– Ну что? – услышал он знакомый голос, но кому тот принадлежал, вспомнить никак не мог – мысли путались, шумно пульсировала в ушах кровь, и боль отдавала в голову.

– Живой! – раздалось над ухом. – Шляпа спасла.

– Осмотри рану!

Рука приподняла голову, пальцы осторожно ощупали рану, путаясь в слипшихся от крови волосах.

– Кровоточит немного.

– Это не страшно. Забирайте в укрытие, там окажут помощь.

Послышались приближавшиеся шаги. Хрустнула ветка, глухо заскрипела щебенка, крепкие руки подхватили обмякшее тело. Бахрей с трудом открыл залипшие глаза. Два человека держали его под руки, в темноте их лица были неразличимы. Третий тенью маячил невдалеке. Он приблизился.

– Ну что, сударь, очнулись? И как это вас, уважаемый Бахрей, угораздило с такой кручи свалиться? По ночам в горах следует быть осторожным, – в голосе слышалась добрая усмешка, какая обычно случается в разговоре хорошо знакомых людей.

«Ну конечно! – неожиданная догадка пронзила торговца. – Брат Зиган! Это его голос, но что он здесь делает?»

– Брат Зиган? – тихо спросил Бахрей. – Это вы?

– Я, дорогой Бахрей.

– Что вы тут делаете?

– Это разговор долгий… Вам лучше поберечь силы, идти сравнительно долго придется. Голова болит?

Торговец кивнул.

Зиган сделал знак рукой, и один из его товарищей, поддерживавших Бахрея, достал небольшую фляжку и, налив из нее остро пахнущей жидкости, поднес к губам торговца. Тот глотнул и сразу задохнулся – это был чистейший спирт, правда настоянный на каких-то травах, оставивших на языке сладковатый привкус.

Зиган, улыбаясь, похлопал Бахрея по спине.

– Ничего-ничего, сейчас пройдет! Ты глубже вдохни.

Совет помог, дыхание восстановилось, вместе с ним уменьшился и шум в ушах и боль не так отдавала в голову.

– Идти можешь? – поинтересовался Зиган.

Бахрей кивнул, силясь улыбнуться.

– Тогда потихоньку трогаем! – скомандовал служитель.

Шли долго, как показалось Бахрею. Он то приходил в себя, то терял сознание. Раза три делали привал.

Во время последней остановки торговец поинтересовался:

– Сколько миль прошли?

– Миль?! – усмехнулся Зиган. – Мы, братец, только триста саженей одолели.

– Триста саженей? – изумился Бахрей. – Сколько еще осталось?

– Около двухсот.

– Тогда остановок делать больше не будем.

– Как скажешь!

Бахрея снова подхватили под руки. Неожиданно где-то близко несколько раз ухнул филин. Вслед за ним прокричала ночная птица.

Бахрей насторожился:

– Кто это?

– Охрана сообщает о нашем прибытии, – равнодушно ответил Зиган. – Скоро придем.

И действительно, шагов через двадцать, миновав узкий проход между скалами, вышли к шумной горной речушке. Низкие курчавые деревца и кустарник закрывали берег. За кустарником оказался вход в пещеру, он слабо освещался горящим в ее глубине пламенем костра.

Бахрея подвели к огню и усадили на войлочную подстилку.

– Лала, осмотри! – скомандовал брат Зиган.

К торговцу подошла хрупкая девушка, одетая так же, как и все ее товарищи, в холщовые штаны и кожаную куртку. В руках у нее была сумка. Она положила ее на войлок, опустилась на колени рядом с Бахреем. Затем девушка осмотрела в свете костра рану на голове, обработала ее какой-то жидкостью со специфическим запахом, нанесла мазь, остро пахнущую рыбьим жиром, и туго забинтовала.

– Жить будет! – весело произнесла она, улыбаясь, но мгновение спустя лицо ее посерьезнело. – Рана пустяковая, но удар головой мог вызвать сотрясение мозга…

– Какой мозг, дорогая! – попробовал шутить Бахрей. – Одна кость!

– Это заметно, – серьезно произнесла Лала. – Думать надо, прежде чем бегать в горах.

– Вай-вай, такая молодая, а такая сердитая!

– Будешь тут сердитая с вами. Брат Зиган, положите этого молодца на свободный лежак, а пока, дружок, выпей это!

Девушка достала из сумки керамический сосуд и небольшой стакан из мутного стекла. Налила в него из сосуда темной жидкости и протянула Бахрею.

– Зачем? – насторожился Бахрей.

– Крепче поспишь.

Тот вздохнул и осторожно пригубил. Нет, это был обыкновенный травяной настой, а не смерти подобная спиртовая настойка.

Торговца уложили у стены, и он вскоре уснул.

Когда Бахрей проснулся, то сначала никак не мог понять, где находится. Потом вдруг сразу вспомнил все: шалу, ночной побег, бой, падение с кручи и долгий путь. Значит, он находится в пещере, куда его привел брат Зиган с товарищами.

«Интересно, что они тут делают?» – подумал торговец и поискал глазами Зигана, но того в пещере не было. Бахрей попробовал подняться, это далось с трудом: болело все тело, особенно спина. Он вспомнил, что туда угодил болт арбалета.

– Вы уже проснулись?! – услышал торговец звонкий девичий голос. – Как спалось? Как самочувствие?

– Все ничего, только все болит, особенно спина…

– Так, – медленно произнесла Лала, – раздевайтесь!

– Как раздеваться? – не понял Бахрей.

– По пояс. Я осмотрю вас. И не изображайте из себя кисейную барышню, я этого не люблю!

Бахрей, кряхтя, снял с себя одежду и остался в одних штанах.

– Откуда такой синяк? – спросила девушка, ощупывая тонкими, но удивительно сильными пальцами спину.

– От арбалетного болта.

– В самом деле?! Что защитило?

– Шелковая броня. Много слоев шелка, сшитых вместе. Вон она лежит.

Лала с интересом взяла в руки плотную безрукавку.

– Сказали бы, не поверила, что многослойная ткань может удержать болт, когда крепчайшая кожа уступает ему.

– Это не просто ткань. Это шелк!

– Шелк? Нужно братьям сказать, а теперь ложитесь на живот.

Бахрей подчинился. Послышался звук открываемой керамической крышки, пахнуло смесью мяты, гвоздики, эвкалипта и камфары. Маленькие сильные руки начали втирать мазь в спину торговца.

У Бахрея горело все тело. Он лег на войлочный лежак и закрыл глаза. От целительного тепла боль, мучившая его, постепенно утихла.

Это блаженство прервал подошедший брат Зиган:

– Ну что, оклемался?

– Есть такое, – ответил Бахрей приподнимаясь.

– Ты лежи, лежи! – попытался остановить его Зиган.

– Зачем лежать? Томаса выручать надо!

Брат Зиган улыбнулся:

– Похвально такое стремление, но тебе окрепнуть сначала нужно. Скажем… дня два.

– Два дня?! Почему так много? Я могу и сейчас!

Бахрей быстро поднялся на ноги и тут же сел на лежак, слегка побледнев, – голова кружилась, в ушах шумело.

– Вот видишь? Отлежаться нужно. Вот выпей, – Зиган протянул торговцу стакан с темной жидкостью, – это тебе Лала передала.

Бахрей вздохнул и послушно выпил.

– Вот что я хотел спросить, – сказал он, возвращая стакан, – что вы здесь делаете?

Зиган улыбнулся:

– Негласно сопровождаем вас с Томасом.

– Сопровождаете?! – встрепенулся Бахрей и посмотрел в глаза служителю. – А вы знаете, что Муш предатель?

– Да, – просто ответил Зиган, при этом его темно-серые глаза еще больше потемнели, а взгляд сделался твердым, – мы знаем это.

– Давно?

– В наше поле зрения он попал во время встречи с шаманами, которые тайно прибыли в нашу страну с Райшаса.

– Райшаса?

– Это остров, куда вы заходили по пути в Шкабо.

– Вы знаете об этом? – У Бахрея округлились глаза. – Ах да! Мы сами говорили.

Зиган кивнул.

– Что им надо от нас? – спросил торговец.

– Ключи от храма.

– Ключи? – Бахрей в задумчивости пошевелил губами. – Ничего не понимаю! Что-то не сходятся концы с концами. Посудите сами. Вы знаете, что Муш вместе с шаманами охотятся за ключами, но Матри-Сити поручает ему нас сопровождать. Это как кота просить посторожить банку сметаны. Она в присутствии Муша вручает ключи Томасу, и мы как бараны попадаем в ловушку. В итоге ключи с Томасом у них, а я на два дня прикован к этой лежанке.

Бахрей замолчал и начал оглядываться:

– Да, вы случайно не знаете, где моя шляпа?

– Какая шляпа?

– Моя железная шляпа. Ну та, что была у меня на голове, когда вы меня нашли… Да, как вы меня нашли? – торговец внимательно посмотрел в глаза брату Зигану. – Не хотите ли вы сказать, что молчаливо наблюдали за всем происходящим?

Зиган кивнул.

– У меня слов нет, – развел руками Бахрей, – или я чего-то недопонимаю?

Зиган снова кивнул.

– Так, – молвил торговец, – выкладывайте все!

– Хорошо, – улыбнулся брат Зиган. – Начну с того, что идея подменить ключи исходила от Матри-Сити…

– Стоп! – Бахрей почесал подбородок. – Выходит, у Томаса ключи не настоящие?

– Совершенно верно.

– Где тогда настоящие?

– На пути в Шкабо.

– Получается, нас использовали втемную как подсадных уток? Могли хотя бы намекнуть, – обиделся торговец и засопел, но тут же спохватился: – Жезл! Вы забыли про жезл Томаса. Жрецы и за ним охотятся!

– Нам это известно.

– И?

– У Томаса в футляре не настоящий жезл. Вернее, настоящий, но не его.

– Как это?

– Когда настоятельница взяла у Томаса в подземелье жезл, она подменила его и положила в футляр другой.

– Но я видел собственными глазами…

– Это видели все, и Муш тоже, но это совсем не означает, что все так и было на самом деле, – усмехнулся брат Зиган. – Сила Матри-Сити очень велика, и в ее воле заставить окружающих видеть то, что она желает.

– Понятно, – медленно произнес Бахрей. – Значит, вся эта комедия с ключами и жезлом разыграна исключительно для Муша?

– Конечно.

Торговец посидел немного в задумчивости и спросил:

– Если подмена обнаружится? Что будет с Томасом?

– Почему она должна обнаружиться? Чтобы убедиться в подлинности ключей, нужно по крайней мере добраться до острова. Это путь не близкий, да и в дороге всякое может произойти.

– Например?

– Ну, я не знаю. Во всяком случае до Шкабо вы с вашим другом доберетесь живыми и невредимыми.

– Зачем Шкабо?! Сейчас разберемся! – вскочил Бахрей, но почувствовал в ногах слабость. – Хорошо, завтра! Сегодня полежу еще.

– Правильное решение, – улыбнулся брат Зиган. – Но ни сегодня, ни завтра и, думаю, ни послезавтра разборок устраивать не будем.

– Почему?

– Устранить бандитов недолго, главное – выявить их пособников.

Глаза у торговца оживились и сразу же погрустнели:

– А как же Томас?

– Что-что, а за вашего друга я меньше всего опасаюсь. Уж с ним-то до Райшаса ничего не случится. Вихрь событий, как ни покажется это странным, вертится вокруг его персоны. Он нужен хозяину шаманов. Думаю, это тот маг, который их освободил. Зачем? Я не ведаю пока.

– А если они заглянут в футляры и обнаружат там подделку?

– Во-первых, я не думаю, что они могут отважиться на это. Во-вторых, даже если предположить невероятное, обнаружить подмену возможно, только положив пластины в дверной опознаватель. Но до Райшаса этого не сделать.

– А жезл?

– Жезл? Я, честно сказать, не знаю его предназначения. Во всяком случае, Матри-Сити сказала, что он настроен исключительно на Томаса и никто другой не сможет им воспользоваться, даже хозяин шаманов.

Брат Зиган замолчал и посмотрел на торговца, который то закрывал, то открывал слипавшиеся ото сна веки – лекарство начало действовать. Он взял его за плечи и помог лечь, говоря:

– Давай, браток, поспи, ни о чем не думай, выздоравливай.

Бахрей слышал его ласковый голос и крепче погружался в сон.

Зиган поправил подушку, прикрыл плечи торговца суконным одеялом…

Бахрей был снова в родной Аравии на берегу теплого моря. Он шел по улицам Мазды – большого портового города. Резные листья пальм шевелились на ветру, в многочисленных фонтанах шумели водяные струи. У духана, на помосте за низкими столиками, на подушках сидели посетители и пили горячий зеленый чай. Они тихо переговаривались. Один из них, заметив торговца, поднял руку, громко приветствуя его.

Бахрей ответил полупоклоном, силясь вспомнить, кто это, но не смог.

– Где ты пропадал так долго? – спросил незнакомец.

– Ходил в Этрувию.

– Ну и как, удачно?

Торговец пожал плечами:

– Еще не знаю.

– Не знаешь? – незнакомец встал. – Верно подмечено.

Тут Бахрей заметил, что все вокруг него замерло словно завороженное. Лица, чашки, поднесенные к полуоткрытым губам. Даже легкий ветерок застыл в листве пальм, прервав их движение.

Незнакомец обошел застывшие фигуры и направился к торговцу. Когда он приблизился, Бахрей рассмотрел его. Это был худощавый старик с выгоревшим на солнце цветом глаз. Взгляд был сухой и пронзительный. Нос с горбинкой придавал лицу выражение хищной птицы.

Тонкие губы старика тронула едва заметная улыбка, и он неожиданно произнес, не раскрывая рта:

– Как же твой друг Томас? На кого ты его оставил?

От этих слов Бахрея бросило в жар. Он хотел было ответить, но не мог. Язык не повиновался, тело одеревенело. Томительно текло время. Старик терпеливо ждал.

Не дождавшись ответа, он пожевал губами и взглянул куда-то за Бахрея:

– Ну и долго он будет стоять истуканом?

За спиной послышался голос на незнакомом наречии.

Старик пожал плечами и исчез. Чьи-то руки подхватили Бахрея и понесли по улице мимо неподвижных жителей города. Торговец скосил глаза вниз – львиные лапы держали его. Тело подалось вверх, внизу мелькнул город, морской берег. Ноги плавно коснулись песка, и с шумом прибоя вернулось ощущение свободы.

Бахрей попробовал шевельнуть рукой – она слушалась. Он быстро обернулся в надежде увидеть своего избавителя, но на песке рядом с ним никого не было. Только волны одна за другой набегали на пологий берег, а высоко над морем, теряясь в редких облаках, улетал золотой дракон. Вот он последний раз блеснул в лучах солнца и исчез из виду…

– Ну, вот мы и проснулись! – услышал Бахрей ласковый девичий голос.

– Где дракон? – спросил он, еще не отойдя ото сна.

– Какой дракон, милый?

Бахрей посмотрел вверх и увидел близкое лицо Лалы. Она улыбаясь нежно гладила его жесткие волосы.

– Тебе дракон приснился? Это к выздоровлению. Какого цвета был дракон?

– Золотой.

– Золотой… – задумчиво произнесла девушка. – Везет же тебе, Бахрей, а мне никогда драконы не снятся. Давай раздевайся, осмотрю тебя.

Торговец нехотя снял рубашку.

– Заживает на тебе как на собаке, – произнесла Лала, проведя ладонью по спине. – Одевайся! Пойду обрадую брата Зигана.

– Настойки больше не будет? – осторожно спросил Бахрей.

– Зачем? И так двое суток проспал.

– Сколько-сколько?!

– Двое суток. Да не смотри ты так, – рассмеялась девушка.

– Как – так? – не понял торговец вставая. – Я с тобой!

– Ну, пошли-пошли, если не терпится.

Они вышли из пещеры и нашли брата Зигана у реки. Он сидел на бревне и о чем-то разговаривал со своим товарищем.

– Вот привела, – весело произнесла Лала, – еще боевую единицу.

Зиган быстро взглянул на торговца, кивнул ему и спросил у девушки:

– Ты уверена, что он здоров?

– Как сама в себе!

– Вот это меня и смущает. До смертного одра будешь твердить, что здорова.

– Когда такое было? – нахмурилась Лала.

– Уже успела позабыть? – съязвил Зиган.

Девушка вдруг засмущалась:

– Ну…

– Понимаешь, – обратился к Бахрею Зиган, – когда завертелась эта круговерть и отряду надлежало срочно выходить, наша Лала неожиданно слегла с высокой температурой. Решено было заменить ее, но она не давала согласия, а только твердила: я здорова, я здорова. Дали ей срок до утра. А наутро свершилось чудо: Лала выздоровела, как к бабушке сходила. Пришлось взять. Куда деваться?

– Насчет бабушки он прав, – шепнула Бахрею Лала. – Я ночью к Матри-Сити бегала.

– Можешь не шептать! – сказал брат Зиган, с нежностью глядя на девушку. – Твоя тайна мне известна. Если бы не настоятельница, сидеть тебе в храме.

– Да ладно! – махнула рукой девушка. – Некогда мне тут с вами лясы точить, дел по горло! – и убежала.

– Вот так всегда! – развел руками Зиган. – Да ты садись, как самочувствие?

– Со мной все хорошо, – произнес Бахрей, пристраиваясь рядом со служителем. – Вот с Томасом что? Говорят, я двое суток спал. За это время многое могло случиться.

– Не так уж и много. Пока никаких подвижек с той стороны нет. Твой друг сидит взаперти в комнате наверху. Ключи и жезл у него отобрали, они находятся у одного из шаманов. Позавчера утром делали попытку поискать тебя. Спустились под гору, по твоим следам дошли до речной кручи, потоптались да и ушли ни с чем. Видимо, решили, что река унесла. Она тут быстрая, можно и не выплыть. Особенно если раненый.

– Значит, я утонул? – печально произнес Бахрей, глядя на горную речку.

– Ну, что-то вроде того. Правда, на этом не успокоились. Привели колдуна. Он что-то там кричал, подбрасывал песок, но без толку. Река свою тайну не выдала.

– Бедный Томас! – печально покачал головой Бахрей. – Представляю, как ему одиноко – я утонул…

Речь торговца прервал вибрирующий звук, похожий на писк комара. Зиган достал из кармана плоский черный камень. Звук шел от него.

Зиган приложил камень к уху. У него был такой вид, что он внимательно что-то слушает.

Наконец, вернув камень на прежнее место, сказал:

– Дождались. Они начали собираться. Хочешь взглянуть?

Бахрей кивнул.

– Тогда пошли!

Зиган и Бахрей пробрались по едва заметной тропинке сквозь прибрежный кустарник и вышли к скалам, которые полого поднимались над рекой. Река яростно ударялась в их подножие и бессильно отступала.

На вершине скал за вросшими в землю валунами сидели двое товарищей Зигана. Один смотрел в зрительную трубу, направленную в сторону селения, другой созерцал окрестности. Заметив подымавшихся Бахрея и Зигана, помахал им рукой, привлекая внимание.

– Ну, показывайте, что нового? – сказал Зиган, устраиваясь между камней.

– Тележку прикатили. Вероятно, груз будет, – произнес тот, кто смотрел в трубу.

– Груз, говоришь? Дай-ка мне взглянуть!

Зиган поднес к глазам окуляр зрительной трубы, подрегулировал четкость изображения. Отсюда хорошо был виден двор шалы колдуна. Там стояла двуколка. Около нее возились двое разбойников. На веранде появился Муш, следом за ним шаманы. Они, видимо, чего-то ждали.

Вскоре из дома вынесли длинный куль.

Зиган подстроил трубу, добавив увеличения, и невольно вскрикнул:

– Вот это да!

– Что там?! – взволнованно произнес Бахрей, лицо его заострилось от нетерпения.

– Друга твоего на тележку тащат.

– Томаса?!

– Его. По всей видимости, сам он идти не желает. Вот они и придумали выход. Я ведь говорил, что они с него пылинки сдувать будут до Райшаса. Если хочешь, сам убедись, – и протянул торговцу зрительную трубу.

Бахрей осторожно ее взял, с интересом повертел в руках:

– У капитана тоже есть труба…

Торговец, направив ее в сторону селения, прильнул к окуляру. Он ожидал увидеть круглое пятно ограниченного пространства, хоть и приближенного, но в этой трубе обзор был значительно шире.

Бахрей от неожиданности отстранил зрительную трубу и снова прильнул к ней.

– Как регулировать приближение? – спросил он.

– У тебя под рукой два движущихся кольца, – услышал ответ. – Одно создает общее увеличение, другое – фокусное.

Бахрей покрутил первое кольцо – и сразу вся местность устремилась на него, создавая впечатление стремительного полета. От непривычки у торговца немного закружилась голова. Он тряхнул ею – все прошло.

Покрутил другое кольцо – впереди образовалась преломленная окружность из приближающегося вида. Покрутил в другую сторону – все находившееся в плоскости кольца стало уменьшаться, пока не слилось с общим фоном.

– Занятная вещица, – буркнул Бахрей, направляя зрительную трубу так, чтобы двор шалы был в фокусе.

Во дворе четверо бандитов топтались возле тележки. Двое держали куль, двое других привязывали его. Бахрей крутил настройки до тех пор, пока в преломленной плоскости не возникло лицо Томаса. Тот равнодушно смотрел в его сторону.

– Живой, – удовлетворенно произнес Бахрей, отдавая зрительную трубу Зигану. – Куда это они?

– Увидим.

Бахрей навалился грудью на камень, отыскал глазами шалу колдуна и стал всматриваться. Его острое зрение различило отдельные фигуры, тележку и двух человек, толкавших ее. Вся процессия вышла из селения и потянулась вверх по склону.

– Ну что ж, – сказал брат Зиган. – Будем и мы потихоньку выдвигаться.

Он достал черный камень и погладил его матовую поверхность пальцем. Потом поднес ко рту и скомандовал:

– Внимание всем, выдвигаемся!

– Брат Зиган, – произнес Бахрей, – что это за камень у тебя такой? Тот, который ты сначала слушал, а потом по нему говорил?

– Камень? Это… Мы называем это устройство «толкуша». Оно преобразуют воздушные колебания звука в эфирные.

– Вы их делаете сами?

– Нет, – улыбнулся Зиган, – этим искусством обладали древние тольтеки, мы только пользуемся. Но ты не думай, что это просто. В этом деле тоже необходима сноровка.

– Почему?

– Дело в том, что в изделиях древних мастеров движущей силой является духовная энергия человека. Взять хотя бы эти толкуши или виманы, сердцем их является человек. Без него это просто камни или металлическая банка.

– Понял. У меня просьба, пока мы отсюда не ушли.

– Слушаю.

– Давай спустимся и заберем мою железную шляпу. Очень я к ней привязался, понимаешь!

– Давай, – согласился Зиган, – а то хочешь, я тебе новую подарю?

– Нет. Тут такое дело… она спасла мне жизнь?

– Спасла.

– Вот видишь! Значит, шляпа – друг, а друзей Бахрей в беде не бросает!