Мой сокровенный фетиш – её уродства,

Каждый изъян в моей кузне создаётся,

Люблю её пупочные и паховые грыжи.

Она зона, а я в ней словно Рыжий,

Опасный путь, но артефакты того стоят.

Мой сон рождает чудище – я Гойя.

Обожаю кривизну её позвоночника,

Он так же прекрасен, как тело срочника,

Что только что попал под обстрел.

В фиолетовых рунах на теле истину узрел;

Вывихнутые руки и вывихнутые ноги,

Раздвинув их, я усну в ней, как в берлоге.

Она кричит, но то явно вопль счастья,

Забиваю кляпом разинутую пасть я.

Всё растет моя ментальная ухабина,

Пока так измываюсь я над своею анимой.

Кризис в мире, кризис дома, кризис в сердце.

Бухаю так, как никогда не смог бы Ельцин,

Ласково шепчет мне на ушко этанол:

«Кто не согласен с тобой, тот нахуй пошел».

Обстипация мыслей доведена уж до абсурда,

Мертвичину таланта скрывает дамская пудра,

Словно Ленин, труп на всеобщем обозрении,

Я разлагаюсь, и газами выходят всякие стремления.

В детстве думал, к двадцати стану миллионером,

На деле создаю пролежни на родительской шее,

Проживаю жизнь, как по заказу родичей

И делаю это с привкусом бесконечной горечи.

В моих буднях всё меньше угара

И всё больше думерской тоски,

Жизнь в принципе – игра в еблана,

Где главный будет приз -

Отцовский праздный подзатыльник

И благодарность за пиво.

Буду спать, пока не зазвонит будильник,

Да с морфеем беседовать мило,

Ну а он не сработает, если его не завести.

Есть талант, но в целом нахуй он нужен,

Мне хватает и обглоданной кости.

Во вселенской перестрелке я безоружен,

Это не пацифизм, у меня просто нет цели.

Театр одного актера, и я в роли Обломова,

Лучшие из нас переродятся в эйнхериев,

А худших скинут в яму бездонную.

Одинаковые речи в устах разных людей,

Заебался слушать этих ёбаных чертей,

На теле эпохи мы все являемся брухлей,

Да, я понимаю, что таковы правила кухни,

Но я по горло сыт лицемерной хуйней,

Ведь я только и питаюсь, что отравленной стряпней.

Правые играют на гордыне, а леваки на зависти,

В сущности, все по глупости совершают пакости.

В социальном лифте я медленно падаю в его шахту,

Солнце в зените – нет тени, как и нет страха,

Осталась только безнадега – жизнь в бурном потоке,

Что в бесконечных порогах, а я в потресканной пироге.

На плантации во всю кипит работа,

Улыбаются люди, ведь всё подано под видом курорта,

Мы пьем мочу под видом яблочного сока,

Мы стали терпилами под эгидой всемогущего Бога.

Сила брат не в правде и не в дЕньгах,

А уметь весело забыться

В баре, пьяным в стельку,

Сыграть в ментального убийцу:

Низвергнуть наземь олимпийцев,

Став хаосным аттрактором,

В хтонический сосуд излиться,

Обратившись канцерогенным фактором

Для истязающих досуг невзгод.

Задавить их метастазами,

Используя этаноловый бомонд.

Жизнь- сборник повестей с рассказами,

А никак не поэма или эпос,

Лишь беллетристический угар.

А нахуй нужен лембос,

Если есть чипсы, пиво и кальмар,

Коими можно обожраться до отвала.

Лабиринт судьбинушки прекрасен,

И не надобно вторить Дедалу:

Просто солипсизм без лишних катавасий.

Хочу сказать спасибо всем родным и близким,

Мои друзья ценны, будто тигр уссурийский:

Тоже в Красной книге, ведь красный – цвет любви.

Я такой же, как и Игорь, ведь со мной мои братки,

Где бы они ни были, и где бы ни был я.

Нас объединяет кхала – мы ментальная семья.

По всем очень скучаю и с нетерпеньем жажду встреч,

Заботы – камень преткновения, и в него вонзился меч:

Времени Экскалибур я выну, как Артур.

Разлуки партия закончится, и начнётся новый тур,

В котором, словно гедонисты, предадимся кутежу,