удобоваримую форму. На одном из перекрестков исследователям встретился необычный камень, отшлифованный до невероятного блеска и на котором поблескивали многочисленные серебряные звезды, количество которых трудно было подсчитать. Возможно, это была карта звездного неба, так как при приближении или удалении от камня звезды меняли свое расположение и их количество то уменьшалось, то увеличивалось. Повернув от камня вправо, они попали в огромный зал, который весь был заставлен каменными двухметровыми скульптурами. У многих из них было по три или шесть голов, то же самое касалось и рук. Под каждой фигурой лежали треугольные плиты, покрытые различными графическими знаками, словно надписи, дающие пояснения к той или иной фигуре. Профессор израсходовал уже четыре пленки, однако чудеса все продолжались, заставляя их идти вперед. Забыв о времени, они шли по длинным туннелям, забираясь все дальше в глубь скалистой гряды. Пройдя в очередной зал, они очутились внутри стен, которые были украшены различными светящимися треугольными рисунками, которые мелькали на стенах в различной последовательности. Что это было: письмо или обращение к ним – никто не мог понять. Но было очевидно, что некто хочет им что-то сообщить. Они даже не успели отреагировать, как в зале зажегся красный свет, рисунки пропали, а из-за раздвинувшихся стен вышли великаны необычного вида и со всех сторон синхронно, молча стали окружать путешественников. Глаза их были устремлены на людей и, казалось, прожигали их насквозь, оставляя в душе безотчетный страх и ужас. По мере их приближения все инстинктивно жались друг к другу, пытаясь оттянуть мгновение неминуемой встречи. Вход в зал стал постепенно закрываться. Стоявший ближе всех к нему шарфюрер с криком, полным ужаса, рванулся вперед и успел проскочить в щель еще оставшегося выхода. Он несся по туннелям, не разбирая дороги, пролетая по залам и сбивая все на своем пути. Свет, освещавший подземные помещения, утратил свою интенсивность и стал очень часто мигать, как будто при тревоге. Потоки воздуха то били ему в спину, то дули в лицо, затрудняя движение. Затем начались какие-то вибрации, от которых у него начала раскалываться голова и туманиться взор. Перед самым выходом на поверхность он врезался в великана, который внезапно вырос у него на пути, и потерял сознание. Очнулся он вечером на скале перед входом в подземный город. Ничего не помня, с чугунной головой он с трудом добрался до пещеры и отключился.

Утром, проснувшись, он увидел, что на него в упор смотрят Раджа и эсэсовец, которые были оставлены здесь. Кратко рассказав им все, что он мог вспомнить, шарфюрер сказал, что надо срочно собираться и отправляться в Германию, пока есть шанс выжить. Раджа поведал ему, что они усердно занимались древней рукописью, но полностью обработать ее не успели.

–Тогда ее надо изъять,– сказал шарфюрер.

–Как изъять? Ведь это сокровище храма, и его нам не отдадут,– возразил Раджа.

–Значит, возьмем силой и рукопись, и «лингам».

Раджа только молча пожал плечами и отошел в сторону. Посидев несколько минут в раздумье, он сказал:

–Вы давайте завтракайте, а я схожу пройдусь, разведаю обстановку. И прежде чем ему успели возразить, быстро выскочил из пещеры. Немцы только пожали плечами и стали обсуждать вопрос, как изъять необходимые им предметы.

Раджа в это время стремительной походкой шел к храму. По пути он не заметил никакого ажиотажа и паники, связанной с исчезновением экспедиции. Дойдя до него, он оглянулся вокруг и, наклонив голову, зашел вовнутрь. Минут через двадцать он вышел оттуда и так же стремительно вернулся в пещеру. Здесь его ожидали немцы, вооруженные винтовками и готовые идти за своей добычей. Они подозрительно уставились на Раджу, ожидая от него объяснений.

–На улице все спокойно, так что повода волноваться нет, – сказал он, указывая на их вооружение.

–Я бы вам посоветовал оставить все это здесь. Нас сейчас ждет настоятель храма, а с этим «имуществом» нас туда не пустят, да и обратно не выпустят. Так что положите все это на место и идемте со мной.

Посмотрев друг на друга, немцы медленно поставили винтовки к стене и вынули пистолеты из карманов, оставив крайний вариант на потом. Первым из пещеры вышел Раджа, за ним, осмотрев все вокруг, вышли остальные. Подойдя к храму, они сняли обувь и вошли. Настоятель уже ждал их, окуривая пространство вокруг себя благовониями. Пригласив их сесть, он нараспев стал говорить.

–Пришедшие с миром скоро обретут свободу, пришедшие за знаниями да обретут их, пришедшие со злом сами от него пострадают. Мир велик и необъятен, и все в нем происходит по воле Божьей. Каждому воздадут по заслугам его. Мы чтим ваш интерес к нам и ваше желание получше узнать нас. Мы открыты перед вами и в знак этого передаем вам эту древнюю рукопись, которая вас так интересует. На это дают согласие те, кто живёт рядом с нами.

Он подал знак, и сзади него, словно из-под земли вырос монах, держа в протянутых руках кожаный футляр. Настоятель взял его и, раскрыв, вытащил за ручки пожелтевшую от времени рукопись, намотанную на деревянное основание. – Здесь есть многое из того, что вас интересует. Прочтете и возрадуетесь.

С этими словами он сложил все обратно и торжественно передал футляр Радже, который протянул его шарфюреру. Не ожидавший такого поворота событий, тот взял ее и бережно положил к себе на колени.

–Мы рады также вам сообщить, что ваш «лингам» накопил достаточно энергии, и вы можете его забрать с собой. Таким же образом он передал и эту скульптуру.

Довольный шарфюрер, не будучи дипломатом, выдавил из себя слова благодарности и засобирался домой. Все трое откланялись и двинулись к пещере. Придя в нее, немцы сразу же упаковали раритеты и стали собираться домой.

–Не доверяю я им. Если сегодня переживем ночь, то жди пакости во время возращения домой. Чего они просто так отдали эту рукопись? Наверное, что-то задумали, – сказал шарфюрер.

–Я тоже не верю этому Радже, надо от него избавиться, – сказал второй эсэсовец.

–Сделаем это позже, когда он проведет нас через тропы к долине, – шепнул ему старший.

В это время Раджа стоял на улице, прислонив голову к скале, и слышал все, о чем говорили между собой немцы.

Во время сборов с шарфюрером стали происходить странные вещи: то он застывал на месте, тупо уставившись в стену, то в середине разговора замолкал, не видя и не слыша никого. Спать решили по очереди: двое спят, а один дежурит. На удивление, ночь прошла спокойно, и утром, взяв минимальное снаряжение, поредевшая экспедиция отправилась в обратный путь. Во время перехода шарфюрер несколько раз терял сознание – то ли от пережитого, то ли от нехватки кислорода, поэтому приходилось останавливаться и приводить его в чувство. Самое интересное, что, очнувшись, он ничего не помнил. Перед спуском в долину они остановились на последнюю ночевку, решив свести счеты с Раджой утром. Когда они проснулись, его уже не было на месте. Он исчез. Шарфюрер с руганью сразу бросился к рюкзаку, однако их добыча была на месте, аккуратно прикрытая плащ-палаткой. Бросив часть снаряжения, они спустились в долину и с большим трудом добрались до посольства. Здесь им оказали медицинскую помощь и самолетом направили в Берлин. Рукопись отдали для перевода в «Анненербе», а «лингам» -для исследования в лабораторию Ордена для изучения его возможного влияния на немецких женщин. Судьба остальных членов экспедиции, оставшихся в заточении в пещере, никого не волновала.

Так развивались события, связанные с этой экспедицией. Как позднее стало известно, по ее итогам была принята программа увеличения рождаемости в Германии. Она включала в себя как социальные, так и законодательные и медицинские векторы, которые имели достаточно серьезный результат и нашли свою реализацию через определенные ритуалы и обряды.

После этого сообщения наступило определенное затишье, оно длилось примерно в течение двух недель. Затем пришло несколько ничего не значащих новостей, которые только уточняли то, что было мне уже известно.