Ты?

– Неужели… это правда? – испуганно прошептала она.

– Тебя удивляет, что чувства, которым когда-то не придали значения, до сих пор живы?

– Но… столько времени… Нет… Посмотри на меня… Я же изменилась. И ты. Ты же знал, что… что мы с Андреем… что мы с тобой никогда… что я… недостойна… я заставила тебя так страдать…

Он печально усмехнулся.

– Нет, ты не изменилась. Где-то в тебе живет все та же девчонка, которая отказывается поверить в то, что любить можно не только за заслуги, за достоинства или за отношение. Что любить можно просто так. По велению только сердца, не разума. Вопреки воле, жизненным ориентирам и здравому смыслу. Не задумываясь о причинах и последствиях. Что можно просто отдаться чувству полностью, позволить ему управлять тобой, твоими мыслями и поступками. Это как полет. Он и стал моим главным счастьем в жизни. Потому что это счастье было безграничным и настоящим. Я был настоящим. И я благодарен судьбе за него. Несмотря на все то, что было со мной после, когда тебя рядом со мной не стало.

Ее взгляд изменился. Глаза словно наполнились каким-то неведомым нежным светом и теперь смотрели на него, пусть все еще растерянно, но уже совсем по-другому. По-новому.

– Знаешь… – помолчав, заговорила она нерешительно. – Я не хотела приезжать сюда. Все эти годы я старалась не думать об этом городе. В нем я оставила слишком многое от прошлой жизни, в которую уже не хотела возвращаться. Слишком много грусти. Мне казалось, с годами обитания вне этих домов и улиц во мне переменилось буквально все. И только моя… моя беда заставила меня посмотреть на себя со стороны. Судорожно начать искать выход. Мой новый город перестал казаться мне дружелюбным. С каждым днем он становился все более хмурым и холодным. Лица вокруг… Знакомые, дорогие еще совсем недавно. Мои друзья. Они сочувствовали, старались утешить, поддержать… Но во мне… во мне будто что-то умерло, опустело. Я сбежала в отпуск за свой счет, хотя меня не отпускали. Приехала сюда. И до этого дня, до этой минуты не верила в то, что поступила правильно. Я не увидела здесь ничего нового. Город как город. Подружки как подружки. Живут, рожают и воспитывают детей, болтают о чепухе. Но сегодня я впервые четко поняла, что на самом деле приехала вовсе не к ним… Я… я приехала к тебе. Как когда-то ты приехал ко мне. Тоже за надеждой. Тоже за помощью. Тоже с целью найти себя. И вот… кажется, на этот раз тоже что-то произошло. Только теперь со мной.

Она смотрела на него с благодарностью. Помедлив, она рассеянно провела рукой по волосам и снова заговорила:

– Странно… сейчас мне кажется, что я могла бы бросить все и снова переехать сюда. Даже понимая, что это шаг назад. Что это совсем несложно… Сейчас мне кажется, что здесь… здесь сохранилось что-то… Что-то недостающее. И когда я смотрю на тебя… Когда я слышу твой голос, то начинаю понимать, чего мне не хватало…

– Гала…

– Я могла бы здесь устроиться на работу, начать неплохо зарабатывать, купить квартиру… Мы с тобой могли бы видеться чаще. Могли бы бывать в этом чудном парке и надеяться, что его пощадят и не застроят…

– Гала.

– А если и застроят, мы нашли бы другое место, где могли бы общаться по душам. Где-нибудь на природе. Так же как сейчас. У меня еще есть время, есть силы, и, мне кажется, со временем мы могли бы…

– Гала.

– Мы могли бы… Да, что?

– Мне пора.

Она непонимающе склонила голову в сторону.

– Пора?

– Да, домой, – выдохнул он.

– К Олесе? – дрогнул ее голос.

– Да. И к Олегу.

– Ты опаздываешь?

– Не в этом дело, – он опустил глаза, но тут же снова заставил себя посмотреть на нее. Это был тяжелый, полный горечи взгляд. – Да, мои чувства к тебе не остыли, это правда. Даже после той командировки, придуманной мной только для того, чтобы увидеть тебя. Даже после свадьбы и рождения Олежки. Я перестал обращать на эти чувства внимание, привык к ним. Просто жил. Жил в надежде, что у тебя все в порядке. Что твоя жизнь складывается так, как ты того желала, и как, следом за тобой, того стал желать я… Но сейчас… Сейчас, когда все вдруг приняло такой оборот и непостижимым образом в считанные минуты перевернулось… Я должен остановиться. Пока это возможно. Еще несколько минут нашего разговора, и я начну делать непоправимые глупости, которые уже не могу себе позволить…

Новый порыв ветра заглушил его следующие слова. Бросив нетерпеливый взгляд на колышущиеся в мощном воздушном потоке ветви клена, он тут же заговорил снова, точно боялся прерваться хотя бы на секунду. Быстрее. Громче. Отчаяннее. Пытаясь перекричать ветер. Пытаясь перекричать протестующий голос внутри.

– Есть вещи, которые остались неизменными, но кое-что все же изменилось. Рядом со мной теперь есть люди, за чьи жизни я в ответе. И чьи жизни я не хочу, не имею права калечить… Ты и сама знаешь это. Просто на минуту забыла, что есть грань, которую мы с тобой уже не можем переступить. Потому что переступив ее, мы не простим этого ни самим себе, ни друг другу. Во всяком случае, я не смогу быть счастлив, зная, что мой сын растет в чужой семье. Без меня. Или без Олеси.

Ветер снова стих, погружая парк в сумрачную осеннюю тишину.

Какое-то время она продолжала зачарованно смотреть на него в безмолвном ожидании. Затем медленно закрыла лицо руками и отвернулась.

Его рука потянулась к ней, но, словно наткнувшись на невидимое препятствие, замерла в воздухе и бессильно опустилась.

– А теперь мне лучше уйти, – пробормотал он потрясенно. Его побелевшие пальцы сжали подлокотник скамейки.

– Подожди.

Когда она снова взглянула на него, ее лицо казалось совершенно спокойным. Глаза смотрели тепло и уверенно.

– Разреши мне уйти первой. Моя очередь все же, – проговорила она кротко.

Подхватив сумочку, она повесила ее на плечо, озабоченно огляделась по сторонам и, вновь встретившись с ним глазами, дружески кивнула ему. Приблизив лицо для поцелуя, она в последний момент передумала и лишь ласково провела ладонью по его щеке.

– Спасибо тебе. За то, что повстречался мне в этой жизни. За то, что смог остаться прежним, несмотря на годы. За твои чувства, которые так мне помогли. Теперь я буду знать о них. Буду помнить и… и…

Вдруг ее лицо на мгновение озарилось какой-то светлой, по-детски непосредственной улыбкой. Она бросила задумчивый взгляд на красно-желтый ковер из листьев. Покачала головой.

– Как пусты слова… Как они никчемны, если даже сейчас, когда я чувствую столько всего, я не способна сказать что-то, кроме очередной розовой банальности. Вроде фразы «я никогда тебя не забуду».

На мгновение стиснув его ладонь, она осторожно оперлась на нее и поднялась со скамейки. Остановившись перед ним, она еще раз заглянула ему в глаза и виновато пожала плечами. Попыталась улыбнуться, но улыбка тут же соскользнула с ее лица.

– Как жаль, – произнесла она грустно. – Как жаль, что для понимания самых простых вещей нам порой требуется так много времени. Слишком много.

Она повернулась и решительно зашагала прочь, глядя себе под ноги. Он неотрывно смотрел ей вслед, не чувствуя в себе сил сдвинуться с места. Перед тем, как исчезнуть за поворотом, она извлекла из кармана плаща что-то белое и поднесла к лицу. Это был носовой платок. На ветру у нее часто слезились глаза.