XIII
Вечером за ужином Рихард был не многословен и от сыпавшихся со всех сторон вопросов отмахивался. На душе было черно, мысли путались, сомнения одолевали. Даже принесенное к столу вино не помогло расслабиться. Кружка за кружкой слегка терпкого молодого красного сделали свое дело, на утро голова раскалывалась, руки тряслись и не слушались. Ведро холодной воды, вылитое на голову, лишь заставило вздрогнуть. – Что они туда намешали, – борясь с подступающим к горлу комком, прошипел Рихард.
– Пить меньше надо, – ответила Касия, вызвавшаяся сопроводить командира до колонки с водой.
– Не больше, чем обычно…
– Больше, Рих, больше.
– Спасибо, что помогла, дальше я сам.
Девушка поняла намек и, кинув полотенцем в лицо товарища, исчезла в арке.
– Фух…, – выдохнул Рихард, уперся лбом в стену ближайшего дома и уже не сдерживая спазмы, опорожнил желудок. Если и полегчало, то не сильно. Живот крутило, а на голову будто опустили чугунный колокол и начали со всех сторон наперебой стучать молотками. Наемник промочил полотенце лядиной водой, накинул его на голову и уселся на сложенные в тенистом углу пыльные деревянные ящики. Он зачарованно смотрел на проплывающие по голубому небу облака. «Эх, вот бы сейчас дождь», – подумал Рихард, – «Так давно не попадал под дождь, лучше ливень стеной, летний, теплый…».
– Эй, пьянчуга, ты еще жив? – голос Касии оторвал от увлекательного занятия.
– Чего тебе?
– Что расселся… идем, дядя кофе раздобыл, – девушка подхватила командира под руку и потащила за собой в дом.
Аромат свежезаваренного напитка заполнил весь дом, на столе на расстеленной льняной тряпке лежала горка поломанного на куски еще дымящегося хлеба, крынка масла и пиала с красными оливками. Касия взяла нож, размазала толстым слоем масло и со словами «ешь!» всучила его командиру. От первого куска Рихарда чуть не вырвало. Пересилив себя, он доел хлеб, влил в себя кружку кофе, а потом еще одну. Минут через двадцать накатывающаяся волнами тошнота начала отступать, наемник уже мог разогнуться и оторвать голову от стола.
– Куда вы? – просипел вслед выходящим на улицу Лиру и Йоргу Рихард.
– До арсенала местного, узнаем, что там с нашими татуировками делают, а потом поболтаем с местными, вчера, когда ты уже отрубился, мы встретили знакомых. Договорились после обеда пропустить по рюмочке, – Лир скороговоркой выдал заготовленный текст.
– Молчи про рюмочки, сейчас вырвет.
– Ну, мы пошли?
– Валите.
Дверь захлопнулась. Рихард поднялся с лавки и поплелся наверх.
– Куда собрался? – крикнула на него Касия.
– Пойду подремлю… плохо мне…
– Ага щщас! Мне тут с тобой до ночи нянчиться удовольствия никакого. Через десять минут, чтобы был внизу, пойдешь со мной гулять, моря сто лет не видела.
– Побойся бога, мне просто на ногах стоять и то тошно.
– Пройдешься, развеешься. К вечеру огурцом будешь. Если будешь хорошо себя вести, разрешу опохмелиться, – Касия вынула из ящика початую бутылку какой-то бодяги и, улыбаясь во весь рот, потрясла ею перед собой.
– Убери, эту дрянь, – фыркнул Рихард и поспешил наверх, – Сука…– произнес он шепотом.
«Прогулка, мать твою, пытка как она есть!» – Рихард плелся позади девушки, отставая от нее метров на пять. Дорога шла то вниз, то вверх, за направлением наемник не следил, на автомате двигаясь за Касией, как за маячком, блуждающим где-то на границе миров. Возможностей измученного организма хватило минут на пятнадцать прогулки, после чего Рихард нырнул в ближайшую подворотню. За секунды непереваренный завтрак украсил разбитую брусчатку. – Да что за пойло мне подсунули, – проговорил он сам себе. Обернулся и уперся в возникшую из ниоткуда девушку, чуть не упав от неожиданности.
– Нормальное пойло, меру знать надо, – довольная страданиями командира Касия протянула ему флягу с водой. Рихард прополоскал рот водой, а остатки вылил себе на голову, – Не скалься, у меня память хорошая, нажрешься, я все припомню.
– А плевать, я девушка стойка, слабины не дам.
– Ну-ну…
Вернув флягу, Рихард вывернул на дорогу, и начал спускаться по ставшей уже знакомой разбитой улочке к набережной. «Что ж налево я уже ходил, попробую на право», – Касия, тебе все равно куда идти?
– Хочу туда, – с лицом капризного обиженного ребенка она махнула рукой направо.
– Как пожелает ваша светлость, – Рихард отвесил поклон и зашагал вперед.
– Всегда мечтала иметь прислугу, – не сдерживая смех, крикнула на всю округу девушка.
– Ты не перегибай, а то ночью в караул отправлю.
– Молчу, молчу, – хихикала Касия.
Они прошлись вдоль берега, сегодня море отливало зеленым изумрудом, в небе бесновались чайки, оглушительно выражая свое недовольство, или наоборот радость. Даже разрушенная первая линия домов излучала невидимое глазу очарование. Морской воздух делал свое дело, разгоняя похмельную пелену. И хотя в желудке наемника десяток ежиков продолжал устраивать оргии, самочувствие в целом улучшилось.
– Смотри! – восторженно воскликнула Касия. Вдалеке на камнях расположился одинокий рыбак, неподвижно в позе мыслителя ждавший благодати от моря.
– Пойдем?
– Я за! – девушка распустила собранные в хвост волосы и бросилась вперед, – Догоняй! – на бегу закричала она.
– Ну вот еще, я стар для этих игр.
– Прекращай брюзжать, хоть раз порадуйся жизни, завтра нас, может быть, убьют.
– Меня не убьют, – выкрикнул Рихард уже убежавшей вдаль Касии.
Не поддавшись на провокацию, он лишь прибавил шаг.
У рыбака – сморщенного деда неопределенного возраста с обветренным лицом удалось выторговать пару рыбин, название которых он и сам не знал. «Рыба и рыба, вкусная», – без эмоционально пресекал он любые попытки выяснись, что же все-таки он продает за целых две марки. Такой цене, скажем прямо, могли позавидовать лучшие таверны Брискова. На торг старый хрен не шел, после очередной попытки сбить цену Рихард сдался, махнул рукой и отсчитал две монеты. – Смотри, старик, если не вкусно, я тебе в глотку потроха запихаю, – размахивая перед носом, удерживаемой за хвост рыбой, пригрозил наемник. Рыбак не ответил, меланхолично отвернулся, чтобы вернуться к своему занятию, а Рихард с Касией продолжили свой путь. Набережная, точнее, место, где она раньше располагалась, закончилась, ее сменил галечный пляж.
– И за чем мы это купили? – потряхивая серо-черной тушкой спросил Рихард.
– Съедим. Вон у той ржавой штуковины отличное место для «лагеря». Ты чистишь, я за хворостом!
– А может наоборот?
– Неееееет… – растягивая буквы произнесла девушка и подняла выброшенную на берег выцветшую на солнце до пепельно-серого цвета корягу.
Костер весело разгорался, в пламени потрескивала, насаженная на тонкие ветки орешника, рыба. Рихард уселся под прогнившем до дыр листом металла, нависавшим над костром и придавался воспоминаниям, изредка поглядывая на скворчащий обед. Касия пристроилась сбоку, закинув ноги на торчащий из земли швеллер.
– Рих, о чем замечтался?
– Да так, глупости всякие с похмелья в голову лезут.
– Да брось, колись. – девушка перевернулась на живот и несильно ударила командира в бок.
– Дом пытаюсь вспомнить и не могу.
– А я вот не заморачиваюсь такими глупостями, день прекрасный, никого не надо убивать, никто тебе не указывает: иди туда, сядь сюда. Чаще бы так. И солнце на юге не такое как в горах, прямо кожу ласкает, еще бы искупаться.
– Даже не думай.
– А что? Кто запретит?
– Командир твой запретит. Подцепишь заразу, что с тобой в бою потом делать.
– За-ну-да…
– Ду-ра…
– Пускай, зато жизни радуюсь, когда еще так получится, – Касия стянула сапоги и вскочив на ноги направилась к воде.
– Зайдешь глубже, чем по колено, пристрелю.
Касия пропустила угрозу мимо ушей и, покачивая бедрами, зашла в воду, – Вау! Теплая! – закричала она и, наплевав на предупреждения, скинула белую рубаху и нырнула в изумрудную воду.
– Ворчливый старикан, иди ко мне! – размахивая руками, радовалась Касия, на что лишь Рихард бросал недобрый взгляд. Минут через двадцать девушка вышла из моря закрывая грудь ладошками, направилась к огню. – Ханжа там супер, – нависнув на Рихардом, сказала она.
– Верю, но не хочется.
– Фу… какой скучный.
– Оденься, замерзнешь.
– Да командир! – вытянувшись по струнке и опустив руки по швам, отчеканила Касия.
– Если бы твой дядя видел…, – начал Рихард, подняв взгляд на обнаженную грудь.
– Пожалуйся ему, – фыркнула для виду девушка.
– Да придется. Беги, одевайся, а то бедняга рыбак уже слюной изошел, – указал кивком, куда-то за спину Рихард. Со словами: – Мне стыдится нечему, – Касия помахала перепугавшемуся рыбаку и пошла к белевшим у кромки воды вещам.
После перекуса, навалилась приятная расслабляющая сонливость, Рихард надвинул на лицо кепи, а Касия, пристроив голову на коленях командира, раскинула руки в стороны и, закатив глаза, блаженно посапывала.
– Хороший день, солнышко, море. Не хочу, чтобы он заканчивался, – прошептала девушка.
– А я хочу, чтобы пошел дождь.
– Зачем? – удивилась Касия, даже приподнялась на локтях.
– Сам не знаю.
– Дом вспомнил?
– Нет.
– Знаешь, ты вот иногда проваливаешься в воспоминания, словно и не здесь ты, у меня мурашки от такого по коже.
– Это у тебя от воды, – улыбнулся Рихард и поправил прядь темных волос упавших на лицо Касии.
– Я тоже дом иногда вспоминаю, чаще в кошмарах. Я тебе рассказывала?
– Нет, расскажи сейчас.
– Мне тогда, наверное, лет семь было. Представляешь, даже не помню, как выглядел дом, из воспоминаний только поднимающееся к небу пламя и я стою, справа от меня телега, у колеса дергается в судорогах смуглый парень, у меня в глазах ужас, руки и платье в крови и только слышу голос отца «беги!», – по щекам девушки бежали слезы. Рихард обхватил ее за плечи и прижал к себе. – Знаешь, тот парень, ему лет семнадцать было, я не помню как, но я его убила. А вдруг, если бы все сложилась по-другому, у меня бы был шанс жить нормальной жизнью?
– Ты правильно поступила, и не надо ничего менять, ведь этому миру наравне с мельниками и каменщиками нужны и убийцы, – в первый раз за день Рихард рассмеялся, – Давай не будем больше про смерть, расскажи лучше про воду, правда теплая?
Так они и болтали ни о чем, валяясь в тени искореженного ржавого напоминания минувших эпох. Только когда солнце начало клониться к горизонту пара суровых потрепанных жизнью вояк неспешно побрела домой. Ощущения спокойствия, блаженства и беззаботности остались на залитом солнцем теплом пляже, в изумрудной воде и соленом, пахнущим йодом, легком ветерке, игравшем в черных волосах.
Нужный проход Рихард нашел с первого раза, подъем вверх, повороты, арка, завалившаяся изгородь и вот она дверь нового дома.
На гранитной ступеньке кто-то любезно оставил корзинку, судя по содержимому с обедом или ужином. Да собственно, это и не имело значения, позаботились, не забыли и хорошо. Распахнув незапертую дверь, Касия подхватила корзинку и сразу направилась хозяйничать на кухню.
– Воды принеси! – скомандовала она, в ее голосе не осталось ни капли той нежной, беззащитной девушки, беззаботно озорно плескающейся в море.
– Да, госпожа, – в последний раз отшутился Рихард и, подхватив мятое жестяное ведро, вышел из дома и нос к носу столкнулся с вернувшимися Лиром и Йоргом. Время они провели весело, судя по свежим ссадинам на лицах, даже подраться успели.
– О… командир, – обрадовался Йорг и полез обниматься. Штормило его знатно и, повиснув на плечах Рихарда, он чуть не завалился сам и не «уронил» командира.
– Где так налакались?
– Там же где и ты вчера, – глупо улыбаясь, ответил Лир.
– Ага – буркнул наемник и, пропустив в двери товарищей, и пошел выполнять поручение Касии. Он и пары шагов не успел сделать, как из-за спины донеслись возмущенные крики и звонкий удар чего-то тяжелого о стену. «Не повезло», – подумал наемник и, насвистывая кабацкую песенку, продолжил путь к колонке. Обернулся он за пять минут. От улыбок на лицах товарищей не осталось и следа, если бы стойкий запах спирта, окутывавший комнату, их с легкостью можно было бы принять за трезвых.
– Что так долго? – возмущенно фыркнула Касия, разве что из глаз молнией не поразила.
– Что стряслось?
– Вы у меня вот где, алкаши,– поднесла она руку к горлу.
– Да она просто завидует, вот и бесится, – тихонько сказал Йорг сидящему рядом Лиру и тут же пожалел о содеянном. Девушка подалась в сторону, повернулась вполоборота, ее рука скользнула к ножу, весившему на поясе и в ту же секунду холодный кусок стали пронесся в каком-то миллиметре от головы ошарашенного Йорга. – Еще одно слово и останешься без уха! – начала заводиться она.
Лир, вытаращив глаза, вопросительно посмотрел на командира, в ответ Рихард кивнул в сторону лестницы. Двое подвыпивших товарищей одновременно поднялись, перевернув лавку, и неуверенным шагом направились на второй этаж.
– Не ругайся на нас, это все нервы, – примирительно сказал Рихард.
– А у меня можно подумать не нервы? Каждый раз одно и тоже, чуть свободы и вы как с цепи срываетесь. Почему я себе такого не позволяю?
– Потому что ты умница и красавица.
– Не подлизывайся.
– Даже и не думал.
– Не оправдывайся, знаю я тебя как облупленного.
Касия еще с полчаса повозмущалась, и, в конце концов, сменила гнев на милость.
– Посидим на улице? – предложила она, когда сверху начало доносится монотонное ритмичное похрапывание.
– Давай.
Усевшись на прогретой за день ступеньке перед дверью, девушка выставила перед собой, прихваченную из дома корзинку, и, соорудив бутерброд, сунула его Рихарду.
– Завтра надо озаботиться нашим арсеналом, – деловито заявила она.
– Я думал об этом. Да и ребят занять надо.
– Это точно. Рих, ты считаешь, мы правильную сторону приняли?
– Нами играют партию, фигуры расставлены, первый ход сделан, а ход событий уже зависит от нас. Чутье мне подсказывает, что из нашего сотрудничества ничего путного не выйдет. При первой же возможности распрощаемся с гостеприимными хозяевами.
– Я с тобой, – уверенно подтвердила Касия.
– Конечно, я же без тебя пропаду, – улыбнулся наемник и обнял спутницу.
XIV
Утром всех разбудил яростный барабанящий стук в дверь.
– Что надо? – потирая лицо, Рихард спустился вниз и сдвинул засов.
– Собирайся! – прорычал стоявший за дверью Кристоф, тот что тезка.
– Ага, щас-с-с, – протянул наемник, – Чего хотел?
– Епископ ждет, – раздраженно пробурчал здоровяк, под глазом которого красовался свежий растекающийся синяк. «А не мои ли бойцы, постарались?», – подумал Рихард и мысленно заулыбался.
– Я сам дорогу найду, – захлопнув дверь перед самым носом собеседника, Рихард, как ни в чем ни бывало, потянулся, поднял с пола валяющееся полотенце, аккуратно сложил его и положил на стол. Зачерпнув ладонями из ведра воды, он ополоснул лицо, затем быстро собрался, не забыв спрятать за голенищем сапога метательный нож, и вышел из дома.
Кристоф свалил? Странно, но, как говорится, скатертью дорожка. Дорога заняла минут десять, можно было и быстрее, но куда спешить. Из-за завешанных окон дома, где позавчера Рихард беседовал с Епископом, пробивался тусклый свет. Наемник отворил дверь, выпустив из помещения клубы дыма, и зашел в пропахшую табаком комнату. Творившееся внутри действо можно было охарактеризовать как хаос: какие-то люди суетно носили бумаги и карты из примыкающих комнат, по углам шушукались бандитского вида мужики. Епископ, не отрываясь от расстеленной на столе карте, распинал лысого амбала, стоявшего напротив с виноватыми, опущенными в пол, глазами.
– Явился, – оторвав взгляд от карты.
– Да, что хотел?
– Твою кислою морду увидеть, – огрызнулся Епископ, – Оружие поменял, татуировки свел?
– Сегодня.
– А почему не завтра или через неделю? – не успокаивался явно чем-то расстроенный Епископ.
– Могу и завтра, – равнодушно ответил Рихард.
– Завтра ты уезжаешь!
– Куда? Речь шла про одну-две недели.
– Ситуация поменялась. Людей поднимай и бегом в оружейку.
– Уже иду, – поспешил ретироваться Рихард.
Его люди, за исключением Касии, хоть и выглядели помятыми, но почуяв неладное, сидели в ожидании возвращения командира полностью собранными. Ему только и оставалась, что забрать из рук Лира свою винтовку с дорожной сумкой, и взмахом руки пригласить всех на выход.
– Господа, говорите в арсенал вчера ходили? – взглянул на понурые лица с потухшим взглядом Рихард.
– Ага, – ответили хором Йорг с Лиром.
– И?
– Да ну их, – отмахнулся Йорг, – Этот мясник, имя забыл, предложил или срезать татуировки или дрянью какой-то вытравить, хрен редьки не слаще. Мы развернулись и ушли.
– Дорогу-то помните?
– Найдем, но сводить я отказываюсь, лучше пристрели.
– Боли боишься? – подначила здоровяка Касия.
– Дураков с ножами боюсь, – многозначительно ответил Йорг.
Девушка в мгновение ока изменилась в лице, подалась вперед, но вклинившийся перед ней Рихард, взял ее за плечи и что-то прошептал на ухо. Касия злобно зыркнула на здоровяка и отошла в сторону.
– Чего уставились, ведите! – скомандовал Рихард.
Арсенал располагался недалеко от соборной площади в подвале ветхого длинного дома, крыша которого давно уже провалилась, а стены держались на добром слове. Отряд спустился по ступеням вниз, за тяжелой железной дверью находился длинный коридор с расположенными по обеим сторонам запертыми дверьми. Освещался он от скудного света, проникающего из помещения в самом его конце.
Вилхельм, заправлявший здесь, сгорбившись, корпел над верстаком и даже не обратил внимания на посетителей.
– Кхх, – привлек его внимание Лир.
– О… господа «пошел ты в жопу со своими инструментами» пожаловали, передумали?
Рихард вопросительно посмотрел на товарищей. Йорг замялся и отмахнулся, а Лир, сделав непроницаемое лицо, замер каменным истуканом.
– Епископ отправил, – ответил за всех Рихард.
– Знаю, тату сводить будете или как эти?
– Не сейчас, по оружию что?
– А что нужно?
– А что положено?
Оружейник задумался и через секунду достал из шкафа стандартную винтовку «виконт», точнее рыночную его версию, – Это!
– У нас лучше.
– Знаю, только вот они с потрохами выдают в вас людей связанных с Обществом.
– Плевать.
– Не плевать, из вас надо сделать что-то среднее между бандитами и ополчением, так что без вариантов. А эти сдайте.
– Размечтался, – заявила Касия, – мое оружие меня дома прекрасно дождется.
– Аналогично, – добавил Рихард, а про себя подумал, что кладовщики, как бы они не назывались, везде одинаковые, им лишь своего не отдать, при этом желательно и чужое прихватить.
Вилхельм нахмурился, но настаивать не стал, лишь зарылся в примыкающую каморку размером не больше шкафа, и доставал одну за другой коммерческие «виконты» не первой свежести. «Обиделся, скотина», – подумал про себя Рихард, – «самый хлам выгребает». Выложив оружие на стол, оружейник со злорадной улыбкой достал амбарную книгу и начал не спеша выводить буквы.
– Порох есть бездымный? – нависнув над столом, решил поиздеваться над Вилхельмом наемник.
– Зачем? – не отрываясь от писанины, ответил вопросом последний.
– Патроны снаряжать…
– Я выдам, по пачке на ствол.
– Хорошо, народ идем по домам, – нарочито громко произнес Рихард и зашагал к выходу.
– Скатертью дорожка, – прорычал оружейник.
Оказавшись на улице, Лир и Касия еле сдерживались от смеха, – Смотри, каков хомяк, не поддался, или наш командир сдавать стал… Рих, ты к чему представление устроил, ну отдал бы хотя бы то старье, нам лишняя марка в карман, деревенские и не такому хламу рады.
– Зачем на себе мусор таскать, сами на дом принесут. Лир, есть чем записать?
– Держи, – достал из поясной сумки огрызок черного угольного карандаша и передал командиру.
– Кому что нужно? Патронов сколько?
– Винтовочных сотен пять не меньше, – ответил первым Лир.
– И мне столько же, – задумавшись, произнесла Касия.
– Запас карман не тянет, пусть будет тысяча и гранат хотя бы десяток, – добавил Йорг.
– Мне еще ножи метательные, хотя бы пять, котелок нам новый нужен, а то наш со дня на день до дыр прогорит. Бинты, спирт, если есть пилюли какие. Чуть не забыла, рюкзаки было бы неплохо, баулы неудобно таскать.
– Гулять, так гулять, и на меня пяток гранат, – решил не ограничиваться патронами Лир, – спальники новые, шашки динамитные или тротиловые, лучше тротиловые, шнур сто метром…, хотя, нет, лучше двести и револьвер, если дадут, к нему сотню патронов.
– Что, это все?
– Ну да, или может еще…
– Угомонись, сильно перегибать не стоит. Так, итого имеем: патроны винтовочные две с половиной тысячи, если ящики, по тысячи, то три, – делал пометки на клочке бумаги Рихард, – Медикаменты: полевой набор хирурга – один, индивидуальные наборы – четыре, котелок, рюкзаки – четыре. Гранаты – пятнадцать штук, ящик взрывчатки, двести метров шнура, револьвер с сотней патронов и спальники, ножи для Касии. От себя добавлю, капсюли пистолетные – пару сотен штук, пыжи войлочные, порох бездымный – три килограмма, подзорную трубу, морскую, или монокуляр все?
– Спирт еще, – напомнил Йорг.
– Точно, спирт… Отлично, я пошел трясти Епископа, а вы к месту временной дислокации, и чтоб не пили у меня.
Суматоха в доме с красными занавескам не утихала. На лицах присутствующих читалась тревога. Даже дураку было понятно – стряслась беда. Рихард протиснулся к столу и со словами «знаю, что занят», протянул список. Епископ встрепенулся, оторвал голову от своих записей и спросил: – Что это?
– Это то, что нам нужно, Вилхельм зажал.
– Разберись, – Епископ сунул записку молодому парню, стоявшему справа от него. Тот кивнул и направился к дверям. Рихард, решив, что дело сделано, развернулся, но в последнюю минуту передумал и решил поинтересоваться происходящим, а вдруг…
– Епископ, что за крысиные бега с самого утра?
– А? – старик непонимающе посмотрел на наемника, – Война, наверное, не знаю, не отвлекай, – отмахнулся он.
– И на том спасибо.
Рихард, довольный результатом, на который он, собственно, и рассчитывал, побрел к дому. Когда до двери оставалось не больше десятка метров, тишину вокруг разорвал пронзительный гудок. На звук из дома выскочил Йорг. Увидев командира, он вопросительно развел руками. В ответ Рихард кивнул в сторону уходящего к набережной переулка, в который сразу же и свернул.
На рейде в километре от берега, а может и дальше, стоял пароход. Клубы черного дыма вырывались из двух труб расположенных на корме. От берега к нему, борясь с приливом, плыли три ялика, груженые деревянными ящиками.
– Вау… давненько таких не видел. И орудий у него не меньше десятка, Рих, ты только глянь, – с восхищением и восторгом, радуясь как мальчишка, затараторил Йорг.
– Угу, – скупо отреагировал командир, – Как думаешь кто?
– Флага нет.
– Потому и спросил.
– Пираты? Этот твой друг говорил, что они сотрудничают.
– А не круто для морских разбойников?
– Вот не знаю. Хочешь, посмотрим по ближе?
– Да ну их, идем в дом. Проведем ревизию запасов и дернем отсюда. Не нравятся мне творящиеся вокруг вещи.
– Рих, не успели тебе рассказать. Вчера ребята из местных болтали о Брискове и Герцоге. Говорят, Общество захватило город и вообще затевается крупная заварушка.
– Слышал уже, потому и хочу поскорее убраться отсюда.
– А парень?
– Иоган, а что он?
– Как что, сам говорил он с нами, его не бросим.
– Говорил для торга. А сейчас боюсь, придется озаботиться не размером гонорара, а безопасностью своей шкуры. Насмотрелся?
– Да, идем.