По калитке в воротах пнули изнутри, из нее высунулся Холмов и замахал мне рукой. Мы убегали от ворот под звон сигнализации куда-то в темноту Дворца. Холмов показывал направление, и мы быстро выскочили на второй ярус трибун за воротами.

Это было самое жуткое зрелище в моей жизни. Судя по лицу Холмова он испытывал ужас тоже. Ледовая площадка была черна. Если в обычном матче она – самое освещенное место на арене, то сейчас были освещены только трибуны за противоположными воротами. Остальные трибуны были еле подсвечены красными прожекторами. Со льда доносился скрип коньков, выкрики игроков и прочей шум игры, но она была пуста. Незримыми были и болельщики на трибунах, чьи крики спрессовали воздух на арене. Вдруг раздался рев, загудели паровые гудки, заиграла праздничная иллюминация и на табло поменялся счет, но игроки и болельщики по-прежнему оставались невидимыми.

Когда шум начал стихать, света стало еще меньше, и из левого прохода второго яруса там же на дальней стороне арены появился Атташе. Он поднялся на несколько рядов выше, прошел до мест, которые располагались точно над противоположными воротами и раскинул руки. Тут же из входа, через который он вошел, на арене один за одним стали появляться люди. Или мертвецы. Это не были долговременные, разложившиеся мертвецы типа зомби. Они были как погибшие вчера или сегодня в драке от ножа, или под колесами автомобиля, или сорвавшись со строительных лесов, или отравившись поддельным алкоголем. Они шли по проходу мимо атташе и выходили в дальний выход справа. Вслед за ними пошли дети. Потом солдаты. Потом девушки. Атташе присоединился к ним и выстроил девушек в два ряда по обеим сторонам прохода, который вел от дальнего выхода справа вниз к бортикам ледовой площадки. Девушки надели на себя что-то одинаковое и бесформенное. Я такое видел в кино: при проведении обряда культисты надевают на себя белые балахоны. Девушки принимали различные позы, словно позировали для фотосъемки или предлагая себя.

А потом из выхода, у которого стояли девушки, появились они. Монах и Шаман. Шаман остался у выхода. Монах сделал несколько шагов вперед и медленно оглядел арену. Я был уверен, что он не заметил и не мог заметить нас. Но когда его взгляд пробежался по тому месту, где прятались мы с Холмовом, мое тело покрылось мурашками. Словно Монах просвечивал рентгеновскими лучами. Я схватил Холмова, упал на пол и начал материться. Рядом лежал и ругался Холмов. Очень скоро Холмов высвободился и приподнялся. Шаман продолжал стоять у входа. В его руках был фотоаппарат. Вокруг Монаха девушки то ли кружили хоровод, насколько его можно кружить на лестницах, то ли играли в ручеек. Монах в игру не вовлекался и упорно спускался к хоккейной коробке. Подойдя к коробке он попытался перелезть через ограждение, но тут на площадку выехал ледовый комбайн, водила которого выматерился и погрозил Монаху кулаком. Тройное заклятие от меня, Холмова и водителя подействовало. Монах и Шамана ушли, сопровождаемые девушками и Атташе. Выключили свет, и на арене стало темно.

– Ведь действительно у сатанистов лед должен быть важным… священным.. Или как-там у них, – сказал я, на ощупь пробираясь к выходу.

– Да, по Данте в аду от огня идет холод, – отозвался Холмов, как будто читал эту книжку.

– Что теперь?.. Где ты? Держи бронежилет.

– Надо как можно скорее попасть в тренерскую.

В тренерской Холмов прошел в правый кабинет, дверь в который всегда была закрыта. Порылся в одиноком письменном столе, включил компьютер. Потом прошел в кабинет Европейца и также порылся в столе. Он скинул на диван свой бронежелет, и сказал мне не выпускать Европейца до его, Холмова, прихода. Он, Холмов, будет в кабинете напротив, но придет только тогда когда будет готов. Если кто-то другой придет раньше Европейца, также не выпускать. Уговоры, угрозы, сила, коллеги с бывшей работы – все что угодно, но не выпускать. Холмов перенес аквариум с рыбкой со стола Тренера на стол Европейца и закрыл за собой дверь.

Холмов сделал демона, а я сделаю бойца. На кресло перед столом я надел бронежелет Холмова, сверху – пуховик, на подголовник – фирменную шапочку. Если снова будут лупить по голове, то достанется ему, а не мне. Угловой диван я сдвинул к противоположной стене, где дверь. Теперь открытую дверь я могу захлопнуть ударом ноги.

Окна кабинета, как и окна тренерской выходили на арену. Кроме лампочек с надписью выход не горело ничего. На арене было темно, как не бывает темно самой темной ночью.

Началось томительное ожидание. Если ночь становилось мучительной, если не было сна, то сейчас мучительным стало бодрствование. Залипать в телефоне, когда у телефона треснул экран, мне совсем не хотелось.

Было очень тихо. Я даже не слышал Холмова в соседнем офисе. Почему в таком гигантском сооружении так тихо среди дня. Или уже ночь? Или следующий день? Сколько вообще прошло времени? Когда в темном окне появлялись жуткие рожи, я просыпался, подходил к окну и вглядывался в темноту.

Неожиданно я услышал то, что так долго ждал – шаги в коридоре! Тут же в кабинете открылась дверь и появился Холмов, заставив меня вздрогнуть:

– Что так долго?

– Я еще поиграл немножко.

Холмов снова залез в ящик стола, положил на стол какие-то бумаги, печать и пачку денег.

Кто-то вошел в тренерскую. Холмов заскочил в кресло за столом и положил ноги на стол. Было видно, что ноги неудобно лежат на столе, сиденье кресла надо бы поднять.

Вошел Европеец. Увидев Холмова на своем кресле, поддельного бойца через стол от него, он потянулся к выключателю, но заметил позади себя мой бронежелет, а потом и меня в нем. Я рукой пригласил Европейца к столу.

Может быть из-за темноты за окном или давящей тишины за окном, но дальнейшие разговоры проходили практически без слов.

Холмов протянул Европейцу клочок бумаги. Европеец посмотрел и кивнул головой. Холмов протянул листки бумаги. Европеец бросил на них взгляд, кивнул и положил на стол.

– Посмотрите на дату и время на квиточке, – тихо сказал Холмов. Ему все-таки следовало поднять сиденье кресла.

– Всеш зачали, – Европеец поднял брови.

Тогда Холмов снова протянул Европейцу скрепленные листки.

– Уж неможу, честно, – простодушно сказал Европеец, не повышая голоса. – Уж иный генеральный менеджер. Он отошел в тоалет, зараз дойде. Он подпише. Я не перечу.

Кто-то вошел в тренерскую. Европеец достал из внутреннего кармана файлик с документами. Неожиданно в кабинет вошла Аристократы. Сегодня на ее шее было жемчужное ожерелье. Увидев ноги Холмова на столе, поддельного бойца из стула, Европейца, меня в бронежилете, она отошла за диван к темной стене. Руку она держала в расстегнутой сумочке.

– "Пистолет?" – губами я спросил ее, лицом указывая на сумочку.

– "Деньги" – губами ответила она.

– А парафировать? Вы и он? – Холмов передал файлик с документами Европейцу, чтобы он в свою очередь передал его Аристократы. – Или подписать задним числом? Два идентичных договора с разными датами и подписантами?

Европеец раскланялся с Аристократы, передал файлик и вернулся к столу. Европеец напряженно думал, барабаня пальцами по столу.

Когда в кабинет вошел неуверенный человек, Европеец ему обрадовался, достал из кармана банкноты и положил на стол. Когда неуверенный человек потянулся за деньгами, Холмов переставил на банкноты каблук и протянул неуверенному человеку листки бумаги и ручку. Неуверенный человек посмотрел на Европейца, тот кивнул.

– Паспорт, – потребовал Холмов.

В кабинет зашагнул еще один человек. Это был Тренер, который как и все стал тихим и безгласым. Удивительно что в кабинете, в котором было столько народу, сохранялась такая тишина.

Когда неуверенный человек передал паспорт Холмову, тот заерзал на кресле. Мне показалось, что Холмов хотел идти копировать паспорт, но понял что, снимая ноги со стола, может просто рухнуть. К столу неслышно проскользнула Аристократы, забрала паспорт и также быстро и бесшумно выскользнула из кабинета. Неуверенный человек подписал бумаги и начал озираться. Действительно, в комнате уже не было Европейца. Испарился, демон. Неуверенный человек показал подписанные бумаги Тренеру. Тот глянул и сразу утвердительно кивнул. Неуверенный человек отдал бумаги Холмову, засунул в карман деньги, выхватил из рук вернувшейся Аристократы паспорт, буркнул, что ему надо в туалет и бочком выбрался из кабинета.

Холмов упал со с кресла, поднялся и показал Тренеру на первую пачку денег. Тот отрицательно покачал головой:

– Я за рыбкой.

Тренер набрал в грудь воздуха и вопросительно посмотрел на Холмова. Тот утвердительно кивнул головой.

– Я вас подвезу, – Аристократы сверяла документы и, казалось, ни на кого не обращала внимание. Она убрала бумаги в сумочку и хлопнула по плечу бойца, сделанного мною из бронежилета и пуховика. – Ты с нами, приятель?

Аристократы привезла нас не в какой-то изысканный ресторан или кофейню, а в паб.

Встретившая нас девушка-администратор тревожно посмотрела на эмблему команды на одежде. Ее не смутили наши бронежилеты. Ее не смутил аквариум с рыбкой, который Тренер упорно разместил на краю стола и на который прикрепил салфетку с надписью "Несобака". Девушка-администратор смотрела на лого и, казалось, на что-то решалась. Надеюсь, не на то, чтобы выставить нас за порог.

– Вам лучше послушать, дорогая. Коллеги справятся без Вас, – сказала ей Аристократы и указал на скамейку рядом с собой. Девушка-администратор безропотно села.

В пабе был теплый свет, приятный гул и ощущение полной безопасности. После первой кружки пива меня разморило, и я уснул. Хорошо, что я успел на всякий случай включить незаметно запись на телефоне.

– Ну, теперь можно поговорить и прояснить неясности – сказал Холмов. – С чего начать?

– Что это за проклятье священной пещеры?! – в один голос сказали Аристократы и девушка-администратор.

– Э, нет, – был слышно, что Холмов коварно улыбается. – Лучше я начну с самого начала. Эта история началась несколько лет назад, когда юношеская хоккейная команда спаслась от снежного шторма в пещере. Эта история облетела весь свет и стала невероятно популярна в Интернете. Даже до сих пор появляются мемы с ними, и компиляции из тех первых видео, которые делал нам хорошо знакомый Атташе. Его талант – я про Атташе – вот причина неувядающей популярности. Популярность, всемирная известность – вот сокровище, которое было обретено в той пещере.

Тогда же азиатские букмекеры впервые начали принимать ставки на эту команду. "Выживут-не выживут", "Сколько выживет", "На какой день найдут" и так далее.

Немного теории. Если бы вы читали читали мою работу на nber.org "О подходах к методике определения стоимости известности в социальных сетях", то познакомились бы с моей теорий свай или песчинки-катализатора жемчужины… которая позволяет определить не только текущую стоимость популярности в социальных сетях, но и стоимость в будущем , причем модель учитывала не только количественные изменения в подписчиках, просмотрах и тд, но и влияние матрицы качественных изменений… но впрочем не важно, больше не буду. Скажу проще, самый простой и банальный качественный параметр, позволяющий оценить популярность – это появление рефлексирующих материалов… Проще говоря, если появляются каналы с краткими выжимками материалов вашего канала или мемы на ваши ролики, или пародии, то ваш канал, ваши истории невероятно популярны. И эта молодежная команда, ее история, были и остались невероятно популярны, в основном, в Юго-Восточной Азии. Может быть потому, что эта история чрезвычайно экзотична для них – снег, буран, странный вид спорта. Поэтому рано или поздно на эту команду должна была обратить внимание какая-то светлая голова, которая занимается договорными или манипулятивными матчами. Только представьте, известная всем команда, объем ставок на которую может быть сопоставим со ставками на Манчестер Юнайтед или Нью-Йорк Рейнджерс, но которую можно купить или купить участие в управление ею, как если бы это была футбольная команда третьего эшелона небольшой европейской лиги… Сингапурский или Балийский синдикат?

– Кажется, Балийский, – ответил Тренер. – Я не в доле.

– Я прав? – спросил Холмов. – На сцене появляется подпольный азиатский синдикат, который делает гигантские ставки, манипулирует результатами матчей и разоряет букмекеров.

– Да.

– Неужели у Синдиката есть такие деньги, чтобы купить долю в хоккейной команде? – вмешалась Аристократы.

– Половина команд английской Премьер-лиги принадлежит азиатским букмекерам. Можно представить, какие у них доходы. Если нелегальные синдикаты отщипывают у них процентов двадцать, то можно не то что долю, можно лигу целиком купить,– сказал Тренер. – Только в одном они просчитались. Невозможно пацану, который бредит НХЛ, который бредит Олимпиадой, сказать : "Слей матч". Невозможно! Невозможно! Синдикат пытался работать по старой футбольной схеме. Привезли каких-то чудиков, которые на коньках не стояли и которые закончились в первом же периоде. Плюс магия хоккея. Я им сразу сказал, что обеспечить результат конкретного матча могу процентов на шестьдесят. Могу довольно точно предсказать результат матча, могу как-то повлиять на место в турнирной таблице. Но в конкретном матче… Я им объясняю: Можно убить команду тренировками, можно заставить лидера полировать скамейку, можно играть через день или каждый день, но пацаны могут завестись и вынести противника.

– Как вышли на Вас?

– Искали ударившегося о дно, козлы. После того, как от них ушел Михалыч, бывший главный тренер, и естественно, поползли слухи.

– Козлы-то они, конечно, козлы, но каков заход! – сказал Холмов. – Их интересует юношеская команда, но партнерятся они со взрослым клубом! Я так понял, что у клуба непростые времена. Ледовый Дворец обветшал, судя по затхлому воздуху,отключению освещения и отсутствию персонала, экономят на всем. Поэтому когда появились непонятные инвесторы, которые готовы были не лезть в дела клуба, их приняли за идиотов, и дали полную свободу в отношении юношеской команды. Синдикат продал права на символику юношеской команды?

– Говорили, что сразу отбили вложенные и заработали столько же, – сказал Тренер.

– Вот. А идея виртуальной лиги с виртуальными командами и игроками? Гениально!

– Это им с Атташе повезло! Это его идея! Это он монтировал хайлайты, разработал символику команд! На тренировочных играх пацанов одевал пацанов в форму разных команд, снимал. За масками все равно лиц не видно. Сайты командам сделал, соцсети.

– И здесь мы приходим к решению загадки пропавших хоккеистов, – сказал Холмов. – Их не было! Мой проницательный друг Дохтуров сразу же обратил внимание, что фотографии группы хоккеистов чем-то выделяются. Чем? Их глаза располагались в центре и они смотрели прямо на вас. Эти лица были сгенерировали нейросетью, причем не самой последней моделью, где эта особенность уже была устранена. Надо отдать должное исключительной прозорливости моего уснувшего друга, который даже заметил отметину в их глазах. Это полупрозрачный вертикальный микротекст на границе левого зрачка и радужки – водяной знак сайта, на котором генерировались лица. То, что несуществующие игроки вначале как бы играли в существующей команде, как бы вдохнуло в них жизнь, делало более реальными. Их можно было выдавать за лидеров виртуальных команд. Остальные игроки призрачных команд могли остаться только придуманными именами, а у этих даже были свои страницы в социальных сетях. Правда, эти страницы – страницы типичного среднестатистического бота, что не останавливало местных девиц на них подписываться, писать личные сообщения. Может быть даже влюбляться и писать краской обращения на стенах Ледового Дворца. Если посмотреть социальные сети, то слухи о пропавших хоккеистах и проклятом месте, разгоняли именно девушки подростки.

– Конечно, если ее, такую замечательную, игнорируют, то место точно проклято,– послышался голос девушки-администратора

– Атташе был в доле? – спросил Холмов

– По ставкам придуманной лиги, – сказал Тренер. – Но он зачем-то участвовал в ставках по реальным играм.

– Кто догадался до афиш с абракадаброй? Прислали из Азии в качестве образца, а Атташе догадался оставить? Или он специально так делал , чтобы затруднить поиск в интернете по картинке?

– Не знаю.

– Еще одна гениальная идея! Действительно, зачем на афишах матчей, которые не состоятся, писать правильные фразы. Основные потребители этой информации, этих картинок находятся в Юго-Восточной Азии, для них любая абракадабра из букв чужого алфавита будет текстом на незнакомом языке. Можно спокойно вывешивать плакаты и транспаранты, без риска, что кто-то припрется на матч.

– Вы увидели странные афиши матчей и догадались? Или увидели ставки? – азартно спросила Аристократы.

– Я догадался, когда сделал коллаж демона. Есть такой хороший прием, чтобы собрать вместе все что известно по делу – существенное и несущественное. Показать?