– Да? – на чистом, добром лице хозяйки не появилось и следа обиды. – Господин инспектор, вы умны, но поверьте, здесь ошибаетесь. Люди и птицы в этом похожи. И у тех, и у других – одна мелодия на всю жизнь. Мою я знаю. А свою вы просто еще не нашли.
Гость коротко кивнул и спросил:
– А могу ли я попробовать? – он как будто бы неловко указал на свисток. – Я просто никогда еще не видел, чтобы кто-то так управлял птицами.
– Мои птицы особые. Вы, конечно, можете попробовать. Не вижу здесь ничего дурного.
Госпожа Инна вынула из маленького кармана платок, расшитый васильками, протерла им свисток и передала его гостю. Тот засвистел, свист этот, разумеется. ни в какое сравнение не шел со свистом хозяйки. Просто паровозный гудок рядом со скрипкой! Но несколько птиц встрепенулись и отозвались, комнату заполнили новые песни.
– Должно быть. это волшебный свисток! – гость был удивлен.
– Поверите ли, самый обычный. Но я думаю, что стоит начать инспекцию, господин инспектор. Нам стоит поспешить, если мы хотим получить к ужину остывшие шкварки.
– Да, разумеется.
– Федор!
Объяснять что-либо было не нужно. Федор пошел из гостиной, слыша позади легкие шаги хозяйки и грубое шарканье гостя. Они переговаривались о чем-то, кажется, о деле.
– Город, видимо. Волнуется. Раз прислали вас. Всего месяц минул с последнего визита прошлого инспектора. Вы знаете его. Такой… рыжий. Высокий. С большими усами.
– Ах, да. Разумеется. Это из другого отдела, как же там его…
– Гаркин.
– Кажется так. Мы мало знакомы.
Федор бросил быстрый взгляд через плечо и тут же отвернулся. Хозяйке стоило обратить внимание на свою память. Последний инспектор был седым как полярный олень, брился чисто и звали его Виктором Сущевым, Олеговичем по батюшке. Но говорить об ошибках хозяйки прилюдно было бы неприлично. Федор не был беглым аристократом, скрывавшимся под видом слуги, но и у него имелись представления об этикете.
– Там холодно, – предупредила хозяйка.
– Мое пальто промокло до нитки. Оно все равно не поможет.
Когда они миновали кухню и уборную, предназначенную для слуг, госпожа Инна подошла к железной двери и несколько раз повернула круглую рукоять, какие бывают у сейфов. Дверь открылась медленно, с тихим шипением, перед ними зияло темное чрево коридора, уходящее куда-то вниз, из которого тянуло легкой сыростью и ветром.
Федор протянул руку и нащупал сбоку на стене рубильник. Свет зажегся не сразу – лампам нужно было время, чтобы прогреться как следует. В полумраке здесь все казалось зловещим, и Федор не без удовольствия искоса наблюдал за лицом гостя. Оно становилось бледным, почти серым.
– Прошу, – Федор снял с крючка вязаную накидку и подал ее госпоже Инне.
– Благодарю.
Когда свет ламп стал ярче, они начали спуск. Федор, как самый старый и медленный, шел последним, глядя поверх головы гостя, который то и дело оборачивался.
– Здесь три двери, – начала госпожа Инна, когда они миновали последнюю ступень и оказались на небольшой площадке, – все тяжелые, двойные. Шифры я храню в памяти. Еще они записаны на серебряных пластинах, в ячейке Восточном Банке. Так что можете считать – их знаю только я. Город поручил вам что-то конкретное? Вас интересует Бегун или Великан?
– Они просто отправили меня. Ничего конкретного, – гость скрестил руки на груди, незаметно (как, наверное, считал), грея руки под мышками. Федор как бы невзначай поправил свой плотный пиджак и жилет из теплой ткани и выдохнул, выпустив в воздух облачко пара. Весь этот огромный подвал был оборудован холодильными установками. Окоченеть до смерти здесь, конечно, было нельзя, но и об уюте речи не шло.