Иаков едва поспевал за, вооружённым, мужиком. Когда они добрались до двора Петра, мужчина на мгновение растерялся. Перед избой лежал худощавый мужчина, в его груди торчала рукоять ножа. Виола лежала рядом, прямо на ней сидел измазанный в грязи покойник и душил её.

«Какого чёрта тут происходит? Нож? Умертвие не пользуется оружием. Тварь рвёт когтями и зубами».

Травник не успел ничего предпринять, как здоровый мужик воткнул вилы в спину убийце и сбросил его с женщины.

– Хобяка! – выругался травник и подбежал к ним.

Виола содрогалась в кашле.

– Виола, шельма проклятая, догулялась блудница, – сквозь зубы выругался мужик, склоняясь над трупом Петра.

– Тебя как звать? – бросил Иаков.

– Иван, – ответил здоровяк.

– Ваня, занеси Виолу в избу. Ей необходим покой, затем возвращайся ко мне.

Здоровяк подхватил женщину и скрылся в избе. Травник начал осмотр с Петра. Нож пробил грудь, мужчина умер мгновенно. Иаков осмотрел шею и руки, укусов не было.

«Это не умертвие. Что ещё за тварь способна вырваться из могилы. Зомби, неуспокоенный мертвец, упырь, вурдалак? Ни одно восставшее или возвращённое создание не пользуется человеческим оружием. Кто же ты чёрт тебя дери?».

Иаков медленно приближался к лежащему на животе трупу. Остановившись в метре от тела, травник решил не рисковать и дождаться Ивана.

– Ты, силой не обделён, – не сводя взгляда с покойника, произнёс Иаков, когда услышал за спиной шаги. – Прижми его вилами к земле.

– Зачем? – удивлённо спросил Иван. – Я его насквозь проткнул.

– Просто поверь мне, – не успел травник закончить фразу, как покойник пошевелился и начал подниматься.

– Свят, свят, – Иван перекрестился и замер.

– Прижми его! – скомандовал Иаков.

Здоровяк пришёл в себя и среагировал молниеносно, схватил черенок и прижал вилами покойника к земле, для надёжности, поставил ногу на поясницу.

– Что же ты такое? – загадочно проговорил Иаков, склоняясь к живому мертвецу.

Укусов на шеи не было, следы разложения отсутствовали, даже запаха гнили не было. От мертвеца пахло землёй и рыбой. Глаза, на удивление травника, были как у обычного человека, светло карие.

– Интересно, что ты такое? – травник громче повторил вопрос и отшатнулся, когда мертвец ответил.

– Я муж этой патаскухи! – прохрипел мертвец.

– Твою мать! – выкрикнул Иван и отшатнулся, выпустив вилы из рук.

Мертвец начал подниматься.

– Согласно древнему договору, любое создание, не принадлежащее этому миру обязано назвать себя! – выставив перед собой ладонь, с оттопыренным указательным и большим пальцем, произнёс Иаков.

Мертвец замер, уставившись на травника. Иван пришёл в себя и совершил непредсказуемый поступок. Резким движение он вырвал вилы из тела мертвеца и, со всей дури, пригвоздил его к земле новым ударом. Раздался хруст плоти, чваканья пронзённых внутренностей и скрип костей. Глаза мертвеца потеряли жизнь, и он обмяк.

– Иван, хватай этого покойника и поспешим в гостевой дом, пока он не очнулся, – прикрыв мертвецу глаза, быстро проговорил Иаков.

– А Пётр? – кивнув на мужчину, с ножом в груди, спросил здоровяк.

– С обычным трупом разберётся Фадей, а вот и он, лёгок на помине.

Ко двору, держа факел в руках, прибежал боярский тиун в сопровождении трёх, вооружённых палицами, мужчин.

– Что тут произошло? – оглядывая два трупа, спросил Фадей.

– Пётр мёртв, – начал говорить Иван, но его перебил Иаков.

– Иван, у нас мало времени, хватай мертвеца и бегом в гостевой двор. Тиун, с покойником разберётесь сами. В доме Виола, она жива. Как закончишь, присоединяйся к нам в гостевом доме. Советую не затягивать, нам многое надо обсудить.

Здоровяк Иван не стал вырывать из мертвеца вилы, ловким ударом ногой, он сломал черенок и сгрёб труп.

– У нас минут пять, поторопись, – подгонял его Иаков.

Глава четвёртая

Здоровяк буквально влетел в избу.

– Бросай его на стол, – скомандовал Иаков, подтягивая рюкзак.

Труп гулко стукнулся о столешницу.

– Свяжи ему большие пальцы на ногах, – достав из ячейки рюкзака нить, попросил травник.

– Зачем? – спросил Иван, рассматривая зелёную конопляную бечёвку.

– Чтобы дух не ходил в мире живых, – пояснил Иаков и вытащил из рюкзака курительную трубку.

Длинный прямой мундштук блестел серебром. Массивный стаммель покрывали резные животные. Иаков достал кисет с табаком, но набивать трубку не торопился.

Мертвец был без обуви, Иван быстро стянул ему пальцы и, завязав бечёвку двойным узлом, уставился на травника.

– Вытаскивай рожки, – хмуро произнёс Иаков.

– Ты уверен? – недоверчиво буркнул Иван.

– С этого стола ему никуда не деться. Вытаскивай, – с нажимом повторил травник.

Иван потрогал грудь мертвеца и, одним рывком, вырвал стальные рожки вил из тела покойника. Кровь брызнула из четырёх отверстий. Иаков, развязав кисет, захватил щепоть крупно нарезанного табака, обмакнул его в кровь мертвеца, и набил трубку. Иван ошарашено переводил взгляд с травника на мертвеца. Иаков щёлкнул пальцами и без огня раскурил трубку.

– Делай выбор сейчас, потом будет поздно, остаться или уйти, – мрачно произнёс травник.

– Я остаюсь, – твёрдо заявил Иван.

Иаков сделал глубокую затяжку и выдохнул коричневый дым. Грязный, будто земля с песком, он окутал комнату. Подобно болоту, дым медленно засасывал в себя мужчин. Сначала лодыжки, Иаков выдохнул вторую порцию, дым поднялся до колен. Иван попробовал поднять ногу и понял, что это практически невозможно. Когда дым дошёл до пояса, поравнявшись со столешницей, на которой лежал мертвец, Иаков вытряхнул пепел из трубки.

– Тебе не сбежать, открывай глаза, тварь, – медленно с угрозой произнёс травник.

Мертвец как по приказу открыл глаза и поднял голову. Найдя взглядом травника, он задёргал руками и ногами, их будто держали кандалы.

На этот раз Иван не стал вмешиваться, сжимая в руках рожки, он с ужасом наблюдал за происходящим. Мертвец уставился на мужчин и медленно открыл рот.

– Что? Представиться? Я Фредерик! Муж этой потаскухи, Виолы! – прокричал покойник.

– Тебя схоронили два дня назад, – вырвалось у Ивана.

«Два дня. Как раз, когда у меня случился первый приступ».

– Иван, раз ты решил остаться, не разговаривай с нечестью! Не смотри ей в глаза! И не дай себя укусить, – громко предупредил Иаков.

Здоровяк очередной раз перекрестился.

– Аха, – засмеялся мертвец. – Думаешь всевышнему есть до тебя дело? Ты правда веришь, что крест убережёт тебя?

Иван опустил взгляд и плотно сжал губы.

– Ты прав, – копаясь в рюкзаке, сказал травник. – Всевышний слишком занят, но вот твоё нежелание умирать, как раз моё дело.

Иаков надел очки с круглыми голубыми линзами и уставился прямо в глаза покойнику.

– Ты ещё кто такой? – зло спросил мертвец.

– Зло не ушедшее, зло вернувшееся, осквернённая душа! Я приказываю тебе! – голос травника стал подобен грому. Сжав кулаки, Иаков оттопырил большие пальцы и прижал их друг к другу подушечками. – Покинь страдальное тело и отправляйся на суд! – Иаков оттопырил указательные пальцы, образуя кистями подобие молнии.

Мертвец задёргался, глаза, рот, нос и уши засияли алым. Пронзительный вой вырвался из глотки. Иван схватился за голову прикрывая уши. Травник распустил, собранные в хвост, волосы, сорвал амулет с груди и приложил его ко лбу покойника. Вой тут же сменился громким шипением, через мгновение мертвец обмяк.

Иаков вернул амулет на шею и расслабился, как в дом вошёл боярский тиун. Если бы старик постучал или задержался бы на минуту, всё сложилось бы по-другому. Коричневый дым мгновенно ускользнул за дверь. Фадей взглянул на стол и замер, встретившись взглядом с покойником.

– Не смотри! – прокричал Иаков, но было поздно.

Глаза старика лопнули, визжа от боли, он упал на колени.

– Иван! Вытащи тиуна из дома, промой ему лицо колодезной водой, – складывая руну «П» большими и указательными пальцами, распорядился Иаков.

Здоровяк, увидев, что произошло со стариком, закрыл глаза, схватил тиуна за шкирку и на ощупь выбрался из дома.

Мертвец поднялся и сел.

– Тебе не пробить руны, – спокойно произнёс Иаков. – Кто или что ты такое?

– Я хозяин погоста! – голос мертвеца звучал как ржавый скрип.

– Согласно древнему договору ты ответишь на мои вопросы! – травник быстро выполнил тройку рун кистями. – Что заставило тебя покинуть свои владения? – опустив руки, спросил травник.

– Нарушение древнего договора! – рявкнул труп.

«Хозяин погоста забирает тела, похороненные в его владениях. У него нет права забирать души и тем более он не в праве покидать погост. Если только…Чёрт! «На надгробье не моё имя!»».

– Чьё имя было на надгробье!? – зло спросил Иаков.

Ответом ему был злой, противный скрипучий смех мертвеца.